Мрачные истории Унылого Дола.

Солнечный свет – невиданная роскошь за последние недели – тускло и неохотно лился в церковь сквозь витражные окна, рассыпая цветные блики по плитам тщательно вымытого пола. Всё внутреннее убранство в помещении сияло чистотой, точно преподобный О'Шонн решил устроить весеннюю уборку поздней осенью. Джош провёл эту ночь в молитвах и очищении церкви, желая изгнать из неё малейшее напоминание о том, что произошло. Не только об ужасной смерти Иоакима Харриса, но и об открытии дверей в Иномирье. Теперь же перед ним прямо на только что отмытом полу стоял старший инквизитор Бронах Глен Алексей Штерн, перепачканный землёй и свечным дымом, с посеревшим и осунувшимся лицом, вовсе не такой щеголеватый, каким его привыкли видеть горожане. И это пугало священника. Он слишком хорошо знал Алексея, чтобы не понять, что могли означать такие перемены. – Я полночи таскался по кладбищам и проверял свои догадки, – Алексей не стал упоминать, что до этого провёл часы за гаданиями и изучениями ведьминских трактатов. – Наш демонолог может быть связан не только с Иномирьем и преследовать куда более серьёзные и опасные цели, чем уничтожение одного города. – Это всего лишь догадки, Алексей, бред твоего воспалённого воображения, – брюзгливо заметил Джош, окидывая взглядом инквизитора. – Ты не спал и занимался богопротивными вещами. Разумеется, тебе уже мерещатся… – Джош, на кладбищенских оградах и домах в городе я видел знаки и символы, которые не встречал уже много лет. И, видит Бог, не желал бы встретить до конца своих дней, – зло ответил Алексей, стаскивая ленту с растрепавшихся волос и пытаясь привести их в подобие порядка. – Всё может быть сложнее, чем мы думаем. Это не ересь одиночки, Джош. Алексей пригладил волосы и стянул их лентой, расправив пальцами. Тот кошмар, с которым он столкнулся, когда только получил должность инквизитора в городке Раймс Глас, всплывал, подобно гнилому трупу при весеннем половодье. В дыму ведьминских свечей ему мерещилось давно забытое лицо, пугающая маска из белого расписанного фарфора. И знаки, что были начертаны кровью. Его кровью. Алексей невольно вспоминал одетые в балахоны фигуры, бормочущие литании на проклятом наречии. Вспомнил, как его начальник, старший инквизитор Илай Лермонт, кидал в огонь толстые фолианты в кожаных переплётах, как корчились в пламени страницы, полные богохульных текстов и рисунков, помогающих призывать и подчинять демонов, рассказывающих о запретных таинствах и лгущих о прошлом. Всё это Алексей давно похоронил в глубинах своей памяти и думал, что никогда больше не вспомнит. Он не рассказывал о том прошлом даже Двейну, хотя от него старался не хранить секретов, дублируя всю необходимую информацию. Штерн был уверен, что в случае секты Безликих дублировать нечего. Что всё сгорело и обратилось прахом. Но те знаки, что он первым заметил на улицах и кладбищах Раймс Глас, появились и в Бронах Глен. – Я осмотрел всю церковь святого Августина Равномученника сверху донизу, перевернул кабинет Патрика Гласа, – натужно выдохнул Джош, усилием воли откладывая все споры и нравоучения на потом. Если старший инквизитор относился к чему-то серьёзно, ему тоже не стоило это игнорировать. Даже если О'Шонн и сомневался в непредвзятости инквизитора. Дверь скрипнула, и в церковь, воровато озираясь, зашёл Дугал МакШерти, младший из двух проклятых детективов. Парень выглядел немногим лучше Алексея, явно продрог и щурился от яркого, усиленного оптикой витражей света. Когда Дугал подошёл, Джош почувствовал исходивший от него запах дешёвого спиртного. Однако сам детектив не казался пьяным. – И что же такого важного вы могли выяснить в кабаке, детектив МакШерти? – ядовито поинтересовался Джош, с лёгким пренебрежением глядя на Дугала. Тот смущённо потупился, но извиняться не стал. – Я зашёл к Рыжей Агнесс, она велела мне не возвращаться домой этой ночью и не оставаться одному. Вот и пришлось до утра торчать в кабаке, – Дугал поднял голову, с вызовом глядя на священника. Он всю ночь не смыкал глаз и смертельно устал, у него болела голова и от дешёвого эля, который он цедил, лишь бы его не выгнали, и от усталости. – Зачем ты пошёл к Рыжей Агнесс? – резко спросил Алексей, разворачиваясь к Дугалу. Его взгляд, и без того пугающий, буквально пригвоздил детектива к полу. Тот едва мог дышать, но не смел не ответить на вопрос. Сейчас он готов был выполнить всё, что от него потребуют. – Мне посоветовал Кристоф, демонолог. Я ходил к нему один раз вместе с мистером Тенебрисом. Подумал, что тот должен разбираться, – едва дыша, смог выдавить из себя Дугал. Джош положил руку на плечо инквизитора, тот слегка успокоился и отвёл взгляд. Дугал почувствовал, что дышать стало заметно легче. – Я искал информацию и встретил свою соседку. Она живёт в соседней комнате. Сьюзи, эта соседка, она сказала, что ко мне заходила матушка и передала пирожки. Но моя матушка никогда не стала бы приходить вечером и без предупреждения. Да ещё и говорить со Сьюзи. И я испугался. Решил проверить. Мистер Тенебрис же говорил про демона-оборотня. А других демонологов я не знаю. Мистер Тенебрис занят чем-то очень серьёзным, он бы точно не обрадовался, если бы мы заявились к нему. – Не части, – оборвал Дугала Алексей. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить всё, что вывалил на него МакШерти. Действия молодого детектива были на удивление логичными, интуиция работала вполне сносно. – Подробнее, почему ты решил, что это демон? – Потому что матушка обещала всегда предупреждать. Чтобы не мешать моим друзьям, – смутился Дугал. Это звучало так по-детски, так нелепо и глупо, что ему стало стыдно признаваться. Да и друзей, которых он мог привести в свою убогую комнатушку, у него просто не было. – Моя матушка – женщина религиозная и честная, она бы не стала даже говорить со Сьюзи. Понимаете, Сьюзи, она… – Блудница? – поморщился Джош. – В общем, да. Но она добрая и хорошая! Правда! – Дугал мотнул головой. Сьюзи никак нельзя было описать этим презрительным словом, брошенным святым отцом. – Не отвлекайся, пока всё выглядит логично, – Алексей кивнул. Дугал, пробегавший весь день по городу и к тому времени уже уставший, всё-таки смог думать логически, это впечатляло. – Я решил проверить. Мистер МакШаэл сказал, что я был прав. Со Сьюзи говорил демон. Мистер МакШаэл посоветовал сжечь пирожки и отвести Сьюзи к мисс Агнесс, – Дугал коротко выдохнул. Он не знал, замужем ли Рыжая Агнесс, но ему казалось, что нет. – И я отвёл. Ей она дала травы для защиты, а мне велела не ходить домой до утра. – Так, значит. И опять всё сводится к тому, что кто-то знал участников расследования. Кто-то знал ваши с Комином адреса, – Алексей был почти уверен, что О'Доэрти не ночевал у себя, так что там его застать не могли. А адрес его жены знал только старик Брэди. – Что ещё? – Я нашёл подозреваемых и узнал их адрес. С девушкой разговаривала мисс Агна Бойл, она с братом Антэном сняла дом на улице Гиацинтов, восемь. Я почти уверен, что это они, – упрямо поджал губы Дугал. – Преподобный О'Шонн, вы нашли что-нибудь в церкви? Можно как-то связать Агну Бойл и того молодого человека, про которого узнал мистер О'Доэрти? – Единственной странной вещью была записка, которую я нашёл под ложным дном в ящике стола Гласа, – нехотя признался Джош, он достал записку и протянул Дугалу. Тот взял её, развернул и нахмурился. – На листке изображены символы, которые я не смог найти ни в справочнике ересей, ни в каталоге ересиархов, ни в книгах по демонологии, одобренных для изучения экзорцистами. – Дай сюда, – Алексей требовательно протянул руку и забрал листок у Дугала. Тот отдал без возражений, всё равно не смог прочитать ни знака. Штерн с минуту изучал символы, потом тихо и непристойно выругался, заставив Джоша зашипеть и нахмуриться. – Знакомые знаки. Это шифрованный текст. Вот только откуда этот шифр мог знать обычный еретик? – Я так полагаю, записка подтверждает наши опасения, – уточнил Джош, понимая, что весь смысл Алексей ему не раскроет. А Дугалу – и подавно. – В общих чертах – да. Мне и самому нужно будет заняться расшифровкой, я помню далеко не всё. Сталкивался с этим шифром много лет назад, – нехотя ответил Алексей. Ещё один кусок всплывшего гнилого трупа показался на поверхности. – Точный перевод сказать не могу, но то, что Патрик Глас был лишь инструментом чужой воли – точно. Думаю, записку ему оставил как раз Антэн Бойл, и у меня к нему есть пара важных вопросов. Дугал подумал, что сбежал бы на другой край света, если бы у Алексея были к нему такие вопросы. И если бы он говорил об этом с таким лицом. Однако жалость в его сердце даже не шевельнулась. Дугал вспомнил убитую девушку и зло поджал губы. Если мистер Штерн будет пытать этого Антэна Бойла, то он, Дугал МакШерти, поднесёт ему щипцы и угли. Дверь снова скрипнула, на этот раз протяжно, точно ржавым лезвием по обнажённым нервам. Дугал вздрогнул и повернулся, уже догадываясь, кто пришёл. Гийом шёл между рядами скамеек медленно, тяжело опираясь на трость. Котелок съехал на бок, но почему-то не падал. Дойдя до первого ряда, медиум сел на скамейку и положил руки на набалдашник трости. – Мы их нашли, – тихо сказал Алексей, протягивая записку Гийому. Дугал так и не понял, кого именно инквизитор имел в виду. На миг ему показалось, что вовсе не брата и сестру Бойл. – Ползучая гниль, гулья сыть, выродки скверны и разложения, – зло прошипел Гийом, едва разглядев, что было написано на бумажке. – Чуму и мор на их дома, крыс им в бельё и личинок в пищу! – Вижу, вы тоже знаете, что это значит, – холодно и сухо поинтересовался Джош, скрестив руки на груди. – Потенциальные проблемы, – выдохнув, немного успокоился Гийом. Он бросил взгляд на Алексея, тот выглядел встревоженным и напряжённым. – Сейчас у нас нет времени копаться в далёком прошлом. Даже если оно уже стучит в наши двери. – Что это такое? – Дугал не выдержал. Он не готов был мириться с недомолвками и тайнами, как преподобный О'Шонн, а Комина, чтобы остановить его, рядом не было. – Тайнопись секты или тайной организации. Незадолго до того, как я заключил договор с Иномирьем, я видел похожие знаки в городе, – Гийом вернул записку Алексею. – Лучше спроси об этом этих двоих, они в таких делах должны разбираться. Меня игры людей не касаются. – Если бы это было так, – вздохнул Алексей. – Сам подумай, в прошлый раз эти знаки появились, и самый сильный медиум Бронах Глен едва не погиб во время ритуала Договора. Сейчас у нас уже было две попытки открыть двери в Иномирье. И опять эти знаки. – Это не совпадение, – хмуро покачал головой Дугал. Слова инквизитора породили тревогу, с которой он не знал, как справляться. МакШерти казалось, что он тонет в каком-то болоте, что вокруг него собираются тени, разглядеть которые он не в силах. – Конечно, нет, – желчно отозвался Джош. – Я нашёл три места, где проще всего открыть врата. Они расположены на углах равностороннего треугольника, думаю, использовать будут все три, – Гийом провёл рукой по судорожно дёрнувшемуся лицу. Несколько секунд он молчал. – Я могу попытаться закрыть двери, но на все меня не хватит. В крайнем случае, придётся созывать всех медиумов города. Пусть хоть продержатся какое-то время. – Все они слабее тебя, долго не удержат и погибнут, – констатировал Алексей, прекрасно понимая, что так и придётся поступить, если они не смогут остановить ритуал. Гийом назвал три места в городе. Казалось бы, между ними не было никакой связи: кладбище святой Анны, пекарня мистера Штольне и школа при крошечном монастыре первомученицы Клариссы. Однако все три находились на людных улицах, если двери откроются, жертв в первые же минуты будет много даже просто от соприкосновения двух миров. Алексей стоял, склонив голову, и лихорадочно думал, к кому обратиться, кого куда послать. Его беспокоило, что Айне и Двейн до сих пор не пришли, что Комин задерживается. Солнце успело скрыться за тучами, цветные пятна на камнях потускнели, свет, льющийся через витражи, стал тревожным. – Так не допустите открытия врат, – надменно произнёс Джош. Он смотрел на инквизитора, детектива и медиума с ожесточённым превосходством. – Не позволяйте невинным душам погибнуть! Защитите город! – Если бы всё было так просто, – покачал головой Алексей. В этот миг дверь церкви приоткрылась, в открывшийся проём заглянул мальчишка-посыльный. Судорожно вздохнув, чтобы собраться с силами, он шагнул внутрь. Выпучив глаза и без стеснения разглядывая перепачканного в земле инквизитора и нервически подёргивающегося Гийома с его странным котелком и массивной тростью, мальчик прошёл прямо к Джошу. – Преподобный! – посыльный глубоко вдохнул, а потом выпалил одним махом. – Красивая леди просила передать, что я должен сообщить местному священнику, если что на вокзале странного будет, если люди будут себя необычно вести! – Айне, – тихо произнёс Алексей, нахмурившись. – Так вот! Сегодня утренним поездом инспектор-детектив полиции Комин О'Доэрти уехал из города! Без вещей! Шон сказал, что это странно и очень необычно. Детектив с ним даже не поздоровался, да и вёл себя не как всегда. Закончив, мальчик протянул руку и выжидающе посмотрел на Джоша, потом смутился и повернулся к Дугалу, всё так же протягивая руку за наградой. МакШерти пришлось расстаться ещё с парой монет, потому что он не был уверен, что у инквизитора с собой были деньги. От остальных помощи ждать точно не стоило. Получив заработанное, мальчишка выбежал из церкви и плотно прикрыл за собой дверь. – Мистер О'Доэрти не мог! Он не сбежал бы, ничего не сказав! – Дугал растерянно посмотрел на Гийома, потом на Алексея. Эти двое знали Комина гораздо дольше него. – Демон-оборотень, – бросил Гийом, снимая котелок и кладя его рядом с собой на скамейку. – Хочет, чтобы мы не искали его в городе. – Но зачем нам искать его? И почему его до сих пор нет, – Дугал тяжело сглотнул, понимая, что может означать вся эта игра. В то, что Комин сбежал, он не верил ни секунды. Но вся ложь рассыпалась бы, явись О'Доэрти в церковь или на вокзал. – Что с ним?.. Дугал с надеждой обернулся к скрипнувшей двери, но по проходу к ним шла запыхавшаяся и встревоженная Айне. Она, казалось, никого не замечала, выискивая глазами Алексея. Подойдя к инквизитору, девушка остановилась. – Двейна нет в штабе, его кофе так и стоит на столе, – Айне старалась не волноваться, понимая, что инквизитор никогда не допустил бы, чтобы его подчинённому причинили вред. – На его столе я нашла записку. Алексей взял протянутый девушкой листок. Почерк – тонкий, изящный и старомодно-вычурный – принадлежал Двейну. На листке только имя – Карей. Инквизитор медленно сложил листок и убрал в карман. – Чьё это имя, мистер Штерн? – растеряно посмотрела на него Айне. – Это имя сестры Двейна. Он пошёл на встречу с ней, – Алексей с трудом выдохнул через сведённое судорогой горло. Он не имел права заставлять Лехри использовать свои силы так активно, не имел права оставлять его беззащитным после всех слов и обещаний. – И не вернулся. – Я не знала, что у Двейна есть сестра, – Айне уселась на скамейку через проход от Гийома. Она устала и не собиралась больше стоять. – Вообще ничего не знаю о его семье. – Он с ними порвал. Не общается. Их можно назвать тёмными, очень тёмными, – Алексей выдержал недоверчивый и возмущённый взгляд Джоша. Тот и сам догадывался, но не ждал, что инквизитор прямо признает, кого взял в помощники. – Ума не приложу, что он мог узнать такого, что решился с ней встретиться. – Он узнал то, что знать не следовало, что знать было рано, – Гийом хрипло откашлялся и продолжил монотонным бесцветным голосом. – Когда мы расследовали дело об одержимости в семействе Арса, я встретил у церкви святого Августина Равномученника женщину из фей, матушку-ведунью. Если она всё ещё там, могла сказать что-то важное Комину. Он не глуп, мог вспомнить наш с ней разговор и подготовиться. – Если так, то эти двое в большой опасности, – ледяным тоном ответил Алексей, глядя на отмытый до блеска алтарь. – Если вообще ещё живы. Дугал почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Он и в мыслях не допускал, что с его старшим товарищем может что-то случиться. Иначе никогда не отпустил бы его одного. Взглянув на застывшее, страшное лицо инквизитора, Дугал вмиг осознал, что того терзают сходные чувства. Он никогда не позволил бы Двейну Лехри рисковать жизнью, если бы только знал, на что тот может решиться. – Я знаю адрес! Двое приехавших, брат и сестра. Уверен, это они. Я выяснил их адрес. Мистер О'Доэрти тоже справлялся в том же агентстве и о той же паре, – Дугал лихорадочно соображал, пытаясь найти выход и убедить себя, что ещё не слишком поздно. – И Агнесс! Точно, мисс Агнесс просила котов найти демона-оборотня. – А мальчик, кажется, втянулся, – с грустной улыбкой сказала Айне, ни к кому не обращаясь. Джош только вздохнул, с жалостью посмотрев на Дугала. – Тогда к Агнесс, – Алексей кивнул и посмотрел на священника. – Джош, пойдёшь с нами, твоя помощь может пригодиться. – Ведьма не обрадуется, – недобро усмехнулся священник. – Или наоборот, – Гийом растянул губы в неприятной, жесткой улыбке, никак не отразившейся в его мёртвых глазах. Джош запер двери церкви, когда все вышли под мелкий колючий снег. Проходившая мимо прихожанка с удивлением посмотрела на святого отца, но подойти и спросить не решилась, только перекрестилась и поспешила по своим делам. Дугал с отчаяньем подумал, что побежала женщина сплетничать, а преподобному О'Шонну ещё долго придётся отмывать свою репутацию, как до этого он отмывал церковь. Утром улица, на которой жила Агнесс, выглядела совсем иначе. Немного грязная, состоящая из мелких лавок, пабов и домов на несколько семей, она не казалась странной или пугающей. На порогах не сидели подозрительные личности, нигде не было видно ни единой феи. Пройди Дугал здесь днём, он бы и не заподозрил ничего необычного. Приличные, хотя и бедные дома, такие же магазинчики и лавки. В пабах можно встретить разве что рабочих и служащих из ближайших контор. – Мистер Тенебрис, – сказал Дугал, поравнявшись с медиумом. Говорил он тихо, чтобы его слышал только Гийом. – Я вчера у двери Агнесс видел фею. – Они не всем показываются, – бесцветным голосом ответил Гийом. Он тяжело опирался на трость и шёл с заметным трудом. Те ритуалы, о которых его попросил Алексей, явно дались ему тяжело. – Мало кто их может увидеть. Тем более, из обычных людей. – Но ведь я – самый обычный, – Дугал пожал плечами. Он совсем недавно начал работать с Комином, недавно познакомился с медиумом и инквизитором. До этого его жизнь не отличалась от жизни его соседей и знакомых. – Уже нет, – Гийом усмехнулся так, что Дугала передёрнуло. От взгляда мёртвых, пустых глаз медиума ему стало не по себе. Тем временем они дошли до дверей лавки Агнесс. Алексей постучал, но ждать ему пришлось долго. Дугал подумал, что хозяйка, скорее всего, спит, раз ночью она бодрствовала и даже помогала ему и Сьюзи. Однако минут через десять дверь открылась. Агнесс вышла на порог, кутаясь в огромную клетчатую шерстяную шаль из тех, которые найти можно было только на деревенских рынках далеко на севере. – И чего вам в такую рань не спится? – травница оглядела компанию хмурым взглядом. – Потрясающее сборище странных типов. Милочка, ты как здесь вообще оказалась? Айне смущённо потупилась, бросив быстрый взгляд на Дугала. Тот растеряно моргнул, он не понял этого взгляда и не знал, как на него реагировать. – Ладно, заходите внутрь, а то холод напустите. А вы, святой отец, не забудьте вытереть ноги, а то благости мне нанесёте, – Агнесс хрипло рассмеялась и вошла в лавку, оставив дверь открытой. Джош что-то пробурчал про зарвавшееся бесовское отродье и священный огонь, но ноги всё-таки вытер. В лавку он вошёл, перекрестясь, и с подозрением огляделся. Висевшие по стенам травы не вызвали у священника особого возмущения, он брезгливо поморщился и отошёл к занавешенному окну. Дугал поднял голову, ночью ему показалось, что под потолком висели клетки, но сейчас их не было. – Что вы устроили, скажите-ка на милость? В городе неспокойно, ночных собраний уже было пять штук и это в новолуние! Коты и кошки Бронах Глен нервничают, дома не сидят, патрулируют искрящие пороги. Феи тоже всполошились, никогда не видела их такими нервными, – Агнесс решительно скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на гостей. Фыркнув, травница подошла к стойке и взяла лежащую там трубку. Повернувшись, она пристально посмотрела на Гийома. – Тебе нельзя сейчас никого звать, Гийом. Ни в себя, ни наружу. Нужно время, иначе развалишься на части. – Знаю, – недовольно проскрипел Гийом, привалившись боком к большой бочке в углу. Он медленно моргал, точно вспоминая время от времени, что это нужно делать. – Я пробыл там слишком долго и слишком долго вглядывался в изнанку. – Глупец, – вздохнула Агнесс. – Вы нашли демона-оборотня? – Дугал пригладил волосы рукой, затылок покалывало от волнения. Ему хотелось расспросить травницу обо всём, что происходит в городе, о феях и изнанке, о которой говорил Гийом. Но ещё больше ему хотелось узнать, где сейчас мистер О'Доэрти. – Нашла. Мои коты следили за ним. Рано утром демон отправился к вокзалу, сел на поезд, но очень быстро вернулся, побродил по городу, останавливался в трёх местах и подолгу стоял неподвижно. Странный маршрут, я бы сказала, – Агнесс назвала те три точки, которые нашёл Тенебрис. Алексей кивнул, вплетая новые факты в общую картину. Демон изобразил Комина и спрыгнул с поезда при первой возможности. Потом проверил точки для открытия врат. – Демонолог силён, раз заставил его рисковать собой, – голос Гийома, всё ещё бесцветный и лишённый эмоций, прозвучал слишком резко в наступившей тишине. Джош бросил на медиума недовольный взгляд. – Эти три места очень тонкие, – сказал священник, упрямо глядя в сторону. Он не желал искушать себя, разглядывая ведьму. – Именно там будут попытки открытия дверей в Иномирье. – Я тоже так решила, поэтому оставила там котов. Они – стражи порогов, если потребуется, удержат или хотя бы предупредят, – усмехнулась Агнесс. – А где он сейчас? – Дугал нервно сжал кулаки. Айне подошла и положила руку ему на плечо, успокаивая. Она тоже очень боялась за Двейна, но старалась не показывать этого. Пользы никакой, но отвлекает от дела. – После обхода мест будущих дверей демон вернулся в дом, в котором обретается призвавший его демонолог, – ехидно улыбнулась Агнесс. Её длинные пальцы на автомате набивали трубку смесью сушёных трав. – В восьмом доме по улице Гиацинтов. – Это же!.. – Дугал резко повернулся к Алексею, но тот стоял, молча уставившись в пол, и напряжённо думал. – Мы не успеем, если все пойдём на улицу Гиацинтов, – Алексей выпрямился и посмотрел на своих спутников. Его лицо, застывшее, словно гипсовая маска, будило первобытный страх. В чертах инквизитора проступило нечто древнее, жестокое и могущественное. – Гийом, ты идёшь на кладбище святой Анны, одних котов может не хватить, при всём уважении. Агнесс отвесила поклон в сторону инквизитора, вежливость подпортила её ехидная улыбка. Гийом мрачно кивнул, внутренне надеясь, что до противостояния с доменами не дойдёт. Он был не в форме. Но ещё и понимал, что для Алексея сейчас был обузой – медленной и неповоротливой. – Джош, на тебе школа при монастыре. Найди повод, придумай что угодно, – Алексей медленно вдохнул и медленно выдохнул, заставляя себя успокоиться. Сердце бешено колотилось в рёбра, отсчитывая стремительно утекающее время. – Я это сделаю, но только ради детей и всех невинных, что будут подле них, – нехотя откликнулся священник. Ему казалось, что его втягивают в нечто противное его вере и закону Божию, но Джош понимал – если отступит сейчас, будут потеряны тысячи невинных душ. – К чему эта спешка? – Для открытия дверей для Леди-Чумы брат и сестра Бойл принесли в жертву человека, невинную девушку. Теперь у них в руках, скорее всего, Двейн и Комин. Кровь Двейна – ценный инструмент, – Алексей на миг закрыл глаза, ему самому было тошно от того, что он это говорил. – У них есть жертвы, редкие и сильные. И совсем нет времени. Скоро сюда явятся инквизиторы, и провернуть всё станет сложнее. Кроме того, они знают, что мы вышли на их след. – Готов поспорить, Комин пошёл проверять дом, – встрял Гийом. – Он всегда был ответственным. – Не важно. Дугал, Агнесс и Айне – на вас булочная, – Алексей коротко выдохнул. Никто из этих троих не обладал навыками, чтобы удержать двери. Но за Агнесс будут биться её коты, а Айне и Дугалу не место в логове демонолога. Их нужно было чем-то занять, убрать от опасности. – Я отправлюсь на улицу Гиацинтов. На этом всё. Дугал растерянно кивнул и первым пошёл к двери. По спине бегали мурашки еле сдерживаемой нервной энергии, ему просто необходимо было что-то делать. Дугал понимал, что инквизитор от него просто избавился, и уже думал, как уговорить девушек его отпустить. – Он просто очень волнуется за Двейна, – тихо сказала Айне, взяв Дугала под локоть. – И не пытайся лезть к нему под руку. Дугал только судорожно выдохнул. В этот миг он был согласен с Айне, как ни мерзко это было признавать. Ему не хотелось оказаться там, где инквизитор-ведьмак будет отбирать своего ученика у демонологов. Не хотелось попасться ему под руку. Не хотелось знать, как именно Алексей будет сражаться. Сознание возвращалось с трудом, сначала Комин почувствовал холодный, влажный пол, на котором сидел, потом пришёл запах – затхлый и пыльный, как в старых, редко используемых подвалах. Где-то капала вода, потом он уловил шуршание и лёгкий цветочный аромат. Комин оттягивал момент, когда ему придётся открыть глаза. Он чувствовал, что рядом кто-то находится. А ещё у него ужасно болели связанные запястья и затёкшие в неудобной позе руки. Комин открыл глаза, сначала он увидел только мутно-серую тень, потом она обрела чёткие очертания. Как Комин и предполагал, он находился в подвале, заваленном каким-то древних хламом. На голом полу кое-где можно было разглядеть островки чёрной плесени, но в целом место было не самым паршивым из возможных. – Рада, что вы очнулись. – Комин повернул голову и посмотрел на стоявшую перед ним девушку в светлом оборчатом платье. Её льняные локоны были тщательно уложены и закреплены лентами и цветами, на тонкой шее красовалась шёлковая лента с подвеской. – Вы узнали так много и так не вовремя, что вам следовало быть осторожнее, мистер О'Доэрти. Комин не ответил, не был уверен, что сможет что-то произнести, а позориться и веселить девицу не хотел. Горло пересохло и начало болеть. Он и предположить не мог, сколько прошло времени, и хватились ли его уже остальные. – В ближайшие дни вас будут искать в соседних городах, так что не надейтесь, что за вами придут ваши… если это можно назвать друзьями, – неприятная улыбка исказила милые девичьи черты. – Как жаль, что не получится дождаться дознавателей Инквизиции, с ними было бы веселее. Впрочем, они ещё могут успеть к самому началу. Как думаете? Впрочем, не важно. Я бы поболтала подольше, но, к сожалению, у меня нет ни минуты лишнего времени. Да, вы, мнится мне, и сами всё прекрасно понимаете. От вас требуется только сидеть тихо в ближайшее время и не доставлять никому никаких проблем. Надеюсь, вы справитесь со своей маленькой ролью. Наслаждайтесь тем, что осталось от вашей жизни. Комин продолжал молчать, чем вызвал только презрительную усмешку на пухлых губах девушки. Когда она пропала из поля зрения, детектив позволил себе немного расслабиться и пошевелить плечами. Спину прошило такой сильной болью, что он невольно застонал. Выходило, что они послали оборотня на поезд под его личиной. Поверит ли в это Алексей? Рассчитывать на это Комин не мог, он понимал, что на кону стоит гораздо больше, чем одна его жизнь. Его искать не будут – Алексею и Гийому сейчас точно не до одного глупого детектива, так бездарно попавшего в плен. – Спаси себя сам, Комин, придурок, – Комин усмехнулся и попытался пошевелить руками. Кровь постепенно разгонялась по телу, О'Доэрти чувствовал, как к конечностям возвращается чувствительность – вместе с колющей болью. Его не раздели – иначе к этому времени он бы уже умер от переохлаждения. – Значит, пока я нужен им живым, – голос звучал слабо и хрипло, Комину едва удавалось выдавить из себя членораздельные звуки. Он откашлялся, потом передёрнул плечами, пытаясь ослабить верёвки. – А ты говорил, что курение вредно. Нет, малыш, только не сейчас. Газовую зажигалку Комин купил не так давно и чаще всего по привычке пользовался спичками, даже не вспоминая о ней. Но всё равно таскал в кармане на всякий случай. Из-за дождей спички могли отсыреть или просто закончиться. Вытащить что-то из кармана со связанными за спиной руками оказалось непросто. Пальцы цеплялись за ремень, соскальзывали, но через некоторое время Комин смог вытащить зажигалку и тут же уронил на пол. Тихо ругаясь под нос, он попытался нащупать её. Получилось с третьей попытки, когда перетянутые верёвкой запястья уже начали неметь. Пальцы едва слушались, но Комину удалось запалить огонь и подтолкнуть зажигалку так, чтобы можно было до неё дотянуться связанными руками. Первый раз он едва не вскрикнул, закусил губу и снова подвинул руки. Верёвка не хотела гореть, зажигалка гасла, огонь опалял кожу. Казалось, на запястьях не осталось ни одного живого места. Детектив едва справлялся с желанием оттолкнуть зажигалку и взвыть от боли и бессилия. Вместо этого он старался растянуть верёвку над огоньком и держать, пока хватало сил. Комин не знал, сколько времени у него заняла борьба с путами и инстинктами, но постепенно верёвка начала поддаваться. О'Доэрти рванул из последних сил, перекатился на бок, кусая губы и скуля от боли. Он разорвал остатки верёвки и поднёс руки к глазам. Выглядело ужасно, но лучше, чем он боялся. Стёртая кожа, вся в копоти и ожогах, трясущиеся пальцы. Комин позволил себе на несколько минут погрузиться в боль и отчаянье. Перекатившись на живот, он кое-как встал, стараясь не опираться на руки. Еле шевеля пальцами, подобрал спасительную зажигалку, почти пустую и обгоревшую. Комин огляделся ещё раз, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте. Ему, в общем-то, повезло, что его бросили на голый пол, иначе попытка спасения неминуемо закончилась бы актом самосожжения. Комин примерно помнил, куда ушла девушка, тогда из двери лился свет, и он смог неплохо рассмотреть обстановку и оценить расстояние. На пути к выходу не было никаких препятствий. Комин пару раз споткнулся от усталости и шока, но всё же благополучно добрался до двери. Металлическая, крепкая и явно новая – она никак не соответствовала общей запущенности подвала. О'Доэрти ощупал замок, подёргал ручку, попытался навалиться плечом и тихо застонал. Дверь была крепко заперта, выбраться самостоятельно он всё равно не мог, хоть и освободился от верёвок. Руки нещадно ныли, но осознание беспомощности причиняло куда большую боль. Комин понимал, что как бы он ни кричал, здесь его не услышат. Чтобы не поддаваться панике, детектив решил изучить подвал и поискать хотя бы какое-то оружие. Рано или поздно за ним придут. О том, что его могут оставить тут умирать от голода в полной темноте, Комин старался не думать. Процессия еле тащилась между неухоженными бедными надгробиями. На кладбище святой Анны хоронили обывателей, средний класс, иногда рабочих. Многие из семей похороненных здесь мертвецов давно покинули город. Ухаживать за могилами было некому. У остальных же хватало иных забот. Кладбище было работающим, хоронили здесь часто, хотя и не в несколько слоёв, как в крупных городах. Гийом провёл рукой по тёплой шёрстке упитанного серого кота, забравшегося на одно из самых новых надгробий. У ног медиума сидело ещё с дюжину котов и кошек всех мастей. Процессия прошла мимо и немного в отдалении. Провожающие старались не смотреть на нахохлившегося мужчину в чёрном старомодном котелке и не обращать внимания на окруживших его животных. Одна старуха мелко крестилась, кидая на них неодобрительные взгляды. Две молодых женщины перешёптывались, спрятав губы за кружевными платками и склонив головы друг к другу. Остановившись у свежевырытой могилы, молодой священник бросил тревожный взгляд на незваного гостя и начал читать заупокойную молитву хорошо поставленным звучным голосом. Две молодых женщины вскинули на него ничуть не заплаканные глаза и переглянулись прежде, чем снова склонить друг к другу под неодобрительными взглядами пожилых дам. Гийом отвернулся – его не заботили такие мелочи, как чьи-то горе и смерть. Всё это было неизбежной частью каждой жизни, одним из необходимых её элементов. Со своим скорым уходом Гийом давно смирился, как и с тем, что смерть его не будет быстрой и лёгкой. Через пару мгновений ему на глаза попалась знакомая сгорбленная фигура. Малькольм МакКуин был мелким колдуном, не способным на серьёзные проклятья, да и вообще самоучкой без капли ведьмовской крови, хотя сам утверждал обратное, разумеется. Впрочем, некоторыми способностями Малькольм обладал и пользовался ими весьма умело. – Какими судьбами и не у меня? – Гийом остановился рядом с колдуном, внимательно наблюдавшим за погребением. Тот вздрогнул и обернулся. Он явно был сосредоточен на происходящем. В его глазах мелькнула неестественная зелень. – Кое-кто из семейки преставившейся решил перестраховаться и нанял меня проследить, чтобы никакие чары не вмешались до того момента, как земля застучит по крышке гроба, – Малькольм пожал плечами. Такие заказы делались за спиной священника, хотя вряд ли он не догадывался, кем мог быть тощий сгорбленный мужчина с пучком вороновых перьев на поясе и руническим амулетом на шее. Впрочем, им обоим это не мешало – священник получал свою плату, колдун – свою. И оба были уверены, что накладок во время ритуала не будет. – А потом наложить немного чар, чтобы гроб оставался закрыт и заколочен до Страшного Суда. – А я уж было подумал, свежатинки захотел, – недобро усмехнулся Гийом. Как и большая часть колдунов, травников и демонологов Бронах Глен, Малькольм МакКуин брал ингредиенты для своих зелий и чар на кладбище рядом с домом Тенебриса. Там и безопасней, и есть всё нужное, и место сильное. Никаких проблем, если договориться со сторожем. – Мне не нужно, – пожал плечами Малькольм. – Сейчас ничего такого тёмного не практикую, да и потяну ли? – Потянешь, – кивнул Гийом, оценивающе глядя на знакомца. – Но не станешь. – Так, а что здесь забыл ты, медиум? – Малькольм отвернулся от Гийома. Он всегда качественно выполнял свою работу и сейчас должен был следить за гробом. Да и кто станет нанимать колдуна, если нет никаких причин для беспокойства? Впрочем, пока здесь Гийом Тенебрис, мало кто рискнёт сунуться. – Нужно найти свежую могилу. Свежую вскопанную землю, – Гийом опустил взгляд, коты понятливо разошлись, но под ноги людям старались не соваться. – Дело срочное? Важное? – Малькольм на миг отвёл взгляд от священника и окинул взглядом кладбище. – Обычно местный могильщик копает свежие могилы рядом, по несколько штук, особенно в такую погоду, когда заморозки могут ударить в любую ночь. Если нет особых указаний от семьи, конечно. – Срочное и важное, – Гийом проследил взглядом за Малькольмом. Рядом с могилой, вокруг которой столпились скорбящие и не очень родственники, была ещё одна – недавно закопанная. Гийом сжал набалдашник трости и зашагал к свежей могиле. Обойдя одетых в чёрное людей, он подошёл к могильщику и отобрал у него лопату. Тот попытался протестовать, но, разглядев наглеца как следует, отошёл в сторону. Гийом направился к соседней могиле и вонзил лопату в землю. – Что вы себе позволяете? – молодой священник уже не мог игнорировать происходящее безобразие, как ни пытался. Он прервал свою речь и обернулся к обнаглевшему осквернителю могил. – Прекратите немедленно и убирайтесь прочь! – Тебя наняли бубнить всякие глупости над свежим трупом, вот и займись своей работой, гулева сыть! – зло прошипел Гийом, прислоняя трость к могильно плите. – Мистер, может, хоть потом, а? – могильщик подошёл неслышно, согнувшись в поклоне. Ему было страшно даже просто стоять рядом с тем, о ком он прежде только слышал. – Когда и кого здесь хоронил, фурии тебя раздери? – Гийом резко развернулся к могильщику, изогнув позвоночник так, как у людей он вообще гнуться не мог. Какая-то особо впечатлительная женщина из провожающих, вскрикнула и упала в обморок на руки весьма довольного сим фактом мужчины. – Вспоминай, кто здесь лежит! – Да как же! На прошлой неделе миссис О'Браэн преставилась, – пролепетал могильщик, до которого начало доходить. – Гниль и язвы! А почему земля свежая? После заморозков и снега! Крысиная сыть, погань неразумная! – Гийом передёрнул плечами в сильной судороге и мотнул головой. – Сейчас найдём, – Малькольм уже взялся за лопату, понимая, что иначе перепалка затянется. – Крис, ты не отвлекайся, люди ж ждут. Поминальный обед стынет. – Так утро ж ещё, – встряла женщина средних лет. Все её мысли явно уже переключились на обещанное угощение. – Не остынет-то. Копать пришлось совсем недолго. Молодой священник не стал слушать колдуна и внимательно наблюдал за осквернением могилы миссис О'Браэн. Малькольм работал быстро и привычно и вскоре извлёк наружу небольшой свёрток. Размотав холщовый платок, он достал из него камень с руническими надписями. – Камень разбить, – Гийом стоял, опустив голову и надвинув котелок пониже. Камень-ключ – это серьёзно. Он не ошибся, дверь должна была открыться размером с город по трём углам. Малькольм вручил лопату могильщику и отошёл в сторону. Молодой священник затараторил молитву, отгоняющую зло. Кто-то из провожающих разразился рыданиями, кто-то – яростной, почти агрессивной молитвой. Гийому было плевать, сейчас жизни и мнение этих людей не стоили для него ничего. Капля в море того, что могло произойти. Когда могильщик с пятого удара смог расколоть камень, Гийом подошёл и достал из кармана нож с коротким чёрным лезвием. Полоснул по обоим запястьям и вытянул руки так, чтобы кровь капала на камень. Чтобы позвать силу, нужна была плата. Чтобы совершить то, что требовалось, плата должна была быть большой. Сам он уже не мог разомкнуть цепи, потому что истратил все силы на поиски. – Приди через моё тело, приди через мою тень и разомкни цепи, разорви связи, запечатай то, что не должно быть открыто! – Гийом почувствовал, как демон отозвался, шевельнулся внутри него, стёк вместе с кровью, слился с тенью от могил. Земля под ногами отозвалась низким гулом, затрещало, словно кто-то ломал сухие кости. Люди у свежей могилы не шевелились и, казалось, не дышали. Малькольм застыл в немом восторге, о такой силе он не мог и мечтать. Рука священника замерла, поднятая для крестного знамения, закончить которое он так и не решился. Руны стекли с камня, тот раскрошился в мелкий щебень. Гул прекратился, Гийом почувствовал, что демон ушёл, испив свою плату. Малькольм, дождавшись кивка медиума, подошёл и туго перевязал тому запястья. – Это было… потрясающе, – тихо сказал он. Гийом кивнул, он чувствовал себя совершенно вымотанным. Присев на холмик у соседней могилы, он закрыл глаза. Первым вышел из ступора священник, начал торопливо дочитывать отходную. Люди ещё долго не могли прийти в себя и с кладбища уходили быстро и в полном молчании. Малькольм занялся своей частью работы, как только на могилу упала последняя горсть земли. Тревожить медиума он больше не решился. В здание школы его пустили без вопросов. В монастыре первомученицы Клариссы сейчас проживало всего три монахини и одна послушница, они же были учителями и воспитателями. В школе учились дети, находившиеся у них на попечении по разным причинам. Джош постарался проявить сочувствие бедам монастыря, но у него не было времени на то, чтобы вникать в них. Пообещав себе обязательно прийти сюда ещё раз, он попросил пустить его в здание школы и вывести из него всех детей. Всего несколько классов, кладовая, столовая и небольшой двор для спортивных занятий и рисования на открытом воздухе – вот и всё. Крошечная территория, но Джош понятия не имел, что здесь искать. Это мог быть рисунок, предмет-подклад, пожертвованная вещь. Ключ мог вообще находиться по другую сторону реальности, и тогда шансов найти его просто не было. Джош не знал, как идут дела у остальных, но надеялся, что хотя бы медиум уже справился. Святой отец быстро прошёлся по классам, заглянул в кладовую и столовую, тщательно изучил дворик. Ничего нового или подозрительного не увидел, но чутьё подсказывало, что он осмотрел ещё не всё. На третьем круге поисков, Джош обратил внимание на высокую лестницу в кладовой, она была приставлена к стене, и в первые два раза он решил, что это стремянка для наружных работ. Лестница располагалась в самой глубине кладовой и была завалена старыми коврами и коробками. Расчистив себе путь, Джош поднялся по лестнице и нащупал в темноте кольцо, торчащее из потолка. Школу несколько раз перестраивали, изначально это вообще был дом одного из состоятельных горожан, пожертвованный монастырю в обход всех наследников. Джош помнил рассказ своего наставника об этом деле. Говорили, что об умирающем человеке заботились только монахини монастыря первомученицы Клариссы, в то время как родственники просто ждали его кончины, чтобы поделить наследство. Хотя болтали и о том, что умирающий старик когда-то грешил с настоятельницей. Так или иначе, дом перестраивали, планировка его, пусть и незначительно, но менялась несколько раз. Про эту лестницу могли просто не знать или забыть. Джош с трудом поднялся на чердак, люк он оставил открытым. Пространство под крышей было низким – О'Шонну приходилось идти, сложившись едва ли не вдвое – и ужасно пыльным. Лишь по центру шла цепочка следов. Джош прошёл по ней до небольшого свёртка, прикрытого парой картин в изломанных рамках. Стряхнув сор, О'Шонн вытащил свёрток и развернул его. В руках священника оказался камень, покрытый письменами, от одного вида которых Джошу сделалось дурно. Положив камень перед собой и встав перед ним на колени, он достал из кармана флакон со святой водой и окропил нечестивый предмет. Письмена засветились, но сразу же потухли. – In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen. Exsurgat Deus et dissipentur inimici ejus: et fugiant qui oderunt eum a facie ejus. Sicut deficit fumus, deficiant: sicut fluit cera a facie ignis, sic pereant peccatores a facie Dei , – Джош сложил молитвенно руки на груди и начал читать текст экзорцизма. Он не прерывался и не менял темп, уже зная, где и как можно перевести дыхание. Давление внутри нарастало, казалось, кровь сейчас закипит и прорвёт хрупкую оболочку из плоти. Раскалённый воздух грозился выжечь лёгкие. Джош продолжал говорить, прекрасно понимая, что сейчас против него работает защита артефакта, нужно только перетерпеть. Вцепившись в крест, святой отец повторял заученные слова, вкладывая в каждое силу, жажду очищения и уверенность в своём праве. То, что было даровано Богом, не в силах был у него забрать ни демон, ни человек. Гул, истязавший его слух, и давление, мешавшее связно думать и слышать, исчезли в одно мгновение, когда камень треснул на последних словах молитвы. Джош вытер тыльной стороной ладони кровь с губ и улыбнулся. – Ты был прав, безбожник. Этот город нужно было спасать, – Джош попытался подняться, но пошатнулся и упал в пыль. Несколько минут он лежал неподвижно, приходя в себя, потом поднялся на колени и прочитал ещё две молитвы – на очищение и на благословение. Завернул остатки камня в белый плат с вышитыми словами молитвы о защите от зла и спрятал на груди. И только потом ползком направился к люку. Спустился с трудом, но на выходе из школы его уже ждали перепуганные монашки, едва удерживающие своих воспитанников от того, чтобы те бросились искать святого отца. – Вы ранены! – воскликнула послушница. Джош не смог вспомнить её имя. Перед глазами плыло. – Останьтесь здесь, придите в себя, – настоятельница, сестра Мария взяла Джоша под локоть. – Да, нужна защита, – пробормотал Джош, понимая, что его роль во всём этом закончена. Он позволил увести себя в домик при монастыре, где жили дети, оставшиеся без родителей или те, чьи родители не могли сами о них заботиться. Сестра Мария не стала расспрашивать святого отца. Она знала, кто он такой, потому запретила и остальным задавать вопросы. После кружки горячего сладкого чая Джошу стало легче, но отдых был ему необходим. Осколки камня – теперь уже безопасного – давили на грудь, не давая забыть о том, что только что произошло и что могло произойти с Бронах Глен, если бы он отказался слушать инквизитора и медиума. Ледяной дождь усилился, но даже он никак не мог сбить туман, застилавший всё вокруг мутной дымкой и делающий случайных прохожих похожими на призраков. Приглушённый цокот копыт и скрип колёс, обрывки голосов – всё это сливалось в странный гул, тревожный и непонятный. Погода стремительно портилась. Дугал едва успевал за шагавшей впереди всех Агнесс. Травница была зла и даже не пыталась это скрыть. – Куда мы идём? – Дугал сразу понял, что Агнесс направляется совсем в другую сторону. Брать кэб она отказалась и теперь шла сквозь туман, не обращая внимания на то, что спутники за ней едва поспевают. – К Кристофу, конечно! – Агнесс резко остановилась и развернулась. – Это не моё дело и не моя сфера. Если мы и найдём что-то, я ничего не смогу сделать. В городе готовится очень мощный ритуал. Демонолог, который его подготовил… я даже знать не хочу его сил! – Но как же так? Почему здесь? – Айне остановилась, пытаясь отдышаться. Девушка устала, она не спала всю ночь и безумно беспокоилась за Двейна и Алексея. А теперь ей сказали, что ничего сделать нельзя. – Мне бы и самой хотелось это знать! Сильный демонолог. Да есть ли он вообще? – Агнесс глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Продолжила она уже спокойнее. – Есть разные способы получить силу. За некоторые приходится платить и немало. Меня не отпускают мысли, что нами просто играют, кукловод спрятался за занавесом, а мы послушно воюем с его куклами. А ведь куклам можно нарисовать любые лица. – Что же это за игра такая? – Дугал мотнул головой. Он почувствовал, что тонет в болоте, и спасти его некому. – Странная игра, мальчик, и страшная, – Агнесс вздохнула и покачала головой. – Ладно, детишки, дело не ждёт. В доме Кристофа горел свет, хотя было уже позднее утро. Впрочем, в туманной хмари всё равно мало что можно было разглядеть. На дорожке у открытых ворот сидела мисс Грей. Заметив троих гостей, она задрала хвост и чинно пошла к дому. Кристоф встретил их полностью одетым и с саквояжем в руках. Посмотрев на бледные, призрачные из-за тумана лица, он вздохнул и, пропустив вперёд мисс Грей, запер дверь дома. Вопросов он не задавал. – Тебе придётся всё делать самому. Я помогу с поисками, детишки на подхвате, – на ходу пояснили Агнесс. – Где? – выдохнул Кристоф, принюхиваясь к туману. – Я бы сказал, что не бывает такого тумана в наших местах. – Рядом с пекарней мистера Штольне, – усмехнулась Агнесс. – Там ещё недалеко дом одного еретика, совсем рядом. – Какого еретика? – встрепенулся Дугал, он ведь раньше и не задумывался, где именно находится пекарня. Ни разу в ней не был. – Того самого, мистер МакШерти. Патрика Гласа, – вздохнул Кристоф. – Там есть небольшой сквер. Просто клочок земли. Можно начать поиски там. Неохота объясняться с мистером Штольне. – Согласна. Кто-нибудь знает, что там было до того, как отстроили квартал? – Агнесс оглянулась на отставших Дугала и Айне. Те растерянно переглянулись. – Там был другой квартал, сгоревший при пожаре. Остатки домов снесли, сделали небольшое кладбище, поставили церковь святого Августина Равномученника, разбили парк. Потом кладбище всем надоело, город разросся, – Агнесс развела руками, точно приглашая всех разделить с ней какую-то удачную шутку. – И остались только церковь и маленький клочок зелени. – И я бы не был уверен, что этот клочок – часть парка, разбитого на остовах сгоревших домов, а не кусок кладбища, – закончил Кристоф. Дальше шли молча. Дугал едва сдерживался от вопросов, но берёг дыхание. Ему ещё нужно было присматривать за совсем выбившейся из сил Айне. Агнесс и Кристоф точно не знали усталости. Странный туман их совсем не беспокоил, они шли впереди, вполголоса о чём-то разговаривая. Впереди и по бокам их процессии вышагивали коты и кошки, возглавляла их, конечно же, мисс Грей. Дугал подумал, что он никогда ещё не участвовал в таком странном шествии, да ещё и в такую необычную погоду. Туман становился гуще и не собирался исчезать, небо, глухо затянутое тучами, пыталось сбить его ледяным дождём, но тот не поддавался. Без ветра было душно, всё это могло закончиться только ночной грозой. Когда они подошли к церкви святого Августина Равномученника, поднялся ветер. Духоту он не убрал, но рассеял туман. Изредка пробивавшееся через прорехи в тучах солнце окрашивало его в фантастические цвета. – Займёмся парком, если ничего не найдём, придётся обыскивать булочную, – решительно заявила Агнесс. Дугал кивнул, отвёл Айне к каменной скамейке у ограды церкви и направился к воротам в парк. Это было странное действо. Двое мужчин и женщина в полном молчании ходили по небольшому участку и всматривались в дорожки, деревья и камни в компании целой стаи котов. Через полчаса, перевернув и обнюхав всё, они сдались и вышли из ворот. Тут котёнок, сидевший на коленях Айне, с громким мявом спрыгнул на землю и подбежал к небольшой клумбе у стены храма. Он начал раскапывать землю с весьма деловым видом. – А ну брысь, отродье! – старуха, только что протяжно вздыхавшая перед воротами во всё ещё закрытый храм, обернулась и замахнулась на котёнка. – Не трогайте! – Айне вскочила на ноги и бросилась на защиту животного. – Молодец, Хвостик! – Агнесс опустилась на колени рядом с клумбой и осторожно убрала от неё котёнка. – Нашёл-таки. – Богохульники! Святотатцы! – бесновалась старуха. Дугал опустился на колени рядом с травницей и коротко выдохнул. На одном из камней, которыми была обложена клумба, явственно виднелись странные знаки. Детектив вытащил из внутреннего кармана куртки тонкие кожаные перчатки, которые носил с собой для таких случаев, но надевал очень редко – в них было холодно и неудобно, но ничего приличного за такую же цену он тогда не нашёл. Натянув перчатки, Дугал расшатал и вытянул камень из ложа. – Это именно то, что мы ищем. Старое кладбище и церковь сбили Гийома, – улыбнулся Кристоф, забирая у Дугала камень. Тот старался не касаться его незащищённой кожей. – Или защита. Знаешь, отнесём его в парк. Кристоф мрачнел с каждой секундой, пока рассматривал камень. Когда они положили его на дорожку в парке, демонолог уже откровенно и весьма грубо ругался. Мисс Грей неприязненно шипела на камень, остальные коты старались держаться от него подальше. – Я сейчас, никуда не уходите, камень не трогайте, – велел Кристоф и растворился в поредевшем тумане. Агнесс вытащила из поясной сумки скрутки из сушёных трав и протянула их Айне и Дугалу, потом извлекла из маленького кармашка на юбке коробочку с не потухшим угольком и зажгла от него травы. Сама она взяла самую толстую скрутку и начала водить ею над камнем. Надписи стали ярче, проступили символы, которых раньше не было видно. Бесшумно подошёл Кристоф, воткнул в землю рядом с дорожкой невесть откуда взятую лопату и присоединился, зачитывая по памяти слова ритуала изгнания. Потом перешёл на очищение и закрытие. За годы практики он вызубрил слова, хотя дома всегда пользовался книгами, чтобы точно не ошибиться. По земле прокатился низкий гул, ветер сначала стих, потом задул так, что едва не сбил с ног. Воздух стал тяжёлым настолько, что его едва удавалось вдохнуть. Кристоф не останавливался, только говорить начал быстрее. Запах трав разгонял внезапную духоту, но не достаточно для того, чтобы нормально дышать. Дугал с трудом сдерживал кашель, чтобы не мешать демонологу. – Разбей, – коротко велела Агнесс в перерывах между двумя речитативами. Дугал кивнул, его скрутки как раз догорели и уже обжигали пальцы. Ссыпав пепел на камень, он развернулся и взялся за лопату. У неё была почерневшая от времени рукоять и исцарапанный лоток. Дугал примерился и ударил со всей силы. Отдачей ему едва не выдернуло руки из плеч, МакШерти отшатнулся, но устоял на ногах. Гул усилился, теперь земля дрожала уже заметно. Вторая попытка оказалась более удачной, по серой поверхности зазмеились трещинки, не задевшие ни одного символа. Дугал попробовал снова, теперь он уже метил в надписи. Руки немели, спина болела, словно он перекопал полгорода, а потом разносил мешки с углём по всем домам. Камень раскололся с протяжным треском. Гул тут же прекратился, воздух стал чище. Дугал вдохнул полной грудью и закашлялся от неожиданности. Толстый серый кот потёрся о его ноги, точно хваля за то, что он справился. Дугал выпрямился и отбросил лопату в сторону. – Теперь надо растащить осколки в стороны, – устало выдохнул Кристоф. Он выглядел уставшим и постаревшим. Промелькнувшее между туч солнце разукрасило дорожку световыми пятнами, от замерших вокруг каменных осколков людей протянулись длинные тени, и только от Кристофа тени не было. Маленькие осколки оказались очень тяжёлыми. Дугал готов был списать всё на усталость, но и остальные еле перетаскивали их в разные части парка. Чем дальше куски камня были друг от друга, тем легче они становились. Дугал бросил свой у ограды у корней дерева, так, чтобы с дорожки его не было видно. Из ворот парка вышли все вместе, старухи уже не было ни видно, ни слышно. Видимо, её испугал гул, или же просто надоело орать. Говорить совершенно не хотелось. Агнесс опиралась на руку Кристофа, Айне едва не висела на Дугале, ничуть не смущаясь тем, что они были не так хорошо знакомы и оба не имели супругов. – Погоди, – Дугал резко остановился и подтолкнул Айне к Кристофу. У ворот церкви сидела старая попрошайка, замотанная в кучи тряпья. Её фигуры и лица почти не было видно, но у ног стояла миска для подаяний. Дугал побежал к ней, хотя всего мгновение назад едва переставлял ноги. Страх и азарт гнали его так, что, казалось, он может взлететь, если разбежится. – Матушка! – прохрипел Дугал, с ужасом осознавая, что ему совершенно нечем заплатить за ответ. – Матушка! Помоги! Мой друг приходил к тебе и спрашивал о мужчине. Молодом красивом мужчине. Скажи, что ты ответила ему? – Прими это от нас и ответь, – подоспевшая Агнесс протянула старухе горсть сушёных розовых лепестков. – Дитя человеческое приходило ко мне. И я сказала ему, кем был тот мужчина. Он был Обещанным, – старуха убрала лепестки куда-то в ворох своих тряпок. – Бедное дитя. – Обещанным? – растерянно переспросил Дугал. Он так и не смог понять, кого именно она назвала бедным дитя – Комина или Антэна Бойла. – Спасибо, матушка! – Агнесс поклонилась старухе и схватила Дугала за запястье, уводя в сторону. Тот успел заметить, как побледнел Кристоф. Кэб поймала Айне, она то и дело оглядывалась на Агнесс и Кристофа. Едва все четверо расселись, она назвала адрес брата и сестры Бойлов и требовательно посмотрела на демонолога. Кристоф тяжко вздохнул. – Алексей не знает, надеюсь, мы успеем, – покачала головой Агнесс. – Камень нужно было уничтожить, но мы узнали слишком поздно. – Хорошо, что Дугал сообразил, – Айне тепло улыбнулась детективу. – Но кто такие эти Обещанные? – Люди глупы и жадны до силы, – начал рассказывать Кристоф. Каждое слово ему давалось с трудом. – И среди них находятся первостатейные мерзавцы, что глупее всех прочих. Они обещают своих детей Иномирью в обмен на силу. Кто-то считает Иномирье Адом, кто-то жаждет небывалых чудес. Это большая плата и получить за неё можно много. – И они получают? – Айне прижала руки к груди. Она ещё не задумывалась о замужестве и детях, но даже помыслить не могла, что кто-то может добровольно отдать своё дитя демонам. – Когда как. Ритуал сложен, плата огромна, но занимаются этим чаще всего те, кто мало понимает в ритуалах и Иномирье, – Кристоф вздохнул, он и сам знал меньше, чем хотел бы, а ведь исследованиями занимался большую часть жизни. – Когда ребёнок достигает определённого договором возраста, в его тело вселяется сильный демон. Без ритуала и подготовки. Так он может долго жить среди людей. Убить его нельзя, изгнать очень сложно, даже распознать удаётся не всегда и то, только если знаешь, что искать. – Если Антэн Бойл – Обещанный, то зачем ему это всё? – Дугал тяжело сглотнул, ему было страшно даже думать о такой судьбе. Раз Кристоф говорил об изгнании, возможно, душа обречённого ребёнка продолжала жить, больше не владея своим телом и медленно разрушаясь. – Возможно, – Кристоф говорил медленно, взвешивая каждое слово. Он мог только предполагать. Гийом о таком должен был знать больше. Алексей точно разбирался лучше. Демонолог же особо не интересовался тем, что для него было бесполезно. – Антэн Бойл хочет откупиться городом, заплатить тысячами жизней и душ за одну свою. Не знаю, примет ли Иномирье такую плату, если договор заключён по всем правилам, но он действует весьма уверенно. Возможно, мистер Бойл смог найти лазейку в формуле контракта. Так бывает, если за дело берётся непрофессионал. – Или профессионал, которому нужен сильный и отчаявшийся демонолог лет через двадцать, – едко добавила Айне. Она зябко куталась в шаль и выглядела больше разозлённой, чем испуганной. Дугал в очередной раз поразился силе духа этой девушки. Не имея никаких особых сил или умений, она бесстрашно сражалась за покой жителей Бронах Глен. – Но откуда у мистера Бойла такие знания и таланты? – Дугал нахмурился. Он понятия не имел, от чего зависит предрасположенность медиума или демонолога к контакту с Иномирьем. – От родителей, заключивших договор? – Будь его родители демонологами, они никогда не совершили бы подобную глупость, – презрительно скривился Кристоф. По его мнению, любой, кто шёл на подобную жертву, был дилетантом, решившим заигрывать с непонятными и неподвластными ему силами. Другими словами – опасным безумцем. – Скорее всего, особый талант к общению с демонами и некоторый уровень контроля над ними – это уступка Иномирья будущему сосуду для одного из сильнейших. Демон будет обладать большей силой в этом мире, если его вместилище заранее подготовить. – Отвратительно, – Айне прикрыла рукой рот, боясь, что ей может стать дурно от подобного. Она видела достаточно и знала о многих отвратительных вещах. Но этот ритуал был одним из самых жестоких и циничных. – Не спорю, девочка, но люди жадные и глупые создания, – Агнесс похлопала её по руке, успокаивая. От клетчатого платка травницы пахло засохшими розами. – Так мало понимающие мир, в котором они живут. Не принимай их близко к сердцу, оно у тебя одно и создано для любви. – В любом случае, мистер Бойл не мог знать, что контракт можно разорвать. Он не мог знать о лазейке. Демоны дотошны, оставить вероятность для разрыва контракта очень сложно, – Кристоф рассуждал вслух, не обращая внимания на спутников. Он полностью погрузился в свои мысли и мерно поглаживал разомлевшую мисс Грей, разлёгшуюся у него на коленях. – Кто-то помог заключить контракт, кто-то обучил юношу демонологии и медиумским практикам. Кто-то подсказал, как расплатиться с Иномирьем за душу Обещанного. Кто-то за этим стоит, и этот кто-то хорошо разбирается в демонах. – И рисует знаки по всему городу, – тихо добавил Дугал. Айне с тревогой посмотрела на него, вспомнив, как отреагировал Алексей на эти знаки, и что о них говорил Гийом. Дугал и сам понимал, что это только догадка, как и всё, что говорил Кристоф. Но она объясняла очень многое из того, что было непонятно в этом деле. Кто бы ни стоял за Бойлами, масштаб его планов пугал и завораживал одновременно. Протяжённый в годах и занимающий целый город – как один человек мог справиться со всем этим? Дугал сжал кулаки. Если только это был один человек. Ощущения возвращались постепенно, с мучительной медлительностью вытягивая из благословенной темноты. Вкус крови и травяной горечи во рту, запах свечного дыма и металла, холод камня. Боль. Двейн, не открывая глаз, мог сказать, что с ним происходит – не в первый раз. Только тогда ритуальный нож держали увереннее, и алтарь был настоящим, а не примитивной самоделкой. Двейн открыл глаза, но тьма не пожелала отступать. Свет просачивался, впиваясь иглами в глазницы и плавя зрачки – совсем неяркий, но навязчивый и безжалостный. Глаза, как и кожа, стали слишком чувствительными. Двейн медленно, судорожно выдохнул. Шевелиться он не мог, конечности сковывала неестественная слабость, запястья и лодыжки перетягивали верёвки, а в голове стоял густой туман, сотканный из крови и тьмы. Повернув тяжёлую, гудящую голову, Двейн смог немного осмотреться. Он не ошибся, алтарь действительно был всего лишь поделкой – качественной, умелой, но поделкой. Каменные плиты – могильные, скорее всего – покрывали свежие надписи на колдовском наречии. В верёвки тщательно вплели полынь, чешуйник, зверобой и вербену, чтобы сковать его силы и усмирить дух. Двейн на миг зажмурился, когда нож слишком глубоко разрезал кожу на груди. Его раздели донага и распяли на каменной плите. Речитатив колдовского заклинания вился, сплетаясь с дымом от свечей. Двейн попытался разглядеть своего мучителя. Молодой привлекательный мужчина в простой холщовой рубашке и с окровавленным ножом в руке медленно двигался рядом с алтарём, на нужных словах заклинания делая ещё один саднящий, кровоточащий надрез на теле своей жертвы. Двейн глубоко вдохнул горький дым. Поверх десятков старых шрамов ложились новые, кровь из которых стекала по проделанным канавкам вниз. Рядом и чуть в стороне от алтаря Двейн смог разглядеть ещё одного человека – молодую женщину в светлом девичьем платье. Она бесстрастно смотрела на то, как её брат проводит страшный ритуал. Двейн чувствовал, как сила от камней и его крови проникает в землю и по незримым каналам струится по городу. Кто-то подготовил для них эти каналы, сами они бы не справились. Мальчишка мало знал об истинной, тёмной и древней магии, лишь повторял указания. В нём не было старой крови. Двейн откинул голову назад и закрыл глаза – всего на миг, только, чтобы не видеть кровавую вязь на своём теле и отблески свечей на лезвии ножа. К горлу подкатила тошнота, бессилие сковывало сильнее пут и зелий. Двое: мужчина и женщина. Смутно знакомые. С единой кровью. В затуманенном разуме начало вызревать понимание того, что творилось на самом деле, но Двейн решительно запретил себе думать об этом. – Я закончил подготовку, – голос у мужчины был глубоким и чистым, под стать его внешности писаного красавца. Звякнул нож, отложенный в сторону. Двейн снова открыл глаза. Ему было холодно и тоскливо, хотя по обнажённому телу продолжала стекать тёплая кровь. Это была только подготовка, и он знал, что будет дальше. Двейн горько улыбнулся – его не ждала лёгкая смерть, он её не заслуживал. – Нам повезло найти его, Антэн. Действительно повезло, – женщина подошла и встала совсем рядом с алтарём, без всякого стеснения рассматривая обнажённое мужское тело. На её красивом лице проступил интерес, какой бывает при виде какой-нибудь уродливой диковины. – Нечистая кровь этой жертвы послужит хорошим подношением, а тело – краеугольным камнем, в котором начнут открываться врата. – Агна, – с нежность посмотрел на женщину Антэн. – Уже совсем скоро, потерпи немного. – Я терпела, брат, долго терпела, – женщина повернулась к Двейну, вцепилась пальцами ему в волосы и оттянула голову назад, словно подставляя горло под жертвенный нож. – Я хочу увидеть, как этот грязный городишко поглотит Иномирье! Надеюсь, им хватит, чтобы нажраться? Хватит, и они отпустят тебя, Антэн? Я не вынесу этого больше! Ни дня не вынесу! Я хочу, чтобы ты был свободен, брат! – О, Агна, потерпи ещё один день, – Антэн коснулся руки сестры, и та отпустила волосы Двейна. Лехри повернул голову и открыл рот, попытался выдавить хоть звук, но из пересохших губ вырывался только тихий хрип. Даже такого усилия хватило, чтобы в висках застучало, а грудь сдавило стальным обручем. В горле забулькало. – Ты же не думал, что я так глупа? – Агна издевательски усмехнулась, разглядывая бессильно дёргающегося Двейна. – Думаешь, я оставила бы тебе возможность говорить? О, я хорошо подготовилась. Ты станешь платой за свободу моего любимого брата, и я не позволю тебе всё испортить! – Агна, пора, – Антэн покачал головой. Ему нравилось наблюдать, как сестра играет с жертвой, но время вышло. – Всё готово. – Знаешь, – Агна чуть прикусила нижнюю губу, скользнула взглядом по телу Двейна. – Я приготовила тебе подарок. Тебя убьёт тот, кого ты так жаждешь увидеть. Он вскроет тебя, как рыбу, выпотрошит и оставит подыхать. Ты ведь живучий, да? Чем дольше продлится твоя агония, тем шире распахнутся врата, так что постарайся подыхать помедленнее. Двейн напрягся, стараясь разглядеть того, кто подошёл к алтарю. Движения, фигура – всё это он знал слишком хорошо. Светлые волосы перевязаны лентой и небрежно переброшены через плечо. В серых глазах – только безжалостное желание убить. И усмешка на губах. Алексей Штерн замер над ним, ожидая приказа. Двейн зажмурился, сейчас он не желал видеть того, кто нанесёт удар. Он всегда знал, что его смерть не будет лёгкой, понимал, что такой исход тоже возможен. Что у Алексея достанет сил убить его. Но не так. Сердце билось в груди, стараясь наверстать все удары за всю несостоявшуюся жизнь. Двейн никогда не ощущал себя таким живым, таким настоящим, таким неготовым принять неизбежное. В прошлый раз он лежал на алтаре со смирением. Со смирением принимал всё, что делала с ним семья. Так было надо, таковы были правила. Чёрная кровь – мощный инструмент, и её всегда требовалось много. На ритуалы нужна была сила, а источников её не так много, и большая их часть находится в человеческом теле. Но сейчас он не желал смиряться и умирать на плохо сделанном фальшивом алтаре от рук фальшивого инквизитора. Мышцы болели от непомерных усилий, голова раскалывалась от боли, тьма внутри билась, едва не ломая рёбра, разбуженная голосом его крови. За шумом в ушах Двейн не различил грохот открывшейся двери. Лишь через мгновение сообразил, что что-то пошло не так, и рискнул открыть глаза. На пороге комнаты стоял Алексей в заляпанной грязью рубашке, распахнутом плаще и с растрёпанными волосами. Его серые глаза смотрели с дикой, древней яростью, столь неподобающей слуге Церкви. Когда он заметил своего двойника, Алексей на миг замер, потом оскалился в улыбке. – Вот мы и встретились, погань иномирская, – прошипел инквизитор, стискивая серебряный крест, висевший у него на груди, с такой силой, что по пальцам зазмеились тонкие струйки крови. Двейн дёрнулся, до предела натягивая верёвки, губы безотчётно повторяли имя, но чары и травы держали крепко. Алексей выпрямился, откинул назад волосы, крепко сжимая крест. Когда он заговорил, демон-оборотень замер, нервно дёрнулся назад. Инквизитор творил короткий экзорцизм, требующий крови и сил от изгоняющего, не такой сильный, зато он был гораздо короче обычного. Демон отступил назад, уронил нож, но так и не издал ни звука. Даже когда рухнул мешком из плоти, с влажным хлюпаньем растекаясь по полу. Тошнотворная масса, в которую он стремительно превращался, пульсировала, отращивая органы и конечности, не способная принять полный облик ни одной из известных ему форм. Агна взвизгнула, когда один из бесформенных отростков плоти протянулся к ней. Девушка отступала всё дальше, лихорадочно ища пути для побега. Антэн схватил с пола оброненный демоном клинок и рванулся к алтарю, он намеревался завершить прерванный ритуал, пока инквизитор был занят сражением с демоном, уже почти вернувшим себе большую часть человеческой формы. Над пульсирующей красно-коричневой массой колыхалось туловище со смазанными чертами не до конца сформированного лица и тремя руками, тянувшимися к Алексею. – Я не могу сейчас!.. – договорить Антэн не успел, в него врезался стул, прилетевший от двери. Двейн изогнулся, натянув верёвки, по которым текла кровь из перетёртых запястий. В дверях стоял Комин О'Доэрти, покрытый копотью и побелкой. Детектив тяжело дышал и скалился, прижимая руку к боку, но был слишком зол, чтобы позволить себе слабость. Вырвался из подвала он чудом – иначе не скажешь. Испробовав всё, что только можно, он уже было отчаялся, но потом руки случайно наткнулись на спрятанные в кармане на груди орехи, подаренные матушкой-феей. Комин успел напрочь про них забыть. Не понимая до конца, что делает, он достал три ореха, оставив ещё пять в кармане, крепко сжал их в кулаке, отчаянно желая только одного – выбраться из подвала. Не прошло и трёх ударов сердца, как орехи начали нагреваться. Когда жар стал невыносимым, Комин ударил со всей силы по двери там, где должен был находиться замок. Дверь открылась так резко, что ударила о стену и отскочила, едва не врезавшись в выбежавшего детектива. Орехи превратились в пепел, ладонь была обожжена до волдырей, а бок болел после того, как Комин неудачно споткнулся в темноте и упал на что-то большое, твёрдое и с острыми краями. Но он смог освободиться и сразу же кинулся наверх. Бойлы готовили ритуал, и он ещё не был завершён – иначе Комин точно заметил бы. Трудно пропустить светопреставление. – Он Обещанный! – Комин закашлялся и сполз, цепляясь за дверной косяк обожженными руками. – Дери его гули. Алексей закончил экзорцизм как раз в тот момент, когда Комин произнёс эти слова. Коротко выругавшись, инквизитор начертил прямо на лбу замершего демона ведьминский знак запечатывания своей кровью. Такого он не ожидал, но это объясняло почти всё. Агна зло взвизгнула и побежала к окну, закрытому плотными шторами, дёрнула тяжёлую ткань с такой силой, что сорвала с крючков и распахнула створки. Девушке хватило всего нескольких секунд, чтобы подобрать юбку и взобраться на подоконник. Коротко вскрикнув, она выпрыгнула наружу. Антэн немного отстал – он был слишком далеко, пришлось огибать алтарь, да и удар стулом был удачным, парень заметно хромал – и потому не успел. Собравший остатки сил Комин попытался догнать его, но споткнулся об остатки стула и упал с таким грохотом, что замерли все. Первым вышедший из ступора Алексей сумел перехватить Антэна за руку, когда тот уже взбирался на подоконник. Инквизитор дёрнул его на себя. Бойл цеплялся за оконную раму из последних сил, в его глазах плескались отчаянье и страх загнанного на край бездны человека. – Вы не понимаете! Я не могу остановиться! – крик вырвался, казалось, из самого сердца, столько в нём было неприкрытой боли. – Не могу. Только не так. Антэн дёрнулся ещё раз, но хватка Алексея была слишком сильной. В глазах инквизитора демонолог читал свой приговор. Антэн замахнулся ножом, который не выпустил каким-то чудом, но Алексей легко выбил его свободной рукой. – Да пошли вы все, – прошипел Антэн, поднял руку ко рту и раскусил стеклянный шарик, вделанный в перстень на безымянном пальце. Коротко всхлипнув, юноша повалился вперёд на Алексея. – Яд? – Комин с трудом поднялся на ноги, перевернул упавший стул и уселся на него, положив руки на спинку. – Так хоть его тело не достанется Иномирью, – Алексей приложил пальцы к шее Антэна, пытаясь нащупать пульс. – Мёртв. – Девица сбежала, – вздохнул Комин. Он не мог даже пошевелиться, не поморщившись от боли, тем более не собирался выпрыгивать из окон и бегать по городу за молодыми девушками. – Сбежала, – кивнул Алексей, укладывая тело Антэна на пол. Парень почти освободился, но они отняли у него надежду, которой он жил последние месяцы, если не годы. Отняли безжалостно и без малейшего сострадания. Жалеть его Алексей не собирался, Антэн Бойл мог обратиться за помощью к Церкви или найти сильного медиума, хотя бы того же Гийома. Денег у него явно было достаточно для оплаты любых услуг. Но он выбрал неправедный и нечестивый путь замещения жертвы. Алексей поднялся на ноги и подошёл к алтарю. Двейн лежал без движения, только глаза следили за инквизитором. От Лехри пахло травами и морочным дымом, а ещё – кровью. Алексей провёл по груди своего подчинённого кончиками пальцев, едва касаясь свежих порезов. – Живой? – тихо спросил инквизитор. – Ты долго, – с трудом разлепив губы, прохрипел Двейн. После того, как Агна сбежала, голос начал к нему возвращаться, ощущение цепей на горле пропало. – Прости, – так же тихо ответил Алексей. Он вернулся к телу Антэна, взял ритуальный нож и перерезал верёвки, связывавшие Двейна. Поддавались они с трудом, раня и без того кровоточащую и воспалённую кожу на запястьях Лехри. Закончив, Алексей помог подчинённому сесть и закутал его в свой плащ. – Пора уходить, – Комин тяжело встал и покосился на алтарь. – С этим что делать? – Это мы Джошу потом покажем, – Алексей помог Двейну слезть с могильной плиты, покрытой письменами, стёр часть рисунка и кровью Лехри начертил несколько ведьмовских знаков – защиты, связывания, запрета и замка. – Пока этого хватит. – А демон? – Комин опасливо покосился на пульсирующую неподвижную массу с подобием человеческого торса. – Никуда не денется, – Алексей поднял на руки Двейна и направился к двери. Комин, тяжело вздохнув, подхватил тело Антэна Бойла, и потащился за ним. У самых дверей на улицу их встретила Айне. Она выглядела взволнованной и обрадованной одновременно. Девушка улыбалась, переводя взгляд с Алексея на Двейна и с Двейна на Комина. – Я так рада, как же я рада! – Айне прижала руки к груди. – Думала, мы не успеем. – Что вы вообще здесь забыли? – ворчливо поинтересовался Алексей. – МакШерти вспомнил про матушку-фею, что сидела у церкви святого Августина Равномученника. Спросил у неё про Комина и Антэна Бойла, – торопливо пояснила Айне. Она хорошо знала, как Алексея злит, когда его приказы не исполняются. За годы работы девушка поняла, что на это всегда есть причины. – Она и рассказала про Обещанного. Камень мы разбили, поэтому поспешили сюда. – Остальные где? – обречённо выдохнул Алексей. Дугал порой соображал слишком хорошо. Как инквизитор, он обязан был отправить мальчишку на проверку, но после всего, через что они прошли вместе, Штерн не готов был так с ним поступить и успокаивал себя тем, что у Дугала всего лишь хорошая память и интуиция. – Там, у окна, сторожат Агну Бойл, – довольно сообщила Айне. – Недалеко сбежала, – усмехнулся Комин. От усталости его шатало, заряд нервной энергии уже подошёл к концу, сил едва хватало, чтобы не уронить тело в грязь. Под окном кроме Агнесс и Дугала стоял ещё и Кристоф, увлечённо почёсывающий мисс Грей под подбородком. Агна сидела на клумбе, вытянув ногу, подвёрнутую во время падения. Увидев тело брата, она издала горестный вопль, дёрнулась было к нему, но Дугал решительно положил руку ей на плечо. – Успокойтесь, мисс, – сурово сказал констебль-детектив. Потом поднял голову, посмотрел на Комина и улыбнулся. – Я так рад, что вы живы, мистер О'Доэрти. – Но не слишком-то цел, – усмехнулся Комин. После тёмного, холодного подвала, едва не ставшего его склепом, даже пропитанный свинцовым ледяным дождём Бронах Глен казался ему ярким и живописным местом. – Полагаю, здесь мы закончили? – Кристоф вопросительно посмотрел на Алексея. – Сможешь изгнать оборотня? – Алексей покосился на распахнутое окно. – Алтарём потом Джош займётся, ему такое точно понравится. – Ещё как понравится, – рассмеялся Кристоф, потом провёл рукой по голове своей кошки. – Ну что, мисс Грей, отпустим демона домой? Он тут явно засиделся. Я как раз недавно закончил разбирать его сигнатуру, быстро управимся. – Закончишь, иди к Джошу, нужно будет всё обдумать, – Алексей кивнул Кристофу, тот поморщился, у него с Церковью были не самые приятельские отношения. Дугал забрал у Комина тело и перехватил его так, чтобы было удобно нести. Агнесс помогла подняться Агне, девушка пыталась оттолкнуть её руки, но, наткнувшись на строгий взгляд травницы, притихла. Мисс Бойл понимала, что сейчас её могут просто убить. После всего, что они с братом совершили, людской закон перестал для них действовать. Кроме того, инквизитор вполне мог закрыть на него глаза и казнить её лично. У него было на это право в особых случаях. Кристоф и мисс Грей ушли в дом. В церкви святого Доминика шла служба – первая после повторного освящения алтарной части и потому так не по времени. У изгороди рядом со входом стояла чёрная нахохлившаяся фигура, на которую, казалось, не падал свет из витражных окон. Вдали, вторя церковному песнопению, выли собаки. Ветер трепал вывески на трактирах и незакреплённые ставни полузаброшенного дома в конце улицы, добавляя свои ноты в какофонию безумия. Чёрная фигура пошевелилась и, тяжело опираясь на трость, шагнула вперёд. – Идите в подсобку, святоша скоро будет, – хрипло и бесцветно сообщил Гийом, вперившись в лицо мигом побледневшей Агны Бойл мёртвым немигающим взглядом. Алексей Штерн кивнул и повёл свою маленькую группу туда, куда указал медиум. Они обогнули церковь и зашли через неприметную калитку, выходившую на всегда пустовавший проход между домами. Изредка там останавливались экипажи или повозки с товарами для храма или гробами для отпевания. Агна попыталась было дёрнуться из рук Агнесс и открыла рот, чтобы закричать и позвать на помощь проходившего мимо церкви прилично одетого мужчину, но наткнулась на изучающий холодный взгляд Тенебриса и промолчала. Гийом провёл их через узкую дверь в полуподвальную комнату, заставленную ящиками, бочками и коробками. Комин быстро прошёл вдоль стен, пока дверь ещё была открыта, и зажёг керосиновые лампы, висевшие на больших крюках, похожих на мясницкие. Дугал разложил тело Антэна Бойла на длинном, накрытом отрезом холста ящике и сел рядом. Агнесс усадила свою подопечную между Гийомом и Комином и подошла к трупу. – Я должна убедиться, что он действительно мёртв, – травница склонилась над телом. – От чего он умер? – Гийом безучастно наблюдал за манипуляциями Рыжей Агнесс. – Яд. Решил не сдаваться живым, – усмехнулась травница, посыпая серым порошком губы Антэна. – Но он был Обещанным, я должна убедиться. – Я думал, Обещанные не могут умереть по своей воле до определённого договором срока, – Гийом перевёл взгляд на Алексея, тот сидел на полу, всё ещё прижимая к себе слабо шевелящегося, но определённо живого Двейна. – Не могут. С момента проведения ритуала Обещания их жизнь им больше не принадлежит, – подтвердил инквизитор. Он огляделся по сторонам, осторожно поднялся, стараясь не тревожить Двейна, потом перенёс его к мешкам и усадил так, чтобы тому было удобно. Айне села рядом, кивнув начальнику. Алексей повернулся к Гийому. – Но есть средства – редкие, сложные в исполнении. В том числе и яды. Собрать все составляющие, приготовить, не допустив ни единой ошибки – мало кто на такое способен. Но даже в этом случае это не даёт гарантий. Дверь, ведущая из церкви, скрипнула. В подсобку вошёл Джош, всё ещё в церемониальном одеянии и пропахший ладаном. Оглядев собравшихся, он вздохнул и запер за собой дверь. Подойдя к стоявшему у дальней стены ящику, он ловко вскрыл его и достал пару бутылок вина, протянул Комину и Алексею. Потом подтащил в центр комнаты ящик и сорвал крышку. Там оказались яблоки – поздние, слегка тронутые морозом и от того сладкие и пахучие. У Дугала такие всегда ассоциировались с зимними праздниками и посиделками у очага с кружкой яичного ликёра или пряного вина. – Потрепало вас, – Джош опустился на один из ящиков. Комин тем временем, сделав большой глоток, передал бутылку дальше и потянулся за яблоком. – Все живы, кроме демонолога. Кристоф скоро подойдёт, он обещал изгнать оборотня, – начал Алексей, глотнув из своей бутылки. Вино оказалось креплёным и сладким, но ему было всё равно. – Тебе бы туда тоже сходить. – Почистить за Кристофом? – вскинул бровь Джош. – За мной не нужно, – Кристоф тихо затворил за собой дверь, ведущую в узкий переулок. Он закончил достаточно быстро: сигнатуры и имя он знал, ведьмовская печать Алексея ослабила демона, а гибель призвавшего демонолога до предела истощила связь с этим миром. – А вот алтарь уничтожить бы не помешало. – Они хотели сделать меня краеугольным камнем, открыть в моём теле врата в Иномирье, – Двейн выпрямился, пытаясь сесть поудобнее, но только больше сполз. Айне перехватила его и помогла подтянуться. Алексей с тревогой посмотрел на подчинённого. Но то, что тот мог говорить и всё помнил, вселяло надежду. – Алтарь паршивый, поделка. Сделан из могильных плит. – Какая безвкусица, – усмехнулся Кристоф, принимая из рук Дугала початую бутылку вина. – На трёх углах мы нашли камни, – Гийом перевёл взгляд с Кристофа на Джоша, оба кивнули. – Заклятые, но плохо спрятанные. Если бы они сработали, тело Лехри стало бы замком, а не самими вратами. Дверь распахнулась бы на весь Бронах Глен. – Зачем им это? – Джош перевёл взгляд с тела Антэна на Агну. – Впрочем, это будет легко выяснить. Дитя, ты предпочтёшь разговор со священником или с инквизитором. – Подумай, дитя, – насмешливо подмигнула сжавшейся девушке Агнесс. – Даже не знаю, кто из этих двоих страшнее. – Что б вы все!.. – начала было Агна, но продолжить не решилась, наткнувшись на ледяной взгляд инквизитора. – Не продолжай, дитя, не множь грехи, – участливо улыбнулся Джош. Дугалу показалось, что пытал бы он с такой же улыбкой. Впервые молодому детективу в голову пришёл вопрос, а кем был преподобный О'Шонн прежде, чем стать священником в церкви святого Доминика в заштатном городке Бронах Глен. – Или закончи, и тобой займусь я, – Алексей медленно выдохнул и провёл рукой по волосам, безуспешно пытаясь привести в порядок хотя бы причёску. – Поверь, все сначала говорят, что не боятся боли и ничего не скажут. И все ошибаются. – Только не здесь, – устало сказал Джош, впрочем, без особого осуждения. – У нас в подвале толстые стены, – включилась в игру Айне. Говорила она с самым невинным видом и лёгкой улыбкой, от которой Дугала пробрала дрожь. Однако, перехватив взгляд старшего товарища, МакШерти успокоился. Комин с любопытством наблюдал за тем, как команда инквизитора и священник обрабатывали девушку. Дугал знал, что О'Доэрти не стал бы терпеть издевательств над женщиной, даже если она была преступницей. – Я расскажу всё, что вы хотите знать, – бессильно опустила голову на руки Агна. – Какая теперь уже разница? Всё это было ради Антэна. Всё ради него. Никто больше для меня не имел значения. А теперь он мёртв. – Вы были готовы пожертвовать целым городом, – укоризненно покачал головой Джош. – Что мне жизни какого-то сброда? Что мне до отбросов и псов? Да пусть все эти потаскухи и лицемерные свиньи сгинут! – Агна дёрнулась вперёд, прижав руки к груди. Её лицо исказила дикая злоба, из миловидного сделав его уродливым. Щёки пошли красными пятнами, а губы побелели. – Да что вы все стоите перед Антэном! Пусть весь ваш грязный городок сгинет, только бы он жил! – Этого уже не будет, – холодно и жёстко осадил девушку Джош, перещёлкнув костяшку на чётках. – Не множь грехи, дитя, и говори по делу. – По делу могу сказать, – встряла Агнесс, всё ещё стоявшая рядом с телом. – Что её брат был Обещанным, причём с рождения. Ритуал провели чётко, не идеально, но качественно и с пониманием. И да, он мёртв, сомнений нет. Яд не приостановил функции тела, а оборвал его жизнь быстро и милосердно. То-то твои друзья, Гийом, расстроятся. – Им хватило Леди, – бесцветно прошептал Гийом, мёртвым взглядом уставившись на тело мистера Бойла. – Он пытался купить свободу за их же страдания. Ему повезло, что он нашёл способ сбежать. – Да, брата Обещали сразу после рождения. Мы узнали об этом, когда ему было одиннадцать, – Агна говорила медленно, с трудом выдавливая из себя слова. – И с тех пор мы искали способ разорвать контракт. – Кто вам рассказал? – Алексей выпрямился и посмотрел на Агну холодным, испытующим взглядом. Его лицо застыло точно ледяная маска, на нём живы были только глаза – безжалостные, горящие недобрым огнём. – Друг семьи. Он часто приезжал к родителям. Не знаю, зачем, нам не позволяли присутствовать при разговорах, – Агна покачала головой. – Он нам рассказал. Потом, несколько лет спустя, когда мы уже отчаялись, он дал нам пару книг. В одной из них был ритуал и рекомендации. Совсем недавно он посоветовал нам приехать сюда, рассказал про Патрика Гласа, про то, что ему нужно передать, чтобы он начал действовать. И про то, как призвать Траурную Леди, тоже. Это он рассказал нам, как спасти моего брата. – Как его звали? – Алексей подался вперёд, жадно вслушиваясь в то, что говорила девушка. Внутри болезненно ворочались воспоминания о том времени, когда он только стал инквизитором. Тогда они с наставником упустили врага, не смогли даже близко подобраться к тому, кто стоял за еретическим кабалом Безликих в Раймс Глас. – Отец звал его Херальд, но мать однажды назвала Феаннаг. Это прозвучало так странно, – Агна смотрела на свои руки, она погрузилась в воспоминания и не заметила, как с тревогой переглядываются медиум и инквизитор, как хмурится экзорцист. – Высокий мужчина с волосами до плеч, седыми, но он не казался мне старым. Не знаю, сколько ему лет. Ещё у него была трость с головой ворона. Очень красивая. Он чуть прихрамывал и всегда рассказывал необычные истории. Таких больше никто не знал. Приносил нам яблоки. Самые вкусные и ароматные. – Неужели вы готовы были уничтожить целый город? – Дугал зачарованно слушал рассказ девушки и тоже не заметил странной реакции на её слова. Комин открыл было рот, чтобы одёрнуть младшего коллегу, но потом передумал. – Город? Да. Что мне этот город? Я же говорила, – Агна горько улыбнулась. – Город, страна, весь мир – мне они не нужны без Антэна. Да и сам подумай, что натворил бы демон в его теле? Он уничтожил бы намного больше. Считай это меньшим злом. – Меньшим? Да никакое зло допускать нельзя! Ни большее, ни меньшее! – запальчиво выкрикнул Дугал, сжав кулаки. – Могли же быть и другие способы! – Могли, но мы их не нашли, – покачала головой Агна. – Мы искали. А если ты считаешь, что можешь всех спасти, то ты наивен. Всегда приходится жертвовать. Чем-то или кем-то. Без крови ничего не добиться. – Как страшно слушать такое от юной девушки, – покачал головой Джош, с грустью глядя на Агну. – Не те истории вы слушали в детстве, не тому учили вас родители, дитя. – Мне вообще интересно было бы больше узнать про старшее поколение Бойлов, – хмуро проворчал Кристоф. – Что-то мне кажется, праведниками они не были. – Сейчас это не важно, – Алексей решительно нахмурился и сложил пальцы домиком. На Агну он смотрел без тени сочувствия. – Надо решить, что делать с телом до прибытия инквизиторов. – Я могу оставить его у себя, – покладисто сказал Джош. – У меня в склепе есть кенотаф. Уверен, Клайв МакГрегор не обидится, если в нём пару дней полежит этот юноша. Склеп надёжный, ключ от него только у меня. – А мы можем подержать у себя девушку, – Комин сидел, положив руки на колени. Обожжённые запястья и ладонь болели, пальцы дрожали, но он старался не показывать, как ему плохо. Сейчас было не до того. – Предлог найду, на несколько дней точно хватит. – Погодите, мистер О'Доэрти, – Айне решительно встала. Она совсем забыла о том, что ей поручили. – Преподобный Харрис приехал сюда из-за письма Кениана Коллинса. Это он сообщил о том, что здесь произошло. Разве безопасно оставлять её в участке? – Да быть не может! – выдохнул Дугал. – Это ведь он спихнул мне ту женщину с внучкой, которые про Леди-Чуму рассказали. Он всё знал! Он точно знал. Да и про одержимости мог. Это же задание было от старика Брэди. – Как я и говорил, это кто-то из участка, – едко усмехнулся Джош. Алексей только поморщился – святой отец терпеть не мог, когда ему возражали. – Вот же лис, – усмехнулся Комин. Его эта новость потрясла не так сильно, он Кениана знал давно, как и его не слишком приятный характер. Коллинс обожал спихивать на других неприятную работу и выслуживаться. А ещё не брезговал доносами. – Думаю, нам всё равно не удастся сохранить произошедшее в тайне. – Да, думаю, за домом следили, – выдохнул Алексей и повернулся к Гийому. – Что скажешь? – Следили. Вороны, – устало ответил медиум. – Вороны, – эхом повторил Алексей. – Решено. Джош, заберёшь тело. Дугал, Комин – на вас девушка. И глаз с неё не спускать! – Мази и травы я вам в участок принесу, – покладисто сообщила Агнесс. – На вас смотреть без жалости нельзя, особенно на тебя, Комин. – Буду благодарен, – улыбка Комина вышла болезненной. Дугалу пришлось самому вести Агну и заодно помогать Комину. Благо, девушка выдохлась и больше не пыталась сбежать. До неё, наконец, дошло, что бежать ей уже некуда и незачем. Комин с каждым шагом наваливался на плечо напарника всё сильнее. Пройдя несколько домов, Дугал сдался и поймал кэб. Пока они ехали до участка, Комин успел задремать. Остальные разошлись в тревожном молчании. Агнесс поспешила к себе, чтобы приготовить лекарства для всех пострадавших. Алексей и Айне отправились в штаб, чтобы позаботиться о Двейне. Гийом задержался чуть дольше, постоял в проходе между рядов скамеек, задумчиво глядя на алтарь. Потом недобро усмехнулся и ушёл, тяжело опираясь на трость и вздрагивая через шаг. Алексей Штерн разлил по кружкам крепко заваренный травяной чай. Небо за стенами заброшенного старого дома уже окрасилось в тревожно-алые цвета, заметные лишь у самого горизонта, там, где тучи немного разошлись. Но здесь, за плотными шторами было темно, свет давал только огонь в камине, но он же порождал и тени. – Двейн поправится, – Алексей подвинул кружку сидевшему в глубоком облезлом кресле медиуму. – Но у меня всё больше причин подозревать род Лехри в связи с Проводником. Феаннаг – это одно из его прозвищ. – Ворон. Всё верно. И даже имя, которым он назвался. Глашатай, – Гийом передёрнул плечами, по его телу прошла сильная судорога. – Думаешь, это опять они? – Уверен в этом. Это ведь Феаннаг отправил детей именно сюда, – Алексей поджал губы. Он сделал большой глоток чая, помолчал, смакуя необычный вкус подобранного Агнесс сбора. – Я про него почти ничего не знаю. Только слухи и следы на воде, – Гийом потянулся, взял кружку и поставил на колено. – Знаки, отголоски. – Инквизиции тоже известно немногое. Я сталкивался с ним лично, но тогда он тоже действовал чужими руками. Через еретический культ Безликих, – Алексей вздохнул. Ему тяжело давались те воспоминания. Никто не любит чувствовать себя беспомощным. Никому не нравится проигрывать с самого начала, ещё до того, как вступил в игру. – Это было давно в городке под названием Раймс Глас. Достаточно далеко отсюда. – Почерк? – Гийом отпил половину из кружки и поставил её на пол. Тень обвилась, с любопытством запустив отростки внутрь. – Всегда мерзкие и неправедные дела, связанные с демонами. Всегда чужими руками, – Алексей поморщился. За прошедшие годы он слышал и изредка натыкался на следы Проводника, но никогда тот не действовал так явно и открыто. – Это точно один человек? – Гийом провёл пальцами по толстому шву на горле. Тот держался хорошо, в этот раз подновлять не потребовалось. – Может, некое тайное общество? Символы на стенах, кодовые имена – это больше подходит какой-нибудь ложе или кабалу. – Я не исключаю этого. Но описание внешности, когда оно есть, совпадает. Феаннаг часто носит белую маску без лица, но в целом можно сказать, что это каждый раз он, – Алексей вздохнул. Ему совершенно не хотелось в это лезть. Не его уровень. У него не хватало ни знаний, ни ресурсов для такого расследования. – Возможно, он лидер или исполнитель какой-либо тайной организации. В любом случае, своей цели здесь он не достиг, какой бы она ни была. – В Бронах Глен сейчас три Артефакта, – Гийом сцепил пальцы в замок, хрустнув суставами. – Потерять их никак нельзя. – Он и так едва не получил Нож, – обречённо выдохнул Алексей, только сейчас сообразив, что Глас мог быть всего лишь марионеткой и способом добыть редкий Артефакт. – За Патрицией Ганн нужно будет присмотреть. Она пока юна и неопытна. – Верно, – кивнул Гийом. – Но сильна. – Завтра прибудет комиссия Инквизиции, – задумчиво проговорил Алексей. Он получил извещение всего час назад. – Мне придётся всё им рассказать без утайки. Я постараюсь как можно меньше упоминать о вкладе остальных участников. Кроме Джоша О'Шонна, конечно. Ему внимание моих коллег не повредит. Гийом улыбнулся одними губами и повернул голову к камину. В пламени плясала тень, отражаясь в мёртвых глазах медиума. Инквизитор наблюдал за своим собеседником безмолвно и неподвижно. В этой игре тьмы и огня было нечто древнее, завораживающее. Нечто, что будило в нём ведьмовскую кровь, а вместе с ней и жажду крови того, кто искалечил столь многих. Кто покусился на тех, кого Алексей Штерн считал своей семьёй. Дугал задержался в госпитале, куда всё-таки убедил отправиться Комина. Агнесс принесла мази, и они помогли от ожогов, но даже она не стала возражать. Комину нужно было провести хотя бы ночь под наблюдением после всего пережитого. И он никак не хотел отпускать напарника, пока не убедился, что тот не собирается ничего предпринимать, не сообщив ему. Дугал заверил его, что будет держать в курсе и, в случае чего, сообщит Гийому или Алексею и точно не будет ничего делать сам. Потом пришлось ещё поговорить с врачами и попросить медсестёр присматривать за беспокойным пациентом. Комину нужен был отдых, но в такое время ему трудно было усидеть на месте. Дугал и сам ужасно нервничал, понимая, что коллеги мистера Штерна могут оказаться ещё страшнее. В участок он вернулся поздно, там уже почти никого не было, только дежурные и пару припозднившихся детективов, торопливо дописывающих отчёты для начальства. Стол Кениана Коллинса пустовал. Алексей явился за ним почти сразу после того, как детективы вернулись из церкви. Брэди даже возражать не стал, впечатлившись потрёпанным видом инквизитора. Алексей забрал Кениана, не сказав ни слова. Комин тогда устало заявил, что Коллинса они больше не увидят. Дугал сел за стол и воззрился на девственно белый лист бумаги. Ему нужно было не только написать первичный отчёт за себя и Комина, но и сделать это так, чтобы не выдать ничего лишнего. В голове было предательски пусто. – МакШерти, – к столу подошёл ночной дежурный, Дугал даже не смог вспомнить его имя. Они пересекались пару раз, Комин даже их знакомил, но сейчас мозг отказывался работать. – Твоя арестантка, которую ты днём привёз. – Агна Бойл? – Дугал резко выпрямился. Сердце бешено заколотилось в рёбра. Он оформил её как опасную мошенницу и добился, чтобы её посадили под наблюдение в отдельную камеру. Глаз с неё не спускали. Она никак не могла сбежать! Да и не отпустили бы её, не сообщив ему или Комину. – Что с ней? Дугал вскочил на ноги. В голове откуда-то появился сразу рой мыслей, они толкались, лихорадочно сменяли одна другую. Она мертва? Заболела? Сбежала? Требует разговора? Дугал изо всех сил старался заставить себя успокоиться и соображать здраво, но получалось плохо. – Её перевели, – дежурный удивлённо смотрел на вскочившего и вытаращившего на него глаза констебля. – Что? Куда? Когда? Почему? – Дугал замер, на него точно обрушилось ведро ледяной воды. Даже вопросы он не сразу смог из себя выдавить. Слишком невероятной была информация. Слишком мало времени прошло. – Почему не сказали? – Запрос пришёл с самого верха, из столицы. По таким каналам, с которыми лучше дел не иметь, – растерянно ответил дежурный. Ему всё это сообщил Брэди, потребовав передать МакШерти, когда он вернётся. – С самого верха. – Куда её перевели? – обречённо выдохнул Дугал. Всё было зря. У Бойлов были покровители. Нет, не так. Это точно было дело рук загадочного Херальда. Но зачем ему девушка? Какую она вообще может играть роль, если демонологом был её брат, а он мёртв? Дугал усилием воли остановил поток мыслей. Важнее было сосредоточиться на информации. – Пока в участок в Мор Байле, – ответил дежурный. – Благодарю, – выдохнул Дугал, решительно вышел из-за стола. Сейчас ему было не до отчётов, нужно было сообщить о произошедшем хоть кому-то. Мор Байл был крупным городом, туда отправляли только самых опасных преступников, суд над которыми должен был пройти в столице. И оттуда никто уже не возвращался. Говорили, участки Мор Байла тесно сотрудничают с Инквизицией. Даже если Дугал напишет и потребует объяснений, ему просто не ответят. Ни он, ни Комин больше ничего не могли сделать. Дугал шёл по улице, не замечая ни мороси, ни холода, ни усталости. Он не спал уже два дня и большую часть времени провёл на ногах, но сейчас его гнало вперёд острое чувство несправедливости. В груди горело огнём бессилие. Хотелось кричать, хотелось разломать на части пару фонарных столбов. Дугал до боли в костяшках сжал кулаки. У него отобрали победу. Отобрали ту, кто могла ответить на вопросы. И оставили только бесполезный труп. В штаб Инквизиции он зашёл без стука и трепета, который всегда прежде испытывал. Пережитое за эти два дня что-то изменило в нём, сломало. Дугал чувствовал себя болезненно повзрослевшим и опустошённым. – Мистер МакШерти, – Айне стояла посреди холла с кружкой в руках. Она смотрела на Дугала растерянно и удивлённо. – Почему вы здесь в такое время? – Дугал остановился, точно налетел на стену. Айне была молодой девушкой, ей не подобало оставаться на ночь где-то, кроме родительского дома. – Разве вам не нужно домой? – Я отпросилась у отца. Он понимает. Это не в первый раз, – Айне улыбнулась. Дугал вбежал в дверь с перекошенным, страшным лицом, но, заметив её, тут же успокоился. Это показалось ей забавным. Инстинкты джентльмена оказались сильнее любых переживаний. – За Двейном нужно присмотреть, пока Алексея нет. Я только что отнесла ему кофе. Он слишком долго ждал шанса быть выпитым и совсем остыл. – Мистер Штерн не здесь? – растерянно произнёс Дугал. Только сейчас он понял, какую глупость совершил, притащившись сюда так поздно. То, что произошло, изменить уже было нельзя. Даже если бы он был в участке, когда пришёл запрос, ничего не смог бы сделать. Можно было подождать до утра. – Не здесь. Я могу чем-то помочь? – участливо спросила Айне. – Да… да, можете, – Дугал почувствовал, как краска заливает лицо. Он вломился, застал молодую девушку одну, и всё ради чего? Это уже не срочно. – Можете передать ему кое-что? – Конечно, – Айне кивнул. – Только обещайте, что потом отправитесь домой и как следует выспитесь. Обещаете? – Да, конечно, – это обещание далось Дугалу легко. Он не был уверен, что сможет заснуть, но тело, в очередной раз пережившее всплеск нервной энергии, начало тяжелеть. – Передайте ему, что Агну Бойл забрали в Мор Байл. Запрос пришёл с самого верха. – Как же так? Когда только успели? – Айне грустно покачала головой. Алексей терпеть не мог, когда у него отбирали результаты работы. Но в этот раз она была почти рада этому. Комиссии Инквизиции придётся постараться, чтобы добраться до Агны Бойл. И пока они будут её искать, им будет не до Алексея Штерна. – Если так подумать, запрос должны были отправить ещё до ареста. Даже курьером он бы так быстро не дошёл. – Не знаю я, как. И ничего уже не поделаешь, – опустошённо ответил Дугал. – Я передам, – кивнула Айне. Возможно, покровитель Бойлов только подстраховался. Если бы ритуал прошёл, как задумано, эти бумаги некому было бы прочесть. – А теперь возвращайтесь домой. Дугал подчинился. Он был уверен, что не сможет заснуть до самого утра, но отключился, едва голова коснулась подушки. Утренний воздух ледяными коготками цеплялся за кожу, ветер вытягивал тепло из тела даже сквозь плотную ткань. Лёгкая сырая дымка превращала ещё не погасшие газовые фонари в колдовские фонарики с болот, что так и норовят заманить глупого путника в топь. Расплывчатые ореолы казались болезненными, а запахи масла и нагретого металла щекотали ноздри. Алексей поправил вязаный шарф и глубоко вдохнул утренний туман. Джош поёжился и с подозрением посмотрел на инквизитора. Тот был одет в щёгольское пальто, по виду совершенно не способное согреть в такое холодное утро. Поезд должен был прибыть с минуты на минуту, но Алексей казался на удивление спокойным. Джош молчал, дожидаясь, пока инквизитор заговорит первым. Они встретились на вокзале, только кивнули друг другу и заняли безмолвный пост у самого края платформы. – Агну Бойл забрали для допроса в Мор Байл, – Алексей не стал разочаровывать Джоша. – Ваши постарались? – Джош вскинул бровь. Мало кто знал, что официальные бумаги, подписанные высоким полицейским начальством и пришедшие из Мор Байла, очень часто были составлены в канцелярии Инквизиции. – Как знать? – непринуждённо пожал плечами Алексей. – Мне не сообщали. Вряд ли полиция могла узнать о ней так быстро. Да Инквизиция тоже. – Если только за ней не наблюдали, – продолжил Джош. – Тот, кто отправил её и брата в Бронах Глен, – Алексей собирал фразу по звеньям, точно цепь. – Антэн на месте, я проверял утром, – Джош произнёс это с каменным выражением лица, но Алексей всё равно улыбнулся. Вдали показался поезд, его силуэт становился всё больше. Наконец он неторопливо вполз в здание вокзала и остановился, выпустив клубы пара. Встречающие скрылись в этих клубах, растворившись и исказившись до неузнаваемости. Но вскоре пар разошёлся, начали открываться двери. Проводники торопливо спрыгивали и выставляли лесенки, чтобы пассажиры могли спуститься. Джош и Алексей переглянулись. На этом поезде прибыли дознаватели Инквизиции и новый приходской священник для церкви святого Августина Равномученника. Джош был уверен, что этот священник будет наблюдателем от Церкви. С ним стоило быть осторожным. Ближайшая к ним дверь распахнулась, вскоре по лесенке уже спускали трое мужчин. Один был одет как священник, двое других ничем не отличались от пассажиров второго класса, хотя и ехали в первом. Алексей шагнул к ним, изобразив на лице улыбку. Одного он знал слишком хорошо, о втором только слышал. И с обоими предпочёл бы никогда не встречаться. – Алексей Штерн, рад видеть тебя в полном здравии, – произнёс невысокий, тонкокостный и слабый на вид мужчина лет сорока. В его внешности не было ничего запоминающегося: бесцветные мышиные волосы, бесцветные серые глаза и лицо, настолько стандартное, что мгновенно стиралось из памяти. – Арчибальд Кальт, вижу, ты тоже чувствуешь себя отлично, – холодно улыбнулся Алексей, протягивая руку старому знакомцу. При всей неприметности инквизитора, забыть его, побывав у него на допросе, было совершенно невозможно. – Мы прежде не встречались, – пробасил высокий и плечистый инквизитор с открытым и располагающим лицом. Такого человека легко можно было представить в пабе или, если уж на то пошло, работящим сельским священником, способным и дров наколоть, и от разбойников защититься. – Моё имя Паоло Мильт. – Наслышан о вас, – Алексей протянул руку второму инквизитору. Слухи были далеки от приятных. Оставалось только гадать, почему в Бронах Глен послали этих двоих. Оба умели вытаскивать правду из кого угодно, Паоло Мильт, к тому же, славился нетерпимостью к медиумам и прекрасными способностями к экзорцизму. – Томас Фицуильям, – представился приходской священник, улыбаясь мягкой, всепрощающей улыбкой. Алексею она показалась напрочь фальшивой. Глаза Томаса оставались холодными, а взгляд – цепким и настороженным. – Меня отправили возглавить церковь святого Августина Равномученника. – Ей давно требовался новый священник, – пожал протянутую руку Джош. – Если вам потребуется помощь, обращайтесь. – Непременно, – улыбка Фицуильяма стала приторной. – Доминик Тигал, к вашим услугам, – Алексей с удивлением посмотрел на четвёртого прибывшего. Двое инквизиторов так увлекли его внимание, что он не заметил молодого священника, сошедшего с поезда последним. О нём Штерн ничего не знал, имени прежде не слышал и понятия не имел, зачем тот вообще явился. – Добро пожаловать в Бронах Глен, – Джош постарался сгладить затянувшуюся паузу. – Если вам негде остановиться, можете переночевать у меня. – Благодарю, – скромно потупился Доминик. Он был совсем юн, явно получил сан лишь недавно. Выглядел преподобный Тигал словно смиренный агнец, и это настораживало Алексея ещё больше. – Что ж, теперь мы представились, – пожал плечами Арчибальд. Имени Джоша О'Шонна он не спрашивал, явно знал, кем тот был. – Не то, чтобы я удивлён, Штерн. – Я вполне справлялся с ситуацией, – холодно ответил Алексей. – В наблюдателях не было необходимости. – В этом нам ещё предстоит убедиться, – пробасил Паоло. Он добродушно улыбнулся и поднял с земли тяжёлый саквояж и длинный узкий свёрток. – Обещаю, мы во всём разберёмся самым тщательным образом. – Буду рад оказать всемерное содействие, – Алексей с трудом удержал на лице улыбку. – Если пожелаете остановиться в штабе… – Мы снимем гостиницу или дом, – отмахнулся Арчибальд. – Не думаю, что ты будешь нам рад, как и твои… подопечные. Кроме того, ты же помнишь, как я чистоплотен. Алексей смог сдержать дрожь, но улыбка исчезла с его лица, сменившись ледяным бешенством. Настаивать он не стал, пропустил двух инквизиторов и приходского священника вперёд. Джош тоже отстал, явно желая перекинуться к ним парой слов. – Кажется, они тебя не любят, Алексей, – тихо произнёс Джош, когда инквизиторы отошли достаточно далеко. – Их не устраивает моё происхождение, Арчибальда уж точно. Про второго я только слышал. Паоло Мильт терпеть не может медиумов, демонов, ведьм и фей. Всех, кто отличается от обычных людей, – Алексей уже думал, кого и как ему предупреждать, если учесть, что за ним теперь точно будут следить. Под ударом могут оказаться даже проклятые детективы. – Раскаявшийся грешник ценнее не ведавшего греха праведника, ибо, зная всю сладость греха, отказался от него по своей воле, – серьёзно сказал Джош. – Я всегда уважал тебя за тот выбор, который ты сделал. Даже если не всегда одобрял методы, но молился за твою душу, ибо цели твои всегда были праведны. – Не всем идти путями света, ибо враг нападает из темноты, – добавил Алексей любимую присказку своего наставника. – Что нам теперь делать? – Джош обеспокоенно посмотрел на Алексея. Им удалось спасти город, но цена оказалась немалой. И может стать ещё больше. – Что и прежде. Этот город на нас, кто ещё будет оберегать его от зла? – Алексей пожал плечами. Арчибальд и Паоло были предвзяты, но не являлись фанатиками, как Иоаким Харрис. – Какие хорошие слова, уверен, Господь будет на вашей стороне, – Алексей дёрнулся. Он снова не обратил внимания на Доминика Тигала, а тот всё это время шёл за ними следом и, вероятно, слышал каждое слово. Юный священник умел быть незаметным, и это делало его опасным. – У Господа хватает дел и забот. А здесь, на грешной земле, мы – слуги Его. Его глаза и его руки. Нам защищать Его паству. Нам стоять против зла. С молитвой и мечом, – спокойно ответил Алексей. Именно этому он следовал всегда. Пусть порой меч заменяли скрутки трав и ведьмовские чары. На Рай он всё равно не рассчитывал. Как и на помощь Всевышнего. – Что-то мне подсказывает, что мы подружимся, – невинно улыбнулся Доминик Тигал. Алексей ответил холодной улыбкой. Ветер трепал занавески на окнах и гонял сор по улицам. Вдалеке завыла собака, проехал кэб, грохоча по мостовой колёсами. Город жил своей жизнью, не подозревая, что едва избежал ужасной участи. Не подозревая, что замер на пороге очередной незримой войны. В склепе было тихо и холодно, даже пыль здесь тревожили редко, по особым случаям. Неровный свет свечи выхватывал из темноты каменные плиты с полустёртыми надписями и саркофаги на отдельных постаментах. В углу замер в вечной скорби прекрасный каменный ангел. Его убрали во мрак подземелья, где он был обречён молиться за грешников, похороненных в камне. Девушка сочувственно кивнула статуе и подошла к саркофагу. Рядом с ним совсем не было пыли, а крышку явно недавно сдвигали. Вот только само последнее вместилище бренных останков выглядело старым. Девушка поставила свечу в маленькую нишу и склонилась над крышкой. Несколько минут она прислушивалась к тишине. Потом надавила на каменную плиту и сдвинула её. На простом каменном ложе и истлевшем бархате лежал молодой мужчина. Девушка провела ладонью по его холодной и белой как мрамор щеке. – Антэн, брат мой, – выдохнула Агна. Девушка вытащила из кармана старинные часы на длинной цепочке. Стрелки на циферблате замерли, за тусклым стеклом не было заметно ни движения. Подержав часы в руках, Агна Бойл опустила их на грудь брата. За её спиной шевельнулась тень. Спутник, до этого никак себя не выдававший, положил руку ей на плечо. – Тебе ещё рано умирать, Антэн, – прошептала Агна, чувствуя тяжесть руки своего покровителя. В недвижной тишине склепа раздалось тиканье часов. Стрелки дрогнули и начали своей бег по кругу. Прошла минута, другая, и в такт тиканью часов начало биться сердце Антэна.