Можно, я буду твоим?

      В голове план Се Ляня выглядел куда проще. Но в конечном счете, мучаясь от головной боли, мужчина каждые пять минут оседал на корточки, пережидая приступы мигрени. Доктор что-то говорил ему про месяц постельного режима и минимальной активности, но мужчина все рекомендации пропустил мимо ушей.       Дрожащей рукой, Се Лянь достал из блистера две таблетки и закинул в рот. Скоро головная боль должна его отпустить, правда что делать с тошнотой он пока не придумал.       Жое, лежащая в своей переноске смотрела на хозяина осуждающе, если вообще взгляд кошки можно было таковым назвать.       Се Лянь поднял свой взгляд к небу, которое заволокло серыми тучами. Не успел, мужчина подумать о том, что скорее всего сегодня будет дождь, как на его лицо упало несколько холодных капель.       Его самостоятельная жизнь начиналась довольно проблематично. Но, хорошо, что сейчас было только утро, и у беглеца оставался в запасе целый день для того, чтобы найти себе жилье.       Се Лянь планировал сразу же продать телефон, подаренный Сань Ланом, и на эти деньги снять себе комнатку. Пока, что телефон это самое ценное, что у него было в его сумке. Он все равно позднее вернет другу эти деньги, поэтому жалеть было не о чем.       Но мужчина все еще медлил, и ходил без толку по улице, словно чего-то выжидал. Се Лянь укрылся под небольшим навесом, чтобы переждать дождь. Он сильнее укутался в теплую куртку и надел сверху на голову капюшон.       Головная боль начала проходить, а вот тошнота наоборот усилилась. Брат Ши Цинсюаня предупреждал своего пациента об этих неприятных симптомах, если он не будет соблюдать режим, но мужчине казалось, что он с этим легко справится. А на деле оказалось непросто. Мужчина пожалел, что утром не съел несколько кусков пиццы, которую вчера заказал Сань Лан.       Се Лянь нашел на карте место, где продают подержанную технику и он сможет обменять телефон на деньги. Се Лянь вытащил его из кармана и повертел в руке.       Если Сань Лан ему не позвонил, значит его друг молча согласился с тем, что он написал ему в записке. Так было гораздо проще, однако сердце в груди у мужчины неприятно кольнуло. Но Се Лянь наивно списал это на еще одно осложнение после недавней травмы.       Когда дождь немного поутих, и с него срывались лишь редкие капли, мужчина вышел из своего укрытия и пошел в сторону торгового центра.       За телефон мужчине неожиданно предложили пятьсот долларов. Этой суммы хватило бы на аренду квартиры на пару месяцев вперед. Се Лянь обрадовался такой выгодной сделке, но отдавать телефон все же не спешил. Он сделал вокруг ТЦ еще несколько кругов, нервно теребя телефон в руках, и задумчиво смотря время от времени на экран.       Время близилось к обеду. Пустой желулок подгонял мужчину наконец решиться и получить необходимые ему деньги, но он все еще ходил вокруг да около отдела техники в подвальном помещении, не решаясь оборвать последнюю ниточку, которая связывала его с Сань Ланом.       Мужчина начал упрекать себя за нерешительность, ведь такими темпами им с Жое негде будет ночевать. На улице постоянно срывался дождь и температура по ночам приближалась понемногу к отметке ноль градусов, поэтому оставаться без укрытия было никак нельзя.       — Ну что, решились? — спросил продавец, скептически осматривая мужчину, который нарезал неровные круги вокруг его отдела уже битый час.       "Точно украл" — сделал свой вывод консультант. Обычно именно украденные вещи старались впихнуть как можно быстрее. Правда этот воришка попался уж слишком мнительный.       "Наверно в первый раз. Он хоть сим карту додумался вытащить?" — подозрительно подумал любитель краденных телефонов. Их обычно можно было продать в два раза дороже, ведь новоиспеченные воришки не торгуются и им можно было предложить самую низкую цену.       — Да, возьмите, — Се Лянь передал мужчине телефон.       Продавец с кривоватой улыбкой на лице взял в руки свою долгожданную добычу, и отсчитал клиенту новенькие купюры. Се Лянь принял деньги, и буркнул тихое "спасибо". Он развернулся, чтобы пойти к выходу из магазина, однако громкая мелодия звонка на телефоне вывела Се Ляня из состояния меланхолии.       Он подскочил к ошарашенному продавцу, и грубо вырвал телефон из рук мужчины, который как раз решил проверить вытащена ли была сим карта. Нижняя губа мужчины дрогнула после того, как он увидел знакомое высветившееся имя на экране, и он, быстро вернул деньги расстерянному продавцу, и стремительно выбежал из магазина.       Присев на лавочку в маленьком сквере возле торгового центра, Се Лянь, попытался выровнять сбитое быстрым побегом дыхание в норму. Пальцы дрожали, а сердце от волнения выпрыгивало из груди. Больше всего на свете мужчина боялся того, что Сань Лан будет злиться на него за то, что он так неблагодарно сбежал, ни сказав ни слова.       Набрав в грудь побольше воздуха, мужчина провел пальцем по экрану вверх, чтобы принять вызов, и тут же услышал взволнованный голос своего друга.       — Гэгэ, — хриплое, — Гэгэ, гэгэ.       Сань Лан продолжал повторять одно и тоже, таким голосом будто он задыхается.       — Сань Лан? — с тревогой спросил он, — Что с тобой? Прости, я так внезапно убежал. Но я оставил тебе записку, ты прочел ее?       — Прочел, — тяжело выдохнул мужчина на том конце провода, — Я прочитал все, что ты написал.       — Хорошо. Я когда смогу вернуть тебе долг обязательно свяжусь с тобой. Ты не злишься, что я вот так ушел без предупреждения?       — Я не злюсь на тебя, гэгэ, — мягко ответил он. — Ты написал, что хочешь остаться со мной друзьями и убежал потому что думал, что я буду злиться на тебя за твое решение?       Се Лянь сглотнул. Не то, чтобы он боялся этого, скорее не смог бы смотреть другу спокойно в глаза, зная, что у Сань Лана уже есть любимая.       Хуа Чен продолжил говорить:       — Я бы принял любое твое решение. Хочешь, чтобы я был твоим другом — я буду только им, и никогда не выскажу своего недовольства по поводу этого, — спокойно обьяснил мужчина. — Только прошу тебя, дай мне возможность сейчас встретиться с тобой и поговорить. Я не буду на тебя давить или к чему-либо принуждать.       — Ты хочешь сейчас встретиться?       — Да, пожалуйста.       Се Лянь растерялся. Но, разве, не этого он ждал все это время, пока без причины блуждал по городу, не зная, куда себя приткнуть? Желая услышать голос Сань Лана хоть на минуточку, он не мог решиться продать свой телефон, надеясь из последних сил на этот звонок.       — Хорошо.       Се Лянь назвал мужчине свой адрес и отключился. Он не знал, чего ему ожидать от этой встречи, но на душе стало гораздо спокойней.

***

      Прождал своего друга Се Лянь не более, чем десять минут. Сань Лан шел к нему навстречу непринужденным шагом, но вид его был такой, будто мужчина только что вернулся с пробежки. Красное пальто было не по погоде полностью расстегнуто, а под ним была лишь легкая черная водолазка, которая красиво подчеркивала стройную, подтянутую фигуру друга. Не смотря на то, что Се Ляню было стыдно смотреть прямо на Сань Лана, он все равно неосознанно любовался красотой этого мужчины, хоть и был очарован ею уже очень давно.       — Гэгэ, — Сань Лан присел рядом с ним на лавочку. — Ты меня сегодня напугал. Мы ведь могли поговорить с тобой дома и обо всем спокойно договориться.       Хуа Чен сидел в пол оборота и смотрел прямо на него. Се Лянь спрятал лицо за капюшоном, закрываясь от пристального взгляда.       — Сань Лан, мне жаль, что я заставил тебя волноваться. Но, все свои мысли я уже изложил в записке.       Се Лянь был горд собой. Держался он крепко и непоколебимо. То, что нужно, для того, чтобы у Сань Лана не возникло ощущения, что он сильно нуждается в нем.       — Ничего, если ты не хочешь продолжать наши романтические отношения, — чуть тише произнес Сань Лан. — Я бы не стал тебя заставлять, гэгэ. В любой момент ты мог сказать, что хочешь быть только друзьями, и я бы принял это.       — Хорошо, — ответил Се Лянь. — Теперь ты знаешь об этом.       Хуа Чен молчал после этих слов минуты три, просто смотря себе под ноги, и не зная, как привести чувства в порядок.       — Но ты сказал, что мы можем быть друзьями, — вцепился за последнюю соломинку Хуа Чен. — Зачем тебе переезжать в другое место, если мой дом достаточно большой для того, чтобы гэгэ смог почувствовать себя в нем в безопасности и редко пересекаться со мной.       — О чем ты говоришь, Сань Лан? Это невозможно, я хочу жить один.       "Как же твоя золотая девушка с яшмовыми листьями?".       —Тогда, — глухо начал говорить Хуа Чен. — Почему бы тебе не остаться в нем без меня.       — Что? — не понял Се Лянь. — Что ты имеешь в виду?       — То, что гэгэ сможет остаться жить в доме, а я перееду в другое место. Тебе не нужно будет ни за что платить, и переживать об этом.       — Сань Лан, если ты будешь делать такие щедрые предложения кому не попадя, то можешь вскоре лишиться дома, — заволновался Се Лянь, снимая с себя капюшон. Слова друга очень обескуражили мужчину, и он хотел скорее взглянуть на него, чтобы убедиться в том, что он говорит не всерьез.       Се Лянь наткнулся на полный нежности взгляд, и тут же, смущенно опустил глаза, смотря на свои колени.       — Гэгэ, — мягко продолжил мужчина, — Ты не заинтересован в отношениях со мной и это вовсе не способ подкупить тебя или еще что-то в этом духе. Ты будешь жить один в большом, комфортном доме. Гэгэ этого достоин больше, чем кто-либо в этом мире.       — Сань Лан, ты сошел с ума? — с замирание сердца спросил Се Лянь. — Кто разбрасываеться своей недвижимостью направо и налево?       — Я не обеднею, гэгэ, — уверенно заверил мужчина. — Что такого, если я хочу подарить небольшой подарок дорогому мне человеку? Ты можешь делать с домом что пожелаешь. Продать, сжечь или жить в нем — это только твое решение.       "Да что с ним такое?".       — Сань Лан, ты говоришь странные вещи, — заволновался потрясенный этим предложением Се Лянь.       — Гэгэ, я понимаю, если ты не хочешь продолжать отношений со мной, но прошу тебя обдумай все хорошо и спокойно. Это тебя ни к чему не обязывает. Я просто хочу, чтобы ты правильно понял мои чувства к тебе, — мужчина запнулся, но следующая его фраза заставила глаза Се Ляня широко раскрыться от изумления. — Ты можешь пользоваться мной, как пожелаешь, гэгэ.       Се Лянь в замешательстве привстал с лавочки, пытаясь отойти от шокирующих слов друга.       — Что ты такое говоришь? — ошарашенно спросил мужчина. — Как это пользоваться? Ты что вещь, Сань Лан.       Хуа Чен сжал кулаки от напряжения.       — Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Что такого особенного в моих деньгах или вещах? Я хочу все свои деньги тратить на гэгэ, иначе зачем они мне сдались? — неожиданно вспылил Хуа Чен.       Се Лянь зажмурил глаза от резкой вспышки перед глазами. В голову ударила волна болезненных спазмов и он держась за нее, медленно осел на пол.       — Гэгэ?       "Все деньги, которые я смогу заработать, я хочу тратить на гэгэ".       Мужчина вздрогнул от озноба, пробирающего каждый сантиметр его тела.       "Я никогда тебя не забуду".       "Как я могу забыть про тебя. Я хочу быть всегда рядом с тобой".       — Хун-эр? — прошептал мужчина в пустоту.       Се Лянь почувствовал дрожь, исходящую от тела Сань Лана, который крепко его удерживал и не давал свалиться на землю.       — Нет, — еле слышно прошептал Сань Лан, — Посмотри на меня, гэгэ.       Хуа Чен мягко отстранился для того, чтобы взглянуть в растерянные глаза мужчины.       — Я смотрю на тебя...       Боль начала отступать, и он смог вполне осознанно взглянуть на мужчину перед собой.       — Тот мальчик о котором ты говоришь — он давно уже изчез. Теперь перед тобой уже не мелкий сопляк, который не может даже защитить тебя, — эмоционально произнес Хуа Чен. — Теперь я могу дать гэгэ то, что ему необходимо. Я теперь не бесполезное ничтожество. Правда ведь? — под конец голос мужчины очень сильно задрожал и просел.       Се Лянь, изумленно смотря на человека, который был дорог ему еще со времен юности, думал о том, что и сейчас и тогда он совершил несколько непростительных ошибок. Его сердце страдало так, будто его проткнули несколько раз подряд колющей иглой.       Он приподнялся с колен, и подтянул за собой Сань Лана, дабы на них перестали внимательно глазеть многочисленные прохожие люди.       — Сань Лан, прошу тебя, ответь мне только на один вопрос, — Се Лянь взял теплую ладонь мужчины в свою, и посмотрел на мужчину глубоким, бесстрашным взглядом.       — Все, что угодно, — не раздумывая ответил Хуа Чен.       — Кто та "благородная золотая ветвь с яшмовыми листьями?".       "Еще с малых лет я влюблен, но пока еще не добился ее".       Взгляд Хуа Чена переместился с лица Се Ляня чуть ниже, а сам мужчина глухо произнес:       — К чему вопросы, если ответ гэгэ уже известен?       — Верно, — согласился Се Лянь. — Сань Лан, я давно хотел сказать тебе одну очень важную вещь. Но я пока не знаю, как полноценно выразить свои чувства словами, поэтому, прости за это.       Мужчина приблизился еще ближе, так, что теперь Хуа Чен мог разглядеть застывшие слезы на трепещущих кончиках ресниц. Се Лянь привстал на носочки, руками крепко сжимая края пальто Сань Лана, и ткнулся губами в губы возлюбленного. Хуа Чен прикрыл свой единственный видящий глаз, и в ответ обхватил мужчину так крепко, будто боялся в тот час потерять его из рук. Поцелуй был горький на вкус от горячих слез, но мужчины целовались так долго и ненасытно, будто это было их первое касание губ после долгой разлуки.       Когда Се Лянь с тихим всхлипом отстранился, но Хуа Чен прижал разомлевшего мужчину к себе еще плотнее, и хриплым голосом, произнес:       — Гэгэ, ведь ты же так в самом деле погубишь меня.

***

      Эпилог       Солнечный свет попал на ресницы Се Ляня, отчего веки мужчины затрепетали и он разлепил глаза. В просторной комнате Сань Лана со вчерашнего вечера стоял терпкий запах масла с вязким древесным ароматом, которое его возлюбленный не жалея проливал на его тело, делая расслабляющий массаж спины. Спиной дело не ограничилось, и от приятных воспоминаний Се Лянь слегка улыбнулся, но тут же был обхвачен сзади крепкой хваткой за поясницу, и плотно прижат к твердому телу.       — Доброе утро, — мужчина оставил короткий поцелуй на бледной шее, — Как ты себя чувствуешь? Ничего не беспокоит?       — Доброе, Сань Лан, — сонно ответил Се Лянь, сладко зевая. — Тело немного ломит, но думаю, я буду в порядке.       Хуа Чен ночью, будто с цепи сорвался, после долгого перерыва в их близости, показывая наглядно всю свою любовь и преданность мужчине. Се Лянь утопал в блаженном удовольствии, но видимо переоценил свои возможности и выдержку.       — Прости, гэгэ, — с теплотой в голосе извинился виновник расстянутых мышц. — Я могу сделать тебе массаж, и неприятные ощущения утихнут.       От горячих воспоминаний какие именно мышцы Сань Лань лучше всего массажирует, мужчина густо покраснел.       — Да нет, не нужно, — возразил Се Лянь, переворачиваясь лицом к лицу к Хуа Чену, что бы его наиболее пострадавшая часть тела не была провокационно прижата к бедрам возлюбленного.       Растрепанный после сна Хуа Чен, расслабленно лежал на подушке, и его черные длинные волосы водопадом растеклись по всюду. Вчера эти волосы приятно щекотали его спину, живот, бедра, пока их хозяин снова и снова проверял его тело на выносливость. Се Лянь любовно пригладил волосы, и убрал в сторону, чтобы ненароком не зацепить их.       — Сань Лан, я хотел спросить у тебя кое-что.       — Мм? — лениво протянул мужчина. — Я с удовольствием утолю твое любопытство.       — Тогда ты сказал, что если я захочу, ты не против будешь остаться со мной только друзьями, — мужчина уткнулся возлюбленному в грудь. — Ты правда был на это согласен?       — Гэгэ, — мужчина не сдержал легкого смешка, — Как я только мог сказать такую глупость? Невероятно.       — Эй, — игриво возмутился Се Лянь. — Так ты соврал тогда?       — Конечно нет, — мужчина поцеловал любимого в макушку. — Я бы непременно согласился с тобой, но не смирился. И в подходящий момент попытался бы вновь соблазнить своего гэгэ, — без стыда признался коварный обольститель.       Се Лянь смешно фыркнул и лег рядом на подушку.       Рука с татуировкой Сань Лана мягко коснулась его груди, слегка поглаживая, и Се Лянь, задержав на ней свое внимание, произнес:       — Сань Лану стоит поупражняться в каллиграфии.       — Если моим учителем будет гэгэ, я буду самым послушным учеником, — смирено согласился он, и добавил. — Ты уже догадался?       — Да, — кивнул он.       — Когда? — с любопытством спросил Сань Лан.       — Этой ночью, — признался мужчина.       А именно, когда Сань Лан несдержанно произнес непривычное для слуха имя возлюбленного в порыве страсти, крепко удерживая его ноги той рукой, где виднелась татуировка. Се Лянь от осознания этого кончил в ту же секунду, как понял, чье имя было выведено на руке любимого, даже не прикасаясь к себе.       — Гэгэ очень догадливый, — нежно произнес Хуа Чен, но Се Лянь в его голосе уловил еле заметную смешинку.       — Ты смеешься надо мной, да?       — Вовсе нет, — мгновенно ответил Сань Лан. — Мне жаль, гэгэ, что я так поздно открылся тебе, и все это время ты был в неведении о моих чувствах к тебе. Если бы я мог исправить это, я бы признался тебе еще тем вечером, когда мы ужинали с тобой во дворе.       — Это я должен вымаливать у тебя прощения, — тихо возразил мужчина. — Ты прошел через столько испытаний совсем один, пока я жил и ни о чем себе не думал.       Се Лянь с сожалением взглянул на глаз Сань Лана, скрытый повязкой, и виновато опустил взгляд.       Чуть помолчав он продолжил:       — Знаешь, хоть это и не оправдание, но я все же скажу. Когда я уехал с родителями в Пекин, в первый же день у меня украли телефон, и я не смог с тобой больше связаться.       — В это легко поверить, — с улыбкой произнес Сань Лан  — Гэгэ, это все в прошлом. Не важно насколько кровавые у меня были испытания, чтобы стать тем, кем я являюсь сейчас. Главное то, что я теперь не сопляк, которому нечего тебе предложить, чтобы помочь или уберечь тебя. Твой Сань Лан очень влиятелен, ты знаешь об этом, гэгэ?       — Я уже давно это понял. Ты снова напрашиваешься на похвалу?       — Нет, я хвастаюсь, чтобы гэгэ гордился мной, и у него не возникло желание вновь убежать, — не думая, произнес мужчина, но заметив, как еле заметно тело любимого вздрогнуло после его слов, он виновато попытался исправиться. — Прости, я не так выразился. Я хотел сказать, что теперь гэгэ может полностью положиться на меня, и не волноваться о пустяках       На самом деле после всего случившегося Хуа Чена еще долго посещало чувство тревоги и растерянности, стоило Се Ляню куда-нибудь выйти или поехать одному. Они договорились больше не вспоминать о прошлом, но время от времени Се Лянь замечал в глазах любимого неверие в то, что он его больше не покинет. После подобных случаев мужчина крепко обнимал возлюбленного, шепча ему признания в любви, и ждал пока его тело не начнет расслабляться и отмирать после стресса. Это то, с чем им еще предстоит работать. Но начало исцелению уже положено.       Месяц он пробыл вместе с Сань Ланом дома наедине, восстанавливаясь после травмы головы. Только один раз мужчина согласился пойти вместе с Ши Цинсюанем прогуляться в парк, да и то, потому что доктор начал громко возмущатся, что его держат в этом доме в заложниках. Но сегодня настал тот день, когда он вернется в свою старую школу для того, чтобы восстановиться в должности. Пост директора школы заняла Линвэнь, которая до этого работала секретарем Цзюнь У, и именно она пригласила молодого учителя вернуться в их учреждение и продолжить работу.       — Сегодня важный для гэгэ день, — серьезно произнес Хуа Чен. — Ты вернешься на любимую работу, и будешь учить маленьких неблагодарных стервятников.       Се Лянь хихикнул, и с нежностью смотря на своего любимого, произнес:       — Сань Лан, не называй детей так грубо.       — Я прекрасно помню себя ребенком. Уже тогда я был безумно влюблен в тебя, — неожиданно признался Хуа Чен. — Перед твоей красотой сложно устоять, поэтому все любовные записки и письма от этих выкормышей гэгэ должен отдавать Сань Лану. А я уже разберусь с каждым по-отдельности.       Хуа Чен от злости слегка прикусил нежную кожу на плече мужчины.       — Ой, Сань Лан, — вскрикнул Се Лянь, — Я не смогу, ведь любовные письма не этично показывать тому, кому они не предназначались.       В следующее мгновение, Се Лянь почувствовал как его руки по бокам крепко обхватили чужие ладони, а сам Хуа Чен навис над ним, смотря на мужчину хитрым взглядом дикого хищника. Далее его тело ждала сладкая расправа, которую Се Лянь не в силах был предотвратить. Или, по правде говоря, не сильно и пытался.       — Сань Лан, а-ах! Подожди, ладно, ладно, я согласен, перестань, там не трогай, а-аах, ммм... Да, еще...       В итоге все любовные письма молодого учителя проходили через его жуткого бойфренда, которого десятой дорогой обходил каждый юный школьник. Все знали, что он ходит в красном пальто, а глаза лишился, когда участвовал в уличных кровавых драках. Особый страх вселял в школьников безумный ротвейлер, которого бесстрашный злодей натравливал на всех, кто захочет пофлиртовать с милым учителем Се. По слухам один парень уже лишился пальца из-за этого, и перевелся в другую школу.       Не стоит связываться с этим безумцем, определенно...