Волны, бьющиеся о камень

Камень, побеспокоивший воду

Жук падает спиной на камень. Это означает проигрыш для óни, который в очередной раз хотел доказать своё великолепие, но из-за своей тупой головы столкнулся с реальностью. На лице Камисато расплылась довольная улыбка. Всегда приятно доказывать этому дьяволу свою правоту и превосходство, в очередной раз мысленно тыкая пальцем на его никчёмную гордость. Не сказать что таким образом Камисато поднимал за счёт Аратаки самооценку, нет, вовсе нет, глава клана Камисато прекрасно понимал все свои достоинства, активно ими пользовался, даже осознавал свои недостатки. Единственным упрямцем, который всё никак не мог признать своё поражение, был Аратаки Итто. Сначала он показался Аято забавным парнем, с которым можно весело провести время, но со временем его желание доказать всем своё первенство и великолепие начало неимоверно раздражать. Никогда не умел признать поражения, считает себя первым и величайшим, вечно творит какие-то непонятные всем вещи, влипает в неприятности и наводит шуму. Без него в Инадзуме было бы гораздо лучше. Нередко было видно и то, как устала та же Куки Синобу, от вечно бестолкового поведения Аратаки, который никогда не принимает на себя ответственность в полной мере, но строит из себя лидера. Так можно продолжать и дальше, ведь причин, по которым Аратаки раздражает Аято, очень много. В одну ночь Аратаки ворвался в имение, прямо в окно кабинета. Бесцеремонно, вульгарно и отвратительно. Камисато в этот момент заканчивал работу над очень важным документом, посланный самим сёгуном Райден. Этот проклятый óни мало того, что ворвался в имение, так ещё и начал посреди ночи требовать реванша за недавний, проигранный им, бой оникабуто. Камисато Аято начал тому спокойно объяснять, что сейчас не время, он работает и занят, но для Аратаки это не стало весомой причиной для отказа. Для него весомыми аргументами были «Настоящий мужчина всегда должен принять бой, вне зависимости от того, какое время суток и какие у него дела!». Аято хотел было просто вышвырнуть óни, но тот уже оказался около его стола. Глава клана поднялся, как Аратаки уже успел сесть на стол, опрокинув чернильницу прямо на важный, один из самых важных, документов. Гневу Камисато не было предела. Аратаки пытался извиняться, но Аято было всё равно. После этого случая, парень недели две не участвовал в боях с Итто, причиной не было даже то, чтобы утереть этому простушке нос. Лишь спустя некоторое время, с ещё большей враждебностью, Аято начал принимать вызовы от Аратаки, но теперь подкидывая различные колкости и неприятные вещи. Не в открытую, а как бы между делом. Иногда Итто отвечал, а на особо жестокие колкости, предпочитал делать вид, что не замечает. Именно так и проходили их совместные посиделки. Аято было всё равно какие цели преследует Аратаки, хоть и задавался вопросом, почему он каждый раз идёт унижаться. *** Большинство жителей Инадзумы в предвкушении от будущего фестиваля, который должен вдохнуть жизнь в тихие будние дни. Везде идёт активная подготовка, каждое творческое предприятие хочет заявить о себе, показав свои возможности и идеи, а многие хотят просто развеселить себя и народ. В тихой Инадзуме стоит приятный гул, показывающий воодушевлённое состояние жителей. Повсюду можно увидеть как тащат различные декорации, вывески и будущие прилавки. Камисато Аято, расхаживающий с вежливой улыбкой, не знал чем заняться. Из имения его пинками выгоняла сестра, говоря что главе клана также положен отдых. Не сказать что глава клана совсем не отдыхал, он иногда вылазил на прогулки, но скорее тайно, чтобы развеять тяжелую голову, например, бои с жуками оникабуто, на пару с Итто, которому всегда приятно утереть нос, иногда сыграть в карты, почитать в тишине книгу. Парень, судя по тому, что выгнали его не в день фестиваля, понял что теперь подобные вылазки участятся, особенно это стало понятно по хитрому лицу Аяки. Она действительно умела в крайне нужные моменты манипулировать чувствами людей, что было немного пугающе, учитывая её невинность. Самое главное, чтобы подобные вылазки не навредили клану, не навредили Аяке. Нельзя возвращаться в то тяжелое время, думал Камисато каждый раз, когда хотел отдохнуть, но в итоге брался за работу. Из размышлений его вывел громкий, даже узнаваемый, крик. Пускай Инадзума сейчас и гудела жизнью, всё равно это довольно спокойный город без особо громких звуков. Аято решил узнать в чём переполох, всё равно ему нечем заняться, а Аяка не подпустит его в имение минимум час. Подойдя к источнику звука, Аято с той же улыбкой подметил своего рогатого недруга. Они сходились только в боях оникабуто, где Аято всегда оставался в выигрыше, а Аратаки всё никак не признавал поражение. Этот óни всегда только мешается, достаёт неприятности и хулиганит, не говоря о том самом случае с документом. Камисато тогда ужасно опозорился, Яэ Мико ещё долго отпускала шуточки по поводу его «липовой аккуратности». Как бы Аято не ненавидел этого самопровозглашенного босса банды, признать его полноценным бандитом он не мог, так как все его преступления, по сути своей, лишь детские шалости. Итто брыкался и очень много кричал, практически вырываясь из-под четырёх пары рук. Он смотрелся даже комично, ведь его размеры по сравнению с щуплыми досинами заставляли только усмехаться над этими государственными служащими, которые выглядели как малые дети, пытающиеся утащить взрослого. Парень был их почти на голову выше, и явно сильнее. Жаль, что Аратаки слишком туп, для того чтобы молча приложить больше силы и вырваться из-под рук досинов, заодно становясь ближе к статусу бандита. —Вы мешаете выражению творчества! Это же противоречит смыслу фестиваля!—Забавно, что ему даже не требовалось больших усилий, чтобы успешно вырываться у этих ребят из-под рук— Эй, ну хватит ребята, просто отпустите меня, хорошо? Досины и не думали его слушать, поэтому приложив больше усилий, тащили его дальше, много причитая и явно раздражаясь от сопротивления. Рядом с Аратаки не было его банды и Синобу, что довольно странно, ведь обычно ловили всю четвёрку, а Синобу всех вытаскивала из самых разных передряг. Всё это заставило Камисато проследить за ситуацией, которая точно развлечёт его досуг. Парню было очень интересно понаблюдать за тем, как глупец Аратаки будет самостоятельно выныривать из сложившейся ситуации. Даже если его и упекут за решётку из-за такого легкого проступка, всем станет только лучше, если Инадзума лишится на какое-то время главного затейника многих беспорядков, которые мешают обычной жизни граждан. Держа со стражей небольшое расстояние, Аято пытался вслушаться в суть дела, но был слишком далеко, да и óни уже был спокоен и ничего не говорил, только иногда выкрикивал что-то про грубость с Шикарным Аратаки. Аратаки Итто заключили под стражу. На удивление Аято, Аратаки просто сидел рядом с решёткой, уставившись печальным взглядом в землю, явно размышляя о чём-то своём. Обычно óни никогда не терял позитива, даже в самых паршивых ситуациях, но сейчас от былого Итто нет и следа. Такими темпами всё будет слишком скучным… Внутри Аято что-то немного кольнуло. Он спустил это на то, что Аратаки не принёс ему развлечения, а заняться всё также было нечем. Камисато немного жалел, что лишится одного из главных развлечений в его жизни, который всегда строил отвратительно злобные дьявольские рожи, никогда не мог надеть наверх нормальную одежду, а не светить голым торсом, ещё и эти белые, торчащие по сторонам волосы с красным цветом внизу, красные рога, острые клыки… Мимо Аратаки прошла Кудзё Сара, наградив резко подскочившего Итто злорадной усмешкой. Она явно была довольна собой, что наконец за долгое время поймали этого паршивца, на что тот лишь демонстративно закатил глаза и своим громким голосом говорил о несправедливости и ужасном отношении. Аято чуть раздражала Кудзё: казалось бы, занимает такую важную и высокую должность, но даже не может просто прекратить эту глупую вражду, поистине глупую. Камисато прекрасно осознает, что он просто играется с Итто, а вот Сару он понять не может. Она даже не играется, а просто состроила с этим придурком на пару какую-то «вражду» и играет с ним в кошки мышки. Сара сказала Аратаки пару слов, после чего хотела направиться дальше по своим делам. Увидев главу Ясиро, она удивилась, начала простую вежливую беседу, расспрашивая о делах, сразу поменявшись в лице, на привычно деловое. —Здравствуйте, Камисато Аято. Что вы здесь делаете? Обычно вы работаете в имении и почти не выходите. —Здравствуйте, Кудзё. Просто прогуливаюсь, иногда надо освежить голову. Правда спокойная прогулка прервалась громким Аратаки.—Аято переметнул взгляд с Сары на Итто и обратно, легко улыбнувшись. —Аратаки опять дебоширит на улицах. Устроил незаконное представление со своей бандой, правда те успели сбежать… —Как же досадно. Хотелось бы быстрее уже словить всю банду Аратаки. Жители не могут вечно терпеть все выходки. —И то правда. Сейчас у нас есть отличный шанс прекратить весь этот балаган. Прошу извинить, мне надо работать. —Конечно, не возражаю. Могу я поговорить с Аратаки Итто? —Да, конечно, как вам будет угодно. Вот он, один из моментов, когда опять можно упиваться тем, насколько же Аратаки никчёмен, особенно со своей простой натурой, которая так и выводит из себя. —Здравствуй, Аратаки. Тот на удивление лишь молчал, бросил уставший взгляд на парня, и принялся обратно рассматривать каменные стены и пол. Аято это даже немного взбесило, вот так брать и игнорировать? Это был маленький триумф Камисато, к чему рушить всё своей недовольной гримасой? Сам виноват в том, что оказался здесь. Так или иначе, Камисато это не волновало настолько сильно, чтобы его вид перестал быть умиротворенным. —Как сидится? Пол не слишком холодный? Аято всё продолжал, хотел дальше и больше, стоял и показывал ему, кто здесь главный. Нет, не поднятие самооценки. Лишь очередная ситуация, где он как всегда главный, действительно первый. В один момент он даже хотел уже окончательно уйти, как Итто вдруг начал: —Можешь меня освободить? Я сделаю… Всё что захочешь.—Голос Аратаки был с небольшой хрипотцой, которая сейчас звучала до ужаса печально в дуэте с этими уставшими нотками в голосе и безжизненным взглядом. Камисато опешил. Вот уж он не думал, что Аратаки так запросто сдастся и даже… Отдастся. Это был крайне интересный поворот событий. Аято даже поблагодарил про себя сестрёнку за то, что она сегодня вытащила его на улицу, раз он выиграл джекпот. Отличный повод поглумиться над глупеньким Аратаки. —Даже готов распустить банду?—Всё с той же, уже приевшейся, вежливой улыбкой продолжал Камисато. —Но я ведь понимаю что моя банда тебя никак не интересует, а только моё поражение. Даже поражения.—Также серьёзно продолжал Итто, выделив последнее слово. Сегодня он рвал и метал. Слишком много потрясений за эти пару минут. Про себя Аято никогда и не думал, что Аратаки прекрасно осознаёт всю ситуацию. Камисато забеспокоился: он теперь не так хорошо скрывает эмоции как раньше? Слишком расслабился? Надо будет опять себя брать в форму. Видимо всё стало слишком плохо, раз даже глупейший Аратаки всё заметил и понял. Но так просто отдавать ему правильные ответы он не собирается, впрочем, как и всегда. Откровенничать - это никогда не входило в планы Камисато. —Кто знает, может и интересует. Но какая мне лично польза от твоего освобождения? Мне придётся возиться с бумагами, а также, попрошу заметить, отдать за тебя залог. —Я буду отрабатывать как могу. Как я уже сказал - я сделаю всё что попросишь. Ну, почти всё. Аратаки поник окончательно, понимая, что возможно дряхлая сделка и не состоится вовсе. Всё что он мог предложить: это себя и свою грубую силу. Предложить ему больше совсем нечего. Мора? Он будет десятилетиями отрабатывать такие суммы. Банда Аратаки редко что-то покупала, потому что бюджет у них не то чтобы мизерный, его можно сказать нет вовсе, питаются они тем, что найдут или выловят. Всё-таки, пускай они и банда, но не воры. Камисато лишь недовольно выдохнул и ушёл. Ну конечно, как такой человек, как Камисато Аято, согласится на такие ужасные, никак не выгодные условия? Красные глаза проводили Аято до тех пор, пока он не ушел из виду. —Давайте я отдам за Аратаки залог.—Резко прервал Аято Кудзё Сару от дел, от чего та опешила, а вместе с ней и Итто. Камисато немного удивился от самого себя, но долго думать и держать паузы не стал.—Тем более что мы с ним неплохо общаемся, может я смогу немного на него повлиять, к примеру, побеседовать. Сара удивилась, но быстро отдала приказ выпустить Итто и дать Камисато Аято нужные бумаги. Хотела было что-то возразить, но была слишком занята, да и к чему ей сейчас вставлять главе клана Камисато палки в колёса? Пока Аято отдавал мору и подписывал документы, Аратаки удивлённо косился на него, долго не решаясь подойти. Аято? Неплохо с ним ладит? Это когда было такое видано? Да они только и делают, что цапаются, но, по крайней мере, это лучше Кудзё Сары, которая только и мечтает посадить Аратаки за решетку. Итто откровенно мялся: то ремень поправит, то волосы попытается причесать, ремни подтянет. Когда Камисато закончил с макулатурой, Итто подбежал к нему, весь так и плещущий хорошим настроением и сверкающий своими клыками, даже несмотря на недавнюю печаль. Он не был уверен в Аято, но благодаря этому поступку, Итто что-то хмыкнул сам себе, убедившись в чём-то. —Предлагаю пройтись вместе,—ровным голосом сказал Аято, прерывая пылкую реакцию,—сейчас у меня прогулка, но я уже думаю идти обратно в имение, темнеет.—Взгляд сиреневых глаз ненадолго уставился на уходящее солнце, пока пару лепестков сакуры пролетели мимо обоих парней. Он не собирался сразу же показывать себя и своё отношение к Аратаки, тем более когда вокруг так много глаз. —Без вопросов! Но у меня вопрос… Почему?—Аято сразу понял, о чем говорит óни.—Я и не думал уже что ты согласишься… —Да ты никогда не думаешь,—Аято хитро улыбнулся, не отводя глаза от заката.—Может расскажешь, что за несправедливость приключилась?—продолжал играть театр одного актёра Камисато. —О, ещё как расскажу! В общем, мы с братанами поставили самое-лучшее-в-мире представление, как в один момент на нас бежит стража, типа мы не санкционированные, поэтому прохода нам нет и вообще это в очередной раз Аратаки этот дела творит, ты представляешь?! Но ещё больше мне не понравилась фраза о том, что "От óни другого нельзя ожидать"! Аято и впрямь удивился. Не сказать что слушал он внимательно, но последняя фраза так и зацепилась за ухо. Конечно ему известно о том, что Итто во многом своеобразен и интересен - начиная от откровенного образа, заканчивая его расой. И если от голого торса многие просто смущаются и шепчутся, то от факта того, что он другой расы, к Аратаки нередко приставали или всячески ему мешали жить. Аято и сам был тем, кто нередко напоминал Аратаки о его расе, каких-то недостатках, но в таком ключе никогда не выражался. Распространять с одной плохой личности на всех, это уже дискриминация и стереотипы. Да и чтобы такое говорила стража, государственные работники с гражданином, с этим уже стоит разбираться всерьёз. Дальше они шли молча. У Камисато более не было желания продолжать какой-то диалог, а Аратаки на удивление просто молча шёл рядом. Приятно шелестела листва, люди уже начинали расходиться по домам. Вокруг приятно светят фонари, а тёплый, летний ветерок проходится по коже. Итто провожал Аято, а тот и не препятствовал, так как понимал желание Аратаки. Глава клана подумал, что такой спокойный Аратаки всем понравится, да и самому Итто было бы легче жить. Вдруг óни остановился, и Камисато заметил, что они уже возле имения. Сейчас Камисато и не знал, что делать с этим белобрысым. Да и настроение было не то. —Аратаки. Итто чуть встрепенулся. Пускай в глазах засиял былой огонь, его взгляд оставался… Относительно зрелым и серьёзным. Даже не похоже на глупого, несносного Аратаки. Несомненно мысль о том, что Итто ему должен, очень соблазнительна, но лучше приберечь на потом. Сейчас не тот настрой, да и парнишка не в том духе. Аратаки всё никак не начинал говорить, видимо, ожидая Аято. Камисато стало чуть неловко, чего он естественно не показал, так как думал что Итто сам начнёт расспросы, но получилось как получилось. Повернувшись к нему лицом, уже без прежней улыбки, от которой уже щёки болят, глава клана продолжил: —Приходи завтра вечером. Тогда и будем говорить о твоём должке. Можешь снова залезть в окно, ты уже знаешь такой маршрут.—На этом моменте Итто стыдливо покрылся румянцем, нахмурив брови.—До свидания. —Спокойной ночи, Камисато Аято. И каждый разошёлся восвояси. Один - в имение, к аккуратно выложенной дорожке из камней, другой - в сторону леса, где камням было лет больше, чем им двоим вместе взятым. Сиреневые глаза нашли белую макушку, и чуть проводили по тропинке, ведущей в лес. Камисато Аято нередко проводил ночь в обнимку с документами. Правда мозг уже не хотел работать, а глаза перестали различать перед собой какие-либо буквы, показывая лишь расплывчатую картинку. Аято переоделся в юкату, рассортировал оставшиеся документы и встал из-за рабочего стола. В кабинете находилась кровать, в самом углу, чтобы не мешаться под ногами. Кровать была прямо в кабинете, потому что на том настоял Тома, когда практически каждую ночь начал находить господина спящим прямо в рабочем кресле, в кабинете. Сначала были долгие уговоры к тому, чтобы глава клана меньше работал и пораньше ложился спать, но Камисато настоял на своём. В итоге было принято такое решение, ведь что Тома, что Аято, очень упёртые в таком плане. Только голова коснулась подушки, как веки сразу закрылись, всё тело расслабилось и наконец почувствовало момент отдыха, а мозг чуть-ли не с ходу начал видеть сон. Бушующее море, с огромными волнами, сносит всё на своём пути, всё никак не успокаиваясь. Отчаянные крики, мольбы - всё тонуло навеки, не имея никакой возможности выплыть на поверхность. Небо темнело, а на поверхности уже не оставалось кого-либо живого, что-нибудь целого, но вода не успокаивалась и пожирала в морские глубины всё больше, желая найти покой. Всё уносило на дно морское, обрекая на погибель живое и неживое. Маленький камень, прилетевший с неба, коснулся бушующего моря. Оно успокоилось. На тихой глади виднелись кольца от упавшего камня, всколыхнувшего всё и ничего. Только темнота, удушающая, захватывающая весь разум в состояние тревоги, какой-то опасности, из которой будто нет выхода, удушала, вот-вот заставляя Аято проснуться. Он задыхался, не в силах противостоять ей в глубине души он знал, что она права. Появилась маленькая звезда. Она расширялась, становилась всё больше и больше, пока не разогнала тьму, оставив только свет. Улыбка напротив, плещущая своей радостью, обнажая острые клыки, но опасными они не казались. Красные глаза. Дикие, с вытянутым зрачком, смотрят на Камисато с такой болью, с таким трепетом, что у самого Аято начинает неприятно колоть в сердце. Лица толком не было видно, оно было расплывчатым. Иногда выделялись какие-то части, лишь отдельно становившиеся чёткими. Этот смутный образ вселял радость и беззаботность. Свободу. Рука, чуть смугловатая в сравнении с Аято, мягко коснулась лица, а чужая, мягкая и нежная улыбка согревала что-то внутри. Лицо легонько обхватили две руки. Фигура сидела вместе с Аято, но была чуть выше. Расплывчатое лицо приблизилось, поцеловав парня в лоб. Камисато проснулся с первыми лучами солнца. Ещё никогда ему не удавалось так хорошо выспаться. Ему редко сняться сны, да и те он чаще всего не запоминает. Лоб будто помнил последнее прикосновение, от которого и проснулся Аято, также неосознанно потрогав свой в жизни, словно пытаясь нащупать какой-то след. Прокрутив всю картинку, что запомнилась парню, он даже приободрился. Знакомые глаза, улыбка, руки… Камисато переписал всё это на усталость и небольшие вчерашние открытия в отношении Итто, не более. Даже несмотря на это, в душе всё ещё было смятение от сна, потому что это невозможно. И ладно будь это кто-то другой, но он… Уму непостижимо. В кабинет постучали три раза. —Господин, вы проснулись?—Хорошо что хоть привычная фраза с утра и голос Томы остаются прежними.—Мне подготовить для вас ванную и завтрак? —Доброе утро, Тома. Будь добр, пожалуйста. Короткий положительный ответ от Томы, по интонации которого было понятно, что тот крайне рад знать, что господин в кое-то веки лёг пораньше, а что ещё лучше - рано встал и выспался. На душе было паршиво. Отогнав это чувство подальше от своего сердца, в самые закутки, Аято направился принимать ванную, вновь настраиваясь на работу и продумывая, как же Аратаки будет отрабатывать должок. Для начала, моры Аято не нужно. Конечно, он заплатил не маленький залог, но в общем это не было сильным ударом по его кошельку. Камисато воспринимал этот «долг Аратаки» больше как возможность позабавить себя и развлечься, но Итто был настроен гораздо более серьёзней, что приятно удивляет. Ванные процедуры не были чем-то расслабляющим, скорее как привычка, без которой теперь никак не обойтись. Сегодня же глава комиссии задержался до неприличия, пока вода уже не стала холодной. Тома всё причитал, что такие незначительные изменения понесут за собой глобальные, поэтому господину Камисато надо больше отдыхать. Сам же господин так не считал, просто плохой сон, такое бывает. Но можно ли и вправду назвать сон плохим… Эти картины, придуманные мозгом, оставили смятение. Не сказать что сон, в особенности конец, был плохим. Усмехнувшись от своей же собственной слабости, Аято взял себя в руки и принялся возвращать былой темп дня. По крайней мере, хотел. В основном он занимается бумажной работой, изредка - выходит лично. Сегодня же ему бегать пришлось много, ведь предстоящий фестиваль добавил ему работы, причём одной из самых долгих и муторных. Камисато Аято бегал по всей Инадзуме как ужаленный, направляясь из одного предприятия к другому, иногда в них же возвращаясь, он метался во всех окрестностях Инадзумы. Уже к полудню Аято начало казаться, что скоро у него будет нервный тик. Благо он умеет хорошо себя контролировать, хоть и очень хотел уже начать угрожать одному из очень настырных и надоедливых стариков, непонимающих юношей и девушек, и стопки документов, которые ему надо раздать и вместе составлять с огромным количеством людей, которых он даже не знал ранее. Перед глазами мелькнула бесящая белая макушка с торчащими волосами. Мысленно Камисато кричал Итто, чтобы этот идиот повернулся и увидел всю эту большую стопку, потому что кричать или догонять его - будет крайне унизительно для Аято. Камисато уже скоро был готов взглядом прожечь макушку Итто. Аратаки словно почувствовал на себе сердитый взгляд и повернулся, почти сразу заметив выделяющиеся голубые волосы. Через всю толпу, попутно всех раскидывая и мигом извиняясь, óни прибежал к Аято с распростертыми объятиями. —Аратаки Итто, отнеси те документы, которые я сейчас тебе дам, конкретным людям. Просто отдай и скажи что это от меня. Надеюсь ты додумаешься назвать меня по должности, а не по фамилии и имени? —Можешь во мне не сомневаться! Всего лишь отдать документы? Да проще простого. Сегодня ты довольно бодрый, выспался в кое-то веки? Камисато молча сунул всю стопку в руки Итто, коротко сказав о том, что надо бы найти местечко для распределения всей этой макулатуры. Аратаки молча поплёлся за ним, даже не расспрашивая дальше, как делает это обычно, но всё равно пребывает в таком же оптимистичном и бодром расположении духа. Дальше Аратаки начал болтать о всякой чуши, явно не желая находится в этой неловкой тишине между ними, а Камисато воспользовался этим моментом. Украдкой он начал смотреть на Аратаки: на его рот, глаза, руки, в основном только на то, что видел во сне. Что сказать - выглядел он как махина. Рот как рот, самый обычный, не считая сильно выглядывающих клыков. Глаза… Просто необычные, природное это в него. Руки просто очень сильные и большие, с явной мускулатурой. Они выглядят довольно грубо, а его ладони и пальцы явно не обладают мягкостью, ещё и эти когти… Обычно у людей ногти, да, но вспоминая что из себя представляет Аратаки, это конкретно когти, ещё и выкрашенные в чёрный цвет. Где здесь всё то тепло и нежность, создающие спокойствие в душе? Разочарованно выдохнув, они присели на скамью, и Аято принялся перебирать документы, сортируя какие он должен отдать лично с консультацией, а какие можно всунуть Аратаки. Закончив, Аято отправил Итто восвояси, про себя радуясь, что он нашёлся под рукой. Стопка значительно уменьшилась, и теперь ему оставалось пройтись по паре-тройке человек. Свою часть работы Камисато закончил за час, спокойно побеседовав с каждым, находясь в приподнятом настроении. Если бы он не спихнул на Аратаки эту огромную стопку, то возможно к концу списка он бы уже начал потихоньку срываться и показывать себя настоящего. А этого делать категорически нельзя: ни с незнакомцами, ни с близкими. Даже Аяка не знает что представляет из себя её брат как человек. Для Аяки - Аято заботливый брат. Пусть так оно и остаётся. Тома тоже не знает своего господина, не считая каких-то мелочей вроде плохого сна. Пожалуй, единственная кто о чём-то догадывалась, была Яэ Мико, но теперь к ней присоединился Аратаки Итто. И если Яэ ещё можно понять, ведь она слишком хитра, то Аратаки каким боком всё понял - загадка. Скорее всего, Камисато слишком расслабился, начав себя показывать, пусть и понемногу. Отвлекшись от мыслей, Камисато решил поискать Итто, чтобы проследить как этот óни делает свою простую работу. Если Аратаки даже в такой мелочи как-то оплошал, то достанется главе комиссии Ясиро. И к сожалению Камисато, долго искать его не пришлось: Аратаки спорил с довольно-таки важной шишкой, явно на повышенных и грубых тонах. Всё в духе этого óни, как назло. Аято искренне старался сохранять спокойствие, и даже сохранял, но с каждым шагом, приближением к Аратаки, сердце стучало быстрее. Кровь бежала по телу как ушибленная, каждый последующий шаг становился твёрже. Дыхание участилось, а фарфоровая кожа еле заметно покраснела в области щёк. Когда мужчина, споривший с Аратаки, заметил Камисато, он сразу же окинул главу комиссии презрительным взглядом, от которого у Аято так и чесались руки порубить эту надменную рожу на месте. —О, явился! Теперь, видно, господин Камисато слишком важная шишка чтобы приходить лично, поэтому отправил сюда какого-то бездаря на побегушках, который не в силах сдержать своё мнение. Камисато Аято был вне себя от ярости. Внутри пробудились все потаенные демоны, вырвавшиеся в виде отвратительных мыслей и небольшого постукивания пальцем о свою же руку. Не улучшал ситуацию Аратаки, который так и задыхался от возмущений, готовый вот-вот врезать этому мужику. Здесь абсолютно каждый был на взводе, но только двоим из них стоило подбросить спичку, как вспыхнет пожар. —Ты недавно буквально затирал что я отродье общества, так и с какого перепугу Камисато должен тебе лично отдавать эту бумажку? Чё, сам не мог ей заняться? Будешь с моих рук брать, трепло. Аято не хватало слов. Он уже не знал как назвать эту эмоцию внутри. Единственное чего ему хотелось сейчас - это убить Аратаки, чтобы он заткнулся, больше никогда не говорил, не появлялся перед ним, чтобы не мелькала его лохматая белая макушка, чтобы он не появлялся во снах, показывая несуществующую нежность. Отобрав у Итто документ, Камисато вручил его мужчине, слегка кланясь. —Прошу прощения. В связи с фестивалем, у меня очень много дел, поэтому я решил отправить его. Прошу простить этого óни за невежественность и грубость. Мужчина явно хотел сказать что-то ещё, но надевая на себя брезгливый вид, взял документ и ускакал обратно в помещение. Аратаки хотел было возмутиться, но Камисато не дал. Сиреневые глаза с презрением смотрели на Итто. Рука выхватила у óни все оставшиеся документы, которых оставалось всё ещё немало. Камисато перешёл на шёпот, который не слышен проходящей мимо толпе, кидающих любопытные взгляды, но точно который услышит Аратаки: —Такому как ты, óни, не место среди нас. Либо будь как мы, либо уходи. Аратаки Итто поражённо смотрел на Камисато Аято, который удалялся от óни. Ещё долго стоял Аратаки, смотря в след Аято. Брови согнулись в страдальческом выражении, а в глазах начало щипать. «Нет, мужчины не плачут», подумал про себя Итто, вытирая предательскую мокроту на щеках. Тело содрогалось от каждого вдоха и выдоха, он шагал в неизвестность. В горле словно застрял ком, хотелось скрыться от всего мира и побыть одному. Ноги побрели в сторону леса, туда, где его терзания услышат только деревья. Камисато бегал до самой ночи. Вернувшись в имение, ему хотелось только лечь в постель, но он помнил о том, что у него ещё работёнка на ночь вперёд, которую никто не отменял. Про себя Аято проклинал Итто. Как можно было не выполнить такую простую задачу? Это хорошо ещё что обошлось, и тот не стал дальше гнуть свою палку. Неважно кто и что говорит - проглотил бы это и всучил документ, но нет, теперь Камисато сидит здесь и работает чуть-ли не вдвое больше. Долго работать Камисато не смог. Уже через тридцать минут его ужасно клонило в сон, глаза уже слипались, даже закрывались на какое-то время, рука просто застывала с кистью. С горечью отложив работу, он прилег на кровать в кабинете, и когда голова коснулась подушки, он вновь вырубился сразу же. Видимо, ему лучше больше переутомляться, чтобы сразу засыпать? Вокруг снова темнота. Сначала она душила, надавливала пальцами в шею Камисато. Тот синел и задыхался, уже отключаясь от мира. Вокруг появились глаза и надменные улыбки, которые начали беспрерывно смеяться, бормоча друг с другом. Руки отпустили задыхавшегося Аято. Теперь он стоял насмех людям. Все над ним смеялись, а он был маленьким ничтожеством, ни на что негодным. Так было всегда, и от этого никак не убежать, ведь такова судьба Камисато. Каждый смешок был подобен пинку. Только хотел было Камисато ответить, как на него уставлялись презрительные, полные ненависти взгляды. Из темноты, Аято протянули руку. Чуть смугловатую в сравнении с его, с мутными красными… Линиями, пятнами. Тьма начинала рассеиваться, исчезали глаза и улыбки. Вокруг появилась небольшая поляна, с видом на море. Солнце приятно согревало, даже не подавая признаков раздражающей яркости. Это скорее, какой-то кусочек Инадзумы, который неизвестен Камисато. Трава была похожа на шёлк, она не цеплялась за одежду, а легко окутывала и даже щекотала. Смутный силуэт с белыми волосами проводил Камисато, а потом уложил его на себя. Парень и не препятствовал, следуя за ощущениями. Он чувствовал себя под защитой, окутанным нежностью, свободой, лёгкостью. Аято устроился поудобнее, и расслабился на коленях у Аратаки, нежно проводящего рукой по волосам Камисато. Парень взял небольшую прядь белых волос и сплетал в небольшие косички, иногда просто играясь с белыми волосами. Были слышны волны, пение птиц и шелест травы от ветра. Это место словно отрезано от остального мира. Существовали только они вдвоём, эта тихая гладь и мягкая трава. Басистый голос начал что-то напевать, убаюкивая Камисато. Камисато Аято проснулся от легкого прикосновения по голове, поглаживающих движений и кого-то, кто сейчас сидел прямо возле него. Аято сначала подумал, что он всё ещё во сне, пока не понял, что перед собой он видит Аратаки.