Dark smudges of magma

Я хочу найти тебя среди тьмы... Я провалился туда, я не могу выбраться... Мне нужна помощь... Пожалуйста... Помоги мне... Никита... Давид думал что его шея вот-вот треснет, голова упадёт куда-то на землю, оставляя за собой багровые следы. В глазах потемнело, в уши бил опять этот противный, искажённый звон колоколов, от чего становилось только хуже. Давид чуствовал, как его рот заполняется кровью. Никита... - уже даже не в слух говорил шатен, надеясь на спасение. Боль была невыносима, слезы скатывались по щекам и размачивали светлую футболку, которая и без того была пропитанна кровью, хотелось кричать, но он не мог, он задыхался, кровь во рту мешала набрать самую малость кислорода. Что? Почему... Почему я больше ничего не чувствую? - Роменский уже не чувствовал боли, не чувствовал когтистых лап у себя на шее. Лишь тьма... Но... Как же Никита! Нет, нет, нет, нет, НЕТ! Неужели я умер?... Я не могу его бросить... Этот противный миф доберётся и до него! - Давид находится в тёмном пространстве, где кроме самой тьмы ничего не было. Он бил кулаками по гладкой чёрной поверхности, что заменяла там пол. НИКИТА!! - шатен всё ещё надеялся что его услышат. Никита проснулся от невыносимого звука, кажется это звон колоколов. Он тут же встал из-за стола, чуть его не уронив, потому что понял, что с Давидом что-то опять случилось, раз его нет дома, хотя он должен был уже точно вернуться. Выбежав из дома, чуть ли не выбив дверь, гетерохромный бросился искать друга, который так и искал приключения на свой зад. Никита обходил деревья, звук становился всё сильнее, идти было тяжелее с каждым шагом, но он шёл, потому что знал, Давид уже близко, надеясь на то что с ним всё в порядке. А что если нет? Он ведь так и не успел признаться... И может никогда не успеть... Вот наконец он видит шатена, прижатого к дереву, и мифа, который с каждой секундой все сильнее сжимает его шею. Обладатель тёмной маски переворачивает весь инвентарь в поиске топора, хватает его, и не раздумывая буквально летит к мифу. Так, совсем не целясь, лишь бы отогнать злощавую девчонку от ЕГО Давида, он размахивается и ударяет топором ей прямо в голову. Девочка шипит, везжит, отпускает шатена, из обширной раны на её голове полилась чёрная жидкость. Она оборачивается и зло глядит на Никиту, готовять накинуться и на него. Но тут Берг оказывается первее и проворнее, он разко выпрыгнул на неё, прижал к земле и отрубил ей когтистую лапу-руку, от чего та ещё сильнее взбесилась, но почему то отступила, растворяясь в серый дымок. Лишь её отрубленная рука, в луже черной жидкости, осталась лежать на земле. Берг подбежал к Роменскому, надеясь на то что он ещё тут, с ним. ДАВИД! Давид! - обладатель чёрной маски слегка тряс шатена, пытаясь вернуть его в сознание. Вернув наконец разумное мышление, он начал искать пульс, испачкался в крови, но всё продолжал искать. Одной рукой Берг держал разодранную шею Роменского, а другой всё пытался нащупать пульс. Он его не чувствовал, но не веря в это продолжал истерически теребить руку шатена. Давид, Давид... Очнись, пожалуйста... Я не верю, нет... - гетерохромный склонился над лицом шатена, слезинки начали мочить измученное лицо Роменского. Никите казалось, что прошла целая вечность, но вдруг недвижимое тело, как будто потеплело, грудь начала слегка подниматься, и послышался тихий, ели слышный голос Мм...Никита...- шатен осторожно открыл глаза. Шея ныла, а перед глазами были круги, он начал кашлять кровью, но он чувствовал, что сейчас рядом с ним точно тот, кто не причинит вреда. Да, да! Да Давид, это я... Я. - гетерохромный не верил уже не во что. Но главное, что Давид жив, что он с ним. Сейчас пойдём домой, и всё будет хорошо. Я заточю этого противного мифа в этом мире. - тихо говорил Берг, переберая волосы шатена. Всё будет хорошо. Правда?