Curiosity killed the cat. Or not?

Фэн Синь когда-то был богом и мог напиваться настолько сильно, насколько хотелось, и всё было хорошо. Но живя как человек, он познал похмелье. И он ненавидел это больше всего в мирской жизни. Но ничему не учился и сейчас, ещё не открыв глаза, он чувствовал себя отвратительно. Вроде бы он вчера выпил не так много, но этот ром, особенно после виски ― был ошибкой, как и игра в покер. Стоп. Покер.. Пари.. Чёртово оборотное зелье! Фэн Синь вскочил как ошпаренный и тут же упал обратно; в голове зашумело, а тело было каким-то ватным. И, если честно, хотелось отключиться, чтоб не рассматривать своё тело, потому что оно было уже не его. Все ощущения были странными, и Фэн Синь притих, пытаясь выяснить, кто он. Попробовал пошевелить ногами и руками; окей, они шевелятся. Хуа Чэн не превратил его в земляного червя, наверное, это уже хорошо. Попытка принюхаться не принесла никакого результата. Он чувствовал много запахов, но не мог их охарактеризовать. Подвалом, однако, не пахло. Возможно, он не крыса, но, даже если и так, то его не кинули на самовыживание. Чтож, наверное, надо открыть глаза и осмотреться. Было темно. Но по-другому темно ― определённо была ночь. Зрение будто стало лучше, и Фэн Синь видел всё как днем, но тени были не такими густыми как раньше. И их было меньше. Не рентгеновское зрение, но сойдёт. — «Надо попробовать подняться на ноги» — подумал Фэн Синь и попытался встать. Ног было больше, чем две. Он был кем-то четвероногим ― чудесно! Если Фэн Синь собака, ― он сожрёт все сапоги Хуа Чэна, чего бы это ему не стоило. А если кот, то определённо нассыт ему в тапки. Это же почти инстинкт. —«Надо понять, кто я. Может, тут есть зеркало» — здравая мысль промелькнула в голове четвероногого, и он тихонько двинулся изучать квартиру, которая точно была не его, и даже не хоромы Хуа Чэна. Куда его сплавили ― было интересно, но не от всей души. Он надеялся, что не попал в руки Ши Циньсюаня. Он не хотел знать, что творят Хуа Чэн и Се Лянь, но и что творят Ши Циньсюань и Хе Сюань, тоже. Если с первыми было стрёмно из-за дружбы, то со вторыми просто страшно. Вуайеризмом Фэн Синь не страдал. Гоняя мрачные мысли в голове, которая работала по-человечески (спасибо?), четвероногий прошествовал, судя по всему, в прихожую, и остановился напротив ростового зеркала. Итак, он кот. Надо признаться довольно симпатичный, наверное, даже породистый. Но Фэн Синь не знал, что это за порода, он особо не увлекался кошками (за это сейчас никто не осудит, да?) и видел в основном в мемах в интернете. — «Только бы у меня был нормальный хозяин и не сделал из меня мем, это же будет позорище! Хуже, чем Генерал огромный член..»,— с ужасом подумал Фэн Синь. И ужаснулся ещё больше, увидев своё отражение в этот момент: хвост распушился, а уши прижались к пушистой голове. Какой кошмар: у него огромный мемный потенциал. Жалеть себя. И строить план мести для Хуа Чэна. Чтож, список дел на месяц пребывания в кошачьей шкуре составлен. Так что там по хозяину... Интересно, он в курсе, что этот пушистый с хвостом (а как им управлять?) — Фэн Синь? Или будет заботиться как о среднестатистическом блохастом? О Небо, а что, если заведутся блохи? Его выкупают в специальном шампуне? Почему-то от мысли о воде хвост снова распушился и задёргался. Хвост — это эмоции? Надо зачитывать про себя дао де дзин. Может, тогда эта штука не будет мешать. — «Так, сосредоточься, Фэн Синь!Сейчас надо выяснить, кто будет кормить тебя и, о ужас, вычищать лоток в течении месяца». Фэн Синь оглянулся и рассмотрел несколько пар ботинок ― точно мужские. Кого-то из знакомых по обуви он не опознал, тут были и кроссовки, и оксфорды, и даже пара марких тапочек, в которые можно было неплохо так навалить при случае. Одежда на вешалке тоже была на любой вкус. Бежевое пальто, на котором можно будет оставить шерстинки, кожаная куртка и простая куртка, в которых ходят все. Тут ничего не скажешь, кроме того, что человек любит наряжаться. Запахи тоже ничего не говорили. Знакомого парфюма он не ощущал, хотя, может, он вообще сейчас не мог ощущать его. Двинувшись обратно в комнату, из которой пришёл, Фэн Синь оглядывал стены и интерьер, ― он тут никогда точно не был в человеческом обличии. А ещё он не видел толком, что стоит на полках на стенах и стеллажах. Маленькость была проблемой, но отчаиваться не стоило. Фэн Синь завернул в приоткрытую дверь и по запаху понял, что это ванная. Нет, тут не воняло, просто пахло мылом и немного зубной пастой. А ещё немного деревом. Но это от свежего наполнителя из лотка ― предусмотрительно и обнадёживающе. Фэн Синь просто надеялся, что лоток всегда будет чистым. При этой мысли хвост опять задёргался, и он покинул помещение. Дальше он вернулся в большую комнату, вероятно, гостиную. Он, оказывается, лежал на лежанке. Возможно, его попечитель был при деньгах, или Хуа Чэн с Се Лянем постарались. Но диван в комнате казался удобнее, чем его «кровать». Как забраться и при этом оставаться порядочным котом, который не дерёт обивку, ― он пока не знал. А прямо сейчас учиться прыгать с четырёх ног, то есть лап, он не хотел. А потому двинулся дальше. Телевизор с приставкой ― неплохо, и акустическая система тоже не из дешёвых. Вероятно, человек действительно при деньгах. Может, будет кормить чем-то вкусным. — «Может, это Инь Юй?» — подумал Фэн Синь. Бывший подручный и нынешний коллега Хуа Чэна наверняка мог знать о его делишках и понять, что кот не простой. А значит, его не будут тискать, нарушая личное пространство. Главное ― не увидеть Цюань Ичженя в неглиже. И не услышать. Ладно, может, Инь Юй не лучший хозяин, если подумать. Двинувшись дальше, Фэн Синь увидел ещё одну не до конца запертую дверь; вероятно, это была спальня человека. Заходить было неловко, но любопытство сгубило не одну кошку; а кто такой Фэн Синь, чтобы идти против природы? Он тихонько (у него лапки, может себе позволить) проскользнул в щель. Кровать была большой и высокой. Было не видно, кто лежит на ней, но Фэн Синь слышал чьё-то размеренное дыхание. И вроде как дышал один человек. Уже хорошо, может, оргий не будет, и психолог для кошек ему не понадобится. Оглянувшись вокруг, Фэн Синь всё ещё не мог понять, кто его хозяин на этот месяц. Помимо кровати, в комнате был рабочий стол и стеллаж с книгами. Читать в темноте было тяжело даже с кошачьим зрением, и зашторенные окна не давали дополнительного освещения, чтоб по корешкам книг что-то понять о личности сопящего человека. А что стоит на рабочем столе ― не было ясно. Пробковая доска над столом тоже не давала информации, на ней были какие-то стикеры и, кажется, пара фотографий, но кто на них рассмотреть было сложно. Слишком высоко. Маленькость ― отстой дважды. Присев, Фэн Синь посмотрел на свои лапки. Кажется, заслугами Се Ляня его тоже ждёт роковой прыжок; только на кровать, при этом не зная, как прыгать в этом теле. Оставалось надеяться, что неуклюжесть не заложена в его мемный потенциал. Фэн Синь чуть отошёл от кровати и, прицелившись на угол кровати, он приготовился к прыжку. — «Я, что, как кот покачал жопкой, набирая разгон? Пиздец!» — Мысли не утешали, но пора прыгать. И он прыгнул. Оказывается, это легко, почти как с разбега в человеческом теле, только хвост куда девать? Приземление было мягким: лапки всё-таки. Но слишком долго себя хвалить не обязательно, лучше рассмотреть человека. Он приземлился на угол со спины человека. Он спал почти полностью, укрывшись мягким пледом. Фэн Синю понравилась ткань: неплохо чувствуется под подушечками. Человек не шевелился и дышал всё так же ровно. Было заметно движение грудной клетки; плечи чуть-чуть поднимались и опускались. У человека были длинные волосы, и это было первым тревожным звоночком. Они казались тёмными, почти чёрными, но тут ещё и темно, так что не факт. Фэн Синь двинулся обходить человека со стороны ног, надеясь, что он сейчас не дернётся и не собьёт его пяткой с кровати: Фэн Синь кот очень не долго, и он не уверен, что приземление на лапки шло в комплекте с зельем. Но человек всё ещё мирно посапывал, не шевелясь. Обойдя наполовину, кот заметил, что человек спит без верха: голое плечо торчало из под пледа, и Фэн Синь надеялся, что хоть трусы на человеке есть, ― он всё ещё не фанат вуайеризма, а вид снизу… даже думать не хочется. Второй тревожный звоночек — руки. Он видел эти руки и видел часто. По крайней мере раньше, чертовски давно. Эти ладони были изящными, но только не для Фэн Синя. И этот шрам… «О нет, не может быть! Только не он!». Третьего звоночка не было. Было осознание и лёгкая паника. Фэн Синь обошёл человека вокруг и увидел его лицо ― Му Цин. На кровати посапывал Му Цин. Мужчина, с которым у него была история взаимоотношений, бравшая начало в далёком прошлом. И Фэн Синь думал, что она закончилась, но вот Се Лянь и Хуа Чэн подсунули его Му Цину ― самому непредсказуемому человеку для Фэн Синя. Он до сих пор не знал, что у того на уме. Оставил ли он прошлое? Знает ли он, кого привели в его дом? Будет мстить за все оскорбления прошлого? Или отнесётся как к человеку(коту) в беде по наставлениям Се Ляня? — «Какой же пиздец!» — сделал вывод Фэн Синь. — «Ебучий Хуа Чэн». В этот момент Му Цин, видимо, почувствовал, что на него смотрят и открыл глаза; Фэн Синь, словно всё ещё был человеком и его застали с поличным на месте преступления, испугался. Инструкций, как быть котом, он не получал, а потому дал волю инстинктам и просто отпустил ситуацию. Ну, если зашипеть и припасть к кровати ― это инстинкты. Му Цин вздрогнул и отшатнулся, чуть вскрикнув. Фэн Синь матерился на все лады в данный момент, но кошачья тушка не могла передать всю красочность: изо рта вырывалось лишь рычание, вперемешку с фырканьем и шипением. — «Браво, Фэн Синь, ты всё ещё мемный кот, но при этом ведёшь себя отвратительно перед тем, кто будет тебя кормить. Жрать тебе вискас». *** — Се Лянь, ты кого мне притащил? — уже утром Му Цин позвонил Се Ляню. Фэн Синь знал, в чьи ботинки гадить при случае. Ночью Фэн Синь просто сбежал, нарычав на Му Цина: спрыгнул с кровати и унёсся в гостиную, шмыгнув под диван. А сейчас сидел на кухне возле миски с завтраком, ― за отварную курицу Му Цину респект, ― и подслушивал разговор. Только ответов Се Ляня-предателя он не слышал, приходилось ограничиваться словами Му Цина. — Это не просто кот, его будто Хуа Чэн создал! — «В яблочко. Знал бы ты, насколько прав, — заплакал бы», — ехидно помыслил Фэн Синь. — Он, вон, даже ест сидит и что-то там злобно фырчит. Он рычал ночью, запрыгнув ко мне в кровать, и свалил потом. — «Слышал бы кто, что я запрыгнул к тебе в кровать… А знал бы ты сам», — всё ещё думал про себя Фэн Синь. — Я не пугал его, я спал. Он сам чуть ли не напал! Ты уверен, что он не бешеный? Может, его кастрировать, чтоб не был агрессивным? — «Чего, блять?» — Фэн Синь застыл и покосился на телефон, молясь Се Ляню впервые за долгое время, чтобы он защитил его. — Слишком взрослый? Ну, ладно, я пока не буду действовать радикально. Ты сказал, он уличный, может, просто с ним плохо обращались. Я постараюсь без резких движений. Но, если он начнёт драть или метить мебель, ― я отвезу его в ветеринарку, коготки подрезать и, может, ещё что. Да, хорошо, я постараюсь. Ладно, пока. — «Се Лянь, если он отрежет мне яйца, я куплю это блядское зелье окольными путями у твоего благоверного и превращу тебя в курицу, чтоб ты снёс яйца Хуа Чэну, как бы это не звучало!», — мысленно взмолился Фэн Синь и продолжил трапезу. Кошачьим чутьём он чувствовал, что Му Цин пялится на него ― наверное, справедливо, Фэн синь стал пялиться первым ещё ночью. Только вот их положение было не равным. Фэн Синь знал, на кого он смотрит, и переживал глубокий ментальный ахуй. А Му Цин смотрел на пушистую тушку, которую мог подвергнуть вселенскому унижению, отнеся на кастрацию. Поветрие ликов было не так страшно, как эта ситуация! Фэн Синь жевал свою курицу и пытался понять, как ведут себя порядочные коты, которые сохраняют свои яички до конца жизни. Ему нужно было всего на месяц. Но в целом он услышал пару пунктов; мебель драть он не собирался ещё со вчерашнего пробуждения. Метить углы тоже, ему, вообще-то, жить тут, и обоняние у него обострённое. А так как он человек, в его мозгу не укладывалась установка «моя ссанина — моя территория». К тому же, делать территорию Му Цина своей именно таким образом… как-то стрёмно. Он всё-таки бог войны в прошлом, и понимал, что это заведомо проигрышная затея. — Эй, кот, кис-кис, — внезапно позвал Му Цин, заставив Фэн Синя дёрнуться. — Не бойся, посмотри сюда. — «Ты знаешь, что коты не понимают человеческий язык, да? Ты никогда не был очень умным, но чтобы настолько?» Но дожевав последний кусочек курицы, Фэн Синь всё же повернулся к зовущему; Му Цин сидел на стуле перед кружкой кофе, но сейчас опустил руку и будто ждал, что кот сам к нему подойдёт. — «В тапки тебе ссать я не буду, но и подчиняться не то, чтоб обязан, ок?» — подумал Фэн Синь. И подумал слишком громко, что со рта его вырвалось приглушённое мяуканье. Ужасно. — Ты не наелся? — удивлённо спросил Му Цин, покосившись на миску. — Нет, парень, больше ты пока не получишь. Не понятно, как ты питался на улице: если ты не блеванёшь мне на ковёр завтраком, то на обед дам тебе немного больше. — «Ты всё ещё разговариваешь с котом, Му Цин. Но за еду спасибо. И вообще-то я вчера ужинал Стейком и овощами на гриле: с моим желудком всё в норме», — подумал Фэн Синь, опять слыша собственное мяуканье. — «Если обращаясь к тебе мысленно ― я мяукаю, то это можно использовать, наверное». — Какой разговорчивый.. но всё равно не дам тебе больше еды. — улыбнулся Му Цин. — Ты же меня не ненавидишь? Боишься? Ну, иди сюда! — «А-а-а, не зазнавайся, я не побегу за тобой, только если ты пальцем поманишь», — подумал Фэн Синь. Хотя, что-то кошачье хотело подойти на манящее движение пальцев. — «Но если поманишь, то побегу», — Мрачно додумал кот и медленно подошёл к зовущим рукам. — Только не шипи и не кусайся: я не буду тебя обижать. Му Цин замер, давая коту возможность обнюхать руки; он читал, что коты запоминают по запахам, и подумал, что прежде чем трогать кота, надо дать ему привыкнуть, но кот выглядел не заинтересованным и даже не пытался подключить нос. Просто сел и разглядывал человека. Что-то было знакомое в этом взгляде: какая-то вредность и надменность. И Му Цин чуть улыбнулся, понимая, кого ему этот кот напоминает. — Назову тебя Нань Фэн! — воскликнул Му Цин, чем, кажется, напугал кота: тот снова прижал уши к голове и распушил хвост. — Ой, прости, было внезапно. — «Нет, блять, это было второе попадание в яблочко, которое не понравится нам обоим!»— снова шипение. — «Но спасибо, что не Цзюй Ян. С тебя осталось бы!» — Ох, ну не рычи на меня, я тебя, вообще-то, кормлю. — как-то обижено проговорил Му Цин; в обществе кота он проявлял в разы больше эмоций, чем в обществе людей. — Зато реакция на заботу точь-в-точь как у того, кто брал имя Нань Фэн. Тебе подходит, точно говорю! — «Злословишь на меня, даже не зная, что я прямо здесь». — Фэн Синю тоже было обидно. — Хотя, если ты как Фэн Синь, то ты точно меня ненавидишь, — вздохнул Му Цин и выпрямился, беря в руки чашку. — Ладно, обживайся, кот. Я не буду тебя трогать. — «В смысле я тебя ненавижу? Му Цин, поясни-ка!» Фэн Синь не хотел, чтоб его трогали, но слова Му Цина задели: даже не думая о последствиях, он потянулся к парню, желая знать правду, и упёрся передними лапками ему в колено. Ответом был удивлённый взгляд. А после, чужие руки оторвали его от земли. Было, вообще-то, страшновато, и хотелось трепыхаться выброшенной на землю рыбкой, чтоб его тут же опустили на твёрдую поверхность, но в воздухе он провёл не так много времени: вскоре его усадили на колени. На колени Му Цина. Как быть в этой ситуации, ― он не знал, а потому испуганно замер. — Ну-ну, не бойся, я не буду тебя обижать. Я поглажу тебя, окей? — «Ты помрёшь от неловкости, Му Цин», — подумал Фэн Синь, перебирая лапками и устраиваясь на бёдрах мужчины. — «Не молодой уже, тебя удар хватит, узнай ты, кого именно ты сейчас лапаешь». — Ох, ты что там мурзишься? Не драться же собрался? — Му Цин звучал на удивление довольным, поглаживая кота по голове. — А ты мягкий такой. Шерсти с тебя не оберёшься, но так приятно. — «О боги, просто заткнись, ты не знаешь, с кем говоришь! И в смысле шерсти много? Если я после этого пойла облысею, Се Лянь станет вдовцом, чего бы мне это, блять, не стоило!». — Какой милашка! Му Цин поглаживал по голове ворчащего кота и улыбался. Ему нравились животные, но он никогда не решался завести кого-то: он мог жить долго ― по-настоящему долго, а с питомцем бессмертием не поделишься, терять кого-то не хотелось. Но воля случая, точнее ー Се Лянь навязал ему кота. Сказал, что подобрал, но не мог отнести домой из-за их с Хуа Чэном собаки. Поэтому принёс кота Му Цину и всё барахло на «первое время». И он не смог сказать нет. Пушистый спал после приёма ветеринара, который заверил, что животное в порядке. И он был таким несчастным, что Сюаньчжень просто не мог оставить его на улице, ― когда-то он и сам был несчастным. И о нём позаботился наследный принц. Теперь его очередь вернуть должок. — Так, котик, если я тебя сейчас подниму, ты же не испугаешься и не расцарапаешь мне лицо? — «Я всё ещё не могу тебе ответить», — подумал Фэн Синь. — «Да и ты на мои вопросы не отвечаешь, потому что глупый, и не понимаешь на кошачьем. Поднимай, только не урони, я всё ещё не знаю, как приземляться на лапы; ночью вышло само собой, сейчас эти фокусы под вопросом». — Я надеюсь, тебе не больно, ты не поэтому мяучишь, — задумчиво пробормотал Му Цин, поднимаясь со стула вместе с котом, осторожно поддерживая его под пушистый зад. — «Ты лапаешь меня за задницу, Сюаньчжень, я даже немного хочу, чтоб Се Лянь проболтался о том, кого ты носишь на руках. Ты покраснеешь так сильно, что на тебе можно будет бекон пожарить», — подумал Фэн Синь, мотая головой в стороны, пока его несли в гостиную. — «Но мне даже нравится. Быть мелким ― отстой, а на руках всё видно гораздо лучше. Тут у тебя уютно». — Ладно, кажется, тебе не нравится на ручках.. понял, сейчас отпущу. — «Ничего ты не понял, человек-кринж, болтающий с котом». Му Цин поставил кота на диван и ещё раз погладил, уже пройдясь по всей спине, а потом ушёл в ванну. Ну а Фэн Синь после завтрака решил прилечь; ну, диван был мягким, лучше, чем под ним. Плюсик к карме Му Цина: конечно, под диваном он убирал исправно, там даже нет пыли! Но шутить об этом он по старой памяти не станет, наверное. Короче, под диваном было неплохо, всё кошачье нутро говорило, что там безопасно, но на диване Фэн Синь мог развалиться, как следует, и выспаться: да и что ему делать, он же кот, а коты много спят, и он может себе это позволить. Он слышал, как Му Цин ходил по квартире. Он, кажется, куда-то собирался. Фэн синь иногда приоткрывал один глаз, поглядывая на мужчину. Он точно переоделся, собрал растрёпанные после сна волосы в высокий хвост и, кажется, нанёс макияж. Куда он так собирался, ― Фэн Синь не знал; возможно, он работает не по стандартному графику. Фэн Синь никогда не спрашивал о жизни Му Цина, а когда они пересекались с ним в чьей-то компании, тоже подобные темы не затрагивали. Поэтому сейчас Фэн Синь надеялся лишь на то, что он вернётся откуда бы то ни было достаточно рано, чтобы накормить его: сон сном, а обед по расписанию! — Я сейчас уйду, а ты постарайся быть хорошим мальчиком: не дери мебель и не ходи мимо лотка, хорошо? Я куплю каких-нибудь лакомств для тебя, если ты не убьёшь мне квартиру. — «Ой, да вали уже, куда собирался. Не видишь, я сплю?! Больно надо мне шариться по квартире, я уже нашёл лучшее место: на этом диване я планирую проспать весь месяц, если, конечно, ты будешь хорошим мальчиком». — мысли Фэн Синя для Му Цина были очередным мяуканьем. Кажется, он счёл их за согласие, потому что мужчина кивнул и со словами «надеюсь, ты всё понял» поднялся с дивана и зашуршал вещами в прихожей. Фэн Синь не собирался даже двигаться на этом потрясно мягком диване. Ну, разве что раскинуть лапки чуть сильнее; котам можно лежать звёздочкой, так они даже милее. Хотя, эпитет «милый» не совсем подходит Фэн Синю, наличие чёрно-белой шерсти и хвоста, которым он всё ещё не знает, как управлять, прибавило очков милоты. Му Цин, казалось, вернулся очень быстро. На деле же Фэн Синь отлёживал пушистые бока пару часов, но для котиков поспать ― это святое, так что он был не очень рад, когда его живот — святая святых для всех кошачьих — бесцеремонно стали лапать! Когти он выпустил совершенно инстинктивно. А вот недовольное шипение он мог бы контролировать, но выругаться на Му Цина хотелось сильнее, чем побыть хорошим мальчиком за мифические вкусняшки. — Эй, ты чего? — обиженно протянул Му Цин, поспешно отводя руку от кота. — Я думал, мы нашли общий язык, и ты подставил пузико добровольно... — «Мы не настолько сблизились за тысячелетия, умея разговаривать: о каком сближении ты говоришь спустя полдня? Ты всё ещё помнишь, что собирался меня кастрировать?», — недовольно фырчал Фэн Синь. — Ладно, ладно, не рычи. Ты вроде ничего не расцарапал, так что пошли, дам тебе вкусняшку. — Му Цин потёр пальцем между ушек кота и ушёл на кухню. — «Еда? Ладно, хороший мальчик соизволит поесть и не шипеть ещё пару часов». Фэн Синь запрыгнул на стул, при этом слегка забуксовав на гладкой поверхности, но сумел не свалиться: кажется, хвост помогал балансировать в таких ситуациях. А Му Цин на это лишь улыбнулся краем губ и продолжил разбирать пакеты с едой. Ничего очень привлекательного Фэн Синь не видел, ― он не жаловал овощи даже в человеческом облике. К тому же, когда ты бессмертный, повышенный холестерин — не проблема, а Му Цин будто всё еще придерживался аскетичности своего пути самосовершенствования: броколли, цветная капуста, шпинат, замороженный горошек, какая-то салатная зелень… — «Надеюсь, твой мозг не настолько зелёный, и ты не думаешь, что коты могут быть вегетарианцами? — надеясь звучать зло, мяучит Фэн Синь. — От такого количества клетчатки тебе не понравится то, что ты увидишь в лотке». — Сейчас, сейчас, будет тебе еда, вымогатель, — не правильно интерпретирует поведение кота Му Цин. Фэн Цин бы закатил глаза в манере самого Му Цина, но не знает, как это делать, когда он кот. Да и в целом это не его любимое действие, но сейчас было в тему. Сейчас он может только скептически фыркнуть и ждать, что же там будет за еда. Но скептицизм не оправдался: Му Цин достал из холодильника отварную курицу и, порвав на мелкие кусочки, даже подогрел в микроволновке. — «И это твоя вкусняшка? У меня месяц белковой диеты на куриной грудке? Ну притащи мне кошачьи гантели, гений, стану фитоняшкой, или как там говорят?» — Промяучил Фэн Синь, снова жалея, что коты не закатывают глаза. — Да, да, Нань Фэн, уже несу твою еду. — снова улыбнулся краями губ Му Цин. — «Ты всё ещё не понимаешь кошачьего, лучше помолчи, — угрюмо мяукнул Фэн Синь, подходя к миске. — Ну хоть порция большая, и на том спасибо». Курица всё ещё была не плоха, но второй раз есть то же самое было скучно. И, даже не доев, Фэн Синь облизнулся и пошёл на поиски хозяина, который утащил что-то в другом пакете в комнату: может, там десерт? Кот не отказался бы от мороженого или хоть молочка, но сладости ему, наверное, противопоказаны, потому что Му Цин сидел на полу и рассматривал какую-то схему, ― это было не лего, в прямом смысле этого слова, но похоже. Му Цин собирал кошачью горку с когтеточкой и домиком. Очаровательно. — «Это ты так ограничиваешь моё пространство?» — Мяукнул Фэн Синь, уже просто чтоб обратить на себя внимание; на понимание он потерял надежду. — О, ты покушал! Хороший мальчик, — порадовался Му Цин. Фэн Синь впервые за долгое время получил похвалу за такую банальщину. Последний раз он слышал нечто подобное от матери Се Ляня, и это было даже уместно: госпожа Се ужасно готовила и то, что он пережил трапезу, было достойно награды. — У тебя теперь будет свой дом. Тебе нравится? — «Я тащусь. Уже называть тебя своим шугар-дэдди за то, что купил мне дом? Я пошучу эту шутку, когда стану двуногим». — Да, я знаю, дом крутой. Будешь там прятаться, если нужно. Под диваном не удобно, наверное. — «Здравая мысль. Меньше станешь лапать меня, если буду сидеть в коробке. Тебе же пойдёт на пользу, когда всё узнаешь». — Подожди, я скоро закончу и покажу тебе игрушки. Я прикупил парочку, надеюсь, они тебе понравятся. — «Мне несколько тысячелетий, ты правда думаешь, что я буду играть с тобой в кошки-мышки? Тебе будет стыдно за это, поверь мне». — Не знал, что коты такие болтливые, — задумчиво протянул Му Цин. — Ты странный, будто разговариваешь со мной. — «Ты первый начал. Но лучше действительно вести себя по-кошачьи, а то не только кастрировать захочешь, но и голосовые связки подправить, чтоб не орал ― ну нахер!». — Глубокомысленно мяукнув, Фэн Синь запрыгнул на диван. Так, нужно вести себя как кот. А что делают коты, когда уже поели и поспали? Вылизывают себя и тыгыдыкают по квартире. Последнее делать не хотелось. Допустим, у него спокойный темперамент, и он ― ленивый, жиреющий кот. Без вылизывания не обойтись. Но сама мысль о том, что надо облизать свою лапу и провести ей по шерсти казалась отстойной. О том, что он может дотянуться языком до своей задницы и всего, что спереди (условно спереди), Фэн Синь думать не хотел. В теории это круто, но ему буквально тысячи лет уже не 15, и пубертат, когда ему было бы это интересно, давно прошёл. Да и шерсть во рту ему хорошей идеей не казалась. Зачем коты это делают вообще? Кажется, зелье Хуа Чэна не включало все заводские настройки кота, и инстинкты включались лишь в экстренных ситуациях. Хвост ― вот, что было неизведанной территорией. И если сейчас он попробует изучить, как он работает, и как им управлять, наверное, это будет очень по-кошачьи. В мемах было забавно. Му Цин разговаривает с котом, наверное, он купится на эту уловку и перестанет думать, что Фэн Синь странный, ну, или продолжит так думать, но уже что его кот по-кошачьи странный. Да пофиг вообще на этого Му Цина, пусть думает, что хочет, главное ― пусть кормит вовремя и не тащит к ветеринару. Фэн Синь почти по-человечески откинулся на спинку дивана и, раскинув лапы, смотрел на свой хвост: он был длинным, лоснящимся как и вся шкурка, и с чёрными пятнышками по всей длине. — «Давай, махни вправо». На удивление мысленной команды хватило, чтоб эта штука принялась двигаться. Движения выходили рваными, будто зависающая графика в игре. Но медленно и верно Фэн Синь смог подчинить себе эту часть тела. И сейчас просто сидел будто в полудрёме, следил за чёрным кончиком хвоста лишь полуприкрытыми глазами. Му Цин что-то там бормотал на фоне, но это совершенно не заботило Фэн Синя: кажется, этот бог на пенсии был слишком антисоциальным и сейчас радовался, что его кто-то слушает; но на самом деле его не слушали. И этого Фэн Синь не расскажет Му Цину, когда станет человеком ― немного не вежливо. Не то, чтоб это заботило бывшего бога войны, просто не хотелось портить и без того плохие отношения. — Ну же, иди сюда, посмотри! — Му Цин бесцеремонно стащил Фэн Синя с насиженного места, за что получил удар хвостом по лицу. Не для этого Фэн Синь учился пользоваться этой новой частью тела, но тоже сойдет. — Ай! ну не дерись, я старался ради тебя. — «Что-то новенькое в наших отношениях. Наверное… спасибо?» — Промяучил кот и всё же подошёл посмотреть на творение Му Цина. В целом горка выглядела крепкой; достаточно просторный домик и было где поточить когти, хоть Фэн синь и не совсем понимал, зачем. Он же не охотник, он домашний, жиреющий кот, ему не надо ловить мышей или для чего ему там когти даны. Можно, конечно, поохотиться на Му Цина и расцарапать ему что-нибудь, но есть вероятность, что его «хозяин» застанет его в момент превращения в человека и тогда царапать будут уже его. —«Цвет стрёмный, серый — какой-то депрессивный, но подходит к дивану, так что сойдёт. Если он развалится, ― я тебя засмею!». — Ворчал на кошачьем Фэн Синь, залезая в домик. — Ну, кажется, ты доволен, — заключил Му Цин. — Эй, ты что там, спишь? А как же игрушки? —«Дитятко, иди сам играй. У меня послеобеденный сон». Му Цин пытался выманить Фэн Синя ещё немного, но сдался и решил показать всё позже, когда у Его-Превосходительства-Пушистой-Задницы будет настроение на игры. Ах, как же он наивен!