Добрососедские отношения

Признаюсь, после такого вступления, я ожидал, самое меньшее, увидеть Оливера прикованным к жертвенному алтарю, и был удивлён, увидев почти семейную сцену: Алукарды и Освальд сидели вокруг небольшого столика, на котором аккуратнейшим образом были расставлены неведомые склянки, иглы, щипцы и коробочка с глазами. Я было вздрогнул, но быстро понял, что глаза стеклянные. Фанни одной рукой перебирала засохший букетик и даже не подняла головы на наше появление. Я решил, она впала в свою обычную задумчивость, вот только что-то было не так. Старушка казалась совсем выбитой из колеи, к тому же в волосах появились тонкие белые пряди. Граф тоже выглядел намного хуже обычного, но как только заметил нас, тут же вскинулся, на мгновение задержался взглядом на Гонории, ещё удерживающей мистера Геника, и до всяких приветствий буквально отдал приказ: - Отпустите его! К моему удивлению, руки Гонории на локтях мистера Геника расцепил Дживс. Он двигался медленно, как будто через силу. - Ух ты! - Освальд был восхищен, - Это что, гипноз? - Скорее контроль над мышцами, - пояснил граф, - Мистер Дживс в сознании. - Что здесь вообще происходит?! - лицо Гонории начало приобретать кирпичный оттенок. Плохой знак, что и говорить. Я видел леди Глоссоп в ярости, должен признать, незабываемое зрелище. Если я тут же не кинулся как-то увещевать её, то потому что знал, что может стать только хуже, а кроме того хотел задать тот же самый вопрос. - Ничего, я про таксидермию слушал, - быстро сориентировался Освальд, но было заметно, что он что-то скрывает. - Зачем рассказывать о таком ребёнку?! - Гонория, как впрочем и я, ожидала чего-то более ужасного, но поскольку ничего ужаснее не произошло, а настроить себя она уже успела, теперь срывалась из-за первого же повода. - Я же не младенец... - Освальд поморщился, но в его голосе слышалось облегчение, он точно хотел что-то скрыть. - Прошу прощения, леди Глоссоп, я плохо умею развлекать детей, но, кажется, мальчику было интересно, - разговор ушёл бы в сторону, если бы не вмешался Дживс. - Если вы избавите меня от вашего контроля, сэр, я избавлю вас от необходимости объясняться с леди Глоссоп. Освальд вздохнул. Граф обменялся взглядами с мистером Геником, всё ещё разбитым после известия о завещании, потом повернулся к сестре. Та перебирала цветы, как будто не слышала нашего разговора, но, почувствовав на себе взгляд брата, подняла голову и улыбнулась. Граф повёл рукой, будто сдëргивая невидимое покрывало. - Избавил. Можете рассказать о нас. - Благодарю вас, сэр. Леди Глоссоп, мистер Вустер, полагаю, вам будет сложно поверить моим словам, но я постараюсь вас убедить. Я сам человек рациональный, поэтому не принял должного значения тому, что граф и графиня привезли с собой свои гробы. Думаю, на это и был расчет. В наше просвещенное время людям во многое сложно поверить. Вы были для меня и мистера Вустера только новыми соседями со слабым здоровьем и небольшими причудами. Когда вы представились, я вспомнил небезызвестное произведение мистера Стокера, но поверить в совпадение мне было всё ещё трудно, даже когда зеркало в лифте оказалось разбитым. Не знаю, подкупили вы лифтера или справились своими силами, однако буду рад однажды вновь обнаружить в лифте этого дома целое зеркало... Впрочем, я отвлекаюсь. Боюсь, мной была допущена ошибка, когда мистер Вустер попросил меня посоветовать фильм для вашего совместного просмотра. "Носферату" Мурнау, я полагал, развеселит вас некоторыми совпадениями, а так же вскоре покинет прокат из-за очевидных проблем с авторскими правами. Так ведь и случилось, верно, сэр? Должно быть, мистер Вустер, как и я не разгадавший вашу природу, поделился тем, кто посоветовал ему этот фильм. Я мог бы сделать то же самое, желая намекнуть вам, что вы раскрыты. Вы перешли к решительным действиям. Граф, сказать по правде, я не ожидал, что моя кровь окажет столь губительное действие на ваше здоровье... - Мы пьём только невинную кровь, - пояснил граф и по его смущённому виду я понял, что доброта и благонамеренность Дживса не могли сделать его кровь полезнее для семейства Алукардов. Я и сам хотел было смутиться, тем более это слышали дамы и Освальд, но потом понял, что произошло с рукой моего бедного камердинера и что граф высасывал его кровь как какой-нибудь москит и стало уже не до смущения. - Не отважусь спросить, почему, в таком случае, я казался вам подходящей кандидатурой, сэр. Как бы то ни было, вы натолкнули меня на мысль перечитать труды господ Старлинга и Бейлисса, за что я вам несомненно признателен. - У меня не было иного способа вас подчинить, а от вашего молчания зависела наша с сестрой безопасность. - В таком случае, ваша забота о сестре делает вам честь, насколько я могу судить, вы рисковали жизнью, сэр. Однако не могу не отметить, ваш приказ не выдавать вас был весьма неопределенным и до некоторой степени обходимым. Для меня не составило труда в значительной степени обезопасить квартиру мистера Вустера и передать ему кое-какие книги о ваших собратьях... Но мы вновь отклонились от темы. Насколько я могу судить, вывести из игры леди Уорплсдон вам помогла случайность. Эта достойная дама с годами начала терять зрение, немудрено, что слишком явное подтверждение этому прискорбному факту испугало её, и клиника вашего отца, леди Глоссоп, обрела новую пациентку, - лицо Гонории давно приобрело кирпичный оттенок, но всё же она довольно сдержанно кивнула, - Полагаю, никто из нас не видел зеркального отражения ни графа, ни графини, - настало время мне вспомнить, как внезапно Фанни оказывалась рядом, если я надевал шляпу перед зеркалом, - Дальнейшие поиски невинной крови, насколько я знаю, не увенчались успехом, за исключением несчастного случая на перекрестке, печально известном многочисленными авариями. Мистер Вустер поделился со мной этой историей. Мистер Геник, я всей душой надеюсь, вы не были причастны к несчастью юного газетчика. - Можете не сомневаться, - в голосе мистера Геника слышалось лязганье металла. - Очень этому рад. Признаюсь, я не беспокоился, услышав, что леди Алукард приглашена на пикник в честь вашей помолвки, леди Глоссоп. Она завела бы новые знакомства, но при этом всё время была на виду. Однако, леди Алукард помог случай, она чуть не коснулась или же всё же коснулась проточной воды, что у носферату, позвольте мне употреблять этот термин, вызвало судороги. Леди Глоссоп, я полагаю, если мы сравним шрамы на моей руке и на вашей, они будут довольно схожи. Подозреваю, вскоре после спасения леди Алукард, вы стали слышать в своей голове её голос. Я взглянул на Гонорию и всерьез испугался за старушку Фанни. Дживс продолжал как ни в чем не бывало. - Я допускаю, иногда вы не слышали посторонних голосов, но испытывали необъяснимое желание оказаться здесь. Вы стали чаще бывать в нашем районе и здесь на вас было свершено нападение. К несчастью для нападавшего, он не мог знать о вашем разряде по боксу. Вы не запомнили, кто на вас напал, более того, у вас не было ни малейших подозрений, кто это мог быть. У вас могли бы возникнуть предположения, знай вы, что граф способен обходиться без кресла. Его здоровье оставляет желать лучшего, но позвоночник и ноги в полном порядке. К сожалению, наши друзья стали лучше формулировать свои пожелания и я не мог указать вам на виновного до сегодняшнего дня. Полагаю, леди Глоссоп, если мы сравним шрамы на моей руке и вашей шее, они совпадут полностью. Я прав, сэр? Граф кивнул, а я подумал, что Алукарды редкие смельчаки, раз до сих пор не бросаются Гонории в ноги, умоляя о прощении. Старушка сжимала кулаки и каждый из них был с графскую голову. - После той неудачи вы более не рассматривали леди Глоссоп как кровеносный сосуд, но вам снова повезло, она познакомила вас с юным Освальдом. Более того, его любопытство сыграло вам на руку: он обнаружил гробы и даже до крови прищемил руку крышкой. Вы могли убедиться, что кровь вам подходит, - при этих словах вид у Освальда стал самый обиженный, а Дживс обратился к нему, - Мистер Глоссоп, вы слушаете меня без удивления, полагаю, вы догадались о природе ваших друзей быстрее, чем я, и надеетесь на обращение. Могу я спросить, почему вы решили, что дело обернется для вас именно так, а не, допустим, гибелью или непоправимым ущербом вашему здоровью? - Ну рискнуть-то стоило?! - насупился Освальд, а на лицах Алукардов возникла светлая печаль. - Мы бы не смогли тебя обратить, прости, - Фанни говорила спокойно и немного огорченно, - В тебе крови меньше, чем во взрослых, мы с братом не смогли бы вовремя остановиться. - Не расстраивайся, - граф улыбнулся и я поверил словам мистера Геника, что сын графа сейчас был бы ровесником Освальда, а вот в словах Дживса, что мелкому паршивцу что-то угрожало, разуверился, - обратись ты сейчас, ты бы навсегда остался маленьким мальчиком. Ты же не хотел бы вечность зависеть от взрослых? - Это же в любом возрасте бывает, - приводя сей железный аргумент, юный Глоссоп очень нехорошо посмотрел на меня и на Дживса. Как не объясню, но нехорошо, мне не понравилось. Вид у графа стал совсем печальным. - Да, конечно, не все умеют управлять своей жизнью, но неужели ты не хотел бы научиться? И даже если так, обратить тебя мы бы не смогли, это правда. - Это вы с таким видом сообщаете, что сразу собирались его сожрать?! - лицо старушки Гонории напоминало кирпич больше чем когда-либо. Должен признаться, за Алукардов я всерьёз забеспокоился, и гораздо сильнее, чем за занозу-Освальда, пусть даже его отвага вызвала восхищение. Отвага графа и графини тоже. Они окинули Гонорию такими взглядами, будто она предложила им перетопить мешок котят на глазах у кошки. Я почувствовал необходимость вмешаться. - Гонория, не кипятись, старушка, всё обошлось, Освальду ничего не угрожает... - И не угрожало, - голос Фанни зазвучал в точности как когда-то в гостиной тети Агаты. Она поднялась. Её брат тоже поднялся, цепляясь то за стол, то за инвалидное кресло. Я испугался, что кресло откатится и он упадет, но обошлось. Не знаю, как выглядят солдаты перед боем, но взгляд у них, наверное, какой был тогда у Алукардов. Пришло время испугаться за Гонорию. - Мне тоже ничего не угрожало?! - взревела Гонория, готовая, по меньшей мере, к бою на ринге, и помахала забинтованной рукой. Фанни нахмурилась. - Тебе угрожало временное недомогание. Если бы мы с братом не рассчитали бы силы, обращение. Я понимаю, сейчас ты считаешь меня предательницей, но тогда мы с братом надеялись спастись. - А теперь? - Гонория пока не разжимала здорового кулака и бинт на укушенной руке не ослабляла. - Теперь нет. Нельзя вечно бороться с неизбежным. Мы последние из нашей семьи и слабее всех прежде обращённых. Никто не скажет, что мы не старались, но пришло время покориться судьбе. - А, собственно, почему, мэм? - голос Дживса был так спокоен, будто речь шла о погоде, - Из-за нескольких неудач на новом месте? Вы мало вращаетесь в обществе, ничего удивительного, что до сих пор у вас не было удачной охоты. Полагаю, я мог бы предложить вам несколько несомненных кандидатур. - Ух ты! - восхитился Освальд, - А можно я тоже кого-нибудь скормлю? - Нет!!! - рявкнула Гонория, но её ярость уже понемногу сменялась любопытством. Признаться, мне тоже было интересно, кто успел разозлить Дживса. - Полагаю, вы ещё успеете, сэр, - утешил Дживс самого кровожадного из нашей скромной компании, - Думаю, ближайшая охота закончится для наших друзей исключительно успешно. Мне, разумеется, было интересно узнать, кого Дживс отправит на заклание, но ещё интереснее было узнать ответ на один очень нескромный вопрос. Признаюсь, интерес был несколько корыстного свойства. - Послушайте, я понимаю, что тема не совсем подходит для приличного общества, но почему никто из вас не спрашивал меня о... как бы это сказать... личной жизни? То есть, я могу понять, почему ты не спрашивала, но граф... Ну... Я не утверждаю, что подошёл бы, но вы даже не выясняли, - я очень хотел услышать, что всё же стал дорог леди Алукард, хотя бы дороже старушки Гонории, но узнал нечто ещё более впечатляющее. - Ты сам подтвердил, что твой предок Джон Типтофт, Мясник Англии, - я был уязвлён, и хотел уже напомнить, что редкий древний род обходится без своего мясника, но Фанни ещё не закончила, - Наш дядюшка знал его. Он был одним из наших, но завёл потомков от смертных. Твоя кровь не подошла бы. Скорее всего, ты дампир в двадцатом поколении. Если дар не ослаб, ты можешь различать нас, не примыкая к нам. Ты как-то раз назвал меня старушкой, я не поняла, и решила, ты знаешь свою сущность. Скажи, ты всегда видел нас такими? Я уже хотел кивнуть, но вспомнил мумию, бьющуюся в судорогах у ручья. Получалось, такой была Фанни на самом деле. Я таращился на прекрасную девушку с седыми нитями в волосах, позабыв о всех приличиях, и всё пытался сопоставить её с тем странным существом. Что-то говорила Фанни, потом граф, потом Дживс, а я не мог и не пытался различить ни слова, не в силах отделаться от давнего видения. Уже у себя, когда Гонория забрала Освальда и на удивление мирно распрощалась с Алукардами, я листал книжки, подаренные Дживсом, и думал, что Алукарды действительно всё это время вели себя странновато. Я имею ввиду, страннее, чем просто эксцентричные иностранцы. Кроме того, раз я был дампиром, получалось, и тётушки тоже. Выходит, они тоже могли что-то замечать рядом с Фанни и графом. Может быть, тётя Агата увидела Фанни настоящей, поэтому решила лечь в клинику, а вовсе не из-за исчезнувшего отражения? Тётя Далия сохраняла королевское спокойствие, но в два счета поняла, что Фанни носила корсеты, когда меня ещё на свете не было. Я тогда беспокоился, что Фанни окажется немногим моложе самой тёти Далии, но кто же знал, что всё настолько серьёзно.