***
Потеряв своих питомцев всего на несколько часов, ты был готов многое отдать, лишь бы они нашлись как можно скорее, живые и невредимые, но сейчас, сидя вместе с ними в гостинной, всё чего ты хотел, так это как следует отхлестать их палкой-извинялкой за то, что они сбежали. И имейся она у тебя в наличии, ты наверняка пустил бы её в ход, потому что как иначе втолковать в их крошечные головы, что не нужно убегать из дома?! — Ребята, я конечно, люблю вас, но объясните, на кой чёрт вы убежали из дому? Зачем? Вы что, уже забыли, каково там, на улице? — Фваффи искави пвиквютения, — заговорила Единорожка. — Фваффи хатеви быть гевоями. — Дя, — вставил слово Пегасик, — Фваффи зе гевои, а гевои путишествуют. Фваффи пашли путишествовать в пвиквютения. — И сдевави подвиг! — поведал Конебойчик. — Пабедиви мяу-монства и спасви мавышей! — Ребята, меня радует, что вы научились сами выдумывать себе приключения, но не нужно ради этого сбегать из дома. — Фваффи не выдумывают! — в сердцах возразил Конебойчик. — Пигасик двався с мяу-монствам, котовый хател скушать мавышей! А потом Единорозка такая исковками его пиу! А потом Конебойтик взял меть и удавил мяу-монства в гваз, а тот убизал и не вевнувся! Вот так фваффи спасви мавысей! Фваффи — гевои! — Погодите… Вы что, реально подрались с кошкой на улице? Поэтому Пегасик такой потрёпанный? — спросил ты, не поверив своим ушам. Флаффи известны своей безвредностью и тем, что им очень легко навредить. Да какой-нибудь хомяк опасней целого табунчика флаффи-пони! — Дя, — кивнула Единорожка. — Фваффи пабедиви мяу-монства, спасви многа мавышей и их мамувя быва отень вада. На несколько секунд ты потерял дар речи, не зная, как реагировать на внезапные известия. С одной стороны, ты был рад подвигу своих маленьких флаффи, но с другой стороны… Это же маленькие флаффи! Они даже под твоим присмотром, дома, рискуют стать жертвами собственной глупости и неосторожности! — Ребята, вы молодцы, что спасли других флаффи, но вы сами при этом могли серьёзно пострадать, или даже погибнуть. Пегасику, я так понимаю, не слабо досталось… — Пигасик спасал мавышей, — произнёс крылатый пони. — Пигасик адин получил бобоськи, но спас мавышей. И даже есви бы мяу-монств заставил Пигасика уснуть навсегда, Пигасик бы всё равно защитил мавышей. Патаму што Пигасик — гевой, а гевои не бвосают мавышей на вастевзание мяу-монствам, — с необычайно для пони решительностью изрёк маленький пони и Конебойчик одобрительно похлопал его копытцем по спине, а Единорожка — ласково погладила по плечу. Подобные слова звучали нелепо и по-детски, но… Факт того, что маленький флаффи додумался до них, сложил в осмысленные предложения и теперь высказывал своё мнение заставил тебя молча слушать его мысли излияние. — Пегасик, ты молодец, — ты ласково потрепал крылатого пони по голове, отчего тот улыбнулся. — Не каждый флаффи отважился бы на это. Но что если бы на месте кошки был кто-нибудь опаснее. Собака, например, или даже человек? — Гевои могут баяца, — взял слово Конебойчик, — но не могут атступить, дазе есви угвоза свишком сивьна. Гевои бы двавись и с гав-монствам, и с сивавекам-монствам, патаму што нузна спасать двугих фваффи. — Вевна, — согласилась Единорожка, — гевои ни атступают и ни бегут ат апаснасти, даже есви апаснасть бавьшая и ствашная. Ты бессильно покачал головой. С одной стороны, тебе стоило гордиться, что под твоим присмотром Конебойчик, Пегасик и Единорожка выросли такими отважными, но с другой… Для маленьких флаффи слишком опасно излишне уверовать в свои силы. — Аднака, фваффи-гевои отень мавенькеи, — отметил Конебойчик, — и фваффи-гевоям нузен сивавек-гевой. Папувя будет гевоем? Будет памагать двугим фваффи вместе с гевоями? — У папави есть вегендавные даспехи! — припомнил поход в подвал Пегасик. — Аденит их и будет защищать фваффи! — А ещё папувя мудвый, как Гендафь, — многозначительно изрекла Единорожка. — Папувя будет пведводителем, будет гвавным. И мудвым. — Малышка, мне льстит, что ты сравниваешь меня с Гендальфом, но быть героем — это не так уж просто. — Пвоста, — не согласился Конебойчик. — Фваффи смагви стать гевоями патаму, што захатеви стать гевоями. — И фваффи будут гевоями, — подхватил Пегасик. — Будут патаму, што гевоями лутьше быть, чем игвать в них, — закончила Единорожка, своими словами окончательно утвердив то, что сегодняшним вечером твоя маленькая троица флаффи вышла на новый уровень как морального, так и умственного развития. Они начали мыслить, они обрели мечту, идеал… Обрели, благодаря тебе. — Ладно, ребятки, я вас услышал. Давайте завтра продолжим разговор. Поздно уже. — Баиньки? Баиньки ховошо, — согласился Конебойчик и устало зевнул. — Кстати, — решила дополнить Единорожка, пока ты не погнал всю троицу в постель, — двугие фваффи позвали гевоев в табунтик. Быть сивьными двузьями. Гевои хатеви пайти в табунтик, но гевои свишком вюбят тибя, папувя, — призналась Единорожка, подходя к тебе и обнимая за ногу. — Никагда ни аставим папувю. — Дя, отень сивьна вюбят, — сказал Пегасик, прижимаясь к другой твоей ноге. — И Пвоста Конебойтик тозе вюбит папувю! — поспешил заверить тебя земнофлаффи и присоединился к обнимашкам. — Отень вюбят, но в табунтик нада схадить, пваведать фваффи. — Ничего, завтра сходим, проведаем, если вы так хотите, — пообещал ты, усаживая малышей себе на ноги и крепко обнимая. — И я тоже люблю вас, мои маленькие герои.***
Флаффи ютились в своей постельке и наверняка видели грандиозные сны о великих путешествиях и невероятных подвигах, в то время как ты сидел в подвале и молча смотрел на своё незавершённое детище кузнечного ремесла. Смотрел и думал, что это будет непросто, займёт прилично времени и отнимет немало сил, которые из тебя и так вытягивает работа, но… ты сможешь довести давнюю работу до конца. Твои маленькие герои будут в восторге, когда увидят тебя в доспехах, а это стоило того, чтобы довести их до ума, не правда ли? В конце концов, у флаффи-героев должен быть соответствующий им папуля, разве нет? И пока ты прикидывал, как вновь возьмёшься за свой рукодельный доспех, а твои маленькие флаффи нежились под одеялком, тем временем под мостом, на теплотрассе, табунчик бездомных флаффи отмечал пополнение — к ним присоединилась молодая флаффи-мамочка с флаффибятами. По такому поводу пони устроили небольшой пир, который в основном состоял из объедков и тех редких вкуснотей, которыми поделились добрые люди, но… Флаффи и такому были рады. И пока одинокая мамочка знакомилась с новыми сотабунчанами, её малыши общались с тамошними флаффибятами, которых, как и в любом приличном табунчике, был целый выводок. Жеребята познакомились, а потом взялись за одну из своих главных забав — за рисование. Вооружившись мелком, одним на нескольких, новенькие флаффи взялись за изобразительное искусство и итогом их стараний стал сравнимый по изяществу с наскальной мазнёй первобытных людей рисунок, на котором трое флаффи — пегасик, земнофлаффи и единорожка — сражались с котом. — Ктё эта? Эта фваффи? Их бобоськает мяу-монств? — озадачивались вопросами малыши. — Нет! Эта гевои! Гевои отень сивьные фваффи! Гевои пабедиви мяу-монства! — Фваффи пабедиви мяу-монства? — искренне удивились флаффибята. — Дя! Пигасик хвабвый такой падквався и тиха в попу монству на! А потом Единорозка такая — пиу! — а затем Пвоста Конебойтик вжух-вжух и мяу-монств повутил по глазику и убезал! Малыши принялись возбуждённо переминаться и обсуждать услышанное. Ни один флаффи ещё не побеждал мяу-монстров! — А ктё такие гевои? — закономерно озадачились флаффибята, вопросительно смотря на новеньких. — Гевои — эта добвые фваффи, катовые всигда памогут двугим фваффи, катовые всигда спасут и никагда ни абидят двугих фваффи. Ани спасви нас и кагда фваффи вывастит, — рассказывающий о своих спасителях малыш встал на задние ножки и торжественно произнёс, — он тозе станет гевоем! Внимавшие рассказу другие жеребята восхитились и некоторые из них сию же секунду дали клятву тоже стать героями. А потом они рассказали об услышанном флаффи постарше, а те уже, в свою очередь, начали передавать рассказы своих младших родичей пони из других табунчиков и вскоре легенда о троице отважных героев разошлась среди бездомных флаффи. Пушистые пони передавали эту легенду из уст в уста, с придыханием рассказывая о подвиге героического трио. Рассказывая и сея среди флаффи вдохновение в то, что настал тот день, когда пушистый народец сможет за себя постоять. Вдохновение, которое воодушевляло множество флаффи найти в своих сердцах храбрость, которая помогала им защищать других пушистых пони. Защищать от бездомных собак, кошек и других угроз, коих в жизни бездомных флаффи было предостаточно. И слухи о деяниях новоиспечённых героев доходили до твоих ушей и ты был рад это слышать, ведь ты знал, с кого все они брали пример. — Йей! На встветю пвиквютениям! — торжественно возвестил Конебойчик, на спине которого развевался красный плащик, и вооружился своим верным клинком. — Йей! Памагать двугим фваффи! — ликовала Единорожка, облачённая в шляпу-колпак и мантию, в то время как с её рожка сыпались искорки. — Твепещите, монствы! Гевои идут за вами! — пригрозил Пегасик, который также обзавёлся чёрным плащиком с капюшоном и небольшим ножиком для вскрытия конвертов, который был так похож на тот, которым орудовал Конебойчик. — Я смотрю, вы уже настроились, — с улыбкой произнёс ты, облачённый в свой доведённый до ума доспех, и прицепил поводки к ошейникам своих флаффи. — Что же, мои маленькие герои… В путь! На поиски подвигов и приключений! — Йей! — возрадовалась пушистая троица и ломанулась к входной двери. И хоть у них не хватало сил сдвинуть тебя с места, ты охотно позволил им утянуть себя за ними. О многом ты жалел в своей жизни. О том что не повзрослел, о том что потерял друзей, о том не нашёл в себе силы оставить гиковские увлечения, но о том, что ты принял эту троицу непоседливых флаффи, ты не пожалеешь никогда.