Холодно

- Как думаешь, мне идёт? – Спрашивает Кавех и вертится перед зеркалом в ателье, где они недавно заказали для него новую одежду. Хайтам сам предложил ему сделать что-то, по его личным пожеланиям и обещал не скупиться в деньгах. Конечно, это всё объяснялось тем, что накануне Хайтам «случайно» встал на стол, забираясь за книгой, и пролил на чертёж Кавеха свой кофе. На что тот, тут же обиделся, а потом расстроился, и пришлось пообещать его чем-нибудь порадовать. А Хайтам готов пойти на всё, чтобы это сделать! При этом сделать вид, что вовсе не собирается его жалеть или заставлять его быть обязанным. Например, молча покупает ужин на двоих, не спрашивая, оставляет денег, когда уезжает из дома на несколько дней и арендную плату спрашивает лишь для того, чтобы Кавех окончательно не забыл про своё призвание и всё же занимался работой. Он же такой талантливый архитектор! За ужинами дома они, как обычно, спорят, отстаивая каждый свою точку зрения, Кавех рассказывает, как прошёл день, весело смеясь. И Хайтаму кажется, что солнце не заходит за горизонт, оно тут живёт. Если случается вдруг, что какой-то спор заканчивается тем, что архитектор дуется сильнее обычного, он знает, как его отвлечь. Протягивает руку, мягко сжимая пальцы. Кавех возмущённо краснеет, но руку не убирает, прячет смущённую улыбку, опуская голову. Бурчит что-то неразборчивое. Другие прикосновения под негласным запретом – каждый из них боится сделать первый шаг, а сделав отрицает его. Они больше не похожи на старых друзей, даже со стороны, слишком часто вместе, слишком часто заботятся друг о друге, но и возлюбленными их назвать, ни у кого не повернётся язык. Если смутить Кавеха при свидетелях, вот где начинается настоящий скандал! Но аль-Хайтам не спорит, ждёт и внимательно смотрит. На слишком длинные ресницы. На слишком тонкие пальцы. На слишком красивое лицо и думает, что ни о чём не жалеет. На архитекторе сейчас белая рубашка с широким поясом и украшениями, красный плащ, подчёркивающий его аристократическую, поистине королевскую внешность. Он, словно крылья райской птицы, развивается за его спиной и Хайтам проводит аналогию с фениксом. Птицей, которая умирая, возрождается вновь. Идеально подходит к Кавеху. - Да, ты очень красивый, - коротко соглашается с ним секретарь, делая вид, что отвлекается от книги, но на самом деле уже давно не может отвести взгляд. - Что бы ты ещё в этом понимал! – хихикает Кавех, бросая на бывшего друга укоризненный взгляд. Они ведь тут не одни! И, словно подтверждая это невысказанное замечание, невысокий владелец ателье вклинивается в их разговор, протягивает коробку с украшениями. - В прошлый раз, вы спрашивали о подобных вещах, и у меня получилось достать, - говорит он, - но только их цена, несколько… - Всё в порядке, - перебивает его секретарь, наблюдая за восхищённым лицом блондина, - думаю, мы возьмём. Хайтам, увидев итоговый счёт, понимает, что это безумие тратить такие деньги на одежду, но не говорит ни слова. Результат уже стоит того. А ещё ему нравится сама мысль о том, что Кавех будет носить одежду, которую он для него купил и это отчего-то волнует. Домой они идут тенистыми, малолюдными улочками, так как ателье расположено далеко от центра, Кавех кажется, счастлив, Хайтам надеется на то, что теперь никто больше не посмеет тронуть его сокровище. - Слушай, я не успел увидеть, сколько это стоило, я точно не превысил лимит? – спрашивает вдруг архитектор, вспомнив, что ранее была озвучена какая-то условная сумма. - Не так уж и дорого, - пожимает плечами Хайтам, - но, может, немного и вышли за лимит, неохотно соглашается он и уже хочет добавить, что ничего возвращать ему не нужно, как Кавех перебивает его на полуслове. - Ты просто невыносим, Хайтам! Мог бы и предупредить, - он недовольно дуется, но на самом деле недовольства в его глазах нет, скорее хитрость, - тогда я могу отблагодарить тебя иначе. Сегодня я в хорошем настроении и сделаю это в качестве исключения. Чего бы ты хотел? Хайтам смотрит на Кавеха долгим непроницаемым, как ему кажется, взглядом и думает лишь о том, что хочет чего-то запрещённого. Но, то ли его непроницаемость дала трещину, то ли для архитектора её не существует вовсе. Он вздрагивает, когда тот мягко сжимает его ладонь своей и, оглядываясь, уводит в сторону, скрываясь в тени рядом стоящего дома. Он удивлённо молчит, когда Кавех делает шаг ближе и, не отпуская его пальцев, тянется к губам. Поцелуй совсем невинный, лёгкий, он отстраняется и долго смотрит в зелёные глаза, ожидая реакции, Хайтам же не может сказать и слова, чтобы случайно не спугнуть или не испортить этот момент. Он просто кивает, будто соглашаясь с невысказанным вопросом «такое тебя устроит?», и Кавех, всё понимая, целует снова, более уверенно, как ему уже давно по-настоящему хочется. Пакет с другими купленными одеждами падает на землю и руки аль-Хайтама сами собой, обхватывают стройное тело. Он отвечает не менее жадно, чем целуют его и голова даже кружится, будто от алкоголя. Когда блондин отстраняется, он понимает, что его уже обнимают за шею, а пальцы мягко перебирают волосы на затылке. Потрясающе приятно. До мурашек. Хочется повторить, но он не смеет. Кавех, кажется, тоже этого хочет и, будто пытаясь найти себе оправдание улыбается, прежде чем поцеловать снова: - Благодарность звучит трижды, верно? «Хорошая фраза, надо будет запомнить» думает Хайтам, прежде чем ответить, потому что думать о чём то другом и целоваться с Кавехом совершенно невозможно. Конец