***
Они проспали. Впервые. Проспали… Никогда не подводившие внутренние часы испортились, да так, что не сработали сразу у всех, как заржал в утренней пробке у туалета Попов — «ухоккеились». А вот кто «функционировал» безотказно… Первыми пропустили командование. Почему-то ни у кого даже спросонья не возникло вопроса какого… «блядь, Орсо!». Щен, ткнувшийся безрезультатно в несколько тёплых щёк шершавым носом, педантично устроился на простыне прямо у носа командира и решительно на неё напрудил. Успешно увернувшись из-под тяжёлого тела тёзки, соскочившего на пол от командирского рыка, щенок взобрался на большую подушку над головой безмятежно спящего Джека и, закрыв карие глаза, послушно выставил блестящий чёрный зад, спрятав куцый хвостик меж лап. Брок с минуту тяжело сопел под аккомпанемент с большим трудом сдерживаемого братом смеха и наконец потрепал маленького засранца по лоснящейся спинке. Щен тут же радостно завилял хвостом, стукнув по носу Роллинса, тот подскочил и спросил сонно: «Который час?..» И понеслась. Хорошо, конечно, что сегодняшнее мероприятие было оплачено на весь день, но хотелось охватить всё по максимуму, а до «самой дальней гидровской базы добраться проще, чем куда-либо в Москве», как проорал из душа самый младший из командирских «волчат». На что его клятвенно пообещали смыть по известному адресу, если он в ближайшую минуту сам не смоется, пропустив следующего. Слава Богам и двум санузлам, тринадцать тел ополоснулись оперативно, первые несколько раз, правда, загружаясь по двое, пока Брок в очередной раз не успел схватить за мягкую чёрную холку прежде, чем её обладатель скользнул под ноги входящего в кабинку. Завтрак решили пропустить, залившись лишь кофе — мероприятие включало в числе многочисленных пунктов программы эксклюзивные деликатесы русской кухни. А в памяти ещё было свежо посещение ресторана… Оставив дома с «ребёнком» Мэй, парни привычно оделись за считанные минуты и выкатились пешком по лестнице, в качестве физминутки для окончательного пробуждения игнорируя лифт. Смеясь, они вылетели на улицу под ноги незнакомого мужика, обводящего взглядом их вчерашнее творение. Ну, стоит человек, любуется. Места много, им стоять в ожидании сегодняшнего экскурсовода не помешает, тот, кажется, тоже проспа… — Утра! — обернулся мужик, радостно улыбаясь. «Надо будет Барнсу ещё раз позвонить и рассказать про новый способ маскировки», — подумал Брок, с трудом узнавая в гладко выбритом мужчине Василия, с аккуратным ёжиком волос собственного, учитывая временной разрыв в ночь, исполнения. Отлично сидящие джинсы, чистый свитер, завязанный элегантным узлом оранжевый шарф под расстегнутой нараспашку отличной паркой. Да в таком виде и на свадьбу можно ехать, не то что в баню. Нет, никто никого не посылал. — Каждый год перед Рождеством езжу, давайте со мной, — так азартно завлекал Василий, что отказываться не моглось и не хотелось. — Обычно я общим залом обхожусь, — продолжал он рассказывать по дороге оказавшимся с ним в одном такси «Маше», Джошу и Вацлаву, но через громкую связь телефонов его слышали и все остальные, — но для вас заказал на весь день отдельные комнаты. Никита дал добро, да и удобно для большой компании на длительный срок. Так что не волнуйтесь, никуда мы не опаздываем. Таксистам за частный заказ, включавший и обратную доставку, заплатили очень достойно, и те «партизанскими тропами», как пошутил один из них, а Никита в ответ понимающе рассмеялся, довезли их до места даже быстрее, чем неутешительно предостерегал ещё один Яндекс-сервис. Предрождественские московские пробки ничем не отличались от любых других в мире. — Ох… — не сдержался старший Вонг, восхищëнно задрав голову, словно на святыню смотрел, а не на вывеску. Впрочем, заведение того заслуживало. Историю знаменитых Сандуновских бань Василий рассказал по дороге, но всё равно увиденное произвело впечатление. Красиво отреставрированное историческое здание — в архитектурных стилях Брок и СТРАЙК были не сильны — больше напоминало памятник, чем место общественного мытья. «САНДУНЫ. 1896», — гласила вывеска, виду которой и впечатлился один из близнецов. — Комнаты, — вернулся к прерванному, чтобы высадиться, разговору Василий, пока шли по не менее роскошным внутренним помещениям, поражавшим интерьерами, — включают раздевальню, гостиную, будуар, баню и парильню. Сюда же входит личный банщик, я заказал четверых, и специально разработанное меню. Для иностранных гостей подают в стиле расцвета бань — начала двадцатого века. Как я и говорил, градус что надо, настоящие дубовые и липовые веники, эксклюзив — крапивный, там и настойка не нужна, бодрит так, что… Вы слушаете меня? — засмеялся Василий, замерев у очередной двери, когда парни споткнулись друг о друга, врезаясь в него. — А?.. Да, — по-командирски чётко собрался Брок. Глаза, правда, собираться не хотели, вместо «кучки», как ещё в одном услышанном русском выражении, упорно разбегались по сторонам. Не мудрено, когда вокруг такая красота… Понятливо усмехнувшись, Василий открыл дверь. Верхнюю одежду у них принял ещё на входе в гардеробной строгий мужчина в настоящей позолоченной ливрее. «Традиция Сандуновских бань», — объяснил уже Никиты, а пожилой служивый гордо расправил плечи, разрумянившись от адресованных ему искренне восхищëнных взглядов. За только что отворившейся дверью начинались комнаты, где их встретил первый из банщиков и, несколько раз пригладив острую бородку, кивнул в сторону следующей двери. Раздевшись на привычных по личной раздевалке ЩИТа скамьях, только более изящно вырезанных, СТРАЙК потянулись в призывно открывшуюся третью дверь. За ней оказалась душевая, разделённая на несколько секций. Комнаты были рассчитаны на большую компанию, так что тринадцати страйковцам и «экскурсоводу» хватило. Парильня в каждой из комнат была своя, а вот бассейн — общий. Был, конечно, небольшой и в комнате, но парни единогласно выбрали центральный. Да и народу пока было не слишком много, Василий объяснил, что пик посещаемости приходится на вечер. Издалека слыша громкий плеск и басовитый смех, парни сначала не поняли причину, воцарившейся, едва они вышли к бортикам, тишины. Впрочем, всё быстро стало понятно. Несколько десятков «пивных», как усмехнулся за спиной Василий, животиков, не прячась, с тайной завистью смотрели на тринадцать крепких, подтянутых спортивных фигур, а учитывая, что половине из них перевалило хорошо за сорок, их удивление было более чем понятно. Подтянутые, в кубиках, прессы, в меру накачанные руки и ноги, картинно расправленные плечи, примеру новичков невольно последовали и «зрители». Дальше всё проходило по традициям русских бань — снова душ, первая парилка просто полежать, контрастные процедуры, снова тёплый душ, включающий обязательную сушку волос перед парной, вторая парная уже с веничками. Из комнат СТРАЙК выползали упаренные до состояния желе, но донельзя довольные, всё под те же восхищëнные взгляды других посетителей. Те не отпускали их даже в расположенном на первом этаже кафе, где за ароматным чаем со смородиновыми листочками они ждали такси. Состояние было разморенное, словно после самых сложных марш-бросков, но после вчерашнего хоккея мышцами воспринималось благосклонно. Вообще, было хо-ро-шо… Василий же, вернувшись домой, решительно открыл кладовую с запасами алкоголя, грустно улыбнулся и откупорил первую бутылку. Когда последняя была аккуратно слита в унитаз, Василий бережно сложил стеклотару в сумку и выставил на лоджию, чтобы после праздников отвезти в пункт приема. А пока открыл Интернет, чтобы подобрать материалы для ремонта квартиры. Скромно, зарабатывая своими руками и достойно. Жить, как раньше, Василий не хотел во всех смыслах. Всё же поставив будильник, чтобы не забыть о вечерней пробежке по лестнице с близнецами, Василий погрузился в мир «Castorama» и «LeroyMerlin».***
Две из тринадцати желейных конфеток всё же дисциплинированно соскребли себя с пола перед плазмой. Дело шло к ужину. Проиграв в спички, вытащив две самые короткие, Джош и Кристиан героически приняли вертикальное положение и, одевшись, оправились уже протоптанным маршрутом. Сильно не заморачиваясь, они набрали в «Пятёрочке» побольше овощей, в том числе и замороженных, и несколько кур. Нормального мяса не нашли, а фермерская лавка в доме самого Никиты была пока ещё закрыта. Держал её, если парни правильно помнили по рассказам Попова, загадочный бизнесмен с верхнего этажа, тоже бывший военный. На обустройстве двора он не присутствовал по причине какого-то важного отъезда, но зато вложился потом в освещение. Его-то Джош с Кристианом вспомнили, едва завернув за угол дома. Сразу же вспомнились брошенные кем-то из жителей слова: «Как бы быстро не растащили на халяву-то…». Два новеньких фонаря зияли чёрными пустыми глазницами, отчего внушительный кусок оборудованной парковки оказался в кромешной тьме. Привыкшие видеть и в таких условиях, парни не переживали, что в целости донесут до подъезда и себя, и покупки, включавшие обещанный Мэй лимонад «Буратино», и уверенно не сбавляли шаг, когда со стороны машин раздался звук глухого удара. Вопроса реакции не стояло — стоял вопрос, где пристроить «Буратино». Окопав пакет в ближайшем сугробе подальше от места вероятного развития события, Чокли поспешил за уже ушедшим вперед Таузигом. Русским они не владели, чтобы понимать поспешное приглушëнное бормотание, но ситуацию оценили правильно. Четверо крепкого вида коротко стриженных парней стояли, а пятый склонился над лежащим лицом в снегу мужчиной в тёмных брюках и коротком сером пальто. Прежде чем их заметили, взгляд Кристиана ухватил контуры татуировки на шее под ухом. Все пять пар направленных на них взглядов предвкушающе сощурились. Тот самый, пятый, хрипло засмеялся, глядя на бегло оглянувшихся вокруг себя свидетелей, очевидно, посчитав, что те просчитывают пути отступления. А Кристиан и Джош прикидывали, насколько свободно здесь можно развернуться без ущерба для чужого имущества. Более всего были уязвимы машины на стоянке, и только этим объяснялось то, почему Таузиг и Чокли попятились. Пятый, как дирижёр взмахнул рукой, от скрипящего снега по обнажившемуся клинку пробежал короткий блик. Таузиг, не сдержавшись, прыснул и, изображая будто поскользнулся, упал с траектории, пропуская добровольца к Чокли — знал, как Кристиан любит ножи, а главное, умеет ими пользоваться и использовать против других. Прикинув, за какое время ближайший из остальных четверых доберётся до него, утопая в рыхлом снегу, Джош с чисто эстетическим удовольствием наблюдал, как Чокли смахнул упавшую на меховой воротник парки ветку и коротким резким движением ударил нападавшего по запястью вооруженной руки так, что клинок взлетел вверх. Ладонью ударив напавшего следом в подбородок, а потом выкрутив его руку за спину, второй рукой Кристиан поймал двигавшийся согласно закону притяжения Земли нож. Таузиг удовлетворëнно блеснул в темноте белоснежной улыбкой и, резко вскакивая, шлагбаумом выставил руку. Второй из нападавших как раз добежал… В то же время третий грязно выругался, когда пущенный уже Чокли нож ударил рукояткой в пучок нервов и выбил его собственный клинок, прочертив быстро закровившую борозду по краю ладони. Нож отскочил от металла другого клинка и, звякнув, упал рядом с жертвой нападения на расстоянии вытянутой руки.***
Звук глухого падения окончательно вывел из рассеивающегося морозного морока. Он слишком поздно заметил их, хотя подумал ещё, рассердившись, как ненадолго хватило новых фонарей, с трудом успев перегруппироваться, чтобы если не уйти от удара полностью, то максимально ослабить его силу. Всё-таки, инстинкты не забываются с годами, особенно когда пройдена такая школа — Афган и Чечня, и учителя не под стать этим подосланным «шестëркам». Приоткрыв глаза, он увидел лежащий рядом нож, чуть поодаль — ещё один. Дальше взгляду представлялось нечто интересное. — Понаехали, блядь, гости столицы, — оскалился один из нападавших, доставая из кармана нож-бабочку. — Шли бы к себе, в свои Патрисы Лу Мумбы да слушали БиТеЕс, — намерено картавил он, — целее были бы. А то русскому мужику приëмчики решили показать. — Йяа! Йяа! — засмеялся пятый, пародийно передразнивая движения. Капитан в отставке сразу двух армий одной страны, ныне генеральный директор строительной фирмы Виктор Карпов, смаргивая с ресниц ледяную воду, осторожно протягивал руку в сторону утонувшего в снегу рядом с ним ножа, понимая, почему эти двое, явно не из числа встретивших его на парковке, так спокойно стоят на месте. Проехавшая в отдалении машина на миг тускло осветила фарами действующие лица, но Виктор успел вспомнить, что уже видел эти раскосые глаза и полированную чёрную черепушку. Последнее вызывало ассоциацию с сомалийскими пиратами, что для нападавших ничего хорошего не предвещало. — Одному не сиделось на месте спокойно, так ещё желающие полежать нашлись, — другой из недружественной компании сплюнул в розовый от крови снег под ногами, тут же зажал губами ладонь и свободной рукой дал короткую отмашку. Думать, где он видел этих парней, Виктору мешала нарастающая головная боль от прилетевшего в затылок удара, и он сделал отчаянный рывок, схватив ближайший нож. Короткий вскрик и последовавший мат в вечерней тишине прозвучали особенно громко, эхом откатившись от окружавших стоянку домов. Становилось слишком шумно, что наверняка не входило в планы короткостриженых, и те решили свернуться, перевыполнив результат в три раза. В лицо Карпову прилетел кованый носок, нос тут же хрустнул, прострелив острой болью. Но в Чечне и после худшего приходилось драться, и Виктор перекатился по истоптанному снегу, подсечкой увлекая за собой и стриженного. Выбив из его руки нож, ещё в полёте, Виктор подумал, что силы всё равно не так чтобы равны, но всё-таки лучше, чем у двоих неожиданных помощников, принявших по двое на каждого. Но даже катаясь в обнимку с пытавшимся придушить его бандитом, Виктор успевал вырывать восхищëнным взглядом отточенные движения, короткие резкие взмахи рук и ног, доведённые до такого автоматизма, что оставалось только мысленно рукоплескать, признавая, что на своём веку Карпов таких бойцов не встречал. А встречал он их немало. Когда со стороны его дома, более того, из его подъезда выбежали ещё несколько крепких фигур, поле битвы было уже усеяно обездвиженными телами, лежащими между опавшими с одного из хвойных деревьев шишками. Парень с полированной макушкой словно мячом в боулинге запустил в него одним из доставшихся ему бандитов.***
— Вас, блядь, только за смер… — Типун вам на язык. Обоим! — прервал Никита темпераментный командирский взрыв, хотя ещё пять минут назад сам нëсся по лестнице. Уже не вспомнить, кто вышел на лоджию покурить и в свете проехавшей в отдалении по дороге машины увидел происходящее на парковке и обратил внимание на негромкие вскрики. Перегоняя друг друга, они мчались по лестнице, не желая ждать уехавший по вызову вниз лифт. Кто-то накинул первое попавшееся под руку, кто-то бежал в чём был. Конечно, Чокли и Таузиг справились бы и с большим отрядом, но против пули все приëмы бессильны, а гарантии, что нападавшие не вооружены огнестрельным, не было. Пока Мэй обнимала своего героя, Алексы и Ларсон с «Машей» скрутили бессознательных бандитов. Никита уже вызвал наряд полиции и, убирая в карман телефон, одновременно с Вацлавом подбежал к неподвижно лежащему лицом в запятнанный снег телу. — Витя? — узнал он, ещё не перевернув соседа на спину. — А я всё думал, где видел их… — прохрипел тот, едва шевеля замерзшими губами. — Друзья мои, сослуживцы из Штатов, — облегчëнно улыбнулся Попов, поняв, что сосед не ранен, только обессилен дракой и ударом по голове — на затылке уверенно наливалась шишка. — Я посмотрю поверхностно, но лучше, конечно, сделать МРТ, — произнёс Вацлав. Никита тут же перевёл, пока док помогал Карпову подняться. — Парни отвезут тебя в госпиталь, а мы дождëмся полицию, — предложил Никита, и Виктор не стал отказываться. Он прекрасно понимал возможные последствия удара и строить из себя героя там, где это было глупо, не собирался. — В больнице ребята дождутся результатов, и после уж вернутся домой сами или с тобой. Если второе, переночуешь всё равно у нас под присмотром. Заодно расскажешь, кому дорогу перешёл. — Да… — пока кто-то из ребят Никиты побежал за его машиной, начал объяснять Виктор. Усмехнулся, махая рукой, и поморщился от неожиданной боли. — Помнишь дело о строительстве очередного торгового центра вместо детской поликлиники? Я ж доказательства махинаций выигравшей тендер фирмы собрал, хотел в Прокуратуру на них заявление писать. — В общем, как всегда, — мрачно кивнул Попов. — Бизнес по-русски… — Не сильно отличающийся нечистоплотными методами от всего другого мира, — добавил подошедший к ним Брок. — Расскажете, — обращался он к Виктору, Попов тут же переводил, — может, мы поможем. У нас в Штатах отличные юристы. Машина осторожно стартовала, поднимая лёгкий снежный ураганчик, чуть разминулась с полицейским экипажем. Брок смотрел, как парни под комментарии Никиты передают бандитов полицейским, параллельно ожидая в своём телефоне ответ. — Рамлоу, тебя только… — Старк обречëнно осекся и с усмешкой выдохнул, — посылать…