Трое

осторожно хорни контент Эндрю всегда держит лицо. Нил и Кевин более эмоциональные, они не боятся выражать свой гнев, раздражение и удовлетворённость, являя миру всю палитру эмоций на своем лице. Да, Кевин умеет наигранно улыбаться для камер, но вся команда знает, как его лицо искажается в гневе, и вся команда в курсе, какими довольными выглядят Кевин и Нил, когда раздается финальный удар мяча о стенку корта и ворота соперника загораются красным за несколько секунд до окончания матча. Но никто, кроме Эндрю, не знает, что Нил и Кевин выглядят довольными не только в минуты спортивной славы. Только одному ему известно, что Нил очень любит прятать раскрасневшееся лицо в подушках, в Кевин наоборот любит смотреть Эндрю в глаза, даже если ему сложно сфокусировать взгляд после слишком долгих предварительных ласк и слишком быстрых движений во время самого секса. Эндрю знает-видит-вспоминает их сияющие лица, но вот он сам не может дать им того же. Он плавно готовился к тому, что ему пришлось пойти на поводу у своих желаний, подпуская парней ближе, он смог проработать свои триггеры, предугадать возможные реакции тела, но что-то просто не могло измениться. Кевин запускает руку под его бельё, когда Эндрю устраивается на его бедрах. Самая безопасная позиция — он сможет сбежать в случае чего, он не хочет, чтобы этот случай настал, но явные пути отступления всегда успокаивали. Кевин умеет делать ему приятно. Наученный месяцами практики, он уверенно работает кулаком, точно намереваясь закончить это всё как можно раньше. Он смотрит ему в глаза, пытается рассмотреть реакцию на его лице, но Эндрю знает, что он ничего там не найдёт. Эндрю сказал ему 'не смотри на мою реакцию, верь только словам,' потому что он не привык реагировать. Показывать свои эмоции — опасно. Негативные тем более. Кевину не по себе, но он продолжает двигать рукой, не разрывая зрительный контакт. — Всё нормально? — спрашивает он, спустя пару минут. — Да. Я предупреждал, Кевин, — напоминает Эндрю. — Да, я помню. Просто ты сказал верить словам, — он слегка улыбается, сжимая крепче его член, — Но ты ничего не сказал, так что я должен был спросить. Эндрю молчит. Всё правда нормально. Даже лучше — кажется, в моменты такого удовольствия Кевин сводил брови, а Нил закусывал нижнюю губу. Эндрю не знает наверняка, он не понимает, как работает выражение эмоций, потому просто смотрит Кевину прямо в глаза, слегка сжав губы — максимум того, что он может себе позволить. Кевин поймёт, что ему хорошо. Если захочет, то он прочитает его удовольствие между строк — слегка сжатые пальцы на его бедрах, может быть, покрасневшие щеки, может, слишком твёрдый член. — У тебя красивые глаза, — шепчет Кевин. — Заткнись, — отвечает ему Эндрю. Кевин немного щурится, возможно, от удовольствия. Кевин повинуется, больше не говоря ни слова. Этот надоедливый Кевин Дэй всерьёз воспринимает его брошенный вскользь приказ, делая Эндрю ещё более раздраженным. Эндрю отводит взгляд. Немного стыдно смотреть ему в глаза, потому что хочется закричать от ощущений, хочется сказать Кевину 'ты так хорошо справляешься,' но Эндрю молчит, не давая эмоциям вырваться наружу. Он накапливает в себе это тягучее удовольствие — ловкие пальцы дразнят чувствительную кожу, потом в прерывистом темпе проходятся вверх-вниз. Дыхание учащается. Наверняка Кевин слышит. Эндрю надеется, что ему достаточно этого симптома его чистого удовольствия, потому что ещё один вопрос он не выдержит. Он закрывает глаза, когда Кевин меняет руки местами, одна рука падает на кровать рядом с бедром Эндрю, вторая — сухая и прохладная, опускается на его член. Чёртов амбидекстр. — Можно сказать кое-что? — спрашивает он, когда Эндрю немного сжимает бёдра. Это простая реакция тела, которой он не намерен противиться. Кевин чувствует давление, прерывисто выдыхает и прикладывает больше усилий, двигая рукой. Эндрю быстро кивает, надеясь, что Кевин увидит этот знак. — Я вижу, — тихо говорит Кевин, — Ты думаешь, что ты не способен реагировать на удовольствие, но ты отводишь взгляд, когда мы где-то на полпути. Эндрю не хочет это слышать, не хочет быть уличённым, но одновременно с этим хочет быть понятым. Кевин всё видит, так ведь? А Эндрю всегда только этого и хотел — быть увиденным, быть понятым, быть распознанным. — Потом закрываешь глаза, когда остаётся меньше четверти, — продолжает Кевин. Эндрю чувствует, как сокращаются мышцы на животе — он не знает, видит ли это Кевин, но... — Ты судорожно сжимаешь ноги, чтобы дать мне понять, что осталась пара-тройка движений. Я знаю, что ты на грани, когда ты подаёшься вперёд. Я вижу, Эндрю. Ему приходится выставить руки перед собой, чтобы не упасть, ладони сами упираются в чужую грудь, — Это хорошо, что ты видишь, — отвечает ему Эндрю, — Я мог бы рассказать тебе, как мне приятно, но ты сам всё понимаешь, такой смышлёный парень. Его голос немного хриплый, местами сбитый от недостатка воздуха. Эндрю чувствует, как рука на его члене вздрагивает от неожиданности. — Ты не можешь говорить со мной в таком тоне, когда я занимаюсь... Тобой, — серьезно говорит Кевин. Эндрю открывает глаза, встречаясь с ним взглядом, потом поднимает бровь, ожидая продолжения. — Мне нужно следить за твоей реакцией, а не представлять, как ты меня трахаешь, — наигранно обижается Кевин, — Так что помолчи, если у тебя нет конкретных предложений. — У меня... — начинает Эндрю, но Кевин прерывает его на полуслове, когда проходится большим пальцем по головке его члена. Эндрю немного выгибается в спине, переводит часть веса на руки, прижимая Кевина к кровати, и вновь закрывает глаза — как оказалось, слишком очевидная реакция на получение удовольствия. Ему не нужно представлять выражение лица Кевина, он точно знает, как он выглядит сейчас. Довольный и жаждущий большего. — Есть конкретное предложение, — отдышавшись, продолжает Эндрю. Он слезает с чужих бёдер, падая на кровать рядом с Кевином, мимоходом замечая белые полосы на загорелой груди. Кевин вопросительно мычит, поворачиваясь на бок. — Ты дождешься Нила, — говорит Эндрю, — Я не собираюсь разбираться с твоим возбуждением. Кевин улыбается уже шире, и Эндрю отказывается смотреть ему в глаза. — Это должно быть уроком или...? — размышляет Кевин, — Нилу понравится, если я расскажу ему о твоих дрожащих ногах, и... Договорить он не успевает, потому что Эндрю накрывает его лицо подушкой. Эти придурки когда-нибудь доведут его до смерти. Возможно, не до своей.