Ежедневник

      Музыка, смех и голоса — голос полнился жизнью и радостью, и Марбас давно не ощущал на землях смертных чего-то подобного. Такого сильного, искреннего и тёплого — и оно проникало куда-то в самые глубины его демонической сущности, пробуждая что-то почти забытое. Оттого, оказавшись здесь прямо в разгар праздника, губернатор четвёртой щели натурально растерялся, озадаченно осматриваясь по сторонам. А что он вообще здесь забыл?..       Ах да, работа. А ещё один пернатый полудурок, с которым они уже не виделись где-то полстолетия. И Марбас никому бы в этом не признался, но он соскучился по своему другу и хотел с ним встретиться, а потому и пришёл в город именно в эту пору. Ведь Рафаил любил праздники, любил смертных и отдавал им так много своего тепла, с удовольствием получая его в ответ. Помешанный на своём деле врач, в первую очередь он был ангелом, и наверно, Марбас не знал больше ни одного ангела, который так точно соответствовал этому статусу. «Чудо узнали люди, — В горах звезда горит, И каждый её лучик Причудливо блестит»       Нестройный, но удивительно гармоничный хор голосов взорвался словами песни, и демон удивлённо моргнул, осматриваясь по сторонам. Смех и звуки лютни, скрипок и флейт взмывали вверх, и песня набирала силы и мощности, отчего по коже пробежались мурашки. Но слова не жглись, как должны были, ведь явно прославляли высшее начальство Той Стороны. Наоборот, наполняли изнутри энергией, заставляя воспрять духом и словно бы проснуться от долгого сна. И с удивлением Марбас увидел, как танец подхватил поющих, и пёстрые одежды замелькали точно звёзды, создавая воистину чарующий рисунок. Вот почему Рафаил любил праздники, да?       С трудом сбросив замешательство, губернатор четвёртой щели двинулся сквозь толпу. Волнующее и необычное чувство поднимало дух и качало будто волны. Радость и лёгкость, которых он не чувствовал с момента Падения, эхом отзывались на крепнущий хор. Поразительная магия и светлое блаженство, однако не эфемерное, недостижимое и небесное, а реальное, материальное, здесь и сейчас. И отчего-то для падшей души оно ощущалось богатством более ценным, чем божественное прикосновение прощения и принятия. Нет, определённо, надо было найти Рафаила как можно скорее.       Рядом с ним это всеохватывающее чувство будет не таким сильным, и Марбас не будет чувствовать себя таким уязвимым и слабым. Рядом с Рафаилом будет безопасно, и ангел укроет его своей аурой, оградит и сбережёт. Но для начала его надо найти, и ох, сделать это непросто в такой одухотворённой толпе!       Впрочем, ему всё же повезло. Молодой мужчина с заплетёнными в низкий хвост длинными каштановыми волосами в длинных белых одеждах монашеского кроя бросился в глаза издали. Марбас видел его сбоку, и на мгновение замер, чувствуя, как сердце пропустило удар. Рафаил улыбался одновременно мягко и счастливо, и его сапфировые глаза блестели ярче загорающихся на небесах звёзд. Он подпевал песне, и демон услышал его: — Сходятся, чтобы милость В награду обрести, Полниться новой силой, Обеты принести.       Голос у Рафаила всегда был негромким, мягким и бархатным. Но сейчас он звучал по-особенному, так естественно подхватывая слова песни и разливаясь рекой. Наполняя изнутри мягким теплом, окутывающим будто объятия, и демон словно бы открыл для себя друга по новой. Знал ли он вообще, что архангел умеет петь и делает это так… особенно? Или всё дело было в общей атмосфере, и сейчас всё воспринималось острее, чем обычно? Впервые Марбасу не хотелось думать, а хотелось быть, поэтому он резко подался вперёд, почти буквально врезавшись в старого друга, сжимая его в крепких объятиях. «Чудо узнали люди, — В горах звезда горит, И каждый её лучик Причудливо блестит»       Песнь взорвалась припевом, несущим неувядающую надежду и радость пробуждения духа, а Марбас вдруг неожиданно для самого себя всхлипнул, ощущая странное облегчение внутри и триумф самого существования. Ощутил, а не увидел, мимолётное удивление, которое тут же сменилось мягким, всепоглощающим теплом. И Рафаил улыбнулся, бережно обнимая старого друга, закрывая собой и ограждая от переизбытка ощущений. И Марбас ощутил себя так удивительно, будто после долгого отсутствия наконец-то вернулся домой. Будто после долгих поисков наконец-то нашёл себя. И на смену бесконечной тьме ночи пришла лёгкость радости. Пока толпа в последний раз уверенно взорвалась триумфом жизни. «Stella splendens in monte ut solis radium Miraculis serrato, exaudi populum»