an onion for a sweet taste

Broken Dream

      Доктор всегда пах медицинским спиртом, а его руки изредка касающиеся его тела, были всегда холодными, но Дилюку чудилось будто бы в них жизделось достаточно тепла, чтобы отличаться от ледяных поверхностей госпиталя - дома душевнобольных, как называли их в народе.       Его доктор никогда не снимал маску - ни с ним, ни с кем-либо другим, но у него были алые глаза и мятные будто невесомые волосы - Дилюку даже становилось грустно по своим локонам, что безнравственно отстригли, как только его перевели в это учреждение.       Его доктор не был мягким и нежным доктором, что сдувал пылинки со всех его подопечных - он был иногда слишком строгим, иногда равнодушным, но никогда не был притворно лживым. Его доктор был тем, кого он знал давным-давно, он уже точно и не помнил когда.        - Я знаю, что тебе это не нравится, но гипноз это одна из самых успешных практик этого века.       Его голос был участливым, монотонным и немножко сонным - судя по пролегшим синякам под глазами, доктор опять чах над отчётами всю ночь - Дилюку это не нравилось, потому что тогда агрессивно яркий алый его глаз тускнел. Этот алый был единственным контрастом в серой мешанине дней.       - Некоторые сны, те, что ты видишь в трансе - просто сны, Дилюк, и ничего больше. Они помогут нам разобраться с твоими травмами. Я здесь только с целью помочь тебе, ты ведь сам это прекрасно знаешь.       Доктор оперся худощавыми руками о дубовый стол и облокотился на руки, приближаясь к ближе к молодому человеку и заглядывая глаза.        - Все мы проходим через то, что нам не нравится, ведь только так мы можем идти вперед, развиваться как личности.       Дилюк поджал губы, сжимая покрепче руки в замок - шершавые подушечки царапали ладонь. Все эти танцы с бубном - терапия, как её называют - ни к чему так и не привела. Хотя доктор был знакомым лицом, и ослабленному уму многочисленными инъекциями и кровопусканием так и хотелось довериться доброму доктору.       - Ты не согласен со мной, Дилюк?       - Согласен.       Его собственный голос показался скрипом несмазанной двери в тишине кабинета. Дилюку не нравилось находится в положении пациента до сих пор - он с самого детства с трудом принимал чужую помощь.       Взгляд доктора смягчился, отчего Дилюку стало немножко легке дышать.       - Закрой глаза, пожалуйста, и расслабься, а я медленно досчитаю до десяти.       Поерзав на диване Дилюк послушно закрыл глаза. Спустя секунду ровный стук метронома заполнил пустоту - и голос доктора, как красная путеводная нить, отсчитывающая от 1 до 10.       - Раз.       Тик. Меня зовут Дилюк, мне 24 года у меня нет семьи.       - Два.       Так. Меня зовут Дилюк, мне 24 года у меня нет семьи.       - Т͟р͜и.       Тик. Меня зовут Дилюк, мне 24 года у меня была семья.       - Ч̕е͞т͗ы͞р͟е͑.       Так. Меня зовут Дилюк, мне 24 года у меня был отец и брат.       - П͟яͅт͞ ь͡       Тик. Меня зовут Дилюк, мне 24 года у меня есть отец и брат, я наследник процветающего винного бизнеса.       - Шё͠ с т͝ ь̫       Так.       Я - Дилюк Рагнвиндр, и все, кто мне дорог, мертвы.