Ежедневник

      В походном госпитале было удивительно тихо. Лагерь беженцев остановился глубоко в лесу, вклинившись на территорию эльфийского государства, и здесь было лишь немногим безопаснее, чем на землях Священного Королевства. Бежать приходилось пешком, без использования магии, ведь именно так оказалось проще всего оторваться и сбить с толку преследователей. Они наступали по пятам, дышали в спину, но всё же фора была у беглецов, и после изнурительного марш-броска они могли позволить себе небольшую передышку и отдых.       Лагерь тоже был почти беззвучен. Уставшие люди перебрасывались друг с другом едва ли парой коротких фраз. Потерявшие всё, разбитые и гонимые из собственной родины, теперь они были изгоями, которым предстояло отстраивать всё с нуля, и то, если повезёт оторваться и дожить до счастливого финала… где? В неприветливой пустыне, где сама природа становится палачом?       Сейчас они предпочитают об этом не думать. Сейчас вчерашние собратья превращаются в кошмар, от которого нужно сбежать. Не только живым, но и умершим, и Витта бережно приглядывает за телами и останками тех доверившихся, кого ему удалось спасти. На нём лежит больше всего ответственности, и его сила духа и пример вдохновляют тогда, когда надежда покидает даже самых отчаявшихся.       Витта направляет выживших, приглядывает за умершими и заботится о раненых. Его умениями и познаниями полевой госпиталь практически пуст, и лишь один человек ещё занимает его. Любимый и ближайший ученик, почти что сын — Инквизиция успела потрепать его достаточно, чтобы теперь он медленно и мучительно восстанавливался.       Он отдыхал. Всё ещё был слаб, и Луве виновато наблюдала за ним. Могучая дэва — а не смогла уберечь своего человека от пыток и страданий. Потому что Хюгеред оборвал связь, защищая её, не давая церковникам добраться до неё, а всё, что могла сделать она — найти Витту и указать ему верную дорогу. Хоть так — и им повезло прийти достаточно вовремя, чтобы вытащить храброго юношу из медленного мучительного ада.       Теперь же Луве наблюдала. Крутилась рядом, стараясь помочь и облегчить восстановление Хюгереда. Ведь этот человек принял её, стал ей другом, и семя симпатии зрело и крепло, превращаясь в искреннюю привязанность. И если бы могла, дэва не раздумывая забрала бы его боль себе. А так…       Она обнимает своего человека, аккуратно прижимая к своему горячему телу. Согревает своим теплом и умиротворяет своей аурой. Её владыка не тот, кто умеет созидать, и его эмиссары соответствуют ему. Но тьма способна утешать и успокаивать боль, и хоть так, Луве старается принести пользу. И Хюгеред сквозь сон расслабляется и поворачивает к ней голову, роняя висок на острое плечо.       Луве в ответ лишь улыбается, устраиваясь поудобнее и прижимаясь поближе. Стараниями Витты и целителей он быстро поправляется, и от страшных пыток не остаётся даже шрамов. Дэва же отдаёт ему своё тепло и энергию, и совсем скоро Хюгеред окончательно поправится. Луве будет рядом с ним и поддержит его. А до тех пор она станет оберегать его сон и его слабость и больше никогда и ни за что не покинет его одного.