***
Мельтешащие пейзажи за окном — знакомые и неизвестные одновременно. Дорога петляет меж холмов и небольших сельских поселений. Сатору не помнит этот путь, он проезжал тут лишь однажды, да и то ночью. Но это все еще Хонсю, все еще недалеко от дома. Полчаса они едут молчат — Сёко дает время на переварить и успокоиться, молча ведет машину. Сатору все это время слушает музыку, надев наушники на голову как только они отъехали. Новый плеер — подарок от Сугуру на день рождения, музыка — с тех дисков, что ему больше всего понравилась, из личной коллекции Сугуру. Последние дни были одновременно суматошными и какими-то ватными, Сатору в основном решал вопросы по выписке, а остальное время проводил в комнате Сугуру. Теперь они мало разговаривали, мало обсуждали что-то. В основном — лежали, обнимались, ужасно медленно целовались и выводили кончиками пальцев линии на лицах друг друга. Наговориться еще успеют — Сатору будет приезжать в приемные дни, а вот полежать вместе, почувствовать тепло друг друга так не смогут еще долго. А ему это нужно. Сатору отрывается от своих мыслей, когда Сёко боком наклоняется в его сторону и вытаскивает какую-то коробочку из бардачка. — Держи, это подарок на день рождения. Коробочка оказывается в руках — чуть меньше ладоней, в праздничной упаковке со звездочками. Сатору пару секунд молча пялится, затем открывает аккуратно, стараясь не порвать бумагу. — Сёко, спасибо! Блин, я даже… — он запинается, думая о том, какая все-таки Иери заботливая и внимательная. И точно взрослая, потому что в отличии от него додумалась, что за пределами больницы людям нужны телефоны. Свой он не видел почти год и не вспоминал об этом — в больнице не нужно, Сугуру или Сёко он мог найти обойдя всего пару локаций, с родителями общался только когда те приезжали, а больше у него никого и не было. — ... я вообще забыл, что людям нужны телефоны, хах. Спасибо еще раз! — Да не за что. Я купила его на твои деньги, но все же. — Сёко легко посмеивается, а Сатору достает из коробочки аппарат и включает. Симка уже внутри, но связь по дороге ловит плохо. — Только смотри, тебе нужно связаться с родителями. Позвони им как только появится связь, окей? Номер в телефонной книге. — А что мне им сказать? — Сатору строит недовольную гримасу и чешет затылок, голос тут же становится тише. — Я не думал, что нужно будет говорить с ними так скоро. — А что ты хотел? — Иери только глаза закатывает. — Они вот-вот должны приехать в клинику забирать своего сына, а его там нет. Ты же хочешь с ними договориться? Ну вот, так что не стоит портить отношения. Позвони, скажи что б не волновались, что ты уехал и поживешь пока у друзей, но в ближайшее время встретишься с ними. — Жесть, ты реально взрослая. — Сатору смотрел на Сёко восхищенно и немного не веря. Она действительно помогала им, действительно заботилась. Почему его родные родители не могли быть такими, как она? Связь появилась спустя минут пятнадцать, но Сатору потребовалось еще пара минут, чтобы собраться с духом. Одно дело — планировать общение с родителями, другое — вот-вот действительно поговорить с ними. На вызов он нажал только после того, как Сёко толкнула его в плечо одной рукой и сказала «Давай уже». Пара механических гудков и на том конце звучит знакомый голос с незнакомой интонацией. — Мам, это я. — Сатору? — тревога в голосе была несвойственна его матери и Сатору это немного выбило, но через секунду она продолжила уже знакомым, рассерженным тоном. — Что ты творишь, Сатору? Сбежать решил? Мы с отцом приехали за тобой, а ты- — Мам, мам, стой пожалуйста! — автоматически Сатору подался вперед, отчего ремень безопасности дернулся, и замахал свободной рукой, хоть родители и не могли этого увидеть, лишь Сёко бросила короткий обеспокоенный взгляд. — Мам, я не сбежал, я на связи. Успокойся пожалуйста. — Что значит не сбежал? Мы должны были забрать тебя, а тебя тут нет! — на фоне слышится хлопок двери и голос отца, но слова не разобрать из-за шума на линии и в собственной голове Сатору. — Я не хочу возвращаться домой и вы тоже этого не хотите. — неожиданная твердость в голосе сына заставила Годжо-сан замолчать. — Повторюсь: я не собираюсь сбегать или пропадать. Но домой я не вернусь. — И что ты будешь делать один? — его мать словно хотела надавить на какое-то больное место, но не знала, что этого места уже нет. — Я не один. Пока что поживу у друзей, но у меня к вам просьба и если в вас осталось хоть толика родительских чувств, надеюсь, вы меня выслушаете. — Сатору чувствовал, как по вискам бьет пульс и шум в ушах начинает застилать все остальное. Сёко, замечая состояние парня, одной рукой сжимает его локоть. Сатору этой же рукой сдавливает сиденье под собой. — Что же ты хочешь обсудить? — насмешка в ее голове удивляет и вышибает из мысленного потока также, как тревога. Мать редко расширяет диапазон своих эмоций для Сатору. — Не сейчас, мы еще в дороге, тут плохая связь. Давайте встретимся где-нибудь в городе и нормально поговорим. Я напишу позже, окей? После недовольного, но утвердительного ответа Сатору быстро прощается и хлопает крышкой телефона. Вторая рука все еще вжимается в сиденье так, что пальцы белеют. Сёко тем временем выворачивает на небольшой съезд, понимая, что у парня может случиться срыв прямо в машине, а им обоим это не надо. — Блять! — Годжо выскакивает их машины, хлопая дверью, как только они останавливаются и принимается большими шагами мерить обочину, пиная попавшиеся под ноги камушки. — Блять, сука. Блять! Какого хуя? Иери дает ему выпустить пар, пока сама выбирается из машины и достает пачку сигарет. — Сёко, я не могу с ней говорить. Как я могу с ней говорить? Блять, она надо мной издевается. — еще пара кругов туда-обратно и Сатору резким движением усаживается на отбойник. — Блять. Она УДИВИЛАСЬ что я не один? Сука, как будто это не из-за них я был один. — Сатору, сейчас ты не один. — Сёко подходит почти вплотную, со все еще зажатой между губами сигаретой, и хватает парня двумя руками за лицо. Из-за того, что Годжо сидит на отбойнике, они становятся одного роста. — Вдох. Раз, два три, четыре. Стоп, — Сатору сразу понимает, что пытается сделать подруга. Они с Сугуру повторяли эти действия при истериках не раз, так что он подчиняется, хоть кровь все еще бьет по вискам. — три, четыре. Выдох. Раз, два… Семь кругов уходит на то, чтобы в ушах перестало пульсировать, еще три — чтобы в голове появились слова кроме ругательств. Сигарета Сёко тлеет и Сатору пытается сосредоточиться на этом и на своем дыхании. Через несколько минут он приходит в себя достаточно для того, чтобы Сёко выпустила лицо из ладоней и выкинула, наконец, потухший бычок. — Она согласилась поговорить? — Да. — это парень говорит уже тише, носком пиная щебень под ногами. Восприимчивость мира возвращается, под задницей и руками чувствуется острый, холодный край отбойника. Сатору встает и проверяет подол пальто, затем отряхивает дорожную пыль со светлой ткани. — Ну и все значит, с остальным позже разберешься. — Иери, как всегда, спокойна и флегматична и сейчас Сатору это успокаивает. Подруга права — проблемы надо решать по мере поступления, нечего тратить на них свои нервы сразу после выхода из клиники. Они проводят на стоянке еще несколько минут, чтобы Сатору окончательно успокоился и снова выдвигаются в путь. Еще час уходит на то, чтобы добраться до города и чуть после полудня они прибывают в спальный район с небольшими домами, где живет Иери. Чтобы занести все вещи — хватает одного захода. Затем Сёко оставляет Сатору в квартире одного, чтобы сходить за обедом. — Располагайся, я скоро вернусь. Квартира Сёко — действительно небольшая, настолько небольшая, что поместилась бы в холл их поместья. Из входной двери сразу попадаешь в кухню-гостиную с небольшим диваном, к спинке которого прислонен обеденный стол. Квартира выглядит обжитой и уютной, но без лишних вещей. Сатору думает, что если бы это была квартира Сугуру, всякий мелочей было бы точно больше. У Сёко же — пара подушек на диване, несколько цветков на окнах и один в углу обеденного стола. Напротив дивана — кофейный столик и телевизор на консоли. Рядом с телеком — приставка и стопка журналов, над телеком — полочки с бокалами и полупустыми бутылками крепкого алкоголя, не выглядящие пыльными. Вот вам и человек здравоохранения. Он еще пару минут стоит при входе, тупо озираясь, но потом все же снимает пальто и ботинки, подхватывает сумку с вещами и проходит в комнату. По квартире пока не шарахается, только находит ванную, чтобы помыть руки, да смотрит в окно на небольшую улицу. Диван сейчас привлекает его намного больше. Сатору вытягивается на мягкой обивке, закидывая голову и ноги на подлокотники, потому что его туша длиннее, чем диван. Надеется, что тот раскладывается, а то спать так будет неудобно. Сёко возвращается, когда он немного задрёмывает, с пакетом полным полуготовой еды и коробкой торта. Важные дела, то есть планы на неделю, обязанности по дому и прочее — они решают отложить до следующего утра. А сегодня — знакомиться с квартирой, раскладывать вещи, обедать полуфабрикатами и скромно отмечать праздник, который со всем этим переездом немного забылся. — С днем рождения, Сатору! — с тортом Сёко притащила упаковку праздничных колпачков и свечи. Первые уже были водружены на головы, а вторые на торт. — Я, честно, не ожидала, что найду в клинике еще одного нового друга, а тем более соседа. Но я рада что и ты появился в моей жизни. Видеть, как ты идешь на поправку и превращаешься в человека было даже интересней, чем наблюдать за тем, засохнут ли мои цветы или нет. Сатору на это лишь рассмеялся и крепко обнял подругу, благодаря и за подарок в виде телефона (все еще за его деньги), и за небольшое празднование, и за большую помощь, без которой он сейчас не праздновал бы день рождения, а ехал во взрослую дурку со вторым нервным срывом. И этот вечер проходит так тепло и хорошо, что пустота от разлуки и тревога от суматохи дня на время отходят на второй план. У Сёко в бокале плещется что-то янтарное и крепко пахнущее, что Сатору не стал бы пить даже не принимая лекарства. У него же в кружке — плотный горячий шоколад, который нашелся на одной из полок кухни, в отличие от алкоголя начавший покрываться пылью. Посмотрев по телеку какой-то мультик и съев половину торта (заслуга Сатору), к десяти вечера они расходятся на сон. День был тяжелый, события и эмоции к вечеру начали немного давить на голову приятной усталостью. Но несмотря на это Сатору было сложно заснуть. В голове крутилось все, что произошло за день, избегая хронологического порядка. Вот он злится на маму, вот задремывает на диване, а вот просыпается в объятьях Сугуру с пониманием, что через пару часов они расстанутся. Ни счет овец, ни дыхательные практики не помогали уснуть. И несмотря на то, что квартира Сёко находится в спальном районе — это все равно во много раз более населенное и яркое место, чем клиника. За девять месяцев Сатору успел отвыкнуть от шума проезжающих машин, вечного гула города и огней, которые не перекрывали шторы гостиной. Единственная радость, что диван все-таки раскладывался, так что хотя бы лежать было удобно, но найти подходящую позу не получалось — Сатору отвык спать один, свою комнату в клинике в последние недели он стал использовать только как кабинет и хранение вещей, ночуя у Сугуру. Мысли о парне также не способствовали сну — Сатору сначала просто думал о том, как Сугуру будет проводить свои дни, а потом дошел мыслями до той ночи, когда у Гето случился приступ, еще в начале лета. Вдруг такое повторится? Вдруг ему снова будет плохо, а рядом никого не окажется?***
Сугуру же все выходные проводит либо во сне, либо в полусонном состоянии, выбираясь из комнаты только поесть. Пару раз по привычке сворачивает к двери Сатору, но каждый раз натыкается на закрытую дверь. Когда в понедельник Сёко выходит на смену и приходит в столовую — первым делом проверяет сохранность Гето и удовлетворено выдыхает, видя, что тот хоть и выглядит опухшим и растрепанным, но не таким подавленным, как она опасалась. — Тебя Годжо совсем разбаловал, сам волосы в порядок приводить не хочешь? — противореча своей же паретензии Сёко потрепала парня по волосам, не собранным в обычный пучок, а торчащими во все стороны. — Как там Сатору? — Сугуру игнорирует и слова, и движения, не стараясь отстраниться. — Сам узнаешь, у него теперь есть телефон. — Сёко, увидев наконец живую реакцию друга и почти произнесенный вопрос, весело хмыкает. — После завтрака. А пока расскажи, как у тебя дела? Чего опухший такой? — Да я нормально… просто спал много. Было странно, но вроде правда нормально. Если про Сатору не хочешь говорить, расскажи про себя. Как тебе жизнь с новым соседом? И дальше Сугуру все больше оживает, слушая, как прошли первые дни Иери с Годжо в одной квартире. Оказывается, Сатору совсем не умел готовить, но быстро учился и девушка к концу выходных спихнула на него почти всю готовку. А еще за три дня он выпил почти всю пачку горячего шоколада, который сама девушка почти не трогала, и сожрал с ним упаковку сахара. В остальном жить в квартире с кем-то было необычно, но пока не стрессово, Годжо был послушным сожителем. До начала занятий остается всего двадцать минут, так что Сугуру быстро доедает свой завтрак и почти тащит Сёко на улицу. Как только они заворачивают за угол общежития, Иери пихает парню телефон, но тот просто на него пялится не зная, что делать. А Сёко понимает, насколько он реально отстал от жизни. Набирает номер сама, в голове делая заметку научить его пользоваться телефоном до выписки. — Сугуру? — не успевает пройти и двух гудков, как на том конце невидимого провода слышится бодрый и чуть нервный голос. — Доброе утро, Сатору. Ты как? — Сугуру сразу начинает улыбаться в трубку, слушая как Годжо тараторит путанный рассказ в перемешку с вопросами. Долго поговорить им не удается — времени до урока немного, еще нужно успеть дойти до корпуса, а пропускать он никак не может, итак в пятницу не появлялся на занятиях. Да и Сёко нужно работать. Но Сатору успевает вкратце рассказать о родителях и первом впечатлении о городе. — Тут так шумно и ярко, просто пиздец. Готовься. — На этих словах Сёко жестом показывает, что пора сворачиваться. — Хорошо. — Сугуру легко посмеивается, а потом вздыхает, переходя к прощанию. — Сатору, мне пора идти, к сожалению. Хорошего дня? — И тебе хорошего дня, Сугуру.