Добрососедские отношения

Как ни хотелось мне по-прежнему навещать Алукардов, после визита тёти я чувствовал себя у них несколько скованно. О чём говорят с людьми средних лет? Я посоветовался с Дживсом и он порекомендовал мне нескольких авторов для обсуждения. Вроде бы Стокера, ле Фаню и какого-то русского, которого я не запомнил, хотя он продемонстрировал мне все три книги и даже в двух словах расписал сюжет каждой из них. Признаюсь, меня оттолкнули уже мрачные обложки. Кроме того, в каждой истории речь шла о знакомствах с чудаковатыми иностранцами, а я боялся задеть чувствах моих балканских друзей. Так что я вежливо отказался и попросил Дживса придумать какие-нибудь другие темы для разговоров. Он напомнил мне о моей идее с музеем естественной истории. Помимо самих экспонатов, по мнению Дживса, моих друзей могла заинтересовать необычная архитектура: немногие дома в Лондоне освещаются сквозь крышу. Я и сам в детстве был восхищён квадратами синего неба на фоне каменных сводов. Вот только лестницы... Графу было бы нелегко справиться с ними в своём кресле-каталке. А леди Алукард (теперь было неловко даже в мыслях называть её "Фанни") ясно дала понять, что не хочет надолго покидать брата, когда он в таком состоянии. Я сомневался, не передумает ли она и на счёт пикника. Даже боялся лишний раз спрашивать. Мне помнился какой-то запасной план, как развлечь моих угрюмых соседей пока до пикника ещё много времени. Я размышлял о нём по дороге в клуб, когда неожиданно наткнулся на беднягу-газетчика. Он сидел на крылечке с видом раненного бойца, а его приятели рисовали что-то химическими карандашами на многочисленных гипсовых перевязках. Парнишка наслаждался всеобщим вниманием. Я был рад отвлечься от своих забот, а ещё больше был рад, что храбрый велосипедист остался жив. - Эй! Как здоровье? - окликнул я его, - Видел как тебя сбило, приятель! - Сбило будь здоров! Настоящее приключение! Вот только газету вам продать не могу, сэр. Подарите шиллинг на новый велосипед? Будете получать самые свежие новости, как только я поправлюсь. Я не глядя достал из кошелька монету и написал химическим карандашом на загипсованной руке "Выздоравливай!", после чего продолжил путь в клуб. Судя по голосам у меня за спиной, я выдал вместо шиллинга целый фунт, но было не жалко. Я чувствовал себя так, как будто откупился от несчастья. Однако злополучный перекрёсток я всё же обошёл. Наверно, никогда больше не приближусь к нему. Это самая привычная дорога в клуб, но, к счастью, не единственная. В гостиной клуба ребята соревновались на меткость, кидая бумажные самолётики в портрет какого-то бородача, которого я никогда раньше не видел. Не успел я присоединиться к игре, чтобы раз и навсегда обойти конкурентов, самолётик какого-то мазилы, чуть было не прилетел мне прямо в глаз. Я едва успел увернуться. Только я хотел высказаться по этому поводу, как ко мне подлетел Гасси. - Прости Берти! Я снял очки, чтобы было всё по-честному! - По-честному? Да ты всю жизнь их носишь! - Да, поэтому ребята решили, в очках мне будет слишком просто попасть. - Разве без очков тебе не будет слишком сложно попасть? - Будет, - развёл руками Гасси, - зато так по-честному. Я не стал спорить. Мой самолётик угодил в потрёпанную верёвку, на которой висел портрет, и бородач полетел прямо на нас. Мы кинулись врассыпную. Принимая поздравления с победой, я узнал, что бородач был директором чьей-то школы, так что получил по заслугам. Гасси, чтобы загладить вину, налил мне выпить, а я вспомнил, в чём заключался мой запасной план. Я собирался познакомить Гасси с Алукардами. Дождавшись, когда общий разговор превратится в много маленьких (большинство членов клуба уже слышало про моё странное соседство), я начал рассказывать ему о своих новых друзьях, особенно налегая на их любовь к биологии. Должно быть, я перестарался, уговаривая Гасси, по крайней мере, он спросил, не сватают ли меня за новую соседку. Я ввел его в курс дела. - У тебя же нет аллергии на бальзамические средства? - неосторожно поинтересовался я, и следующие часа три выслушивал лекцию об особенностях бальзамирования рептилий. Разницу между алюмокалиевыми и хромокалиевыеми квасцами я как-то пропустил, но на бораксе и пришлось вернуться. Принесли выпивку, так что я согласился с Гасси, что аллергия неприятная штука, но у биологов, если и бывает, проходит ещё на первом году обучения. У меня закралось сомнение, так ли хороша идея познакомить Гасси с Алукардами, но было поздно. Проще остановить лавину, чем Гасси, узнавшего, что кто-то может заинтересоваться его тритонами. Я позволил себе некоторую бестактность, уточнив, что Алукарды предпочитают птиц. Гасси отмахнулся от этого аргумента как от назойливой мухи: никакие птицы не сравняться с тритонами, любой, кто любит биологию это знает! Я всё ещё сомневался, но стоило признать, Гасси виднее. Как вскоре выяснилось, я не ошибся. К сожалению. Признаюсь, до того как я притащил к новым друзьям Гасси, я искренне полагал мой интерес к леди Алукард вполне дружеский, если не сказать братский. То есть, я не слепой, я видел, что она красива, готов был предложить ей руку и сердце, останься она одна в незнакомой стране, был бы рад вниманию с её стороны... Словом, я был совершенно не готов к тому, что когда-нибудь буду ревновать её, и не к кому-нибудь, а к Гасси Финк-Ноттлу! Кроме шуток, её поведение было почти неприличным! "Почти" - потому что я мало что знаю о правилах приличий в Румынии. Стоило Гасси только переступить порог, она вся просияла, даже переглянулась с братом и с мистером Геником, на чьих лицах явно читалось одобрение. А уж когда Гасси заговорил о своих бесценных тритонах, она просто смотрела ему в рот! Её чёртов братец задавал какие-то вопросы на латыни (к слову, изъяснялся на ней гораздо свободнее, чем на английском, а я разве что смог опознать названия тритонов, о которых Гасси мне все уши прожужжал). Гасси был звездой вечера, а я, хоть и привёл его, был удостоен парой дежурных фраз и чашкой чая. Впервые я видел леди Алукард по-настоящему взбудораженной, можно сказать, кокетливой. После захватывающей истории о спасении редкого вида тритона из канализации, леди Алукард спросила: - Мистер Финк-Ноттл, у вас, должно быть отбоя нет от влюблённых девушек? Гасси сначала смутился, но потом приосанился и рассказал о своей помолвке с мисс Стокер. Пожалуй, подробнее, чем стоило, должно быть, правду говорят о духе соперничества. - Стокер... Знакомая фамилия... - моя соседка задумалась, - Кажется, есть такой писатель? - Писатель? Нет, она кухарка, ни разу не говорила мне, что что-то пишет. - Вот как? Кухарка? - впервые я видел на лице леди Алукард веселое любопытство, - Опозорили бедную кухарку и тут явился её отец с ружьём? Гасси покраснел, признаюсь, я тоже. Это уже переходило всякие границы, но явно не в Румынии. На лице графа было тоже веселое любопытство. Бедный Гасси даже поперхнулся апельсиновым соком, а когда откашлялся, возмущенно сообщил: - Леди Алукард! Я честный человек! - Простите, я не очень умею шутить. Мне лишь вспомнились английские баллады... У вас сок попал на галстук, снимите, Антон его высушит и вычистит. Заберёте в любое время. Или я передам на пикнике. Берти говорил, вы тоже приглашены?