Ежедневник

      Глупо было ожидать, что всё могло сложиться как-то иначе. Ад — жестокое место, не прощающее слабости. Извечная борьба за власть и выживание определяет это место, и лишь сильнейшему или хитрейшему дано задержаться на своём месте в иерархии так долго, чтобы успеть срастись с ним. Но даже для них наступают тёмные дни, когда Войны Баланса захлёбываются в крови, и из адских правителей остаются первые.       У Адалерта были впечатляющие амбиции и выдающиеся способности, и Джеддит верным псом следовал за ними. Выполнял поручения, воплощал волю и обожал своего господина. И ему пророчили возвышение в иерархии, занятие освободившейся вакансии, но правда крылась в том, что когда место освободилось, трон обрушился в бездну. Занимать стало нечего, а Адалерт оказался… неудобен.       Джеддит давится слезами, пока ярость и боль раздирают его изнутри. Была ли это его вина, что он не уберёг возлюбленного господина тогда, когда он защищал и спасал самого Джеддита, поддавшегося сентиментальной прихоти. Эмоциональный, шумный и чувствительный — где-то глубоко внутри он продолжал оставаться романтиком. Слабость в Аду — практически преступление, но Джеддиту так хотелось обладать тем, чего он был лишён всю свою жизнь и существование после неё.       Это было глупо и наивно, но Джеддит хотел семью. Он даже смог договориться с Владыкой Туманных Земель, которая научила его уникальной технике смене пола. И господин поддался его уговорам, и Джеддит смог выносить и родить ему здорового сына. Идиллия, такая странная и неестественная для жестокого обиталища демонов — стало ли это фатальной ошибкой Джеддита? Ведь в конце концов Адалерт укрыл его и новорожденного младенца, но был убит сам.       Без возлюбленного господина жизнь превращается в существование, теряя всяческий смысл. Ярость и боль разрывают Джеддита, сводят с ума, и ему хочется разорвать голыми руками того, кто отнял его бесценное сокровище. Всё, что ему остаётся, это отомстить, но этот путь опасен, и он не сомневается, что завершение у него одно-единственное. Путешествие, из которого он уже никогда не вернётся.       С болью он прижимает к себе хрупкое дитя. Мечты рассыпаются осколками битого стекла, и Джеддит кривит губы в горькой усмешке, с сожалением и печалью глядя на сонного младенца. Он так хотел семью, хотел отдать возлюбленному господину ещё больше того, что имел и отдавал до этого. Но Ад — жестокое место, не прощающее слабости.       Поэтому в конце концов Джеддит бежит. У его мастера среди смертных были последователи, и Джеддит знал, кому из них мог доверить дитя. Оставить на пороге дома, прежде чем исчезнуть навсегда, отдавая всего себя мести. И долгим прощальным взглядом он в последний раз смотрит на своего сына, пока сердце сжимается, и всё внутри разрывается от невыносимой боли. Его счастье было нагло похищено и разрушено, и его жизнь утратила свой последний смысл.       Ведь место Джеддита только подле возлюбленного господина. Лишь ему одному он принадлежал весь без остатка. И за ним он последует даже в забвение, перед этим омыв руки в крови тех, кто покусились на то, на что покушаться не стоило. А дитя… Что ж, о нём хорошо позаботятся, и когда этот мальчик вырастет, возможно он сможет понять и простить обоих родителей.