***
Вообще-то, не привык я быть так называемой свахой. В основном, девушек организовывал себе, а не кому-то другому. Но, всё бывает в первый раз. Тем более, тут друг просит, а не кто-то левый. Надо помочь. Найдя Настю, я прошу ее пройти со мной до овощного склада. Она, краснея и улыбаясь, прямо как Костя недавно, согласилась. Блин, а если она влюблена в меня? Что тогда? - Насть, у меня есть друг, которому ты небезразлична. Я чувствую, что кофе, выпитого в баре час назад, мне не хватило для подзарядки. Глаза закрываются и я начинаю впадать в сонное состояние. - Максим! - А? - Ну и что он, друг, которому я нравлюсь? - А! Есть друг, которому нравишься и он бы хотел с тобой встречаться... - Правда? - Конечно. А потом кошки, собаки, дети... Готовить для кухни оказалось ещё той задачей. Я тыкался то к рыбе, то к мясу и всеми силами изображал, что работаю. Но обед действительно должен был быть, иначе, как пообещал шеф, эти пираньи могут съесть меня. - Лавров, ты слышал, что я сказал? Лёва - су-шеф Клод Моне, который лично для меня кажется уж слишком правильным и порядочным. Аж до тошноты. Вечно под шефа стелится, как шавка. Или он сам по себе такой и без шефа, в обычной жизни. Я этого точно не знал и делал упор просто на то, что всё старание для того, чтобы поближе быть к Виктору Петровичу. - Слышал, да. Понял. - Ну так приступай! Ещё он заикался. Особенно, если нервничал. Его длинный - длинный выговор только заставлял погружаться в дремоту. Я ушёл, на самом деле понятия не имея, что он говорил мне всё это время. Если не выходит делать по инструкции - применяем импровизацию. Суп будет, да ещё какой..! Они все языки проглотят! Настя то и дело бегала из зала на кухню, бросая украдкой на меня многозначительный взгляд. Становилось немного не по себе: всё-таки, она нравится моему лучшему другу и если она так влюблена в меня, то надо немедля предпринять что-то. Как только высплюсь, разумеется.***
Вернувшись через несколько минут, я увидел, что в бульон подмешан пищевой краситель. Голубой цвет, как море. И два придурка, которые почему-то всё ещё на кухне, а не в дурдоме сидят. Оба ржут, как только я пробую сей шедевр на вкус. Ну, отмечаю, что получилось не так уж плохо. - Не хотите попробовать? Но они не торопятся, а только посмеиваются, увидев то, что получилось. Только Настя пробует, тут же похвалив: - Вкусно, зря не хотят! Как будто море ешь! Хоть кто-то оценил по достоинству. На кухне появляется злой как собака шеф. - О, шеф! А у нас огузок опять отличился! Он хватает поварешку: - Да ещё как! Змееныш неблагодарный! В меня летят ложки, вилки, поварешки и много чего ещё. Почему? Что такого я успел сделать? Вроде не косячил. А сейчас, похоже, полечу с работы. Кухня бегает от летящих предметов, кто-то закрывает лицо. Видимо, они к таким представлениям уже успели привыкнуть. Я же, как новенький, всё это наблюдаю в первый раз. И последний, наверное. - Чтоб больше на моей кухне тебя, огузок, не было! Ты понял?! Собирай свои вонючие шмотки и вали! Я ухожу в гардероб. За что меня выгоняют? Я приготовил обед, не попадался ему на глаза. Что такого произошло? Хотелось даже разреветься от этой досады и несправедливости. За мной следом забегает Настя. Только её тут не хватало! - Ты куда теперь? - Да не знаю, никуда. - Макс, он, может быть, передумает ещё. - Это вряд ли. Я ведь даже не понял, что сделал. Она обхватила мою шею руками: - Ты не переживай. Теперь у тебя есть я! После чего произошло уж совсем неожиданное - поцелуй. Она поцеловала меня в губы. Всё случилось настолько стремительно, что я не врубился. А потом услышал голос Кости за спиной. - Макс! На нас, целующихся, смотрели Вика и мой лучший друг. Оба были... Разочарованы, что ли. Особенно он. Блин, не хотел его так подставлять! Точнее, себя, в первую очередь...