Облака на Луне

4 января, 2021 года Я просто в шоке! Мама замутила со своей инструкторшей по йоге!!! Вчера я заехала к ней, чтобы поздравить с праздниками, подарить подарок и повидать Корицу, и мама показала мне фотки этой женщины! Ее зовут Мадлен, ей уже пятьдесят пять, но выглядит она, как нестареющий вампир! Мама сказала, что Мадлен занимается йогой уже больше тридцати лет, охренеть же просто! А еще она вегетарианка. Или веганка? Я не очень поняла. А с мамой они встречаются уже два месяца. Мадлен тоже бисексуалка в разводе. И от брака с мужем у нее тоже есть двое взрослых детей, два сына. Мама даже успела познакомиться с ними на Рождество. Я спросила маму, любит ли она эту Мадлен, но мама в своей прагматичной манере ответила: «Мы встречаемся всего-то два месяца, о любви пока и речи быть не может. Но мне она нравится, и у нас много общего». И я, наверное, рада за маму. Она довольно долго была одна, и круто, что теперь у нее кто-то есть, хоть мне и казалось, что она все еще любит Аврору… Или уже не любит? Или все еще любит, а Мадлен ей просто нравится? Ладно, наверное, это «не моего ума дело», как частенько повторяла сама мама. 9 января, 2021 года Аврора меня достала. Вот серьезно. Просто. ДОСТАЛА. Наш рабочий день в магазине начинается с того, что эта коварная женщина подсовывает мне стаканчик кофе со свежим круассаном, а пока я радостно и наивно жую, Аврора начинает исподтишка расспрашивать меня про маму и Мадлен! Будь проклят тот час, когда я сболтнула ей об этом! Аврора уже во всех подробностях расспросила меня про внешний вид Мадлен, хотя я видела всего-то пару ее фоток! Но Аврора спросила уже и о том: «Какого цвета ее волосы?», «Длинные или короткие?», «А оттенок больше в теплый или в холодный?», «Она выглядит худой или подкачанной?», «Она пользуется косметикой?», «А талия у нее узкая или нет?», «Она выглядит скорее женственно или маскулинно?», «У нее женственные черты лица? Нос маленький или крупноватый? А губы тонкие?», «А грудь большая, средняя или скорее маленькая?». В конце концов, я не выдержала, рассвирепела и заорала: «Да ты издеваешься?! Думаешь, я разглядывала грудь какой-то пятидесятилетней тетки?! На кой черт она мне сдалась?!». И спряталась в подвале магазинчика, занявшись складской работой и воткнув наушники, чтобы можно было в случае чего прикинуться глухой. Но Аврора все равно напугала меня до усрачки, когда подкралась сзади, положила мне руку на плечо и спросила: «А все-таки, что у нее шире, плечи или бедра? Как тебе показалось?». Я подпрыгнула чуть ли не до потолка и проорала: «Мне показалось, что у тебя какой-то нездоровый интерес к этой Мадлен, вот что мне показалось! Какая тебе разница, какой размер ноги у женщины, с которой встречается мама?! Ты ревнуешь, что ли?! У тебя есть Мэган!». Аврора вздохнула и согласилась со мной: «Да, Джесси. Прости, ты права. Это все моя дисфория. Если цисгендерная женщина выглядит более женственной, чем я, меня… слегка заносит». Я больше не орала на нее и сказала то, что Авроре, возможно, хотелось услышать с самого начала: «Ты определенно выглядишь более женственной, чем эта Мадлен. И определенно ты в сто раз ее красивее! Серьезно тебе говорю! В тыщу раз!». Аврора сразу расплылась в улыбке и сказала, что я ее сладкая булочка с черничкой. И это было то, что хотелось услышать мне. 21 января, 2021 года Вчера, когда мы с Шейн валялись в кровати (в кои-то веки у нас совпал свободный вечер, и мне не надо было в клуб, а ей – в отель), я спросила, пробовала ли Шейн когда-нибудь наркотики. Она вздохнула, прежде чем ответить, и выпустила сигаретный дым в потолок: «Хотелось бы сказать, что нет. Хотелось бы, правда. Но… да, Джесси. Пробовала. Мы с Лэсли часто курили марихуану. Также я пробовала синтетические наркотики. Экстази, в основном. Бросила после того, как чуть не навернулась с крыши, потому что возомнила, будто я могу, как Человек-паук, ползать по стенам зданий. На этом все, больше ничего не пробовала – ни кокса, ни героина. Всегда знала, что с них уже не слезают, и боялась поэтому». Я спросила: «А почему тебе удалось бросить, а Лэсли нет?». Шейн снова вздохнула и ответила: «Потому что он зашел слишком далеко. И отчасти в этом есть моя вина. Хоть я и понимаю, что если бы он не доставал наркотики через меня, доставал бы через кого-то другого. А еще… Лэсли классный парень, но у него никогда не было цели в жизни. Ну, понимаешь… он сын богатых родителей. Отец всегда покупал ему все, что нужно. И машину, и дом, и… собаку за две с половиной тысячи долларов. Почему бы и нет? Ты знала, кстати, сколько стоил Питч?». Я чуть с кровати не грохнулась и заорала на всю квартиру: «Две с половиной тысячи?! Вот этот мелкий засранец?!». Я назвала Питча засранцем потому, что на днях как раз была в гостях у Лоры, и этот гребаный пес сожрал мои единственные перчатки! Хорошо хоть, я еще шапку снимать не стала, а то бы и ее лишилась! Моей любимой ШАПКИ! «Ага, – лениво подтвердила Шейн. – Этот самый мелкий засранец. Он какого-то особого, выставочного класса. Я в этом не разбираюсь. Но мозгов у него, по-моему, с горошину. Помню, как Лэсли хотел его с кем-то скрещивать, а затем продавать щенков за бешеные деньги, но его даже на это не хватило. Зачем? У него и так были деньги. Он мог сворачивать косячки из денежных купюр. Он мог пойти учиться в любой колледж, мог путешествовать по миру, но ему это не было интересно. Единственное, что его мало-мальски интересовало в жизни, помимо женских попок, это музыка. Но и та, как видишь, довольно быстро ему наскучила. Иногда… я даже ненавидела его. Прям люто ненавидела, хоть мне и было стыдно за эти чувства. Но я ненавидела его за то, как этот говнюк просирает возможности, о которых я сама могла только мечтать. Впрочем, теперь… теперь я думаю, возможно, и хорошо, что у меня ничего этого не было. Иначе мы с Лэсли сейчас вместе сидели бы в четырех белых стенах наркологической клиники». Я спросила: «Как думаешь, он справится? Сможет побороть свою зависимость?». И Шейн ответила: «Не знаю, Джесси. Очень сильно сомневаюсь, если честно». 15 февраля, 2021 года В этом году я работала в «Петарде» на День Святого Валентина, поэтому толком отметить его у нас не получилось. В клубе была грандиозная вечеринка, скидки в баре для парочек и все такое. Шейн почти всю ночь тусовалась со мной, то танцуя внизу, то поднимаясь ко мне, чтобы быстро поцеловать и убежать. Она снова подарила мне очередной дорогой подарок, хоть мы и договаривались. Но Шейн все равно купила мне AirPods Pro. Сказала, что они пригодятся мне для работы, а на мое возражение, что это дорого, только махнула рукой и ответила: «Да разве ж это дорого? Просто маленький подарочек, Джесси. Я не могу ограничиться одними цветами и шоколадками в такой день». И да, наушники классные, я не спорю. О таком качестве звука можно только мечтать. Но я все равно немного расстроена, ведь Шейн продолжает тратить деньги, отложенные на колледж, тратить на то, без чего я могла бы прекрасно обойтись! Уж лучше бы мы переехали в другую квартиру тогда, ну серьезно! В квартиру, а не в сарай! Но Шейн даже ничего слышать об этом не хочет… А Бьянка и Пэк прислали мне валентинки в своем обычном стиле. Пэк, как и обещал, написал внутри: «О, моя дорогая Джессика! Ты такая классная, что у меня сердце замирает всякий раз, когда мы вместе! Прости, что тогда не показал тебе свой член! Я знаю, что ты еще со школы сохнешь по мне, и ты классная, но я не могу ответить тебе взаимностью, потому что у меня теперь новая девушка! Ее зовут Лана! Представляешь, Лана! Хоть и не Дель Рей! Но я думаю, что это все равно судьба! Прости, что разбил тебе сердце, и прими эту валентинку в качестве небольшого утешения от меня! Навеки твой, Пэкуито!». Мы с Шейн так хохотали над этим посланием, что чуть не обоссались, а у меня наушник из уха выпал и чуть не упал прямо в стакан с коктейлем! 17 февраля, 2021 года Узнала сегодня, что Аврора, оказывается, не отмечала День Валентина с Мэган! Я спросила, почему, и испугалась, вдруг они поругались! Аврора объяснила: «Мэгги опять была очень загружена на работе. У нее сдача нового проекта, крупного жилого комплекса. Сама понимаешь, архитектор – очень ответственная работа. Ошибешься на миллиметр, и твой дом развалится к чертовой матери». Я ответила, что понимаю, конечно, но все равно это грустно. Аврора потискала меня и сказала: «Не переживай, Джесси, милая, в моем возрасте подобные праздники уже так ярко не воспринимаются. День как день. К тому же, мы отлично посидели с твоим братом. В кои-то веки мне удалось его растормошить и нарушить его уединение. Мы даже выпили по пиву! И ты не поверишь, но! Я услышала, как твой брат СМЕЕТСЯ!». Я очень обрадовалась! Потому что Бобби и правда было плохо в этот день. И если бы Аврора провела его с Мэган, счастливо обнимаясь и воркуя, мой брат в очередной раз ощутил бы свое одиночество. С Тришей у них все немного мутно, но как пара они разошлись и поддерживают только родительские отношения, общаясь исключительно по поводу близнецов. Недавно я спрашивала у Триши, не завела ли она еще нового парня, и нравится ли ей кто-нибудь, например, тот молодой полицейский, который помогал Авроре, когда ее избили. Но Триша только закатила глаза и ответила: «Какой еще парень, Джесс, ты с ума сошла? Мне только этого не хватало! Я хочу заниматься учебой и строить карьеру, а отношения этому только мешают!». И я подумала, как же сильно она изменилась. Как сильно она не похожа на ту Тришу, которая красила себе глаза розовыми тенями с блестками и рисовала сердечки в открытках для моего брата, мечтая о том дне, когда Бобби обо всем догадается и поцелует ее. 5 марта, 2021 года Наконец-то весна. Почему-то зима в этом году показалась мне особенно долгой. Мне кажется, я бесконечно долго мерзла в ожидании такси каждое утро, пытаясь уехать из клуба, пока Стэн с ребятами выпинывали из дверей «Петарды» последних алкашей и закрывались. У Авроры сломалась машина, и я отдала ей свою, сказав, что пока на такси поезжу. Иногда меня подвозит бармен Стэн, иногда Шейн, если возвращается со своей ночной смены в отеле, и мне кажется, что я всю зиму провела в ожидании, под дверями «Петарды», пряча руки в карманах куртки, жалея о перчатках, которые сожрал Питч, и слушая, как Стэн громко матерится. Потом я приезжала домой, в эту слишком большую полупустую квартиру, в холодную постель, и снова мерзла, до тех пор, пока сонная Шейн не обнимала меня, и только так я могла заснуть. Я спала примерно до одиннадцати, а затем вставала и шла в магазин, чтобы помочь Авроре. Шла пешком, потому что от квартиры Шейн туда можно дойти за полчаса, но эти полчаса кажутся вечностью, когда в Провиденсе гребаная зима, а ветер словно дует со всех сторон одновременно. Сырой, холодный, пробирающий до самых внутренностей ветер. Я чувствую себя такой усталой. Просто измотанной. Я все чаще замечаю, что у меня даже нет сил порадоваться чему-то. Иногда я теряюсь в днях и времени. Я просыпаюсь и не понимаю, вечер сейчас или утро. И постоянно на улице темно. Аврора, конечно, все замечает. Не раз она предлагала мне оставить работу в магазине. Пыталась убедить меня, что справится сама, а если не справится, то бюджет позволяет ей нанять одного продавца. Но я не хочу бросать магазин. Я понимаю, что Аврора правда справится, но я сама не хочу. Мне нравится магазин, потому что он маленький, уютный, и там всегда тепло. Там Аврора всегда ждет меня с горячим кофе, пончиками или круассанами. И, наверное, наш музыкальный магазин – это единственное место во всем этом городе, где я могу согреться. 17 марта, 2021 года Ездили вместе с Лорой навестить Лэсли в клинике. Мне было очень страшно, и я даже не хотела ехать, но Лора сказала, что Лэсли сейчас получше, и он будет рад меня увидеть. Честно говоря, я в этом сильно сомневалась, если учесть, что в нашу последнюю встречу он едва не убил меня об стену. Буквально. Мы встретились с Лэсли во дворе клиники «Свежий ветер». Там было красиво, и Лэсли сидел на лавочке возле каких-то вечнозеленых растений. Кажется, они называются туи. Лэсли был одет в белые штаны и белую толстовку. Он улыбнулся, когда увидел нас, и махнул нам рукой, вставая. Я заметила, что выглядит он и правда намного лучше, чем раньше. Все еще довольно бледный, но хотя бы не потный, не красный и не вонючий. Лэсли обнял сначала Лору, а потом меня, воскликнув при этом: «Моя малышка пришла! Я скучал по тебе, детка!». Мне было немного неловко, и я уже не могла, как раньше, оттолкнуть Лэсли и сказать, что я ему не малышка и не детка, поэтому я просто по-идиотски улыбалась и молчала. А Лора кивнула на синий значок, прицепленный к груди Лэсли, и воскликнула: «Восемьдесят дней! Бог ты мой! Когда ты его получил, вчера?». Лэсли сразу раскраснелся от гордости и сообщил, что да, и сегодня уже восемьдесят первый день, как он абсолютно чист. В какой-то момент, когда Лора отошла поговорить с врачом, и мы с Лэсли остались наедине, он чуть смущенно извинился передо мной: «Джесс, прости, что я так… повел себя в прошлый раз. Я смутно помню, что тогда было, но скажи честно, я тебя сильно обидел?». Я сказала, что все в порядке, и я уже об этом забыла, хотя я ни фига не забыла, конечно. А Лэсли добавил: «Я хотел сказать… ты поступила правильно. Что рассказала Лоре, а она – моему отцу. Меня затягивало все глубже, но я не осознавал этого. Я понял это только здесь. Прости еще раз, если напугал тогда тебя и Шейн». Мы еще немного поговорили о Шейн, и я рассказала, что она тоже завязала с продажей наркоты, чему Лэсли очень обрадовался. Сказал, как это круто, что они оба начали новую жизнь. Но, несмотря на все эти позитивные фразы и извинения, мне все же было как-то не по себе находиться рядом с Лэсли. Это словно… словно был он и как будто не совсем он. Я не знаю, я пока даже не могу понять свои чувства, и это слишком странно. И спрашивать об этом у Лоры я не хочу, потому что она теперь мой друг, а не психолог. 6 апреля, 2021 года Мама решила переехать, и все выходные мы с Шейн ей помогали. Мама сказала, что с тех пор, как она начала заниматься йогой, жизнь в квартире ее особенно угнетает. «Я привыкла жить на земле, в своем доме, с самого детства. Для меня лучше крошечный дом с протекающей крышей, но на земле, со своим садом, чем самая шикарная квартира». В тот момент, когда она это сказала, я порадовалась, что Шейн не было рядом, и она как раз понесла одну из коробок к машине. Потому что мнение Шейн в этом вопросе кардинально расходится с мнением моей мамы. Теперь мама будет жить не в крошечном доме с протекающей крышей, конечно, а в довольно уютном небольшом домике с двумя спальнями и маленьким садиком, где она сможет сколько угодно выращивать свои любимые цветы. И заниматься йогой, разумеется! Я не выдержала и спросила (хотя бы ради Авроры): «А твоя… твоя Мадлен тоже будет жить теперь с тобой?». Я почему-то была уверена, что они решили съехаться, но мама только сморщила нос, отчего ее очки чуть покосились, и ответила: «Ну уж нет! Увольте! Не хочу я ни с кем жить! Мне хватает вот этой жирной жопы, которая следует за мной по пятам и не дает проходу!». Мама махнула рукой на Корицу, которая как раз в этот момент в панике бежала прятаться за шкафом, очевидно, почуяв, что следом за коробками из квартиры вынесут и ее саму! И, между прочим, мы потратили целый час, пытаясь ее потом из-за этого шкафа достать и засунуть в переноску! 19 апреля, 2021 года Я такое узнала! Я была просто в ШОКЕ! Я до сих пор в ШОКЕ! Оказывается, Аврора тоже ведет личный дневник! Сегодня, когда я пришла в магазин, Аврора что-то быстро писала в довольно пухлом блокноте, а при виде меня поспешила закончить и засунуть блокнот в ящик стола. Я начала над ней подшучивать, что типа она занимается тайными финансовыми махинациями с гитарами, и Аврора призналась, что, вообще-то, это личный дневник! Я заорала на весь магазин: «ЧТО?! ТЫ ТОЖЕ ВЕДЕШЬ ДНЕВНИК?!». Аврора сказала, что да, но не очень регулярно, скорее, по настроению. Свой первый дневник она завела в тринадцать лет и очень стеснялась, потому что это считалось девчачьим занятием. «Больше всего я боялась, что мой отец его найдет. Я планировала спрыгнуть с крыши в тот же день, как это случится! Потому что именно в дневнике я впервые начала писать о себе в женском роде». Мне стало так жалко Аврору, что я пошла к ней обниматься. Мне самой даже в голову никогда не приходило прятать свой дневник, и я просто кидала его на кровати, уходя в школу. Я знала, что Аврора не стала бы его читать. Она никогда не брала мои вещи без спроса. Да и мама тоже, когда родители еще жили вместе. Аврора обняла меня, погладила по волосам и сказала: «О, не переживай за меня, моя сладкая Джесси-Несси. Со мной все в порядке. С крыши я, как видишь, не спрыгнула, и все это давно осталось в прошлом. А дневники – очень полезная штука! Я рада, что ты унаследовала от меня эту привычку. И, господи, Джесси, как же весело их потом бывает перечитывать! Когда я нахожу свои дневники за тринадцать лет, я просто помираю со смеху! Поэтому мой тебе совет – никогда их не выбрасывай, даже если они кажутся тебе глупыми». Я сказала, что даже сейчас умираю со смеху от своих дневников за тринадцать лет! Страшно представить, что будет, если я перечитаю их лет в сорок! 21 апреля, 2021 года Продолжаю понемногу помогать маме устраиваться на новом месте. Сегодня мы разбирали ее садовые инструменты и цветочную рассаду. Погода была хорошей, и мы делали это прямо в саду. На маме был красивый фартук с цветочками, но я заметила, что она какая-то грустная и тихая, поэтому заподозрила неладное. Я решила спросить, помогает ли ей Мадлен разбирать вещи, и первый же мой вопрос попал в цель! Мама ответила, вытирая перепачканные в земле руки о фартук и не глядя на меня: «Мы с Мадлен приняли решение остаться друзьями. Вернее… я приняла это решение. Так будет лучше. Мадлен хороший человек, но… я… в общем, это сложно объяснить». Сказав это, мама сразу как будто закрылась и явно больше ничего говорить не хотела. Но мне и не нужно было ничего говорить и ничего объяснять. Тут все и так проще простого! Просто мама все еще любит Аврору! Это и так было понятно по букетикам, которые она присылала Авроре на Дни Рождения, и по тому, как смотрела на нее в больнице, и вообще! Я промямлила, что мне жаль, и даже осмелилась взять ее за руку. Мама в ответ кивнула, тоже сжала мою руку и сказала: «Да. Спасибо, Джесси». И, по-моему, она не называла меня Джесси с тех пор, как мне было пять лет! Я так сильно расстроилась, и мне стало так сильно жалко маму, что вечером, когда я вернулась домой, я закрылась в ванной и разревелась. Шейн пыталась поговорить со мной и выяснить, в чем дело, но я так и не смогла сказать ей. Сама не знаю, почему. 13 мая, 2021 года Вчера мне исполнился двадцать один! Я думала, что почувствую что-то особенное, когда это, наконец, случится, но ничего вроде бы не изменилось. Это был обычный рабочий день, но отмечать мы с Авророй начали еще в магазине, когда она плюхнула нам в кофе «бейлис» и заявила: «Моя дочь теперь совершеннолетняя, а значит, я могу с чистой совестью ее спаивать! Как хорошо, что твоя мама этого не видит!». Весь день Аврора как дурочка хихикала и сообщала всем покупателям, что у ее любимой дочки День Рождения, и все меня поздравляли, а мне было стыдно, и я хотела Аврору чем-нибудь пристукнуть, чтоб она заткнулась уже. А вечером Аврора повезла меня к себе домой, якобы, чтобы вручить подарок. Я всю дорогу ее донимала: «Ну признайся честно, вы ведь устроили для меня вечеринку-сюрприз, ну я ведь знаю, что вы без этого не могли! Надеюсь, вы не обсыплете меня конфетти с головы до ног, когда я войду в гостиную! В прошлый раз я эти конфетти у себя потом даже из трусов вытаскивала!». Но Аврора только ухмылялась, крутила руль и мужественно врала: «Ну не, никакой вечеринки в этот раз, – говорила она. – Все работают, учатся, ты же знаешь, твой брат пытается защитить диплом, Мэган занята сдачей очередного проекта, а Триша бегает где-то по кустам с винтовкой наперевес». Но, конечно же, все это было враньем (разве что, кроме проекта Мэган), и когда я вошла в полутемную гостиную, на меня обрушился ворох конфетти и громкие вопли друзей. Все по очереди полезли меня обнимать и пихать мне в руки шарики, которые я тут же отдавала близнецам. Все скакали вокруг, ржали, и я тоже ржала, целовалась с Шейн, обнималась с Авророй и мамой, которая тоже приехала меня поздравить, и было очень классно увидеть всех, кого я люблю, в одном месте сразу. Даже Лору! Мне надарили целую кучу подарков, и я даже не смогу их все перечислить, настолько их много! Мы вышли во двор, где уже были накрыты столики, потому что погода выдалась просто отличная, включили музыку, ели сладости, пили холодный мохито и танцевали. Аврора, очевидно, выпила слишком много мохито, да еще и после «бейлиса», потому что под конец вечера начала реветь и причитать: «Моя Несси! Ты такая взрослая! Поверить не могу! Моя ягодка, моя сладкая булочка с черничкой теперь совсем взрослая!». И в тот момент, когда Аврора сидела на диване, размазывая по лицу косметику, к ней подошла мама и обняла ее. Аврора вцепилась в маму и еще больше заревела. Это было так мило, что я чуть не заревела вместе с ними! А еще я порадовалась, что Мэган сидит на своей важной работе и всего этого не видит. Аврора повторяла: «Нашей Джесси двадцать один! Двадцать один, Рокс!». Мама улыбалась, вытирала ей слезы и отвечала: «Знаю. Ей всего лишь двадцать один. И никакая она еще не взрослая. Ну серьезно, ты только посмотри на нее». Я сказала: «НУ, СПАСИБО, МАМ!». И они с Авророй опять смеялись. Аврора начала вспоминать, как я родилась: «А помнишь, как в тот день меня не хотели пускать к тебе в палату, потому что не было какого-то дурацкого документа о совместных родах? Медсестра назвала меня мальчиком и сказала идти отсюда». Мама рассмеялась и тоже прослезилась: «Помню. Ты сама раздобыла где-то халат с шапкой и прорвалась в палату. А я боялась, что умру, потому что это длилось так долго! Самый ужасный и самый счастливый день в моей жизни». Аврора улыбалась: «И в моей». А я поняла, что лучше бы мне свалить и оставить их наедине. Я собрала друзей, и на остаток ночи мы все вместе – с Шейн, Тришей, Бобби, Бьянкой, Пэком и Лорой с ее парнем устроили рейд по ночным клубам, выбирая те, где нам нравились диджеи. А еще нас поймала и оштрафовала полиция! Потому что нас было слишком много в одной машине! Но Аврора сегодня утром сказала, что «День Рождения без проблем с полицией – деньги на ветер!», и я думаю, что она абсолютно права! 6 мая, 2021 года Винчестер наконец-то устроил меня на работу официально. Точнее, заключил со мной контракт на год и повысил оплату. Причём, хорошо так повысил! Шейн даже спросила: «Джесси, милая, скажи честно, этот толстосум случайно не предлагал тебе дополнительные непристойные обязанности за такую зарплату?». Но толстосум Винчестер ничего мне не предлагал. Он сказал лишь: «Посетителям “Петарды” нравится твоя музыка. У нас стало больше клиентов, которые приходят только ради тебя. Я это ценю и хочу, чтобы ты поставила работу в моем клубе в приоритет. Если другие места предлагают тебе больше, чем я, скажи об этом, и мы договоримся, идёт?». Я сказала, что идёт. Но пока что больше Винчестера мне никто не предлагал! На свою голову я еще раз намекнула Шейн, что мы могли бы все-таки переехать в неплохую квартиру, которую оплачивала бы я, а Шейн продолжила бы откладывать на колледж, но Шейн сказала, что об этом не может быть и речи. И мы снова поругались. 27 мая, 2021 года Мой страшный брат (господи, как же давно я не называла так Бобби) наконец-то закончил свою бесконечную учёбу! Теперь он молодой двадцатипятилетний дипломированный доктор кардиологии. Так странно, что раньше Бобби казался мне каким-то стариканом, а теперь я думаю, что ему всего-то двадцать пять! Он даже младше Шейн! И он правда молодец. Я горжусь своим братом. И знаю, что Аврора им тоже гордится. Хоть кто-то в нашей семье получил высшее образование, да не в какой-нибудь дыре, а в престижном колледже Лиги Плюща. Жаль только, что это не делает его особо счастливым. 8 июня, 2021 года Я даже не знаю, как написать о том, что случилось. Сначала я даже думала вообще об этом не писать. Но мне кажется, если я не напишу об этом, оно так никогда и не станет реальным. А я хочу, чтобы стало. Я хочу наконец-то в это поверить. Поначалу я была в диком ужасе, шоке, панике и смятении. Мне хотелось сделать вид, что ничего не происходит. Что я просто ничего не вижу. Вообще. Что мне показалось. Что это просто чьи-то розовые волосы промелькнули в толпе. Мало ли девушек и парней с розовыми волосами, в конце-то концов! Даже Пэк одно время хотел выкрасить себе в розовый несколько прядей, а вторую половину головы побрить налысо. Ха! Представляю, как нелепо бы он смотрелся! Но ладно… Я готова писать уже о чем угодно, лишь бы не писать о том, что случилось. Не писать о том, что мне не показалось. И вчера я правда видела Лилит в толпе танцующих внизу, пока сама я стояла за пультом. Это была она. Ее волосы остались все такими же – розовыми и короткими, едва-едва достающими до плеч. На ней было черное платье с открытыми плечами и длинным рукавом. И она была единственной, кто не двигался и не танцевал там, внизу. Она стояла и лишь слегка покачивалась в такт музыке, обняв себя руками. И смотрела на меня. Она просто стояла и безотрывно смотрела на меня, как молчаливый призрак из тех моих бесконечных снов, и на секунду мне показалось, что это тоже сон. От шока у меня даже рука не туда поехала, и бит получился слишком длинный, протяжный, нервно-дребезжащий, испуганный. Мы стояли и смотрели друг на друга целую вечность, и я словно хотела удостовериться, что Лилит не является моей галлюцинацией, а удостоверившись в этом, поставила трек на автовоспроизведение и спустилась вниз. Мне было необходимо ее догнать. Увидеть вблизи. Убедиться, что это действительно она. Что она реальна. Просто убедиться, что она реальна. Я бежала по ступенькам вниз, расталкивая толпящихся людей, и врезалась в какого-то верзилу со стаканом пива, который дружелюбно крикнул в стиле Лэсли: «Эй, потише, малышка!». Но я так торопилась, что толкала всех подряд и пару раз наступила кому-то на ногу. Мне казалось, что я не успею, что Лилит исчезнет, поймет, что я хочу ее догнать, и сбежит. А я тогда просто сойду с ума. Если я не удостоверюсь в ее реальности, то точно рехнусь, и никакая Лора мне уже не поможет. Но Лилит не сбежала. Она чуть отошла в сторону, отошла ближе к бару, и я видела, что она все так же смотрит на меня, обняв себя руками, словно ей холодно. Она не собиралась бежать. Она смотрела на меня и ждала, когда я подойду. Моя собственная музыка грохотала у меня в ушах, но сердце грохотало громче и бежало быстрее. Я подошла к Лилит, и мы как вкопанные стояли друг напротив друга и молчали. Это была она. Да, это совершенно точно была Лилит. Ее голубые глаза цвета прозрачного стекла, отражающего небо. Ее неестественно белая кожа без единого следа румянца, розовые тени с блестками на веках и длинные ресницы. И запах ладана. Запах, который столько лет снился мне во сне. Я, кажется, дрожала. Лилит заговорила первой. Чуть улыбнулась одними уголками губ и сказала: «Ты изменилась, Джесси. Повзрослела». «А ты все такая же», – ответила я, потому что это было правдой. Глядя на Лилит, я словно провалилась на пять лет в прошлое. И не могу сказать, что это чувство было приятным. Скорее, пугающим. До смерти. «Присядем ненадолго? Ты можешь сделать небольшой перерыв?», – Лилит кивнула на дальний угол барной стойки. Я сказала, что могу, но не потому, что так сильно хотела поговорить с ней – я просто понимала, что, если не сяду на стул, то сяду на пол. Лилит заказала нам по коктейлю, и пока Стэн размешивал напитки и звенел кубиками льда, Лилит произнесла, не глядя на меня: «Джесси, прости. За то, что вот так врываюсь в твою жизнь. Возможно, мне стоило как-то предупредить тебя. Прислать смс-ку или письмо». «Возможно, тебе стоило прислать мне письмо пять лет назад», – сказала я, и это прозвучало грубо, хоть я и не хотела грубить. Я просто вдруг почувствовала, как вслед за потрясением во мне начинает подниматься задавленная обида. Гнев. Ярость. Лилит вздохнула, бросила на меня быстрый, почти испуганный, взгляд и снова отвернулась. Сказала: «Я понимаю. Ты злишься. И я знаю, что поступила с тобой ужасно. Хотя тогда мне казалось, что так будет лучше. Я… все объясню тебе, Джесси. Если ты позволишь. Я так боялась… приходить сюда. Боялась, что ты на меня наорешь и позовешь охрану». Мне стало немного стыдно и даже немного ее жалко, потому что Лилит правда выглядела испуганной, и я пообещала, что не буду орать и звать никого не буду. Стэн подал нам коктейли. Мне – фиолетовый, а Лилит – розовый. Лилит сжала в пальцах соломинку и чуть шмыгнула носом. Я испугалась, что она расплачется, не сможет заговорить, и спросила первая: «Как ты меня нашла? Как узнала, что я здесь работаю?». Лилит ответила: «Твой босс, мистер Винчестер – отец моей подруги Мойры. Мы с ней вместе учились в колледже. И вместе вернулись в Штаты, она… Мойра помогла мне сбежать. От отца. И начать жить самостоятельно. Я рассказывала ей о тебе. И она сказала, что ее отец нанял тебя на работу». Я спросила, на всякий случай уточняя: «Ты сбежала от отца? Он не знает, что ты снова в Провиденсе?». Лилит кивнула: «Не знает. Догадывается, наверное. Но хотя бы не пытается искать меня. Я знаю, что он мог бы, если бы захотел. Потому что я украла у него деньги и купила на них трейлер». Черничный коктейль застрял у меня в горле, и я закашлялась, потрясенно переспрашивая: «Ты сперла у своего отца деньги, сбежала и купила трейлер в Провиденсе?!». «Ага, – Лилит слегка улыбнулась моему удивлению и словно немного расслабилась. – Но это была крайняя мера. И мне не хочется быть ему должной. Поэтому сейчас я работаю и посылаю отцу каждый месяц небольшую сумму денег. Однажды расплачусь за все, что украла». Мы немного поговорили о том, где находится ее трейлер и как она там живет. Лилит также спросила, где живу я. Я ответила, что живу со своей девушкой Шейн, и мы снимаем квартиру в центре. Почему-то, учитывая жилищные условия Лилит, мне было особенно стыдно говорить об этом, и я ненавидела нашу роскошную квартиру особенно сильно в тот момент. Я на всякий случай спросила: «Ничего, что я говорю о своей девушке?». Лилит только махнула рукой, улыбнулась и сказала, что, конечно, ничего, и все в порядке. Она сказала, что прошло уже много лет, и у нее за это время тоже были другие отношения. Возможно, мне стоило бы прикусить язык на этом, но я спросила: «С Мойрой?». Лилит только снова отмахнулась и ответила невнятно: «Нет. Мойра просто подруга. А тот человек остался в Германии. Мы уже не вместе». Тот человек? Я подумала, может, это парень? Или все-таки девчонка? Я подумала, может, это из-за того человека Лилит бросила меня на пять лет, потому что у нее не хватило духу признаться, что она мне изменила? Я, кажется, снова закрылась, и Лилит это почувствовала. Она тихо произнесла: «Все было не так… Не так, как ты могла подумать. Но здесь неподходящее место, чтобы говорить. И я не хочу отвлекать тебя от работы. Может… может… мы могли бы как-нибудь встретиться? Когда ты будешь свободна? Посидеть в кафе или… или ты зайдешь ко мне в гости». Я сказала, что можно, и что «почему бы и нет». Я старалась произнести это легким тоном, как будто мне все равно, как будто мне это ничего не стоит и как будто мои внутренности не сворачиваются в тугой жгут от каждого ее слова, от звука ее голоса, от того, как она смотрит на меня. Лилит дала мне свой телефонный номер, и мы договорились списаться в мессенджере, а потом я пошла обратно, к своему пульту. Лилит крикнула мне на прощание: «Твои треки, Джесси! Они потрясающие!». И я улыбнулась ей, хотя мне хотелось умереть. Я не помню, как доработала в ту ночь, и не помню, как приползла домой. Шейн спрашивала, все ли со мной в порядке, но я ничего ей не рассказала. 9 июня, 2021 года Рассказала Авроре! Так и выложила все с утра пораньше, как только пришла в магазин! Аврора аж кофе поперхнулась, когда мое лицо увидела, и сама сразу потребовала все рассказать! Мы спустились на склад, и я села на картонную коробку с пластинками, где, заикаясь, поведала Авроре про нашу встречу с Лилит. Я даже начала немного задыхаться, как будто у меня снова случилась паническая атака. Аврора меня обнимала за плечи, устроившись на краешке коробки рядом, а когда я замолчала, она погладила меня по волосам и спросила: «Ты хочешь с ней снова встретиться, милая? Если не хочешь, это не обязательно». Я сказала, что и хочу, и не хочу. И не знаю, какое из этих чувств сильнее. Я сказала: «Не понимаю. Я только привыкла жить без нее. Только перестала думать о ней. Это было так сложно, и вот опять! Я даже не знаю, то ли соскучилась по ней, то ли ненавижу ее!». Аврора вздохнула: «Да, родная, это очень сложно. И все же у тебя наконец-то появился шанс узнать, почему Лилит так поступила. Возможно, у нее были на то серьезные причины. И если ты узнаешь о них, возможно, тебе станет легче и ты сможешь отпустить прошлое». Отпустить прошлое. Да. Аврора права. Но у меня пока такое ощущение, что я, наоборот, в это прошлое падаю. 11 июня, 2021 года Лилит мне ничего не писала все эти дни. Я понимаю, что она ждет этого шага от меня. Лилит сделала первый шаг, а я должна сделать второй. И я действительно ДОЛЖНА. Потому что иначе сойду с ума. Я и так не сплю уже третью ночь подряд и выгляжу так, словно решила вдруг отметить Хэллоуин. Летоуин, как в той серии «Гравити Фолз». Я сейчас смотрю много мультиков, и большинство из них дурацкие и какие-то обкуренные, но я просто смотрю их, чтобы отвлечься. Не помогает. Мне начинает казаться, что всего этого не было, что мне это приснилось, и Лилит на самом деле никогда не приходила в «Петарду». Или приходила, но теперь снова исчезла, и если я попытаюсь с ней связаться, она мне не ответит. Нет, я так больше не могу. Я ей напишу. P.S. Послала Лилит короткое сообщение с текстом: «Привет, я свободна в этот понедельник, может, встретимся вечером?». Я даже испугаться ее молчания не успела, потому что Лилит прислала ответ уже через пару секунд, буквально, прошло две секунды! Она написала: «Конечно, давай. Придешь ко мне?». Я долго сомневалась, и идти к Лилит домой казалось мне чем-то неправильным и неловким, но в то же время я понимала, что лучше нам поговорить наедине. И чтобы нас не отвлекали прохожие или официанты, или кто угодно еще. К тому же, я боялась, что нас кто-нибудь увидит вместе, поэтому в итоге согласилась, и Лилит прислала мне свой адрес. Да, было еще одно место. Место, где мы могли бы поговорить наедине, и где нас никто не потревожил бы. То место до сих пор существовало. Тот дом никуда не делся, и где-то в недрах его двора была закопана картонная коробка с моим «обручальным» кольцом, хомяко-белкой и другими подарками от Лилит. Но туда я бы не смогла вернуться снова. Ни за что и никогда. 14 июня, 2021 года Соврала Шейн, что после работы в магазине встречаюсь с друзьями, а сама поехала к Лилит. Из-за этого мне весь вечер было стыдно, как будто я делаю что-то ужасное, и как будто встреча с бывшей девушкой – уже сама по себе измена. Аврора очень кстати вернула мне мою машину, поэтому я поехала на ней, и тащиться пешком через весь город, по злачным районам Провиденса, мне не пришлось. Да, место, где живет Лилит, считается не самым благополучным, но Лилит вроде как может за себя постоять. Ведь может? Если честно, то я всю дорогу думала о том, продолжает ли она пить кровь и кусать ничего не подозревающих людей в шею. И от того, что я думала об этом, мне тоже было почему-то стыдно. Найти ее трейлер оказалось несложно. Лилит сразу сказала, что он единственный из всего трейлерного парка выкрашен в розовый, и это она сама постаралась. Кто бы сомневался. Я улыбалась, когда она написала мне об этом. А потом вдруг обнаружила, что у меня щеки мокрые. Лилит встретила меня у калитки. Наверное, все-таки боялась, что я ее не найду или уйду, не осмелившись постучать в дверь, просто передумаю и сбегу. Она стояла, прислонившись к заборчику, и на ней было короткое летнее платье в цветочек и белые кеды. Я вдруг осознала, что она очень похожа на мою маму в молодости, и меня словно током прошибло. Точно такой же, в платье в цветочек, с розовыми волосами и какой-то бесконечной печалью в глазах была моя мама, когда Аврора в нее влюбилась. Я даже услышала в голове эту песню, так отчетливо, словно Аврора играла у меня под ухом. Песню, которую она посвятила маме. На стеклах очков отражения бабочек, Букет маргариток в ладони, Девчонка в платье в цветочек, Мое сердце в агонии. Увидев меня, Лилит сразу распрямилась, сделала пару осторожных шагов, несмело улыбнулась, чуть подалась вперед, словно в порыве обнять меня, но в последний момент передумала и сказала только: «Привет. Ты все-таки пришла». Как будто боялась, что я могу не прийти. Я сказала, что у нее здесь довольно симпатично, и это было правдой. Розовый трейлер, окруженный розовыми кустами и маленьким садиком за белым забором, выглядели довольно мило. И очень в стиле Лилит. Мне всегда казалось, что тот мрачный дом, дом фрау Рихтер, где Лилит жила со своим отцом, как будто душил ее. Во дворе, под вишневым деревом, стояли качели-лавочка со спинкой и мягким сиденьем, и Лилит предложила мне присесть и чего-нибудь выпить. Она сказала: «У меня есть холодный лимонад, рутбир и обычное пиво». Я выбрала лимонад, и Лилит ненадолго скрылась в вагончике, пока я усаживалась на качелях, а вернулась уже с двумя высокими стаканами лимонада, в которых плавали листики мяты и позвякивали кубики льда. «Трейлер за день сильно прогрелся на солнце, поэтому там довольно жарко и душно, – сказала Лилит, усаживаясь рядом и оправляя платье. – Я предпочитаю проводить вечера на улице, на свежем воздухе. Пару раз даже ночевала на этих качелях». Мы немного поговорили о том, как Лилит здесь обжилась и чем занимается. Она рассказала, что работает копирайтером и пишет тексты на заказ для разных сайтов. Я спросила, продолжает ли она писать рассказы, и Лилит ответила, что да, потихоньку, когда остаются силы на творчество. Она искренне улыбнулась: «А ты молодец, Джессика. Я всегда знала, что ты многого добьешься. И к двадцати годам ты уже стала известным и востребованным диджеем в Провиденсе!». Я только смутилась и отмахнулась, потому что не считала свои достижения чем-то особенным, да и те диджеи, которых я видела в клубах Нью-Йорка, были намного круче меня. Лилит спросила, кем работает моя девушка, и я сказала, что она администратор в отеле, чуть не ляпнув, что в прошлом Шейн была стриптизершей и наркодилером, но, к счастью, я успела заткнуться до того, как из меня полезла эта явно лишняя информация. Лилит также спросила, давно ли мы вместе, и я ответила, что осенью будет два года. Она кивнула и замолчала. Подумала ли она о том же, о чем и я? О том, что мы с ней тоже были вместе два года? Мы с Лилит словно топтались вокруг одного места и никак не могли подойти к главному. Я чувствовала ее неуверенность, чувствовала, что ей страшно говорить об этом, поэтому решила немного ее ободрить: «Лилит, я обещаю, что не буду психовать. У тебя наверняка были причины поступить так, как ты поступила. Да и я с годами стала спокойнее, честное слово». Она улыбнулась и немного покраснела. Заговорила: «Да. Ты права. Я все пытаюсь оттянуть момент, но тянуть дальше уже некуда. Мне просто хочется, чтобы ты тут подольше со мной посидела. И мне кажется, если я все расскажу, ты сразу убежишь». Я пообещала, что не убегу. И добавила: «Даже если ты изменяла мне с другими девчонками в Германии, считай, что я тебя за это простила». Лилит усмехнулась, но взгляд ее остался таким же грустным, и она сказала: «Нет, что ты. Этого не было. И я… получала все твои письма. Пока они еще приходили. Я получала их все. Я до сих пор их храню». Мы замолчали. Лед в стаканах растаял. Я почувствовала, как слезы щиплют глаза и спросила: «Но почему? Почему ты ничего мне не отвечала?». «Потому что я верила, что так будет лучше, – сказала она. – Я была очень подавлена в тот момент и очень уязвима. После расставания с тобой и переезда я чувствовала себя слабой, беспомощной, просто ничтожной. И тогда… мой отец…. – Лилит вздохнула. – Он воспользовался моим состоянием. Моей слабостью. Он… очень сильно давил на меня, Джесси. Это сложно объяснить. Я буквально недавно сама это осознала. Всю силу его влияния на себя осознала. Но тогда ему удалось убедить меня, что нам с тобой… лучше расстаться. Навсегда. Он сказал, что, если я действительно люблю тебя… если я люблю тебя, то оставлю тебя в покое. Потому что… я должна понимать, что я не такая, как остальные. И это неправильно с моей стороны: строить отношения с тобой, потому что я могу причинить тебе вред. Неправильно, что я пила твою кровь. И наши отношения никогда не стали бы нормальными. Поэтому… лучше мне исчезнуть, если я не хочу причинить тебе боль. Отец говорил, что я эгоистка, если хочу быть с тобой. И что я должна отказаться от тебя, иначе… иначе это никакая не любовь… а…». Лилит начала всхлипывать, и я забрала у нее стакан, поставила его в траву и взяла Лилит за руку. Да, возможно, это было не очень-то правильно – сидеть со своей бывшей на качельках и держаться за руки, но мне было все равно в тот момент. Я была потрясена ее словами. И я вспомнила, как Аврора высказала опасения, что отец Лилит оказывает на нее слишком сильное влияние. Аврора еще тогда подозревала, что отец может убедить Лилит в том, что гомосексуальность – это извращение, но мы обе даже не подозревали, что Вольфганг пойдет еще дальше. Что он использует настолько низкий и мерзкий способ влияния, начнет манипулировать чувствами Лилит ко мне. Сыграет на ее любви ко мне, на ее нежелании причинить мне боль, на ее страхе перед собственной инаковостью. «Я знаю, Джесси, что у тебя всегда были хорошие отношения с родителями, и Аврора… она потрясающая, и она никогда бы не поступила с тобой подобным образом, поэтому тебе, возможно, сложно меня понять. Я и сама иногда не понимаю, почему поддалась его уговорам, почему не вернулась в Провиденс сразу, как мне исполнилось восемнадцать, почему вместо этого поступила в колледж и пыталась начать новую жизнь, пыталась забыть тебя и ни с кем больше не сближаться. Мне надо было бежать намного раньше, ведь меня никто и не держал толком… Никто, кроме меня самой». Лилит уже не могла говорить – она плакала, и я тоже плакала, и все, что я могла в тот момент – это обнять ее. Сказать, что я понимаю, что я не злюсь на нее, что она не виновата в том, что боялась своего отца, в конце концов, я и сама раньше немного боялась Аврору и боялась разочаровать ее. Боялась до тех пор, пока Аврора не дала мне понять, что будет любить меня любой, и Аврора никогда не назвала бы меня эгоисткой, как отец Лилит. Я прижимала ее к себе, и Лилит рыдала у меня на плече, сминала мою футболку и все просила прощения, а я, как безумная, шептала о том, как сильно скучала по ней, как мне было больно, как я видела ее каждую ночь во сне, и как боялась, что с ней случилось что-то ужасное. «Больше всего я боялась, что ты умерла, Лилит. Я думала, что уж лучше бы ты меня просто бросила и завела другую девчонку, но лишь бы с тобой ничего не случилось». Я словно падала в нее. В этот запах ладана. В свои шестнадцать лет. Я думала, что умру от боли на той качеле. Мы обе ревели, пока горло не заболело, потом смеялись и снова ревели. А когда слезы закончились, Лилит посмотрела мне в глаза и сказала: «Джессика, я хочу, чтобы ты знала. Я никогда не переставала любить тебя. Я любила тебя в пятнадцать, и я люблю тебя сейчас. Я пыталась начать другие отношения, уже когда осознала, что отец манипулировал мной. Но у меня ничего не вышло, потому что я не смогла полюбить ту девушку, как любила тебя. Я не смогла быть с ней настоящей. Не смогла быть собой и так и не рассказала ей о том… ну, ты знаешь. В этом вопросе по-прежнему ничего не изменилось, и мне все еще нужно пить человеческую кровь для поддержания собственной жизни. Хоть и не так часто, как в подростковом возрасте, но мне это нужно. Я все еще люблю тебя, но я не хочу портить тебе жизнь. И если ты счастлива в новых отношениях, я не хочу тебе мешать. Потому что я правда никогда не буду нормальной. Никогда не буду, как твоя Шейн, и я ничего не могу тебе предложить, кроме своего сердца и этого раздолбанного трейлера». Это прозвучало так мило и трогательно, что я рассмеялась, и мы смеялись вместе, а я гладила ее по волосам. По ее прекрасным розовым волосам. Она любила меня. Все это время она меня любила. Даже когда я закапывала ее вещи в саду того заброшенного дома, даже когда я выкинула свое «обручальное» кольцо в окно, а потом, рыдая, искала его в сухой выжженной траве, Лилит продолжала меня любить. И в тот момент мне казалось, что моя жизнь как будто вновь обрела смысл. Она сказала: «Я не хочу торопить тебя с ответом. Я понимаю, что тебе нужно разобраться в своих чувствах, и я буду ждать столько, сколько потребуется. Как ты сама знаешь, времени у меня просто завались». Я снова засмеялась, вспомнив о том, что Лилит будет жить в пять раз дольше меня, хоть это и было не очень-то смешно. Но мне пора было уходить, потому что еще немного, и я бы ее поцеловала. А это уж точно была бы измена. Поэтому я буквально отодрала себя от той качели и поехала домой. Но домой не к Шейн. Увидеться сегодня вечером с Шейн было просто выше моих сил. Я поехала домой к Авроре. Мое сердце было в агонии. 15 июня, 2021 года Болтали с Авророй в подвале почти до самого утра. Даже Мэган уже вернулась со своей бесконечной работы и легла спать, а мы все болтали. Руни сидела вместе с нами, и я клала на ее огромную спину свои ноги, как на подставку. Руни была не против. Я рассказала Авроре все-все-все. И про то, что Лилит сбежала от отца, и про то, как он давил на нее все это время, и про то, что она купила трейлер на украденные деньги, и про то, что она все еще пьет кровь. И все еще любит меня. А я понятия не имею, что теперь делать. Аврора притащила нам мороженое с орешками и крошкой шоколадного печенья, и мы ели его из одного ведерка, сидя на диване. Аврора слушала меня почти с восторгом и шутила, что как будто смотрит остросюжетный фильм. Когда я ей рассказывала, как Лилит призналась мне в любви, и что она до сих пор хранит мои письма, Аврора даже прослезилась, и мы с ней вместе смеялись. «О, Джесси, это так мило! Это так, черт побери, мило! Лилит такая милая девочка! Она всегда мне нравилась!». А я была очень рада, что Аврора разделяет мои чувства, что она радуется вместе со мной, хоть пока и не понятно, нужно ли вообще радоваться, или все катится к чертям собачьим. Аврора спросила, говорила ли я об этом с Шейн, и я ответила, что нет. Аврора посоветовала: «Джесси, родная, тебе нужно поговорить с ней. Лучше сделать это сейчас, до того, как… у вас с Лилит что-то опять случится». Аврора произнесла это так, как будто даже не сомневалась, что у нас с Лилит что-то случится. Да, наверное, глупо было это отрицать. И мне пришлось признаться себе в том, что даже спустя столько лет меня невыносимо тянуло к Лилит на тех качелях. Я сказала, что не знаю, как быть. Я сказала: «Мне нравится Шейн. Да, я в курсе, что ты от нее не в восторге, и ты предпочла бы, чтобы я встречалась с вампиршей, лишь бы не с Шейн, но ты просто ее не знаешь так, как я. У Шейн было тяжелое прошлое… Но она справляется со всеми трудностями, она хочет со мной серьезных отношений, и она столько всего сделала для меня…». Аврора вздохнула и слегка накрыла мою дрожащую ладонь своей теплой, твердой, спокойной ладонью. «Но, Джесси, милая… ты… как бы это сказать… Ты ведь понимаешь, что на первом месте должны быть твои чувства? Нельзя быть с кем-то в отношениях из благодарности и просто потому, что этот кто-то – хороший человек?». Я ответила, что понимаю. И Аврора добавила: «Да, с Лилит тебя тоже ждет полная неизвестность. Вы не виделись много лет, и обе сильно повзрослели и изменились, поэтому наверняка все будет не так гладко, как хотелось бы. Ты боишься сближаться с ней снова, это не удивительно. Тебе придется узнать Лилит заново, уже будучи взрослой, а не подростком. Но рассказать об этом Шейн все равно нужно уже сейчас. Будет неправильно продолжать встречаться с Шейн, а Лилит оставить в качестве запасного варианта, чтобы периодически сбегать в ее трейлер и “узнавать ее получше”, понимаешь?». Я снова сказала, что понимаю. Конечно, Аврора была права. Но что, если с Лилит у нас все-таки ничего не получится? А я уже сделаю больно Шейн, и это никак нельзя будет исправить. Может, мне лучше немного пообщаться с Лилит для начала, не заходя далеко? Просто пообщаться, чтобы принять окончательное решение? А потом уже сказать об этом Шейн? Я не хочу делать ей больно. Я и так ощущаю себя предательницей за эту встречу с Лилит тайком. И за свои чувства к ней на тех качелях. На рассвете, уже перед тем, как окончательно отрубиться на плече Авроры, я спросила у нее: «А ты когда-нибудь писала для Мэган песни?». Аврора как будто немного удивилась моему вопросу и ответила, что нет. А у меня в голове всё играла ее песня про цветочные платья и маргаритки, но слова путались, и последнее, что я запомнила перед тем, как провалиться в сон, это как Аврора поцеловала меня в висок и шепнула: «Сладких снов, моя ягодка». 21 июня, 2021 года Нет, моя жизнь явно катится куда-то не туда. Прошла уже неделя, а я так и не смогла признаться Шейн. Потому что когда я вернулась тогда от Авроры, Шейн ждала меня с букетом роз, бутылкой белого вина и пастой, которую она приготовила сама. И у меня просто язык не повернулся! Хотя сожрать пасту с креветками он почему-то повернулся… Мне так стыдно за себя. У нас с Шейн опять был секс, хотя, наверное, мне стоило отказаться, пока я все не обдумаю. Но Шейн так старалась для меня, готовила, за цветами ходила. Было видно, что она соскучилась, и я себя такой скотиной почувствовала, что надеялась хоть сексом искупить вину. Не искупила. Мне стало только хуже. А с Лилит мы виделись еще один раз. Позавчера. Я позвала ее посидеть в кафе и ради этого свинтила с работы в магазине. Я подумала, что кафе – это все же наиболее нейтральная и безопасная территория, и лучше мне пока домой к Лилит не ходить. И в клубе тоже лучше больше не встречаться, потому что там слишком много наших с Шейн общих знакомых и слишком много укромных углов, куда я могу утащить Лилит и начать ее целовать после парочки коктейлей. НЕЛЬЗЯ ЭТОГО ДОПУСТИТЬ! В кафе мы просидели часа три и говорили обо всем на свете, взахлеб. Я выпила аж три чашки кофе, отчего у меня так сильно колотилось сердце, что Лилит сказала: «Джесси, еще немного, и от твоего сердцебиения начнет вибрировать стол». Мы ржали, а я вдруг вспомнила, что Лилит может слышать, как у людей бьется сердце. Я забыла об этом за пять лет, а теперь вдруг вспомнила. Я много всего вспоминаю о ней. Того, что было похоронено. Оказалось, я помню это отлично. Розовый лак на ее овальных ногтях и розовые тени с блестками, и то, как Лилит хохочет над моими дурацкими шутками. Наши дикие приколы про «выходить в окно» и то, как неуклюже Лилит все время роняет вилку, пытаясь отщипнуть кусочек чизкейка, а из ее молочного коктейля постоянно вываливаются на стол крошки посыпки и ягоды. И мы снова ржем, а потом Лилит цитирует по памяти Шекспира и Гёте, и я слушаю ее, открыв рот и забыв обо всем на свете. Я просто хочу, чтобы мы сели в мою машину и сбежали. И ехали бы вдоль побережья Атлантики, в Ньюпорт и дальше. Дальше и дальше. Но вместо этого я возвращаюсь к Шейн, в эту дорогущую полупустую квартиру, и продолжаю ненавидеть себя за это. 26 июня, 2021 года Отвозила сегодня близнецов к маме в гости, потому что Бобби не смог – он теперь со своей работы совсем не вылазит, а Тришу я последний раз видела два месяца назад, потому что она тоже не вылазит из своей полицейской академии. Вот разве это справедливо, что твою лучшую подругу держат в заложниках за колючей проволокой дисциплины, и ты даже не можешь с ней посекретничать (помню, как я ненавидела это слово в детстве)?! Я даже еще не рассказала Трише о Лилит и не спросила, что мне делать! Зато сегодня я посекретничала с мамой. Мы вместе сидели в саду и, как обычно, пили молочные коктейли с мороженым. Было классно, хоть мне и ужасно хотелось спать, потому что я не помню, когда в последний раз спала. До встречи с Лилит, наверное. Еще немного, и у меня начнутся какие-нибудь галлюцинации. Точнее, они, похоже, уже начались, потому что я перепутала Дэмиана с Самантой и чуть не напялила на мальчика платье его сестры. Мама надо мной ржала и говорила: «Джессика, по-моему, наш Дэмиан не сомневается в своей гендерной идентичности. Ты только посмотри на его возмущенное лицо! Этот парень четко знает, что ему нужно носить штанишки!». Я извинилась перед Дэмианом и чмокнула его в щеку. Он сразу захихикал, а я помогла ему переодеться в летний комбинезончик и панамку. И когда ребенок ушел радостно скакать по саду, размахивая пластиковой красной лопаткой и явно намереваясь шарахнуть ей собственную сестру по голове, мама спросила: «Что у тебя стряслось? Ты выглядишь очень рассеянной». Ну, я хлебнула молочного коктейля и рассказала, что со мной стряслось. Да, мне все еще немного непривычно откровенничать с мамой, но с тех пор как я выросла, это стало почему-то проще, да и мама на меня больше не орет. Мне даже нравится ее всегда спокойная, практичная и взвешенная реакция. Впрочем, услышав про Лилит, даже моя мама обалдела и лишилась дара речи. И это она еще не знает, что Лилит вампирша (господи, как же бредово это звучит, надо уже чем-то заменить это детское слово, но я не знаю, чем)! Я сказала, что меня очень тянет к Лилит, что мои чувства как будто в один день все воскресли, а мама улыбнулась и ответила: «Да, именно так оно и бывает, когда встречаешь любовь всей своей жизни. Даже если вы расставались на какое-то время, ваши чувства друг к другу никогда до конца не угасают. Они всякий раз разгораются вновь и вновь. Не сомневайся, Джессика. Если бы Шейн была любовью всей твоей жизни, ты бы не чувствовала к Лилит того, что чувствуешь сейчас». Я даже удивилась и спросила: «Что, вот так просто?». Мамина улыбка как будто стала немного грустной: «Да, так просто. В любви только так. Или просто и понятно – или это не любовь. Ты просто знаешь, что любишь человека, и все. Любила, любишь и всегда будешь любить, даже если вы не вместе. Так что, мой тебе совет, и я уверена, Аврора была бы со мной согласна – иди к своей девочке, Джессика. Ты ее любишь, и она любит тебя, иначе не сбежала бы от отца и не купила тот трейлер в Провиденсе, чтобы быть к тебе поближе. Поверь, ей это стоило огромного труда, и это серьезный поступок в ее юном возрасте. Пока ты молода, просто иди к ней и не теряй времени даром. Я знаю, что Шейн тебе симпатична, как и мне были симпатичны Тайлер и Мадлен. Но ты ее не любишь. Поэтому не сомневайся». И это подействовало. Я перестала сомневаться. От ее слов меня словно холодной водой окатило посреди жаркого летнего дня. А еще я подумала, что мама говорила не только обо мне и моей любви к Лилит. Она говорила также и о себе. О любви всей своей жизни, с которой они больше не вместе. 1 июля, 2021 года Честно, я правда не знаю, как мы там оказались. Мы не собирались туда идти. Ну правда. Мы с Лилит снова встретились в кафе. Я хотела сказать ей, что собираюсь поговорить с Шейн и съехать от нее, и дальше так продолжаться не может, потому что Шейн уже начала что-то подозревать, а я не хочу ее обманывать. Я собиралась все это сказать, но подходящего момента так и не представилось, потому что мы с Лилит все время придуривались и ржали, а я ее фоткала для Инстаграма. Розовый молочный коктейль под цвет ее волос смотрелся реально красиво. В какой-то момент Лилит так засмеялась от моей шутки, что коктейль потек у нее через нос. Она закашлялась, и мы снова так ржали, что чуть не умерли. В итоге я предложила Лилит прогуляться, чтобы подышать свежим воздухом и прочистить ее нос. Мы гуляли по Провиденсу – по всем местам, где тусили раньше, по парку, мимо камней у воды, где мы раньше часто сидели, свесив ноги и придумывая новые сюжеты для рассказов Лилит. Мои сюжеты всегда были дурацкими и всегда про вампиров, но Лилит они нравились. И так мы дошли до ее старого дома. До дома фрау Рихтер, который уже пять лет был заброшен и начал понемногу разрушаться. А затем дошли до соседней с ним заброшки, где я была в последний раз, когда закапывала ту коробку в саду. Лилит я об этом не сказала. Она предупредила, что, если мне неприятно быть здесь, мы можем уйти. Я начала задыхаться, но соврала, что все в порядке. Я забыла, что Лилит врать бесполезно, и она слышит мое сердцебиение и дыхание. Она взяла меня за руку, погладила мои пальцы и сказала: «Ты знаешь, я бы хотела снова увидеть ту надпись на стене. Интересно, она еще сохранилась? Ты помнишь ее?». Конечно. Конечно, я помнила. Послание к Коринфянам. Любовь никогда не перестает… Никогда не перестает. Я сжала ее руку в ответ, и мы пошли. Заброшка изменилась. Разрушилась намного сильнее, чем раньше. Деревянное крыльцо провалилось, все окна на первом этаже были выбиты, а на стенах красовались разноцветные надписи, сделанные баллончиками. Очевидно, это место начало пользоваться популярностью в последние годы, и новые шайки подростков зависали здесь, как и мы когда-то. Осторожно, боясь провалиться на скрипучих ступеньках, мы поднялись на второй этаж, в спальню. Где был наш первый поцелуй. И первый раз. И где Лилит когда-то впервые укусила меня. Неужели это было реально? Послание по-прежнему висело на стене, напротив кровати. Оно никуда не делось, и мы с Лилит молча, взявшись за руки, прочитали его про себя, в немыслимо острой тишине этой комнаты. А после подошли к окну, на котором столько раз сидели, глядя на дом фрау Рихтер, и из которого столько раз чуть не вывалились. Окно было приоткрыто, и Лилит подняла створку выше, впуская свежий воздух летнего вечера. Мы, немного смущаясь, сели на подоконник и с улыбкой посмотрели друг на друга. Лилит спросила: «Джесси, тебе получше?». Я ответила, что да, немного. Паническая атака, едва начавшись, вновь отступила. Мне было получше, но мне было больно. Лилит спросила, глядя на окна своего старого дома, где она когда-то была заперта, как в клетке: «Джесси, как думаешь, ты когда-нибудь сможешь меня простить?». Я сказала, что уже простила ее, но Лилит только качнула головой: «Ты всегда была слишком доброй к тем, кого любишь. Простишь ли ты меня когда-нибудь по-настоящему? Я причинила тебе столько боли… А теперь просто врываюсь в твою жизнь, так эгоистично. Возможно, я действительно все только порчу». Я взяла ее за руку и сказала: «Я бы хотела снова быть такой, как раньше. Ты знаешь, я ведь скучала не только по тебе, но и по себе прежней. Когда ты исчезла из моей жизни, я почти перестала мечтать и верить во всякие невозможные вещи. А ты всегда была моей невозможной Лилит». Лилит усмехнулась, и на глазах ее выступили слезы. Она сжала мою руку крепче и шепнула: «А ты моей невозможной Джессикой. Девушкой, которая заставила меня поверить, что я могу быть чем-то большим, чем я всегда была. Которая не боялась меня в то время, как я сама себя боялась. Джесси, ты знаешь, эта твоя история про Луну. И облака. Помнишь ее? Я столько раз вспоминала ее за последние пять лет. И, возможно, только благодаря тому, что ты научила меня вере в невозможные вещи, я сделала то, что всегда считала невозможным для себя. Сбежала от отца. Стала свободной. Я все время повторяла это про себя, что я смогу, что это возможно, что главное верить в это, как ты верила в своих вампиров. И в конечном итоге я сейчас здесь, потому что ты научила меня верить. В твоем мире словно все возможно. И когда я держу тебя за руку, мне кажется, что еще немного, и мы сможем ходить по Луне». У меня тоже слезы потекли из глаз, и мы снова хихикали и ревели одновременно, а я сказала, кивая в окно, что до Луны все-таки отсюда далековато, и нам придется принести лестницу. Я сказала, что, кажется, видела в подвале стремянку, и Лилит снова так хохотала, что чуть из окна не вывалилась. Я ее поймала, и мы поцеловались. Это вышло как-то само собой. Губы Лилит были солеными от слез и сладкими от вишневой помады. Я думала, что у меня сердце остановится. Мне снова было шестнадцать, клянусь, не больше. И всего, что произошло за последние пять лет, просто не случилось. Близнецы еще не родились, Феликс был жив и орал под моей дверью, Бобби и Триша не расставались, я училась в школе и писала дурацкие сочинения за своим столом в старой комнате, а Лилит стучала в мое окно, прося разрешения войти, и мы хохотали. Эта жизнь. Была такой осязаемой. Но Лилит оборвала поцелуй первой и сказала, что так нельзя, ведь у меня есть девушка. И мне пришлось вернуться в настоящее, где я сидела на неудобном подоконнике и вовсю изменяла Шейн. Я сказала Лилит, что мне пора домой. Сказала, что сегодня же поговорю с Шейн, и я была настроена серьезно, как никогда. Но мне показалось, что Лилит мне не особо поверила. Мы вернулись в кафе, где на парковке стояла моя машина, и я подбросила Лилит домой, в ее трейлер. Я думала, что она снова расплачется, когда мы прощались, но она сдержалась. Наверняка расплакавшись после. А я поехала к Шейн. 4 июля, 2021 года Наконец-то выходной, и я могу нормально написать обо всем, что случилось. Это было ужасно. Разговор с Шейн, я имею в виду. Это было самым сложным, и мне все еще неприятно вспоминать его, а мои вещи частично остались у Шейн в квартире, и я не знаю, как их теперь забрать. Хотя мне все равно кажется, что она их уже выкинула. Перед тем как подняться в квартиру, я в тот вечер долго собиралась с мыслями, продумывала, что сказать, а заодно пыталась стереть с лица все следы помады Лилит! Чувствовала я себя хуже некуда, последним дерьмом, если уж точнее. Больше всего я боялась, что Шейн встретит меня в хорошем настроении, опять с какой-нибудь вкусной едой или в каком-нибудь новом красивом платье, и тогда смелость мне опять откажет. Но Шейн я обнаружила курящей прямо на кухне, в растянутой футболке и шортах, она даже не посмотрела на меня, когда я вошла. Только спросила устало, когда дверь закрылась: «Где ты опять была?». Я сказала, что нам нужно поговорить. Шейн выругалась и воскликнула: «Черт! Я так и знала!». На секунду мне даже показалось, что Шейн уже все знает про Лилит, но она, не дав мне даже рта раскрыть, спросила: «Кто она? Я ее знаю? Вы познакомились в “Петарде”?». В горле у меня пересохло, но я ответила: «Ты ее не знаешь. Она… моя бывшая девушка». Шейн заорала: «Бывшая?! Та самая, что ли, которая свалила от тебя за границу, когда вам было пятнадцать?! Ты серьезно?!». Я сказала, что не пятнадцать, а почти семнадцать, и Шейн заорала, что какая нахрен разница. Она была так потрясена, что даже наконец-то на меня посмотрела: «Лилит? Кажется, так ее звали? И что, стоило ей вернуться, как ты снова на это повелась?! Неужели ты настолько дура?! Вот прям настолько?!». Я промолчала. Впрочем, ее вопрос, ответа, кажется, и не требовал. Шейн спросила снова: «И давно ты с ней спишь?». Я сказала, что не сплю с Лилит, и ничего у нас не было, но Шейн даже слышать не хотела – она мне просто не верила. И кричала: «Джессика Лоуренс, если ты сама идиотка, то не надо считать меня такой же тупой! Можешь водить за нос своих малолеток, но не меня! Черт! Черт побери! Вот знала же, знала, что не стоит связываться с такой соплей, как ты, знала, что это плохо кончится, чуяла, что ты еще не нагулялась!». Мне стало очень обидно, хоть я, возможно, и заслуживала таких слов. Особенно обидно было, что Шейн мне не верила, что она даже не сомневалась в том, что я спала с Лилит, словно это было само собой разумеющимся. Да, мне, конечно, не стоило с ней целоваться, и это тоже было очень плохо, но я бы никогда не смогла зайти дальше и, уж тем более, обманывать Шейн на протяжении долгого времени. А еще мне было обидно, что она все-таки считала меня тупой малолеткой, хотя мне, вообще-то, уже исполнился двадцать один! Я никогда не собиралась никуда гулять и не смотрела на других девушек, которые, между прочим, каждый день вокруг меня толпами полуголыми шастали в «Петарде». Я сказала, пытаясь быть все же до конца честной и как-то по-хорошему расстаться: «Шейн, я тебе не изменяла. Мы с Лилит пару раз сходили в кафе и все. Один раз поцеловались. И я знаю, что не должна была этого делать. Я тебя любила, и мне очень жаль, что я сделала тебе больно, я этого не хотела, правда». Но Шейн только махнула на меня рукой, отворачиваясь и вытягивая новую сигарету из пачки: «Только время зря на тебя потратила, – буркнула она, влепив мне очередную словесную пощечину. – Столько времени угрохала впустую. И столько денег… Лучше бы правда на колледж отложила. Даже наркоту ради тебя бросила. Знала бы я, что ты того не стоишь». Я поняла, что от ее слов вот-вот зареву, и не смогла ничего ответить. Можно подумать, я просила ее дарить мне все эти дорогущие подарки! И жить в этой чертовой дорогущей квартире! Как будто я этого хотела! Но еще неприятнее была мысль, что Шейн бросила торговлю наркотиками ради меня. Не потому, что осознала, насколько это плохо, не потому, что Лэсли упекли в клинику, и он превратился в деграданта, утратившего связь с реальностью, а просто потому, что я случайно нашла пакетики с травкой и таблетками в ящике ее комода. Только поэтому ей пришлось бросить. Серьезно? И кто из нас после этого ТУПОЙ?! Я больше не стала ничего говорить и пошла собирать вещи, стараясь забрать только самое необходимое и при этом все-таки не разреветься, как малолетка. Но я все равно почти ничего не забрала, только скинула в облако свои последние наработки по трекам, а ноутбук и смарт-часы оставила Шейн. И наушники тоже. Не нужны мне такие подарки, спасибо. Даже айфон оставила, предварительно его отформатировав. Возможно, это было глупо, но я просто психанула. Половину моей одежды тоже пришлось оставить, потому что она просто не влезала в рюкзак. Открывая входную дверь, я думала, что Шейн уже ничего мне не скажет, но она крикнула: «Что, к своей Лилит поедешь? Ну и вали. Говоришь, вы еще не спали вместе? Что ж, удачно потрахаться! С чистой совестью теперь!». Очередная пощечина, на которую я никак не отреагировала, разревевшись уже в машине. А проревевшись, поехала к Лилит. Было уже поздно, и она встретила меня уже в ночнушке, поверх которой накинула джинсовую куртку. Лилит была немного сонной и растерянной. Я сказала, что хочу быть с ней, и мы с Шейн расстались. Услышав это, Лилит сразу обняла меня и разревелась. Мы пошли посидеть на качелях и подышать свежим воздухом, да так и просидели на них всю ночь. Лилит принесла мне бокал красного вина, потому что меня всю трясло, и в итоге мы выпили на двоих всю бутылку. Мы обнимались, смеялись и целовались, но дальше этого так и не зашли, потому что обе были к этому явно не готовы, особенно я, особенно после напутствия Шейн про «удачно потрахаться». Да. Возможно, я совершила ошибку. Самую большую ошибку в своей жизни. Но я была счастлива. Я давно не была так счастлива, как в ту ночь, на качелях с Лилит. А утром я позвонила Авроре с телефона Лилит, чтобы отпроситься с работы. Я всю ночь не спала и была просто не в состоянии переться в магазин после всего случившегося. Аврора спросила, почему это я звоню ей с чужого номера, и я рассказала, что ночевала у Лилит, и мы снова вместе. Аврора начала там ухмыляться и гы-гы-кать на тему того, что понятно тогда, почему я не хочу выходить на работу! Я шикнула на нее и сказала, что это не то, о чем она думает! Что у нас ничего не было, и мы всю ночь болтали! Но Аврора продолжала гы-гы-кать и ржать, приговаривая «да-да, конечно, я все понимаю!». И почему мне никто, блин, не верит?! Это уже не смешно! Никто не верит в мою чистую любовь! 8 июля, 2021 года Ездили вместе с Лилит домой к Авроре, чтобы забрать какие-нибудь вещи из моей бывшей комнаты, потому что мне тупо не в чем ходить, а появляться на пороге квартиры Шейн я не хочу даже в то время, когда точно знаю, что она на работе. Лилит познакомилась с близнецами, и они ей очень понравились! Саманта теперь помешалась на розовых волосах и все время ноет, что тоже хочет такие же! Лилит огорчилась от того, что Триша и Бобби разошлись, а с моим братом она так и не увиделась, потому что он был на работе. Зато она увиделась с Авророй! Лилит очень боялась этой встречи, потому что думала – Аврора ее ненавидит за то, что Лилит меня пять лет назад бросила. Но Аврора обняла Лилит и сказала: «Ты выросла такой красивой девушкой, солнышко!». Лилит сразу разревелась от такого теплого отношения, разревелась, прям как ребенок. Она скомканно пыталась что-то Авроре объяснить, но та ее осадила и сказала: «Милая, не надо. Поверь мне, я знаю, что такое не в меру властный отец. Мне можешь не объяснять. И я рада, что ты снова к нам вернулась. Ты всегда будешь частью нашей семьи, понятно?». А Лилит сказала, что к ней еще никто из взрослых так по-доброму не относился, никогда, за всю ее жизнь, и Аврора так мило погладила ее по волосам, что я сама чуть не разревелась, глядя на них! Пришлось сделать вид, что я ревную, и возмутиться: «Эй, ну, может, хватит уже? Лилит, ты ко мне вернулась или к НЕЙ?». «К тебе, к тебе, – Аврора со смешком выпустила Лилит из объятий и легонько подтолкнула ко мне. – Ладно, собирайтесь пока. И если вам понадобится какая-то помощь по дому, ну там, кран прикрутить или починить калитку, не стесняйтесь обращаться ко мне. Мне не сложно заскочить к вам после работы. Я на всех этих ремонтных делах собаку съела, еще с пятнадцати лет краны меняю, с тех пор как отец задался целью сделать из меня настоящего мужика. Так что, да, не пропадать же таланту, зовите, если что!». И это было правдой – Аврора вечно чинила сантехнику во всех домах, где мы жили, и сама делала ремонт, даже пол в гостиной перестилала сама. Ну, не без помощи Бобби, конечно же. Пока мы с Лилит перебирали вещи в моем шкафу, оказалось, что там целая куча всякого старья, которое я носила еще в пятнадцать, и Лилит даже многое из этого помнит. Я хотела все это отдать на благотворительность, но Лилит меня упросила забрать эти вещи с собой и как-нибудь их надеть. А еще она спросила, сохранила ли я свое «обручальное» кольцо. Я ждала этого вопроса и боялась его. Мне было очень стыдно врать, но я сказала, что оно тоже лежит где-то в старых вещах. Я просто не смогла признаться, что закопала его в саду на заброшке! К вечеру мы собрались, и уже перед отъездом, когда Лилит ушла в туалет, Аврора спросила меня, прислонившись к багажнику машины: «Джесси, милая, у тебя точно все хорошо? Ты уверена, что не слишком торопишься… ну, с этим переездом к Лилит?». Я сказала: «Да, знаю, это не очень хорошо – вот так прыгать от одной девчонки к другой, но Лилит для меня не просто девчонка. Ты знаешь. “Мое сердце в агонии”. Поэтому я уверена». Аврора грустно улыбнулась на строчку из ее песни, чуть наклонилась и поцеловала меня в висок, как бы говоря, что да, она понимает. 11 июля, 2021 года Это все-таки случилось. Хоть мы и не хотели спешить, но и терпеть уже не могли тоже! Сложно, чертовски сложно терпеть, когда в трейлере только одна кровать и вообще всего одна комната! Пару раз я спала на качелях во дворе, и один раз там спала Лилит, но в итоге мы все же не выдержали, ну и… да. Поначалу было немного сложно и неловко, хоть мы обе этого и хотели. Я в шутку предложила Лилит меня укусить, чтобы мы немного расслабились, но она даже не улыбнулась и продолжала смотреть на меня так пристально в темноте, что я поняла – Лилит давно об этом думает. И укусить меня давно хочет. Я спросила себя: «Интересно, она помнит, какая на вкус моя кровь?», и от этих мыслей мне стало плохо. Наверное, Лилит почувствовала, что я испугалась, потому что сказала: «Я не буду этого делать, Джесси. Я научилась лучше контролировать свои импульсы. И в данный момент кровь не является моей жизненной необходимостью. Поэтому я лучше принесу нам бутылочку вина». Ну а потом все пошло совсем легко, потому что я уж точно перестала нервничать, и Лилит даже заметила: «Ты стала менее стеснительной в сексе». Я спросила, хорошо это или плохо, и Лилит ответила: «С одной стороны – хорошо. А с другой стороны… я умираю от ревности к твоей бывшей девушке. Говоришь, она была тебя постарше? И работала стриптизершей?». Я сказала, что, если Лилит еще хоть словом упомянет Шейн, то уже я ее укушу! И поцеловала Лилит в шею, а она захихикала и сама расслабилась, кажется, только тогда. Это было прекрасно. Когда мы обе наконец-то перестали думать о прошлом, о том, что разделяло нас, о бывших, об укусах в шею, о том, что «вдруг теперь это будет не так хорошо, как раньше?», именно в тот момент все стало прекрасно. Когда мы перестали, наконец, бояться друг друга. Я снова целовала Лилит, и она была только моей, нам снова было шестнадцать, и мы ничего не боялись, потому что от любой опасности всегда можно сбежать по пожарной лестнице через окно. Мы были самими собой. В какой-то момент Лилит расплакалась от переизбытка чувств и сказала: «Я так люблю тебя, ты знаешь? Так сильно люблю тебя и так сильно по тебе скучала. Да, я понимаю, что лучше не говорить подобное во время секса, что это все гормоны, но я так сильно тебя люблю, Джесси, так сильно люблю…». Я сказала, что тоже ее люблю, и тоже заплакала, и мы целовались, чтобы не реветь, как две дуры. Но в итоге все равно ревели и целовались, и смеялись. Я словно впервые за пять лет осознала, что я, вообще-то, еще жива. Что моя жизнь состоит не только из однообразия будней, из череды одинаковых событий, из очереди на кассе в музыкальном магазине, из запаха кофе от теплого картонного стаканчика, который каждое утро покупала мне Аврора. Не только из бессонных ночей в «Петарде» и разговоров со Стэном о том, как ему пришлось выволакивать очередных алкашей на задний двор, и что какого черта ему за это не платят. Нет, моя жизнь была чем-то большим. Мое сердце как будто снова билось. И я сама была чем-то большим. Я была Джессикой Лоуренс, которая всегда верила в невозможные вещи. И невозможные вещи снова вернулись в мою жизнь. Невозможные вещи – это когда спустя пять долгих лет ты обнимаешь человека, которого любишь больше всего на свете, и этот человек любит тебя в ответ. 14 июля, 2021 года Вчера вечером мы с Лилит сидели на качелях во дворе, пили лимонад, и Лилит вслух читала мне свои стихи, как вдруг я заметила красный «лексус» Шейн, подъезжающий к воротам нашего трейлера! Я чуть с качелей не грохнулась, а Лилит стала еще бледнее, чем обычно, то есть бледной, как смерть. Шейн остановилась перед воротами, но выходить не торопилась, и я сказала Лилит, что сейчас разберусь и узнаю, что ей нужно. Лилит только растерянно смотрела мне вслед, держа в руках тетрадку со стихами и сминая ее под каким-то неестественным углом. Шейн сидела за рулем и курила. Она не смотрела на меня и выходить явно не собиралась, ожидая, когда я залезу внутрь. Я открыла дверцу и села рядом с ней. Я понятия не имела, что сказать, и боялась, что Шейн сама так и не заговорит, но она сказала, кивая назад: «Я привезла твои вещи. Одежду и… технику тоже. Прости, что сказала тебе тогда все это. Я просто психанула. Это твои вещи, и неважно, что их тебе дарила я. Они твои, ясно? И нужны тебе для работы». Шейн по-прежнему на меня не смотрела и с усилием давила сигарету в пепельнице. Я все еще понятия не имела, что сказать, поэтому ляпнула: «Спасибо». А потом спросила: «Как ты узнала, где я теперь живу?». Шейн ответила: «У Авроры, конечно. Пришлось немного связать ее и пытать, но она раскололась в итоге. Господи, да я шучу, не смотри на меня так! Аврора предлагала мне оставить вещи у нее дома, чтобы она их тебе передала при встрече. Но я сказала, что хочу сама отдать и извиниться, вот и выпросила у нее адрес твоей Лилит. Я смотрю, ты и правда очень любишь эту девчонку, раз переехала в такую дырищу». Мне было обидно это слышать, но я ничего не сказала, а Шейн в итоге опять извинилась: «Ладно, прости. Я снова начинаю заводиться. Не могу спокойно обо всем этом думать. Давай-ка забирай свои вещи, и я поеду. Не хочу в очередной раз наговорить тебе гадостей». Я сказала: «Прости меня, Шейн. Я не хотела сделать тебе больно». Она вздохнула, глядя в окно: «Знаю. Ты просто не способна причинить боль намеренно. Такой уж ты человек. А теперь, серьезно, иди уже. Не хочу при тебе реветь». Шейн сказала это как будто в шутку, но, судя по тому, что она все время отворачивалась, она и правда как будто боялась заплакать. Я вылезла из машины, достала пакеты и пару спортивных сумок со своим барахлом с заднего сиденья. Шейн мне крикнула: «Сумки возвращать даже не вздумай. Если они тебе не пригодятся, можешь просто выкинуть». И все. Я закрыла дверцу «лексуса», а Шейн невнятно махнула мне рукой, не поворачиваясь, и уехала. Стоило ее машине скрыться за поворотом, как за моим плечом возникла Лилит. Она не стала ничего у меня спрашивать, потому что пакеты и сумки на траве возле моих ног говорили сами за себя. Не зная, что еще делать, мы просто потащили их в трейлер. 17 июля, 2021 года Отмечали День Рождения Лилит вчера! Ей исполнилось двадцать два. Мы ходили в ночной клуб, и Лилит провела перед зеркалом столько времени, что я чуть не состарилась! Лилит не нравилось ни одно платье, которое она надевала, и, даже сделав яркий вечерний макияж, Лилит все равно осталась недовольна и все время жаловалась, что не выглядит на свой возраст. Она была прям как Аврора со своей дисфорией, только Лилит боялась, что не взрослеет. Я сказала, что это нормально, и она выглядит юно не потому, что она вампирша, а потому, что у нее такое милое личико. Я напомнила, что меня тоже всегда принимают за семнадцатилетнюю, а Бьянке вот, наоборот, уже с семнадцати дают двадцать пять, и в нашей компании она всегда покупала алкоголь. Просто мы все выглядим по-разному, и это нормально. Лилит вроде бы немного успокоилась, и мы поехали отмечать ее ДР. Лилит предложила мне позвать кого-нибудь из своих друзей, даже разрешила позвать Бьянку, и сама она пригласила двух своих подруг: ту самую Мойру Винчестер и еще одну девочку, с которой они учились вместе, Бонни. Я на всякий случай еще раз уточнила, не является ли кто-нибудь из этих девочек бывшей Лилит, и она со смехом сказала, что нет. Но о своей бывшей, которая, с ее слов, осталась в Кёльне, Лилит мне так ничего и не рассказала. Ну, ладно. Я предпочитаю об этом вообще не думать. Из своих друзей я позвала всех, но прийти смогли только Пэк с новой девушкой Ланой, которая не Дель Рэй, но все равно классная. Пэк нормально общался с Лилит, как будто бы с того места, на котором остановился. Снова шутил свои дурацкие вампирские шутки, и Лилит так же шутливо ему отвечала. Если бы он только знал! Знал, как близки его тупые приколы к истине! А еще я заметила, что во время этих тупых приколов Мойра бросает на Лилит многозначительные взгляды. И я поняла, что она знает. Значит, все-таки был у Лилит человек, которому она смогла довериться. Интересно, Лилит ее тоже кусала? Или нет? Но, как бы там ни было, Мойра оказалась классной девчонкой. Мне она реально понравилась. И она оказалась в точности такой, какой я представляла девушку с именем Мойра Винчестер! Воображение рисовало мне готичную особу с длинными черными волосами, и именно такой была Мойра! А бледная кожа, голубые глаза и ярко-красные губы дополняли образ. Наверное, если бы мне предложили угадать, кто из них двоих вампирша – Мойра или Лилит, я выбрала бы Мойру. Но на самом деле у Мойры просто был такой стиль, кажется, это называется «готическая Лолита». Лилит сама в подобном стиле одевается, только она более миленькая, а Мойра – мрачная и строгая. Они были чем-то похожи. И по ним было видно, что они близкие подруги. А вот о второй подруге Лилит я ничего сказать не могу, потому что Бонни молчала почти весь вечер. Только иногда говорила о чем-то по-немецки с Лилит и Мойрой, а мне – натянуто улыбалась. Как я поняла, она плохо знает английский и стесняется на нем говорить, а в Провиденс просто приехала в гости, ненадолго. Я даже немного ревновала, когда Мойра танцевала вдвоем с Лилит. Мойра ей что-то на ухо говорила по-немецки, а Лилит хохотала. Интересно, у Мойры есть парень? Или девушка? Кто ей вообще нравится?! Но спросить об этом у Лилит я постеснялась. Не хочу, чтобы она думала, будто я ревную, и считала меня какой-то неадекватной. Мы протусили в клубе всю ночь. Мне очень нравится тамошний диджей Майк Бёртон, мы с ним хорошие знакомые. И я, конечно, попросила его уступить мне свой пульт, чтобы поздравить Лилит с Днем Рождения и поставить трек, который я для нее сочинила в последние недели. Трек называется «Run Together», и я сочиняла его буквально на коленке, в музыкальном магазине, потому что мы теперь с Лилит живем вместе, и я не хотела, чтобы она раньше времени увидела свой сюрприз. Я даже добавила в этот трек свой тупорылый голос, и Аврора помогла мне его записать и обработать так, чтобы звучало не сильно тупо. Главное, как я поняла – добавить побольше эха! Я предлагала спеть самой Авроре, потому что она сделала бы это в сто раз лучше меня, но Аврора категорически отказалась со словами: «Не хочу, чтобы Лилит думала, будто ее поздравляет с Днем Рождения какой-то мужик». Конечно, она преувеличивает, как обычно, но это же Аврора, и однажды на ее могиле напишут: «Я не мужик!». Лилит очень понравился мой сюрприз, и она расплакалась от восторга, а Мойра, глядя на то, как мы обнимаемся, сказала: «Да, ты была права, ради такой девчонки стоило грабануть твоего папашу и сбежать в Штаты. Определенно стоило». 1 августа, 2021 года К нам в гости приходила мама. Она уже давно напрашивалась, хотела посмотреть, как мы живем, и убедиться, что все хорошо. Мы пригласили маму на вечер, потому что днем в трейлере совершенно невозможно находиться, а кондиционер мы так и не поставили. И я надеялась, что, если мама придет вечером, то ужаснется не так сильно хотя бы. Лилит тоже нервничала и всё ходила стригла кусты, потому что моя мама флорист, и Лилит боялась, что она про нее плохо подумает, если с этими кустами будет что-то не так. В итоге мне пришлось забрать у нее секатор и спрятать, так как я всерьез боялась, что от этих кустов ничего не останется. Но все прошло довольно неплохо! Мама с Лилит тепло поздоровалась, хоть и обниматься не стала, но она вообще ни с кем не обнимается, так что, это нормально. Мы втроем посидели во дворе за столиком, выпили холодный лимонад и съели шоколадный чизкейк, который мама привезла. Мама похвалила садик с кустами, и Лилит вся аж покраснела. А еще мама сказала: «Вы так похожи на нас с Авророй в молодости. Живете в сарае, но безумно друг друга любите. Это очень мило. Но если вам нужна будет помощь, не стесняйтесь за ней обратиться. Нам с Авророй обратиться было не к кому, и это очень тяжело». Лилит попросила рассказать, как выглядел их домик и садик, как они жили и чем занимались тогда, а моя мама пустилась в долгий рассказ, который я уже слышала. Перед уходом мама всучила мне пачку денег, которую я брать не хотела, но мама засунула мне ее в карман! Она сказала: «Не отказывайся от помощи, Джессика, и бери, пока дают. У нас с Авророй такой помощи не было, поэтому не выпендривайся. И поставьте себе уже этот долбаный кондиционер!». 9 августа, 2021 года Прошлой ночью Лилит уходила, потому что ей было нужно… Ну. Да. Я должна это написать, и тогда это станет реальным. Ей нужно было выпить чьей-то крови. Я беспокоилась за нее, предлагала себя, но Лилит отказалась. Я предлагала пойти вместе, но Лилит тоже отказалась, сказав, что здесь лучше действовать в одиночку и не создавать слишком много шума. Она посоветовала мне просто лечь спать, но я, конечно, не смогла, поэтому сидела ждала ее на качелях, и меня чуть не сожрали сраные комары. Уж лучше бы мою кровь пила Лилит, чем они! Лилит вернулась через три часа, и она была уже не такой бледной, как когда уходила. Ее кожа… Она сразу так изменилась. Если в последние дни ее щеки начали шелушиться, а пальцы на руках стали сухими, буквально обтянутыми кожей, то теперь… Лилит словно ожила. Ее руки снова были мягкими и нежными, а кожа на лице, хоть и оставалась бледной, вся словно светилась этой фарфоровой белизной и была невероятно гладкой и приятной наощупь. Лилит улыбалась, и ее щеки даже немного раскраснелись, словно она пришла с мороза. Я попыталась пошутить и спросила: «Ну что, кого ты там сегодня сожрала?», но Лилит только поцеловала меня и шепнула: «Тебе лучше не думать об этом, Джесси. Это тебе ни к чему». Да, возможно, и ни к чему. Но я все равно думаю. 11 августа, 2021 года И все-таки Лилит приперла меня к стенке. Когда в пятисотый раз спросила, где мое «обручальное» кольцо, а мои скудные актерские способности уже не позволяли мне притвориться глухой. Мы с ней как раз поужинали, и я мыла посуду, когда Лилит подошла ко мне, чтобы помочь, сняла все свои кольца (в том числе и то самое) и положила их возле раковины. А затем шагнула ко мне, обняла со спины и спросила почти шепотом: «Джесси… и все-таки… где твое кольцо? Скажи правду. Пожалуйста». Я снова попыталась отбрехаться и пообещать, что обязательно найду его, когда в следующий раз поеду домой к Авроре. Но Лилит впечатала меня в столешницу и положила ладонь мне на грудь. С той стороны, где билось сердце. И я знала – она слышит, как оно колотится даже за шумом воды. Лилит шепнула: «Джесси, не бойся меня. Я знаю, что ты врешь мне, ты ведь понимаешь. Я ничего не могу поделать с этим, я просто это слышу. Пожалуйста. Я не обижусь на тебя, если ты его выбросила. Я понимаю, ты пыталась меня забыть, а для этого все средства хороши. Но мне важно знать…». И я разревелась. Честно, сама не понимаю, почему, ведь настроение у меня было прекрасное. А стоило подумать о той коробке в земле… «Я его не выбросила, – прорыдала я. – Я его закопала!». Лилит выключила воду и попыталась расспросить меня, в каком смысле «закопала» и где, но я могла только рыдать и тереть глаза, которые начали слезиться еще больше от средства для мытья посуды! В итоге Лилит снова включила воду, помогла мне умыться и промыть глаза, после чего мы сели прямо на пол возле мойки, и она меня обняла. А я все рассказала. Про коробку с ее вещами, закопанными в саду на нашей заброшке. Лилит спросила: «Ты бы хотела раскопать ее? Или оставить все, как есть?». Ее пальцы успокаивающе гладили мои запястья, словно пытались таким образом утихомирить бешеный пульс. Я сказала, что очень хотела бы, но очень боюсь, что там все испортилось и выглядит теперь ужасно, хоть я и обернула коробку пакетом, но она все равно картонная. Лилит меня успокоила и сказала, что с кольцом уж точно ничего не случилось, потому что оно серебряное. Даже если оно потемнело, мы можем просто его почистить. Мы сидели на полу целый час и говорили об этом, пока не додумались пойти и прямо сейчас эту коробку выкопать! Это было жутко и одновременно весело! Мы как будто шли ночью на кладбище выкапывать труп и снимать какое-нибудь проклятие! Лилит вооружилась садовой лопатой и фонариком, и мы сели в машину. По дороге заехали в «Dunkin’ Donuts» и купили себе по холодному кофе, потому что было жарко и потому, что мы отправлялись на ответственное задание. Нельзя было хотеть спать! Я очень боялась, что не найду то место, где закопала коробку, ведь за последние годы там все жутко заросло. А в темноте так вообще – весь сад выглядел одинаково. Но я твердо знала, что без коробки и своего кольца оттуда не уйду, даже если придется перекопать весь участок! Еще я боялась, что на заброшке кто-нибудь ночует, и мы повстречаемся с бомжами, обдолбанными наркоманами или сквоттерами, но Лилит пообещала их укусить, если что, и мне полегчало. В окнах было темно, а в доме тихо, и, скорее всего, там никого не было, но мы проверять не стали и сразу пошли копать. Я точно помнила, что это место возле забора, со стороны дома фрау Рихтер. Увы, это был единственный ориентир, поэтому копали мы фактически наугад, выбирая менее заросшие участки. По очереди копали и по очереди светили фонариком. А когда уставали, то садились прямо на траву и пили кофе. На коробку наткнулась Лилит. Я услышала глухой стук ее лопаты обо что-то твердое. Направила туда луч фонарика, и мы разглядели уголок пакета из «Уоллмарта». Да. Это было оно. Я перестала дышать, а Лилит взяла меня за руку, и я почувствовала на ее ладони крупинки земли. Лилит спросила меня, готова ли я. Я сказала, что да, хотя на самом деле нет. Но мы все равно раскопали коробку и вытащили ее на траву. Лилит светила фонариком, а я пыталась ее распаковать. Пакет был немного влажный, и сама коробка тоже… Выглядела она, честно говоря, не лучшим образом. Сморщенная, разбухшая, примятая и деформированная весом земли. Но, с другой стороны, я ведь не планировала выкапывать ее обратно! Кто ж знал, что Лилит вернется! Мы открыли ее вместе. «Хомяко-белка!» – воскликнула Лилит, доставая мокрую и посеревшую от грязи игрушку, а мне снова захотелось разреветься. Запустив руку вглубь коробки, я вытащила круглую баночку из-под крема, в которой должно было лежать кольцо. И оно было там. Я все-таки разревелась снова, и Лилит вместе со мной. Она подползла ко мне по земле, и мы обе были грязные и зареванные. Лилит забрала кольцо и взяла меня за руку. Спросила: «Ты все еще хочешь быть моей, Джессика Лоуренс?». Ее глаза были круглыми и блестящими, как звезды на небе над нашими головами. Я сказала, что ДА, и Лилит надела мне кольцо на безымянный палец. Тоже круглое и блестящее, как Луна. Мы целовались, повалившись на траву, и всё куда-то плыло – небо, звезды, крыша дома и верхушки деревьев. Лилит шептала: «Прости меня, прости, Джесси. Я причинила тебе столько боли, думая, что делаю, как лучше. Я была неправа». Я возразила, что себе она причинила боли не меньше, и главное, что теперь все это закончилось, а мы снова вместе. Мы забрали кое-какие вещи из коробки: карандаши, брелоки и еще всякую мелочь, ну и хомяко-белку, конечно. А все, что не сохранилось: открытки и валентинки, свечки, картонный стаканчик из-под кофе и письма – закопали обратно. И вернулись в машину, грязные и счастливые. Мы натурально были все в земле, и вся машина была в земле. Но как же мы были счастливы. Господи, как мы были счастливы. 14 августа, 2021 года За те пять лет, что мы с Лилит не виделись, она написала просто тонну, я серьезно, ТОННУ всяких рассказов и даже одну целую книгу! В книге страниц пятьсот, поэтому за нее я пока не бралась и читаю рассказы. В основном это рассказы за последние три года, потому что более старые Лилит мне давать стесняется. Она говорит, что тогда ее уровень был очень низким, и ей за себя стыдно. А мне кажется, что она и в пятнадцать лет писала офигенно! Я бы так никогда не смогла! Лилит просто литературный гений. У нее есть рассказы и на английском, и на немецком. Те, которые только на немецком, Лилит обещала как-нибудь для меня перевести. Я спрашивала, не пыталась ли Лилит издать где-нибудь свои рассказы или книгу, а она сказала, что нет, потому что, если ее отец когда-нибудь это увидит, Лилит просто умрет от стыда. Я с одной стороны ее понимаю. Потому что рассказы у Лилит еще более... эм... откровенные, чем раньше, и там очень реалистично и подробно описан секс между двумя девушками. Наверное, мне тоже было бы стыдно, если бы мои родители что-то такое прочитали. Но с другой стороны... НЕ ВСЕ ЛИ РАВНО, ЧТО ПОДУМАЕТ ЭТОТ ЗАШОРЕННЫЙ ГРАФ ДРАКУЛА?! Я точно знаю, что Аврора отнеслась бы к этому нормально, потому что она меня любит, и вообще, мы взрослые люди, в конце концов. А если бы отец Лилит осудил ее творчество, то не такой уж он и хороший отец! Я, конечно, Лилит этого говорить не стала, она и так в курсе, что я мечтаю воткнуть осиновый кол в ее папашу, и ни к чему обострять ситуацию. Но я предложила ей опубликовать свои творения под псевдонимом хотя бы! Лилит обещала подумать об этом. Пока она публиковалась только в сети, под ником vampire_kiss. 18 августа, 2021 года Ездили вместе с Лилит и Тришей покупать подарки для Авроры. У нее ведь совсем скоро День Рождения, а мы в этом году припозднились, потому что ни у кого не было времени. Я так вообще как будто провалилась в какую-то дыру с тех пор, как Лилит вернулась, и все происходящее кажется мне нереальным. Лилит и Триша вместе выбирали для Авроры косметику, а я пила кофе и листала Аврорин инст в надежде, что он наведёт меня на какую-то гениальную идею подарка. Не навёл. Зато я хапнула опять кучу хейтерских комментариев о том, что Аврора переодетый мужик, и снова расстроилась. Как бы я хотела подарить ей спокойную жизнь. Без всего этого. Без неоправданной ненависти. Без угроз расправой и изнасилованием от каких-то левых аккаунтов без подписчиков и аватарок. На самом деле я бы хотела подарить ей именно это, а не новую косметику, одежду и украшения. Но не могу. 24 августа, 2021 года Как бы мы ни старались с подарками для Авроры, Мэган в этом году переплюнула нас всех вместе взятых. Потому что она подарила Авроре КОЛЬЦО! Я чуть куском льда из мохито не подавилась, когда его увидела! Это было так неожиданно и круто, и к тому же совпало с тем, что мы с Лилит мое кольцо недавно выкопали! Вот только… я-то помнила, как Аврора говорила, что не готова к новому браку. Правда, она это давно говорила. Может, теперь готова? Ведь они с Мэган уже долго встречаются и вместе живут. Мэган также сама занималась оформлением вечеринки и устроила нечто нереально прекрасное на заднем дворе. На деревьях висели гирлянды, повсюду были расставлены белые столики и стулья, а в центре – огромный шатер с белым тюлем, тоже украшенный гирляндами и цветами. У меня было такое ощущение, что они уже женятся. Я отвечала за музыку на вечеринке, поэтому притащила аппаратуру и ставила любимые песни Авроры, иногда разбавляя их чем-нибудь своим, более-менее близким к ее вкусу. Аврора сама меня попросила ставить свои треки тоже, а так бы я ни за что не решилась. Аврора была такой красивой в этот вечер. Сложно поверить, что ей уже сорок восемь. На ней были широкие светлые брюки с высокой талией и красивым тканевым поясом и шоколадно-коричневая блузка из полупрозрачной ткани с воланами на груди. Волосы Аврора накрутила на плойку, и локоны плавно покачивались в такт музыке, когда она танцевала. Аврора вся словно состояла из одних плавных линий, была соткана из прозрачного, чистого летнего воздуха. Я так и не поняла, согласилась ли Аврора пожениться с Мэган. Наверное, если надела кольцо, то согласилась? Или нет? Мне показалось, что они обе были какими-то грустными. И Аврора, и Мэган. Они танцевали, обнявшись, под медляк, который я поставила, но обнимались они как-то… не счастливо, а отчаянно. Лилит подошла ко мне сзади, пока я возилась с пластинками, и тоже слегка обняла меня за шею. В руке у нее был бокал с каким-то розовым коктейлем из газировки и рома, и стекло покрылось капельками влаги. Лилит тоже наблюдала за танцем Авроры и Мэган. Я решилась спросить: «Что с ними? Ты что-нибудь понимаешь?». Лилит тихонько вздохнула мне в ухо и ответила: «Что-то не так, ты права. Я не хотела тебе говорить, но… в начале вечера они немного поспорили в подвале. Я не подслушивала, просто…. Ты знаешь, какой у меня слух». Я спросила, слышала ли Лилит, о чем они спорили. «Расслышала несколько слов. Аврора говорила, что так не должно быть. И о том, что не имеет права так поступать. Мэган сказала, что уже приняла решение. И готова на это ради Авроры». Я совсем запуталась и спросила: «Они про свадьбу, что ли, говорили? Аврора вообще согласилась или нет?!». Лилит только слегка пожала плечами, и кубики льда звякнули в ее розовом бокале. Я чувствовала сладкий запах клубники и рома от ее губ. «Не знаю, Джесси. Между ними что-то происходит. Но они любят друг друга, это совершенно точно. Их пульс учащается, когда они касаются друг друга». И я даже не знаю, стало ли мне легче от этой информации или нет. 29 августа, 2021 года Продолжаем потихоньку обживаться в нашем трейлере. Лето уже закончилось, но мы все равно поставили кондёр, и стало уже немного получше, хотя большую часть времени я живу по-прежнему во дворе. Мы с Лилит поругались из-за того, в какой цвет покрасить забор. Я хотела фиолетовый, а Лилит, конечно, розовый! Я сказала, что люблю розовый, но только на ее волосах и больше нигде его видеть не хочу! И не хочу жить в домике Барби! Трейлер и так уже розовый! Я люблю все мрачное и готичное, а Лилит – миленькое, и я просто не представляю, как нам сойтись на чем-то одном! В итоге я все-таки уступила, и мы покрасили забор в розовый. И крыльцо. И качелю. Это какой-то кошмар, но что еще мне оставалось делать после того, как Лилит со слезами заявила: «У меня никогда ничего своего не было! Я всю жизнь отцу подчинялась и теперь просто хочу сама выбрать цвет краски для своего гребаного забора!». Конечно, я ее обняла и сказала, что она может покрасить в розовый и забор, и все остальное, включая меня. И еще… я очень люблю Лилит, но она ужасно готовит! Если бы за время жизни с Авророй я не научилась от нее делать тосты с авокадо, то уже давно померла бы с голоду. Потому что приготовленную Лилит еду есть просто невыносимо и наверняка опасно для жизни! Но каждый раз мне приходится улыбаться и говорить, что все отлично, а самой рыдать внутри, поглощая какую-нибудь страшно острую, пересоленную и подгоревшую пасту или запеканку. 1 сентября, 2021 года Аврора меня немного утешила, когда в магазине я сожрала половину ее яблочного пирога с корицей и пожаловалась, что Лилит меня скоро отравит. Она сказала: «Когда мы с твоей мамой только начали жить вместе, она тоже совсем не умела готовить. Честно, Джесси, я сама думала, что помру, и при каждом удобном случае старалась прихватить готовую еду из кафе. Рокси для кулинарии просто не создана. Да, со временем она научилась жарить отличные панкейки, в которых куски соли не хрустели на зубах, но все равно у твоей мамы нет к этому таланта. А вот мне готовить очень даже понравилось, и я рада, что научилась этому в браке. Попробуй и ты, вдруг понравится!». Но я пробовала! И мне не нравится! К сожалению, этим я пошла в маму! И что теперь делать, если в нашей с Лилит паре никто не любит готовить? Мы обе помрем с голоду?! Лилит-то хоть кровью иногда питается, а вот я точно помру! 6 сентября, 2021 года Дерьмо. Это все, что я могу сказать. Полное дерьмо! Сегодня, когда Аврора приходила к нам с Лилит, чтобы починить душевую кабинку, я наконец-то узнала, что такое тогда случилось на Дне Рождения, и что происходит у них с Мэган… И это полное дерьмо! Аврора пришла вроде бы в хорошем настроении, ну, сначала мне так показалось. Она улыбалась и хвалила наш розовый трейлер и забор, и качели. А также дала парочку советов насчет системы полива в саду, и мы втроем покачались на качелях, потягивая холодный кофе (его приготовила я, а не Лилит!). Потом Лилит с ноутом ушла в спальню работать над новой статьей. У нее вечером был дедлайн. А я крутилась возле Авроры в душевой и болтала. Я заметила, что кольца на пальце у нее нет, но ничего спрашивать не стала. Решила, что Аврора его сняла, чтобы не намочить во время работы. Но вскоре я заметила, что стоит мне спросить что-нибудь о доме или о Мэган, как Аврора сразу переводит тему. Она охотно говорила только о близнецах. Ну, я опять ничего спрашивать не стала. И вдруг Аврора вскрикнула и схватилась за свой большой палец. Я испугалась и залезла к ней в кабинку, чтобы узнать, что случилось. Из пальца Авроры пошла кровь! Точнее, из-под ногтя! Я просила Аврору дать посмотреть, но она отдергивала руку и охала – так сильно ей было больно. Оказалось, что у нее оторвался наращённый ноготь вместе с настоящим! И повис с одной стороны, на крошечном кусочке кожи, а из дыры хлестала кровища! Я, наверное, орала как ненормальная, потому что на шум сразу прибежала Лилит и увидела нас, сидящих на полу душевой кабинки, и кровищу! Лилит посмотрела на палец Авроры, и я испугалась, что от вида крови, ну… не знаю, с Лилит что-нибудь произойдет. Но она даже в лице не изменилась и ушла за аптечкой. Притащила йод, пластырь и вату, после чего оставила нас наедине, и я опять чуть со страху не умерла, так как понятия не имела, что делать, а Аврора начала рыдать! Она просто сидела на мокром полу этой гребаной кабинки и рыдала, и явно не потому, что у нее так сильно болел палец. Аврора аж захлебывалась слезами и никак не могла остановиться. Я схватила ее за здоровую руку и спросила, в чем дело, и что, черт побери, случилось. Прошло несколько минут, прежде чем к Авроре вернулась способность соединять слова друг с другом, и она сказала: «Мэган… Уезжает. В Лондон». Я начала орать: «В смысле?! Какой еще Лондон? Зачем?! Она же подарила тебе кольцо!». Аврора ответила: «Ей там… предложили очень… хорошую работу. Очень серьезный проект. Мэган… давно мечтала о чем-то подобном. Я знаю, как это важно для нее. Поэтому… сказала ей ехать». «Но как же КОЛЬЦО?!» – продолжала орать я. Аврора объяснила: «Сначала Мэган хотела отказаться. Она сказала, что выбирает меня, и в знак этого купила мне кольцо. Но я ее… отговорила. Потому что… не хочу такую жертву. Я просто… я видела, как она хочет поехать, Джесси. Она столько раз говорила о том, что мечтает работать в Европе… боже, столько раз. Я не могла забрать это у нее». Аврора снова разрыдалась, а я, в полном шоке, обняла ее и спросила: «А ты уверена, что стоило отговаривать Мэган?! Ведь изначально она выбрала тебя!». Аврора ответила: «Я же видела… видела, что она сомневается, Джесси. Просто боится сделать мне больно. Я не хотела быть той, кто встанет на ее пути к мечте. Мэгги еще молода, ей даже сорока нет, она еще встретит кого-то там… Обязательно, и я не должна ее удерживать возле себя, только потому, что сама уже старая, и это мой последний шанс. И потому, что у меня самой не получилось построить ту карьеру, о которой я мечтала». Тогда я все поняла. Аврора была права. И если бы Мэган ее правда сильно любила, она бы осталась. И никаких сомнений бы не было. И никакие уговоры Авроры ее бы не склонили, если бы только Мэган любила ее так же сильно. Но Мэган больше любила свою работу. И так было всегда. Я прошептала, что мне очень жаль, и я тоже немного ревела, а затем все-таки взялась за палец Авроры, пока она не залила кровью весь наш трейлер. Аврора все время пыталась отдернуть у меня руку, каждый раз, когда я подносила к ней ватку, и всхлипывала. Ей действительно было больно. Оторванные ногти – то еще «удовольствие». Мне было тоже очень страшно и очень не хотелось делать ей еще больнее, но кроме меня это сделать было некому. Я не могла просить Лилит по понятным причинам, поэтому мне пришлось прикрикнуть на Аврору, вцепиться в ее запястье, и, пока она сидела, зажмурившись, и тряслась, обработать ее палец. Самым сложным было оторвать ноготь, точнее то, что от него осталось. Аврора сначала сказала, что сделает это сама, но потом поняла, что не сможет. Она даже дотронуться до этого ногтя не могла, и руки у нее тряслись. У меня тоже тряслись, но я его все же оторвала (не без помощи лидокаиновой мази из аптечки) и наложила на палец повязку и пластырь. Я закончила, но мы продолжали молча сидеть и дрожать, обе в кровище, холодной воде и холодном поту, пока Лилит не вытащила нас из кабинки и не отвела на кухню. Мы обмотались полотенцем, а Лилит заварила нам зеленый чай. Она тоже присела на диван и обняла Аврору. Я знала, что она все слышала. Конечно. Вечером я все же отвезла Аврору сначала в больницу, где ей наложили нормальную повязку, а после – домой. За руль я села сама, потому что Аврора была никакущая. Я спросила, когда Мэган улетает в свой Лондон, и Аврора сказала, что через две недели. Их последние две недели вместе. Я даже не стала выходить из машины, чтобы поздороваться с близнецами, потому что боялась нечаянно встретиться с Мэган. Просто чмокнула Аврору в щеку и отпустила. Это было кошмарно. Я думала, что у меня сердце разорвет от боли. 10 сентября, 2021 года Мне уже начало казаться, что этого никогда не случится. Однако, наверное, все к тому и шло. Мы с Лилит вместе уже три месяца, и за это время она меня так ни разу и не кусала. Но после того, как Аврора раскроила себе палец в ванной… Сначала я думала, что Лилит отнеслась к виду ее крови даже как-то слишком спокойно. Думала, что Лилит научилась контролировать свои импульсы, и кровь на нее уже так не действует, как в подростковом возрасте. Но тем же вечером я поняла, что ошиблась. Когда мы легли спать, я долго не могла заснуть, потому что сильно расстроилась из-за Авроры. Во дворе мигал старый фонарь, и я думала о том, что надо поменять в нем лампочку, а лучше – купить новый (только не розовый). Я слышала, как Лилит ворочается в темноте – она тоже не спала, но говорить мне не хотелось. Это была сложная тема. Потому что пять лет назад Лилит тоже вот так бросила меня и, как Мэган, свалила в Европу. Я боялась, что мы до чего-нибудь не того договоримся, поэтому просто лежала и смотрела на этот проклятущий фонарь. И тогда… я услышала, что Лилит все время… ну, как будто облизывает губы, что ли. Как будто они у нее сохнут. Как будто она хочет… пить. Но стакан с водой стоял на комоде рядом, и Лилит к нему не притрагивалась. Я повернула голову. Лилит лежала и смотрела прямо на меня круглыми, блестящими в темноте глазами. Когда фонарь включался, ее глаза словно вспыхивали желтым огнем, а когда затухал – превращались в два черных провала на белом лице. Мне стало страшно. Я спросила: «Ты чего?». И сердце у меня забилось. А Лилит сказала: «Ничего», быстро с кровати встала и ушла в ванную. Я не помню, как она вернулась, потому что к тому моменту уже спала. Весь следующий день Лилит работала за ноутом, и мы почти не общались, а ночью все повторилось. Я уже почти уснула, когда почувствовала какое-то движение на своей подушке. Щекотное дыхание на шее. Мигающий фонарь. Сонное оцепенение – такое же, как в тот первый раз на заброшке, когда Лилит подобралась ко мне сзади, а я не могла пошевелиться. Она почувствовала, что я проснулась, и замерла. Я прошептала: «Пожалуйста… Лилит. Я не против. Просто… сделай уже это». Но Лилит не сделала. Снова отпрянула и уползла на противоположный край кровати. Я хотела еще немного ее поуговаривать, но почему-то мне было сложно говорить, и я снова отрубилась. А этой ночью я работала в «Петарде» и вернулась уже под утро, около пяти. Фонарь все еще мигал, и, разозлившись на себя за то, что так ничего с ним и не сделала, я пнула его по дороге в трейлер. Лилит не спала, а сидела с ноутом в кровати и что-то печатала. В такое позднее время она обычно не работала, так что, наверное, это был какой-то новый рассказ. Я обессиленно рухнула к ней в постель, и Лилит меня поцеловала. Она сказала, что я пахну жизнью и движением. А я сказала, что меня просто насквозь прокурили в этом чертовом клубе. Но ползти в душ у меня уже не было сил. Лилит закрыла ноутбук и поставила его на тумбочку. Ее лицо было бледным, а губы чуть потрескались, и когда мы целовались, я уловила слабый солоноватый привкус крови. Кровь вампира. Это даже было бы забавно, если бы я так сильно не устала, и если бы мне все еще было четырнадцать. Я спросила: «Лилит, что с тобой? Тебе нужна кровь?». Лилит вздохнула и качнула головой: «Нет, не нужна. Это просто блажь. Я спокойно обойдусь без крови еще неделю, может, и больше». Я спросила, что значит «блажь», и как это связано, черт побери, с Авророй. Я не уверена, что хотела это знать на самом деле, но, пожалуй, не знать – было еще хуже. Лилит объяснила: «Твоя кровь – для меня особенная, Джесси. Ведь я влюблена в тебя, и это удовольствие… с тобой было самым сильным. Не знаю, поймешь ты или нет. За эти годы мне почти удалось забыть, как это было. Первый раз, когда я тебя укусила и… Как ты разрешила мне сделать это во второй раз и… в третий. Это было чем-то очень особенным для меня. Но я старалась забыть, и с годами, в том числе благодаря стараниям моего отца, который внушил мне, что кусать тебя – равно убивать тебя, даже мысль об этом стала для меня своего рода табу. Поэтому, когда мы с тобой стали жить вместе, я поклялась себе, что не допущу этого. Не наврежу тебе, не позволю себе сорваться. И это было не очень сложно, потому что я… не помнила запах и вкус твоей крови. А когда это случилось здесь с Авророй… Вы очень близкие родственники, Джесси. Ты… понимаешь?». Я понимала. И закрыла глаза, потому что фонарь сводил меня с ума. Лилит продолжала: «С того дня я не могу отделаться от этого желания. У меня постоянно сохнет во рту. Я словно… я вновь чувствую твою кровь на языке. Я вспомнила ее… так отчетливо. Но я не буду делать этого, не бойся. Я теперь хорошо могу себя контролировать». А я спросила: «Но зачем? Зачем тебе себя контролировать? Вот она – я. И я не боюсь, Лилит. Ты думаешь, я сама не вспоминала об этом все последние годы? Ты думаешь, мне этого не хотелось? Ты ведь знаешь, что я никогда больше не испытывала ничего подобного, и никакой секс не может это заменить». «Нет, но ты все же боишься, Джесси. Просто храбришься передо мной, но я ведь чувствую», – она ласково провела ладонью по моим волосам. «Немного, – призналась я. – Я помню, что это всегда больно вначале. Но все равно хочу. Лилит… пожалуйста. Забудь уже о том, что говорил тебе отец. От одного раза я не умру, ничего со мной не сделается. И нам… обеим станет легче». Лилит долго смотрела на меня. Она знала, что я права, но все равно сомневалась, боролась с собой и с соблазном. Мне казалось, что я не выдержу этого ожидания. Словно вся кровь в моем теле застыла, замерла и прекратила свое движение в ожидании решения Лилит. А потом она решилась. Фонарь на очередную долгую секунду погас, и Лилит молча наклонилась к моей шее. В нос ударил запах ладана. Я почувствовала на коже ее прохладные губы, она просто целовала меня, чтобы я немного расслабилась, но я знала, что сейчас это произойдет – неожиданная резкая вспышка боли, и ждала ее. Я вцепилась в ее свитер. Фонарь включился и вновь погас. На мгновение боль заслонила от меня Лилит, но я держалась за ее свитер крепко, с животным ужасом, слыша собственное хриплое дыхание в темноте. И, наконец, это случилось. Боль растворилась в чем-то неизмеримо большем, большем, чем эта комната, чем этот крошечный трейлер, большем, чем мы сами и все те мгновения за все последние пять лет, что мы с Лилит провели не вместе. Я снова была подростком в туалете заброшенного дома, снова сидела в машине Авроры на берегу океана и смотрела на падающий снег, чувствуя, как кровь заливает мне шею и белую футболку, чувствуя непреодолимый ужас и всепоглощающую силу первой любви. Неужели из-за этого я любила Лилит так безотчетно? Не только потому, что она была моей первой девушкой, а потому, что мы с ней обе попробовали нечто запретное? Нечто, изменившее нас обеих? Где заканчивалась наша любовь и начиналось что-то необратимое? Не связывало ли нас в конечном итоге только одно – желание испытать эту космическую невесомость, внутри которой мы становились друг другу ближе, чем два человека вообще способны быть близки? Я помню, что кричала. По телу прошла судорога. В какой-то момент я выпустила Лилит и снова пыталась за нее ухватиться, но пальцы не сгибались. Мышцы ослабели. Мое тело больше не принадлежало мне. Лилит забрала его себе. Когда она отстранилась, ее губы превратились в одно темное пятно. Тонкая струйка крови текла по подбородку. Я не могла поверить, что уже всё и больше ничего не будет. Шея пульсировала теплом. Вялыми непослушными губами я умоляла Лилит продолжать. Еще немного, от меня не убудет, и все в порядке. «Нельзя, – сказала она. – Джесси, милая, нельзя больше. Ты и так устала, и завтра будешь чувствовать себя плохо. А если я продолжу – ты угодишь в больницу». Я расплакалась. Я не могла с этим смириться. Я хотела быть в этой вечности с ней, всегда, просто быть там. Лилит поцеловала меня, унимая мои слёзы, запустила ладонь мне под футболку, коснулась груди. Я снова уплыла, и у нас был секс. Я почти ничего не помнила наутро, только то, как Лилит прижимала влажную салфетку к моей шее, чтобы остановить кровь, и что я очень быстро кончила, просто как-то нереально быстро. Проснулась я около часу дня и увидела из окна трейлера, как Лилит поливает из шланга розовые кусты в саду. Голова раскалывалась, во рту был привкус металла, а моя шея была вымыта, обработана и заклеена пластырем. 14 сентября, 2021 года Мне немного неловко из-за того, что я все еще не съездила к Авроре и не попрощалась с Мэган. Мне кажется, что я должна попрощаться, и это было бы правильно, потому что Мэган всегда очень хорошо ко мне относилась. И Руни… Даже я буду скучать по этой огромной флегматичной псине с улыбкой до ушей, и я не представляю, как ее отъезд воспримут близнецы. У Дэмиана так точно будет очередная истерика. В последние дни я также не появлялась в магазине, хотя понимала, что надо бы поддержать Аврору. Но я не могла, потому что у меня укусы на шее, и Аврора бы их заметила… И плохо подумала про Лилит. Сначала я хотела подождать, пока все заживет, но оно не заживает, и все равно заметно, а вокруг даже образовался небольшой синяк, как будто засос. Но завтра на улице будет довольно прохладно, поэтому я попробую надеть свитер с высоким горлом и все-таки сходить в магазин, а потом заехать к Авроре домой. 21 сентября, 2021 года Мэган улетела в Лондон вчера утром. Все прошло довольно спокойно и гладко, а настоящая жопа началась уже после… Накануне отъезда Мэган и Аврора устроили что-то вроде прощальной вечеринки, и мы с Лилит тоже на нее ходили. Мэган и Аврора были грустные, но все равно улыбались и даже шутили. Я думала, что случится нечто ужасное, и они громко поссорятся в подвале, как мои родители когда-то, но ничего подобного. Я думала, что Аврора напьется под конец вечера, но она спокойненько жарила сосиски во дворе и пила безалкогольное пиво. Близнецы вообще думали, что у нас какой-то праздник, и радовались. Мэган сказала им, что уезжает, но не сказала, что навсегда. Дэмиан залез верхом на Руни и играл в рыцаря на лошади, а Саманта была принцессой, которую он спасал от дракона. Саманта должна была сидеть в башне, а точнее, на горке во дворе, но она все время не выдерживала ждать спасения и скатывалась с горки сама. Аврора шутила, что Сэмми – самостоятельная, эмансипированная женщина, и никакие принцы ей не нужны. Дэмиан распсиховался, что ему не дали никого спасти, и сам чуть всех нас не убил, поэтому в итоге стать принцессой пришлось мне. Я забралась на пластиковую детскую горку и боялась, что она подо мной треснет! Да еще и Лилит с Авророй стояли рядышком и покатывалась со смеху! Аврора сказала, что Дэмиан очень похож на меня в детстве, и что я была такой же упрямой и капризной. Видимо, это карма, и теперь мне приходится терпеть его выкрутасы! На следующий вечер я должна была работать в клубе. Днем мы созвонились с Бобби. Я спросила его, как там Аврора, и не нужна ли моя помощь. Я готова была взять выходной, чтобы побыть с ней, но Бобби сказал, что Аврора вроде бы ничего. Вот только он ошибся. И вечером я обнаружила Аврору в «Петарде»! Она танцевала внизу, махала мне рукой и кричала: «Моя Несси круче всех!». Я закончила ремикс и спустилась к ней. Аврора, судя по ее пьяной улыбке и крепким объятиям, выпила уже не один коктейль. Я переглянулась со Стэном, мысленно вопрошая: «Какого хрена», но он только пожал плечами, как бы говоря, что моя мать взрослая женщина, и это не его проблема. Аврора повисла у меня на шее и радостно заявила: «Ты делаешь там что-то нереальное, Джесси! Твои треки просто космические, я серьезно! Потрогай мою руку! Серьезно, потрогай! Она вся в мурашках! Нет, ну ты потрогай! Видишь? Видишь?! Ты знаешь, я раньше ничего не понимала в такой музыке, а надо было всего лишь врубить ее погромче и выпить парочку коктейлей! Меня просто уносит, Джесси! Пожалуйста, вернись и сыграй что-нибудь еще!». Я растерялась. Я вообще не знала, что делать. Мне не хотелось оставлять Аврору одну, и я боялась, что она натворит дел, но надо было работать еще как минимум два часа до прихода второго диджея. Я пыталась позвонить Бобби, но он не брал трубку. Наверняка так устал после работы, что отрубился еще в девять и даже не заметил, что Аврора свалила из дома. Попросить Лилит заехать за Авророй я тоже не могла, потому что Лилит не водила машину. Я решила, что, если станет совсем плохо, то вызову Авроре такси и отправлю к нам домой, а пока буду приглядывать за ней и попрошу Стэна больше не наливать ей. Стэн меня послушался, и вроде бы все было нормально поначалу. Аврора танцевала, и я периодически находила ее взглядом в толпе, но через сорок минут она куда-то делась, и мне опять пришлось идти ее искать. Я думала, может, она в туалете, но Аврора обнаружилась на диванчике в углу под неоновым фламинго в обнимку с какой-то девахой! Рядом с ними на столике стояли коктейли. Ну, конечно! Аврора просто нашла того, кто купит ей выпивку! Деваха была не намного меня старше, и меня чуть не вывернуло, когда я увидела, как они сосутся! Я до сих пор не могу это РАЗВИДЕТЬ! Еще пять минут, и они бы прямо там потрахались, судя по тому, как нагло эта сучка лапала Аврору под платьем! Я наорала на деваху и увела Аврору на другой диванчик, где было потише и поменьше народу. Она просто висела на мне и глупо хихикала. Я умоляла Аврору продержаться еще часик, всего один гребаный часик, ради всего святого. Я умоляла ее больше ничего не пить и ни с кем не трахаться, обещала скоро вернуться и просила меня подождать. Но вряд ли Аврора что-то понимала. Она обнимала меня за шею и бормотала, что любит меня, и я ее самая сладкая булочка. В итоге она поцеловала меня в шею, и я скорее убежала, так как боялась, что Аврора увидит мой «засос», впрочем, в ее состоянии это было маловероятно. На всякий случай я попросила Стэна приглядывать за ней одним глазом, и еще примерно через час, когда я уже заканчивала сет, он подошел ко мне и сказал, что какой-то мужик увел Аврору в направлении туалета. Я все бросила, и мы вместе туда побежали. Я чуть не поседела от ужаса. Я боялась увидеть такое, что уж точно не смогу развидеть НИКОГДА, но, к счастью, мы успели вовремя. Дверь туалетной кабинки как раз захлопнулась, когда мы вошли, и Стэн потребовал мужика открывать немедленно, иначе он вызовет охрану. Мужик открыл и заодно покрыл нас трехэтажным матом, сказав, что «она сама хотела», и сразу свалил куда-то. Аврора сидела на унитазе и растерянно моргала. По-моему, она даже не понимала, что происходит. Но при виде меня опять обрадовалась и полезла обниматься. А я наконец-то, не без помощи Стэна опять, отвела Аврору в машину, и мы поехали домой. Я хотела накинуть Стэну чаевых за его старания, и за то, что благодаря ему Аврору никто не изнасиловал, но он отказался. Всю дорогу Аврора громко распевала мои песни, которые услышала в клубе. И надо заметить, что пела она прекрасно, даже в таком состоянии. Возле дома Аврора уже выдохлась и начала отрубаться. Мы с Лилит отвели ее в спальню и уложили в постель, а сами оделись потеплее, взяли плед и пошли ночевать на качеле во дворе, потому что больше кроватей в нашем крошечном трейлере не было. Но я все равно не могла нормально спать и все время ходила проверять, как там Аврора. Я переворачивала ее на бок, потому что боялась, что ее затошнит, и она задохнется. Затошнило ее только утром, и я обнаружила Аврору в туалете – бледную, несчастную, сидящую на полу. Она плакала, размазывала по лицу косметику, не хотела на меня смотреть, все время отворачивалась и закрывала глаза руками. Лилит пообещала, что присмотрит за ней, а я поехала на работу в магазин. И мне казалось, что от боли и страха меня просто разорвет на куски. 22 сентября, 2021 года Когда вчера вечером я еле приползла домой из магазина после суток непрерывной работы без сна (я даже отрубилась минут на пятнадцать прямо на складе), Аврора уже чувствовала себя намного лучше и все еще была у нас дома. Я обнаружила их с Лилит на качелях во дворе поедающими сладкую картошку, которую запекла Аврора, и читающими рассказы Лилит. Они обе оживленно болтали, смеялись, и у меня немного отлегло от сердца, потому что за день я чуть не откинулась от переживаний за Аврору. Аврора накормила ужином и меня тоже. Я была такая голодная, а готовила она всегда так вкусно, что я чуть не сожрала весь батат вместе с тарелкой. Мы немного посидели на качелях втроём, болтая о рассказах Лилит, и ни словом не упомянули прошлую ночь. Но в какой-то момент Лилит оставила нас наедине, потому что ей нужно было заниматься работой, и тогда я заметила, что Аврора смутилась. Она снова старалась на меня не смотреть и заговорила о том, что пора бы ей домой, и что-то слишком она у нас засиделась. Но я видела, что Аврора не хочет домой. Потому что она не может находиться там без Мэган. Потому что это уже второй раз, когда женщина, которую она любит, бросает ее. Я предложила Авроре остаться у нас еще на одну ночь, а завтра поехать в магазин вместе. И тогда Аврора начала извиняться и плакать. Она снова закрыла лицо руками и шептала, что очень сожалеет о том, как жестко подставила меня прошлой ночью. Она спросила: «Джесси, пожалуйста, скажи правду, я наделала каких-то глупостей вчера? Я не помню, я вообще ничего не помню после того, как приехала в “Петарду”!». Ну, я, конечно, не рассказала ни про девчонку моего возраста, с которой она сосалась на диване, ни про мужика в туалете. Не помнит? Вот и ЗАМЕЧАТЕЛЬНО! Я бы тоже хотела это забыть, если честно. Но куда уж там... «Джесси, милая моя, спасибо за то, что возилась со мной. И прости, что заставила тебя волноваться. Со мной все будет в порядке, слышишь, сладкая? Я смогу взять себя в руки. Один раз смогла, значит, смогу еще раз. Да, я очень любила Мэгги, но я смогу без нее жить, честно. Главное, что у меня все еще есть вы. Ты, твой брат и Дэмми-Сэмми». Я хотела бы напомнить, что у нее также есть моя мама, потому что знала – мама-то все еще ее любит, но решила, что сейчас не время. Мне было очень интересно, как мама отнесётся к тому, что Аврора теперь снова одна... Но, как говорит все время сама же мама, и с чем я вынуждена согласиться: «Не лезь не в своё дело, Джессика!». Я все-таки уговорила Аврору у нас остаться еще на ночь, только она настояла на том, что теперь ее очередь спать на качелях. 2 октября, 2021 года Отметили ДР Бобби, и к нам даже приходила Триша. Я внимательно наблюдала за тем, как они общаются, но никаких признаков влюбленности не заметила. Кажется, все точно закончилось. И Лилит это подтвердила. Я спросила: «А мой брат тоже Тришу не любит, или только она его?». Лилит качнула головой и шепнула мне на ухо: «Увы, Джесси, но они оба дышат друг к другу совершенно ровно». Интересно, знает ли Лилит, как ко мне дышит Бьянка? Ведь они пару раз встречались... И Бьянка до сих пор одна. Мне как-то не по себе. Как бы опять чего не вышло. 9 октября, 2021 года Лилит никогда не рассказывает о том, как провела последние пять лет, как училась в колледже. Ограничивается общими фразами или переводит тему. Даже о своих подругах – Мойре и Бонни – говорит не очень охотно. Однажды, когда мы гуляли мимо дома фрау Рихтер и нашей заброшки, а я снова пыталась расспросить Лилит о прошлом, она сказала: «Я бы хотела представить, что всего этого просто не было, Джесси. Это были худшие годы моей жизни. Иногда, чтобы справиться с реальностью, я уходила в мир фантазий и жила там. Помнишь, как ты меня учила?». Мы остановились и через сетчатый забор смотрели на заросший сад, где недавно выкапывали из земли коробку, и который теперь был весь устлан опавшими листьями. Было холодно, и воздух пах дождем. Лилит продолжала: «Я воображала, что никуда не уехала, и что могу в любой момент выйти из дома и оказаться здесь. Подняться по этой скрипучей лестнице сначала на крыльцо, а затем на второй этаж. И ты будешь там. В моем сознании ты всегда там. Сидишь на подоконнике и смотришь на Луну и звёзды, или валяешься в кровати. А я могу войти и просто лечь рядом, обнять тебя, вдохнуть твой запах, как делала это сотни раз. Я жила в этом моменте, когда ходила в школу, а потом и в колледж. Я сидела в своей комнате, в кампусе, в кофейне и разговаривала с тобой. И представляла, что ты тоже сидишь рядом. Я чуть не спятила, Джесси. И в то же время... Только эти фантазии и помогли мне выжить. И вернуться. Поэтому теперь я хочу представить, что никуда не уезжала, понимаешь? Хочу продолжить с того же места, на котором мы остановились. Насколько это вообще возможно». Мне хотелось зареветь, но в тот момент я должна была быть той Джессикой Лоуренс, которая вдохновляет мечтать, а не рыдать по поводу и без, поэтому я улыбнулась и сказала: «Так давай. Давай продолжим». Я взяла ее за руку, и мы прошли за забор. Поднялись по скрипучей лестнице сначала на крыльцо, а затем и на второй этаж. Мы сели на подоконник и целовались до самого вечера, пока не замёрзли. И хотя никакую Луну не было видно за облаками, мы просто воображали, что она есть. А большего и не требовалось. 14 октября, 2021 года Аврора попросила меня забрать близнецов из садика, потому что у нее на вечер был маникюр. Я решила забрать сначала их, а потом заехать и за Авророй, чтобы отвезти их всех домой. В машине мы с близнецами слушали мои треки, и Дэмиан подпевал. У него хорошо получалось, между прочим! И он не перестал петь, даже когда я купила пончиков в «Dunkin’ Donuts»! Мой племянник все так же жевал и что-то там бормотал себе под нос, а иногда повышал голос и начинал с упоением выкрикивать отдельные слова, и я еле сдержалась, чтобы от смеха не обоссаться. Под конец нашей поездки Дэмиан впал в такой экстаз от восторга, что начал признаваться мне в любви! Я думала, что этот трэш с нашей будущей свадьбой уже закончился, но нет! Все началось по второму кругу! И пока Саманта спокойненько жевала пончик, созерцая вид из окна, ее брат полез ко мне целоваться! Это какой-то ужас! Я сначала позволяла, потому что Дэмиан целовал меня в щеку, а в этом вроде нет ничего такого, но потом он начал в губы и всю меня перемазал шоколадной глазурью! Я его оттолкнула, а Дэмиан начал реветь, и я уже не знала, что делать, поэтому отдала ему свою шапку! Все равно мне ее подарила Шейн, и я давно хотела купить новую. Дэмиан страшно обрадовался, сразу перестал реветь и нацепил бини себе на макушку. А я подумала, что, если этот пацан уже в пять лет носит шапку, которая стоит как моя зарплата за месяц в «Петарде», он точно далеко пойдет! Аврора очень удивилась, увидев нас с Дэмианом перемазанными в шоколаде, а его в моей шапке. Я ей рассказала, и она долго ржала. Я шепнула, что больше не буду забирать Дэмиана из садика, и что он будущий маньяк, хоть я его и люблю. Но его поведение меня пугает до усрачки! Сегодня я отдала ему шапку, а чем придется пожертвовать в следующий раз?! Аврора жевала свой любимый черничный пончик, который был как раз под цвет ее нового маникюра, и говорила: «Джесси, он ведет себя как совершенно обычный мальчишка. И поверь мне, дальше станет только хуже, так что, тебе лучше подготовиться!». Ну, СПАСИБО, БЛИН! Никогда не заведу своих детей! НИКОГДА! P.S. Авроре, кажется, немного лучше. Она сказала, что Мэган хорошо устроилась на новом месте, и они немного попереписывались. Но приняли решение больше не общаться. Им обеим так легче. 29 октября, 2021 года Помогала сегодня красить волосы Лилит! Это было так страшно!!! Но Лилит очень хотела обновить цвет накануне Хэллоуина, потому что в «Петарде» планируется мега крутая тематическая вечеринка, после которой мы хотели все вместе сходить на заброшку и почилить там до утра. Лилит сказала, что с моей помощью она сможет сэкономить на салоне, потому что денег у нас все-таки не особо много… Признаюсь честно, раньше я как-то не задумывалась о том, что Лилит приходится регулярно красить волосы, пока мы не начали жить вместе. Мне казалось, что они у нее всегда были розовые, и так и надо! Но вскоре я стала замечать, что у Лилит отрастают темные корни, а ее природный цвет – шоколадно-русый, как у моей мамы. И, прежде чем покрасить их в розовый, мне нужно было обесцветить эти корни! Я так нервничала, что у меня тряслись руки, и я дико боялась что-нибудь испортить и накосячить. Сначала я даже думала позвать на помощь Аврору, но потом вспомнила, что она ведь тоже красится все время в салоне и вряд ли знает, что делать! Видя мою панику, Лилит сказала: «Джесси, обещаю, даже если у меня отвалятся из-за тебя все волосы, я не перестану тебя любить!». И это немного придало мне смелости. Мы нанесли на корни Лилит осветляющую фигню и ждали, когда она подействует. Лилит жаловалась, что у нее горит кожа головы, и, чтобы отвлечь ее от неприятных ощущений, мы сели играть в «Симс» и создали девушку-вампиршу, похожую на Лилит! Это было весело! Мы хотели создать и меня тоже, но пора было смывать волосы, и мы уже кучу времени потратили на Лилит. А дальше все пошло уже немного проще, и на обесцвеченные волосы я нанесла краску, которая выглядела какой-то красной, а не розовой, но Лилит сказала, что так и должно быть. Мы снова долго ждали и создавали в «Симс» меня. И первое, что Лилит сделала, когда пришло время одеть мою симс-версию, так это напялила на нее черную шапку! Мне понравилось, что получилось, но поиграть в саму игру у нас уже не осталось сил, потому что мы весь день создавали этих дурацких персонажей. Но хотя бы настоящая Лилит не облысела, и цвет в итоге получился очень красивый! Холодный розовый, отдающий немного в сиреневый, он очень шел к бледной коже Лилит. Я подумала, что девушки красивее просто не существует во всей Вселенной. И мы занялись понятно чем, хотя я уже опаздывала на работу! 1 ноября, 2021 года Вечеринка получилась просто бомбической! Сначала мы все собрались в «Петарде», потому что мне нужно было диджеить до двух часов ночи. Под всеми я имею в виду меня с Лилит, Тришу и ее соседку по комнате Мону, а также Пэка с его девушкой Ланой и двумя университетскими приятелями по кличке Стрит и Флэш (как их на самом деле зовут, я так и не поняла). А еще Бьянку и Мойру, которая пришла одна, потому что их общая подруга Бонни уже вернулась в Германию. Не хватало только моего брата, но он в ту ночь дежурил в больнице. Впрочем, возможно, это была просто отговорка, чтобы не встречаться с Тришей. А для нас с Лилит это был особенный день. Потому что в этот день семь лет назад мы познакомились. Когда я вывалилась из окна на заброшке. Я просто не верю, что прошло семь лет!!! Неужели мы уже такие старые?! В «Петарде» мне толком не удалось потусить с друзьями, потому что я работала, а они пили коктейли и танцевали без меня. Я снова немного заревновала, когда увидела, что Лилит танцует с Мойрой. Лилит наклонялась, что-то шептала ей на ухо, и они смеялись. И что это вообще за имя такое – Мойра? Даже такая тупица, как я, в курсе, что мойрами называли богинь судьбы в древнегреческой мифологии. Наверное, ее родители такие же слегка повернутые, как и папаша Лилит. После клуба мы загрузились в две машины и поехали на заброшку. Пэк, конечно, прихватил с собой ящик выпивки, а я – мощные колонки. К счастью, соседей там нет, и полицию вызвать было некому. Мы немного потанцевали, после чего все как-то незаметно разбились по парочкам. Стрит и Флэш пристроились к Трише и ее соседке Моне и вскоре ушли наверх вчетвером. Мне было тошно думать о том, что они займутся сексом на нашей с Лилит кровати под посланием Коринфянам, но что поделаешь. Как все-таки хорошо, что Бобби не пошел с нами! Пэк и Лана зажимались на кухне, и я пожалела, что зашла туда за второй банкой джин-тоника. Мойра и Бьянка сидели на подоконнике и болтали. Я обратила внимание, что Мойра сама к Бьянке подошла, заметив, что та одна и почти ни с кем не разговаривает. Они как-то быстро нашли общий язык, и Бьянка даже смеялась. Я подумала, что надо будет потом у Бьянки расспросить про эту Мойру. Потому что спрашивать у Лилит я как-то стремалась. Лилит явно тоже хотела остаться со мной наедине с вполне определенной целью. В «Петарде» она уже выпила два коктейля, а потом еще полторы банки джин-тоника со мной, и уже не могла танцевать, а могла только висеть у меня на шее и пьяно хихикать мне в ухо. От нее вкусно пахло клубничной жвачкой и алкоголем. Лилит предложила мне спуститься в подвал, и я согласилась. В темноте мы чуть не навернулись на лестнице, и Лилит включила фонарик на телефоне. Мы спускались и подыхали со смеху, потому что я вспоминала, как в детстве мы с Пэком сидели в этом подвале и ждали появления вампиров! «Ну, ты-то уж точно не зря ждала! И дождалась!», – смеялась Лилит и покусывала меня за шею, а у меня ноги от возбуждения подкашивались. Я думала о том, что, если она меня сейчас укусит, никто даже не заметит. Все пьяные, и сегодня Хэллоуин, и даже если ребята увидят Лилит с перепачканным кровью ртом, они подумают, что это прикол такой. Часть вечеринки и только. Мне стало не по себе. Я оглядела подвал, в нос ударил запах сырости, и я вспомнила свой сон, в котором Лилит лежала в этом подвале в гробу. Все те мои бесконечные сны, в которых Лилит была мертвая. «Джесси, что с тобой?» – спросила Лилит и прижала меня к столярному столику. Я слышала, как на пол упала какая-то коробка, но звук был глухим, как будто нереальным. Мне было страшно. Мне было плохо. Мне хотелось секса. Мне хотелось, чтобы Лилит меня укусила. Мне казалось, что какая-то неведомая сила расколола меня на части. Я хотела соврать, что все в порядке, но Лилит бы поняла, что я вру, поэтому я молчала. Фонарик на телефоне отрубился, и стало совсем темно. Я почувствовала горячие ладони Лилит у себя под футболкой. На мне не было лифчика, и Лилит трогала мою грудь. Я чуть не задохнулась. Лилит сказала, что, если мне тут не нравится, мы можем вернуться наверх. Но я не хотела наверх, потому что там в гостиной сидела Бьянка, и мне не хотелось, чтобы она видела, как мы с Лилит целуемся и… все остальное. Поэтому мы остались, я тоже кое-как стянула с Лилит колготки и просунула руку ей под юбку. Я просила, чтобы она укусила меня, и Лилит сделала это. Почти сразу. Видимо, под действием алкоголя самоконтроль ослабевает даже у вампиров. А после я почти ничего не помню. Как будто свет отключился не только в подвале, но и у меня в голове. 3 ноября, 2021 года Сбежала в обед из магазина, чтобы посидеть в кафешке с Бьянкой и расспросить ее про Мойру. Не дает мне покоя эта Мойра, и ничего я не могу с собой поделать! У Бьянки как раз был перерыв между классами в колледже, поэтому мы засели в «Старбаксе» с огромными стаканами мокко с белым шоколадом. Я вдруг поняла, что очень скучала по Бьянке и нашему общению вдвоем. Потому что с возвращением Лилит оно сошло на нет. Начала я издалека, и мы обсуждали прошедшую вечеринку, Тришу с ее Стритом и Флэшем, и ржали. Бьянка сказала, что у них там была целая Хэллоуинская оргия, и она бы никогда не подумала, что Триша согласится на секс вчетвером! Я спросила, точно ли у них это было вчетвером. А Бьянка сказала, что с утра видела, как Триша по очереди засосалась со Стритом и Флэшем в губы, когда они прощались! Я чуть не блеванула от одной мысли! Я подумала, что, наверное, у Триши ужасно стрессовая учеба в полицейской академии, раз она таким интересным способом расслабляется! Очевидно, серьезных отношений она не скоро захочет, а, может, и вообще не захочет. Потом я спросила, чем сама Бьянка занималась, и тогда она про Мойру и рассказала. Оказывается, они с Мойрой правда хорошо поладили и даже слазили вместе на крышу. Как сказала сама Бьянка (и мне стало ужасно стыдно): «Повсюду все занимались сексом, и мы уже не знали, куда от вас деться!». Очень хочется верить, что она не слышала нас с Лилит из подвала, но верится с трудом, потому что я вообще ни черта не помню. Бьянка рассказала: «Мойра отличная девчонка. Ты знаешь, что мне обычно сложно сойтись с людьми, сложно общаться с незнакомцами, но с ней было так легко, как будто мы давно знакомы». Я спросила, какая у Мойры ориентация, и Бьянка ответила, что никакая. «Точнее, Мойра асексуалка. Она рассказала, что все эти вещи никогда не были ей интересны. Ей никогда не хотелось заняться с кем-либо сексом. Вообще. Она даже пробовала, но ничего особенного не почувствовала. Мойра не понимает, почему вокруг всей этой темы такой дикий ажиотаж. И я думаю, что, возможно, мне поэтому было с ней так легко… Ну, ты знаешь. У меня тоже проблемы с этим. Я не асексуалка, у меня именно проблемы, но все равно было приятно встретить человека, который понимает тебя и не считает, что вся жизнь завязана на сношениях». И я просто не могу передать словами, какое облегчение я испытала от этого! Значит, Мойра и Лилит все-таки подруги и всегда были подругами! И не стоило мне ревновать. С моей стороны это было очень глупо, и я сразу ощутила вину. Все это время Лилит любила меня, иначе она не вернулась бы. И если она не хочет о чем-то рассказывать, то имеет на это право. 11 ноября, 2021 года Бобби напугал меня до усрачки! Я работала в магазине и как раз закончила настройку витринного образца синтезатора, когда он позвонил (а это уже само по себе страшно, потому что мой брат никогда мне не звонит!) и спросил: «Джесс, привет. Аврора сейчас где-то поблизости?». Аврора была поблизости, поэтому мне пришлось спуститься на склад, чтобы с ним поговорить. Я спросила, что стряслось, и Бобби ответил: «Ты знаешь… Возможно, я зря нагоняю. Я не уверен в том, что произошло». Я заорала, чтобы он не тянул уже, и Бобби, прокашлявшись, произнес: «Аврора… ты знаешь, вчера она вела себя немного странно. В последнее время, после отъезда Мэган, я старался за ней присматривать, но это сложно, ведь я почти не бываю дома. А вчера я как раз вернулся пораньше, потому что операция отменилась. Близнецы смотрели мультики, а Авроры нигде не было. Я увидел, что в ванной горит свет, постучался. Дверь была закрыта, и Аврора не отвечала и не открывала…». К тому моменту, как Бобби до этого дошел, я уже почти ничего не понимала и не слышала, что он говорит. Кровь стучала в ушах с такой силой, что я чуть не оглохла. И Бобби пришлось повторить несколько раз, пока до меня не дошло. «ТЫ ТОЛЬКО НЕ ВОЛНУЙСЯ! – орал он, потому что я была уже не в адеквате. – Возможно, я зря паникую, и ничего такого на самом деле не было. Аврора сказала, что отрубилась в ванне, и, возможно, это правда. Когда она вышла, я увидел у нее на бортике ванны бокал из-под вина и пузырек “Донормила”. Это сильнейшее снотворное. Аврора была очень сонная, сказала, что не рассчитала дозу, да еще и смешала с алкоголем. Я просто… испугался, Джесс. В тот момент, когда она не открывала, и я хотел выламывать дверь. Я очень испугался». И я знала. Знала, как сильно он испугался, ведь Бобби… однажды он уже видел все это. И наверняка на нем это отразилось сильнее, чем на мне, потому что я была совсем мелкая и ничего не понимала. «Я верю Авроре, – продолжал Бобби. – Она не делала этого специально. И все равно. Она могла утонуть в этой чертовой ванне, Джесс. За каким хреном вообще принимать снотворное в ванне? Аврора сейчас… не очень хорошо понимает, что делает. Она немного не в себе. И я знаю, что ты тоже очень занята, но я… не справлюсь один. Я подумал, возможно, ты будешь приглядывать за ней по вечерам, когда у тебя нет работы в клубе. Хотя бы так». Но у меня почти каждый вечер и каждую ночь есть работа в клубе! И не только в «Петарде» – меня время от времени приглашают и в другие места. И я просто не представляю, как смогу приглядывать за Авророй с этим диким графиком 24/7. Я немного поревела на складе от страха за Аврору, а вечером поехала к маме. Я не знала, что еще делать. Но почему-то была уверена, что мама сможет помочь. 13 ноября, 2021 года Корица стала похожа на шар для боулинга. Мама говорит, что она стремится к идеальной форме! Я тоже хочу себе такую милую пухлую кошку! Чуть не украла ее у мамы, честное слово, еле удержалась. Когда я рассказала маме про Аврору, она сильно расстроилась. Мама знала про переезд Мэган, но они с Авророй ни разу не виделись и не говорили с тех пор. В панике мама сразу кинулась к морозилке и приготовила какой-то нереальный коктейль из всего, что там было. Я не была уверена, что замороженные ягоды сочетаются с кофе, но все равно выпила. Закончив нервно слоняться по кухне, мама решила: «Я присмотрю за ней. Буду доставать ее каждый вечер, если потребуется. Под разными предлогами, но я не дам ей быть одной». Я сказала, что у мамы всегда есть один отличный предлог – близнецы. Даже ничего придумывать не надо. Поэтому в тот же вечер мама купила детям подарков и поехала, якобы, навестить внуков, а на самом деле – Аврору. Не знаю, правильно ли я поступила, но в итоге Аврора и мама весь вечер сидели на диване, хрустели чипсами и до слез хохотали над близнецами. По-моему, они неплохо провели время, и уж точно лучше, чем со снотворным в ванне. 19 ноября, 2021 года Поругались с Лилит. Первая наша ссора с момента ее возвращения. Ну что ж, это должно было случиться! Потому что наши характеры ни фига не изменились! Меня позвали поработать диджеем на открытии нового гей-клуба, и я позвала с собой ребят и Лилит. Бобби не пошел, потому что как обычно торчал в больнице, Пэк сразу категорически отказался, сославшись на то, что его стошнит от зрелища мужиков в латексе, а уж если к нему кто-нибудь пристанет, то Пэка вообще удар хватит. Я пощадила его нежные чувства и взяла с собой только девочек – Лилит, Бьянку, Тришу и Мойру. Мужиков и правда было много. В латексе и без, одетые и голые – на любой вкус, короче. Во время этой дикой вечеринки, пока я была занята работой, девчонки пили коктейли и болтали друг с другом. И Лилит случайно узнала, что я ходила в кафешку с Бьянкой! Причем, проболталась даже не Бьянка, а Мойра, которая не подозревала, что это какой-то секрет. Ну и потом, уже дома, Лилит устроила мне настоящие разборки. Я попыталась напомнить ей, что она обещала больше не ревновать к Бьянке, и сколько можно уже! Мы просто посидели в кафе! А Лилит сказала: «Со мной ты тоже в кафе сидела, а Шейн врала, что работаешь! И где теперь эта Шейн?!». Я обиделась за это недоверие, но все равно подумала, а вдруг я реально изменница? Я надеялась оправдаться и ляпнула, что хотела побольше узнать про Мойру, потому что, в свою очередь, ревновала Лилит к Мойре. Но стало только хуже. Лилит разозлилась еще больше. Она сказала, что я не имела права что-то вынюхивать за ее спиной, и надо было прямо у нее и спросить. «Мойра моя подруга! Сколько можно повторять?!». А я ее передразнила и рявкнула: «Бьянка тоже моя подруга! Сколько можно повторять?!». Лилит, конечно, сказала, что это совершенно разные вещи, потому что Мойра в нее не влюблена и никогда не была. Надо было мне на этом заткнуться, но разве ж я когда-то останавливалась вовремя? Нет. Я спросила: «А ты ее когда-нибудь кусала?!». Лилит хлопнула дверцей холодильника и проорала в ответ: «Ну, кусала, и что? Что теперь?!». Я почувствовала себя так, как будто меня по лицу ударили. Наотмашь. Я спросила: «И сколько раз ты ее кусала?». Мне было уже все равно, что Мойра асексуалка, и что у них ничего не было. Для меня – было. Кое-что не менее интимное и важное. Одно дело – кусать случайных людей на улице ради пропитания, и совсем другое – одного, особенного человека, которого ты знаешь лично. Лилит окончательно взбесилась и сказала, что я опять начинаю, опять смешиваю это с сексом, и что я даже не пытаюсь ее понять, просто мету все в одну кучу. Мы так долго ругались, до самого рассвета, и так устали после этой вечеринки в клубе, что под утро уснули на одной кровати, и нам было уже все равно. Мы просто легли друг от друга подальше. А утром я уехала к Авроре. 24 ноября, 2021 года Давно помирились, но я об этом так и не написала. Все как-то не до того было. У Авроры, кстати, все вроде бы нормально. Когда я к ней приехала, она опять тусила с мамой. Они вместе занимались йогой! Я чуть не упала, когда увидела это зрелище посреди гостиной. Мама и Аврора позвали меня к ним присоединиться. Мы вместе делали всякие асаны-обоссаны, и когда пришла очередь позы трупа, я опять не выдержала и начала ржать. Надо было лежать с закрытыми глазами и расслабляться, ловить дзен и все такое, а мы Авророй все время открывали один глаз и переглядывались! Аврора так смешно мне подмигивала, как будто у нее случился нервный тик! А мама все время ворчала, что мы ничего не можем делать нормально. Все закончилось тем, что мы втроем катались по полу и ржали, даже мама, а потом к нам притопали близнецы и начали залазить на нас и тоже делать всякие асаны! Я была так счастлива в тот момент. Даже не знаю, почему. Я даже забыла, что с Лилит поругалась. Мне было так спокойно. Как будто родители снова вместе, а я такая же маленькая, как Дэмми и Сэмми. И мама приготовила нам всем свои молочные коктейли.