So identical, but so different.

Поездки - всегда сложно. Суматоха с вещами, выбор правильной даты и прочее заставляет Минхо думать, стоит ли это того. – Сынмин-а, не обязательно тысячу раз перепроверять то, что я уже сложил, – Ли вздыхает, глядя в раздражëнные глаза мужа. И кто, чëрт возьми, говорил, что с беременными омегами просто? Кто говорил, что они становятся нежными, спокойными и ласковыми? Кто вбил эту чушь себе в голову, обнадëжив ещë и Минхо? – Минхо-я, – передразнивает младшего Сынмин, складывая руки на груди, – не обязательно указывать, что мне делать. Ли прекрасно понимает, что спорить с Сынмином сейчас равносильно биться головой об стенку. В запахе омеги чувствуется резкость, что буквально кричит "не подходи". И если Минхо не хочет получить в ответ "я сейчас вообще никуда не поеду" или ещё чего хуже "я так и знал, что ты меня не любишь", после чего убедить младшего в обратном просто невозможно, ему срочно надо исправлять ситуацию. – Давай я отнесу всё в машину и мы уже начнём собираться? – Минхо обнимает Сынмина со спины, поглаживая выпуклый живот. Альфа знает, что младшему нравится такое и чувствует, как тот потихоньку расслабляется. Плечи его опускаются, а сам Сынмин вздыхает, – Не переживай и не злись, я сделаю всё сам, – Ли нежно целует младшего в щëку, прижимаясь к нему всем телом. – Я просто переживаю, что отец опять скажет, что что-то не так, – поджимает губы Сынмин. Он опускает голову, ещё раз пробегаясь глазами по аккуратно сложенным вещам. – Всё будет хорошо, Минни, – Сынмин кивает, улыбаясь краями губ. И как же Минхо ошибался, думая, что с того момента, как он успокоил старшего, всё будет хорошо. "– У тебя мятая футболка, ты не можешь ехать в такой." "– В машине слишком жарко, включи кондиционер." "– И зачем ты включил эту штуку, мне теперь холодно." И тысячи подобных невероятно раздражающих слов. Минхо еле заставил Сынмина сесть в машину, ведь "этот ароматизатор просто ужасный, я не чувствую твоего запаха", а объяснить вредному Мину то, что это выбрал никто иной как он, Ли не смог. Первый первые 10 минут всё было хорошо. Сынмин сделал пару фото, поговорил по телефону с папой, восхищëнно рассказывая о том, что они увидятся совсем скоро, а после притих, высматривая что-то на задних сиденьях. – Что-то потерял, милый? – Минхо оборачивается, глядя на скрюченного Сынмина. И как ему положение позволяет как изворачиваться? – Мы не взяли плед. Тот пушистый, – Сынмин смотрит на старшего мокрыми от слëз глазами, думая, что на этом самом пледе было бы так здорово лежать в обнимку с Минхо. Ли смотрит на пробку, что образовалась как кстати. Он не должен довести Сынмина до слез. Сейчас лучше развернуться, доехать до дома и взять этот несчастный плед, чем уверять младшего в том, что у них таких ещë много. – Солнце, давай мы сейчас быстренько съездим за ним? – Минхо поджимает губы и тянет руку к Сынмину, вытирая слезу. – Только не плачь, мы же совсем недалеко. – Поехали, – Сынмин опускает взгляд, тяжело вздыхая. Он не хочет тревожить старшего, но из-за забытой вещи у него совсем испортилось настроение. Минхо опять чувствует горечь в умеренном до этого запахе кофе, понимая, что Сынмин расстроен. Это понятно и по его виду, но Ли искренне надеялся, что это пройдёт как только он скажет, что они едут обратно. – Ну ты чего? Так сильно расстроен? – Давай обратно уже, – шепчет Мин, обиженно дуя губы. Да, виноват в этом он, но поиграть на нервах Минхо надо. Вряд ли Минхо доедет в целости и сохранности, ведь позже окажется, что забыли они не только плед, при чем по вине старшего. Но сейчас Сынмин хочет думать лишь о том, что они заберут плед.