Два месяца спустя
Вэнь Жохань стоял у окна и задумчиво смотрел на крыши Безночного города. Думы его были не слишком весёлыми. Весь этот цирк с «Выстрелом в Солнце» начинал изрядно его раздражать. Поначалу он вообще не придал особого значения затее нескольких юнцов, решивших поиграть в революцию. Но шло время, и так называемое «сопротивление» набирало обороты и силу. К повстанцам присоединялось всё больше людей из опальных кланов, одержимых жаждой мести. За оружие взялись даже обыватели и крестьяне, уставшие от постоянных набегов и разорений их земель. И если Верховный Заклинатель сначала лишь забавлялся, следя за развитием событий, то теперь он испытывал злость. Не страх, вовсе нет. Чувство страха Вэнь Жоханю было неведомо. Нечто похожее он испытал лишь однажды в своей жизни. Много лет назад, когда сидел у постели своей умирающей жены и наблюдал за тем, как её покидает жизнь. Но он не уверен, что это был страх. Скорее, растерянность и бессилие от того, что он не смог ничего сделать, чтобы это предотвратить. Как бы ни был силён и могущественен заклинатель, ему не дано власти над жизнью и смертью. И теперь он с зарождающимся недоумением и гневом смотрел на то, как вчерашние мальчишки превращаются в суровых генералов, ведущих за собой всё более многочисленные армии и одерживающие победы всё чаще. Впрочем, до настоящих побед им, конечно, далеко. Войско Безночного города всё равно превосходит их численностью и мощью многократно. Но всё же Вэнь Жохань не ожидал, что они смогут продержаться так долго и зайти столь далеко. Особенно он недооценил старшего сына Цинхэн Цзюня. Наследник Лань оказался совершенно иным, нежели его закоснелые родственники, погребённые под гнётом своих многовековых правил. Он был не только умным, сильным и храбрым — этого добра у всех Ланей хватало. Его отличала от прямых, как доска, сородичей хитрость, гибкость и невероятные способности к дипломатии. Лань Сичэнь был мягким и ласковым там, где нужно, жёстким и устрашающим — где необходимо. Источая из своих уст мёд и яд, обещаниями и угрозами он сумел привлечь на свою сторону огромное количество людей. И убедил их принять участие в таком заведомо обречённом на провал мероприятии, как поход против самого могущественного ордена Поднебесной. Верховный Заклинатель удручённо покачал головой. Как он мог не разглядеть в мальчишке подобных талантов? Неужели стареет и теряет хватку? Если бы он сразу понял, что за самородок обитает в этом монашеском ордене, не стал бы тратить время и ресурсы на конфликт с Облачными Глубинами. Напротив, привлёк бы мальца на свою сторону и заключил с его орденом союз. Это помогло бы избежать многих проблем. Впрочем, на самом деле он и не планировал сожжение резиденции Ланей. Это был… несчастный случай. Вэнь Жохань изучал определённые аспекты тёмной энергии и подумал о том, что в Запретной секции библиотеки Гусу наверняка должны быть древние свитки, которые могли бы ему в этом помочь. Он прекрасно знал, что праведники-Лани, на каждом шагу вопящие о неприемлемости Пути Тьмы, сами, словно сороки, тащат в свою библиотеку всё, что плохо лежит. И в их Запретной секции полным-полно различных тёмных артефактов и литературы, посвящённой иньской энергии. Не то чтобы всё это было ему так уж необходимо в его изысканиях, но не помешало бы точно. Вэнь Жохань отправил Цижэню письмо с вежливой просьбой (!) допустить его в Запретную секцию их библиотеки. И этот святоша посмел ответить ему отказом! Ему — Верховному Заклинателю! Конечно, он не отказал прямым текстом. Лицемер в витиеватых выражениях наплёл что-то о том, что прямо сейчас это неудобно. Что в библиотеке ведётся перепись свитков и артефактов. Что непременно сообщит, когда это станет возможным и — бла-бла-бла — всё в таком же духе. Но это был несомненный отказ. А Вэнь Жохань отказов не терпел. Поэтому отправил Вэнь Сюя в Гусу с приказом сжечь к гуям хренову библиотеку. А что? Нечего сидеть на своих свитках, как дракон на золоте. Ни себе, ни людям! Не хотите делиться знаниями с другими — получите! Но эти безумцы принялись защищать своё книгохранилище так остервенело, словно там хранилась не куча пыльных свитков, а, по меньшей мере, прах основателя их ордена. Они послали (вежливо, по-ланьски, но от этого не менее оскорбительно) Наследника Вэнь куда подальше и напали первыми. И сын малость… вспылил, что неудивительно. А-Сюй мальчик серьёзный, благоразумный и по меркам родного ордена даже добрый. Эта черта ему явно досталась от покойной матери, да будут милостивы к ней Небеса, где бы она сейчас ни была. Но всё же он Вэнь. И от Вэнь Жоханя в нём гораздо больше. Огненная кровь предков вскипела и ударила ему в голову. И Вэнь Сюй превратил в руины и пепелище не только библиотеку, но и всю резиденцию. Перебив, к тому же, половину адептов и смертельно ранив Цинхэн Цзюня, так не вовремя выползшего из своего уединения. Делать этого сын не собирался. Он и армию-то привёл исключительно лишь для демонстрации военной мощи своего ордена. Но ситуация вышла из-под контроля. Впрочем, Вэнь Жохань не сильно рассердился на Наследника. На тот момент сожжение Облачных Глубин сыграло ему на руку. После показательной порки Ланей все Великие и более-менее значительные ордены затаились, боясь высунуть нос за пределы своих резиденций. Никому не хотелось стать следующими. По миру заклинателей поползли слухи один другого невероятнее. Особенно Вэнь Жоханя изумило то, что причиной нападения на Гусу Лань посчитали поражение адептов ордена Вэнь на состязании лучников в Безночном городе. Вэнь Жохань признавал, что характер у него не сахар, но он никогда не был мелочным и завистливым. Чтобы он, Верховный заклинатель, самый сильный совершенствующийся современности затеял склоку из-за честной победы нескольких детей на соревнованиях, которые ради этой победы и затевались? Серьёзно? Это было бы даже смешно, если бы не звучало столь оскорбительно. Тем более, что в проигрыше адептов своего ордена в данном виде испытаний он не видел ничего зазорного. Цишань отродясь не славился выдающимися лучниками. Относительно неплохо стреляющий Вэнь Сюй в турнире не участвовал, а Вэнь Чао вообще никогда не блистал особыми заклинательскими талантами. Так что от этих состязаний Жохань ничего другого и не ждал. Но страшилкам, которые о нём распространяли, препятствовать не стал. Напротив, решил взять быка за рога. Тем более, что некоторые северные кланы начали поднимать головы. То тут, то там вспыхивали бунты, которые подавлялись довольно жестоко. Кое-кто уже стал роптать. Поэтому Вэнь Жохань решил собрать в одном месте всех Наследников и лучших учеников Великих и других именитых орденов и попридержать их до поры, пока не усмирит север. Чтобы их отцы сидели смирно и не вздумали вмешиваться в дела Верховного Заклинателя. Но вот здесь он поступил крайне опрометчиво, доверив лагерь Перевоспитания своему младшему сыну. Поначалу это поручение планировалось дать Вэнь Сюю. Но как раз в этот момент началось довольно крупное восстание, и Наследник понадобился ему там. Поэтому пришлось возложить данную миссию на Вэнь Чао, что чуть было не привело к катастрофе. Младший сын был… в целом неплохим. Разве что немного избалованным. Чуточку распутным. Не особо умным, чего греха таить. Хорошо. Ещё — высокомерным, хвастливым, довольно жестоким и не сильно храбрым. Но всё это, по мнению Жоханя, не являлось такими уж непростительными недостатками для Второго Наследника и не мешало отцу его по-своему любить. Однако, как оказалось, допускать мальчика к власти было ни в коем случае нельзя! В Безночном городе, находясь под неусыпным и суровым родительским оком и периодически получая профилактические пинки от старшего брата, Вэнь Чао вёл себя более-менее примерно. Обретя же безграничную власть над адептами других орденов, младший сын окончательно слетел с катушек и пустился во все тяжкие. Чуть не оставив без будущего практически все кланы Поднебесной. Слава буддам, юное поколение Великих орденов не ударило в грязь лицом! Наследники проявили недюжинную смекалку и храбрость, доказав, что носят это звание не только по праву рождения. Они умудрились выжить в столкновении с древним монстром. Выбрались из пещеры, где их запер Вэнь Чао, и благополучно разбежались по домам. Вэнь Жохань был впечатлён. Когда он вернулся из северных провинций и выслушал доклад Вэнь Чжулю о безобразном поведении сына, то сразу же направил адептов к горе Муси на выручку замурованным в пещере юнцам. Но, спустившись вниз, его люди обнаружили там лишь плавающий кверху пузом труп огромной древней черепахи с отрезанной головой. Панцирь чудовища доставили в Безночный город, и Вэнь Чао устроил пышное чествование себя любимого как победителя Черепахи Губительницы. Сына, конечно, следовало бы наказать за его выходки. Но ведь всё завершилось вполне благополучно? Все, кроме черепахи, остались живы и относительно здоровы? Ну и ладненько! У Вэнь Жоханя на тот момент хватало других забот, поэтому он махнул рукой. В конце концов, в заварушке, устроенной Вэнь Чао, пострадал лишь его орден, нескольких адептов которого сожрал зверь. Так что да, вернулся к своим мыслям Вэнь Жохань, Наследник Лань проскользнул у Верховного Заклинателя сквозь пальцы. Это огорчало. Хорошо хоть второго он не упустил — воспитанника Цзян. Хоть здесь ему улыбнулась удача. Ведь не забреди тогда Вэй Усянь на его тренировочное поле, он, возможно, никогда бы и не узнал, насколько гениален этот юнец и какими невероятными способностями наделён. Ему не хотелось рисковать столь редкостным талантом и отправлять мальчишку на поле боя. Но, во-первых, нужно было проверить на деле результаты их кропотливого труда и экспериментов с тёмной энергией. Во-вторых, пора было положить конец этому безобразию под названием «Аннигиляция Солнца». Вэнь Жоханя утомила эта комедия. Своими сыновьями он рисковать тоже не хотел. Но пришлось привлечь и их. Вэнь Чао он отправил вместе с Вэнь Чжулю в Пристань Лотоса. Так, на всякий случай. Говорят, в тех местах начались какие-то шевеления, а он обещал ордену Цзян помощь и защиту взамен вассальной клятвы. Своё слово Вэнь Жохань держал всегда. Задача Вэнь Сюя была более важной и серьёзной — он повёл войско в Цинхэ, где скопились вторые по значительности и мощи силы неприятеля. Армии Безночного города зайдут с нескольких сторон, возьмут повстанцев в кольцо и нанесут сокрушительный удар. Верховный Заклинатель являлся прекрасным стратегом и был уверен, что его план сработает. Потому сильно не беспокоился ни по поводу сыновей, ни по поводу Вэй Усяня. От мыслей его отвлёк стук в дверь. — Войдите! — произнёс Вэнь Жохань. В кабинет вошёл один из его новых помощников — Мэн Яо, который за столь недолгое время уже прекрасно себя зарекомендовал. Кстати, о рекомендациях. Вэнь Жохань никак не мог вспомнить, кто же ему посоветовал взять к себе этого юношу. Но у него точно было при себе рекомендательное письмо от человека, в верности которого Верховный Заклинатель почти не сомневался. Почти. Полностью он не доверял никому. Даже своим детям. Всякое в жизни случается, да… Впрочем, этим мальчиком он был доволен. Мэн Яо оказался очень умным, сообразительным, схватывал всё буквально на лету и обладал просто поразительной памятью. Кроме того, у него была весьма развитая интуиция. И людей он видел практически насквозь. Все эти качества как нельзя кстати пригодились в это смутное время. Мэн Яо почтительно поклонился и произнёс: — Глава ордена Цзян просит аудиенции у Верховного Заклинателя. — Цзян Фэнмянь? — удивился Вэнь Жохань. — Что ему нужно? — Не могу знать, — вновь отвесил поклон Мэн Яо. — Он сказал, что сообщит об этом лишь господину Верховному Заклинателю. — Зови, — повелительно махнул рукой Глава Вэнь. — Слушаюсь, — юноша с поклоном вышел, прикрыв раздвижные двери. Через некоторое время в кабинет вошёл Цзян Фэнмянь и вежливо поприветствовал его хозяина: — Господин Верховный Заклинатель! — Глава Цзян, чем обязан? Что привело вас ко мне? — До меня дошла весть, что к Пристани Лотоса приближается большая армия повстанцев. Прошу Верховного Заклинателя позволить мне отправиться в Юньмэн. Вэнь Жохань удивлённо поднял брови: — Отправиться в Юньмэн? Вы забыли о нашей договорённости, Глава? Вы и ваша дочь должны оставаться в Безночном городе до конца войны. — Я всё помню, Глава Вэнь. Но Пристани Лотоса угрожает опасность и я… — Нет там никакой опасности, — перебил Цзян Фэнмяня Верховный Заклинатель. — В вашей резиденции сейчас Вэнь Чао с Вэнь Чжулю, ваша супруга и около пятисот адептов обоих орденов. — Всего пятьсот адептов! В то время как приближающаяся армия насчитывает более тысячи! — воскликнул Глава Цзян. — Они справятся, — равнодушно пожал плечами Вэнь Жохань. — Я бы не стал рисковать своим сыном, если бы не был уверен, что Пристань выстоит. Войско Гусу и кучка адептов Цзинь сейчас в окрестностях Илина. Мальчишка Не со своими мясниками находится в Цинхэ. Это единственные противники, достойные внимания. Именно поэтому Вэнь Сюй отправился в Нечистую Юдоль, а ваши сын и Первый ученик — в сторону Илина. Верховный Заклинатель презрительно скривил губы: — На Пристань идёт «армия» разношёрстного сброда — деревенщины и какие-то непонятные личности вообще без клановой принадлежности. Не то бродячие заклинатели, не то вообще простолюдины. Ваша госпожа одна стоит пары-тройки сотен таких недозаклинателей, так же, как и Чжулю. Поэтому отбросьте своё беспокойство, Глава Цзян. Вы останетесь здесь. — Зачем? — повысил голос Цзян Фэнмянь вплотную подойдя к Верховному Заклинателю. — Зачем я здесь? Я уже столько времени нахожусь в Безночном городе в качестве бесполезного балласта, словно калека. В то время как могу сражаться и принести немалую пользу на поле боя. Если вам так уж необходимы заложники, пусть остаётся Яньли. Она тут сейчас даже в большей безопасности. Но для чего здесь находиться мне? — У нас был уговор, Цзян Фэнмянь, — нахмурившись, произнёс Глава Вэнь. — Был, — согласно кивнул Глава ордена Цзян. — И мы со своей стороны выполнили все твои условия, Вэнь Жохань. Мы дали вассальную клятву! Мы присягнули тебе на верность! Мои сыновья, рискуя жизнями, сражаются за орден Вэнь! Моя дочь уже много месяцев находится не в кругу семьи, а здесь, в твоей резиденции! Ни один человек из моей семьи и моего ордена ни при каких обстоятельствах не отступится от данного слова! Я не отступлюсь от своего слова и буду верен Верховному Заклинателю до конца! Цзян Фэнмянь в волнении сжал кулаки и, нахмурившись, заглянул в лицо Главе Вэнь: — Но прямо сейчас, Вэнь Жохань, на Пристань Лотоса готовится нападение. Цзыюань будет сражаться! Я должен быть там! Рядом со своей женой. Защищать свой дом! Разве ты этого не понимаешь?! Будь ты на моём месте, разве смог бы отсиживаться за стенами, зная, что твоя супруга практически в одиночку собирается отстаивать твой орден?.. Верховный Заклинатель глубоко задумался, помрачнев и сдвинув брови. Затем взглянул в глаза Главе Цзян и тяжело произнёс: — Хорошо, Цзян Фэнмянь. Будь по-твоему. Можешь взять своих адептов, оставшихся в Безночном городе и отправляться в Юньмэн. Взор Цзян Фэнмяня вспыхнул радостью: — Благодарю господина Верховного Заклинателя! Позвольте откланяться! — Ступайте, Глава Цзян! Ступайте, — качнул головой Вэнь Жохань. Цзян Фэнмянь благодарно поклонился и быстрым шагом покинул кабинет.***
— Идиот! — вскричала госпожа Юй, гневно замахиваясь Цзыдянем на Вэнь Чао. — Что ты творишь, безмозглый гадёныш?! Вэнь Чао, который только что поджёг главные строения резиденции, горячечно забормотал: — Огонь их остановит, госпожа! Мы не позволим этим ублюдкам захватить Пристань! В его широко раскрытых глазах отражалось пламя, уже облизывающее жилые помещения. Взор горел огнём безумия. — Сейчас я наподдам ещё жару тварям! — визгливо завопил он и, складывая на ходу огненные печати, ринулся в сторону горящих зданий. — Куда?! Стой, убогий! Вернись немедленно! Туда нельзя! — госпожа Юй пустилась было за ним, но рядом с ней приземлилось несколько заклинателей в тёмных одеяниях, и ей пришлось вступить с ними в бой. Цзыдянь полыхнул бело-фиолетовой ослепительной молнией, и ей под ноги повалилось сразу три обугленных до черноты трупа. — Вэнь Чжулю! — выкрикнула Юй Цзыюань, отбросив в сторону ещё двоих. Но они всё прибывали и прибывали, спускаясь на мечах с неба, словно чёрные вороны. Мимо неё, схватившись за грудь с гримасой жуткой боли на лице, пролетел заклинатель в коричневых одеждах какого-то малого клана. Вэнь Чжулю, только что отправивший в полёт этого и ещё двух других, подскочил к ней: — Госпожа? Вам нужна помощь? — Не мне! — Юй Цзыюань правой рукой орудовала Цзыдянем, левой — сражалась мечом. — Спасай своего господина! — Где он?! — Вэнь Чжулю огляделся по сторонам в поисках Вэнь Чао. — Я ведь только что видел его рядом с вами! На них ринулась новая волна неприятелей. Сжигающий ядра встал спиной к госпоже Юй и, также выхватив меч левой рукой, принялся наносить удары по нападавшим попеременно то мечом, то своей смертоносной рукой. Юй Цзыюань сбила Цзыдянем заклинателя, попытавшегося атаковать Вэнь Чжулю сверху. — Благодарю Пурпурную Паучиху! — Сжигающий ядра молниеносным движением оказался слева от неё и раскрытой ладонью нанёс убийственный удар по груди заклинателя, чуть не доставшего госпожу Юй своим мечом. — Так где, вы говорите, Младший господин? — Этот ваш тупоголовый за каким-то гуем поджёг резиденцию. И после сам же умчался в самую гущу пожара. Вас, Вэней, рисом не корми — только дай что-нибудь пожечь! — она обрушила всё своё негодование из-за действий Вэнь Чао на нападавших со всех сторон заклинателей. Отвратительно запахло палёным мясом. Цзыдянь извивался и шипел, словно огненная змея. Вэнь Чжулю пожал плечами на её возмущение и, прикрыв женщину спиной, сжёг ядро попавшему ему под горячую руку адепту неизвестного клана. — Ваш паршивец совсем слабоумный?! Все здания в Пристани деревянные! Сейчас всё начнёт рушиться, и он останется погребённым под грудой брёвен, камней и пепла! Вытащи его оттуда! Она махнула рукой, указывая направление: — Он побежал туда! — и вонзила меч в подскочившего к ней человека в чём-то грязно-сером. Вэнь Чжулю кивнул и, снеся по пути головы сразу трём неприятелям, ринулся в сторону полыхающих зданий. Госпожа Юй, Вэнь Чжулю и оставшаяся горстка адептов в пурпурных и бело-красных одеяниях уже много часов вели ожесточённый и яростный бой. Но силы были неравны. Пристань полыхала ярко-красным пламенем. В небо взвивались алые искры и валил густой чёрный дым, затмевая солнечный свет. Над лотосовыми озёрами клубился пар. Доски деревянного настила пропитались кровью и гарью. Счёт павших уже шёл на сотни, но нападавших было в разы больше, чем защитников резиденции. Поначалу, когда первые воины в одеждах малых кланов ворвались на территорию Пристани и вступили в бой, Юй Цзыюань была уверена, что сражение будет недолгим. Она не сомневалась, что они вышвырнут этих слабосилков из резиденции на раз два. Однако когда к ним присоединились люди в чёрных одеждах, которых она приняла сначала за бродячих заклинателей, дело стало принимать серьёзный оборот. Эти люди оказались хорошо обученными тренированными бойцами. И уже после первой же схватки с одним из них госпожа Юй с неверием и ужасом узнала стиль ордена Цзинь. Она не могла ошибиться. Этот стиль был знаком ей слишком хорошо. Бывая в Ланьлине, она бессчётное количество раз наблюдала за тренировками адептов дружественного ордена. И даже сама неоднократно давала уроки старшим из них. В душе госпожи Юй вспыхнул гнев и разлилась горечь. На Юньмэн напали адепты ордена Цзинь? Ордена, госпожой которого была её лучшая подруга? Ордена, с которым они многие годы были связаны почти родственными узами? Её людей убивают адепты, которых она собиралась когда-то привечать в своём доме с брачными дарами? Как такое могло случиться?! Как Мэйфэн могла допустить подобное?! Ведь орден Цзинь официально не принимает участия в войне! Значит, Юньмэн Цзян не является их врагом! Кто их сюда привёл?!. Это не может быть Цзинь Гуаншань. Юй Цзыюань знала, что Глава безвылазно сидит в Башне Кои и трясётся над нейтралитетом ордена Цзинь, словно целомудренная дева над своей невинностью. Значит… Цзысюань?! Ему показалось недостаточным опозорить её дочь и разорвать помолвку? Он решил уничтожить её орден, её дом?! Госпожа Юй пришла в бешенство. Пусть мерзавец не ждёт от неё пощады! Она спустила ему с рук выходку с Яньли. Но нападения на Пристань Лотоса она ему не простит! Лично превратит его в факел, пылающий столь же ярко, как сейчас горит резиденция! И Юй Цзыюань со всё более усиливающейся яростью крушила адептов ордена своей некогда любимой подруги, пристально вглядываясь в каждое появляющееся перед ней лицо. Она искала Цзысюаня — юношу, чьих детей когда-то мечтала называть своими внуками. Теперь же она страстно желала предать его жесточайшей смерти. Госпожа Юй обернулась — позади раздался страшный грохот. То рухнула сторожевая башня резиденции, подмяв под себя несколько жилых домов. В небо взвился столб огня. Пламя распространилось дальше, жадно пожирая ажурные беседки и резные павильоны. Всё вокруг обрушивалось и падало. Длинные языки огня лизали деревянные доски настила, но с шипением гасли в лужах крови. Пристань Лотоса медленно умирала, издавая предсмертные скрипы и скрежет, которые смешивались со звоном мечей и стонами раненых и гибнущих людей. Прямо из огня выбежал Вэнь Чжулю в сплошь покрытых чёрной копотью когда-то бело-красных одеждах. Его волосы потеряли половину своей длины и торчали в разные стороны опалёнными спутанными космами. На руках он нёс практически обнажённого и вообще лишённого волос Вэнь Чао, чьё тело было покрыто чудовищными ожогами и пятнами крови. Юй Цзыюань передёрнуло от этой леденящей кровь картины. — Жив? — резко выдохнула она, когда Сжигающий ядра поравнялся с ней. — Да. Но очень плох! — Уноси его отсюда! — она дёрнула подбородком вверх. — Но… Как же вы, госпожа? — Мы справимся! Улетай! Сжигающий ядра вскочил на меч, аккуратно прижимая к груди раненого господина: — Я вернусь, госпожа Юй! И приведу людей! Продержитесь ещё немного! Она кивнула и фиолетовой молнией ворвалась в гущу переодетых адептов ордена Цзинь, расчищая Вэнь Чжулю путь.***
Духовные силы госпожи Юй были на исходе. Цзыдянь давно уже свернулся кольцом на её пальце и лишь время от времени слабо потрескивал. Меч стал неимоверно тяжёлым и валился из обессилевших рук. Она ещё сражалась, держась исключительно на ярости и упрямстве. Но понимала, что скоро уже не сможет. С внезапной ясностью Юй Цзыюань вдруг осознала, что это конец. Мысль о смерти её не пугала. Госпожа Юй была воительницей и заклинательницей. Дочерью Главы одного прославленного ордена и супругой Главы другого. Погибнуть на поле битвы, сражаясь за свой орден, защищая свой дом и повергнув до этого немало врагов — честь для любого воина. Госпожа Юй об этом не сожалела. Сожалела она о другом — о том, что не удалось ещё раз увидеть своих детей. И ещё больше — о том, что она никогда не говорила им о своей любви… Юй Цзыюань выросла в суровом клане, в котором ей не делали поблажек лишь за то, что она родилась девочкой. К юношам и девушками предъявлялись одинаково жёсткие требования. И из тех, и из других растили сильных и грозных заклинателей. Настоящих воинов. И чувства там были не в чести. Её саму воспитывали в строгости, не одаривая ни нежностью, ни лаской. И она так же воспитывала своих детей, полагая, что только подобным образом можно взрастить в них силу духа и непоколебимый характер. У неё это, несомненно, получилось. Но сейчас, когда от смерти её отделяло лишь несколько шагов, ей вдруг нестерпимо захотелось, пусть на краткий миг, стать нежной, любящей матерью. Заключить детей в тёплые объятия и сказать им о том, как сильно они ей дороги, насколько любимы… Потеряв концентрацию от дикой усталости, Юй Цзыюань не заметила, как сзади подкрался переодетый адепт ордена Цзинь и с размаху вонзил ей в спину меч по самую рукоятку. Пылающее золотом остриё пронзило женщину насквозь и вышло из груди почти у самого сердца. Заклинатель выдернул своё оружие. Из раны хлынула кровь. Её собственный погасший меч выпал из разжавшейся ладони. Госпожа Юй сложилась пополам, словно сломанная кукла, и упала на скользкий и тёплый от свежепролитой крови деревянный настил. Горстка пока ещё остававшихся в живых адептов Юньмэн Цзян, увидев, что их госпожа ранена, с яростными криками бросилась на людей в чёрных одеждах, оттесняя их от хозяйки Пристани Лотоса. А ей вдруг мучительно сильно захотелось увидеть Фэнмяня. Заглянуть в его сияющие аметистовые глаза. Поймать взглядом ласковую улыбку. Такую же, как у их дочери. Ему она тоже не говорила о своей любви. Хотя нет. Ему — говорила. Очень давно. Когда они оба ещё были совсем юны. Когда неистово ласкали друг друга под покровом жарких юньмэнских ночей и в упоении шептали что-то такое, безумно нежное. Это было ещё до рождения Яньли. Потом слова любви слетали с их уст всё реже и в итоге перестали звучать совсем. Почему? На этот вопрос у Цзыюань никогда не было и нет ответа. Так сложилось. Вероятно, во многом в этом виноват её непримиримый, крутой и слишком гордый нрав. Она не сумела создать настоящей семьи. Не стала хранительницей очага. Не была чуткой матерью и женственной супругой. Юй Цзыюань это признавала. Но сейчас ей бы хотелось произнести эти слова вновь. В последний раз… Сквозь застилающие глаза солёные слёзы она прощально смотрела на юньмэнское небо. Обычно такое ясное, ярко-синее, а сейчас заволокшееся клубами чёрного дыма и серой гари. На фоне заходящего солнца она увидела две стремительно приближающие точки. Они всё увеличивались и увеличивались, пока не превратились, наконец, в две группы людей в бело-красных и пурпурных одеждах. Первую группу возглавлял сдержавший своё обещание Вэнь Чжулю, а впереди второй летел… Фэнмянь?.. Юй Цзыюань с тоской подумала, что это, наверно, её предсмертное видение. Ну и хорошо. Пускай видение. Зато она сможет увидеть его ещё раз. Хотя бы в своей иллюзии… Адепты Вэнь и Цзян спрыгнули с мечей и ринулись в бой. Затихшая было Пристань вновь наполнилась звуками битвы. Но Юй Цзыюань видела только его. Он пробивался к ней сквозь толпу заклинателей, накинувшихся на него, словно стервятники. Расчищал себе путь, сея смерть и орошая всё вокруг кровью врагов. Меч пылал фиолетовым пламенем. Пурпурные одежды развевались. Яростный. Неистовый. Опасный. Прекрасный, словно божество войны. Глава Великого ордена Цзян. Её муж перед Небесами и Землёй. Её единственный любимый мужчина. Разрубив почти напополам последнего из нападавших на него заклинателей, Цзян Фэнмянь подбежал к ней. Упав на колени, он поднял её, словно пушинку, и прижал к себе: — Цзыюань! Его взгляд полнился тревогой и страхом. Увидев глубокую рану в груди, он побледнел: — Держись, Цзыюань, потерпи немного! Я отнесу тебя в Безночный город. Мы вызовем Вэнь Цин! У неё и правда золотые руки! Она поможет тебе, поможет… Госпожа Юй покачала головой. Она знала, что её рана смертельна. И знала, что он тоже это понимает. Ей не хотелось тратить их последние совместные мгновения на ложные надежды. Они всегда были честны друг перед другом. Она протянула руку и нежно провела пальцами по его щеке, оставляя на ней кровавый след. — Фэнмянь… Ты… здесь… — дыхание со свистом вырывалось из её груди. В пробитом лёгком что-то заклокотало. Она закашлялась. Из уголка рта потекла струйка крови. — Я… хочу…попросить… Говорить было больно. Каждое слово давалось с трудом. — Всё что угодно! Я сделаю всё, что угодно! Только не разговаривай, пожалуйста, Цзыюань! Тебе нельзя говорить! — Фэнмянь прижал её ладонь к своей щеке, потом к губам. — Позаботься… о… детях… Не оставляй… их… — Не оставлю! Мы вместе не оставим! Цзыюань, мы улетаем отсюда! — он хотел встать, чтобы забрать её на меч. Но она из последних сил вцепилась в его рукав, смяв слабеющими пальцами пурпурный шёлк: — Нет… Фэнмянь… Поздно… Я… тебя… «Люблю!» — так и осталось несказанным. Глаза госпожи Юй закрылись, и жизнь покинула её с последним вздохом. Она уже не видела, как по его лицу бегут горячие дорожки слёз. Как он обнимает и баюкает в своих руках её тело. Не видела, как к убитому горем, ничего вокруг не видящему и не слышащему Главе бесшумно подобрались два заклинателя и с двух сторон вонзили мечи в его тело. Не видела, как Цзян Фэнмянь упал, так и не выпустив её из рук. Как из отворота его одежд выскользнула и с глухим стуком покатилась по окровавленным доскам изысканная шпилька из цишаньского золота. Украшающие её бриллианты ослепительно сверкнули в лучах заката багровыми искрами. Это был последний подарок, бережно хранимый Главой ордена Цзян в ожидании встречи с любимой женой.