Шесть лет спустя

      День проходит за днем, неделя за неделей. Время идет, а я то и дело ловлю себя на мысли, что, в принципе, всем доволен.       Я все еще молод, пусть и не полностью дееспособен, но именно благодаря этому могу не ночевать в одной спальне с собственным мужем, что нас обоих более чем устраивает. У меня есть работа, но Матэо полностью содержит нашу семью, и теоретически я могу ничего и не делать. И, что самое главное, у меня двое детей, в чьей любви я купаюсь с утра до вечера.       Я восстанавливаюсь. Медленно, но верно. Эллис делает мне массаж всего тела, особое внимание уделяя ногам. Они все еще довольно худые и плохо слушаются, но порой я могу сделать несколько шагов по комнате без опоры. Очень устаю, но это вселяет в меня уверенность — еще немного, и я буду ходить.       Когда у меня это наконец получается — сходить в ванную без какой-либо помощи, — я понимаю, что теперь моя жизнь усложнится. За ходьбой по ровной поверхности последует подъем на второй этаж. А там — наша с Матэо спальня. Общая кровать. Возможная и совершенно нежеланная близость. Или развод. И то, и другое пугает меня приблизительно одинаково.       Решаю не раскрывать свое полное восстановление домочадцам. Продолжаю пользоваться коляской, наслаждаюсь массажем, помощью при приеме водных процедур.       А потом просто оказываюсь пойманным с поличным.       Тот день начинается как обычно. Звуки льющейся воды за стенкой. Осторожный стук в дверь. Ее скрип. Уверенные шаги по полу.       — Оуэн, — мягкий приятный голос. — Пора вставать.       Открываю глаза и в теплом предрассветном свете осматриваю спальню. Мальчишки сегодня ночуют у себя, поэтому в кровати я один. Отбрасываю одеяло, привычно подползаю к краю, пересаживаюсь в коляску. Притворяться совестно, но открываться раньше времени не хочется.       Эллис отвозит меня в ванную. Почти все, что нужно, я могу выполнять сам, но по привычке и по молчаливой договоренности он продолжает помогать мне. Эта забота невероятно подкупает.       Потом он отвозит меня на кухню, чтобы я мог выпить воды, и уходит будить детей, пока я готовлю им тосты.       После завтрака мы отводим близнецов в садик, Матэо уезжает на работу, а мы возвращаемся в пустой дом.       Нас только двое.       Эллис начинает прибираться. Помочь с этим я не могу — официально, — поэтому беру ноутбук и, расположившись в гостиной на диване, принимаюсь за работу.       События собственного выдуманного романа захватывают меня, и я не замечаю, как проходит время.       Мне хочется пить, а вода в стакане заканчивается, и я решаюсь на вылазку: Эллис наверху, я как раз успею сходить на кухню, налить воды и вернуться, не привлекая к себе внимания и не тратя время на коляску.       План почти идеален. За тем исключением, что Эллис спускается раньше, чем ожидалось.       Я стою на кухне у мойки и как раз подношу стакан ко рту, когда скорее чувствую, чем слышу, его осторожные шаги за спиной.       Резко обернувшись, вздрагиваю: Эллис замирает в паре метров от меня.       Сердце испуганно сжимается.       «Он увидел меня!»       Бросаю взгляд ему за спину: коляска в другой комнате, и притвориться, будто сделал всего пару шагов, не получится.       Он молчит, смотря на меня, оглядывая сверху донизу.       Смотрит свысока — буквально, — поскольку оказывается выше, пусть и всего-то на пару сантиметров. И это почему-то больно бьет по самооценке.       Он младше, и я считал, что буду выше, но оказался ниже.       Почему-то именно этот факт выбивает меня из колеи больше, чем разоблачение.       — Полагаю, у вас есть причины скрываться, — осторожно говорит он, а я сглатываю, но не успеваю и рта раскрыть — что я вообще могу ему сказать? — как он улыбается: — Я очень рад, что вы ходите. Поздравляю.       — Спасибо… — отвечаю я сдавленно.       — Я уже начал беспокоиться, решил, что что-то не так. Рад, что зря волновался.       — Прости…       — Не извиняйтесь. И не переживайте. Я не раскрою ваш секрет мистеру Кастро. И вообще сделаю вид, что ничего не знаю.       — Спасибо… — благодарю его растерянно.       Он улыбается шире:       — Если что, я наверху.       «Зачем он вообще спустился?..» — думаю я, продолжая стоять со стаканом в руке.       Втягивать в свое вранье еще и Эллиса не хочется — это может мне аукнуться, — однако раскрывать карты перед Матэо я не тороплюсь.       А Эллис держит слово.       Он ничего не рассказывает моему мужу и в самом деле делает вид, будто и сам не в курсе моего восстановления: продолжает будить меня с утра, помогать со сборами. Мы так же провожаем детей в детсад, а дома занимаемся каждый своими делами. Вместе забираем мальчишек после занятий, гуляем, развлекаем их вечерами.       Эллис прекрасно ладит с моими детьми. В каждом его жесте, в каждом взгляде, в тоне голоса чувствуется любовь и ласка. Мальчишки безмерно любят его в ответ, и смотреть на то, как они взаимодействуют, одновременно и радостно, и тревожно. Я очень боюсь, что так и не займу в их сердцах столько же места, сколько и Эллис, но надеюсь занять хотя бы столько же, сколько Матэо.       Во время наших совместных вечерних посиделок то и дело ловлю себя на мысли, что Эллис задолго до моего возвращения стал частью этой семьи. Он не просто нянь, нанятый работник или любовник главы семейства. Он родитель. Пусть и не по крови.       Поначалу я ему завидую. А теперь, узнав лучше, проводя вместе все больше времени, понимаю, что зависти не осталось. Потому что он никогда не демонстрирует, что значит для детей много больше меня. Потому что всячески способствует тому, чтобы наша кровная связь крепла. Потому что… Потому что он просто хороший человек и не может не вызывать симпатии.       Все идет своим чередом, и я не успеваю заметить, как приближается годовщина нашей с Матэо свадьбы. Мы не обсуждаем ее и не договариваемся отмечать, но вечером он приходит в мою комнату.       Я уже готовлюсь ко сну: лежу в постели, то и дело зевая, Эллис читает последнюю главу, и я старательно прислушиваюсь, чтобы узнать, чем же все закончится.       Матэо неловко застывает на пороге, переводя взгляд с меня на няня. Эллис замолкает. Я успеваю заметить, как он нервно сжимает книгу и поджимает губы, пристально глядя на вошедшего. Потом переводит взгляд на меня.       — Ты не мог бы нас оставить? — обращается к нему Матэо.       Я удивленно приподнимаю брови, не понимая, что Матэо тут забыл.       Встречаюсь взглядом с Эллисом и неуверенно проговариваю:       — Что ж… Видимо, не сегодня.       Уголки его губ дергаются.       — Хорошо.       Он встает и убирает книгу на место. Делает это очень медленно, словно оттягивая момент собственного ухода.       — Спокойной ночи, — прощается и неспешно покидает комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.       Матэо подходит к кровати и садится рядом со мной.       — Оуэн, — зовет он меня.       — Что?       — Тебе не кажется, что нам надо поговорить?       — О чем?       — О нас.       — Что ты имеешь в виду? — спрашиваю вяло: говорить совсем не хочется.       — Мы как-то… отдалились друг от друга.       «Он только заметил?..»       — Когда? — уточняю я.       — Вообще.       — И что ты предлагаешь?       — Мне тебя не хватает, — он берет меня за руку, и я перевожу взгляд на наши сцепленные пальцы.       — Просто скажи, чего ты хочешь, — прошу я, не без труда подавив желание выдернуть ладонь.       — Может, начнем все с начала?       — С начала?.. — недоумеваю я.       — У тебя скоро течка. Я чувствую.       Замираю.       Только этого мне и не хватало.       — Ты же… не хочешь, чтобы я забеременел от тебя еще раз?..       — Нет, но мне хотелось бы провести твою течку вместе. Как пара. Нам ведь было хорошо, Оуэн? Вспомни.       Я, конечно, помню. И страсть, и любовь. И боль от предательства.       — Извини, но нет, — я все-таки вынимаю ладонь и устраиваю ее на груди, скрестив руки.       — Почему?       — Риск слишком велик, — нахожусь я с ответом. — Я еще не восстановился, нельзя так рисковать.       — Ты не забеременеешь, если примешь таблетки.       — Я и без того принимаю слишком много таблеток, Матэо. Это исключено.       Он наклоняется в попытке поцеловать, но я останавливаю его, выставив руки и уперевшись ими в его плечи.       — Оуэн. Я твой муж, — напоминает он хмуро.       — И только поэтому я не залепил тебе пощечину, — замечаю я.       — Не поступай так со мной. Это грубо.       — Я и не хочу. Просто не давай мне повода.       Он протягивает руку и заправляет волосы мне за ухо.       — Оуэн. Мы так давно не были близки. Я дал тебе время, не настаивал на совместном проживании в одной спальне. Неужели ты до сих пор не соскучился?       — Мне некогда скучать, Матэо. Да и тебе, насколько я знаю, тоже.       — Что ты имеешь в виду? — непонимающе спрашивает он.       — Ты поздно возвращаешься, — поясняю я. — Постоянно задерживаешься. Даже в выходные находишь повод уехать.       — Только для того, чтобы дать тебе побольше свободы и времени с детьми, — говорит он.       — Неужели? — спрашиваю с нескрываемым сомнением. — А я-то думал, устраиваешь свою личную жизнь.       — О чем ты говоришь? — он отшатывается, как от пощечины.       — Тебе виднее, — пожимаю плечами.       — Это полная чушь, — заявляет он, нахмурившись.       — Матэо, я знаю, что ты изменял мне, — слова даются мне легче, чем я ожидал.       Праведный гнев в его глазах сменяется на искреннее удивление.       — Что ты… — бормочет он.       — До моей беременности, — прерываю я его. — До нашего решения развестись. Я все знал, просто не говорил.       Он сглатывает.       — Ты несешь какой-то бред… — встает с постели и поворачивается ко мне спиной, а я решаю наконец-то перестать скрываться: тоже поднимаюсь на ноги и подхожу к нему. Его глаза невольно расширяются. — Ты… давно ты?..       — Не очень.       — Почему молчал?       — Не хотел подниматься в твою спальню.       Мы молча стоим друг напротив друга и сверлим оппонента взглядами. Мы оба лжецы. Мы оба притворялись.       «Ради чего?.. — думаю я. — Не пора ли все прекратить?»       — Откуда ты… знал? — спрашивает он, и я усмехаюсь:       — Прочитал переписку в твоем телефоне.       — И всего-то?       — А что еще было нужно? Устроить за тобой слежку? Ты ведь не будешь отрицать?       — Не буду. Я тогда… — начинает он, но я вновь перебиваю:       — Только «тогда»? А разве сейчас никого нет? Никого по имени Найджел?       Он вновь судорожно сглатывает, затем проводит по лицу рукой и отводит глаза.       — Кто тебе сказал?       — Твой телефон, — я презрительно фыркаю. — Хоть бы пароль сменил.       Он молчит какое-то время. Потом негромко говорит:       — Уже нет.       «Нет?.. Уже?»       — Почему? — интересуюсь я.       Матэо поджимает губы. Отвечает без энтузиазма:       — Он хотел замужества.       — Ну это естественно, — выдыхаю я. — Почему отказал?       — Потому что сам не хотел, — признается он. — С ним.       — Неужели хочешь сохранить наш брак? — удивляюсь я.       Он молчит, а у меня все наконец встает на свои места:       — О, я ошибся. Дело не в «нас». Вернее… — я заглядываю ему в глаза, которые он старательно прячет. — Дело не во «мне», — догадываюсь я. — Ты хочешь кого-то другого. Чего ж тогда ко мне пришел? Дверью ошибся?       — Хватит, — прерывает он меня. — Я ухожу спать.       — Ладно, — я буднично пожимаю плечами, сажусь на постель и сжимаю губы, глядя, как за ним закрывается дверь. И понимаю, что его уход мне безразличен. Он мне безразличен. Я даже не злюсь. И не ненавижу. Он для меня пустое место. Всего лишь преграда на пути к счастливому будущему с детьми. Будущему без него. Будущему в одиночестве.       Падаю на постель и подкладываю руки под голову.       «Одиночество… — размышляю я. — Так ли оно страшно?.. Если у меня не получится «отвоевать» детей, я останусь один. Буду возвращаться в пустой дом и довольствоваться редкими совместными выходными… Упрашивать съездить с ними в отпуск, постоянно договариваться… И безмерно страдать в разлуке…»       «Жизнь без них не имеет никакого смысла, — осознаю я. — Если мне их не отдадут… то зачем вообще было возвращаться?.. Но вот если…»       «Оуэн, пожалуйста, проснись. Я тебя люблю», — вспоминаю я, сам не понимая что. Кто говорил мне это? Это было взаправду или приснилось? Почему голос кажется таким знакомым и таким… любимым?..       Раздается негромкий стук, и я принимаю вертикальное положение.       Дверь открывается, и в комнату заглядывает Эллис.       — Оуэн, все в порядке?       «Оуэн… — меня охватывает понимание. — Это его голос. Это… мне всего лишь приснилось?.. Не могло же быть взаправду?.. Как же жаль…»       Сердце начинает биться быстрее, кровь приливает к щекам.       «Я… подумал о его голосе, как о «любимом»… Что это… значит вообще?..»       — Д-да… — отвечаю рассеянно. — Мы просто… Годовщина сегодня… — лепечу я.       Эллис заходит в комнату и прикрывает за собой дверь. Подходит ко мне и опускается передо мной на корточки, оказываясь очень-очень близко.       В комнате полумрак, но его лицо подсвечивается теплым светом ночника. Оно очень красивое, его лицо. И обрамляющие его волосы. В этот раз распущенные, струящиеся по плечам мягкими волнами.       Меня окутывает его запахом. «Любимым», — понимаю я и бледнею, а потом чувствую охвативший все тело жар.       — Мистер Кастро все узнал? — Эллис кивает на мои колени. — Вы сказали ему?       — Да, — неуверенно киваю. — Нужно и детям сказать…       — Обрадуем их завтра, — Эллис улыбается. — Разбудите их с утра сами.       Я таю от его улыбки.       Сердце сладко замирает.       Я смотрю на его губы и вспоминаю, как мы говорили о поцелуях.       Он сказал, что обожает целоваться.       «И я люблю… — думаю я. — В этом мы идеально подошли бы друг другу… Я бы прямо сейчас…»       Щеки краснеют, и я ловлю себя на мысли, что почти поддался эгоистичному желанию качнуться вперед и поцеловать его.       «Как же глупо… Он же «влюблен»… И абсолютно точно не в меня…»       — Я… — голос подводит, и мне приходится повторить: — Сейчас вернусь… — я резко встаю и сбегаю в ванную, чтобы сполоснуть лицо прохладной водой и обнаружить, что член набух. Он еще не стоит, но уже гордо приподнимается.       «Эллис же омега… — вспоминаю я и споласкиваю лицо во второй раз. — Как вообще можно… Как же глупо!»       В спальню возвращаюсь лишь несколько минут спустя, когда возбуждение отступает, постыдная краска сходит с лица, а сердце возвращается к привычному ритму.       К моему огромному удивлению, Эллис обнаруживается в комнате, на его излюбленном месте — кресле у столика. Он мягко улыбается:       — Продолжим? — и кивает на книгу.       Я и удивлен, и обрадован, но пытаюсь скрыть свою радость за шуткой:       — Похоже, она тебе ужасно надоела и ты хочешь поскорее дочитать?       — Наоборот, мне очень интересно, чем закончится. Я думал уснуть, но понял, что сна ни в одном глазу, вот и пришел.       Я улыбаюсь и забираюсь в постель.       — Что ж… Я готов.       — Прекрасно, — отзывается он и возвращается к чтению.