Соберите суд, но победителей не судят.
Мы первые кроманьонцы — мы выбились в люди.
Не пизди! Я кладу на вас, челядь, пятикратно.
Ведь мы выступаем сильно, будто челюсть питекантропа.
Был конец марта, когда в дом залетел Ники, радостно что-то крича. Аарон, занимавшийся в это время дополнительными у себя в комнате, встрепенулся и чуть ли не полетел вниз, надеясь на то, что университет прислал письмо с сообщением об их зачислении по гранту. Последние два года они с Эндрю учились не покладая рук только ради того, чтобы не влезать в студенческие кредиты и иметь возможность получить достойное образование. Слетев по лестнице на первый этаж, Аарон завернул в гостиную, где уже были Ники с Эндрю, который до этого готовил что-то на кухне и был немного перепачкан в муке. У Ники в каждой руке было по письму, а на его лице сверкала радостная, предвкушающая улыбка. Замерев на мгновение в неуверенности, Аарон подошел ближе к кузену, пытаясь угадать, в какой из рук его письмо. Эндрю так же в нерешительности стоял рядом. Наверняка они оба надеялись на то, что переполненный энергией Ники сам сделает первые шаги к тому, чтобы распечатать эти треклятые конверты. — Сделаете это одновременно? — спросил Ники, протягивая каждому из них по конверту, все еще не убирая улыбку со своих губ. — Я на сто процентов уверен, что вы оба выиграли гранты! Вы так много готовились! — Не расстраивайся потом, если окажешься неправ, — в своей привычной манере пробурчал Эндрю. Он делал это скорее из-за привычки отрицания чего-то хорошего в своей жизни, чем по-настоящему сомневался в себе. «Если ничего не ожидаешь, то потом не разочаруешься» — так всегда говорил Эндрю, но Аарон знал, что его брат был переполнен надеждами на лучшую жизнь, потому что ни у кого из них не было желания стать пропащими людьми, всю жизнь работая официантом или разносчиком пиццы. Их амбиции для тех, кто вырос в бедности и беспризорности, были очень высоки, но мог ли их кто-то винить за это? Однозначно нет. — Ну все-все, не тяните! Я сейчас умру от любопытства! — Ники буквально впихнул им в руки письма. Аарон повертел конверт в руках, находя свое имя в строке адресата, а после тяжело вздохнул и вскрыл его по обозначенной отметке. Эндрю повторил за ним, и, когда в их руках остались лишь бумаги без обертки, они перекинулись взглядами, а после развернули листки, вчитываясь в текст. Аарон быстро пробегал взглядом по строчкам, ища заветные слова, которые нашлись довольно быстро. «Поздравляем Вас с зачислением в университет Пальметто! Вы будете зачислены на обучение приказом от 20 августа 2005 года с полной оплатой обучения и проживания в общежитии за счет предоставленного вам гранта на обучение!» Не веря своим глазам, Аарон еще несколько раз перечитал заветные строчки, а потом поднял глаза, смотря на не менее шокированного Эндрю и замершего в ожидании Ники. — Я поступил… — голос от переполнявших эмоций сорвался, и Аарон прокашлялся, подавляя накатившиеся на глаза слезы радости. — Я поступил и выиграл грант! Теперь уж Аарон не стал сдерживать эмоций, налетая на Ники с крепкими объятиями. — Я тоже выиграл грант… — сказал Эндрю, все еще стоя с шокированным выражением лица. — Аарон, я… Оторвавшись от кузена, Аарон подошел к брату и раскинул руки в стороны, приглашая в свои объятья. Эндрю, промедлив секунду, обнял его, крепко обхватывая руками и утыкаясь носом в плечо. Это проявление доверия и привязанности, так не свойственное Эндрю, окончательно прорвало плотину спокойствия, и Аарон расплакался, еще сильнее вжимаясь в брата. Они смогли. Спустя годы подготовки и бессонных ночей они смогли поступить в один из лучших университетов в их штате. Для двух потрепанных жизнью мальчишек это было мечтой, желанием, которое впору загадывать Санта Клаусу в Рождественскую ночь. — Ники, иди сюда, а то стоишь, как бедный родственник, — хлюпнув носом, позвал кузена Аарон, приглашающе распахивая одну руку. Ники, явно не ожидая такого, тоже всхлипнул и обхватил близнецов руками, пряча их в своих объятиях. Теперь, когда до выпуска из школы осталось всего два месяца, потом выпускной, и можно считать, что студенческая жизнь началась. Они до последнего мгновения не верили, что смогут поступить, даже несмотря на высокие баллы по академическому оценочному тесту, сомнения все равно не отпускали, а теперь можно было расслабиться. — Я хочу машину, — куда-то в подмышку Ники пробурчал Эндрю, а после вылез из этого переплетения конечностей. — Стипендия будет полностью покрывать наши расходы во время учебы, да и подработки никто не отменял, а на машине будет удобнее добираться отсюда до кампуса и перевозить вещи. — Тебе просто нужен был предлог для того, чтобы потратить свою часть денег на машину своей мечты, — подколол брата Аарон, вспоминая, как Эндрю чуть ли не слюной капал на Lexus GS, вышедший в начале года. Машина была действительно шикарной, и Аарон, честно говоря, был готов поделить ее стоимость пополам, чтобы потом иметь возможность брать ключи без спроса. Эндрю был крайне ревнив к своим вещам, а две такие машины им были просто не нужны. — Ты раскусил меня, — крикнул Эндрю из кухни, возвращаясь к готовке. — Обещаю давать тебе ее на свиданки с девчонками! — Вот же, — буркнул Аарон на эту подколку. В отличии от Эндрю, Аарон уже пытался строить отношения, но так сложилось, что мало кого привлекали низкие парни, а подколы про рост от человека, который был ни на йоту выше, звучали глупо, так что из развлечений оставались лишь подколки по поводу провальных любовных похождений. — Сам не далеко ушел, а еще ядом плюется. — А вдруг он гей, как и я? — ехидство в голосе Ники можно было распознать даже без особых усилий. — А что? Удивительно, что Эндрю в свои восемнадцать ни разу не был замечен в компании девушек! А вот если ему нравятся мальчики, то, вероятно, он просто прячется от всех, и от нас в том числе. — Ну конечно! Как же я мог не заметить, что моего идентичного близнеца привлекают мужчины! — на самом деле Аарону было все равно, даже если бы Эндрю оказался инопланетянином, это не было чем-то по-настоящему важным. Однако на самом деле было странно, что у Эндрю не было никаких романтических интрижек. По крайней мере, точно не с кем-то из школы, потому что об этом в тот же миг пошли бы слухи. Возможно, кто-то с подработок? Но какова вероятность того, что Аарон ни разу не заметил ничего подозрительного? — Не забудьте написать письма в университет, подтвердить зачисление, а я пойду позвоню Эрику и куплю билеты на самолет! — сказал Ники, потрепав Аарона по коротким волосам. Пожелав кузену удачи, Аарон пошел на кухню к Эндрю. Да, помочь с готовкой он никак не сможет, только хуже сделает, но составить компанию и немного побесить — запросто. Они часто болтали, пока Эндрю готовил очередной кулинарный шедевр, подсмотренный в одной из тех передач для домохозяек, которые любил по вечерам смотреть Эндрю. — Нэнси Дрю, у меня вопрос, — сказал Аарон, садясь за кухонный островок. — Кто тебя привлекает? Спортивный интерес, на будущее, чтобы случайно не раскрыть твои самые страшные секреты перед каким-нибудь парнем твоей мечты. — Боишься соперничества? — не отвлекаясь от помешивания чего-то в сковородке, спросил Эндрю. — Не стоит. Старший брат не станет отбивать у тебя знойных красоток. — Ты не можешь утверждать, что ты старше! Мы этого не знаем! — возмутился Аарон, отвлекаясь от изначальной темы разговора. — Мы не нашли документов о нашем рождении у Тильды, так что ты не можешь быть старшим братом просто потому, что захотел! — Могу. В этом вся прелесть. Кто первый сказал, тот и старше, — иногда Аарону хотелось прибить своего брата. За столько лет, проведенных вместе, они смогли стать по-настоящему близкими людьми, а последние два года сблизили их настолько, что все чаще Ники просил поменьше делать эти «близнецовые штуки». Какие такие штуки, Аарон так и не понял, но после того разговора он надолго погрузился в мысли. Не сказать, что по отношении к другим они стали более открытыми, но Аарон пытался заводить друзей в школе, что получалось с переменным, в подавляющем большинстве случаев неудачным, успехом, а вот Эндрю без нужды ни с кем не общался. Аарон принимал это как такую же данность, как и то, что они близнецы. Жизнь Эндрю не способствовала порождению любви к другим детям, да и к людям в целом. — Так, ты уходишь от темы. Тебе нравятся парни или девушки? Или те и другие? Давай, не скромничай, Эндрю, — из-за того, что Эндрю стоял к нему спиной, Аарон не мог считывать его эмоции, но по расслабленной позе брата можно было легко понять, что этот разговор не доставляет ему дискомфорта. — Парни. Меня привлекают парни, — все же сдался и ответил Эндрю спустя несколько минут молчания под монотонное шипение и бульканье со стороны плиты. — Надеюсь, ты не собираешься знакомить меня с абсолютно всеми парнями в кампусе? — О нет, ты смог разгадать мой коварный план! — притворно разочарованно вздохнул Аарон, а потом рассмеялся. — Как давно ты понял? — Может, лет в пятнадцать? — задумчиво протянул Эндрю, подходя к морозильнику и доставая из него две упаковки с мороженым: шоколадное для себя и пломбир с карамелью для Аарона. — Подозревать об этом я начал лет в тринадцать, а окончательно понял только в пятнадцать. Хотя не скажу, что тогда был слишком сильно рад этому. Сам знаешь, почему. — Мне теперь интересно, сколько тайных интересов было у тебя пока я думал, что тебе просто не до этого, — сказал Аарон, сползая со стула и утягивая у Эндрю из-под руки соломку нарезанной морковки. Увернувшись от подзатыльника, он вернулся на свое место и, довольно хрустя морковкой, уставился на брата в ожидании интригующих подробностей. — Я же не лезу в твои любовные похождения, вот и ты в мои не лезь, — услышав ответ, Аарон лишь тяжело вздохнул, понимая, что смысла вытаскивать из Эндрю что-то силком просто не было. В любом случае, впереди целых четыре года совместного обучения, и теперь, зная такие щепетильные подробности, Аарон точно будет внимательнее к тем, с кем общается Эндрю. Не то чтобы это было его дело, но от этого менее интересно не становилось. Все-таки, несмотря на прошедшие года, проведенные под одной крышей, и близкие братские отношения, они все еще держали свои границы друг перед другом и никогда не настаивали на ответах, когда второй не хотел отвечать. Так что оставалось лишь наблюдать и делать выводы.***
Уже через несколько недель после того, как Эндрю заявил о своем желании купить автомобиль, они поехали исполнять эту прихоть. Аарон сидел в зале автомобильного салона вместе с Ники и ждал, пока Эндрю выберет машину своей мечты. Уже добрый час они наблюдали за тем, как Эндрю под ручку с консультантом ходил между рядами начищенных воском машин. По мнению самого Аарона, можно было взять первую попавшуюся машину, на которую хватило бы денег, но нет. Эндрю раскрыл еще один талант — он оказался непробиваемым душнилой во всем, что касалось автомобилей. Да, Аарон знал, что у его брата есть пристрастие к крутым машинам, но не думал, что настолько. — Такое ощущение, что он себе не машину, а любовницу выбирает, — уже в который раз за этот час мучительно вздохнул Аарон, откидывая голову на спинку дивана. — Да что ты нудишь, как старый дед, — одернул его Ники. — Я ни разу не видел, чтобы Эндрю был чем-то так заинтересован. Дай ему найти игрушку по вкусу. — Я потом ему это припомню, — бросил Аарон, вставая с дивана и направляясь на поиски своего злобного двойника. Людей в салоне было мало, так что найти мелькающую то тут, то там белобрысую макушку не составило труда. Он стоял напротив черной машины и очень внимательно слушал то, что ему рассказывал консультант. Встав чуть в стороне так, чтобы попадать в поле зрения Эндрю, он стал слушать все, что так внимательно слушал его брат. Если сам Эндрю, судя по всему, понимал все эти характеристики и качества машины, то Аарон думал о том, каким из эльфийских диалектов это было. — Лексус последнего года выпуска и из всех имеющихся у нас моделей по характеристикам самый лучший. Четырехдверный, максимальная скорость 210 километров в час, разгон от нуля до ста семь секунд, полный привод, расход топлива в городе — четырнадцать с половиной литров на сто километров, за городом семь и два литра на сто километров. Кузов типа седан обеспечивает высокую маневренность. Эту модель начали выпускать только в прошлом году, и используются самые новейшие технологии как в механической составляющей, так и в электронике. — Меня устраивает. Пойдем оформлять, — Эндрю первым направился в сторону ресепшна, не дожидаясь, пока консультант сориентируется и последует за ним. Аарон уже в который раз за этот день закатил глаза и пошел вслед за братом, быстрым, мимолетным взглядом осматривая всю эту коллекцию машин. Красивые, да, но не более, и для самого Аарона не представляли никакой ценности, помимо тех денег, которые в одну из них собирался вбухать Эндрю. Ники, заметив, что близнецы уже начали оформлять документы, подошел к ним, заглядывая через плечо Аарона в документы. Увидев что-то, он присвистнул. Дальше все прошло в тишине, нарушаемой редкими репликами девушки о том, что и где подписать. Эндрю расплатился наличными и, получив все документы, молча вышел на улицу. Ники с Аароном, как утята за мамой-уткой, вышли вслед за ним. — Что дальше? — устав от молчания, спросил Аарон, не понимая, чего именно они ждут. — Они должны сейчас подготовить машину и пригнать. Вернемся домой уже на этой красавице, — голос у Эндрю был до ужаса довольным, словно у него исполнилась самая заветная мечта. — К ней относитесь как к самому ценному в этом мире. Руки оторву. — Тоже мне, кощей и злато, — себе под нос пробубнил Аарон, пихая Эндрю в плечо. — Будешь давать погонять? — Ага, себе на коленки посажу, как ребенка, — Эндрю толкнул его в ответку, а в его голосе звучали очень яркие смешки. Их разговор прервал приятный гул выехавшей из-за угла машины. Эндрю тут же встрепенулся, откидывая лишь наполовину скуренную сигарету в сторону. Машина остановилась напротив них, и из нее вышел молодой человек. — Вот ваш комплект ключей, запасной вам уже выдали. С покупкой Вас, — как по листочку, отчеканил парень и, получив кивок от Эндрю, зашел обратно в салон. — Ну, теперь я точно спокоен в том, что у вас не будет любовных проблем, — довольно протянул Ники, обходя машину и рассматривая ее со всех сторон. — Мои братишки будут главными казановами на всем чертовом побережье. — Ага, понты дороже денег, — раздражение Аарона хоть и было сглажено общим веселым настроением, но он все еще был чертовски голодным, потому что Эндрю потащил их сюда ни свет ни заря, даже покушать они не заехали. — С тебя обед, пока я тебе самому голову не отгрыз. — Любовь к мужчине лежит через желудок. Эндрю, давай, распаковывай красавицу, пока у нас тут голодный обморок не образовался, — Ники схватил слабо сопротивляющегося Аарона локтем за шею и прижал к своему боку, несильно натирая макушку кулаком. — Ники, прекрати пользоваться своим ростом для того, чтобы протирать мне лысину, — Аарон выскользнул из слабого захвата, поправляя растрёпанные волосы. — У тебя, если ты не заметил, два кузена, а страдаю только я. — Аарон, ну ты же знаешь, что Эндрю мне за такое руки оторвет, — наигранно расстроено протянул Ники, помогая Эндрю собрать все снятые с машины защитные пленки. — Вы с Эндрю, считай, одно целое, так что не куксись. Тебе не убудет, да и не облысеешь ты от такого. — Придурки, — буркнул Эндрю и, выкинув последнюю защитную пленку в мусорку, сел на переднее сидение. Аарон, быстро сообразив, что пассажирское место еще не занято, быстро оббежал машину и запрыгнул рядом. — Почему я сзади то? Ладно Эндрю, он водитель, но ноги длиннее у меня! — возмущенно воскликнул Ники, заползая на заднее сидение. — Ты же сам сказал, что мы с Эндрю — одно целое, а ты хочешь нас разделить, — с довольной улыбкой на губах чуть ли не пропел Аарон. Поудобнее устроившись на сидении, он посмотрел в окно и довольно выдохнул. — Не забудь про обед. Хочу бургер с картошкой фри и сырным соусом.***
В ночь перед днем рождения Ники Аарон и Эндрю заперлись в комнате, чтобы окончательно подготовить подарок. Они специально откладывали деньги с подработок, чтобы подарить кузену хоть что-то полезное, а сам Аарон криво-косо сплел несколько радужных фенечек по видео-урокам, которые смотрел на компьютере в библиотеке. Они получились достаточно несуразными, с неровными рядами, но тем не менее Аарон делал их со всей душой и знал, что такой подарок Ники оценит намного больше, чем какую-то покупную безделушку. В суматохе подготовки к выпускному и отъезду Ники они старались изо всех сил, чтобы кузен ничего не заподозрил, а главное, чтобы он преждевременно не нашел подарки, которые близнецы прятали так, словно вот-вот должно было нагрянуть ФБР с обыском. Что ж, в конечном итоге они смогли сделать все так, чтобы Ники не начал их расспрашивать. Он, скорее всего, конечно, надеялся на то, что они отметят этот день, но все равно близнецы хотели устроить для него красивый сюрприз, отпраздновав последний совместный день рождения на много лет вперед. Кто знал, когда они встретятся в следующий раз? А еще должен был приехать Эрик, и Аарон очень сильно надеялся, что Ники не впадет в истерику. Эрик пробудет у них в гостях всего один полный день, прилетев рано утром двадцать третьего мая и улетев обратно утром двадцать четвертого, но даже этого было бы достаточно для того, чтобы сделать Ники самым счастливым в этот день, ведь он не виделся с Эриком долгие два года. Да, может быть они и так увиделись бы спустя месяц, ведь Ники собирался переезжать в конце июня сразу после выпускного близнецов, но тем не менее что близнецы, что и сам Эрик, решили, что такая преждевременная встреча будет только в радость. Пока Эндрю пытался красиво упаковать стопку CD-дисков с альбомами любимых исполнителей Ники, Аарон старательно прикреплял фенечки к небольшим картонным открыткам с забавными пожеланиями. Также в общий подарок было принято добавить вязаные шапку и шарф (кто же знал, что, помимо всего, Эндрю за закрытыми дверьми своей комнаты вяжет? Даже Аарона это шокировало). Также в большую коробку они положили много любимых сладостей своего кузена, забавные носки (Аарон лично отобрал каждую пару, чтобы они идеально описывали Ники). Подарок получался не очень большим, но они вложили в него всю свою душу и любовь, так что грустить по этому поводу смысла не было. И сам Аарон уже давно пообещал себе, что, как только он сможет себе это позволить, он сделает Ники по-настоящему достойный подарок. Может они бы сделали его и сейчас, но, учитывая, что Ники переезжал, а вещей с собой забрать ему надо было не мало, что-то большое дарить было не очень разумно, да и он не принял бы такой подарок, сказав что-то на подобии «а вы на что жить будете?». Сейчас было два часа ночи, и они после того, как все упакуют, еще займутся украшением гостиной, чтобы Ники, который наверняка в свой выходной проснется к обеду, с самого утра ощущал полную атмосферу праздника. Сами близнецы планировали встать в восемь утра, и, пока Эндрю поедет забирать Эрика из аэропорта, Аарон подготовит все остальное. Они впервые старались настолько усердно, чтобы все получилось идеально, так что права на ошибку у них не было. * Конечно, выспаться этой ночью у них не получилось, и их утро началось с заливания в себя полных кружек кофе. По утрам Аарон и Эндрю были особенно похожи в своей ворчливости, широких зевках и растрепанных волосах, но все скрашивала эйфория от того, что их план шел ровно так, как надо. Самолет Эрика должен был приземлиться через час, так что Эндрю уже надо было спешить, чтобы не опоздать и встретить Клозе прямо в зале ожидания прилетов, а Аарону предстояло накрыть праздничный стол из продуктов, которые они купили вчера вечером и спрятали у себя в комнатах в специально купленных для этого термосумках. Застолье не планировалось чрезмерно пышным, но все равно все должно было быть хорошо. К тому же ближе к часу дня должна будет приехать заранее заказанная пицца. Голодными и расстроенными они точно не останутся. Оставалось надеяться на то, что Эндрю с Эриком успеют вернуться до того, как Ники проснется, чтобы они все втроем смогли встретить именинника в гостиной. Они ничего не говорили друг другу с самого пробуждения, но все равно каждый из них четко знал, что должен был сделать. Они быстро перекусили горячими бутербродами, а после этого Аарон проводил Эндрю и приступил к последней части их плана. И все это надо было провернуть так, чтобы не разбудить Ники шумом, даже несмотря на то, что спал тот обычно как убитый. * Эндрю с Эриком вернулись спустя почти два часа. К большому облегчению Аарона, Ники все еще спал или просто валялся в постели, позволяя себе просыпаться в один из своих немногочисленных выходных медленно. В этот день близнецы впервые увидели Эрика лично, но, несмотря на это, у них обоих был определенный кредит доверия к человеку, которого выбрал их кузен. Может, в других обстоятельствах они и отнеслись бы к нему более критично, но зная, через что прошел Ники, и какую роль в его жизни занимал Эрик, по другому было просто невозможно. Они оба были благодарны Клозе за то, что тот помог их кузену принять себя, и они также не забыли лично поблагодарить мужчину, который все эти два года не переставал поддерживать своего парня, полностью разделяя его желание позаботиться о младших братьях. Теперь можно было начинать потихоньку шуметь, чтобы выманить Ники в гостиную. Телевизор работал на громкости чуть большей, чем это было необходимо, Эндрю громко шумел посудой на кухне, решив сделать еще что-то к столу, а Аарон и Эрик обсуждали университет. Клозе выпустился несколько лет назад и теперь с удовольствием рассказывал о своей студенческой жизни, и у Аарона уже начинал побаливать живот от смеха. Спустя пол часа таких махинаций с шумом, на втором этаже несильно хлопнула дверь, и Аарон тут же выключил телевизор пультом, который все это время был наготове. Из кухни быстрым шагом вышел Эндрю, и они все втроем встали в линеечку в ожидании именинника, который спустился через несколько минут, одетый в одну из своих забавных пижам и с настоящим гнездом на голове. Как только он показался в зоне видимости, Аарон, Эндрю и Эрик хором запели «Happy Birthday», хлопая в ладоши. Первой реакцией Ники был ступор. Он смотрел на них, не понимая, что происходит, и, как только его мозг смог обработать полученную информацию, он бросился к Эрику, стоявшему в центре, и заключил его в крепкие объятья. Клозе, который был более чем готов к такой реакции, подхватил Ники под бедра и еще крепче прижал к себе, утыкаясь носом в растрепанную макушку и шепча что-то, что мог услышать только Хэммик, уже начавший тихо всхлипывать. Пока Эрик и Ники наслаждались долгожданной встречей, Аарон и Эндрю молча отошли в сторону, доставая подарки. Они не были в обиде на кузена за то, что тот сейчас выбрал своего бойфренда, а не их, потому что прекрасно понимали, что Эрик значил для Ники, и насколько сильно они оба скучали друг по другу. Ники, несмотря на всю свою позитивность, довольно часто проводил вечера, меланхолично распивая вино и делясь с близнецами временем, которое они с Эриком провели вместе. Аарон был рад, потому что сейчас все его самые родные люди были счастливы, а наговориться за сегодня они еще успеют. Только спустя пол часа Ники смог отлипнуть от Эрика, но все равно не смог отпустить его далеко от себя, обхватив его руку и прижавшись настолько сильно, насколько это было вообще возможно. Аарон смотрел на то, как горели их глаза, и приходил в полнейший восторг от того, насколько сильно их любовь была заметна со стороны. Даже полностью слепо-глухо-немой смог бы это почувствовать, потому что они оба просто излучали волны счастья. Ники был заплаканным, но улыбался так широко, что у Аарона слегка щемило сердце от той нежности, которую он испытывал к своему кузену. Такая радость от Ники определенно стоила всех тех часов, которые они потратили на подготовку, а сейчас, когда на них с Эндрю наконец обратили внимание, они перешли к торжественному вручению подарков. Первое слово взял Аарон. — Ники, мы знаем, насколько сильно ты любишь праздники и сюрпризы, так что первую часть нашего подарка ты уже увидел, а вторую мы готовили также вместе с Эндрю, — после этих слов Эндрю протянул Ники коробку со всем тем, что они приготовили для кузена. Ники пришлось оторваться от Эрика, чтобы взять подарок, а на его глаза навернулись слезы. — Может, мы не говорим этого так часто, но мы горды тобой и тем, что ты наш старший брат. Мы искренне хотим, чтобы ты был счастлив. С днем рождения! Ники снова расплакался и, поставив подарок на пол, притянул близнецов к себе, обнимая. Сейчас Аарон сказал за них с Эндрю, а Ники прекрасно это понял и стал еще эмоциональней, чем был пять минут назад, хотя, казалось бы, что больше уже было просто невозможно. Близнецы в ответ обняли Ники, а после к ним присоединился и Эрик, который хоть со стороны и был частью этих эмоциональных объятий, все равно старался не прикасаться к близнецам, зная от Ники, что те не очень любят такое. За это он определенно получил еще +100 бонусов к своей карме и заработал еще большее уважение от Аарона и Эндрю. — Господи, у меня сейчас сердце разорвется от счастья! — наконец, чуть успокоившись, смог сказать Ники, выпутываясь из объятий и вытирая рукавом пижамы слезы с лица и подбородка. — Я вас так люблю, Аарон, Эндрю! И тебя люблю, Эрик! Аарон улыбнулся, смотря на то, как Клозе бережно потрепал Ники по голове, оставляя поцелуй на раскрасневшейся щеке. Он был так рад за своего кузена, который наконец начал получать все то, что заслуживал, и что дальше будет только лучше. Не за горами выпуск близнецов, а переезд Ники в его новый дом к Эрику был ближе, чем когда либо до этого. Когда все слезы были выплаканы, все поздравления сказаны, а подарки подарены, они сели за праздничный стол. Как всегда, больше всех говорил Ники, но в этот раз, из-за присутствия Эрика, близнецам довелось послушать их общение не через телефон, а вживую. То, как они смотрели друг на друга, их улыбки и прикосновения — все это поднимало в груди Аарона волну нежности, и ему хотелось, чтобы его любовь оказалась такой же. Видя то, какими два любящих человека могут быть друг с другом, он понимал, что если он и решится построить с кем-то серьезные отношения, то будет ориентироваться именно на Ники с Эриком, потому что такой пример настоящей, живой и искренней любви найти очень трудно. * Уже ближе к четырем часам вечера, когда они, сытые и счастливые, уже несколько часов сидели на диване, продолжая обсуждать все вокруг (даже Аарон и Эндрю, почувствовав себя достаточно комфортно, присоединились к диалогу, даже если говорили значительно меньше), близнецы засобирались, чтобы оставить Ники и Эрика наедине. Хэммик сначала даже не понял, почему близнецы так резко куда-то засобирались, но, как только он уловил очень многозначительный взгляд от Эрика, тут же заулыбался какой-то коварно-предвкушающей улыбкой. Видя этот взгляд, Аарону захотелось побыстрее сбежать, ведь становиться очевидцем другого рода проявления любви, как бы сильно он не любил кузена, ему не хотелось. Они пообещали Ники, что вернутся к одиннадцати, и со спокойной душой оставили Эрика на растерзание чересчур активного Ники. Не то, чтобы Клозе был против этого, но, опять же, ни Аарону, ни Эндрю абсолютно точно не хотелось знать, чем они там будут заниматься.***
Аарон стоял перед зеркалом в своей комнате и пытался завязать галстук, который все время выскальзывал из пальцев или сворачивался в такие формы, которые нельзя было охарактеризовать чем-то приличным даже с натяжкой. В очередной раз психанув, Аарон стянул галстук с шеи и откинул его на кровать. Ники хотелось, чтобы они пришли хотя бы раз в школу не как подростки-бунтари (хотя так ходил только Эндрю, пока сам Аарон предпочитал джемперы и водолазки с высоким горлом). Черный костюм сидел на нем хорошо, но все равно казалось, что Миньярд сейчас больше похож на первоклассника, чем на выпускника двенадцатого класса. Вздохнув, Аарон расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и, стащив со спинки стула пиджак, вышел из комнаты. Из гостиной раздавались приглушенные звуки телевизора и громкий голос Ники, который разговаривал о чем-то с Эриком. Эндрю и Аарон, конечно, учили немецкий, но временами было крайне трудно понять беглую речь Ники, который говорил со скоростью миллиона слов в секунду. Эндрю еще не было, так что Аарон, стараясь не привлекать внимания, прошел на кухню и достал из холодильника пакетик апельсинового сока. Пока Ники не обращал на него внимания, можно было спрятаться в закутке, а потом уйти из дома без галстука, который его в любом случае заставят надеть, если заметят, так что он решил схалтурить. Временами Ники был слишком педантичен, имея свою собственную шкалу важности мероприятий. Выпускной, почему-то, оказался чуть ли не на самой вершине Олимпа, и поэтому требования к внешнему виду были такими, будто они собрались получать национальную премию. — Аарон! Эндрю! — на весь дом крикнул Ники, видимо, уже договорив с Эриком. — Выходим через пять минут! Если вам этот выпускной не нужен, то это ваши проблемы, потому что это и мой праздник, и я не позволю вам его испортить! — Мы же не из университета выпускаемся. Это просто школа, — бросил ему в ответ Аарон, выползая из своего убежища и падая на диван. Эндрю все еще был наверху и непонятно чем занимался. Не мог же он так долго наводить марафет? Иногда Аарон не понимал своего брата от слова совсем, а в особенности потребность Эндрю выглядеть всегда с иголочки, будь то костюм или закос под гота или эмо. Сам Аарон относился к своему внешнему виду намного проще — стирано и глажено? Значит, все в порядке. — Эндрю! Хватит прихорашиваться! Я очень сомневаюсь, что внезапно в школе объявится любовь всей твоей жизни, — Ники, видимо, уже тоже не выдерживал и хотел поскорее отправиться на линейку вручения аттестатов, во время которой он собирался сделать бесчисленное количество фотографий, которые потом будет любовно рассматривать весь вечер, причитая, как же они с Эндрю выросли. На самом же деле, за последние два года они едва ли прибавили и трех сантиметров в росте, и многие с первого взгляда принимали их за учеников средней школы, даже несмотря на то, что они уже давно переступили черту подросткового пубертата и больше походили на молодых мужчин, чем на непутевых мальчишек. Эндрю, уделяющий больше внимания своему телу, слегка раздался в плечах и был довольно накаченным, пока Аарон предпочитал тратить время на йогу, во время которой можно было слушать аудиокниги и особо не напрягаться. Это вовсе не значило, что он был каким-то задохликом, вовсе нет, просто его не привлекало тягать железо, а йога помогала элементарно поддерживать тело в тонусе. — В отличие от некоторых, я не хочу потом стыдится своих фотографий с выпускного, — сказал спускающийся по лестнице Эндрю, который даже галстук надел, хотя Аарон прекрасно знал, что тот не любил классические костюмы также сильно, как и он сам. — Ну все, выезжаем! Аарон, Господи, надень этот чертов галстук! — уже из прихожей кричал Ники, суетясь сильнее, чем муха, случайно залетевшая на кухню. — Если потом ты будешь не доволен своими фотографиями, то даже не проси меня их удалить! Проигнорировав слова кузена, Аарон распихал свои вещи по карманам брюк и, надев неудобные лакированные туфли, вышел из дома, направляясь к машине. Ники уже занял место на задних сидениях, обеими руками обхватив букеты, которые было необходимо подарить их учителям профильных предметов. Ладно, хотя бы до места он сможет доехать в спокойствии и комфорте, а уж церемонию он как-нибудь переживет. Эндрю вышел из дома спустя еще три минуты, а потом потратил еще две на то, чтобы выкурить сигарету, потому что сегодня не получится спрятаться в закоулках школьного двора, который будет под завязку переполнен школьниками, их родителями и друзьями. Слава богу, это последний день здесь, а после они смогут уехать в университет, в который, как они знали, никто больше из их школы не поступил. Это было странно, ведь Пальметто считался достаточно хорошим образовательным учреждением. Возможно, все выбрали более рейтинговые места, желая ухватиться за Лигу Плюща, даже несмотря на то, что Пальметто не дотягивал до этой планки совсем чуть-чуть. От Эндрю, севшего на водительское место, хлынул запах тяжелых сигарет, и Аарон невольно поморщил нос, все еще не привыкнув к запаху табака, от которого его воротило всю сознательную жизнь. Эндрю, конечно, старался не курить при нем и всегда выходил на улицу, но остаточный едкий запах все равно был достаточно силен, чтобы вынудить Аарона приоткрыть окно и уткнуться в него носом, спасаясь от подступающей тошноты. До школы было семь минут езды на машине, так что хуже стать было не должно, тем более что Эндрю, прекрасно знающий о проблеме брата, уже зашуршал упаковкой какой-то жвачки, которая всегда в неограниченном количестве хранилась в машине. По дороге до места то тут, то там встречались кучки выпускников, бодро шагающих по тротуару и что-то обсуждающих. Иногда Аарону хотелось иметь больше друзей и знакомых, не проводя все время в компании близнеца, но их репутация не способствовала такому развитию событий, даже если многие обсуждали их. Конечно, в рамках каких-либо проектов и лабораторных Аарон общался с одноклассниками, но ни один из них не вызывал стремлений сблизиться, ровно как никто из девушек не проявлял к нему интерес. Было ли это связано с его достаточно низким ростом или еще с чем-то — Аарон не хотел думать об этом слишком много, уже находясь в предвкушении студенческой жизни. Им с Эндрю придется проводить больше времени порознь, занимаясь своими профильными предметами, а еще это был шанс обзавестись другом или даже девушкой. — Сразу не убегайте, я вас сфотографирую, — сказал Ники, когда они уже заезжали на парковку перед школой. Она была забита практически полностью, а движение затормаживали все те же кучки выпускников, от которых слегка рябило в глазах. Почему-то в душе разливалось странное чувство тоски из-за того, что дальше уже не будет школы, этих крикливых и противных преподавателей, а они больше не будут прогуливать уроки на крыше, не будут прятаться под лестницей или скидывать свои проделки на их несуществующую тройняшку. Аарон знал, что он не будет скучать по этим двенадцати годам заточения в школе, но его сентиментальный, время от времени, характер сейчас брал верх, заставляя погружаться в пучину воспоминаний и прожитых лет. Встряхнув головой и растрепав кое-как уложенные волосы, Аарон первым вышел из машины, когда Эндрю заглушил двигатель. Забрав у Ники букеты, он отошел на тротуар и стал ждать, пока близнец и кузен подойдут к нему. Ники уже держал в руках старенький, подержанный фотоаппарат, который, на удивление, все еще мог делать качественные снимки. Всучив Эндрю один из букетов, Аарон встал в «модельную» позу, прикрывая нижнюю часть лица цветами, а Эндрю в это время встал в максимально пафосную позу, засунув одну руку в карман и опустив букет соцветиями вниз. На это Аарон лишь закатил глаза. — Аарон, открой лицо, а то потом придется говорить, что у меня один кузен и один букет, — прикрикнул Ники. Аарон вздохнул и, опустив букет, улыбнулся в камеру. Не то чтобы он не любил фотографироваться, просто хотелось поскорее закончить всю эту кутерьму и заняться более насущными делами: собрать вещи для переезда в общежитие, помочь Ники собрать все его вещи, чтобы он мог спокойно переехать в Германию к Эрику. — Ладно, все. Ваши кислые лица прям создают атмосферу праздника. Идите к своим, а я пойду в зал. Помните, что я буду вас снимать. — Хорошо, после окончания встретимся у машины, — сказал Эндрю и первый пошел в сторону школы. Аарон последовал за ним, осматривая всех остальных выпускников, которые также начали потихоньку заходить в здание школы. Первым делом им надо было собраться в их классной комнате. Внутри школы было еще шумнее, чем на улице, и Аарон невольно поморщился. С самого детства он не любил шумиху вокруг себя, это напоминало крики пьяной матери и мужчин, приходивших к ней. Столько лет прошло, а это все еще причиняло боль и приходило в ночных кошмарах, где его снова и снова бросали на произвол судьбы. — Так, Эндрю и Аарон пришли, а значит, все в сборе, — заговорила их классная руководительница, как только близнецы вошли в кабинет. — Наш класс сидит в правом ряду, занимаем передние места. Всех будут вызывать в алфавитном порядке в независимости от того, из какого вы класса. Аарон и Эндрю будут одними из первых. Ладно, иногда идти первым в списке было не так уж и плохо. Они смогут быстро со всем закончить и сбежать с этого праздника жизни. Да, после церемонии будет вечеринка, но им там однозначно было нечего делать. Смотря на своих одноклассников, Аарон понял то, что не зря Ники заставил их надеть костюмы. По сравнению с остальными, они были еще скромно одеты. Некоторые девочки так вообще пришли в вечерних платьях в пол. Было непонятно, почему для них всех выпуск из школы был чем-то настолько значимым, да и Аарон не стремился этого понять. Может, для них всех школьные годы и были одними из самых лучших, во время которых они нашли друзей на всю свою жизнь, но у Аарона по-прежнему были только Эндрю и Ники. Может, в университете он сможет обзавестись несколькими близкими друзьями, но то, что было в школе, он забудет как страшный сон, несмотря на то, что и хорошего было достаточно. В кабинете они просидели не долго, а после разрозненной толпой направились в актовый зал. Чем ближе они подходили, тем отчетливее становился гул голосов. Внутри зала было душно. Все задние ряды были заняты родственниками и друзьями, а остальные выпускники уже заняли свои места, продолжая возбужденно переговариваться между собой. Аарон опять не смог сдержаться и поморщился. По напряженным плечам Эндрю, идущего впереди, было понятно, что ему все это также не доставляло удовольствия. Хотелось, чтобы это все поскорее закончилось, и они смогли отметить выпускной в тесном семейном кругу из них троих. Заказать пиццу, мороженое и сладости, купить пиво и провести вечер за просмотром какого-нибудь фильма или игрой в монополию. К тому же хотелось провести больше времени с Ники, у которого вылет был уже всего лишь через два дня. Заняв места во втором ряду с краю, ближнему к стене, они стали ждать. Говорить по большей части было не о чем, потому что все, что они могли обсудить, они уже обсудили дома, а вести праздные разговоры, просто чтобы занять время, желания не было. С возрастом Аарон перенял у Эндрю привычку больше молчать и наблюдать за окружающей обстановкой. Года в детском доме и постоянные нападки не прошли бесследно, и теперь они всегда старались держаться вместе, учитывая, что многие в этой школе знали об их прошлом. Непонятно было то, как они узнали, но факт оставался фактом, а защищаться в начале от нападок было делом не таким уж и простым, когда каждый норовил пошутить на счет их роста или упомянуть одну из сотен шуток про мать. Как оригинально. Если Эндрю на такое никак не реагировал, то Аарон загорался в мгновение, и успокоить его мог только близнец. Если его рядом не оказывалось, то тогда на лицах особо смелых появлялось парочка фингалов. Наконец, директор начал зачитывать церемониальную речь о том, какие все молодцы, и что впереди всех ждет великое будущее. Аарон на это лишь закатывал глаза, прекрасно понимая, что даже если некоторым удаться выбиться наверх, то многие из них все равно станут серой офисной массой, домохозяйками или того хуже. Единственное, на что надеялся Аарон, это на то, что они не упустят свой шанс и смогут продолжить дальше идти к своим целям. Они, без роду и племени, делали больше, чем было необходимо, и старались из всех сил, чтобы никогда не вернуться туда, откуда с таким трудом выбрались. — А теперь мы переходим к церемонии вручения аттестатов. После того, как я назову ваше имя и фамилию, вы выходите на сцену. И не спешите убегать сразу — вас сфотографируют и только потом отпустят, — закончил директор, и по залу вновь пронесся гул голосов. На букву А учеников было не так уж и много. — Аарон Майкл Миньярд, закончивший обучение с отличием, — проговорил директор, и Аарон под грохот аплодисментов встал с места и прошел на сцену. Сначала он пожал руки каждому из учителей, после вручил букет преподавательнице по химии и биологии, которая помогла ему с подготовкой к экзаменам, и только после этого подошел к широко улыбающемуся директору. Тот протянул ему аттестат, и Аарон, пожав ему руку, еле сдержался, чтобы не сбежать со сцены, чудом отстояв положенные несколько секунд, пока их фотографировали. Спустившись обратно в зал, он вернулся к своему месту, чтобы дождаться, пока и Эндрю получит свой аттестат. После было еще несколько учеников, которые чуть ли не изнутри светились, пока им вручали совершенно бесполезные картонки. Наконец, объявили Эндрю. Близнец прошел на сцену очень уверенно, но, вопреки приличиям, он не стал пожимать никому руку, лишь кивая в ответ. Только свою преподавательницу по праву он слегка приобнял, когда дарил ей букет. Учитывая то, что даже от Аарона и Ники он редко принимал какие-либо прикосновения, это было большее, чем можно было от него ожидать. На сцене он также не стал задерживаться, и, когда он вернулся обратно к Аарону, они вместе под шумок покинули актовый зал, направляясь в сторону парковки. Сейчас весь двор опустел, и, как только они вышли за пределы школы, Эндрю отошел чуть в сторону и закурил. Ники, скорее всего, сейчас пытался выбраться из толпы родственников, чтобы не вызвать особого беспокойства для окружающих. В этом был весь он — заботился о комфорте окружающих и очень часто делал это в ущерб себе. Еще не было полного осознания того, что они больше не вернутся сюда. Стоя сейчас с аттестатом в руке и смотря на знакомые стены, Аарон все еще не мог поверить в то, что всего через месяц они уедут в общежитие университета, а в Колумбии будут появляться по выходным и на каникулы, чтобы не торчать все время в общежитии. Ожиданий было много. Стремлений еще больше, и все, на что надеялся Аарон, было тем, что жизнь не пошлет им очередную порцию испытаний. По его мнению, они настрадались достаточно, чтобы дальше жить жизнью обычных подростков.***
Утро началось рано и суетливо. День отлета Ники настал быстрее, чем Аарон мог себе представить. Несколько дней после выпускного пролетели в мгновение ока, во время которых они проводили все время вместе, помогая кузену с упаковкой всех его вещей. Конечно, часть из них он решил оставить здесь, потому что собирался приезжать по праздникам, когда будет возможность вырваться, но все равно набралось два больших чемодана, несколько спортивных сумок и ручная кладь в придачу. Вылет был в три часа дня, а выехать в аэропорт они собирались в час, чтобы без спешки Ники смог пройти контроль, и они нормально попрощались. Все-таки не было известно, когда в следующий раз они смогут увидеться. У близнецов точно не будет достаточно денег, чтобы устроить себе каникулы в Германии, да и Ники вряд ли согласится прилететь в Штаты за деньги Эрика. В любом случае, они смогут оставаться на связи через телефоны, и это не будет какой-то большой проблемой. Помимо того, что Ники станет заметно меньше в их жизни, что не могло не вызывать прилив грусти. До выхода оставалось еще два часа, и пока Ники продолжал юлой носиться по дому, проверяя, не забыл ли он чего-то. В это время Аарон составлял Эндрю компанию в приготовлении обеда. По радио играла какая-то популярная музыка из чартов, а в доме стояла достаточно умиротворенная атмосфера. Аарон знал, что вполне может расчувствоваться, ведь за последние два года жизни вместе с Ники они стали настоящей семьей. Той, о которой в детстве мечтал Эндрю, и той, которую стремился вернуть себе Аарон. Мозгом он понимал, что Ники за океаном ждет его собственная жизнь, университет и партнер, но в глубине души он все равно не хотел отпускать самого заботливого взрослого из всех тех, что когда-либо у него были. Ники остался с ними даже несмотря на то, что они могли бы и сами о себе позаботиться. Благодаря его поддержке последние школьные годы и подготовка к экзаменам прошли намного спокойнее, потому что всегда можно было прийти к Ники с любой проблемой, и он обязательно бы выслушал и, если это требовалось, дал бы совет. Он никогда не пытался контролировать их жизни, понимая, что Эндрю и Аарон достаточно осознанные люди и могут сами управлять своей жизнью. К тому же, Ники все же не старался строить из себя родителя. Он был для них именно старшим братом, а то, что он был кузеном, не играло большой роли. Дальность родства — это то, что в их жизнях никогда не играло особой роли. Они выбрали себе семью, а на слова остальных им было плевать. — Ники! Обед! — крикнул Эндрю. Конечно, на стол еще было не накрыто, но Ники было просто необходимо успокоиться и выдохнуть. Из-за сильного волнения и стресса он мог начать паниковать, а ни к чему хорошему это привести не могло. — Иду! Дай мне пять минут! — от куда-то со второго этажа раздался голос Ники. Аарон на это улыбнулся и, соскользнув со стула, достал посуду, чтобы накрыть на стол. Без Ники дом заметно опустеет, ведь именно он создавал всю ту домашнюю атмосферу. Не только фоторамками на стенах, но и просто своим присутствием. Почему-то Аарон был уверен в том, что две недели после отъезда Ники будут очень тяжелыми. Им придется привыкать к тому, что теперь они с Эндрю будут жить только вдвоём, и их больше не будет по утрам будить пение Ники, который решил приготовить слишком ранний завтрак, подпевая Шакире. Это, хоть и бесило до безумия, но было уже неотъемлемой частью их жизни. Аарон полюбил стабильность, а такие перемены в жизни за столь короткий срок заставляли впадать в меланхолию. С кухни аппетитно пахло запеченными овощами с мясом, а у Аарона, который с утра ничего, кроме кофе, не ел, очень пронзительно заурчало в животе. Все-таки Эндрю в готовке был настоящим маэстро, и это стоило того, чтобы постоянно мыть грязную посуду, потому что Эндрю просто отказывался и готовить, и убирать все после. В общем и целом, это было справедливо. Наконец-то с лестницы раздался торопливый топот, и в гостиную влетел Ники, все еще в домашней одежде и с растрепанными волосами. Несмотря на всю его суетливость и волнение, Аарон был уверен, что, даже после обеда, у Ники будет еще тысяча и одно дело, не завершив которые, он не сможет спокойно уехать. В этот же момент из кухни вышел Эндрю, держащий в руке глубокую сковородку, до краев заполненную едой. — Я так боюсь что-то забыть! — затараторил Ники, садясь за стол и начиная раскладывать по тарелкам еду. — Да даже если все это можно будет отправить по почте, все равно международная пересылка стоит безумно дорого! — Я видел список твоих вещей, так что перед выходом могу проверить все, чтобы ты был спокоен, — предложил Эндрю. — Эрик явно не обрадуется, если его жених будет больше думать о каких-то вещах, чем о нем. — Во-первых, спасибо, я не откажусь от помощи, а во-вторых, Эрик еще не мой жених, — проговорил Ники, запихивая в рот большую ложку полную еды. — Вы же в университет поедете в августе, да? — Ага, — согласился Аарон, — у нас будет месяц на то, чтобы собраться и подготовить дом к нашему отсутствию, ты можешь перестать беспокоиться об этом и сосредоточиться на себе. * Аарон и Эндрю стояли чуть в стороне, пока Ники регистрировался на рейс и сдавал свой багаж. То, что они вообще доехали до аэропорта, казалось чудом, потому что всего за полчаса до выезда Ники начал паниковать с десятикратным размахом, носясь по дому туда-сюда, не имея сил хотя бы на минуту присесть и выдохнуть. Чтобы успокоить его, близнецам пришлось чуть ли не ловить его, чтобы заставить выпить успокоительных и провести последние десятки минут, сидя на диване и проверяя под чутким контролем Эндрю все то, что Ники нужно было взять с собой. Как и ожидалось, вся паника Ники была не больше, чем паранойей, и, слава всем богам, они выехали вовремя. Пробок на дорогах не было, и приехали они чуть раньше, чем планировали. — Все, теперь надо идти на пограничный контроль, — с расслабленным выдохом сказал подошедший Ники. Он выглядел очень помятым, продолжая нервничать, хотя все определенно все еще было в порядке. Багаж он успешно сдал, посадочный талон получил, а с визой и документами у него все было более чем в порядке. Но Аарон не спешил его как-то переубеждать, понимая, что это просто характер такой, и по большей части с этим ничего поделать было нельзя. Наверное, единственный, кто мог успокоить Ники, это Эрик, который сейчас по любому был на связи с Ники, успокаивая его мотивирующими сообщениями. — Мы проведем тебя до пограничного контроля, — сказал Эндрю, первым направляясь в нужную сторону, ориентируясь по указателям. Ники и Аарон последовали вслед за ним. Желая поддержать кузена, Аарон обхватил его рукой за плечо, слегка прижимаясь. Это хоть и было чем-то малым, но в нынешней ситуации этого было более, чем достаточно, чтобы хоть немного привести моральное состояние Ники к балансу. — Обязательно напиши, как приземлишься и встретишься с Эриком, мы будем ждать, — сказал Аарон, видя, что они уже практически пришли. Неприятное, но ожидаемое чувство тоски по кузену уже начало скрести под ложечкой, натягивая нервы. Сейчас в голове крутилось столько невысказанных ранее слов, словно мозг Аарона только и ждал того, чтобы до длительного расставания остались считанные минуты, которые пролетят в мгновение ока. Эндрю был также напряжен, но выглядел спокойнее их всех, держа себя в руках и не позволяя тревоге выбираться наружу. Они оба переживали за кузена, потому что переезд на постоянное место жительства не просто в другу страну, а на другой континент — стрессовое событие для них всех. — Да, конечно, и вы мне пишите, фотографии присылайте, — голос у Ники уже начал дрожать. Он был крайне сентиментальным, и Аарон чувствовал, что еще чуть-чуть, и начнется второй всемирный потоп. Он, честно говоря, уже сам чувствовал неприятное жжение в глазах. Прикусив губу, Аарон посмотрел на кузена, у которого глаза уже были на мокром месте. — Господи, два года прошло, а я до сих пор, как будто это было вчера, помню вас в зале суда. Вы так выросли! — Мы тоже будем ждать от тебя кучу фотографий, — согласился Эндрю, подходя к ним ближе. Аарон кожей чувствовал эту неловкость, которая повисла между ними. Каждый ждал шага от другого, чтобы начать прощание, но никто из них не хотел быть тем, кто это сделает. В итоге Аарон, не справившись со своими эмоциями, крепко обнял Ники, утыкаясь носом ему в плечо и чувствуя, как его глаза намокают. Отпускать кузена до боли в зубах не хотелось. Проснулось какое-то постыдное чувство собственничества из-за того, что какой-то парень с другого конца мира прямо сейчас забирает у него второго самого родного человека в этом мире. Ники крепко обнял Аарона в ответ, не сдерживая своих эмоций и начиная плакать чуть ли не навзрыд. Спустя мгновение к ним присоединился и Эндрю, обхватывая за плечи их двоих и прижимая к себе. Аарон знал, что на душе у его близнеца тоже не спокойно — добровольно отпускать свою семью было еще труднее, чем когда это происходило принудительно. Все трое знали, что значит терять семью, но вот никто из них никогда до этого не сталкивался с тем, чтобы отпускать родного человека. Это оказалось в разы больнее, потому что впереди все еще мелькала пугающая неизвестность. Смогут ли они сохранить эти теплые отношения? Не отстранятся ли они друг от друга из-за тысяч километров и разницы в часовых поясах? Не потеряют ли связь друг с другом? Десятки вопросов, на которые сейчас просто не было ответов, и все, что им оставалось, это двигаться дальше, надеясь на лучшее. — Ники, тебе пора, — тихо сказал Эндрю, отстраняясь первым. Ники в последний раз чуть крепче сжал объятья на Аароне и, вытирая (скорее размазывая) слезы, отстранился, смотря на них таким взглядом, что у Аарона защемило сердце. Из-за вставших в глазах слез, все вокруг было размытым, и Аарон быстро провел рукавом по глазам, стирая так и не выплаканные слезы. Они с Эндрю сейчас должны были быть сильными, чтобы Ники смог почувствовать их поддержку и со спокойной душой покинуть родную страну в поисках своего личного счастья. — Да, да, я уже иду, — все еще всхлипывая, сказал Ники, продолжая очень усердно тереть глаза рукавами в попытке остановить слезы. — Почему я не могу остаться и с вами, и с Эриком, так было бы намного проще, — на губах Ники появилась улыбка, и он, сделав несколько глубоких вдохов, покрепче ухватился за лямку своего рюкзака, сжал в руке паспорт с вложенным в него билетом и, в последний раз окинув близнецов взглядом, развернулся, направляясь в очередь. Аарон и Эндрю остались стоять на месте, прижимаясь друг к другу плечами. Ники все время оглядывался на них, не прекращая улыбаться, но почему-то Аарону казалось, что кузен просто храбрился, чтобы окончательно не расклеиться и остаться в этом воспоминании не ревущей кучей эмоций, а улыбчивым и сильным старшим братом. Они стояли там все то время, пока Ники продвигался по очереди, пока офицер проверял его документы, и до момента, пока Ники, в последний раз оглянувшись, помахал им рукой, после скрываясь за раздвижными дверьми, скрывающими за собой зал ожидания международных перелетов.***
Загружая последние сумки в багажник машины, Аарон уже понимал, что вернуться они сюда далеко не на следующих выходных. Всю последнюю неделю они собирали вещи, наводили в доме порядок, избавлялись от всей быстро портящейся еды, вешали более надежные замки и плотно закрывали окна. Их общая паранойя в этот раз разыгралась не на шутку, и, даже если особой паники и нервозности у них не было, все равно список дел, которые необходимо было сделать, казалось, был бесконечным. Но наконец, они были готовы выехать в новую жизнь. Последний месяц лета радовал теплой, правда, иногда слишком жаркой, погодой. Покидать уже ставший родным дом тяжело не было, наверно больше из-за понимания, что они в любой момент смогут сюда вернуться, чем из-за отсутствия привязанности к этому месту. Без Ники, как и ожидал Аарон, в доме было пусто. Что он, что Эндрю большую часть времени проводили в своих комнатах, занимаясь кто чем. Конечно, они не прекращали готовиться по дополнительным материалам, чтобы в университете не отставать от программы, которая по определению будет сразу сильнее и сложнее, чем была в школе, но также они занимались и своими увлечениями. Эндрю, насколько знал Аарон, увлекался написанием статей и небольших повестей, публикуясь на каком-то сайте. Аарон не спрашивал, что именно тот пишет, оставляя эту часть жизни Эндрю только ему. Аарон же читал, читал и еще раз читал. Кто-то (Эндрю) мог даже назвать его книжным червем, но Аарону было на это по большей части все равно. — Ты все вещи забрал? — спросил Эндрю, вышедший из дома. В руках у него был последний рюкзак со всем самым важным, что должен был ехать в салоне. — Да, уже пробежался по дому и уверен, что ничего не забыл, мы можем ехать, — согласился Аарон, закрывая багажник. — Жду тебя в машине. Аарон знал, что Эндрю надо будет покурить перед поездкой, потому что в следующий раз он сможет сделать это не скоро из-за непереносимости табачного дыма и запаха сигарет у Аарона. Сев на пассажирское кресло, Аарон закрепил ремень безопасности и выдохнул, откидываясь на спинку сидения. В ногах стоял рюкзак с вещами, в багажнике лежала чуть ли не вся их жизнь, а впереди были десятки километров прямой дороги, в конце которой их ждала студенческая, такая долгожданная и желанная, жизнь. * Аарон стоял, облокотившись на машину. Они остановились недалеко от одной из попутных заправок, чтобы заполнить бак машины, купить легкий перекус, и, конечно же, чтобы Эндрю смог покурить. Впереди их ждал примерно час дороги, а позади были десятки прослушанных треков, которые Эндрю усердно закачивал на флэшку в течении последней недели. Дорога проходила легко, даже весело. У Аарона было яркое чувство предвкушения грядущего, и он уже вырисовывал у себя в мыслях то, как они обустроятся в комнате. Конечно, могло случиться так, что они окажутся в разных, но, учитывая факт того, что заселение началось всего несколько дней назад, была вероятность, что им удастся занять комнату на двоих, чтобы никто посторонний не напрягал их своим присутствием. Друзей можно было завести на территории кампуса и на занятиях, а вот жить что Аарон, что Эндрю предпочитали в полном комфорте. Их сосед мог оказаться кем угодно, а бояться за свою жизнь и спокойствие не хотелось от слова совсем. Время стремилось к полудню, и августовское солнце палило нещадно, но возвращаться в машину раньше времени не хотелось. Наверное, впервые за восемнадцать лет Аарон чувствовал всепоглощающую свободу, которая окутывала собой и сулила новые открытия, знакомства, новую жизнь, и это приятное чувство неизвестности заставляло улыбку расплываться на губах. Даже Эндрю, слишком хмурый из-за того, что солнце слепило его всю дорогу, на самом деле не был так мрачен, как могло показаться. Его брат определенно, хотя бы отчасти, разделал это чувство предвкушения той жизни, к которой они стремились последние два года, не вылезая из учебников. Наконец, вернулся Эндрю, который, наверное, выкурил за раз несколько сигарет. Аарон не видел, потому что тот прятался в тени небольшой будки, метрах в пяти от них, и теперь они могли преодолеть последние километры. Аарон уже приготовился делать десятки фотографий, чтобы Ники смог удовлетворить свое любопытство. Он тоже поступал в университет в этом году и считал своим долгом сделать так, чтобы они трое жили жизнями студентов, будто между ними не целый океан, а всего лишь несколько штатов. Эти два месяца без вечно мельтешащего то тут, то там Ники были тяжелыми. Аарон соврал бы, если бы сказал, что отсутствие Ники никак не ощущалось. Оно ощущалось и очень сильно. Только в последние несколько недель Эндрю привык готовить не на троих, а на двоих, а Аарон перестал по привычке подключать к приставке третий джойстик. В этом всем было чувство неправильности, но к этому можно было привыкнуть. Возможно, в комнатах общежития это чувство тоски станет меньше, потому что там не было общих воспоминаний, но этих нескольких месяцев было явно недостаточно для того, чтобы перекроить, ставшим привычным за два года, устой жизни, в котором были они трое и больше никого. * Здание общежития спортсменов, Лисью башню, стало видно задолго до того, как они подъехали. Мандраж от этого лишь усиливался, и Аарон с силой заставлял себя сидеть на месте ровно. Он понимал, что от этого быстрее они не приедут, а Эндрю это могло отвлечь от дороги. Аарон хоть и доверял близнецу в управлении машины полностью, но от дураков на дорогах никто застрахован не был. Сейчас, когда они стояли на КПП перед въездом на территорию кампуса, только в этот момент осознание реальности наконец-то настигло Аарона. Пока Эндрю оформлял пропускной для своей (их) машины, Аарон писал восхищенные сообщения Ники, фотографируя через лобовое стекло открывающуюся перед ним территорию университета. Где-то там, вдалеке, сновали одинокие фигуры, но с такого расстояния не было понятно, студенты это или преподаватели. Это сейчас не особо волновало, потому что сразу отсюда они поедут в сторону студенческих общежитий, в которых проведут ближайшие четыре года. Наконец, Эндрю вернулся в машину, и они тронулись дальше. Судя по всему, его брат получил подробную инструкцию тому, как именно им проехать к нужному зданию, потому что вел машину он уверенно. Аарон рассматривал через стекла открывающиеся тропинки и небольшие аллеи, вдоль которых стояли редкие скамейки. Из-за того, что до начала учебного года оставалось еще достаточно времени, пустынные тропинки были сюрреалистичными для столь известного в их штате университета. Аарон представлял, как в разгар учебной недели тут будет не пройти из-за кучек студентов, и от этого по коже пробежали мурашки. Все-таки он не очень приветствовал столпотворения. — Мы одни из первых, кто приехал, — сказал Эндрю, нарушая часовую тишину, царившую между ними. Не то, чтобы это было обязательно, но так Эндрю дал понять, что их планы по захвату двуместной комнаты вполне себе ощутимы. — Отлично, надеюсь нам не придется сражаться с тараканами, — отпустил типичную студенческую шутку Аарон, хотя прекрасно знал, что такого в университетах уже давно нет, тем более в новых корпусах, куда всех переселили еще в прошлом году (да, Аарон специально узнавал про это). — Ты проиграешь, — безапелляционно заявил Эндрю, явно подавляя смех в голосе. Показав брату фак, Аарон отвернулся обратно к окну. Впереди маячили ровненькие ряды одинаковых строений высотой этажей в пять-семь. Внешне они выглядели очень даже прилично, и Аарон радовался, что будет возможность хотя бы не воротить нос. Он знал, как могут выглядеть обветшалые здания, а любоваться на такое в течении всей учебы не хотелось. Они заехали на парковку и вышли из машины. Взяв только рюкзаки, которые ехали в салоне автомобиля, они вошли внутрь здания, на которое указал Эндрю. Их встретила приятная прохлада, чистый холл и стойка консьержа с правой стороны. — Добрый день, — поприветствовал сидевшего за стойкой мужчину Аарон. — Аарон и Эндрю Миньярды. Первокурсники. Мужчина, не приветствуя их в ответ и лишь бросив мимолетный взгляд, быстро вбил что-то в ноутбук. В течении пяти минут они ожидали, пока мужчина разберется с техникой и найдет их в списках. — Вы приехали рано, поэтому вам на выбор четырехместная на шестом этаже, трехместная на пятом и двуместная на третьем, — скучающим и безразличным голосом сказал мужчина, не отрывая взгляда от монитора. — Двуместную, — ответил Аарон, даже не раздумывая. Комната на третьем этаже была просто отличным вариантом. Не слишком высоко, чтобы у Эндрю не было постоянного чувства страха высоты, и не слишком низко, что предотвращало вероятность того, что полуночные студенты будут слишком сильно шуметь. — Ваши комплекты ключей, распишитесь в журнале, — мужчина протянул им две связки, на которых было по два ключа: один от комнаты, а со вторым еще предстояло разобраться. — Ваша комната имеет общую гостиную с другой, душевые общие, по две на этаж. В комнате найдете более подробные правила и карту кампуса. Поздравляю с поступлением. Оставив подпись в журнале и забрав свою связку, Аарон дождался брата, и они вместе пошли к лифту. В кармане завибрировал телефон. У Ники сейчас было около семи вечера, и он, наверняка, сейчас уже освободился от дел, либо же, отложив учебники, решил сделать перерыв. Отвечать ему сейчас было бы неудобно, так что, проигнорировав сообщения, Аарон направился на выход из лифта. Их комната была 335, в правом крыле. Коридор был простым, иногда выходя в рекреации с расставленными в них диванчиками, на которых сидели немногочисленные, уже заселившиеся студенты. Двери все были однотипными, отличающиеся только небольшими табличками с номерами. Их комната была недалеко от главного входа, и Аарон, быстро отперев дверь, первым вошел внутрь. Эндрю молчаливой тенью следовал за ним. Они попали сразу же в жилую часть комнаты — под окном два стола, у правой стены стояла двухярусная, на первый взгляд достаточно удобная, кровать и шкаф, а с левой стороны была дверь, судя по всему, в общую гостиную. Кинув рюкзак на один из столов, Аарон придирчиво осмотрелся. Все выглядело прилично, и в общем и целом не было ничего, к чему можно было придраться. Свежий ремонт, отсутствие каких-либо неприятных запахов, и в целом жить тут должно было быть достаточно приятно. — Какую кровать займешь? — спросил Эндрю. — Верхнюю, наверное, — задумчиво протянул Аарон, все еще не понимая, что делать дальше. По-хорошему, им надо было зарегистрироваться на курсы, сходить в библиотеку и оформить читательскую книжку, забрать из машины вещи и разобрать их, но сейчас хотелось бы лечь и проспать ближайшие сутки, потому что сегодня встали они достаточно рано, да и предыдущие несколько дней они были в суматохе с самого утра до поздней ночи. — Хорошо, пошли за вещами. Всем остальным можно будет заняться завтра, — кивнув брату, Аарон направился на выход из комнаты вслед за Эндрю, не забыв запереть за собой дверь. Наконец-то, казалось бы, неощутимое до этого напряжение ушло, и Аарон почувствовал облегчение. Пока что все шло по плану.***
Пара по математическому анализу протекала нудно и скучно. Никогда не интересовавшийся математикой Аарон чуть ли не засыпал, через силу конспектируя уравнения и слова лектора. Выбрать из целого списка общеобразовательные предметы, обязательные для аттестации, помимо его профильных, было тяжело. Огромное разнообразие языков, естественных наук, гуманитарных наук, и это все не было тем, что хотелось бы изучать, но система образования была построена именно таким образом. В отличии от него, другие студенты, казалось, были очень увлечены процессом, даже не задних рядах не было слышно перешептываний. Лучше бы Аарон выбрал антропологию. Это хотя бы было хоть немного приближеннее к его профессии, чем все эти многоуровневые логарифмы. Конечный бином Ньютона был похож, конечно, на уравнения химических реакций, но если в химии Аарон плавал как рыба в воде, то в Ньютоне он тонул камнем сразу на дно. Этот предмет, определенно, станет камнем преткновения и точно доведет его до нервного срыва, если кто-то не сможет вбить ему в голову логику этого предмета. Это была уже не первая пара по этому предмету, но как в самом начале Аарон не понимал, что происходило на доске, так и не начал понимать и сейчас. Лишь то, что от этого зависела его аттестация, служило стимулом вообще посещать эти лекции, а не тратить время на что-то объективно более полезное. — Мистер Форест, у вас ошибка в третьей строчке, — вдруг достаточно громко сказал один из студентов. Все дружно повернули голову в сторону этого смельчака. Это был парень, сидевший на самом верхнем ряду у стены. Аарон поражался тому, как он лично, не понимая ничего, даже записать все нормально не мог, а кто-то умудрялся находить ошибки. — Молодой человек, представьтесь пожалуйста, — сказал преподаватель. В его голосе звучало раздражение. Конечно, никому не понравится, если его тыкнут носом в ошибку. — Нил Джостен, сэр, — не стесняясь, уже громче ответил парень, все так же вальяжно сидя на кресле. — Будьте добры выйти к доске и исправить, как вы сказали, ошибку в третьей строчке, — по аудитории пронесся неровный гул удивленных голосов, когда Нил Джостен легко встал со своего места и легким, но быстрым шагом подошел к кафедре и, взяв из рук преподавателя мел, быстро начал что-то писать на чистой части доски. Преподаватель внимательно следил за ходом его решения, как и другие студенты, а Аарон все еще не понимал, где именно была та ошибка. — Вот тут, видите? Если вы оставите этот минус, который ушел при умножении вот здесь, то тогда уравнение будет нерешаемым. — Хм, Мистер Джостен, вы на каком факультете? — спросил преподаватель, крайне задумчиво смотря на уравнение, решенное Нилом. — Иностранные языки и лингвистика, — с легкой улыбкой на губах ответил студент, стоя совершенно расслабленно и ни капли не напрягаясь от взгляда мистера Фореста. — Жаль, что не на математическом направлении. Хотя удивительно, что у гуманитария такие углубленные познания в математическом анализе. — Я не гуманитарий, просто люблю изучать языки, а математика достаточно интересна, чтобы тратить на нее время, — сказав это, Нил вернул мел и поднялся обратно на свое место. Лекция, судя по всему, теперь была бесповоротно испорчена, потому что уже никто не мог сосредоточиться на словах лектора, обсуждая достаточно странного студента. Краем уха Аарон даже услышал, как группа девушек, сидящих впереди по диагонали, обсуждала его, называя милым красавчиком. Аарон на это лишь фыркнул, закрывая тетрадь и откидываясь на спинку стула. Пытаться что-то понять все же было бесполезно, и Аарону стоило озаботиться тем, чтобы найти человека, который сможет все ему объяснить человеческим языком. Остаток лекции Аарон просто слушал преподавателя, иногда прислушиваясь к разговорам студентов вокруг него. Первый месяц обучения уже подходил к концу, но наладить социальные связи так и не получилось. У Аарона не было желания вступать в какие-либо кружки, студенческий совет и тому подобное, даже присоединяться к братству университета ему не хотелось, потому что все это значило, что его будут таскать куда только можно и нельзя, а учеба все еще стояла в приоритете. Соседи по блоку оказались какими-то странными, а другие ребята с этажа были на курс или даже несколько старше, и им было уже не интересно общаться с первокурсниками. В голове появилась шальная мысль попросить Нила-я-не-гуманитарий-Джостена с помощью в математическом анализе. Он сидел обособлено от остальных, но не выглядел как кто-то, кто стремится избегать общественного внимания, учитывая, как смело он вышел и исправил, как оказалось, достаточно грубую ошибку, допущенную преподавателем. Поймать его было не трудно, потому что выход из аудитории находился в самом начале помещения, и, если Аарон будет расторопным, он сможет застать Джостена в проходе между рядами. Так всю оставшуюся часть лекции Аарон провел, думая не о математике, а подбирая слова, чтобы попросить о репетиторстве. Много денег за это он предложить не смог бы, учитывая, что пока им с Эндрю не удалось найти подработку недалеко от кампуса, а все деньги уходили на учебники и тому подобное. Когда прозвенел звонок с пары, Аарон, уже полностью готовый и собравший вещи, пробрался в проход, по которому, как он полагал, Нил должен был выходить из аудитории, и принялся ждать. К удаче Аарона, никому больше не пришло в голову останавливать Джостена. — Эм, привет, ты Нил, да? — уровень неловкости мог пробить потолок, но Аарон упорно пытался социализироваться, и это было отличным прогрессом для него. — Ты довольно хорош в математике, так что я подумал, а не мог бы ты подтянуть меня? Я взял этот предмет, совершенно не подумав о том, что знаю только таблицу умножения. Не за бесплатно, конечно. Аарон, определенно, преуменьшал свои математические способности, но, учитывая тот уровень, который оказался в университете, он действительно больше походил на слепого котенка, чем на того, у кого средняя оценка по математике в школе была четыре с плюсом. — Привет, эм, да, я Нил, — парень явно выглядел удивленным такой просьбой, все-таки не каждый день у тебя просят побыть личным репетитором. Аарон тоже удивился бы, если кто-то подошел и попросил подтянуть по химии или биологии. — Конечно, я мог бы помочь. Можно встретиться в библиотеке часов в пять? Тебя устроит? — Да, конечно, ты просто спасешь меня этим, Нил, — Аарон облегченно выдохнул, понимая, что только что у него стало на одну проблему в жизни меньше. — Меня зовут Аарон, кстати. — Тогда в пять в библиотеке на втором этаже, там, где отдел с зарубежной литературой, — Аарон согласно кивнул и отошел в сторону, пропуская Нила. Еще некоторое время он простоял на месте, стараясь успокоиться. Он никогда не понимал того же Ники, который вливался в компанию как по щелчку пальцев, совершенно не испытывая никакого дискомфорта или неловкости. У Аарона никогда не получалось так спокойно заводить новые знакомства, и он всегда предпочитал отсиживаться в стороне, и, даже когда к нему кто-то подходил первым, он все равно мог перенервничать. Внешне, может, это и не было заметно, но внутри иногда все сжималось. Несмотря на все свои страхи, Аарон все равно безудержно хотел, чтобы его студенческая жизнь хоть отчасти походила на ту, которую показывали в фильмах. Даже если через пять лет у него будет два друга и море знакомств, он все равно хотел попробовать, да и два друга намного лучше, чем ни одного. * В библиотеку Аарон пришел намного раньше назначенного времени. Отсидев все свои занятия, он успел перекусить, закинуть ненужные вещи в комнату и прочитать несколько глав «Портрет Дориана Грея», но все равно до встречи оставалось около двух часов. Если бы он остался в комнате, то была бы высокая вероятность уснуть, так что, закинув в рюкзак учебники-тетради-ручки и прихватив свое домашнее задание по гистологии, он со спокойной душой пошел отсиживать оставшееся время в тишине между книжными стеллажами. Эндрю сейчас пропадал на своих занятиях, но, даже если бы он был в комнате, Аарон сомневался, что они стали бы развлекать друг друга. Им было привычнее и комфортнее, когда каждый из них занимался своими делами, а времени, которое они проводили непосредственно в одном помещении, вполне хватало. Это не значило, что они вообще не разговаривали, просто все их разговоры касались чего-то насущного и важного. Так завелось у них еще в самом начале, и им такой ход событий был комфортен. В библиотеке уже начали собираться группки студентов. Кто-то был в большой компании, кто-то сидел наедине с книгой или учебником, а тишину разрушали только тихие переговоры и шуршание страниц. Аарон искренне любил библиотеки, потому что, начиная с детского дома, единственное время, когда он был полностью посвящен лишь самому себе, были моменты чтения сотен историй. Другие дети его, в принципе, не трогали, а воспитатели лишь одобрительно качали головой на такую тягу к знаниям. Заняв один из дальних столов в нужной секции, Аарон разложил на столе все свои методички и принялся выписывать в конспект все, по его мнению, важное. Медицина стала его страстью, и сейчас, когда он мог уделять ей практически все свое время, изучая то, что было трудно найти в общественных библиотеках, он был действительно счастлив. Несмотря на то, что темп обучения, начиная с первого дня, был непозволительно быстрым, и что ему приходилось носить халат и шапочку, под которой его волосы превращались в непонятное месиво, Аарон был готов к таким трудностям, счастливый уже тому, что он смог этого достичь. Это все было частью его детской мечты, и он был по-настоящему горд, когда на церемонии ему вручили его белый халат. За учебой время пролетело быстро, и Аарон, совершенно оторвавшись от реальности, испугался, когда стул рядом с ним отодвинули. Подняв взгляд, он увидел взмыленного Нила с растрепанными волосами, словно он только что пробежал марафон. — Прости, что опоздал. Увлекся на тренировке, — на его губах была довольная улыбка, а Аарон в растерянности просто кивнул. — Ты давно тут? Посмотрев на настенные часы, Аарон понял, что даже не заметил, что уже настало оговоренное ими время. Нил даже опоздал на добрые пятнадцать минут. — Ага, учился, но не переживай. Если бы ты опоздал на час, я бы вряд ли заметил, — говоря это, Аарон показательно обвел рукой все свои записи, которые лежали в только лишь ему понятном хаосе. Теперь, когда Нил был здесь, Аарону пришлось оторваться от гистологии и сложить все свои записи обратно в рюкзак, доставая вместо этого учебник по математике и тетрадь. Нил уже устроился рядом с ним, тоже доставая свои записи. Аарон все еще не сильно понимал, какое может быть практическое применение этому всему, но делать было нечего, и он переключился и полностью сосредоточился на словах Нила, который начал объяснять весь курс с самого начала. На удивление, объяснения Джостена были очень простыми и понятными, и Аарон влился в процесс с самого начала, начиная понимать логику в этих совокуплениях букв и символов, которые для неподготовленного и несведущего человека были похожи на письменность давно канувшего в лету государства. * За учебниками они просидели еще два часа, иногда отвлекаясь на бессмысленные разговоры (Нил оказался футболистом и учился по спортивной стипендии), Аарон даже успел добежать до кафетерия за кофе, чтобы перестать клевать носом, а еще они успели пройти все то, что упустил Аарон с самого начала семестра, и под конец Нил даже обогнал их программу, объяснив на одну тему больше. Учитывая, что пройти они успели не так много, и это все еще был базовый уровень математического анализа, Аарон считал это большим достижением. — Не забудь сделать задания из практикума, чтобы потом не пришлось повторять все с самого начала, — сказал ему Нил, когда они уже выходили из библиотеки. Сейчас они должны были разойтись, потому что все знали, что спортивное общежитие «Лисья башня» стояло обособленно от остального кампуса и в противоположной стороне от других зданий. — Да, конечно. Еще раз спасибо, — кивнул Аарон и пошел в сторону парковки, на которой его должен был ждать Эндрю, который, не найдя брата в комнате, написал всего одно сообщение с вопросом, где он, и, после того, как получил ответ, просто поставил перед фактом, что заберет Аарона, чтобы они доехали до какой-нибудь закусочной поужинать и взять немного еды на вынос. В общежитии готовили они редко, потому что пересекаться с другими студентами Эндрю не любил, а Аарон все еще мог приготовить только яичницу, и будет радостью, если ничего не подгорит. — Чем занимался? — спросил его Эндрю. С первого взгляда это был обычный вопрос, но Аарон прекрасно знал своего брата и то, что тот всегда беспокоился о новых людях, появляющихся в их жизни. Это не было таким раздражающим и навязчивым, как в начале, но Эндрю все еще было важно держать все под контролем. Аарон был таким же, и это было их обоюдное занятие — интересоваться тем, что в перспективе могло нести угрозу. — У меня были большие проблемы с математическим анализом, и я попросил парня с потока помочь мне с ней. Нил прикольный парень и безумно хорош в математике, хотя направление у него лингвистическое, — закинув рюкзак на заднее сидение, Аарон откинулся на кресло и выдохнул. Сегодняшний день был выматывающим и чертовски долгим, а еще Аарон был чертовски голоден, так что он был рад, что по кампусу можно было передвигаться на машине, и дорога занимала не двадцать минут, а семь. — А я говорил тебе, что не стоит брать математику, но, конечно, кто же будет слушать старшего брата, — с иронией сказал Эндрю, а Аарон лишь закатил на это глаза. Его близнец любил так говорить, хотя они не знали, кто из них родился раньше. — Ты ничего мне не говорил, старший братец, к тому же, благодаря Нилу я все понял, так что теперь это не то чтобы проблема, — он в шутку слегка толкнул Эндрю в плечо, вызывая этим у брата на губах улыбку. Все-таки последние месяцы проходили в довольно напряженном темпе. Привыкать к новому укладу жизни было тяжело, общаться с таким количеством людей тоже было тяжело, но они знали, на что шли, и оба, несмотря ни на что, получали удовольствие от новой жизни. — Ты собираешься брать у него уроки каждую неделю? — Не думаю, хотя мне кажется, мы нашли с ним общий язык. Он показался мне прикольным, хотя на занятиях сидит отдельно от всех. — Хорошо, если что, я не против, если ты будешь приглашать его к нам, только предупреждай. — Спасибо, Эндрю. Все постепенно налаживалось, и Аарон был искренне рад тому, что теперь, возможно, у него появится друг. Нил создавал впечатление очень интересного человека, и время, которое они провели сегодня в библиотеке, в большей степени подтверждало это. Может он и был не особо разговорчивым, но они с Аароном сумели зацепиться языками и найти общие темы помимо математики и учебы в целом. Как минимум интересным было то, что часть времени они проговорили на немецком. Аарон не слишком хорошо знал его, но этого было достаточно для поддержания легкой, непринужденной беседы, а Нил очень забавно забывал слова на английском, регулярно произнося их на одном из пяти других языков, которые уже успел выучить.