Важна лишь степень искренности

      Рома все так же подвозил девушку на работу и домой, однако отпуск уже закончился, поэтому парень и сам работал.       График у ребят совпадал только на одну смену, поэтому Колик приложил все усилия для перехода на другой — хотел, чтобы рабочие дни и выходные у обоих совпадали, дабы проводить больше времени вместе. Он не мог мириться с тем, что в мыслях и во снах девушку Рома видит чаще, чем наяву.       Шел первый выходной. Василина сходила в магазин и уже возвращалась домой. У Ромы были дела, поэтому на сегодня встречи они не планировали.       Колик должен был отвести сестру к врачу, но прием у доктора закончился раньше запланированного, поэтому парень решил сделать Василине сюрприз — приехать к ней без предупреждения. Он купил ее любимые пионы, причем поискать их пришлось знатно — объехал чуть ли не весь город в поиске заветных цветов. Но нашел. Ведь кто ищет, тот всегда найдет. Было бы желание — это Рома запомнил еще с самой их первой встречи. И он направился к дому девушки.       Василина уже зашла в родной двор, как навстречу ей вырулила очень сомнительная троица каких-то парней.       — Эй, красотка! — обратились к девушке, — чего одна? Давай к нам.       Один из них ускорил шаг, чтобы быстрее оказаться рядом с потенциальной жертвой. Василина попыталась отойти в сторону и даже не смотреть на эту троицу, но безуспешно. Молодой человек остановился в метре от девушки, перегородив ей путь.       Василина подняла глаза и обомлела:       — Дима?..       — Ооо, Васёк, — мерзко улыбнулся парень, — А я думаю, ты, не ты.       Увидеть этого человека никак не хотелось, а уж поддерживать разговор с ним — тем более. Василина попыталась обойти парня.       — Ну куда рванула? — Дима схватил девушку за локоть, не давая уйти, — Че, может к тебе? Или прям здесь?       — Отпусти меня. Я ничего общего с тобой иметь не хочу, — отрезала Василина.       — Эй, пацаны, — он обратился к двум другим парням, которые издалека наблюдали за ситуацией, — это ж бывшая моя, зовет в гости, пойдем?       Те сразу же стали подходить ближе.       — Ну что, сообразим на четверых? — с грязной ухмылкой спросил Дима.       — Какой же ты отморозок, Бубнов, — с отвращением сказала Василина. В голове одна мысль быстро сменялась другой, но все они приводили к неизбежному — ей не спастись. По спине пробежал холодок.       — Ну так согрей, — Дима рывком прижал к себе девушку. Остальные встали сзади Василины, уже предвкушая грядущее развлечение.       — Убери руки свои! — воскликнула девушка и попыталась оттолкнуть неприятного типа.       В это время Рома уже подъезжал к дому Василины. Он увидел, что трое парней окружили какую-то девушку. Приглядевшись, он узнал в этой девушке свою Васёну и быстро рванул к ней на помощь.       — Руки убрали от девушки, быстро, — рявкнул Колик.       Василина, услышав знакомый голос, обернулась, воспользовавшись тем, что Дима замешкался.       — Рома! — промолвила она.       Дима ее оттолкнул.       — Че, с ним ходишь? — с презрением кинул парень, — Дала ему уже, да, шлюха?       После услышанного в Роме резко переключился тумблер хорошего и плохого: посягали на близкое, родное. А если кто-то имеет какие-то виды на дорогих ему людей — пиши-пропало. Он понимал, что сейчас начнется просто мясорубка, и девушке это видеть нельзя. Он быстро всучил Василине букет и сказал, чтобы бежала домой, не оборачиваясь, а он сейчас решит вопрос и придет к ней. Василина не сопротивлялась. Она верила, что Рома разберется. И надеялась, что это будет без рукоприкладства. Но как же она ошибалась.       — А ну повтори, — грозно сказал Колик, обратившись к Диме. Другие парни встали за спиной Ромы, замыкая его в круг.       — Говорю, шлюха она. — улыбнулся Дима. — Или нравится тебе помазком ходить?       И он сразу же получил удар в нос. Прыснула кровь. Пока Дима ощупывал место удара на вероятность перелома, Колик стал разбираться с двумя другими.       Успешно. С потерями, конечно: в виде разбитой губы и рассеченной брови, зато эти два отморозка уже вовсю валялись на холодном, белоснежном покрывале января, потихоньку окрашивая его в алый цвет.       Но Рома не закончил с Димой, который все пытался как-то накинуться сзади, пока Колик расправлялся с другими.       И вот, стоят двое, дышат друг другу горячим воздухом в лицо, как два быка: злющие, готовые вот-вот наброситься на противника. Но каждый чего-то выжидает.       — Сука ты, — не выдержав длительного напряжения, выдал Рома и одним ударом повалил Диму на землю.       — Еще раз к ней приблизишься, — кричал Колик, одновременно пиная противника ногами, — убью. Понял меня?       — А с каких пор к шлюхам нельзя ходить? — в незначительных паузах между пинками пытался сказать Дима. — Или че, думаешь, она только перед тобой ноги раздвигает?       Этот урод явно хотел зацепить Рому за живое, он его подначивал. Вот только зачем?       — Рот закрой, сука. — Колик не мог успокоиться. Механизм машины-убийцы уже был запущен, и остановиться она не могла. Тем более, если каждый раз в нее подливают свежее топливо — грязные слова про девушку, которая ему дорога.       Вдруг в руках Ромы блеснуло шило. Увидев его, Дима запаниковал.       — Эй, ладно, ладно, хватит, — затараторил он.       — Нет, не хватит, — холодно ответил Колик, — я только начал.       И Рома, поставив колено на грудь противника, чтобы тот не рыпался, схватил одной рукой Диму за язык и поднес другую к лицу парня, держа в ней своеобразное «орудие».       — Да не жнаю я, флюха она или нет, — говорить, когда твой язык буквально не в твоих руках, было сложно, — пощади.       — Ну а если не знаешь, зачем этот гон? — спросил Колик.       — Ну мне не дала, я и обозлился, — ответил тот.       — Это тебе, чтобы не пиздел много, — предупредил Рома и проткнул шилом язык Димы.       Парень страшно заорал, хлынула кровь. Колик — на то и был Коликом, что «колол» не только словами, но и острыми предметами. До последнего, конечно, доходило очень редко. Только если вынудят. Сейчас так и было. Вынудили.       — Считай, легко отделался, — заключил Рома. — Извиниться бы перед девушкой надо. С тяп-ляпа ты? Их район тут.       — Пошел ты, — сквозь боль и крик выдавил из себя Дима.       — Это ты у меня пойдешь. На днях найду тебя, будешь извиняться перед ней, — Рома поднялся и отошел чуть в сторону.       Колик обтер снегом предмет для карания от крови и оставил этого урода корчиться от боли дальше. Рому ждала Василина, которая все это время не находила себе места — уж очень долго тот не появлялся. Она уже успела десять раз пожалеть, что ушла, оставив его одного на троих парней… Но что бы она там сделала?       Наконец, в дверь позвонили. На пороге стоял слегка помятый Рома.       — Господи, Рома, живой, — кинулась в объятия Василина.       — Живее некуда, — улыбнулся Колик и прижал к себе девушку.       — Здравствуйте, молодой человек, — вдруг послышалось из-за угла. Это был отец Василины.       — Здравствуйте, — ответил Колик и протянул руку мужчине, — Роман.       — Григорий Викторович, — ответил рукопожатием отец девушки. — Так это вы, о ком мне все уши Васька прожужжала?       — Ну папа! — воскликнула девушка и тут же покраснела. Она все еще не хотела, чтобы Рома знал о том, как она о нем много думает. Как будто практически ежедневные их встречи о симпатии парню ничего не говорили.       — Эта пчелка про меня жужжит все-таки? — улыбнулся Колик, заставив засмущаться Василину и засмеяться ее отца.       — Ладно, давайте, не буду мешать вам, — сказал Григорий Викторович. — Васен, окажи помощь спасителю своему, а я пока чайник поставлю да котлеты погрею.       Отец Василины скрылся на кухне, а молодые пошли в ванную.       — Спасибо тебе, Ром, — начала девушка, — теперь ты и правда мой спаситель.       — Хоть не стыдно будет в глаза охраннику на проходной смотреть, уже, получается, не обманули его, — улыбнулся Рома, чему последовала и Василина.       Раны у Колика были незначительные, однако крови было достаточно. Девушка аккуратно протирала лицо Ромы мокрым полотенцем. А парень, сидя на краю ванны, рассматривал Василину. Все как в первый раз. Та же забота, те же ее тревожные глаза, та же симпатия к ней.       Девушка смочила ватку перекисью водорода.       — Так, сейчас пощиплет немного, потерпи, — предупредила она и прижала вату к рассечению на брови.       Василина незаметно бросала взгляд на Рому в целом, а не концентрировалась на его брови. Встречаясь взглядами, девушка сразу отводила глаза. И жутко смущалась.       Рома запыхтел от того, как сильно щиплет, но в лице не изменился: он же не мальчик — и не такое терпел.       За рассеченной бровью следовала разбитая губа. Василина аккуратно приложила намоченный кусочек ватки к нижней губе Ромы, немного подержала и, убирая руку, легонько подула на место травмы.       У Ромы была миллисекунда на раздумья: сейчас или никогда. Их лица отделяли всего пару сантиметров, их губы находились в такой манящей близости. И Колик дотянулся до девушки. Его губы мягко коснулись ее.       Говорят, чтобы поцелуй был настоящим, он должен что-то значить. Целоваться нужно с тем, кто не выходит из головы. Чтобы прикосновение губ почувствовать всем телом.       Каждый ждал этого момента, продумывал в голове варианты, как это могло бы произойти. И сейчас между ними наконец прошел импульс тока. Поцелуй такой сладкий и глубокий, что не хотелось отрываться.       Но в дверь постучали:       — Молодежь, второе стынет, марш на кухню.       — Сейчас идем, — крикнула Василина, краснея и отводя глаза от Ромы. Она уже давно поняла, что тонет в этом омуте карих глаз. И самое главное — ей не хочется оттуда выбираться.       А Колик смотрел на девушку не отрываясь. Он был безумно счастлив, что не упустил момент.

Первый поцелуй будет незабываемым