***
Баки с аппетитом уплетал китайскую лапшу с овощами и стружкой карамелизированной утки, заказанною бароном из ближайшего ресторана. Сам барон неторопливо ел стейк из мраморной говядины, невероятно изящно орудуя ножом и вилкой. Баки глядя на него в очередной раз подумал, что повадки, движения и поведение у Земо порой совершенно женские, да и внешность, если прямо уж сильно не придираться... Иногда он до жути напоминал Барнсу какую-то диву из золотого Голливуда, — Грету Гарбо или Марлен Дитрих. Чем-то неуловимым, какой-то роковой притягательностью, таинственной загадочностью, изысканной аристократичностью. Но также Баки помнил его и совершенно другим: грубым, прямолинейным, без всякого лоска, без намека на вычурную манерность, без всякой изысканности, человеком явно не на словах, а на деле познавшим кровь, пот, грязь, вонь гниющей плоти. Кто наверняка видел развороченные кишки и слышал крики умирающих раненых, настоящим, лишённым всяких сантиментов военным, побывавшим в горячих точках, посмотревшим смерти в глаза, без сомнения убивавший сам. Баки гадал, — какой из этих двух Земо настоящий, а какой просто попытка таким выглядеть в чужих глазах? — В этот раз ты не сможешь здесь быть, и не прилетай, пока я сам не дам тебе отмашку, — невозмутимо произнес Земо, отправив в рот очередной кусок и запив все глотком вина. Баки, оторвавшись от своих размышлений, внимательно посмотрел на него. — Проблемы из-за меня? — уточнил он. Земо удивленно поднял глаза. — Нет, что ты! — улыбнулся он. — Забочусь о твоей конфиденциальности. Или ты хочешь лично познакомиться с моими работодателями? — Нет, не горю желанием, — тут же отмахнулся Баки. — И, честно сказать, никогда бы этого не хотел. Они ведь не знают обо мне? — Они знают о существовании Зимнего Солдата, — Земо внимательно всмотрелся в глаза Барнса. — Но то, что я лечу тебя от последствий пребывания в Гидре, и то, что мы вообще с тобой общаемся, — я держу в секрете. — От спецслужб вряд ли можно держать что-то в секрете, к тому же являясь, по сути, их собственностью… — хмыкнул Баки. — Мне пока удается, — Земо снова отрезал кусочек мяса. — Этот дом принадлежит Эзнику. Я подарил ему его, когда планировал, что ты меня убьешь. Он любезно разрешает мне пребывать здесь, когда и сколько мне нужно. О тебе он тоже знает. На всякий случай, мы выдаем тебя за его младшего внука. Баки фыркнул и чтобы не подавиться лапшой, сделал большой глоток пива из бутылки. — Думаю, я все же чуть постарше своего «дедули»… — проворчал он иронично. — И я не их собственность, у меня есть право выбора, — уязвленно добавил между тем Земо. — Серьезно? — скептично хмыкнул Баки, отклоняясь на спинку дивана. — Выбор безропотно выполнять, все то, что они тебе прикажут либо отказаться и вернуться обратно в РАФТ? Так себе выбор! На лице Земо появилось то самое стервозное и надменное выражение «оскорблённой дивы» которое появлялось на нем всякий раз, когда Баки удавалось чем-то задеть его гордость. Но он ничего не ответил, лишь отпил еще вина. Баки внимательно проследил за ним, и не стал продолжать эту тему. — Хорошо, я понял, — произнес он, снова наклоняясь к столу и орудуя палочками. — Буду ждать отмашку. Барон некоторое время смотрел на него со странным выражением в глазах, потом также деловито взялся за вилку с ножом, отрезал новый кусок. — Думаю, нам с тобой придется переспать, в конечном итоге… — произнес он деловитым и небрежным тоном. Баки, который как раз снова сделал глоток пива из бутылки, поперхнулся и шумным фонтанчиком выплюнул часть пива на стол, уставившись на Земо ошарашенным взглядом. — Что? — выдавил он, растерянно вытирая губы и все еще думая, что ослышался, пока думал о своем. — Нам придется заняться сексом с тобой, — невозмутимо пояснил тот. — Ты совсем сбрендил? — нервно огрызнулся Баки. — Долго думал?! Земо поднял на него все такой же невозмутимый взгляд и спокойно продолжил: — Ну, или как вариант, снова обратиться к услугам салона Магды, подобрать у нее какую-нибудь девицу без родственников, которую не жалко, и которую никто не будет искать в случае, если что-то пойдет не так. И ты займёшься с ней сексом под моим чутким присмотром. Но почему-то мне кажется, что этот вариант тебя тоже не устроит… — «Которую не жалко»? — возмущенно переспросил Баки все еще глядя на барона ошарашенными глазами. — Земо, ты что, бредишь? — Я же говорил! — пожал плечами барон, доедая говядину. — Что ты говорил? Ты себя слышишь? — снова возмутился Баки. — И как, по-твоему, я должен на все это реагировать? Это что, снова в качестве твоей странной «терапии?» — Нет, это в качестве теста после окончания нашей терапии, — Земо допил вино и отставил бокал и тарелку в сторону. — Дабы убедиться, что все получилось и твоей Шерон больше ничего не грозит. Баки продолжал буравить его ошарашенным взглядом, но ярости и негодования в нем явно чуть поубавилось. Земо промокнул губы салфеткой и, отложив ее в сторону, уставился на Баки в ответ. — Зная нового тебя, я подумал, что вариант с посторонней «жертвой» тебя точно устроит меньше. — И ты решил «пожертвовать собой»? — иронично фыркнул Баки. — Ну, довольно часто ученые изобретшие сыворотку от какой-нибудь страшной болезни проверяют ее действие первым на себе. Если вся моя терапия в итоге окажется бесполезной тратой времени, то честнее будет и пострадать самому. Баки некоторое время все также смотрел на него, потом покачал головой и, закрыв глаза, сжал переносицу пальцами. — Так что, видимо мне придется взять на себя роль твоей пассии… На одну ночь… Баки открыл глаза и снова уставился на барона. — Ты ведь говорил, что пробовал с парнем и тебе не понравилось? — Думаю, причина была в количестве выпитого нами обоими алкоголя… — отвел глаза барон. — Для тебя ведь такая связь тоже не будет в новинку?.. Ты признавался мне в своей бисексуальности, значит, такой вид связи не стал бы для тебя шокирующим и неприемлемым? Баки не ответил, вместо этого залпом допив пиво из бутылки. — Или дело во мне самом?.. — вновь уставился в глаза Барнсу Земо. — Я вызываю у тебя стойкое, непреодолимое отвращение? Может омерзение? Но от тебя ведь не требуется меня полюбить! Баки громко поставил бутылку на стол и посмотрел долгим взглядом в глаза барона. — Нет! — выдохнул он, наконец, и резко встал. — Поясни, к чему именно относится это твое «нет»?! — раздраженно выдохнул Земо. — Забудь! Все это какой-то бред, — буркнул Баки. — У тебя есть иные варианты? Я слушаю тебя! — яростно выдохнул Земо, разводя руки в стороны и оглядываясь себе за спину, куда уже успел дойти и остановиться Баки. — Как еще мы убедимся, что все мои действия действительно сработали, и ты не прикончишь свою Шерон во время секса? — Не знаю как, — выдохнул Баки. — Но не так! Земо резко поднялся с дивана и шагнул к Барнсу. — Если ты настолько не веришь в мои способности тебе помочь, тогда зачем мы вообще тратим время и силы? — Я не знаю, — выдохнул Баки, разворачиваясь и глядя ему в глаза. — В прошлый раз, ты тоже говорил, что хочешь мне помочь, и в то же самое время планировал использовать меня в качестве своего палача. Может, теперь ты снова хочешь, чтобы я тебя убил, добиваясь этого еще более извращенным способом? Земо покачал головой глядя в глаза Баки. — Такой способ слишком уж извращенный даже для меня. Если бы я хотел умереть, у меня для этого была уже тысяча вариантов и с твоим участием и без него. Ты сам это прекрасно знаешь. Баки молча смотрел ему в глаза и Земо вновь продолжил: — Я же не сказал, что это нужно сделать прямо сейчас! Ты говорил мне, что сопротивляешься и постоянно возражаешь, потому что не понимаешь, что я делаю и для чего. Я тебе объяснил сейчас что и для чего нам придется сделать, но ты снова не доволен! — А я должен быть доволен? — фыркнул Баки. Земо некоторое время смотрел в его глаза, Баки смотрел в ответ. — Я не хочу больше никого убивать… — очень тихо произнес, наконец, Баки. — Все убийства в прошлом, я пытаюсь начать жизнь заново! — Ты меня не убьёшь, — уверенно произнес Земо. — Если ты только этого боишься… Баки шагнул ближе глядя в глаза серьезным взглядом. — Откуда такая уверенность? Вспомни бордель! — Ты не пытался меня там убить… — Ага, только разодрал твою одежду в клочья… — Джеймс… — Земо попытался мягко положить кисть на его живое предплечье, но Баки резко отпихнул его руку и отдернул плечо. — Нет! — выдохнул он. — Забудь об этом. Я закрываю глаза на все твои безумные терапевтические задания. Даже согласился на эти чертовые медитации. Но это уже за гранью! — Ты не веришь, что моя терапия работает? — перебил его Земо. — Тогда какого черта ты сюда таскаешься каждый раз? Для чего? Баки раздраженно скрипнул зубами. — Я тебя безумно раздражаю, мои методы «странные и не работают», ты мне все еще не доверяешь, — так какого черта я трачу на тебя свое время и силы, а ты тратишь свои на меня? Баки все еще молчал, глядя на барона. — Я не знаю, — наконец выдавил он. — Наверное, — я надеюсь. Я почти никому не верю, не только тебе. Ни в Ваканде, ни в департаменте по учету и реабилитации бывших преступников, нигде мне не смогли дать стопроцентную гарантию, что Зимний Солдат не появится снова в какой-то момент. Они снизили такую вероятность, убрали триггеры и ментальное программирование, убрали психологическую обработку, но не убрали его самого! Он все еще во мне. Он все еще часть меня. Сэм говорит, что надо просто научиться с этим жить. А я не знаю, как можно спокойно жить с осознанием того, что ты в какой-то момент можешь снова начать убивать из-за какой-нибудь, не существенной на первый взгляд, фигни, которая может запустить в тебе что-то, или точнее кого-то… Я не знаю, как можно спокойно и мирно с этим жить! Но я хочу начать нормальную жизнь без убийств. И я надеялся, что ты мне поможешь. Я не знаю почему, но мне кажется, что ты единственный у кого это может получиться. Потому что ты меня понимаешь лучше остальных. И мы похожи с тобой в чем-то… Мы не «по разные стороны баррикад», как с Сэмом, доктором Рейнер, с Шури и вакандскими учеными… Мы с одной стороны. Мы оба убивали… Мы оба знаем цену крови… Мы оба были преступниками… Ты знаешь меня лучше, чем я сам себя знаю! И я надеюсь…. Не верю, но надеюсь, что ты можешь мне помочь… Земо долго смотрел в его глаза, потом снова шагнул ближе и все-таки положил руку на его живое предплечье. — Тогда просто закрой глаза и доверься мне! Просто доверься мне, и я все устрою! Я позабочусь обо всем. Перестань постоянно пытаться выдернуть у меня из рук руль и начать рулить в более подходящую, как тебе кажется, сторону! Просто спокойно сядь и сиди на пассажирском сиденье! — Просто будь ведомым? — хмыкнул Баки. — Я уже был. Это всегда плохо заканчивалось… — Это не закончится плохо теперь, ведь я не твой куратор, не твой командир, хозяин, техник-медик… — А кто ты мне? — мрачно хмыкнул Баки. — Друг? Мы не друзья. Враг? Мы уже не враги. По крайней мере, так кажется… — А кем ты сам хочешь, чтобы я был тебе? — Земо внимательнее вгляделся в глаза Барнса. — Тем, кто «даст тебе шанс»?.. — Тем, кто не воткнет в меня кинжал, когда я снова закрою глаза… — почти шепотом выдохнул Баки. Земо протянул ладонь и бережно погладил его по груди, под ключицей, там, где на коже все еще оставался едва заметный тоненький шрам. — Иногда боль нужна, чтобы решится на тяжелый, но важный шаг и начать двигаться дальше… — произнес он. — Я устал от боли! — Баки отпихнул его руку от себя, глядя в глаза, и резко развернулся. — Ты думаешь я не устал? — яростно выдохнул Земо. — Но, увы! Если ты родился на свет, — готовься к боли. Ее не избежать. Боль настигнет всех. Как и смерть. — Очень «жизнеутверждающе»! — хмыкнул Баки. Земо схватил его за воротник и развернул к себе лицом. — Чтобы приручить твоего «волка», нужно дать ему то, что он хочет! — И что он, по-твоему, хочет? Тебя? — фыркнул Баки. — Помимо всего прочего, он хочет простого животного секса, а ты держишь его на «голодном пайке» Бог знает сколько времени! — А если он хочет не секса, а убивать? — яростно выдохнул Баки. — А секс, это только способ вырваться из клетки! — Вот и проверим! — не отступал Земо. — Для этого, мы и здесь! — Я не буду проверять это таким способом! — Баки отцепил его руку от своего воротника. — То есть ты планируешь проверять это сразу на Шерон? — хмыкнул Земо. — Тогда у меня опять возникает вопрос, — зачем ты пришел ко мне? — Затем, чтобы ты сделал так, чтобы Шерон ничего не грозило! — Я это и делаю, но я не специалист по субличностям и ментальному раздвоению, и будет лучше протестировать результат моей работы, дабы избежать трагической осечки. — И для этого я должен тебя трахнуть?! — фыркнул Баки. — Других способов проверить, не слетишь ли ты с катушек во время оргазма и не высвободиться ли твоя субличность в этот момент, забрав полностью контроль над твоим телом, — нет! — рявкнул Земо. Баки некоторое время смотрел на него загнанным взглядом, а потом снова иронично хмыкнул: — Если ты таким же образом подкатывал и к своей жене, то неудивительно, что она так долго тебе не давала! Глаза Земо недобро сверкнули, он криво улыбнулся, и со всей силы врезал Барнсу по лицу. Голова Баки от удара повернулась набок, но он тут же вернул ее в исходное положение, глядя на Земо с раскаянием в глазах. — Извини… — тут же выдохнул он, понимая, что ляпнул лишнего. — Забавно слышать такой высокомерный тон от человека, которого лучший друг выбросил из своей жизни, словно надоевшую шавку! — прошипел барон. — Хотя, возможно это только ты считал его своим лучшим другом, а он тебя таковым не считал? У него же был Сэм Уилсон, Тони Старк, Тор из Асгарда, король Т’Чалла и прочие положительные во всех смыслах герои! Легендарные «Мстители»! А ты - был позорным пятном на его репутации! Убийца, предатель работавший на русских, разочарование века, которое надо было скрыть от всех, спрятав в Ваканде, чтобы твоя дружба не бросала тень на его безупречное сияние героя! Чтобы никто и никогда о тебе не вспоминал и не связывал его честное имя с твоим! Чтобы ему не пришлось оправдываться перед всем миром, за такую неудобную дружбу с тобой, и не испачкаться случайно об тебя в грязи, крови и предательстве! Баки уставился в его глаза немигающим взглядом, Земо смотрел в ответ таким же. Баки хмыкнул и криво совсем не весело усмехнулся. Достал из кармана ключ с брелоком и, швырнув в Земо, пошел к дверям. — Стой! — раздалось ему в спину, но Баки проигнорировал это. — Я сказал тебе стой! — повторил Земо. Баки не остановился, и следом раздались два выстрела. Пули просвистели рядом с его ухом, обдав ветром, и вонзились в колонну впереди, раскрошив мозаичную плитку. Баки замер на месте. — Вернись! — вновь произнес Земо. Баки неторопливо развернулся и уставился на барона мрачным взглядом. Тот целился в него из непонятно откуда взявшегося в руках пистолета. — Я же сказал тебе, — вернись! — повторил барон ледяным тоном. Баки криво усмехнулся. — Ну, стреляй! — произнес он, мрачно глядя исподлобья. Земо навел дуло на его лоб, некоторое время целился, с каменным выражением лица, а потом резко опустил руку. — Я поделился с тобой своими личными воспоминаниями не для того, чтобы ты теперь насмехался над ними… — сдавленным голосом произнес барон. — Я не потерплю глумлений над моей семьей! И никому этого не позволю. — Извини! — повторил Баки, дрогнувшим голосом. — Я зря это сказал… — Подойди ко мне! — вновь позвал Земо. Баки не двигался и Земо убрав пистолет за пояс, сам быстрым шагом подошел к нему, и запихнув ключ с брелоком Барнсу в карман, развернулся и пошел к себе в комнату.***
Баки лежал в постели глядя в потолок и чувствовал что увязает. Еще немного и он уже точно не выберется. В этих обстоятельствах то, что они с Земо не увидятся как минимум месяц, было хорошей новостью, но одновременно эта мысль погружала его в пучину беспросветной тоски. А это было плохо, и означало, что он увязает. Сообщение барона, о том, что им придется заняться сексом, выбило у него почву из-под ног спутало все мысли, застало врасплох до такой степени, что он совсем потерялся и чуть не выдал себя с головой. И так наляпал лишнего, — за слова о жене Земо ему до сих пор было стыдно. Нельзя было даже в принципе трогать ее или кого-то из его погибшей семьи! Но Баки почувствовал себя загнанным в угол, и как загнанный зверь атаковал, чтобы защититься. Защититься удалось, — внимание барона естественно тут же переключилось, но какой ценой… Этим ходом, барон как заправский гроссмейстер создал угрозу его фигуре на шахматном поле. И следующий его ход, при всех раскладах, грозил Барнсу шахом, а то и матом. И Баки пришлось спешно и неловко отдавать на съедение пешку, чтобы прикрыться. Пешку барон "съел". Но ситуация на доске не сильно изменилась...При следующем ходе, он опять будет ему "угрожать", а пространства для маневров все меньше и меньше... Баки потер лицо руками. Нет, все-таки хорошо, что завтра они расстанутся, и не будут видеться как минимум месяц, удастся наконец-то привести мысли в порядок, взглянуть на ситуацию со стороны, попытаться понять, чего именно добивается барон. Чего он на самом деле хочет в этот раз, какие у него цели… То, что помочь Баки, в его желании полностью овладеть собой это не единственная цель барона, Баки не сомневался. То, что все это все больше и больше походило на пресловутую «медовую ловушку», огорчало и злило Баки. Но цель этой ловушки пока все также была не ясна. И Баки должен был ее выяснить до того, как он ухнет в эту самую ловушку с головой и залипнет в ней, окончательно потеряв способность мыслить. Стокгольмский синдром никуда не делся, и Баки ощущал, что чем больше Земо делает ему больно, ведет себя с ним грубо и властно, тыкает в старые раны, наступает на больные мозоли, тем все больше Баки ощущает его своим новым командиром. И тем все меньше ему хочется сопротивляться. Хочется покорно позволить ему все это, потому что Земо доказал и уже не раз, на деле, что не боится так себя с ним вести, и главное, что он способен так себя с ним вести, у него хватит на это и воли и духа. А вот Барнсу нечем крыть. Нечем ответить на все это. Убить он его не сможет, и барон сам это прекрасно знает. Припугнуть физически? Использовать превосходящую физическую силу, избить, покалечить? С Земо это точно не сработает. Он не боится боли. Да и Баки никогда не пойдет на это. Он уже зарекся причинять барону хоть какой-то физический вред, хватило одного раза… А теперь еще и перспектива сексуальной близости, грозящая подсадить его на еще один крючок намертво… Еще один козырь в руках барона… Еще чуть-чуть и он сам окажется полностью в его руках. А еще хуже, то, что Баки постепенно устает сопротивляться. Ему надоедает обороняться на два фронта, — бороться и с собой и с Земо… Хочется расслабиться в этой мягкой паутине ядовитого паука, который изо-всех сил убеждает его, что здесь ему ничего не грозит. Хочется полностью отдаться ему во власть. Отдать руль и спокойно сидеть на пассажирском сиденье, даже если Земо ведет их машину прямо в пропасть, все ускоряя и ускоряя ход…***
Ледяной ветер продувает до костей. От влажности холод кажется еще более невыносимым. Баки ощущает этот холод внутри себя, словно его не до конца разморозили после «криостаза». Словно сердце так и осталось промороженным внутри его тела, — оно не бьется, не стучит, оно покрылось льдом и инеем и из-за этого Баки ничего не чувствует. Он практически ничего не чувствует, даже рука держащая пистолет онемела, и словно не принадлежит ему. Она медленно поднимается вверх, дуло направлено в голову человека напротив, прямо в его лицо с этими теплыми, карими «андалузскими» глазами и типично «бюргерскими» тонкими губами. Земо поднимает глаза и смотрит на него совершенно без страха, как обычно, как всегда. Он смотрит ему прямо в душу и еле заметно улыбается, а потом кивает, словно ободряя. Подталкивает спустить курок. Баки ничего не чувствует, но глубоко внутри него кто-то кричит от ужаса, кто-то просит остановиться, кто-то умоляет не делать этого. Но Баки ничего не может с собой поделать, его рука ему не принадлежит. Его сердце скованно льдом. Он ничего не чувствует. Он только знает, что должен убить. Таков был приказ. Он должен убить, и он стреляет. В тишине раздается оглушительный выстрел, и Земо падает навзничь, раскинув руки, не произнеся ни звука. Полы его пальто разметались в стороны словно крылья, глаза застыли и смотрят в небо, во лбу зияет отверстие, испод головы растекается темно-красная река. Ярко алое на сером. Выглядит красиво. Он выглядит красиво даже мертвым, с этими глубокими, темными глазами, опушенными черными ресницами, с этой легкой полуулыбкой на застывших губах…. Баки ощущает боль, он хватается за грудь, и чувствует как что-то лопается внутри. Лед трескается, и сердце начинает биться, и от этого страшно больно. Чувства вдруг прорывают невидимую плотину и затапливают его всего. Голос внутри кричит все громче и громче: Нет! Что ты наделал? Нет! Баки роняет пистолет и хватается за голову, задыхаясь от боли режущей грудь, и от ужаса, и от отчаяния, и крика раздирающего глотку. — Зачем? — кричит уже он сам вслух. — Земо, зачем?! Зачем! Земо лежит на серых камнях, в ореоле кроваво-красной лужи, раскинув руки в стороны, и его бело-серый рысий воротник заляпан красными пятнами. Глаза застыли, один глаз чуть сильнее прикрыт, словно хитрый прищур. Словно он шутит, словно он сейчас встанет и скажет, — что это была игра. Но он не встанет… Он начинает медленно становиться прозрачным, а после, его лик, вырубленный из камня, появляется на обелиске рядом с другими ликами посвященными жертвам катастрофы в Зоковии. — Зачем, Земо? — кричит Баки, глядя на этот застывший лик. — Зачем ты заставил меня это сделать? — Все нормально, Джеймс! — неожиданно произносит знакомый чуть хрипловатый голос. — Ты исполнил мое желание. Все хорошо! Теперь мы наконец-то снова вместе! Баки пораженно смотрит на каменное лицо, высеченное на мемориале. — А обо мне ты подумал? — кричит он яростно. — Земо! Обо мне! Ты подумал, что я буду чувствовать? Гребаный Земо! Гребаный ты ублюдок, Земо! Но каменное лицо барона неподвижно и молчаливо. Пустые глазницы смотрят вдаль, губы сложились в легкую ухмылку, словно все прошло по его плану, как и должно было быть. — Земо! — яростно орет Баки. — Земо! Черт тебя подери! Земо! Он бьет и бьет вибраниумным кулаком по каменному обелиску. — Нет, ты не думал обо мне! — произносит он с горечью, сползая по камню вниз, на колени. — Ты не думал, как и все они. Никого никогда это не заботило. Никого не волновало, что я чувствую… Даже Стиву было плевать… Даже ему… И тебе! Баки собирает все силы в кулак и снова бьет по обелиску. — И тебе, гребаный ты ублюдок! И тебе, Земо! Всем плевать! Всем плевать! Баки яростно вскочил на постели, тяжело дыша, словно пробежал марафон, и закашлялся как столетний курильщик. — Всем плевать… — повторил он с горечью, почти шепотом. — Всем всегда было плевать… В комнате вспыхнул свет, и Баки резко развернулся в сторону двери. Земо в пижамном костюме стоял в проеме, держа руку на выключателе. — Черт… — выдохнул Баки, отворачиваясь и утирая пот со лба. Он чувствовал себя таким жалким и уязвимым сейчас, ему бы не хотелось чтобы вообще хоть кто-то видел его в таком позорном виде. А уж тем более барон… — Кошмары?.. — тихо произнес Земо. Баки, тяжело дыша, поднял глаза к потолку, пытаясь собрать себя в кучу, и унять это чертовое загнанное дыхание. — Что ты здесь делаешь? Что ты притащился?! — огрызнулся он нервно. — Ну… — хмыкнул барон, проведя пальцем по ручке двери. — Ты орал мое имя на весь дом, точнее фамилию. Прости, я не сразу сообразил, что к чему. Баки обхватил лицо ладонями и облизнул пересохшие губы. «Отлично, он еще и орал его имя на весь дом… Просто великолепно!» — Теперь разобрался? — выдавил Баки, и тут же сам себя одернул. «Земо не виноват, что ему наснилась всякая дрянь, и он разбудил его своими воплями». Баки вдруг вспомнилось, как сам барон отреагировал на его появление, когда кошмары снились уже ему. И внезапно понял, что те слова тоже были попыткой защитить свою уязвимость, они не были попыткой сделать ему больно или прорвавшейся наружу тщательно скрываемой правдой. — Извини, что разбудил… — выдохнул Баки уже спокойнее. — Я в порядке. Правда… Земо немного помялся, потом щелкнул выключателем и погасил свет. Баки с облегчением выдохнул, и, повернувшись, взглянул в сторону двери, ожидая, что барон ушел, закрыв ее за собой. Но Земо все еще стоял на месте. — Я лечил тебя от старых кошмаров и добавил новых… — произнес он тихо. Потом подошел ближе и сел рядом на кровать. Баки нервно моргнул. Земо протянул руку и положил ее на область его солнечного сплетения. — Это твой «якорь», — пояснил он тихо. — Твое тело помнит, что нужно расслабиться, когда рука лежит здесь. Подсознание получает сигнал, что ты в безопасности, и ты можешь быстрее успокоиться. Это и впрямь работает. Баки действительно ощутил, как дыхание замедляется, и в голове наступает тишина и умиротворение, как только в области диафрагмы стало теплеть от руки барона. — Видишь, — усмехнулся тот, — медитации не совсем «бесполезная хрень»… Мне это помогало… Баки уже совсем спокойно дышал, глядя перед собой в темноте. Он протянул живую ладонь и положил сверху на кисть Земо, прижав ее к себе сильнее. — Мне не плевать на то, что ты чувствуешь… — произнес Земо очень тихо. — Но в тот раз, я действительно не думал об этом… Не хотел думать… Баки еще какое-то время сидел молча, прижав его ладонь к себе, а потом вдруг, перехватил его кисть и потянул ближе. Земо поднялся и пересел, но Баки продолжал тянуть, и тому пришлось встать и подойти к нему вплотную. Баки положил руки на его бока и, потянув усадил к себе на колено. Земо сел без сопротивления. Почти как тогда, перед самым их расставанием, когда Земо спровоцировал у него передозировку препарата, и сделал вид что сбегает, бросив его корчиться на полу от униженной беспомощности и позорной доверчивости. Ему вспомнилось то тепло, тишина и спокойствие когда тонкие губы барона осторожно целовали его губы. И в тот момент все было хорошо. Все еще было хорошо… Баки положил ладонь на шею Земо, и, мягко пригнув чуть ниже, поймал губами губы. Нежно толкнулся, чувствуя легкие ответные движения, прихватил верхнюю губу и, закрыв глаза, замер, вдыхая пьянящий и ставший уже почти родным запах. Земо отвечал, но не особо активно, скорее просто позволял себя целовать, и Баки не стал настаивать, выпустив его через пару мгновений и убрав ладонь с шеи. Он смотрел в его лицо, пытаясь угадать какое на нем выражение, но в темноте почти ничего не было видно. И Баки совсем убрал руки, позволяя ему свободно уйти. Но Земо не уходил. Он медленно обнял его за шею и придвинулся ближе, обхватил второй рукой подбородок снизу и приподнял его лицо вверх, тут же накрывая губами, прихватывая нижнюю, а следом верхнюю, толкаясь глубже, заставляя приоткрыться навстречу, проводя языком по кромке зубов и немного за ними… Баки распахнул глаза, чувствуя, как его кидает в жар, а только что успокоившееся дыхание, снова начинает учащаться. Земо замер на его губах, погладил по затылку, теребя коротенькие волосы и оторвавшись с легким чмокающим звуком, прильнул на секунду щекой к щеке. Отпрянул, погладил по лицу совсем как тогда, у Сэлби, и резко поднявшись, быстро ушел к себе.***
Весь путь домой Баки корил себя за этот поцелуй. За эту минуту слабости, которая теперь означала полный провал миссии. Он себя раскрыл. Раскрыл раньше времени, до того, как сам сумел раскрыть замысел Земо. И если Земо не дурак, а Земо точно не дурак, теперь он в курсе всего. В курсе того, что Баки теряет голову рядом с ним. В курсе, что он почти полностью в его руках, — пара тонких манипуляций, и Баки совсем потеряет волю и сделает все, что угодно! Все что захочет барон! Баки схватился за лоб и громко выругался. Мужик, сидящий в соседнем кресле, покосился на него с опаской. Тот сон был слишком яркий. Эмоции и чувства в нем захлестнули Баки, он так отчетливо ощутил боль и чувство потери, когда стоял рядом с неподвижным телом Земо. Его пронзило такое невероятное чувство тоски и обреченности. Это было, как снова упасть с поезда в пропасть, как снова обнять Стива перед тем, как потерять его навсегда, это было мучительно больно… И когда Баки проснувшись, с облегчением осознал, что это лишь сон, и Земо жив! Желание ощутить его близость, его плотность, материальность, всего его самого рядом с собой, победило разум. И Баки провалил миссию, на которую отправил сам себя… Он потерпел крах. Он никогда не был хорошим командиром, он всегда был хорошим солдатом! Отличным командиром был Стив, и вместе они были идеальной связкой — ведущий и ведомый. И без Стива, Баки провалил эту роль… Он оплошал. Так продолжая грызть себя изнутри, Баки покинул аэропорт и сам не заметил как оказался в своей маленькой квартирке, с работающим телевизором (из-за которого счет за электричество прирастал цифрами с чудовищной скоростью) снова пустым холодильником и не выветриваемым запахом одиночества и заброшенности… «Кошку что ли завести?» — возникла в его мозгу шальная мысль. Но тут же картины погибшего от голода животного, и кучи зооправозащитников штурмующих его дверь из-за бесконечного мяуканья, на которое нажаловались соседи, отрезвили его. «Какая тебе еще кошка?! Ты сам с собой все никак справиться не можешь!» — ворчал он себе под нос, забираясь под душ. И позже, лежа на полу, за креслом, все вспоминал и вспоминал, как теплая ладонь Земо ложилась на его подбородок снизу, так мягко, но так уверенно. Как она решительно приподнимала его лицо, и как его тонкие и жесткие на вид губы, были такими мягкими и нежными. Одновременно властными и уверенными, трепетными и осторожными, словно боялись спугнуть. Но и испепеляюще страстными, словно тоже его хотели… Словно очень-очень его хотели…