— Дамы и господа, прибытие рейса АА2020 «American Airlines» из Нью-Йорка с пересадкой в Лондоне ожидается через двадцать пять минут. Рейс PL2021 из Варшавы только что совершил посадку. Встречающих просим пройти к выходу В. Ladies and gentlemen…
Брок, немного растерявшийся от звучания так и не ставшего ему понятным русского языка, облегчённо вздохнул, когда объявление повторили на вполне приличном английском. Найдя взглядом озвученный выход, Брок присел прямо на свой видавший виды рюкзак и уткнулся в экран телефона, ожидая Вацлава и ушедших в поисках кофе и карты города Джека и Орсо. Они втроём прилетели той же «American Airlines», только рейсом из Вашингтона.
Неделю назад Броку на макушку с ёлки упала звезда, и кроме ярких звёздочек из глаз его внезапно осенила идея, от которой бойцы СТРАЙК схватились за головы. Чтобы не гоняться друг за другом по миру, решено было встретиться в заданной точке миссии. Нет, рождественские пути не отпускавшего из рук ëлочную игрушку командира и его отряда вели не в Рим — несколько авиарейсов сходились в одном из крупнейших аэропортов Европы — Шереметьево. Пути СТРАЙК вели в Москву.
На самом деле всё было просто. После расформирования СТРАЙК, что было единственным условием прекращения преследования двойных агентов после «Озарения», парни по совету Стива временно залегли на дно, создавая видимость подчинения решению суда, и потому разъехались по миру. Брок, Джек и Орсо остались в Вашингтоне «держать руку на пульсе» и, чтобы пока не сидеть без дела, организовали охранное агентство. Здесь же, в Штатах остались «Маша» и Алексы — первый занялся пока давно ожидающей его семейной фермой по сохранению популяции мустангов, а Каин с Авелем обосновались в Силиконовой долине как техники по обслуживанию сложнейшего оборудования. Близнецы мигрировали в Канаду на золотые прииски опять же по прямому применению своей специальности и призвания. Вацлав вернулся в родную Варшаву, где проникшийся проблемами людей, часто прикрывавших спины «Мстителей», Старк пристроил его возглавить медицинско-исследовательский центр под патронажем «СтаркИндастриз». Олав перебрался во французский Лион в центральную штаб-квартиру Интерпола, Кристиан вернулся в Сеул, Таузиг и Мэй обосновались в Претории, где взялись вести курс военного дела в местной Академии. Никита вернулся в Москву, где его пригласили на работу с распростёртыми объятиями сразу две ведущие на рынке информационной безопасности фирмы: «Касперский» и «Норд Коммандер». Но Попов подписал с обоими контракты на свободное сотрудничество, а сам основал в своём районе компьютерную школу для детей. Унаследованных и заработанных средств хватало, чтобы набирать и обучать талантливых учеников совершенно бесплатно.
Парни разбрелись по миру, договорившись встретиться он-лайн накануне Рождества. Но Москва на связь почему-то не вышла. Обеспокоенный Брок набрал Никиту на обычном телефоне — тот же результат. Олав тут же прогнал номер через свои базы и ничего криминального не нашёл, но заволновались уже все. Переполох грозил перерасти в панику, пока не пришло сообщение от Никиты, что он извиняется за беспокойство, но в данный момент защищает проект, в случае успеха имевший все шансы стать открытием года в сфере информационной безопасности. Настолько высокие были эти шансы, что на защите присутствовали представители руководящих структур страны.
Вот Брок, обняв пластиковую звёздочку, и решил, что раз Попов пропустил виртуальную встречу, то почему не нагрянуть к нему в гости. Им ведь рекомендовали не собираться вместе в Штатах? Так и было решено лететь на празднование Нового Года в Москву. Встретиться решено было в Шереметьево. Дальше — по ситуации.
— Дамы и господа, совершил посадку рейс из Претории с пересадками в Кейптауне и Амстердаме, встречающих просьба пройти к выходу С. Ladies and gentlemen…
— Пшя крэв! — хекнул, вспомнив любимое ругательство доктора, Брок, в следующую секунду ловя в свои крепкие объятия улыбающегося Вацлава. Док выглядел отлично, как впрочем и каждый из парней, пусть лишившихся временно привычного дела, но не растерявших форму.
— И я рад видеть тебя, командир. — Густав засмеялся, прижимаясь лбом в лоб, он ткнул привычным жестом кулаком в плечо.
— Пожалуй, я уже даже благодарен той счастливой звезде, — рассмеялся другой знакомый голос, и Вацлав перекочевал из рук командира к его заму, а потом и в руки командирского брата.
— Я эгоистично рад тебе больше всего, — серьёзно признался Брок. — Я нихуя не понимаю русский, кроме нескольких слов, услышанных сам знаешь где, так что ты вовремя.
— Слова эти применяй осторожнее! — засмеялся Вацлав. Мат на любом языке почему-то запоминался первым и вылетал из уст лучше всего.
— Знаю, — хмыкнул Рамлоу и в следующую секунду расцвёл как вишня, будто на улице весна. Навстречу ему шла самая красивая женщина, её спутник отпугивал зрителей хмурыми взглядами, а Брок оскалился, поймав его и смеющуюся Мэй в объятия.
— Куда хоть ехать? Может, пока автобус до метро найти? — ещё находясь в руках командира, включился в процесс Таузиг.
Брок его отпустил и под пытливыми взглядами уже прилетевших вбил в поисковую строку телефона адрес Попова.
На поиск «3-я улица Строителей» Интернет неожиданно поставил боевую группу в лице трети её бойцов в тупик, выдав несколько гугл-карт. Брок замер, уставившись на них растерянным взглядом, Таузиг сипло хрюкнул, Джек откровенно заржал. Орсо успешнее других сдерживал смех, пока Мэй с милой улыбкой забирала у командира телефон и правила запрос, добавляя в него: «Москва».
— Да ебать… — засмеялся уже сам Брок. Не зря Попов, да и Зимний, постоянно говорили о непростой русской душе. О непростой русской географии тоже стоило бы догадаться.
То, что искомый адрес находится в районе Южное Бутово, а для этого мало было добраться до самого города, а это «украшение» ещё и находилось на другом его конце, выясняли уже в компании прилетевших Олава и Алексов.
Постепенно встретили остальных. Всё прошло мирно и без фортелей, которые эти взрослые дети любили выкидывать. Брок всю жизнь будет помнить, как близнецы остановили работу какого-то аэропорта почти на два часа, провезя в багаже коробки конфет в виде дымовых шашек; а «Маша» в другой раз — зажигалку в виде Глока, причём в натуральную величину. Сейчас всё прошло мирно и по–новогоднему пасторально.
И даже первая проблема не убавила градус настроения.
— Рано ещё, — глядя при этом на одиноко стоящую на парковке такси машину, Брок уверенно мотнул головой на протянутую Джеком бутылочку виски. Впереди восемь дней, наверняка, будут более существенные поводы.
— Предновогодний коллапс, — пожал плечами Вацлав. — В России Новый Год празднуется масштабнее Рождества, все в это время салаты дома нарезают уже, а в аэропорт так вообще машину надо было заказать заранее.
Веря, что вторая славянская душа их отряда знает, что говорит, Брок, пожав плечами, признал свой проëб — как-то о предварительном заказе такси он не подумал. Густав, впрочем, уже полез куда-то, шаря в телефоне, Брок на экране видел только меняющиеся жёлтые значки машин с разными названиями.
— Арендовать? — выдвинул тем временем рацпредложение младший Вонг.
— Я в зале видел такое окошко, оно было закрыто, — пожал плечами старший.
— Говорю же вам, — не отвлекаясь от телефона, бросил Вацлав, — здесь тридцать первого дольше всех работают только продуктовые супермаркеты. Транспорт тоже, но то в городе. У нас же сейчас идеальный предлагаемый вариант — через полтора часа и только две машины.
Брок окинул взглядом двенадцать ожидающих его решения душ, каждая с багажом, и вздохнул. Встречать Новый Год в такси в их культурную программу не входило.
— Проблема, парни? — раздался голос со стороны одной из боковых колонн.
— Приехали к другу сюрпризом и не предусмотрели транспортный вопрос, — объяснил Вацлав на русском хозяину голоса — крепкому среднего роста мужчине примерно их возраста.
— Иностранцы, — кивнул тот. — Язык у тебя хорош, почти без акцента, но только иностранцы так непредусмотрительны, думая, что везде так же, как у них. Обычно, правда, тут действительно больше машин, но редкий одинокий птиц залетит в новогоднюю ночь так далеко от города. Одинокие только и работают, да и то… — мужик махнул рукой. — А вы ещё и вышли поздно, когда основная часть прилетевших и те машины, что были, уже разобрали.
— Варианты есть, друг? — миролюбиво улыбнулся Вацлав. Остальные из-за незнания языка предоставили ему вести переговоры в воздушных, мать их, вратах.
— Это всё? — невозмутимым взглядом мужик окинул гостей и их багаж. Брок (на всякий случай молча) кивнул. Мужик тоже. И тоже молча. А потом развернулся и, не слова не добавив, пошёл.
Команда натренированными марш-бросками настигла того у кромки света и тьмы — фонаря и абсолютной черноты дальше. Мужик, не оглядываясь, пискнул, видимо, брелоком сигнализации, потому что тут же приветливо подмигнули жёлтые фары, а когда глаза привыкли к неожиданному свету, СТРАЙК разглядели микроавтобус типичного жёлтого цвета с шашечками и надписью NEXI на боку.
— Сядешь рядом, — оценивающе смерив взглядом стоящих около него «Машу» и Джека, водитель сделал выбор в пользу первого, — ты, — перевёл он взгляд на Вацлава, — за мной. Остальные вдыхают и не выдыхают до самого… Кстати, ехать куда?
Флегматично хмыкнув на «3-ю улицу Строителей», мужик загрузился на водительское место и, пока гости на двух задних сиденьях складывали пасьянс из двенадцати тел, настраивал радиоволну. Наконец двери хлопнули, кто-то пискнул сдавленным басом. Водитель застегнул ремень безопасности, одобрительно кивнул «Маше», протиснувшему свой между грудью и двумя сумками багажа, и тронулся с места.
— Это вам ещё повезло, что вчера оттепель была, и снег на дорогах растаял. Доедем часа за полтора… — «обрадовал» он под весёлую мелодию, на что с заднего сидения икнули ещё более сдавленно.
***
— Сколько… — сиплым фальцетом начал Брок и закашлялся, на его плечах всю дорогу лежали пушистая коса Мэй и чей-то тяжеленный рюкзак с выпирающей, мать её, гантелей (???), — с нас?
— Три пятьсот, — водитель кивнул на высветившуюся сумму поездки, пока вслед за командиром выгружались, облегчённо разминаясь, все остальные.
— Грабёж, — буркнул Джек, но за портмоне полез. Брови мужика почему-то приподнялись.
— Рублей! — одновременно с усмешкой и в голос остановили шуршание Франклина сам водитель и Вацлав. — У меня вам, парни, не обменный пункт, — хмыкнул добродушно мужик. — Безналом скинете, здесь номер карты, — с этими словами он протянул Броку визитку, сел в машину и под немой вопрос в глазах «А что, так можно было?» уехал.
Из ступора Брока вывел гулко крякнувший за спиной «Маша»:
— 3-я улица Строителей, дом 25.
Брок обернулся к остальным. Монолитный дом из тëмно-бордового кирпича отличался от нескольких стоящих рядом «близнецов» только табличкой с номером. Подойдя к парням, Брок обвëл строение взглядом и с надеждой посмотрел на Таузига. За подготовку прибытия отвечает кто? Правильно — разведка.
Порыв Таузига обойти неприступную на вид «крепость» остановил подъехавший к соседнему дому джип, высунувшийся из которого водитель нажал на кнопку пульта в руках, и монолитной стене раскрылись ворота, в закрытом виде совершенно с ней сливающиеся.
Чтобы в последнем шаге от цели не испортить другу сюрприз, решено было обойтись без звонка Попову, а подождать, пока кто-то точно так же не пожелает попасть в нужный им дом. Несмотря на то, что уже темнело, движение оставалось оживлённым. Вокруг, невозмутимо огибая замершую на заснеженной детской площадке группу людей с дорожными сумками и рюкзаками, туда-сюда сновали люди с пакетами, несколько раз пронесли завернутые в сетку ёлки.
— Многие работают и вынужденно откладывают приготовления к празднику на последний день, — объяснил Вацлав как главный в отсутствии Попова знаток русских традиций.
Брок кивнул и заинтересованно уставился на тëмно-синий джип, замигавший поворотником в их направлении. Машина подъехала к шлагбауму, за которым они стояли, скрываемые лишь витиеватой детской горкой, и остановилась. Стекло со стороны водителя медленно опустилось, в окне появилась взъерошенная голова.
— Черти! — пыхал вырывающимся изо рта паром в каждое лицо по очереди Никита, стискивая крепкие плечи. Замерев напротив Мэй, он любовался на тонкие лучики в уголках смешливо прищуренных глаз, пока девушка сама, звонко засмеявшись, не бросилась ему на шею. — Вы откуда здесь? — Никита оторопело осматривал улыбающихся друзей.
— Нью-Йорк, Даллас, Долина, Вашингтон, Претория, Сеул, Лион, Варшава, Юкон… — перечислял Брок, а Никита, прикусив губы, лишь ошеломленно мотал головой на взмывающие ладони того, чей город называли.
— Ты не вышел на связь… — подал голос Кристиан, цветом своей серебристой парки почти сливаясь с начавшимся вдруг снегопадом.
— …и я предложил парням завалиться к тебе, — закончил Брок. — Мы сначала хотели тебе показаться, а потом уже заселиться. Забронировали несколько номеров в одной гостинице непода…
— Никаких гостиниц! — решительно прервал Попов. — Обидеть меня хотите?
— Но… — Орсо многозначительно обвëл взглядом их компанию и багаж.
— Я купил квартиру в этом доме, потом выкупил соседние и сделал капитальный ремонт, — с улыбкой объяснял Никита. — Сейчас у меня четырехкомнатная квартира в почти пятьсот квадратов. Места хватит всем.
— Размах, как у Старка, — добродушно бросил «Маша», закидывая на плечо свою дорожную сумку.
Спорить больше никто не стал и все гуськом потянулись за машиной Никиты. Тот припарковал её на одном из свободных мест и махнул парням и Мэй идти за ним дальше. Консьержка-бабулька придирчиво осмотрела группу завалившихся в подъезд здоровых мужиков и смерила их взглядом с головы до ног, особенно многозначительно задержавшись на ботинках. Элитный боевой отряд под сканирующим взглядом послушно и по очереди вытирал ноги о два коврика — резиновый и из рогожки — прежде чем пройти на площадку к лифту. Замыкали процессию Таузиг и Мэй, которая с улыбкой подарила бабушке большую расписную чашку в виде страусиного яйца. Морщинистые губы довольно дрогнули в улыбке.
— Ванные там и там, полотенца в шкафах, найдёте, гостевые тапочки в обувнице, — едва все завалились в просторный холл, Никита показывал самое сейчас необходимое. — Раздевайтесь, мойтесь, я в магазин. Я собирался всю ночь есть пиццу под какой-нибудь кино-канал, — не переставая глупо, может быть, но счастливо улыбаться, рассказывал Попов, — но двух «Маргарит» нам точно будет маловато. В получасе на машине отличный большой супермаркет, закуплю овощей, мяса побольше, фруктов, еще чего-нибудь… Надувных матрасов, кстати.
— Торт, — взмолилась Мэй. — Не знаю, что у вас тут, но…
— Я помню, ты любишь шоколадный бисквит и помадку, — кивнул, прерывая, Никита. — Надеюсь, у них ещё есть «Прага». Очень вкусный торт. Не сегодня, так завтра я тебе его куплю. Кстати, вы как? Надеюсь, надолго?
— Уже надоели? — захохотали ему в оба уха близнецы. — А если серьёзно, на семь дней. Восьмого разлетаемся обратно, логичное прикрытие закончится.
— Чёрт, — вдруг погрустнел Никита. — Когда уже закончится это вынужденное расставание.
— Закончится, — уверенно кивнул Брок. — Роджерс что-нибудь придумает. Ладно, вали в магазин, только в помощь возьми кого-нибудь.
— Я схожу с Никитосом, — отозвался Вацлав. — Я всё-таки получше вас знаю русский. И пойму, и сам спросить смогу, если понадобится.
— Я не понял, — едва за парнями закрылась дверь, «Маша» озадаченно почесал затылок. — Мы в Москве, почему торт — Прага?
— Гравс, иди ты… мыться, — решительно махнул рукой в нужном направлении Брок.
«Маша» довольно осмотрелся и поспешно занял один из санузлов. Второй уступили даме, а сами пока в отсутствие хозяина исследовать квартиру не стали, оценив лишь её действительно немаленькие размеры. В одну из комнат, очевидно, спальню дверь была закрыта, все остальные были на виду.
— Всё-таки, отличная была идея. — Брок вышел на балкон и закурил, опираясь на перила рядом с Орсо. Он смотрел на сверкающий огнями город, готовый встретить Новый Год, слушал смех и пыхтение парней в квартире и был абсолютно уверен, что этот Новый Год они запомнят на всю оставшуюся жизнь.
***
— Жди у машины, я только почтовый ящик посмотрю, — бросил Никита, когда они вышли из лифта.
Вацлав кивнул ему, потом блаженно попивающей из новой чашки чай консьержке и, пиликнув кнопкой на подъездной двери, вышел.
Падал мягкий снежок, было морозно, но безветренно. Вацлав с интересом наблюдал за запоздавшими горожанами, спешащими домой к праздничным новогодним столам, что для русских было такой же традицией, как для них собираться всей семьей в День Благодарения и Рождество. Никита задерживался, но Вацлав видел в окошко консьержки, как он разговаривает с ней, и не беспокоился.
Когда Попов наконец показался в двери, Вацлав по скрипучему снегу подошёл к нему, привычно слегка ткнул кулаком в плечо и… тут же получил сзади сильный удар.
— Ты пошто хулиганишь, что творишь! Я тебе сейчас покажу, как на мальчика руку поднимать! Я тебе устрою… — грозно комментировал свои решительные действия немного шамкающий голос.
— Баб Нюра, баб Нюра! — уведя Вацлава с траектории второго удара, Никита решительно перехватил смертоносное оружие, от которого даже через плотную куртку уже ощутимо болело плечо. — Это мой друг из Варшавы, в гости приехал!
— Друг… — голос растерялся.
Обернувшись и выпрямляясь, Вацлав увидел невысокую, им с Никитой по плечо, пожилую женщину с хозяйственной сумкой на колесиках и… клюкой. Старой деревянной клюкой с содравшейся в нескольких местах лакировкой.
— Ой, сынок… — заохала бабушка, — прости старую… Я ж смотрю, ты кулачищем замахнулся, ну я и… Мы Никитушку всем подъездом любим. Он нам ентернет провёл, телевидение кабе́льное…
— Ка́бельное, — на автомате поправил Вацлав и тоже виновато осëкся. — Простите…
— Ты меня, сынок, прости…
— Ничего, — улыбнулся, уже немного придя в себя, Вацлав. — Вы — молодец, не даете его в обиду…
Уже на два голоса они успокоили старушку, Никита проводил её до подъезда, взял настойчиво протянутый апельсин и закрыл за женщиной дверь.
— Дружинник? — когда Попов вернулся к нему, предположил Вацлав, вспоминая, что слышал или читал о России.
— Пенсионерка, — усмехнулся Никита и, не замечая замершего с открытым ртом доктора СТРАЙК, побрëл к машине, не переставая подбрасывать в ладони апельсин.
В супермаркете они набрали так много всего, что даже в огромный багажник не поместилось, несколько пакетов загрузили на заднее сидение. Дома Брок выгнал с кухни всех, кроме Орсо, Мэй и Кристиана. За рекордные два часа накрыли королевский пикник прямо на полу.
— За то, — под бой курантов с экрана огромной в полстены плазмы Джек, пыхтя, воевал с пробкой на бутылке шампанского, — чтобы в Новом Году…
Джек не договорил. Пробка, как и всё русское, имела свой характер, и вылетела тогда, когда захотелось ей. Мэй, смеясь, мастерски поймала её и вместе со всеми уворачивалась от мощного пенного фонтана.
— … мы снова воссоединились, — закончила она, и четырнадцать рук зазвенели четырнадцатью вскинувшимися бокалами.
