Нет права на Свободу. Паучья Лилия.

Йоркшин. Пять лет спустя.

      Влажный ветер неприятно хлестал по щекам мужчины, который то и делал, что пытался увернуться от маленьких капелек начинающегося дождя.       — Так и знал, что понадобится зонт… — цокнул он, когда увидел мокрые точки на своем костюме кофейного цвета.       Его взгляд устремился в небо, где свинцовые тучи сменялись на более тёмные с каждой секундой.       Грустная улыбка тенью появилась на его бледном лице и так же исчезла.       «Надо поторопиться».       Мужчина вошёл в небольшое двухэтажное здание, выполненное в старинном стиле. В середине, между первым и вторым этажами, была нарисована красивая рыжая лиса с цветком красного ликориса в зубах. Название простое: «キツネ».              Это был офис лучшего цветочного салона в стране, который хоть и недавно приобрёл такое звание, но уже пользовался огромным спросом и был награждён многочисленными восхищёнными отзывами и наградами.       — Господин Мороу, добрый день! Вы, как всегда, пунктуальны! — приторным голосом пропела светловолосая девушка, которая сидела за стойкой управляющего.       — Добрый день. Жизнь научила не опаздывать. Мистер Сато уже прибыл? — поправляя причёску, спросил Хисока.       — Да, он ждёт вас возле кабинета.       — Прелестно. Розалинда, попросите Валери зайти к нам.       — Будет сделано.       — Благодарю.       Спустя пару минут картёжник уже сидел в своём кресле и беседовал с главным поставщиком его диковинных растений.       — …Господин Мороу, вообще, я пришёл сообщить вам крайне интересную новость, так что давайте отложим наши разговоры о поставках.       Янтарные глаза заинтересованно взглянули на мужчину.       — Да? И какую же? — Хисока невольно улыбнулся.       Он знал: если Сато перестаёт говорить о поставках и о чём-то хочет ему поведать, значит, это действительно что-то очень стоящее и интересное. За время работы с этим парнем картёжник ни разу не замечал его за бесполезной болтовнёй, что ему было очень близко.       — Помните, вы говорили, что было бы неплохо, если бы ликорисы существовали какого-нибудь необычного цвета?.. Ну, вот чёрного, например.       — Про чёрный я, конечно, не говорил, но да, помню.       Азарт, который загорелся в зелёных глазах сидящего напротив, даже слегка насторожил Хисоку.       — Недавно мои ребята вернулись из республики Рокарио и нашли очень интересную лавку… — интригующий прищур заиграл на лице Сато. — Её владелец торгует паучьей лилией, что имеет обсидиановый цвет с лёгким переливом синего по краям, словно свечение, — парень отпил кофе. — Я уже давно работаю с цветами, но про такое никогда раньше не слышал и ничего подобного не видел. Мои работники даже сфотографировали её исподтишка, но качество не очень хорошее. Хозяин этой лавки строго запретил это делать, — он достал свой телефон, где была фотография, и протянул его Мороу. — Вот, смотрите.       Когда взгляд Хисоки коснулся снимка, он смог издать лишь приглушенное: «Вау!»       — Красиво, правда? — довольно спросил Сато.       — Просто невероятно! — мужчина, словно маленький ребёнок, который увидел что-то новое, начал рассматривать фотографию со всех сторон. — Сколько? Готов заплатить любые деньги.       Уверенный тембр парня сменился на расстроенный.       — В этом и проблема… Владелец абсолютно твердолобый старикан, который не хочет сотрудничать со мной ни за какие деньги! А я предлагал много, уж поверьте мне! — Сато огорчённо откинулся на спинку своего кресла. — Он словно чего-то боится. Может, это искусственно созданный цвет, и он не хочет, чтобы это вскрылось? Ох, не знаю…       Мороу ещё раз пригляделся к фотографии.       — Нет, это определённо не искусственный… Взгляни на стебель, — он протянул смартфон. — Он выглядит как у настоящего ликориса, который не окрашивали.       — Да… А у вас зоркий глаз, сэр.       — А еще… Это синее свечение. Оно словно чуть поверх цветка. Едва касается лепестков, — задумчиво протянул мужчина.       — Эти лилии скупают просто сумасшедше. Очередь огромная была, как мне сказали, — Сато упёрся пальцами в свою переносицу. В его голове крутились разные идеи, но ни одна, по его мнению, не подходила.       Мороу встал с кресла и подошёл к окну. Он чётко понял, что хочет эти цветы во что бы то ни стало.       — Знаешь, Сато… Попроси своих ребят дать мне координаты этого места. Я сам съезжу и попытаюсь убедить старика в том, что ему надо их мне поставлять. Для Йоркшина это будет «бум». Такое добро явно должно быть не только в республике Рокарио…       Последнее слово он произнёс с особой интонацией, которая была понятна лишь ему.       — Хорошо, передам им вашу просьбу.       — Спасибо.       — Тогда я пойду, хорошего рабочего дня! До встречи, — Сато протянул руку для прощального рукопожатия.       — Благодарю, и вам того же.       Когда парень покинул помещение, Мороу сел обратно в кресло и взглянул на фотографию, что стояла в рамке. Это был единственный совместный снимок с его любовью всей жизни, которую он так и не смог отпустить.       — Милая… Как бы мне хотелось совершить эту поездку вместе с тобой, — он нежно погладил пальцами стеклянную рамку.       Для Хисоки уже стало обыденной вещью говорить с самим собой, когда он видел их общее фото. В глубине души он надеялся, что всё, что он говорил, Лилит слышала и, может быть, даже гладила его по плечу своей призрачной рукой. Иногда ему казалось, будто он чувствует её одобрительные прикосновения, но каждый раз понимал, что это всё он себе придумал.       Как Брандт и хотела — он начал жить обычной жизнью, и она ему даже нравилась… Но чувство пустоты от потери самого дорогого человека никак не проходило. Казалось, словно бы и вовсе становилось больше. Он не смог её отпустить, да и вовсе не хотел этого. Мужчина выполнил всё, о чём она просила, кроме её просьбы найти кого-то, кого он снова сможет полюбить.       Все были не теми. Они не могли сравниться с этой рыжеволосой девушкой, которая смогла изменить его настолько, насколько бы он сам никогда не смог. Она была его спасением и озарением, но в то же время самой огромной болью.       — Хотелось бы верить, что ты жива, и мы ещё когда-нибудь встретимся без всех войн и ужасов… Как бы мне этого хотелось, лисенок…       Одинокая слеза покатилась по его бледной щеке. На лице больше не было грима. Мороу перестал его делать сразу же, как завязал с убийствами. Заключительной его жертвой был Нобунага. После смерти последнего Паука он сжёг все вещи, которые могли бы напоминать о его кровавом прошлом. Даже карты.       С Иллуми они стали лучшими друзьями. В особенности, они сблизились после смерти Лилит. Золдик тоже очень тяжело переносил эту трагедию. Он говорил, что Брандт стала для него как сестра, а потеря близких — самое тяжелое, что может быть. Но он оправился и начал жить дальше, вспоминая о бестии с тёплой грустью.       С Гоном и Киллуа Хисока тоже поддерживал связь. Парни в силу своего возраста и насыщенности подростковой жизни оправились быстрее всех… Однако в глазах Мороу до сих пор стояла картина рыданий Золдика-младшего на символичной могиле Брандт. Он плакал так, словно потерял мать… Может, в какой-то степени в ней он её и видел.       Тело Лилит так и не нашли, как и тело Куроро. Они буквально исчезли, оставив после себя только разрушенный дом. Возможно, из-за этого Хисока иногда тешил себя надеждами на то, что Брандт не погибла, но сколько бы он ни пытался её найти — всё было безуспешно.       В дверь кабинета постучались, отрывая Мороу от тягостных размышлений.       — Да, войдите, — он пулей надел на себя маску доброжелательности и позитива. За пять лет он профессионально отработал этот навык.       В помещение зашла его управляющая.       — Господин Мороу, Сато прислал какие-то координаты. Сказал вам их передать, — девушка положила бумаги на стол.       — Ого, как он быстро! Спасибо, Розалинда, — Хисока мило улыбнулся.       — Всегда пожалуйста, — светловолосая ответила на улыбку своим небольшим смущением. Она уже собиралась выйти за дверь, но остановилась.       — Что-то ещё? — непринуждённо спросил её начальник.       Розалинда медленно выдохнула и с ещё более приторной улыбкой, чем обычно, спросила у него:       — Господин, может сходим с вами сегодня поужинать?       Хисока видел, как та начала нервничать после этого вопроса. Он понимал, что его подчинённая к нему неровно дышит, но ответить ей взаимностью на это никак не мог, хотя она и вправду была очень хорошим человеком.       — Линда… — он остановился на секунду, чтобы смягчить свой резкий порыв непринятия чужих чувств. — Прости, но я не могу. Сегодня уезжаю в республику Рокарио. Кажется, у нас будет новый и интересный вид ликорисов.       Его тембр был абсолютно ровен, из-за чего девушка расслабилась. Она явно боялась резкого ответа на своё предложение.       — Хорошо. Вам заказать машину до аэропорта?       — Нет, доберусь на своей. Спасибо.       Кивнув, та вышла.       «Ну что… Заеду домой, возьму некоторые вещи и поеду в аэропорт. Думаю, что к завтрашнему дню я уже буду там», — подумал Мороу, смотря в окно.       На небе рассеивались тучи. Солнечные лучи пробивали их своими золотыми копьями, освобождая место для света. «Какая-то символичная погода для таких новостей», — ухмыльнувшись своим мыслям, мужчина взял ключи от машины и вышел из кабинета.       В его душе было ощущение непонятной лёгкости после того, как он переступил порог своего офиса… Словно что-то его отпустило, но что — он так и не смог понять.