Trust me or not

       Всё шло хорошо. Оливия ходила в детский сад, Нил почти постоянно пропадал на тренировках, по вечерам они созванивались с Эндрю по видеосвязи. Так прошла неделя, потом вторая, на конце третьей недели Оливия плакала перед сном, просясь к отцу, и Нил еле сдержался, чтобы не начать плакать вместе с ней.        У Нила не было права грустить или впадать в апатию. Он был капитаном Лисов, от его работы зависели результаты всей команды и его собственное будущее в экси. Если он покажет себя выдающимся игроком и капитаном, то тоже станет профессиональным спортсменом, а если он будет отвлекаться, то никогда не исполнит эту мечту.        На одной из тренировок Нил с грустью вспомнил, что весь его первый состав Лисов уже выпустился из университета. Большая часть новеньких уже не были для него новенькими, они вместе прошли через многое на поле и вне его, но тем не менее... Его семья. Их не было.        У Нила защемило сердце на выпускном Дэн, Рене и Элисон, а уж когда в прошлом году уходили Ники, Кевин, Аарон и, конечно же, Эндрю, Нил вовсе чувствовал себя разбитым. Ники уехал в Германию к Эрику, Аарон продолжил учебу в медицинском, а Кевин с Эндрю разошлись по разным спортивным командам. Мэтт выпустился за год до них и тоже пошёл в большой спорт. Мэтт никогда не упускал шанса позвонить Нилу и поболтать с ним.        Очередной раз осмотрев команду, бегающую по полю, Нил тяжело вздохнул, понимая, что у него здесь остались только Ваймак и Эбби с Би. Оливия была его прямой ответственностью — не ее работа заботиться о его физическом и ментальном благополучии, а как раз наоборот. Дойдя до этой мысли, Нил понял, что теперь тут он старший и главный, вся ответственность полностью на нём, вот только сам он на грани нервного срыва из-за ощущения тотальной пустоты и одиночества.        Сорвавшись, Нил убежал с поля, чтобы закрыться в тихом фойе. Сердце неумолимо колотилось в груди, а злость переполняла его душу.        Он не заметил, как оказался в помещении, и как его руки со всей силы ударили по стене. Казалось, всё внутри Нила кричало и протестовало. Он не хотел находиться здесь и сейчас, он не хотел чувствовать то, что чувствует.        Повернувшись в другую сторону, Нил увидел диван. Диван, на котором зияла дыра в виде отсутствующего на своём месте Эндрю. Подойдя ближе, Нил со всей силы ударил по спинке: кожаная поверхность откликнулась тупым звуком. Нил ударил ещё раз, и ещё, после чего обошёл диван и со всей силы потянул назад, заставляя упасть спинкой к полу.        В помещение кто-то зашёл. Краем глаза Нил увидел Робин. Робин была выбрана в команду самим Эндрю, он же и занимался с ней, оттачивая навыки вратаря. Её характер довольной мягок, но Нил и Эндрю учили её как противостоять врагам и как завоевывать авторитет у друзей. Благодаря наставничеству, Робин стала достойным вратарём, а ещё добрым другом Нила, особенно когда Эндрю не было рядом.        Хотя видеть её на воротах вместо Эндрю — сегодня это особенно разозлило Нила, но срываться конкретно на девушке Джостен не собирался.        Вместо этого Нил подбежал к столу и с размаху скинул с него все вещи, рассматривая зеркальную поверхность черного стекла. Его отражение... Отрезвило его.        — Что я сделал? Я сломал игрушки Лив.        На столе лежали игрушки Оливии, оставленные со вчера, и он в порыве ярости скинул их. Юноша упал на колени, начав собирать конструктор по деталям. Руки не слушались его, а глаза горели невыплаканными горькими слезами.        Рука Робин появилась в поле его зрения и собрала все игрушки. Оставшись с пустым взором, Нил притянул колени и обнял их, отчаянно убаюкивая себя.        — Я хочу к Эндрю, — признался Нил вслух.        Его голос был такой тихий и отчаянный. Робин всё понимала и без подсказки. Она села рядом, показывая, что готова слушать.        — Как я могу возмущаться, если я сам его отпустил? — спросил Нил сам у себя. — Я сам хотел, чтобы он занимался экси, сам хотел, чтобы он стал профессиональным спортсменом. Мы столько разговаривали на эту тему и он согласился, считай, потому что я дал на всё это добро. А теперь я сам же...        — Ты скучаешь по нему, это нормально, — спокойно ответила Робин. Её голос напоминал о реальном мире.        — Лив скучает по нему. Я не могу пообещать ей, что отец приедет к выходным, потому что он не приедет. Я не справляюсь с ней, мне нужно, чтобы... — Нил всхлипнул и вытер лицо ладонью. Больше притворяться, что слёз нет, он не мог. — Я не справляюсь без него.        Робин подбадривала его ещё какое-то время, Нил потерялся во времени. Вся жизнь превратилась в сплошное ноющее чувство опустошенности и одиночества. Нехватка Эндрю была как нехватка чего-то жизненно-важного, но поехать к нему и бросить Лисов Нил не мог. И Эндрю не мог отказаться от контракта с командой просто потому что Нил попросил его вернуться.        Они были безнадежно разлучены по собственной воле и выхода из этого не было.        Глаза Нила упали на настенные часы, которые говорили о том, что с минуты на минуту Эбби заберёт Оливию из детского сада.        От одной мысли о ребенке, Нил вскочил на ноги, вытер остатки грусти с лица и начал приводить фойе в порядок. Диван сел обратно на ноги, облупившуюся штукатурку Нил прикрыл одной из запасных тренировочных клюшек (это заметят позже, но главное, что не сейчас), а игрушки на журнальном столике уже давно были в первозданном порядке благодаря усилиям Робин.        Когда Оливия вошла в помещение и побежала обнимать отца, на лице Нила не было ни грамма следов того уровня отчаяния, что было у него несколько мгновений назад. Робин всегда удивлялась тому, как быстро он умел переключаться.

***

       На следующее утро когда Нил помогал одеваться дочери, она грустно сказала:        — Не хочу сегодня в садик.        — Ты не идёшь сегодня в садик.        — Правда? — она даже проснулась от радости. — Вот здорово! Тогда я могу надеть обратно пижаму?        — Нет, не можешь, милая. Ты не можешь приехать к папе в пижаме.        Нил смотрел в лицо дочери несколько долгих мгновений, пока она не поняла сути сказанного.        — Мы летим к папе!        — Да, мы летим!        Сразу после этого Оливия начала одеваться с бо́льшим энтузиазмом, спокойно сидела, пока Нил собирал ей волосы и даже принесла какие-то свои игрушки, чтобы положить их в сумку с вещами.        До аэропорта доехали на такси без происшествий, таможенный контроль тоже прошли быстро. Оливия в предвкушении встречи с отцом радостно подпрыгивала, задавала свои привычные разнообразные вопросы, например, "почему самолеты летают?", на которые Нилу приходилось терпеливо отвечать в зале ожидания. Оливия уже была в том возрасте, когда весь мир вокруг такой интересный и хочется задавать вопросы относительно всего на свете. Нил не знал ответы на многие её вопросы, но доступ в интернет у них всегда был: на каждый такой вопрос на YouTube было видео с подробным и красочным объяснением!        Время, проведенное с дочерью, замечательно помогало отвлекаться от любого рода тревожных мыслей и переживаний. Но окружающие люди часто этого не понимали.        Краем уха Нил услышал, как мужчина и женщина средних лет, сидящие в соседнем ряду в зале ожидания, недовольно бурчали о том, что им придется лететь в салоне с ребенком. Нила это злило. Возможно, он бы испытывал часть вины, если бы его ребенок был бы громким и шумным, но Оливия была ангелом. Она поддавалась воспитанию, она прекрасно знала, что нельзя громко себя вести в общественных местах, она научилась подсоединять наушники к планшету, чтобы звук её мультфильма был слышен только ей. Ни он, ни Эндрю никогда не ругали её за счастливые детские крики дома, но оба воспитывали её так, что в общественном месте это не позволительно.        Нил и Эндрю вкладывали слишком много в своего ребенка, и подобного рода высказывания в адрес их дочери и их семьи порядком раздражали. И это сейчас говорили люди, которые, очевидно, не заинтересованы в экси, поэтому не узнали Нила. А люди, знающие прошлое Нила и Эндрю, порой отзывались в разы хуже.        Казалось, будто они и так вкладывают слишком много усилий, чтобы в их семье всё было благополучно, а негативные отзывы обывателей усложняли это ещё больше. Но только когда это слышала Оливия.        Это был первый полёт Оливии в сознательном возрасте, поэтому Нил купил билеты возле иллюминатора, посадив ребенка прямо к окну. Она сразу же прилипла к стеклу, хотя они даже не успели взлететь.        — Нравится?        — Да... — не отрывая лица, ответила девочка. — А сколько мы будем лететь?        Нил взял в руки билет и посмотрел информацию в нём.        — Один час и двадцать три минуты.        — А это много?        — Это как... — Нил попытался подобрать что-то понятное ребенку. — Два урока в детском саду и переменка.        — Вау... много!        Самолёт заполнялся пассажирами, среди которых появилась та самая парочка с недовольными высказываниями относительно детей. И, о чудо, тот самый мужчина тоже хотел сидеть у окна и купленный им билет был прямо перед Оливией. Если карма существует, то она блядская сука. Когда на его лице выросло осознание, Нил не удержался от ехидной улыбки.        Всю дорогу этот самый мужик жаловался своей супруге на детей в общественных местах. И каждый раз, когда Оливия ударяла ногами о кресло впереди сидящего Нил делал вид, что этого не замечает. Ну, просто так. Для того, чтобы некоторые уроки были усвоены.        Полёт прошёл спокойно, Оливии понравился вид из окна, но она немного жаловалась на то, что закладывает уши. Это хорошо, что в их семье только один человек боялся полётов и высоты. Когда они будут летать все вместе, Нил сможет сконцентрироваться на том, чтобы оказывать моральную поддержку Эндрю.        Нил знал домашний адрес Эндрю. В это время он должен был быть на тренировке, так что не удивительно, что никто ему не открыл дверь.        Оливия дёрнулся ручку закрытой двери и спросила:        — И что делать? Когда папа вернётся? Можем позвонить ему?        Эндрю ненавидел сюрпризы, но Нил был уверен, что такой сюрприз ему понравится. Сев на корточки, Нил достал скрепку и показал своей дочери маленький фокус. Когда дверь поддалась, Оливия в полном восторге подпрыгнула и взвизгнула.        — Откуда ты это знае— А-а!        Оливия закричала и закрыла уши ладошками, потому что сигнализационная система громко завопила. Прямо у входа была система отключения — нужно было ввести шесть цифр в течение минуты, чтобы её выключить. В противном случае, этот сигнал пойдёт прямо в полицию, тогда через три минуты тут уже будет целый полицейский отряд.        Не мешкая, Нил начал набирать цифры. Эндрю не говорил, что у него есть сигнализация, и тем более не распространялся о пароле, но Эндрю был сентиментален в некотором роде и у него была феноменальная память. Нил начал перебирать даты, которые могли бы иметь для Эндрю значение: когда его выпустили из колонии для несовершеннолетних, дату когда Ники официально стал его опекуном, день его поступления в Пальметто, день их знакомства с Нилом, день их первого поцелуя, день... рождения Оливии. И, да! Пароль подошёл, сигнализация отключилась. Нил даже отругал себя, что не начал перебирать со дня рождения Оливии.        — Что это было? — открывая уши, спросила девочка.        — Это... Папа очень любит тебя. И не любит посторонних.        — Мы же не посторонние?        — Мы — нет, конечно.        Но об этом не было написано на двери, когда Эндрю пришёл домой. По тому, как ключ плохо вошёл в разъём, Эндрю понял, что кто-то пытался открыть дверь. На всякий случай, он бросил сумку со спортивной одеждой прямо у лифта и достал ножи, когда входил к себе в квартиру.        Свет был включен, с кухни слышались звуки посуды, а потом в глаза Эндрю бросились детские туфли у входа. Детские туфли с принцессами, которые он заказывал для Оливии в интернете, потому что нигде в магазинах не нашёл такие туфли именно с этой принцессой. Сердце быстро забилось, но Эндрю успел спрятать ножи под повязки, когда в коридор выбежала его маленькая принцесса и бросилась ему на руки.        — Папа!!! Я так скучала!        Крошечные руки обвили его шею, а ноги зацепились на талии. И никогда в жизни прикосновений приятнее у Эндрю не было. Не существовало человека, которого он был бы рад носить на себе в любое время дня и ночи, будучи в любом расположение духа. Её объятия успокаивали. Она была его домом.        — Я... тоже скучал, крольчонок.        Оливия уже давно не пахла молоком, но пахла Нилом и чистой детской любовью. Эндрю не знал, как обнять её ещё крепче, но чтобы не нанести травму.        Наобнимавшись, Оливия спрыгнула с отца и, взглянув в сторону открытой двери, крикнула:        — Папа, ты забыл свою сумку! Я принесу!        Но когда девочка дотащила ношу до квартиры и захлопнула дверь, она увидела что-то, что так сильно любила видеть. Её отцы опять слиплись друг с другом в тесных объятиях. Они касались друг друга, казалось, всеми частями тел одновременно. Руки Нила были в волосах Эндрю, а сам Эндрю прижимал омегу к себе, обняв талию и спину.        Этот бесконечный акт любви и привязанности, казалось, длился множество мгновений, каждый из которых они оба хотели навсегда запечатлеть в памяти. Руки запоминали родного человека, а носы радостно вдыхали комфортный аромат.        Громкий радостный детский крик вернул их в реальный мир: она сказала, что еда, которую принес курьер за несколько минут до прихода Эндрю, остынет, если они сейчас же не поедят.        Нил заказал любимую еду членов его семьи: картошку фри и мороженое, которые они не ели по отдельности, и с восхищением макали одно в другое.        Эндрю пока не решался спрашивать, что они здесь делают, как вдруг у него зазвонил телефон. Увидев на экране номер Ваймака, Миньярд догадался о целесообразности звонка, поэтому принял звонок, включив камеру, и сразу повернул её так, чтобы тренер видел Нила.        — Миньярд... — начал было Ваймак, но Увидев Нила, громко крикнул: — Джостен, чёрт тебя побрал!        — Я закрыла ушки! — оповестила Оливия, закрыв уши ладонями. — Можете ругаться.        — Джостен, мать твою! — продолжил тренер. — Съебался с утра пораньше, ни записки, ни СМС-ки, на телефон не отвечаешь, никто из команды не знает где ты! Ребенка в детском саду нет, тебя на парах нет, у Стюарта тебя тоже нет!        — Вы... звонили моему дяде? — неловко уточнил Нил. — Не стоило его беспокоить...        — Звонил, Джостен! Я решил, что лучше пусть меня убьет он, чем Эндрю.        — Даже не знаю, разумно это или нет...        Ваймак был на грани, продолжая надрываться.        — Нет, ты объясни: тебе нахуя рот нужен?        — Очевидно, чтобы пиздеть на интервью, — пошутил Эндрю.        Ваймак на той стороне видеозвонка шумно выдохнул и тряхнул головой. Уличив момент, Оливия подвинулась поближе к телефону и сказала:        — Тренер, а я на самолёте летала! Было так высоко!        — Ты такая умная девочка. Я наверное куплю телефон тебе, ты то уж точно будешь держать его всегда заряженным и будешь отвечать на мои звонки, да?        Девочка обрадовалась слову "телефон", но Эндрю сказал, что ей пока рано иметь свой собственный мобильный.        Тренер продолжал ругаться и чертыхаться, но, очевидно, скинул напряжение, когда увидел Нила и Оливию в порядке и в надёжных руках. Он пообещал позвонить Стюарту и оповестить его о местонахождении племянника.        Нил почувствовал эту вину. Он поставил всех вокруг на уши своей спонтанной выходкой, просто потому что не вывозил больше жизнь вдали от Эндрю. И вместо того, чтобы обсудить это со всеми, договориться о небольшом отпуске или типо того, он просто взял и...        — Простите, тренер, — пробубнил Нил. — Я вернусь... Скоро...        Ваймак только махнул рукой.        — Я, блять, не имею ничего против! Следующая игра через 11 дней, у тебя есть это время, чтобы провести его с Эндрю. Только, пожалуйста, прошу тебя, просто о таких вещах предупреждай! Я тебя не сожру за то, что ты хочешь гребанный выходной на неделю!        Кончики ушей Нила покраснели, ему стало так стыдно, как не было уже давно.        — Миньярд, просто позаботься о нём.        Эндрю отсалютовал Ваймаку и завершил разговор. Оливия доедала последнюю картошку, пока Эндрю пожирал взглядом Нила, закрывшего руками лицо.        — Посмотри на меня.        В тоне альфы была только нежность с примесью усталости. Убрав ладони, Нил посмотрел на него.        — Ты обещал не сбегать больше.        — Но я сбежал не от тебя, а к тебе. Разница есть. Я обещал быть рядом и я... Хотел этого слишком сильно.        Нил инстинктивно придвинулся и его лицо было так близко, что Эндрю не удержался и ткнул его пальцем в лоб, слабо отталкивая от себя.        Скучал ли он по Нилу? Да. Даже больше, чем когда Нил пропал без известий более чем на год. Потому что тогда у них была эмоциональная и физическая связь, у которой пока не было названия. А сейчас они были семьёй, однозначной и бесповоротной. Альфой и омегой друг друга, истинной парой. И вместе растили дочь.        Эндрю не хватало их как воздуха, Эндрю скучал по ним каждый день. Каждый раз, слыша их голоса в телефонном звонке, его грудь разрывалась от боли, от желания быть с ними рядом, чувствовать их запах и тепло их тел. Кровать Эндрю была холодной и это было отвратительно.        И сейчас Нил был рядом, а хотелось бы, чтобы он был ещё ближе. Их лица приблизились, их лба соединились, а носы мягко притёрлись, когда Нил начал тихо мурлыкать.        — Папа, я тебе кое-что принесла! — радостно сообщила Оливия и взяла его за руку, чтобы отвести в другую комнату.        Нил помог дочери открыть их сумку и достал оттуда вещи, которые попросила положить Оливия. Детские глаза горели азартом, пока она разворачивала пакет, но её пыл резко поубавился, когда она увидела содержимое.        — Что это? — спросил Эндрю.        — Это снеговик... был.        Маленькие ручки бережно положили вещицу на журнальный столик, но вселенская грусть на лице ребенка... Эндрю присел рядом и взял то, что было снеговиком. Очевидно, когда-то оно было больше похоже на снеговика, слепленного из пластилина. Но в дороге поделка примялась и теперь была похожа на деформированный кусок белого пластилина, с крапинками черного (глаза и пуговки) и оранжевого (морковка) цвета.        Сердце ребенка было переполнено эмоциями, она заплакала.        С самого её появления в жизни Эндрю, он был готов рвать и метать, чтобы успокоить его плачущего ребенка. Он хотел уничтожить то, что причиняет ей боль. Да вот незадача — с возрастом она всё чаще плакала из-за абстрактных вещей и понятий.        Когда Ники ей рассказал, что в Африке дети голодают, Оливия долго плакала. И билась в слезах до тех пор, пока Эндрю не предложить задонатить в центр помощи детям в Африке. С тех пор они время от времени донатят вместе с Оливией в разные организации — в последний раз это была организация по защите белок!        И сейчас она опять плакала из-за вещей, в которых, по большому счету, нет виноватых. Эндрю некого побить, некого заставить извиниться перед его дочерью. Всё, что он мог сейчас — это научить её мудрости жизни.        Эндрю достал нож аккуратно поддел цветные кусочки с поделки. Он достал их по очереди и оставил на столе. Белый пластилин уже не был идеально белым, но Эндрю разделил его на две части и начал раскатывать шарики. Оливия поняла, что он делает, слёзы на её щеках высохли и она забрала у отца из рук пластилин, чтобы собрать снеговика заново. Когда всё было готово, Оливия заключила:        — Он не такой как раньше.        — Вещи меняются, — ответил ей Эндрю. — Некоторые из них неизбежно ломаются, и всё, что мы можем — попытаться их починить. Они уже не будут такими, как раньше, но это не всегда плохо.        Эндрю не был уверен, что она поняла метафору, но с удовольствием ответил на её желание обняться. Оставив поцелуй на её мягкой щеке, Эндрю погладил свою малышку по волосам.        Девочка зевнула и Эндрю взглянул на часы — время её дневного сна. Ещё несколько минут в объятиях отца и она спокойно заснула. Положив её на диван, Эндрю накинул на неё плед, после чего выключил свет и вышел вслед за Нилом из комнаты.        Они переплетали пальцы, когда шли в спальню. Сердца обоих колотились в ожидании, они прекрасно понимали, что сейчас будет, когда они останутся в закрытой комнате.        С тех пор как Оливия научилась ходить и открывать двери, Эндрю завел привычку запирать дверь спальни на замок на то время, пока они с Нилом занимаются сексом. Он считал, что ребенку не нужно ничего такого видеть даже случайно, поэтому перестраховывался.        Едва щелкнул замок, как Эндрю был втянут в поцелуй, который с первого мгновения был страстным и глубоким. Нил не церемонился. Подтолкнул Эндрю к кровати и сразу же сел ему на колени.        Совместная жизнь научила их лучше видеть настроения и желания друг друга, поэтому они почти перестали спрашивать друг у друга о готовности на секс, за исключением спорных ситуаций, когда один из них не был уверен в желании другого, не видел вербальных и невербальных знаков. Сегодня был момент, когда они оба были в том самом настроении.        Оба скучали друг по другу, по прикосновениям и поцелуям. По нежным поцелуям в щеку, по страстным поцелуям в шею. Эндрю так изголодался по Нилу, что разрешил ему поставить засос на довольно видном месте — завтра на тренировке вполне недвусмысленное пятно увидит вся команда. Это было не важно. Мнение людей никогда не было важным, был важен лишь Нил, сладко мурлыкающий от ласк и отчаянно сдерживающий стоны, боясь разбудить ребенка.        Из-за долгой разлуки первого оргазма оба достигли быстро, поэтому сразу пошли за вторым. Со счётом 3:2 в пользу Нила они наконец успокоились. Скоро должен был проснуться ребенок.        Нил переводил дыхание, сладко мурлыча ему в шею, когда Эндрю сообщил о своём наблюдении:        — У тебя предварительная течка.        Уже три года они проводили его течки вдвоём, а омега всё ещё каждый раз удивлялся тому, что они вообще бывают. То, что другие омеги проходили в подростковом возрасте, Нил проходил сейчас, поэтому Эндрю старался, по возможности, быть с ним мягким.        Нил оторвался от шеи Эндрю и сел на кровати, начиная свою любимую стадию отрицания.        — Нет, не может быть... Разве? Как ты понял?        Эндрю лишь выразительно на него посмотрел. Очевидное изменение запаха, очевидное яростное желание быть рядом с альфой, три оргазма подряд за короткий срок...        — А, так вот почему я... — осознал Нил, ударив себя ладонью по лбу.        Всё встало на свои места.        Эндрю приподнялся и поцеловал ушибленный лоб своего возлюбленного.        — Нужно найти того, кто посидит с Лив, пока мы заняты тобой, — тихо прошептал альфа.        — Я планировал выпить подавители, потому что не был уверен, что смогу провести течку без тебя.        Эндрю провел ладонью по рыжим волосам и остановился за ухом, мягко потирая мочку омеги.        — Теперь ты здесь и я помогу с этим.        Течка должна была продлиться около трёх дней, но Ваймак дал Нилу выходной на одиннадцать дней. Эндрю дадут официальный отпуск по уходу за своим омегой только на пять дней, поэтому возвращение в Пальметто не вариант. С другой стороны, было нереально найти человека, которому два человека с проблемами с доверием, могли бы доверить своего трехлетнего ребенка. Оставались только знакомые и Нил очень быстро нашёл того, кто устроит и их, и Оливию.        Дэн работала тренером в университетской команде в соседнем городе — она с радостью забрала к себе девочку на выходные. Когда Мэтт узнал, что Оливия будет у них, он взял накопившиеся отпускные дни, чтобы провести время втроём.        Мэтт не хотел тратить впустую ни секунды, поэтому Оливия побывала и в зоопарке, и в парке аттракционов, и в кинотеатре, и в детском центре в крупном ТЦ города. Мэтт и Дэн потрудились на славу, создав ребенку уйму счастливых воспоминаний.        Как бы Оливия не была в восторге, своих отцов она любила больше. Когда Эндрю приехал за ней, она радостно цеплялась за него, безостановочно рассказывая о всех приключениях, что произошли с ней в выходные.        В городской квартире Эндрю их встретил Нил — здоровый, похорошевший и порядком успокоившийся. Теперь они могли проводить время вместе, наслаждаясь каждым мгновением.        — Папа, тебе нужно сделать маникюр, — заявила Оливия на следующее утро, когда Нил пошёл на свою утреннюю пробежку.        Что ж, черный лак порядком облупился на ногтях Эндрю, поэтому он протянул руку дочери, чтобы она справилась с этим. Сначала она сняла старое покрытие жидкостью для снятия лака, затем начала предлагать выбрать цвет — Эндрю всегда выбирал чёрный и сегодня не исключение. В маленькой словесной битве Оливия убедила его хотя бы приклеить стразы. Отец сдался.        Спустя какое-то время тихой и кропотливой детской работы, Оливия спросила:        — У меня будет младший братик?        Эндрю опешил. Люди редко говорят что-то, что может выбить его из колеи, но Оливия делала это лучше всех.        — С чего ты это взяла?        — Ну... — уклончиво начала она, руками теребя пузырёк с лаком, — У мамы же была течка? И вы проводили её вместе... В книжке было написано, что это значит, что взрослые собираются завести ребенка.        О, да, Эндрю знал, что за книжка. Хорошо, что это была книжка для детей, где без подробностей описывается анатомия человека, в понятной ребенку форме.        — Во время течки организм омеги действительно готовится к тому, чтобы стать родителем, но заводить ребенка при этом не обязательно. У тебя не будет братика.        — Правда? — просияла девочка.        — Правда. Мы с Нилом будем любить только тебя.        Кажется, такие слова успокоили ребенка: её плечи опустились, а на лице опять выросла улыбка. Но через мгновение её брови опять взволнованно поднялись вверх.        — Если вы не собирались заводить ребенка, почему тогда мама не провёл течку один? Тогда бы мы поиграли с тобой вдвоем в эти дни...        — Потому что во время течки омеги очень уязвимы, им нужна помощь партнёров. Нил, он... Помнишь, когда у тебя была температура? Тебе было то жарко, то холодно?        — Да, — кивнула девочка.        — Во время течки почти то же самое, только никакие лекарства не помогают, это длится несколько дней подряд. Я нужен Нилу, чтобы помогать ему есть и пить, чтобы укрывать его одеялом...        — ...и целовать его горячий лоб? — закончила предложение Оливия.        — Всё верно.        Эндрю улыбнулся тому, какая его дочь внимательная, заботливая и ласковая. Как она всё понимала с первого раза, что с ней можно было разговаривать и договариваться. Умный нежный ребенок, приносящий только радость. Альфа поймал себя на мысли, что он мог бы сделать обратную вазэктомию, чтобы они с Нилом могли родить ещё парочку таких очаровательных малышей, но сразу же выкинул эту мысль из головы.        Вопросы у Оливии не заканчивались. А Сейчас она открыла довольно щепетильную тему, поэтому решила обсудить в ней всё.        — Если вы с мамой любите друг друга, почему вы не женитесь?        Ладно, этот вопрос был труднее, чем объяснить биологию. Любит ли Эндрю Нила? Когда-то он может и отрицал бы это, но не сейчас. Доставляет ли ему удовольствие считаться истинным альфой этого омеги? Очень! В эту течку он вновь обновил укус на шее Нила, и сделал этот с колоссальным удовольствием — пусть весь мир знает, что Нил его омега.        Но официальный брак, штамп в документах... Нужно ли это им? Они никогда это не обсуждали, Эндрю понятия не имел, хочет ли этого Нил.        — Брак не говорит о том, любят люди друг друга или нет.        — Наверное... — неуверенно сказала Оливия. — Но Мэтт сделал предложение Дэн, они поженятся весной. Мэтт сказал, что делает это, потому что любит её.        Вот и причина, почему она такое спрашивает. Мэтт — романтик до глубины души. Эндрю иногда думал, что из-за этой странной сентиментальности они с Нилом так хорошо общаются.        О свадьбе Мэтта и Дэн Эндрю знал, они были приглашены на неё, Оливию уже назначили девочкой, которая принесет кольца к алтарю. Эндрю видел, как Нил и Мэтт выбирали платье, в котором Оливия могла бы быть на свадьбе: оба умилялись, рассматривая на сайте розовые пышные юбки и венки с цветами. Наблюдать за ними было забавно.        Но хотел ли всего этого Нил для самого себя?        — Как думаешь, Нил хотел бы, чтобы мы поженились? — спросил Эндрю у человека, который проводил с Нилом больше времени, чем кто-либо.        И Оливия сказала так много всего! Кто бы мог подумать, что в каталоге свадебных нарядов Нил присматривал костюмы для них с Эндрю. Кто бы мог подумать, что Нил спрашивал у Оливии, в каком платье она бы хотела быть на свадьбе у своих родителей. Откуда бы Эндрю мог догадаться, что Нил считает пионы и гортензии слишком вульгарными цветами, которые никогда бы не использовал на своей свадьбе, отдавая предпочтение цветам поскромнее.        Оказывается подготовка к свадьбе Мэтта и Дэн заставляла Нила задуматься и о своей свадьбе, о чем Эндрю никогда бы не подумал.        Но раз Нил этого хотел и раз Оливия была так в этом осведомлена, Эндрю решил прислушиваться к её советам.        Эндрю назвал это прогулкой отца и дочери, когда на самом деле пошёл в салон выбирать помолвочное кольцо для Нила. Большие камни Оливия называла слишком крутыми, Эндрю был с ней согласен — Нил никогда не был фанатом шикарного эпатажа, поэтому они пошли рассматривать что-то из благородного дорогого металла, простой формы и с мелкими камнями.        Оба они были довольны своим выбором, а особенно довольны своим маленьким секретом, о котором они шептались, поедая мороженое в кафе.        Эндрю планировал отдать все свадебные хлопоты Нилу, раз уж он так сильно об этом мечтал, но для начала нужно было сообщить ему, что они поженятся. И следующий важный вопрос — в какой обстановке и при каких обстоятельствах стоит сделать предложение?        Эндрю в тайне посылал Оливию задавать Нилу вопросы о браке, чтобы узнать его реакцию — судя по всему, он был благосклонен к этому шагу, а, значит, предложение он примет, когда бы Эндрю об этом ни сказал.        Предложение в ресторане — слишком банально. Просто рандомно положить Нилу в руку кольцо за обычным времяпрепровождением — это было больше похоже на их отношения, но Эндрю хотелось, чтобы в это была вовлечена ещё и Лив. Предложение на глазах у многих людей — это то, что предлагала Оливия. Нил уже привык быть звездой под прицелом телекамер, поэтому популярность и наличие зрителей его не пугали.        Тем не менее, Эндрю всё ещё считал, что это должно быть естественно. Он не мог позвать симфонический оркестр, играющий марш Мендельсона, посреди тренировки экси... Или мог?        Нил обожал экси. В конце концов, оба они занимались экси, они познакомились благодаря этой игре, вся их жизнь сводилась к экси. Эндрю оставалось лишь придумать, как сложить экси и предложение руки и сердца.        Нил и Оливия вернулись в Пальметто и жизнь Эндрю опять превратилась в день сурка. Именно эти двое делали её яркой, привносили щепотку спонтанности и неординарности, а без них каждый новый день был похож на вчера.        Чем больше дней в одиночестве проводил Эндрю, тем сильнее он убеждался, что брак с Нилом нужен не только Нилу и Оливии, но и ему самому.        Когда дни матчей у одного из них совпадали с выходным у другого, второй приезжал на игру. Эндрю не смог сделать предложение Нилу, когда приезжал в Пальметто в прошлых раз, он не смог сделать предложение Нилу, когда приезжал на четвёртый день рождения Оливии, он не смог достать кольцо даже в день свадьбы Мэтта и Дэн.        Каждый момент казался не тем самым. Отрывать внимание от победы Лисов в матче не хотелось, переводить всё внимание гостей дня рождения или свадьбы друзей тоже показалось Эндрю чересчур.        Каждый раз, когда им удавалось свидеться, Эндрю продолжал крутить в кармане заветную коробочку, но не позволял ей покинуть карман.        Под командованием Нила Лисы смогли добраться до полуфинала этого сезона. На такой ответственный матч Эндрю не мог не приехать.        Игроки уже размялись и расселись по своим углам на стадионе, чирлидеры отыгрывали перед публикой свой клич и марш, пока Ваймак наставлял команду на положительный настрой.        — ...и в последних пятнадцати минутах на воротах опять будет Робин.        — Противник такой жесткий, а у Лесли всё ещё болит рука, — ответила Робин, намекая на то, что ей придётся стоять на воротах значительно больше условленного времени.        — Если вы оба устанете, вас заменит Миньярд, — махнул рукой Ваймак, чтобы все рассмеялись.        Разумеется, Эндрю больше не был в команде Лисов и не мог выходить на поле в этой игре, но Эндрю был не против, чтобы Ваймак использовал это, чтобы подбодрить команду. Он только на секунду отвел взгляд, который был направлен на чирлидерш, чтобы потом вернуться к девушкам. К девушкам и одной маленькой девочке, которая активно принимала участие в распевке. Оливию выносили на поле на руках, крепко держали, чтобы она могла махать помпонами. Маленькая, крохотная лисичка.        Девушки покинули поле, по пути передавая ребенка родителям. Диктор начал называть имена игроков, и Нил получил свои объятие от дочери и поцелуй от Эндрю перед тем как выбежать на поле. Игра началась, и в командной будке остались четверо — Ваймак, Эбби, Эндрю и Оливия.        Оливия скучала по папе, поэтому не отходила от Эндрю всю игру. Отец тоже скучал по дочери, поэтому продержал девочку почти весь матч на руках. Во время каждого решающего момента с Нилом, Оливия кричала и била по стеклу. Нил не слышал её в этом шуме, но всегда знал, что она сильно болеет за него.        С каждым годом Нил либо улучшал свою спортивную статистику, либо оставался всё на том же высоком месте в рейтинге игроков студенческих сборных. Он использовал свой быстрый бег, чтобы убегать из самых отчаянных ситуаций на поле, а свой низкий рост и юркость, чтобы забивать голы так, как это не делает никто другой.        Нил был исключительным игроком, исключительным омегой и особым человеком для Эндрю. И сегодня абсолютно всё говорило о том, что это правильный момент, чтобы сделать Нилу предложение.        Прозвенел финальный гудок, диктор сообщил счёт матча, извещая о победе Лисов. Игроки побросали клюшки, повыкидывали шлемы на поле, двери распахнулись, впуская врачей и тренеров. Выйдя на поле, Эндрю подошёл к Робин и попросил у неё клюшку.        Нил сразу его заметил. Как только Эндрю дал знак, что собирается делать подачу, Нил взял в руку клюшку и приготовился к ней.        Диктор произнёс в громкоговоритель:        — Эндрю Миньярд, бывший вратарь Лисов, вышел на поле. Вы посмотрите, он забрал клюшку у Робин Кросс и положил что-то в неё, готовится сделать подачу на Нила Джостена. Нил Джостен… конечно, он не мог не поймать это! Вы посмотрите, он рассматривает передачу — Миньярд бросил ему не мяч, а какую-то вещь. Джостен, крутит её в руке... Это коробка, он её открывает. Оператор приближает камеру и что мы видим... Мы видим там кольцо! О, Боже, это случается прямо на наших глазах! Эндрю Миньярд делает предложение Нилу Джостену прямо в конце матча за полуфинал!        Нил его не слышал. Увидев кольцо, он надел его на палец и побежал сломя голову в объятия Эндрю.        Весь мир продолжал существовать в своём темпе, когда для Нила существовал сейчас только один человек. Точнее, два. Одна из них была маленькой и бегала вокруг их ног, набиваясь тоже залезть на ручки к Эндрю.        Проходящие мимо игроки поздравляли его. То ли с тем, что он забил большую часть голов в матче, то ли с победой, то ли с тем, что его альфа и отец его ребенка, сделал ему предложение руки и сердца. Нил был готов принять все эти поздравления.        — Я так рад, что ты наконец решился! В свете освещения поля кольцо блестит даже лучше!        Эндрю перевёл взгляд с Нила на Оливию и приподнял бровь.        — Я ничего ему не говорила! — оправдалась девочка.        — Да, не говорила, — подтвердил Нил. — Но, серьезно, вы пытались что-то скрывать от патологического лжеца? Вы думали, у вас хорошо выходит? Никто из вас не умеет врать.        Оливия расстроенно вздохнула, ведь была уверена, что они с Эндрю хранят это кольцо в строжайшем секрете. Но Эндрю догадывался, что Нил обо всём знает. Поэтому расчет был не на элемент неожиданности, а на необычную подачу. В буквальном смысле слова.        Тренер распустил команду после поздравлений. Молодежь расселась по машинам и угнала в общежитие, чтобы отпраздновать. Обычно Нил был с ними, но сегодня его никто не ждал.        Следуя к машине, держась одной рукой за Эндрю, а второй за Оливию, Нил размышлял:        — Что насчёт оранжевого?        Эндрю вопросительно поднял бровь. Нил уточнил:        — Я не хочу свадьбу в классических голубых или розовых тонах. Что если оранжевый?        — Мне нравится оранжевый, — поддакнула Оливия.        — Я убью всех там, если люди будут в оранжевом, — коротко ответил Эндрю.        — Зато не придется переодеваться, когда сядешь в тюрьму, — отшутился Нил и сам же засмеялся.        Оливия шутку не поняла, но рассмеялась из-за того, что смеялся Нил. А Эндрю... У него определённо выросла на лице маленькая улыбка. Прямо крошечная. Просто потому что теперь он это мог.