Мгновения Мэйлора

- Брайан, ты... Роджер вопросительно заглядывает в туманные ореховые глаза, сейчас такими же туманными, но голубыми, словно пытается телепатически передать суть своего вопроса, жарко дышит в приоткрытые губы. - Я... - Неосознанно соглашается Брайан, как сквозь пелену, и вдруг ярко заливается краской, до самых корней волос, потому что у Тейлора получилось. Пугается, сжимается и вздрагивает, как будто хочет убежать, а может правда пытается. Вот только Роджер оказывается быстрее, перехватывает тонкие запястья с внезапной силой, недостаточной впрочем, чтобы причинить боль. Так же внезапно и резко вжимает в стену незадачливого кудрявого беглеца, проскальзывает коленом между его ног, надавливая бедром ниже ремня брайановых брюк. - Девственник... - жарко и хрипло выдыхает барабанщик в шею и темные кудри ответ на собственный вопрос, впервые в жизни сходя с ума от звучания этого слова. Брайан нервно сглатывает. От жаркого шепота сознание уплывает куда то далеко, а сердце кажется стучит сразу во всем теле. Где то рядом ещё мечется мысль о побеге, но бежать ему сейчас некуда да и совершенно не хочется. - Чёрт возьми... Хриплый голос обжигает ключицы, сменяется влажным поцелуем, почти укусом на нежной, ни разу не тронутой засосами коже. Тейлор полон решимости это исправить. Брайан закусывает ребро собственной великодушно выпущенной Роджером ладони, чтобы не застонать слишком громко. Получается тихий всхлип. Роджер хочет больше. Роджер запускает ловкие, совершенно бесстыжие пальцы под чужую футболку, чертя широкие окружности по животу гитариста, становясь настойчивее на участке горячей кожи над брюками, и внезапно задирая тонкую ткань, к груди, намеренно медленно обводя соски, заставляя теряется в новых ощущениях. Закушенная губа не спасает - Брайан запоздало зажимает рот рукой и выгибается навстречу. Мягкие кудри, ежедневно мелькающие на жизненном пути барабанщика и дразнящие своей недоступностью и строптивостью, теперь так близко, что одна мысль об этом сводит с ума. Роджер мягко сгребает их насколько хватает ладони и сжимает, не пытаясь подчинить, а лишь желая ещё острее почувствовать их непокорность, пока их обладатель горит от желания чужих пальцев и губ на самых непристойных участках тела, одновременно ощущая "непристойным" каждый, которого касается Тейлор. Роджер словно продолжает читать мысли или просто чувствует почти не ощутимые разряды между ними, касаясь нежной кожи, расстёгивая молнию и забираясь пальцами сразу под бельё, нежно проскальзывая вниз по бедрам и резко, с силой, оставляя после себя белые дорожки и уводя с привычной логической орбиты жизни - обратно вверх. Брайану тяжело дышать, тело не слушается, вернее слушается, но не его, движения даются с трудом, словно он вдруг оказался в полной невесомости. Проскальзывает последняя связная мысль, но он не успевает её ухватить. Она сгорает кометой, заставляя сбываться давно бездумно и безумно загаданное. Этим вечером с Роджером Тейлором он чувствует себя первым человеком в космосе.