***
— Да ебать вас всех в рот! Хватит ломать мою дверь! — взревел Юнги, выскакивая из кухни в коридор с силиконовой лопаткой наперевес и подбегая к сотрясающейся под градом ударов входной двери. Не заглядывая в глазок, он резко распахнул её и уставился злобным, как ему показалось, взглядом в стоящих за ней Чонгука и Тэхёна. — Не надо нас никуда ебать, хён. Мы с этим и сами прекрасно справляемся! — нагло отодвигая от входа замершего кота, звонко произнёс не впечатлённый кошачьей мимикой Тэхён, затаскивая в квартиру за собой замявшегося Чонгука. — Хер ли вам здесь надо? — Хён, ну ты и редиска злобная. Мы к тебе со всей любовью, а ты, — не забывая разуваться и расстегивать пуховик, промурлыкал Тэхён, — Куки, не отставай! Он махнул своему всё ещё находящемуся в странном ступоре мужу рукой и, не обращая внимания на застывшего в коридоре хозяина квартиры, умотал в сторону кухни, откуда доносился будоражащий воображение и пустой желудок аромат жаренного мяса. — Вот же неугомонный жук, — Юнги неловко почесал затылок, — Давай тоже двигай на кухню, чего замер. Он круто развернулся на пятках и, шаркая внезапно потяжелевшими ногами, потопал следом за лисом. Если оставить его без присмотра, кухню можно будет просто сжечь и забыть о ней навсегда. Чонгук, пребывающий в необъяснимой прострации, вяло кивнул в спину и, медленно раздевшись, последовал за остальными. — И что у вас стряслось, что вы припёрлись без предупреждения? — А ты иногда глаза разувал бы, тогда и предупреждения видел! — Тэхён, внаглую подцепляя со сковороды кусочки обжаренной в кисло-сладком соусе свинины, вынул из кармана ветровки телефон, порылся в нём и ткнул экраном в бледное лицо Юнги. Кот прищурился. В открытом какао висел чат с ним самим и куча сообщений со смайликами и восклицательными знаками от Тэхёна, которые он благополучно проигнорировал, не посчитав важными. — А, это… — Юнги наморщил нос, усаживаясь на барный стул, — Я подумал, у тебя очередной приступ словесного поноса, и не читал. — Ну ахуеть, папаша. Спасибо не за что, как говорится. У нас, между прочим, важное дело! — Что такого у вас двоих могло случиться? Эй! Не жри со сковороды, на кой хер здесь тарелки?! — Юнги вздрогнул, услышав, как по его обожаемой сковороде прошлись металлические палочки, — в прошлый раз это ваше «важное» оказалось застрявшей в чьей-то жопе анальной пробкой. — Я же просил тебя забыть об этом, хён! — Тэхён всё-таки снизошёл до посуды и теперь раскладывал ароматное мясо по вытащенным на свет тарелкам, — у Чонгука приехал кузен, и мы не знаем, куда его деть, а ты живёшь один, и мы подумали, и я решил, что у тебя ему самое место! — Чего? — Юнги перевёл взгляд на притихшего в углу Чонгука. Волк с интересом разглядывал поставленную перед ним тарелку и всеми силами старался слиться с обоями. Правда, такому шкафу, как он, это вряд ли бы удалось и при наличии ещё большего желания. Поёжившись под чужим внимательным взглядом, он молча кивнул, подтверждая чужие слова. — Того, хён. Надо же ему где-то жить, верно? — Тэхён, не спрашивая разрешения, вытаскивал из холодильника небольшие контейнеры с закусками, расставляя на столе. Заботливая хозяюшка, ни дать, ни взять. Если бы ещё с собой приносил что-нибудь полезное, а не хуёвые новости, цены бы ему не было. Юнги оторопело переводил взгляд с деловито накрывающего на стол лиса на пребывающего на грани обморока волка и судорожно соображал. За какие грехи ему такие подарки под Новый год? — Чайник заодно поставь, мелочь, — он, устало вздохнув, подвинул ближе к себе одну из тарелок с мясом и задумался, — А почему ко мне? Ваш родственник — к себе и забирайте. Тэхён, щёлкнув кнопкой на крышке чайника, обернулся на кота и, скептически приподняв бровь, уточнил, как у несмышлёного: — Ну куда к нам. У нас дома полный завал, я готовлюсь к выставке, у Чонгука после Нового года соревнования. Мы молодожёны в конце концов, зачем нам родственник? — Непоколебимая логика, а мне он здесь зачем? Отдайте его Чимину! — продолжал подыскивать варианты Юнги. — Чимин отказался, у него горят сроки сдачи проекта, и ему не до помощи ближнему своему. — Так стоп, можно было просто отказаться? — Тебе — нет, — Тэхён заботливо переложил со своей тарелки кусочки ананаса из соуса Чонгуку и подмигнул слегка зарумянившемуся парню. — Давайте хотя бы без брачных игр в моей кухне! — Юнги нервно дёрнул хвостом, — почему вы не сдадите его Джину и Намджуну? — Им некогда с ним возиться. Спешу тебе напомнить, что они всё ещё в переезде и хотят управиться до праздников с оставшимися делами. — Да японский бог! Снимите ему номер в отеле! — А ты что, верующий, хён? — насмешливо прищурился Тэхён, звонко хрустя кимчи, — ну какая гостиница в Сеуле накануне Нового года? Там мест аж до середины января нет! А ты живёшь один, комнат у тебя три, не обломишься, пустив миленького постояльца. Может, кстати, выгорит чего, — он многозначительно поиграл бровями. Тяжело вздохнув, Юнги понял, что эту битву он однозначно проиграл. Это сватовство, вышедшее на абсолютно новый уровень долбоебизма, не добавляло радости. Нужно будет запомнить этот момент и обязательно при случае припомнить. — И когда явится этот ваш новоиспечённый родственник? Чонгук сверился с массивными часами на татуированном запястье и прошелестел еле слышно, возвращая взгляд на горку риса, положенную Тэхёном: — Через полчаса. — Да вы чего, вообще охерели, что ли? — Юнги подпрыгнул на месте, соскакивая со стула, — И чего с Чонгуком то? В последний раз таким пришибленным я его видел, только когда родители ваши знакомились. — А он впечатлён просто новыми знакомствами со старыми знакомыми, — громко чавкая, витиевато отмахнулся Тэхён, — Не обращай внимания, скоро его отпустит. — Всё равно, суки вы хитрожопые, — Юнги обошёл стол, потрепал по тёмной макушке вздрогнувшего волка и пошёл обозревать квартиру на предмет беспорядка. — Ты нас любишь такими, какие мы есть! — раздалось вслед. Кот удивлённо хмыкнул: «Да уж.» Тут однозначно не поспоришь, стал бы он терпеть эту пиздобратию, не питая к ним хоть капли высоких чувств. Стоит отдельно отметить, что в разведении мусора и плесени Юнги замечен никогда не был. Конечно, сказать, что у него стерильная чистота, тоже было нельзя, но по крайней мере, влажную уборку и своевременную стирку вещей он был в состоянии проводить более менее регулярно. В дальней из комнат, отведённой по молчаливой договорённости с друзьями под гостевую спальню, царил мягкий полумрак. Свет уличных фонарей пробивался сквозь неплотно закрытые шторы. Юнги озабоченно осмотрелся. Вроде бы всё прилично. Бельё на большой двуспальной кровати сменил ночевавший последним Чимин. В целом волноваться было не о чем. Но где-то в подсознании билась тревожная мысль, что ничем хорошим вся эта эпопея с чужими родственниками точно не закончится. И откуда вообще у волка вылез кузен? Не то чтобы Юнги был знатоком семейных связей волчьей стаи, но что-то подсказывало, что ему внаглую пиздят. Оставалось надеяться, что Тэхён по доброте душевной не притащит к нему домой вокзального бомжа. С него станется, тот ещё любитель помочь сирым и убогим за чужой счёт. Относительно удовлетворившись увиденным, кот вернулся обратно на кухню, где заботливый когда ему выгодно Тэхён успел заварить чай для них с Чонгуком и сладкий чёрный кофе для Юнги. — И что мне с вашим этим самым делать? — Кормить, холить и лелеять, хён. Не задавай глупых вопросов, — Тэхён вальяжно развалился на стуле, закинув на Чонгука ноги, — А вообще, насколько я понял, ему нянька не нужна, просто место, где переночевать, не боясь подцепить какой-нибудь триппер от полотенца. А на Новый год он поедет с нами за город. Джина я уже предупредил. Лис гордо приосанился, довольный задумкой. Юнги почувствовал, как не так давно прошедшая головная боль возвращается с новой силой и сдавливает виски. Зачем он вообще пустил их в свой дом? Надо было сделать вид, что он уехал к чёртовой матери в Пусан и заблудился в лесу по дороге к морю. От самобичевания отвлёкла резкая трель дверного звонка. — Вот! Берите пример с ближнего своего, хоть кто-то в состоянии дотянуться до кнопки и не барабанить педалями в двери! — Юнги наставительно вознёс палец вверх, снова выходя с кухни. Сзади раздалось приглушённое хихикание и отрывок фразы: — Пиздец он всё-таки дед, — дальше пошёл неразборчивый даже для чутких кошачьих ушей шёпот. — Я всё слышу! Юнги нахмурился, делая ещё одну пометку на будущее: оборвать хвосты говорливым младшим. Тревожная трель прервалась, и за входной дверью послышалось нервное постукивание ногой об пол. Ещё один невротик на мою голову. Юнги, снова не заглядывая в глазок, просто распахнул дверь и замер. В светлом подъезде, разглядывая с самым непринуждённым видом противного цвета зелёные стены, стоял, опираясь о небольшой чемодан вчерашний «фрукт», пославший ни в чём неповинного Юнги нахер в лавке. Не свойственное в большинстве своём миролюбивому Юнги желание подраться вскинуло голову и потерло мгновенно вспотевшие ручки, предвкушая фееричное продолжение вечера с поножовщиной. Красноволосый, прекратив изучение скучных стен, перевёл взгляд на медленно закипающего кота и, весело фыркнув, сделал безобразный реверанс. Юнги перекосило, будто он выпил залпом стакан чесночного сока. Не распыляясь на ответные расшаркивания, он развернулся к эльфу спиной и, едва не уронив небольшую тумбочку в коридоре, влетел обратно в кухню. — Вы, оба два и по отдельности! Это что за херня в подъезде? — голос сорвался на позорный визг. Раздался хлопок закрывающейся двери, и спустя мгновение на плечо подпрыгнувшего на месте от неожиданности Юнги опустилась узкая ладонь: — Я не херня, а Хосок. Но ты, пупсик, можешь звать меня Сока, — прозвучал ехидный голос над головой. — Пошёл нахуй, еблан. Какой я тебе пупсик? — Юнги тряхнул головой, отмахиваясь от чужой руки, и, отойдя на шаг, вперился прищуренным взглядом в довольно улыбающегося эльфа. Тэхён, которого абсолютно ничто в жизни не напрягало, от слова совсем, наслаждался бесплатным концертом, попивая чай. Чонгук, в силу врождённой мнительности, прикидывал, какие кары могут свалиться на их головы, если диалог между старшими и дальше пойдёт в подобном ключе. Картина вырисовывалась кровавая и весьма печальная. Изначально гениальная идея пристроить взбалмошного Хосока к Юнги теперь казалась сильно хуёвой. Ну да, они подозревали, что кот будет не рад, но чтобы так. Судя по сильно недовольной морде, весь год их будут преследовать неудачи и попытки Юнги обречь их на мучительный запор. И когда только Хосок успел поднасрать и так не страдающему добродушием коту? Заткнуть фонтан говорливому кузену вообще казалось чем-то сказочным и несбыточным. Это Гук понял ещё при первой встрече вчера в аэропорту, куда их отправила не менее деятельная, чем Тэхён, матушка волка. В данный же момент он с упорством отжившего своё камикадзе доводил кота до белого каления. — Я с этим чучелом жить не буду! — Юнги отодвинул барный стул поближе к холодильнику, сел туда и насупился. — Во-первых, я не чучело. Во-вторых, боишься не удержаться от соблазна? — Хосок криво улыбнулся, нахально забирая со стола чашку с кофе (Юнги, между прочим!). У кота от такой дерзости отвисла челюсть. — Да, переживаю, что задушу тебя носками во сне, и меня посадят. Поставь мою чашку на место! — Ага, сейчас. Бегу, теряя тапки. Не урчи, киса, — отпив терпкий напиток, эльф мечтательно закрыл глаза и, приоткрыв один, уставился на нервно прикусывающего губу Юнги, — Интересно, а ты такой же сладкий, как твой кофе? Чонгук позорно хрюкнул, не выдержав накала страстей и придвинув Тэхёна вместе с жалобно скрипнувшим по паркету стулом поближе, уткнулся ему лбом в плечо, сотрясаясь от нервного смеха. — Тц, мелочь, не порти казённый паркет. Нам этого не простят, — Хосок ткнул пальцем в сторону излучающего смерть Юнги. Тэхён, таким тактом не страдающий, уже минут пять просто ржал, как больной конь, пытаясь не задохнуться раньше времени. — Вы такие милые, кто бы знал, — лис вытер выступившие на глаза слёзы и выпрямился, поглаживая лохматую макушку мужа, — Ну так что, оставляем вас на поруки друг другу? А то, знаете ли, дела ещё есть, делишки, — проказливо улыбаясь, продолжил Тэхён. — Родственника своего забирайте с собой. Я с ним жить не буду, и точка! — Ну нет, Юнги-хён, это так не работает. Мы уже договорились, ты согласился, так что принимай гостей со всем присущим тебе радушием, — Тэхён покосился на скривившегося кота, передумал, — Ой, не, давай без радушия. А то у тебя видок, как будто ты только что воскрес и жаждешь крови. — Когда это я соглашался?! Младшие переглянулись, игнорируя вопрос, и, синхронно поднявшись, потопали в коридор собираться на выход. Юнги, вздохнув и возведя очи к потолку, прошёл следом. — И всё-таки мне скажет кто-нибудь, кто это такой? — Сестра мужа тётушки Чонгука была замужем за кузеном своячницы его деда, хе-хе, первым браком. Так вот, это их дальний родственник, но мы сократили до кузена. Ловко, да? — Обуваясь, выдал Тэхён. — Да уж, ловчее некуда. Изыдите с глаз моих, чтобы я не слышал и не видел ваши рожи до самого Нового года, — Юнги скрестил руки на груди и нервно притопывая ногой ждал, когда семейка, подкинувшая говна на вентилятор, наконец свалит из его квартиры. Мысль о том, что к нему в квартиру привели всё-таки вокзального бомжа, сделала круг в голове и вернулась. Заперев наконец дверь, он мучительно выдохнул, собирая остатки сил. С кухни раздавался звон посуды. Ну, если он мне сейчас ещё тарелки перебьёт, пизда ему, — сжимая руки в кулаки, подумал Юнги. Ворвавшись обратно в светлую кухню, кот поражённо замер: Хосок, засучив рукава, напевая себе под нос и, пританцовывая на месте, мыл оставленную младшими и самим Юнги посуду. Попытавшись нервозность скрыть за хрипловатым кашлем, кот выудил из бездонного кармана штанов телефон и открыл чат с Чимином: — Ты в курсе, кого притащили Чонгук и Тэхён? Спустя пару секунд сообщение отметилось прочитанным, и на экране замигали три точки, друг набирал ответное сообщение: — А да, классно, правда? Я сразу вспомнил, что он тебе запал, и вуаля. Помни мою заботу, друже! Пиздец Решив, что отвечать чем-то, кроме мата, он совершенно точно не готов, Юнги свернул приложение и положил смартфон обратно в карман. Пошевелил ухом и, откашлявшись, наконец выдал: — Гостевая спальня прямо по коридору и направо, ванная комната и туалет здесь одни, но раздельные, — он почесал нос, вспоминая, что ещё важного нужно сообщить, — в мою комнату не входить, гостиная тоже в твоём распоряжении. Ключ от двери на тумбочке в коридоре будет. Надеюсь, до 31-го не пересечёмся! Чужая спина дрогнула, и Юнги еле уловил смешок: — Блажен, кто верует, пупсик. Сделав вид, что его это совершенно точно не касается, и «пупсик» — это однозначно тарелка в руках эльфа, кот выскочил из кухни, стремительно убегая в ванну и запирая за собой дверь. Сердце несвойственно быстро стучало. Кошачья интуиция трубила во все возможные трубы, что это точно ничем хорошим не кончится. Стопроцентная гарантия на хуёвый исход мероприятия.***