Непрочитанное письмо

      Если ты найдёшь это письмо, наверное, ты обидишься. Или расстроишься. Хотя, скорее всего, тебе будет всё равно. Но ты можешь мне сказать: «Я ведь сейчас здесь, с тобой. Какой смысл писать мне? Почему ты просто не скажешь?».       Просто… У тебя всё всегда было просто. Поэтому я сожгу это письмо, когда напишу его, прежде, чем оно попадётся тебе на глаза.       Я был готов к тому, что возобновление наших отношений в реальности окажется совсем не таким, чем то, что я успел себе вообразить. Боги, что я несу… словно я что-то представлял! Я бы даже осмелиться не мог такое подумать…       Все эти годы у меня не было мыслей о будущем, я закрывался от фантазий на тему «что было бы, если бы мы остались вместе», «каким будет наше примирение» – слишком тяжело было об этом думать. Я жил прошлым, вспоминая наши дни до мельчайшей чёрточки. Я каждый день представлял тебя – красивого, нежного, иногда даже робкого.       Конечно, понятно было, что за эти двадцать лет ты не мог не измениться. Понятно было, что ты вряд ли сохранил хотя бы тень любви ко мне.       Понятно, но, как оказалось, моё глупое сердце ещё продолжало на что-то надеяться.       Ты изменился внешне – стал ещё красивее (а я ведь был уверен, что это невозможно!), шире в плечах, не утратив ни стройности, ни гибкости, ни лёгкости движений. Ты носишь сейчас длинные волосы. Тебе не дашь на вид больше двадцати пяти, хотя на самом деле тебе сорок.       И ты до мозга костей стал Великим князем Братства Чёрного Крыла Дивом Вороновичем Серебряным.       Нельзя сказать, чтобы мне совсем было не знакомо это выражение твоего лица – холодное, равнодушное, слегка отстранённое и иногда надменное. Так ты держал себя с посторонними, особенно с теми, кто был тебе неприятен.       Но никогда не был таким со мной.       Нет, я понимаю, я сам виноват. Двадцать лет назад я был разбалован твоим вниманием и нежностью и подспудно ждал, что сейчас всё будет так же, хотя дураку понятно, что так же быть не могло. Слишком много прошло времени, слишком сильно ты изменился, слишком глубоко я тебя обидел. У меня нет уже столько самонадеянности и наглости, чтобы ждать, что ты поменяешь своё отношение ко мне. Но я не понимаю, правда, не понимаю – зачем тебе всё это?       Я пытаюсь быть объективным, хотя раньше, давно, когда я ещё был демоном, мне удавалось это куда лучше. Но смотри сам. Ты передал адъютанту, что не будешь со мной разговаривать. Я не стал настаивать, более того, мне это было даже на руку – до сих пор невыносимо чувствовать лёд в твоём взгляде и голосе. Я попросил передать тебе письмо. Дорогой, я помню его дословно, в нём не было ничего, кроме извинений и попыток объяснить своё скотское поведение. Да, я не сдержался, написал, что люблю тебя… но моя любовь – это ведь только моё горе! Я просил лишь простить меня, не более.       И я не звал тебя. Ты сам ко мне пришёл, сам… даже не могу сказать, что ты предложил возобновить наши отношения, ни слова об этом от тебя не прозвучало. Но ты повёл себя так, что нельзя было понять иначе, по крайней мере, моего ума на это не хватило. И я и сейчас не могу представить, как можно было по-другому твоё поведение истолковать.       Поэтому я остался с тобой и был так счастлив, как был счастлив разве что двадцать лет назад. Но счастье моё продлилось недолго. Ты приезжал ко мне, но я мог неделями тебя не видеть и даже не слышать – ты почти не звонил мне и не писал. Я не понимал ничего, кроме того, что ты меня разлюбил – с теми, кого любят, не расстаются надолго по доброй воле. Конечно, ты был очень занят, ты привык жить на службе, но неужели нельзя было хотя бы звонить или присылать сообщения? Ведь ты не всё время проводил в Верхнем Пределе.       В октябре стало ясно, что я ещё могу быть тебе полезен, и мне даже показалось, что какие-то крохи чувства ко мне в твоём сердце сохранились. Ты согласился на то, чтобы я тебя сопровождал – как твоя свита, только от меня не требовалось сражаться. От меня ничего не требовалось, кроме как таскаться за тобой хвостом. Мне прекрасно известна моя склонность легко поддаваться панике, когда дело касается тебя, и я решил запрятать свою боль так глубоко, как только смогу, и подождать. Возможно, холод между нами из-за того, что мы редко виделись? Я изо всех сил надеялся на это.       Но наши отношения только ухудшились. Я просто следую за тобой, как тень. Ты редко смотришь на меня, редко говоришь со мной, не прикасаешься ко мне. Секс с тобой по-прежнему сумасшедший, только в последний раз он был в октябре, а сейчас конец декабря. Да, я понимаю тебя: свою молодость и те капли миловидности, которые у меня были, я утратил безвозвратно, оказывать знаки внимания старому седому пугалу, да ещё и нежничать с ним – смешно и глупо, прикасаться к нему – противно. Но… но… как же больно, оказывается, терять последнюю надежду.       Я не совсем утратил разум, клянусь. Тебе нужен наследник и, значит, нужна жена. И ты обязательно её найдёшь, тем более, что отношения с женщинами у тебя были. Но почему ты терпишь меня рядом? Из жалости?       Разумеется, из жалости, ты всегда был великодушен и добр, хотя последнее скрываешь до сих пор. Только из-за своего милосердия ты без ножа режешь меня на куски.       Хотя, знаешь, при всей своей романтичности и нежности ты всегда был расчётлив, этого у тебя не отнять. Ты ведь прекрасно знаешь, что я от тебя не уйду, пока ты сам меня не прогонишь. Вряд ли ты мне мстишь, мстить ты не склонен… во всяком случае, был. Но ты любишь показывать, что можешь делать всё, что пожелаешь, и мнение воинов и младших князей для тебя не имеет значения. Возможно, я – лишь средство в очередной раз их унизить?       Но это, на самом деле, неважно. Важно то, что из-за меня ты рассорился со своими близкими, и прежде всего – с братом. И ты не помиришься с ними, пока я буду с тобой, они никогда меня не примут.       Важно то, что ты не держишь данного мне обещания.       Поэтому я уйду.       Теперь – о твоём незаданном вопросе. Почему мне не поговорить с тобой?       Ну, во-первых, мне боязно к тебе обращаться. Слишком больно от твоего равнодушного взгляда. Во-вторых, несмотря на это, я пытался, дорогой. Правда, пытался. И каждый раз слышал «всё в порядке», «тебе кажется».       Может быть, я решусь попытаться снова. Может быть, не решусь и освобожу тебя без объяснений. Но придётся подождать. Ты хочешь, чтобы я поехал вместе с тобой и твоей свитой отмечать Новый год к твоей бывшей возлюбленной, а я не хочу портить тебе праздник.