Пока поднимались на второй этаж, Рома все-таки смог собрать мысли в кучу и спросить:
— Как же зовут мою спасительницу?
— Василина, — ответила девушка.
— Так у вас хорошо получилось деда вокруг пальца обвести, я даже сам повелся, — сказал молодой человек. — А я Рома.
— Ну, будем знакомы, — ответила девушка. Почему-то та не сказала привычное «приятно познакомиться». Неужели неприятно?
Молодые люди подошли к какому-то помещению, и новая знакомая сказала:
— Подождите, я сейчас аптечку вынесу, — и скрылась за дверью.
Надо же, думал Рома, даже первую помощь хочет оказать. Через несколько минут Василина вышла, держа в руках аптечку.
— Давайте я сначала умоюсь, лишнюю кровь уберу, а потом если нужно будет я обработаю все сам, — предложил парень, не желая обременять девушку, которой, наверное, надо было спешить домой.
— Давайте вы умоетесь, а дальше уже я своим взглядом решу, что с вами дальше делать, — отрезала девушка.
— О как. — не ожидал Рома. — Будет сделано.
И парень ушел отмываться от крови. А Василина, пока ждала этого своего нового знакомого, терялась в догадках, что же могло произойти, чтобы настолько кто-то избил человека.
Выйдя в коридор, Рома стал уже более-менее походить на себя, и девушка наконец смогла разглядеть его внешность. Она отметила, что он довольно симпатичный. Но девушка старалась отогнать от себя эти мысли — слишком уж часто ей встречались симпатичные, но пустые внутри.
— Ну вот, хоть стали на человека похожи, — слегка улыбнулась Василина, — к врачу пойдете?
— Да нормально все со мной, — ответил Рома. Голова предательски болела и немного кружилась, но он всячески пытался это скрыть.
— Ладно, давайте я вам обработаю раны, — недоверчиво сказала девушка. Но мысль о том, что врача ему посетить тоже следовало бы, она не отметала. Просто немного отложила.
Василина умело орудовала ваткой, смоченной в перекиси водорода. Она понимала, что раны очень щипали, пусть парень и старался не показывать, что чувствует боль. Тем не менее его гулящие по скулам желваки говорили об обратном. Чтобы немного облегчить страдания, Василина слегка подула на обработанную рану.
А Рома в это время сидел, скрипя от боли, и во все глаза рассматривал девушку, что так заботливо ему сейчас оказывала первую помощь. Темные волосы, черные как смоль глаза приятно контрастировали с бледным лицом. Она была такая красивая… Кстати, чем-то похожа на маму. Он окунулся в детство, вспомнил, как она с такой же заботой и нежностью мазала зеленкой разбитые коленки и так же сладко на них дула.
— Что с вами случилось, Роман? — из воспоминаний вывел вопрос девушки.
— Да я за девушку заступился, на нее трое налетели, хотели сумку отобрать, — с улыбкой сказал молодой человек.
Василина посмеялась, но тут же уточнила:
— За дело хоть дрались?
Мама тоже всегда задавала этот вопрос, когда Ромка приходил по малолетству весь побитый домой. Дежавю?
— За дело, — грустно ответил парень. Для Желтого это и правда было за дело. Хотя для него тоже — он же по итогу не белым и пушистым оказался по отношению к Айгуль.
— Вы в группировке состоите? — тревожно спросила девушка, соотнося сказанное и его побитое лицо как результат.
— Нет, не состою, — ответил Рома. И не соврал. На данный момент — нет, не состоит.
— А в профсоюзе? — с усмешкой спросила Василина, чтобы немного разрядить обстановку.
— А как же. Подарок-то на Новый год кто получать будет? — тоже посмеялся Рома. Забавная она, подумал он.
Окончив мучения парня, девушка решила еще раз вернуться к идее с посещением врача:
— Вы бы к доктору сходили все равно. Вдруг у вас сотрясение или переломы есть.
— Не переживайте, на мне все быстро заживает. Как на собаке, — посмеялся Рома. Он отметил, что давно так часто не улыбался девушкам. Не улыбался так искренне.
— И все же я настаиваю. Могу же я, в конце концов, как ваш спаситель взять с вас плату в виде вашего визита к врачу, — вроде и серьезно, а вроде и шутя сказала девушка.
— Убедили. Завтра схожу, — твердо заявил молодой человек. И почему-то решил, что правда пойдет. Хотя он мог бы потом при следующей встрече и наврать ей, что сходил. Но почему-то именно ей врать не хотелось.
Пара пошла на выход. Охранник, увидев их, мило поинтересовался, все ли хорошо с парнем, который так мужественно сражался за сумку девушки. Заверив деда, что врач не диагностировал ничего серьезного, молодые люди попрощались с ним и вышли на улицу.
— Спасибо вам, что помощь оказали, — сказал Рома. — Я бы подвез вас до дома, но у меня машина осталась далеко.
Он только сейчас вспомнил, что его зеленая восьмерка так и осталась стоять у кафе «Снежинка».
— Мне достаточно только вашего «спасибо», — ответила девушка. — А вот эти «я бы сделал, да не получается» лучше бы совсем не говорили. Плохая привычка.
Василина понимала, что парень был просто не в состоянии поехать за рулем после такого жестокого избиения, но она терпеть не могла эти пустые надежды и обещания. У нее было все четко: если сказал — значит сделал. Либо не говори, если точно не знаешь, а сделай. Так даже приятнее будет. Такой резкий ответ, скорее всего, расстроил Рому, но сказанного уже не вернешь.
Парень еще ничего не успел ответить, как девушка быстро с ним попрощалась и стала уходить:
— До свидания, Рома.
— Подождите, скажите адрес, я завтра вас на работу отвезу, — крикнул в ответ молодой человек.
— У меня завтра выходной, — не оборачиваясь сказала Василина. Ей бы может и хотелось задержаться или назвать заветный адрес, но она не могла. Прошлые отношения оставили в сердце глубокий шрам. Ее сердечные струны наверняка порвались после такой эмоциональной травмы. Поэтому она не могла допустить, что, если по счастливой случайности она сблизится с этим человеком, второго такого болезненного разрыва она не переживет.
И Рома разочарованно стоял посреди улицы. Крупные снежинки падали на его голову, плечи, тут же тая. Он не хотел ее обидеть, не хотел, чтобы она вот так ушла. А ведь она потратила на него свое время и сейчас вынуждена идти домой по темной улице. Но она ушла. Он отрешенно стоял и смотрел ей вслед. Где-то в глубине души грела мысль, что раз они работают на одном заводе, значит могут еще встретиться.
Он похлопал по карманам в поисках пачки сигарет и, найдя спасительную порцию никотина, затянулся едким дымом и побрел домой. Машину решил завтра с утра забрать, и так задержался, мама переживает уже, наверное. Хоть он уже и взрослый, но для нее по-прежнему сыночек.
Зайдя домой, мать встретила его на пороге.
— Господи, Рома, что с тобой случилось? — взволнованно спросила та.
— Все хорошо, мамуль. На девушку трое напали, хотели сумку забрать, вот, заступился, — ответил Рома. Он не стал рассказывать ей правду, слишком все долго и запутанно. И молодой человек не придумал ничего лучше, как просто повторить шутку, что некоторое время назад они так умело разыграли со своей новой знакомой. И он уже был готов в это поверить.
Мать заметила, как у него светились глаза. Давно она его таким не видела.
— Ну куда ж ты один на троих полез-то, — понегодовала мама и принялась осматривать не успевшие затянуться раны. — Обработал что ли уже кто?
— Эта девушка мне и помогла, на заводе работает тоже, — довольно ответил Рома.
— Номер-то взял? — подмигнула мама.
— Не успел, — грустно ответил сын.
***
Утром Рома позавтракал и отправился за машиной. Потом он планировал заехать в больницу.
По дороге до кафе Колик метался в мыслях: зайти внутрь или нет. С Желтым вчера разговор не состоялся. Хотя у того был неплохой монолог, от которого до сих пор голова Ромы была тяжелой. Но, с другой стороны, наказание было не заслуженным, поэтому Колик не мог для себя решить: быть гордым или попытаться выяснить правду с главой домбыта.
К его удивлению, рядом со входом в кафе была какая-то заварушка. Несколько милицейских машин и толпа зевак. Сердце кольнуло, предчувствуя беду. Подойдя поближе, он удостоверился, что с его машиной все в порядке, а затем подошел к одному из мужиков, что с интересом ждал результат милицейского наезда на кафе:
— Здарова, не слышал, что случилось?
— Да говорят, хозяина «Снежинки» хлопнули, — ответил тот.
Желтый… Не может быть — думал Рома. Молодой человек подорвался, чтобы зайти внутрь, но его остановил милиционер:
— Сюда нельзя! — строго сказал он. — Документы ваши покажите.
— Да что там случилось, скажите? Я здесь работаю, — заявил Колик, параллельно доставая документы из внутреннего кармана куртки.
Все проверив, милиционер отдал бумаги обратно и спросил:
— Побои у вас откуда?
— Подрался, — ответил Рома.
Скептически оглядев парня с головы до ног, мужчина в форме сказал:
— Хозяина вашего, Желтухина, застрелили. Знаете, кто может быть?
— Не знаю. Он справедливым всегда был, — подтверждение о смерти его повергло в шок. Снова так близко смерть. Рома начал закрываться. Тупо смотря себе под ноги, он развернулся и пошел прочь.
— Из города не уезжайте, на допрос вас вызовем в ближайшие дни, — успел крикнуть милиционер до того, как Колик сел в машину.
Желтый, Желтый… Что же произошло вчера на разборках с универсамом? И что было после? Это была вторая смерть, с которой Рома встретился плечом к плечу. Желтый за восемь лет стал ему как старший брат. Он, возможно, и к домбыту пришиться решил, слыша, что главарь Желтый — человек, который всегда по уму поступает. И он правда многому научил Рому. И других пацанов. Его уважали не только свои, но и чужие. И было бесконечно больно — больно знать, что больше этого уже родного человека нет.
***
Рома постепенно приходил в себя от потрясения. Он съездил в больницу, как и обещал Василине. Врач сказал, что обошлось без переломов, но легкое сотрясение все-таки диагностировал.
Уже вечером, медленно проезжая по улицам Казани, Колик заметил: о чем бы он ни подумал, эта мысль почему-то безоговорочно приводит к вчерашнему воспоминанию о новой знакомой. Рома ехал по снежному городу, мерцали фонари. А он ловил себя на том, что глазами ищет ее. Хоть и вероятность встретить сейчас Василину близилась к нулю, где-то в глубине души ему очень хотелось, чтобы это произошло. Он вспомнил, что сегодня у нее выходной. Значит, поприкинул он, завтра у нее выходной тоже. Тогда через день надо будет у входа на завод ее дождаться. Если все правильно рассчитал. С этой греющей мыслью о предстоящей встрече Рома поехал домой.
Где ты? Я все ищу тебя по белу свету.
Мне бы знать цвет волос или твои приметы.
Небо жжет наши общие с тобой кометы,
Где ты? Лишь маякни, и я к тебе приеду.
