Одно светлое чувство

      Яррис отправился на первый этаж встретить новых гостей, а Шира опустилась в его кресло, нервно щелкая пальцами, затем вскочила, отошла в противоположный угол, наткнулась на кровать, застеленную покрывалом из хорошей овчины, отпрянула от нее и в конце концов остановилась у окна, скрестив руки.       Снизу послышались голоса. Через пару минут все ее соратники, один за другим, поднялись следом за Ледорубом по лестнице. Им было предложено расположиться в комнате, кому как удобно, угоститься элем и хлебом с ветчиной.       — Я вспомнил мастера Златорога! — обратился Барадун к Шире с улыбкой восхищения самим собой. — Мне было лет десять, когда он служил в Ордене плетения, в Отделе магического расследования. А еще через десять лет, когда пропал мастер Келотак и Верховным чародеем выбрали меня, Ярриса уже не было в магической столице, поэтому он меня даже не узнал.       — Мог бы узнать, — заметил Ледоруб, — ведь с тех пор ты мало изменился.       Барадун воспринял это как комплимент.       В комнате было только четыре стула, а кресло занял сам хозяин, так что Шира осталась на ногах, а Гринн плавно откурсировал в дальний угол и уселся на кровать. Лучнице показалось что он там пригрелся на овчинке и задремал с открытыми, вытаращенными глазами.       Встав за стулом Грега и наклонившись к его уху, Шира поинтересовалась, где ее вещи.       — Э… м-м… там, снаружи. Я развесил их на дереве у лужайки.       — Ты развесил мои луки и ножи на дереве у лужайки?       — Угу…       Боб в это время старался отодвинуться на своем стуле как можно дальше от хозяина башни, за спину Боджера. Ему явно было не по себе: в одной руке он держал кружку, а другую все время прятал под плащом. Прищурившись, он стрелял глазами из одного угла комнаты в другой, словно изучая ее на предмет ловушек.       — Да, я был самым молодым чародеем, признанным Орденом, — самодовольно продолжил Барадун. Эль явно взбодрил его, как и новость о приобретении сильного союзника в лице мастера Златорога.       — Похвально. — Яррис побарабанил пальцами по ручке кресла. На его руки снова были надеты перчатки.       — Думаю, Лиетил еще с тех пор завидовал мне, что неудивительно. Он зануда, как и все маги, днями и ночами корпящие над заклинаниями. Им всем кажется несправедливым превосходство чародея, черпающего силу из источника дикой магии. Природный талант всегда бьет трудолюбие!       — Само собой.       — Я немного удивлен, что ему удалось заманить меня в ловушку и лишить львиной доли способностей, и до сих пор не разобрался, как именно он это сделал.       Правый глаз Ледоруба дернулся, но лицо его все еще оставалось невозмутимым.       — Как это было?       — А, я вроде как впал в ступор, оказался обездвижен между двух столбов, из которых в меня били молнии — ужасные несколько минут! Потом я очнулся как после удара по голове — долго не мог собраться с мыслями, а когда мне это удалось, не смог сотворить простейшие заклинания! Постепенно силы возвращаются ко мне, но, увы, очень медленно.       — По этой причине ты решил поддержать кандидатуру Пэдрика?       — Да, и чтобы насолить Лиетилу, конечно же! Так что, уверен, мы с тобой сможем заключить прекрасный союз, выгодный для нас обоих!       — Не сомневаюсь.       Боджер громко хмыкнул. Он прикончил две кружки эля и краюху хлеба и теперь снова впал в свой обычный скептицизм. Кроме него и Боба, все были настроены на дружелюбный лад. Шира слишком старалась избегать взгляда Ярриса, так что нить беседы иногда ускользала от нее. Зато она заметила, что за окном стало еще темнее, а факелы в комнате разгораются все ярче. Пламя одного из них отливало багровым цветом.       — Хорошо, — наконец прервал откровения Барадуна Ледоруб, хлопнув по ручкам кресла. Он поднялся и вышел из-за стола. — Я знаю, как мы можем помочь друг другу. Я покажу вам. Смотрите очень внимательно. Первое…       Следующая фраза была сплетена из магических слов, так что ее понял разве что Барадун, и то лишь частично. Яррис создал три копии самого себя, неотличимые от оригинала.       — Это заклинание малого круга, ты должен помнить его, Барадун: зеркальные отражения.       — Раньше я тоже это мог…       — Теперь второе. — Одно из отражений — а может, сам Ледоруб, — приблизилось к Боджеру и взмахнуло рукой перед его недовольным лицом. Жест сопровождался еще одной магической фразой.       — Это… это какое-то очарование или типа того? — спросил Барадун.       — То, что сможет вас поразвлечь.       Барадун заерзал на стуле, вглядываясь в лицо Боджера. Полуголиаф нахмурился и, крепче вцепившись в древко своего топора, обвел присутствующих настороженным взглядом.       — Я люблю развлекаться, — беззаботно заметил Грег.       Боб откинулся на своем стуле, уронил его, отбросил кружку в сторону и выхватил два коротких меча, пятясь к люку.       — Тебе лучше объяснить, что ты задумал! — крикнул он Яррису.       Гринн всхрапнул и начал оглядываться, как человек, только что очнувшийся от сладкого сна.       Боджер обернулся к Бобу и встал во весь рост. Прежде чем кто-либо успел шевельнуться, он замахнулся секирой и обрушил на эльфа удар сокрушительной силы. Тот, скрестив клинки, кое-как задержал древко топора, но лезвие задело его плечо, которое тут же обагрилось кровью: плащ в этом месте намок и потемнел.       — Боджер, чтоб тебя черти драли… — прорычал Боб сквозь зубы и, вывернувшись из-под секиры, отпрыгнул в сторону и заорал: — Какого хера ты делаешь?!       — Это просто какая-то демонстрация, — попытался успокоить его Грег, — он хочет нам что-то показать. Не торопись с выводами! Еще будет пункт три, и он все объяснит…       Все четыре Ярриса не удержались от усмешки. Барадун, в мгновение ока пропотевший насквозь, прошептал:       — Не думаю…       — О, правда?! — взревел Боб. — Жду, язви его тьма, не дождусь!..       Шира сглотнула, хоть во рту ее пересохло, и отступила к стене, переводя взгляд с одного отражения Ледоруба на другое. Она была безоружна и злилась на Грега не меньше, чем Боб.       — Третье! — объявил Яррис и сделал пасс рукой рядом с багровым факелом. Третье заклинание было произнесено на языке элементалей — это все, что удалось распознать Барадуну, — и превратило огонь в большого змея, сотканного из языков пламени.       Ледоруб в окружении своих копий отступил на шаг назад и положил руку на рукоять короткого кинжала.       — Наконец-то я вернусь домой… — тихо сказал он, ни к кому не обращаясь, и лицо его исказилось на секунду. Огненная змея извивалась у его ног.       Барадун вскочил со стула и отпрянул к Шире. Гринн свалился с кровати и спрятался за ней. Боб откатился в дальний угол комнаты — подальше от Боджера — и укрылся за выступом в стене. Полуголиаф остановился в растерянности, не зная, кого из многочисленных врагов атаковать первым.       Из-за кровати Ледоруба донеслось бормотание, а затем всем показалось, что в комнате посветлело. Боджер встряхнул головой, убрал топор за спину и, ни слова не говоря, начал спускаться вниз, оставив люк открытым. Шира опасалась полуголиафа, но Ярриса она боялась больше, так что в два больших прыжка оказалась у люка, однако его крышка тут же с грохотом захлопнулась прямо перед ее носом. Лучница вцепилась обеими руками в металлическое кольцо, но крышка не поддалась.       — Не стоит, — громко сказал Ледоруб. — Я бы не хотел тебя убивать, так что побудь безоружной еще немного.       Это прозвучало страшнее, чем все его предыдущие предупреждения — Шира выпустила кольцо из рук. Перед ее мысленным взором стояла заснеженная ель, увешанная оружием. Теперь до нее не добраться!       Гринн, прикрывшись созданной им яркой вспышкой, прошмыгнул мимо Ярриса, нырнул за бочку, а потом за сундук и добрался до Боба. Там, в уголке, прикрытые с двух сторон, они оставались какое-то время, пока жрец наложением рук пытался остановить кровь и залечить рану эльфа. Боб осторожно выглядывал из-за сундука, лихорадочно соображая, что предпринять.       — Грег, эй, Грег, — тихо позвал фермера Барадун из-за его спины. — Прикрой меня, пока я сосредоточусь на заклинании…       Грег вскочил на ноги и воскликнул в отчаянии:       — Так ты просто решил напасть на нас? Почему?! Ты что, проклят, как те шахтеры?       Яррис усмехнулся.       — Если бы я был проклят, то, наверное, не знал бы об этом?       — Тогда в чем…       — Оглянись вокруг, идиот! Ты бы хотел прожить всю жизнь в ледяной пустоши? Я провел тут тридцать гребаных лет с тех пор, как был изгнан! Мне надоело гнить здесь!       — Но мы ведь хотели тебе помочь…       — Ваш чародей — мой пропуск домой. Это вся помощь, которая от вас требуется!       — Почему я… — начал было Барадун, выглядывая из-за Грега.       — Если я отдам тебя Лиетилу, он отменит мое наказание. Разве это не очевидно?!       Ледоруб сделал взмах рукой и отправил огненную змею к Барадуну. Тот спрятался за Грега.       — Ой-ай! — воскликнул фермер, когда его обожгло жаром, и с удивительной ловкостью вспрыгнул на стол, роняя кружки и раскидывая посуду. Кухонный нож слетел со стола и, закрутившись, отъехал по гладкому дощатому полу в сторону люка.       Шира заметила его и быстро подобрала. В ту же секунду ее правая рука начала жить собственной жизнью — взмахнула ножом возле самого лица, а затем занеслась, целясь прямо в сердце. Шира упала на спину, изо всех сил сопротивляясь проклятию и удерживая правую руку левой рукой. Лезвие дрожало, то приближаясь к ее груди, то отдаляясь.       «Не могу отпустить его… — с ужасом думала она, — не могу отпустить! Надо быть дурой, чтобы подбирать оружие в доме мага!..»       Тем временем огненная змея взвилась и опалила Грега языком пламени. Барадун отскочил к ширме, за которой скрывался алхимический столик, и произнес заклинание, сосредотачиваясь на нем изо всех сил и сжимая правую руку в кулак. Доски пола у ног Ярриса разъехались, выпуская гигантскую руку, сделанную из грязи и застрявших в ней камней и древесины. Эта рука сгребла Златорога вместе со всеми его отражениями. Казалось, она держит четырех Ледорубов, и все еще сложно было понять, кто из них настоящий.       — Она из огня! Из огня! — закричал Грег. — У нее даже тела нет!       — Эй, Грег! — завопил Боб, выпрыгивая из своего укрытия с короткими мечами в обеих руках, и добавил с издевкой: — Не торопись с выводами!       Эльф решил воспользоваться ситуацией и атаковать Ярриса, пока тот скован земляной хваткой. Он побежал вперед, оттолкнулся ногой от одного из валявшихся на полу стульев и, приземлившись в красивом прыжке рядом с противником, со злорадным воплем полоснул его крест-накрест обоими мечами. Однако клинки рассекли лишь грязь и воздух: Яррис успел сплести заклинание и перенестись из земляной длани в другую часть комнаты. Оказавшись за спиной Гринна, Ледоруб быстрым движением вонзил ему в спину короткий кинжал.       Жрец вскрикнул, тут же другая земляная длань вырвалась из пола и вновь пленила Ярриса.       — Гринн, ты как? — крикнул Боб.       — Я? А, все хорошо, моя кольчуга спасла меня, но, думаю, будет синяк.       — Черт, ты из-за синяка так завопил, что ли?       — Так ведь больно! О, у тебя снова пошла кровь?       Эльф глянул на свое плечо.       — Погоди, я использую на тебе свой щит веры… — Гринн поспешил к Бобу, по пути с извинениями перешагнув через лучницу.       Шира все еще лежала на полу, измученная борьбой с самой собой. Из ее положения ей хорошо было видно Грега, который швырял в огненного змея разные предметы со стола. Вот он подхватил и запустил в элементаля маленький бочонок с элем… тот словно бы несильно взорвался внутри змея, и последний увеличился в размерах, добавив к своей шкуре из багрового пламени еще несколько мощных языков.       «Бедняга, плохи его дела, — подумала Шира с беспокойством. — Нужно как-то прийти ему на помощь…»       И в эту минуту Грег достал из широкого кармана штанов маленькую деревянную пушку, похожую на игрушечную, но, когда он направил ее на элементаля, из дула вырвался ледяной луч. Огненный змей оказался закован в ледяной доспех и начал угасать. Скукожившись до крошечного размера за пару секунд, он исчез, а лед превратился в ледяную пыль.       — Неожиданно! — пробормотала Шира.       В это время, опасаясь, что противник снова перенесется из земляной длани, Барадун попытался использовать еще и ледяную длань, но позабыл, что имеет дело с магом по прозвищу Ледоруб и находится внутри его ледяной башни, так что вместо гигантской руки из половицы высунулась рука обычного размера и ухватила Ярриса за лодыжку. Златорог рассмеялся так, будто его щекотали.       — Ты идиот, Барадун! — крикнул он. — Как тебя вообще выбрали Верховным чародеем?!       — Я очень талантлив! У меня природный дар! Ты пожалеешь о том, что встал на сторону Лиетила!       — Не думаю.       Эта беседа была прервана Бобом, предпринявшим еще одну попытку достать врага. На этот раз оба его удара оказались точны: сначала, получив критический урон, исчезло одно отражение Ярриса, затем второе. Увидев, что руки мага начинают сплетать заклинание, эльф почел за благо убраться, и вовремя: в воздухе на несколько мгновений возникли алые символы, разбросанные по окружности, затем с ее поверхности сорвались три огненных шара. Все они, один за другим, попали в Барадуна. Одежда чародея начала тлеть, волосы его задымились, а перчатки на руках оплавились, но, несмотря на полученные ожоги и магический урон, Барадун не потерял концентрацию и не позволил земляной хватке рассеяться.       Гринн достал из-под полы небольшой арбалет и выстрелил в Ледоруба. Последнее отражение исчезло.       — Грег! Кинь мне веревку! — крикнула Шира. Она отползла к ближайшему опрокинутому стулу, поднялась, опираясь на правое колено, и наступила левой ногой на запястье воинственной руки, крепко прижав ее к полу. Теперь ее левая рука была свободна.       Получив веревку, лучница крепко привязала правое запястье к последней перекладине спинки стула, с задней ее стороны, а затем разместила стул подмышкой таким образом, чтобы ножки огибали ее корпус спереди и сзади, и привязала сидение к своему правому боку. К счастью, стул был достаточно массивным, так что бешеная рука оставалась все время перпендикулярна туловищу и не могла к нему приблизиться. Кисть продолжала яростно вращать кухонным ножом. Вместе со всей этой нелепой конструкцией Шира отползла к стене, чтобы не мешаться под ногами, и принялась уговаривать Гринна дать ей стрельнуть хоть раз из арбалета. Жрец на редкость ревностно отнесся к своему оружию.       — Знаешь, я все-таки, пожалуй, лучше оставлю его себе… — Вдруг, что-то сообразив, Гринн хлопнул себя по лбу — и в этот момент с треском отлетела в сторону дощатая крышка люка: Боджер вернулся, и он был в ярости. — О да, черт, я же забыл, что мой щит веры отменит умиротворение…       — Что?!       Дальнейших разъяснений не потребовалось, потому что полуголиаф бросился к первому, кого увидел — к Барадуну, выглядывавшему из-за ширмы.       — Ты! Меня! РАЗОЗЛИЛ! — Взревел Боджер и всадил топор чародею в грудину. Раздался треск ребер, Барадун взвыл, но так и не разжал кулак.       — Ай! — сочувственно воскликнул Грег и, повернувшись к Ледорубу, завопил яростно: — Ты! Мы тебе доверяли, а ты?.. После всего, что было выпито и съедено нами… Ну все, мое терпение лопнуло!       Фермер швырнул перед собой коробочку, и та начала раскладываться, занимая все больше пространства, а затем развалилась на несколько частей, которые быстро собрались в единый механизм — овцу с гарпунной пушкой на спине.       — Поппи… ПЛИ!       На этот раз вскрикнул Яррис: гарпун, хоть и воткнулся в земляную длань, прежде рассек ему бок. Кровь потекла ручьем, смешиваясь с грязью.       Шира зажмурилась и подтянула к себе колени.       «Мы просто убьем друг друга…»       Получив довольно тяжелую рану, Ледоруб потерял концентрацию на заклинании, так что Боджер быстро пришел в себя и с удивлением обнаружил перед собой окровавленного Барадуна с раскроенной грудной клеткой.       — Оу, это что, я?!       — Ты напал на меня! — взвизгнул чародей.       — Ну, не то чтобы я хотел…       — Это не оправдание!       — Ну, знаешь, я ведь медленно бью, если бы ты был половчее и уклонился…       — Если бы ты был немного умнее и сопротивлялся чарам!..       — Спорить можно бесконечно. Очевидно, что ты слишком хил — косточки, как у цыпленка.       — Заткнись, Боджер! — Барадун, смуглый от природы, буквально посерел. Подбородок и сжатый кулак его дрожали, но глаза пристально следили за Ледорубом. Чародей стиснул зубы, и раздался треск костей: земляная длань усилила хватку.       — Давай! — Крикнул Боб. — Раздави его, как тухлый помидор! А затем я попирую…       Он подскочил и нанес еще два удара: один короткий меч вонзился рядом с раной от гарпуна, а второй угодил в грязь, — а затем поспешил вновь убраться из зоны видимости врага.       — Зачем ты начал это… — пробормотала Шира, с болью глядя на истекающего кровью Ярриса.       Тот вдруг посмотрел на нее, будто услышал ее слова.       — Шира! Если выберешься отсюда живой, поменяй талисманы. Один слишком слаб, а второй… я сломал.       Голос мага — все такой же грудной, хрипловатый, — звучал уверенно, словно Ледоруб вовсе не находился на пороге смерти. Правый глаз его дернулся, Яррис усмехнулся и исчез. В том месте, где он находился, мгновенно возникла вакуумная воронка, которая создала аномальную зону в комнате, контузив всех, кто в ней находился. По комнате словно прошелся смерч. Земляная рука рассыпалась, все повалились на пол — только Боджер кое-как устоял на ногах. Боб потерял сознание, Барадун едва дышал. Гринн, шатаясь, поднялся на четвереньки и прохрипел:       — Я вас вылечу…       — Все в порядке, все в порядке… — бормотал Грег, с трудом поднимаясь на ноги. — О, Поппи! Нет, она повреждена!..       — Тут Боб поврежден, — произнесла Шира, борясь с приступом тошноты, подкатившей к горлу. Ей казалось, что она слышит голоса через какую-то плотную подушку. Эльф, который находился ближе всех к эпицентру взрыва, а точнее, схлопывания, пострадал больше остальных. Из одного его уха вытекала кровь.       — Мы все… — простонал Барадун.       — Сила молитвы вылечит нас всех! — Гринн опустился на колени и углубился в мысли.       — Я слышал шорох. — Боджер нагнулся и заглянул в люк. — Да он там! Этот гад убегает!       — Яррис Златорог, закрой! — прокричал Грег, подражая низкому голосу Ледоруба, и бросился к окну.       Все, кто находились в комнате и могли слышать, словно услышали отдаленное, едва различимое пение нежных голосов — всего несколько мгновений. В комнате посветлело, и как будто стало легче дышать. Раны на теле Боба и Барадуна начали затягиваться, но медленно. Шира почувствовала себя бодрее, тошнота и головокружение прекратились.       — И это все?! Друг, мои ребра все еще сломаны! — возмутился Барадун. — Я, конечно, чувствую себя бодрее, но как насчет лечения?!       — Время — лучший лекарь, — смиренно заметил Гринн. — Я помогу тебе с перевязкой.       Боб сел.       — О-о-о, моя голова… У меня будто несколько похмелий сразу.       С первого этажа послышался грохот, а затем раздался рев Боджера:       — Не уйдешь!       Боб встрепенулся.       — Я должен быть там! — Он подполз к люку и почти скатился вниз.       Грег распахнул окно пошире и достал из кармана свою деревянную мини-пушку на случай, если Ледоруб все же выберется из башни.       — А! — это кричал Яррис. Теперь в его голосе слышалось отчаяние.       Боб расхохотался дьявольским смехом там, внизу.       — Подожди, я вспорю ему брюхо и доберусь до сердца! ПИТЬ! ПИ-И-ИТЬ! ПОПИРУЕМ, А-ХА-ХА-ХА-ХА!       Последний крик Ярриса Златорога был ужасен. Шира схватилась за голову одной рукой и зажмурилась.       Голова Боджера высунулась из люка.       — Боб там закончил. Как-то быстро, вообще-то. Кто хочет спуститься?       — Я хочу, — хмуро отозвалась лучница. — Помоги мне протиснуться в люк с этим стулом…       Боб стоял посреди комнаты, забрызганный кровью с ног до головы. В его глазах клубилась тьма. Как только она развеялась, эльф огляделся.       — Я чувствую себя лучше, — сказал он. — Мои раны затянулись. Но где ошметки плоти? Я ничего не оставил, все поглотил? А сердце, его сердце я пожрал?       — Ты меня спрашиваешь? — откликнулся Боджер. — Все произошло так быстро, я ничего не понял.       — Аргх, я тоже… Когда тьма завладевает моим разумом, я теряю связь с собственным сознанием. Но в любом случае все кончено.       Шира молча подошла к воротам. Они распахнулись, словно никогда не были заколдованы. Лучница вышла на заснеженную лужайку, посмотрела на ночное небо, расцвеченное у горизонта зелеными сполохами, прищурилась, увидела развешанное на елке оружие, затем обернулась и, задрав голову, окинула взглядом ледяную башню.       — Яррис Златорог, прощай…