***
Марьяна с цветами на лавочке сидела, ноги свесив. Гецати рядом был, бурно рассказывал что-то, но так же и слушал внимательно. Романова поежилась от холода и лицо свое поглубже в куртку зарыла, а Константин, видимо, жест этот заметил и ближе подвинулся, руки Марьяны в свои взял и греть начал. Искренне девушка не понимала, для чего же он так за нее беспокоится? Не глупая ведь совсем, а очевидного понять не может. — Я живу недалеко, — начал Костя, а у Марьяны гримаса недоверия на лице проявилась. — Нет, ничего страшного, я нормальный человек. Смеётся он и встаёт, руки свои девушке протягивая. Марьяна колеблется вначале, а потом примеру его следует и в тишине полной они вдвоем по тропинке к многоэтажкам двигаются. В его квартире очень тепло и уютно. Повсюду светло. Даже от тех же растений, которые стоят в большинстве домов для «кислороду», тут обретают смысл. А Марьяна любуется и налюбоваться не может. Константин берет ее куртку и вешает, потом на корточки присаживается и ботинки растегивать начинает, от чего девушка дёргается, как от огня. — Не нужно, я в состоянии сама! — протестует Марьяна и быстренько молнии растегивает. А Константин послушался и на кухню ушел. — Чай или кофе? — Чай, зелёный, если есть, — она надеется, что есть, ведь другое не переносит. От горечи, в любом ее проявлении, тошнит. — Садись, — приглашает Константин за стол. — Извиняюсь, к чаю ничего нету, но есть коньяк. — Нет, спасибо. — Не пьешь после того случая? — он гортанно смеётся и хочется кинуть в него что-нибудь, но место этого, сама начинает заливаться смехом и захлёбываться этим невкусным чаем. — Эй, ты чего! Подбегает и по спине раза три ударяет, чтобы та откашлялась. — Хорошо-хорошо, — смеётся ещё сильнее и чашку отставляет. Только тогда замечает этот плотоядный взгляд парня и жутко становится. — Ты что так смотришь, приведение увидел? — Нет, глупую, но красивую девушку. Тогда-то она и не выдерживает. — За глупую получишь! — бросает в него кусочек сахара и за грудь хватается, смеяться не прекращая. — Не громи мою кухню! — насмешливо возмущается мужчина и уворачивается от кусков. Чтобы остановить ее, ему приходится попадать под «бомбы». Хватает за руки и к себе прижимает, смех как рукой сняло. — У меня дорогая мебель, — шепчет Марьяне, голову наклоняя. Девушка ещё тогда заметила, что он вдвое больше и чуть что, то она просто не сможет ему противостоять. Они вместе уже немало времени, а он все ещё ничего с ней не сделал. Романова абсолютно уверена, что и не сделает. А от такой близости у нее что-то внизу скрутило и мурашки по коже побежали от дыхания его. Он наклонился ещё ниже и его губы были в паре сантиметров от ее шеи. Она глаза прикрыла, мысли лишние прогоняя, хотя думала, что здравый рассудок должен на плечах держаться вместе с головой. Но нет, чувствует, как его губы касаются кожи и затягивают участок, оставляя там алое пятно, но об этом Марьяна узнает позже, а сейчас она перепуганная, отпрыгивает. — Кость, не пойми меня не правильно, но в моей жизни есть человек, без которого я не представляю своего существования, и это не ты, — она опускает глаза и через секунду чувствует руку на своем плече. Он успокаивающе поглаживает ее. — Все хорошо, Марьян, ты не должна отвечать на мои чувства взаимностью, — он смеётся. — Я вызову тебе такси. Она кивает головой и глоток чая делает. «У Вики намного лучше», в голове произносит, как мантру и глаза прикрывает. Хочется к ней в объятия, почувствовать сладкие поцелуи и под бочок калачиком. Берет телефон в руки и вспоминает, что писала она ей. Тогда Марьяне жутко стыдно становится за то, что она ответить забыла! — Такси у входа, — огласил Константин и они попрощались.***
Дома тишина и кромешная тьма. Марьяна свет в прихожей включает и раздевается тихо, а позже в комнату свою ступает и на выключатель нажимает. Потом вздрагивает, за сердце хватаясь. Виктория на кровати ее сидит с бутылкой в руках. — Все хорошо? — она шепчет, опасаясь, что отец услышать может. Дверь за собой закрывает и ближе к женщине разбитой подходит. — Где ты была? — задаёт вопрос Виктория, глоток из бутылки делая. — Знаю, что не с Ирой. У Марьяны все внутренности сжались и похолодели. — Где папа? — проигнорировала она вопрос, ошибочно полагая, что это сойдёт с ее рук. — Где ты была? — Давай не сейчас, ты слишком пьяна, — она бутылку легко отбирает и на стол ставит. Потом к Вике подходит, а та смотрит на нее снизу вверх, руками талию девушки тянет и обнимает крепко. — Где папа? — Мы поругались, — просто отвечает она и на кровать ее валит. — Он сюда девку молодую привел, а потом с ней ушел со словами: «Я все объясню». — Серьезно? Виктория соглашается, ближе прижимаясь, а в груди у Марьяны расцвела наджеда на ее будущее. На их будущее. — Так и получилось, что меня предали два Романова, — женщина смеётся, поцелуй на шее оставляя и замирая резко. Марьяну перекосило от такого изменения в воздухе. — Что это? — она больно тыкает в шею, а она не понимает, что Райдос имеет ввиду. Встаёт с кровати и к зеркалу подбегает, ужасаясь засосу на коже. — Вик, я сейчас все объясню, — повторяет, как отец, а Виктория уже с кровати встаёт и к двери спешит. — Все вы вруны. — Нет, все не так, как ты думаешь! — утверждает Марьяна и руку ее хватает, на себя тянет. — Мы пришли к Косте, чай пили и… — Он не мог сделать это, — она указывает на красное пятно и проводит пальцем со всей ненавистью. — просто так. — Ты права, — утешает ее девушка. — Мы дурачиться начали и он видимо подумал, что может взять больше, но это не так, — Марьяна свою руку на щеку женщины кладет и носиком по шее проводит, поцелуй влажный оставляя. — На большее можешь рассчитывать лишь ты. Она находит ее губы и тянет к себе, прижимаясь как можно ближе. Зарывается своими руками в черные, как смоль, волосы, кусает губы и зализывает ранки. Райдос под бедра ее подхватывает и на кровать опускает, сверху нависая. Руки девушки перемещает над головой и поцелуями старается покрыть каждый сантиметр тела. Марьяна выгибается и стонет. — Вик, ты слишком пьяна, — сбивчиво говорит девушка и голову женщины поднимает. — Ты боишься меня в таком состоянии? — шутя говорит Райдос, а Марьяна в миг серьезной стала и из-под тела Виктории вылазиет, ноги под себя подгребая. Марьяна и не боялась вроде, а если с другой стороны смотреть, то да, страх у нее есть. Боли она до жути боится и не важно какой: физической или душевной. Девушка помнит каждый момент, как та делала больно себе или же Вика. Сама себе она оставляла порезы на запястьях и ляжках. А от Виктории же она помнит толчки больные и хватку на волосах с невозможной силой. Тогда она была трезвая ещё, а что творится у нее в голове полная дурманом? — Давай ты просто ляжешь со мной, — шепчет Марьяна и встаёт, Вика примеру ее следует. Марьяна шторы нежно-голубые закрывает. Подходит к кровати и покрывало сдернув, подушки поправляет. Виктория тем временем шатаясь, к девушке подходит и сзади прижимается, до шеи поцелуями доставая. — Можно ложиться, — улыбается Марьяна и жмурится от близости. — Щекотно. Райдос все ещё стоит и на Марьяну глядит, ожидая чего-то, а та и не мешкает совсем. Демонстративно кофту через голову снимает и грудь с прессом оголяет, к Вике подходит и спиной поворачивается. — Расстёгни, пожалуйста, — девушка сразу же холодные шершавые пальцы чувствует и свободу в груди. А потом и руки чужие на бугорках. — Я просила расстегнуть, а не облапать, — она не злится и даже не смущается. Поворачивается в руках женщину и поцелуй оставляет на губах. — Спать, так спать, — раздосадовано говорит Райдос, губы поджимая, а Марьяна к шкафу направляется, что стоит рядом с кроватью и две футболки достает. Черную Вике бросает, а красненькую на себя одевает. — Дверь не забудь закрыть. Напоминает Виктория и на подушку ложится, руку под голову сует и Марьяну дожидается. Девушка свет выключает и забирается грациозно, к Вике ближе жмется. Романова дышит в шею женщины, а одна рука на талии покоится, поглаживая успокаивающе. — Не общайся с Костей, — шепчет Виктория на ухо, горячим дыханием опаляя кожу. — Он мой друг, — протестует Марьяна и чувствует, как женщина напрягается от непокорности. — Друзья дружат, а не оставляют засосы человеку, у которого есть партнёр, — выпаливает Виктория и замолкает. — Так мы партнёры? — Марьяну эта ситуация искренне забавляет и она голову поднимает, сверху вниз на женщину смотрит. — Ты против? — недопонимает женщина и повторяет позу Романовой. — Совсем нет, — смеётся девушка и в губы напротив впивается. Райдос девушку на спину поворачивает и под себя подминает, руки той над головой фиксирует и шею поцелуями покрывает. — Подожди, — сбивчиво говорит Марьяна, за темпом ее не успевая. — Я сказать кое-что хочу, — Вика остановилась, как казалось, и сердце ее. В душе понимает, что за заветные слова сказать она хочет и надеется, да так, что дышать прекращает. Каждое слово услышать хочет, ничего не пропустив. — Я слушаю, — подгоняет ее женщина, от нетерпения заерзав. — Вика, я…- Марьяна начала и на пол слова оборвала себя, раздумывая, а правильно ли будет сказать это сейчас? — Ну же, родная. — Я хотела сказать, что ты много значишь для меня, — Марьяна глаза отводит и не знает, продолжать или нет. — Я хочу услышать продолжение, — Вика, казалось, мысли ее прочла и поцелуй на лбу оставила. — Ты нравишься мне, — выпалила девушка. А на лице Райдос разочарование вылезло, не этого она услышать хотела. — Нет, не нравишься, — запротестовала девушка и Викторию в ещё большее недопонимание вгнала. — То есть нравишься, просто, да что со мной не так? Марьяна выбралась из-под тела Виктории и лицо румяное в руках спрятала, глаза боялась поднять. А Вика смотрела на это все и умилялась, а потом и вовсе засмеялась в голос, от чего Марьяне ещё больше стыдно стало. Девушка рукой Райдос на себя потянула и спряталась в изгибе шеи, руками ее обхватив. — Если не хочешь, то можешь не говорить, — Вика голову ее поглаживать начала и поцелуи на макушке оставлять. — Нет, я хочу, очень хочу, — Марьяна от женщины отпрянула и в глаза ее уставилась, а по телу дрож бежит и мурашки скачут. — Виктория Райдос, я люблю тебя. Вика отвечать словами не собиралась. Она хотела в течение всей жизни показывать ей, что это предложение было сказано ею не зря. Она наклоняется к девушке и целует, в руках так сильно сжимает, как только может, а внизу живота бабочки порхают. — Скажи ещё раз, — требует женщина и ненавистную футболку сбрасывает, губами сосок затягивает, а второй в руке крутит, от чего из девушки стон вырывается. — Я люблю тебя, — она выгибается на встречу губам и языку, за подушку руками хватается. Чувствует зубы в районе шеи, как щекочат волосы женщины ее голое тело. — Я не услышала, — улыбается Райдос и стремительно вниз спускается, зубами поддевая край кружевных трусов. Отпрянув, снимает их и летят они в сторону футболки, пока женщина лобок целует и ещё ниже спускается. Виктория одну ногу ее на плечо кладет и к складкам тянется, размашисто языком проходится и внутреннюю сторону бедра поцелуями покрывает. — Люблю, — Марьяна стонет громко, кулаки сжимая и на встречу выгибается. Руку свою на голову женщины кладет и сжимает волосы на затылке. Вика язык свой внутрь просовывает, к бёдрам Марьяны ближе двигаясь. На лбу выступила капелька пота, а рот она себе рукой прикрыла, стоны заглушая. Чувствует, как язык покинул ее тело и разочарованно вздыхает, а Вика рядом оказывается и к уху двигается, сказать что-то намереваясь. — Сколько пальцев? — женщина улыбается и своим языком по шеи ведёт, грудь в руке сжимая. — Два, Вик, пожалуйста, — долго просить ее не пришлось. В какое-то мгновение она проникла в девушку, а на клитор свой большой палец положила, стимулируя его. Виктория услышала благодарный гортанный стон. Толчки сначала были размеренные, аккуратные, но после они усилились. Марьяна хваталась за Вику, как за спасательный круг, бедрами в такт шевеля. Она насаживалась на ее пальцы и выгибалась всем телом, на котором Райдос свои поцелуи оставляла. Вскоре ее накрыла сладкая эйфория. Тело задрожало, а стоны стихли, комнату заполняли лишь звуки неровного дыхания. Марьяну накрыла приятная истома. — Я люблю тебя. — Ты уже говорила, — Вика рядом ложится и голое тело одеялом укрывает, а свою голову на плечо девушки устраивает. — Я завтра соберу вещи и уеду. — огласила женщина, глаза прикрывая. — А послезавтра рождество и я… — И я хочу провести его с тобой, — Марьяна улыбается и поудобнее в объятиях приткнувшись, тоже глаза закрывает. — Спокойной ночи, Вик. — Спокойной, родная.