Счастливого Рождества!

— Слушай, Кадзу, — будто с некой нерешимостью и сомнением начинает голубоглазый, устремляя глаза на сосредоточенного товарища. Светлая макушка вновь поднимается, но выражение лица под ней окрашивается в такой же вопросительный оттенок, какая витала атмосфера рядом. Кадзуха уже предчувствует что-то неладное, разглядывая поникшие очи собеседника, поэтому даже откладывает на секунду свою работу в сторону. — Мне кажется, я должен пойти проверить, как там Кли. Ронин настораживается: вот-вот что-то произойдёт, он это улавливает. В совокупности всего того, что он только что услышал, пазл в голове мгновенно складывается воедино. Альбедо не торопится покинуть своё место, но уже находится в состоянии полной готовности это сделать, лишь пиля своим жёстким настороженным взглядом настенные часы. Кадзуха спешит успокоить собеседника. — Постой, — немного дёргается тот и вскидывает бровями. Алхимик тут же отрывается от часов и встречается взглядом с удивлённым самураем, будто того только что осенило. Альбедо не может не улыбнуться, даже в такую мятежную минуту, рассматривая сосредоточенного ронина, который тотчас притих и начал вслушиваться в посторонние звуки. — Я, кажется, слышу, как они идут. Похоже их четверо. — Ты даже такое услышал? — бросается во внезапные раздумья алхимик, изучающим взглядом окидывая добрые вишнёвые глаза, и осознаёт, что в нём просыпается какой-то научный интерес, когда он начинает размышлять про его поразительно острый слух. И как же он живёт с постоянным городским шумом под ухом в таком случае? Каэдэхара лишь пожимает плечами, делясь с алхимиком его прелестной улыбкой. Из-за этого Альбедо встряхивается и понимает, что сейчас не время для столь глобальных вопросов. Исследовать Кадзуху, конечно, безусловно приятно, но проводить с ним время и коммуницировать ещё лучше. Учёный подводит сомкнутый кулак ко рту. — Поразительно... — русый нахмуренно и с неподдельным желанием продолжить разговор пытается придумать, за что стоит зацепиться. Когда тот обдумывал как обрамить разговор ненавязчивой фразой вдобавок к предыдущему слову, он невзначай вспомнил о гостях, о которых только что промолвил самурай. — Мне очень близок твой цепкий слух. Думаю, тогда можно и подождать. С каждой секундой часы подбирались всё ближе к полуночному часу. С одной стороны это довольно странно, что ребята так надолго задержались на праздновании, да и такие задержки вызывали волнение. Но, с другой стороны, алхимик понимал, что детскую энергию вряд ли угомонишь всего лишь одним салютом или сладким подарком, особенно для Кли. Альбедо с созерцанием в своих мыслях спокойно выдыхает, чем заставляет уголки своих губ расплыться и приподняться. Перед ним точно с таким же выражением лица доделывает узоры на печеньях его любимый Кадзуха, который как никогда кстати понимал детей лучше, чем он. Учёный был уверен — Каэдэхара сказал бы точно такие же слова о его сестрёнке, прочитав их из мыслей Альбедо, только с более насыщенным и ярким подтекстом, чтобы звучало это неповторимо сладко и зрелищно. Наверняка поэтому он более трепетно относится к малышке Кли, другими словами, понимает её так называемую юность. И именно поэтому он сейчас сидит и думает о том же самом, что и алхимик, только лишь молчит об этом. Изящная перебинтованная кисть кладёт дозатор с кремом на стол и отодвигает противень с готовым ароматным печеньем ближе к середине стола. Осталось лишь положить их в роскошную пиалу, а затем подать к чаю. Альбедо радостно окидывает почти готовый стол счастливым взглядом и умиротворяется, будто работа на сегодня точно закончена, даже несмотря на то, что хорошую долю работал не он. Светлая макушка рядышком, что работала не покладая рук и помогала Альбедо, ложится на локоть, а веки под ней устало падают, сообщая алхимику о том, что спать они лягут сегодня пораньше. Только хотел художник с трепетом расчесать рукой его лохматые волосы, рассыпавшиеся по стройным плечам, как услышал звонкий стук в дверь, что даже отдёрнулся и посмотрел в сторону пустующего коридора. Кадзуха задирает голову и кивает, ведь наверняка имеет в виду, что это как раз долгожданные гости, которых он предполагал, поэтому лениво начинает приподниматься. Крайдепринц уверенно направляется ко входной двери, а за его спиной плетётся зевающий Каэдэхара, что тут же попытался скрыть свою утомлённость. — Не волнуйся, долго праздновать не будем. — успокаивает его синеглазый, бросая взгляд из-за собственного плеча, на что получает лишь родную и знакомую усмешку, которую он всегда слышит на свои серьёзные предложения. Теперь же в ответ ему хочется так же беззаботно рассмеяться, потому что вся головная боль уже позади и остаётся только отдых. Не верится даже, что такое большое количество времени он проведёт в дали от рабочего места и рядом со своими двумя любимыми светлыми макушками. — Как скажете, Мистер Альбедо, — пытается сдержать вырывающийся смех самурай, но из-за обернувшихся на него удивлённых глаз ещё больше заливается хохотом. Он сам не понимает, почему вспомнил это формальное обращение, но одно видит точно: Альбедо такая нелепость рассмешила. Всё время его изводила сверхвежливая Сахароза, так не хватало ещё переучивать Кадзуху от таких официальных выражений. — Тишина, ассистент, — неожиданно восклицает в ответ учёный, поднимая перед носом Каэдэхары указательный палец. Стоило поэту опомниться, как он тут же оказывается в уязвимом положении, без возможности даже пошутить в ответ. Кадзуха поражённо улыбается, пытаясь сдержать волну смеха, наблюдая на противоположном лице победную ухмылку, что сражает его наповал своей пущей искренностью. И как же Каэдэхара был рад этой мелочи, что от наплывшего счастья не смог возразить на его возглас в ответ и действительно замолчать, реагируя на просьбу о тишине! Альбедо решает попридержать своей нежности на потом, чтобы его собеседник не расслаблялся, поэтому кивает ещё раз и поворачивает замок на двери ровно два раза вправо. Все его аккуратные строгие действия подмечает для себя и замолкнувший «ассистент», который уже успел покрыться лёгким румянцем за уверенной спиной товарища, что любезно отворял дверь. Как ни странно через порог не пробегает никакая озорная девчонка, а коридор не наполняется радостными криками о том, какие же были превосходные фейерверки. Брови Каэдэхары чуть нахмуриваются, но тут же налезают обратно, когда тот краем глаза видит заснувшую на спине знакомой ему девушки Ёимии малышку Кли. Алоглазый подаётся чуть вперёд со сладкой улыбкой, чтобы разглядеть всю картину поближе, пока его принц тянет руки к сестрёнке. — Привет-привет! — ни капли не уставший и бодрый голос буквально заменяет тот самый детский звон и доносится до всех за долю секунды, словно звенчание наполненных бокалов. Парни врастают в полное внимание и готовятся выслушать любую информацию, и плохую и хорошую, лишь бы получить ответы на насущные вопросы. И, к счастью, бойкая девушка на все сто процентов готова рассказать им всё в мельчайших подробностях. Светловолосая прижимает свисающие с собственных плеч ручки Кли поближе к себе и решает продолжить, пока не выпуская её из рук в руки чуткого алхимика перед ней. — Кли немного утомилась после нашего празднования, поэтому пришлось нести её на руках. Приношу большие извинения, что задержались! Дело в том, что у нас возникли некоторые проблемы с фейерверками с самого начала, поэтому их запуск пришлось перенести на полчаса. Но Кли без праздника мы не оставили. Надеюсь, мы несильно помешали вам этим? — дама заглядывает алхимику в расслабленные глаза и понимает, что тот вот-вот сам уже захочет прилечь, поэтому как можно скорее сцепляет малышку со спины и протягивает её учёному. Русый незамедлительно охватывает спящую, прижимая к груди, а затем, наконец, позволяет себе рассмотреть чуть дальше порога ещё двух дам, на которые закрывала обзор Кли. На уме тут же всплыли воспоминания и слова Кадзухи про четыре гостя, как он и говорил тогда, услышав их по шагам. Ёимия, Ноэлль, Сахароза и спящая Кли... Действительно их четверо. Но Кли же даже не касалась ногами пола. И как он понял, что их четверо, а не трое, например? Голубоглазый с детским удивлением позволяет себе ахнуть, но решает промолчать и не оборачиваться на заметившего всю его бурную реакцию самурая. Альбедо облегчённо кивает головой и переводит задумчивый взгляд на улыбчивую Ёимию. — Спасибо вам, что последили за Кли, это очень облегчило нам работу. Ничего страшного, что вы припозднились, главное, что всё с вами в порядке. — спешит успокоить и без этого безмятежную девушку тот, пока придумывает, что ему следует сказать дальше в знак своей признательности. Если подумать, то все и так довольно утомились, и вообще, им же ещё праздник продолжать до полуночи. Кажется, стоит задуматься ещё дальше. — Не хотите зайти к нам на чай? Вы, наверное, замёрзли и точно устали. — вздыхает тот, меняя направление взгляда на Ноэлль и Сахарозу, которые выглядели слегка окоченелыми и прямо сейчас наслаждались теплом, веявшим от открытой двери прогретого печкой дома. Кажется, его ассистент тоже так считает, судя по его кивкам. А ещё это значит, что он тоже не против, а наоборот только за. Альбедо точно ожидает услышать положительный ответ, исходя из всех данных факторов, но случайно опешивает, не рассмотрев в голове кое-какую деталь. Время. — Спасибо за очень любезное предложение, но мы вынуждены невежливо отказаться! — спешит огорчить его мгновенно опомнившаяся горничная и выставляет руки в защитном жесте, а в это же время рядом мнущаяся Сахароза начинает активно кивать. — Понимаете, скоро уже канун праздника и остаётся совсем чуть-чуть времени до финала. Не волнуйтесь за нас, мы довольно тепло одеты, об этом позаботилась магистр Джинн! Ронин за спиной точно так же вздыхает и понимающе кивает, а вот алхимик с поражением не может смириться с мыслью, что девушки даже минут пять не дадут себе передышки. Всё-таки непростую им сегодня дали ношу... — У вас совсем мало времени. — перечитывает минуты художник. — Быть может, вы не окажетесь от угощения? Хотя бы немного перекусите, наберётесь энергии, — никак не думает успокаиваться Альбедо. Всё же за помощь он обычной благодарностью никогда не расплачивался, а выгонять бедных заработавшихся дам с пустыми руками ему никак не приходило в голову. Девушки хором замолкли. В воздухе повис назревающий вопрос: «Что же такого можно дать с собой?», на который нашёл ответ тут же очнувшийся от раздумий Каэдэхара. — У нас как раз готова партия шоколадного печенья. Думаю, вас они хоть немного обрадуют, и голодными не останетесь, — слышится из-за плеча алхимика, пока тот думает, насколько же удачно они закончили печь в этот раз. Как раз с пылу с жару, и горячие ещё. Быть может, поможет согреть кисти рук. Альбедо не сдерживается и оборачивается, ловя себя на мысли, что хочет поблагодарить быстро соображающего Каэдэхару за его вечную небезучастность в делах учёного. Вместо этого на лице появляется лишь говорящая за себя все приятные слова мира улыбка. — Отлично! Спасибо, дорогие! — хихикает обладательница золотых глаз, решающая согласиться за своих коллег, ведь те, по её мнению, точно бы и от этого отказались. А она знает наверняка — им необходимо было хотя бы укусить ломоть хлеба, ведь те без передышки работали и помогали ей около двух часов. Кадзуха удаляется из коридора, отрывая оба жаждущих взгляда от себя, чтобы быстренько упаковать лакомства в ближайшую коробочку. Альбедо не сопротивляется и, наконец, доверяет всё действо самураю, но старается не отвлекаться, чтобы удержать на себе малышку. — Не пропустите большие фейерверки в полночь. Наша работа ведь ещё не окончена, помните! Если вы, конечно, уставшие товарищи, не уснёте, хе-хе. Дама не сдерживает хихиканий в конце фразы и делает паузу, дабы понаблюдать за реакцией собеседника — была ли она права насчёт своего предположения? И вправду, со стороны учёного слышится тихий сдержанный зевок, хотя тот и пытается сохранить свежий вид всеми силами. Что ж, этот день знатно всех вымотал. — Мы обязательно его посмотрим. Как же мы можем оставить ваши старания без отдачи? — художник не жалеет позитивных эмоций на его лице и сам удивляется с его поведения сегодня. Он абсолютно не напряжён, будто ведёт совсем светскую обыденную беседу с давним товарищем, ни о чём не беспокоясь, а на уме витали прекрасные мысли. И его вечная серьёзность в сегодняшний праздник улетучилась. Как хорошо, что есть такие дни, когда можно действительно расслабиться и снять рабочую маску с лица. Ёимия радостно кивает и усмехается под нос, но не скупится на жестикуляции. Её руки закрепляются на талии, в то время как она оценивающим взглядом находит вышедшего из-за угла Кадзуху прямо с объёмной коробочкой печений. Алхимик как раз раздумывал о том, что они напекли немного больше, чем нужно было, поэтому ещё одна проблема на глазах с лёгкостью решилась. А главное, что решилась с таким благоприятным исходом. Но, как оказалось, печенье — это ещё не всё, ведь в его второй руке красовался ещё и... его любимый термос? Тот, который они вместе с Альбедо выкупили в одной из лавок Сумеру во время их путешествий. Тот, который он по сей день носит рядом... Словно хорошее напоминание о том дне. Очень мило, что он решает одолжить такую родную себе вещь, чтобы согреть замёрзших дам... Очень внимательно с его стороны. — Прошу, приятного вам чаепития. Сейчас вам некогда, но хотя бы потом... Всего лишь на пару минут отдохните, пожалуйста. Этот отвар поможет вам разогреться и восстановит ваши силы. Вы и так много делаете для граждан, Мондштадцев, а особенно для нас. Благодарим вас от всей души! — ронин любезно протягивает вещь приветливой Ёимии и отходит назад. — Знайте, что вы очень усердные, но нужно вовремя давать себе отдохнуть. — восклицает поэт и после сказанного сразу же скользит за спину товарища. Последний, заметив это, чувствует, что тепло к его груди прилило медленным потоком, а сам он уже на седьмом небе от счастья, что находится в окружении таких приятных людей. Все мысли Альбедо на секунду заполняются немыслимой сладостью. Как будто бы что-то нерешённое только что решилось. Кадзуха вновь спас положение своей очаровательной и заразительной добротой. И именно в такие моменты, смотря в его милые, прелестные глаза, хочется тысячу раз отблагодарить его, дать почувствовать ему то же самое, что и он делает для других. Этот самурай точно заслужил. Заслужил всего самого лучшего в этом мире. А Каэдэхара, ответным взглядом для Альбедо только мило смеётся, даря всем присутствующим здесь заряд теплоты на ближайшие пару часов. — Вы душки. Вы знали, какие вы хорошие? — тут же умиляется Ёимия, сжимая руки в кулачки и засматриваясь на своих замечательных товарищей, которые лишь успели смущённо оторвать друг от друга взгляд. И мельком разглядывает очень красивый термос, который ей вручили. — Благодарим вас от всей души! Не волнуйтесь, я занесу его сутра, — в очередной раз улыбается им двоим дама, подмигивая, и желает поскорее оставить этих двоих наедине, видя, как те уже нарумянились в собственной компании. Да и им с не менее приятно удивлёнными напарницами уже пора. Девушки оставляют на них последние доброжелательные взгляды, провожают их машущими руками и потихоньку начинают отходить назад. — Счастливого вам Рождества! — почти хором проговаривают трое, но пытаются не разбудить спящую Кли на руках у алхимика. — Пусть Кли почаще навещает Тётю-Ёимию, ведь я по ней буду очень скучать! — её тёплых оттенков одежда постепенно растворялась в дверном проёме вместе с остальными, пока она счастливо смеялась. — И вам счастливого Рождества! — хором пожелали им оба парня, помахав в ответ. Кли и ухом не шевельнула, во время этих весёлых и задорных перекрикиваний, а затем и хлопка двери, что и поразило товарищей. Насколько дети могут крепко спать, что даже не захотят слышать окружающий мир?