***
Девушка с длинными распущенными волосами и в утреннем светло-желтом платье, нервно ходила около старой деревянной скамейки посреди городской площади, и высматривала из толпы взглядом так близко родного человека. От ожидания она пересчитывала недавно сорванные одуванчики, донники и аквилегии, которые мирно лежали в плетеной корзине. Резко Джинет ярко заулыбалась и активно замахала свободной рукой кому-то в толпе. Юная девушка неторопливо продвигалась между человеческой толпой и быстро двигающимися кабриолетами. Ее лёгкое платье мягкого оттенка, похожее на халат, обволакивает стройные ноги от сильного, но свежего ветра. Она поправляет капор, которая так и желает слететь с ее шелковистых волос на бризном ветре. Две девушки крепко обнимают друг друга, пока у Джинет не выпадают пару одуванчиков из корзиночки. — И для чего твои цветы? — заинтересованно спрашивает Виктория, пока поднимает упавшие цветы. — Для чего? — также немного с вопросом, будто это не она так старательно выбирала получасу назад ещё не сделанный букет, — Представь, в этих полевых цветах моя поддержка и любовь, Вики! Мало ли чего там будет, в их владениях… Будет тоскливо, ты сразу смотри на букет. Главное, в кувшин с прохладной водой и не теплом месте. Обрежь, иначе сгниет. — Да что же ты такое говоришь? Всего там пробуду один с половиною месяца, у меня времени на страданья не будет. Но так уж и быть, все равно возьму, твои старания ценны для меня. Спасибо Джи, ты добра ко мне… Ценить буду до конца жизни. — Тебе спасибо, Виктория! Лучше тебе подруги не найти. Слыхала, недавно открылась булочная на набережной Жольет. Тут идти хоть и много, но разговоримся и будем уже стоять у входа, наворачивая круассаны с мятной начинкой! — Ты там уже успела побывать? — Ой, нет же! Моя коллега на обеде вспоминала и пересказала все меню… Ну, чего стоим? — вытягивает согнутую руку в локте и снова ярко улыбается. Вики юрко запихивает левую руку, и они вдвоем быстро передвигают белоснежными ножками, заливаясь смехом.***
Джинет и Вики стоят у порта, слегка покачиваясь вперёд-назад. Они наблюдают за рабочими людьми, которые каждые пять минут поднимались и спускались с борта на борт дюжины лодок. Джинет кладет руку на плечо юной леди и говорит, что уже пора прощаться, так как время довольно позднее. Взгляд кареглазой угасает. Она невольна стала идти в нужном направлении, кивает головой на легко брошенные фразы близкого человека и уже подходя к кварталу, где они расстанутся на долгое время, она крепко обнимает подругу, и пускает мокрые дорожки на красные щеки. Не хочется уходить. Джинет было тем самым укромным и безопасным местом, где можно было укрыться от непогоды эмоций и ежедневной утомляющей рутины. Она была тем самым детским теплым летним вечером, где хотелось постоянно проживать свою жизнь и тем самым укромным местом, где можно было говорить, все что чувствуешь. Она была солнцем, которое дарило только тепло, а не надоедливую яркость в раннее утро. И пусть она будет всегда такой, какой есть и сейчас. Пусть она не меняется. — Обещай, вспоминать меня, хорошо? — она отодвигает плачующую девушку и быстро вытирает слезы. — Обещаю! Надеюсь, за это время найдешь себе достойного человека, иначе обернется плохим к моему возвращению… Ты же понимаешь, о чем я? — наконец вздыхает полной грудью и уже переходит на веселое настроение. — Конечно, понимаю, — смеется и представляет что будет с ее тушкой если же она так и не найдет свою часть души, — Ты когда так угрожаешь, делай пожалуйста свое красивое личико более мягким, иначе другие не поймут что ты шутишь, ладно? — Тому и быть… Встретимся в середине мая, Джинет! Хотя бы письма пиши, иначе совсем голову там в одиночестве потеряю. — еще раз обнимает и уже машет убегающей девушке. Она медленно делает шаг назад и также медленно оборачивается, когда видит, что ее подругу встретил старший брат. Она слегка пританцовывает какому-то выдуманному ритму в своей голове и в то время пару лепестков опадают на землю из уже полноценного букета полевых цветов. Нынче в темную ночь опасно одной быть юной девушке. По некому счастью, Вики жила очень близко от этого места. Прошла всего минута, а она уже открыла двери в свой дом. Собирать вещи она решила завтра, так как она со всеми уже попрощалась. В самое утро, она убирала места родителей на кладбище и положила туда два букета ярких цветов. Она рассказала о том, куда собирается и насколько долго, сидя на коленях перед каменными надгробиями. Через пару минут она встала и медленно двинулась на встречу с единственным близким человеком в ее жизни.***
Парижский локомотив подъехал к станции Марсель-Сен-Шарль, выпуская излишки пара через клапан с низу паровоза. Девушка с каштановым цветом волос, закрепленными сзади шпилькой со значком синей лаванды, в шелковом розовом платье с вышивкой в виде букетов цвет и бархатном широком поясе цвета гнилой зелени, которая идеально подчеркивает талию, чуть приседает и берет два не тяжёлых чемодана и надвигается ко входу. Кондуктор, стоящий в паровозе внутри, берет сначала чемоданы, а следом протягивает руку и помогает Виктории подняться. Девушка благодарит за помощь и берет самостоятельно свой багаж, вежливо отказываясь от дальнейшей помощи. Она двигается вдоль нескольких вагонов и садится на свободное место у окна. В самое утро здесь очень мало людей. Конечно, немногие в девять часов утра отправятся поехать в окраину столицы Франции. В самом вагоне было очень свежо, тихо и спокойно. Паровоз резко двинулся и девушка услышала шум издаваемый колесной парой. Это не было похоже на тот звук, который описывали знаменитые авторы антиутопий во время движения поезда, это было так, будто ты сидишь в работающем станке. На удивление, этот звук не перебивал разговоры мадам, которые сидели дальше на четыре места от Вики, не перебивал перелистывание страниц старой французской газеты у пожилого мужчины и громкие разговоры маленьких детей с их мамой. В этом маленьком, но таком уютном месте шатенке предстояло прожить двенадцать часов пути. За это время к ней подсядет миловидная старушка и они будут разговаривать о новостях страны, о простых вещах как «мужчины глупы», «сейчас дома дороги для одиночного проживания» и «такие работы доведут всех в могилу». Какое-то непонятное спокойствие исходило от незнакомой мадам. Она говорила об этих вещах, не боясь косвенных наказаний или осуждений, она говорила об этом так легко и просто. По неизвестной Вики причине, ей не стало тоскливо по своим родителям, она это приняла как что-то простое, обыденное, обычное правило человеческой жизни. Славная старушка, но ее сладкий мягкий голос, как у мамы в детстве, которая пела колыбельные, постепенно вводил в тягучий сладкий сон. Напоследок, общительная старушка пожелала счастья и невзначай сказала «Удачи, цветочек». Уже с туманным сознанием и закрытыми глазами, Вики не особо придала внимание к этой фразе. Она утонула в объятиях Морфея. Спустя некоторое время Виктория проснулась и ощутила приятную расслабленность в теле. За окном стемнело, вдалеке виднелись спящие города. Вики села более удобнее и медленно осмотрела весь вагон. Пару человек прошли мимо, переходя в другую часть поезда, до этого активные и веселые дети сладко спали, а мать поглаживала их головы обеими руками, мужчина, который изучал огромную газету до сего времени, со сложенными руками на коленях смотрел в окно. Весь вагон по своему спал. Мимо проходила кондуктор и Вики быстро поднялась. — Прошу прощения, мадемуазель, можете подсказать, пожалуйста, сколько времени пути еще осталось? — Ровно два часа мы будем ехать. Не переживайте, мы всех оповестим, — дежурно улыбнулась и пошла по направленному пути. Вики уже спокойнее села на свое место, тяжко вздыхая от усталости. Корсет невероятно сильно давит на грудную клетку, но у нее нет выбора, кроме как терпеть это до полуночи. Только тогда, когда она прибудет в поместье де Фуа, она сможет в легком пеньюаре наконец-то лечь на мягкое, как облако, постельное. Маловероятно, что она заснет. Скорее, она будет рассматривать новое место жительства. — Прошу меня извинить, могу ли я к Вам подсесть? Мужчина около тридцати лет наклонился перед Вики, снял шляпу и приложил ее к груди. Он был необычен во внешности, отличающийся от остальных во Франции. Его лицо было милым, а приятная улыбка совсем чуть-чуть оголяла его десна. Черные, как смоль волосы, своей длиной достигали его накаченные и широкие плечи. Он в вопросе вздернул брови вверх, на что девушка указала ему взглядом на то место, где семь часов назад сидела славная женщина. — Ох, я заметил, что Вы довольно красивы. — смеется. — Благодарю за комплимент. Я знакома с Вами? — закидывает правую ногу на вторую, а сверху кладет замок из рук. Она заметила простенькое колечко на безымянном пальце правой руки. Ее тон голоса немного стал выше, чем при обычном разговоре. — Я Лефевр де Вержи. А вы…? — Я… — тянет и с подозрением смотрит на мужчину, — Вам не кажется свое поведение странным? — С чего же это? Я просто решил провести остаток времени с хорошим собеседником. Заметьте, Вы могли проигнорировать меня и не разрешить с Вами начать разговор, но мне кажется Вы выглядите более страннее, чем я. Я и вправду ношу кольцо на своем пальце, но… Вы уверены, что я не имею права общаться с кем-либо, помимо моей второй половинки? Вики устало вздыхает. Не этого она желала после долгого неудобного сна. Она встает и смотрит прямо в глаза мужчине, беря свой рядом лежащий веер, подходит к тамбурным дверям и открывает их. Она проголодалась. — Раз так, то я пожалуй и дальше буду невоспитанной девчонкой, уйду посреди разговора с женатым мужчиной, который меня совсем не интересует. Желаю Вам успешных собеседниц, желательно получше меня, — проходит и закрывает двери. Мужчина обернулся обратно и заулыбался. Он надел шоколадно-коричневую шляпу, встал и пошел в другом направлении от тех дверей, за которыми пару секунд назад скрылась Виктория, параллельно засовывая руки в карманы, такого же цвета как и шляпа, бриджей.***
Вики прошла два пассажирских вагона, зашла в вагон-ресторан, села за двухместный столик, заказала себе легкий ужин и что-нибудь попить. Она решила осмотреть место, где она находится. Оно было выполнено в красных тонах, а справа от нее была небольшого размера барная стойка. В конце вагона сидели мадам, которые до этого в вагоне с Вики болтали без умолку, а сейчас мирно и спокойно каждая нарезали себе стейк средней прожарки, запивая чуть ли не безалкогольным шампанским. Через два столика от юной девушки, сидели молодой парень и его спутница, мило болтая о чем-то своем. К Вики подошел официант, держа в одной руке тарелку с едой, а в другой кувшин с водой. — Мадемуазель, желаю Вам приятной трапезы. — Благодарю, месье. Молодой официант пошел дальше по вагону, а Вики приступила к еде. Она взяла в правую руку нож, в левую вилку небольшого размера и отрезала кусочек рыбного стейка. Съев еще пару кусочков, она приступила к салату из свежих морепродуктов без каких-либо соусов, все это запивая водой из небольшого бокала. За то время, как она поела и вернулась обратно в свой вагон, прошло полтора часа. Оставалось всего полчаса как она приедет в полночь в депо Парижа и там сядет в экипаж, который довезет ее до поместья мадам де Фуа. Конечно, когда она прибудет к месту назначения, ее никто не встретит кроме главной служанки двадцатидевятилетнего возраста. Но возможно, с огромными фразами и шумом семьи ее примут с утра. Перед ней выходил тот самый пожилой мужчина с газетой подмышкой, помогая спустить чемоданы, а затем давая руку для помощи. Она сделала реверанс и с улыбкой поблагодарила его, идя к увиденному ею же экипажу. Мужчина мелкого роста спустился с него, помогая положить багаж во внутрь заднего бампера и открывает двери, чтобы та села. Путь продлится около получаса. Заезжая во внутренний двор территории дома де Фуа, Вики увидела ряды высаженных топиаров в форме овала. Кругом дома были клубни различных цветов и все это было освещено невысокими, желтого цвета, фонарями. Территория хоть и была огромная, но все было будто заросшим и немного зеленело в глазах. Экипаж остановился дверями ко входу в громоздкий дом. Кучер спускается с козлы и открывает двери, затем обходит немного и достает из багажа чемоданы. Когда Вики уже стала в ровную позицию, к ней подошла среднего возраста служанка, держа в руках керосиновую лампу и сделала реверанс с глубоким поклоном: — Добро пожаловать в дом де Фуа, Виктория де Грандисон. Мы рады Вашему прибытию. К сожалению, Вы прибыли достаточно поздно и семья не сможет сейчас с Вами познакомится. Знакомство будет проведено к утру. Прошу Вас, следуйте за мной, я проведу Вас в ваши покои. Вики в ответ сделала такой же поклон и решительно пошла за мадам, пока ее багаж несла одна из стоящих рядом со старшей служанкой, девушка по юнее. Выглядела она тяжело, будто прямо здесь упадет и начнет отдыхиваться, но к счастью такой трагедии не случается. Они проходят в предбанник и мимо них стрелой проскачивает молодая служанка. Затем старшая прислужница открывает двери в главный холл. Пред ними появляется деревянная лестница из темного дерева, застеленная синим узорчатым ковром, которая резко уходит влево. Эта часть дома выполнена только в темных тонах. Слева от лестницы маленькая более светлая комната, где обычно сидит граф семьи на огромном мягком кресле, читая свежую газету. Справа же, появляется пастельных тонов огромная гостиная, где расположен темный ворсистый диванчик. Напротив него стоит давно потушенный камин. Чуть дальше влево уходит продолжение гостиной, где справа находится небольшого размера библиотека уже в более болотистых цветах, заставленная кучами старых и недавно купленных книг, четырьмя креслами и маленьким деревянным столиком по середине. Прямо от гостиной находится, наверное, самое большое помещение во все доме. Это маленькая копия театра, но оно имеет место здесь быть. Мадам Екатерина де Фуа владеет огромным и знаменитым театром в центре Марселя, небольшим где-то в близлежащих окраинах и соответственно актерским составом, которые также выступают для многих гостей на больших праздниках у дома. Один из них является днем рождения члена семьи. Вики поднимается следом за старшей служанкой, и они резко поворачивают на право, проходя по узкому коридору, выполненному в темно-коричневых тонах. Быстро крутя головой, Вики замечает многочисленные комнаты и еще такой же длинный коридор позади. Возможно, там покои графской семьи. Слуга открывает дверь в небольшую комнату с высоким потолком. Стены окрашены в бело-голубые полосы, справа у стенки расположена одноместная кровать с шелковыми постелями и парочку маленькими подушками, украшенными буржуазным рисунком. Слева, напротив кровати, стоит высокий белый трюмо, а рядом маленький стульчик. Рядом же, расположен шкаф для одежды встроенный в стену. Окна закрыты длинной синей занавеской, которые лежат концами на темном полу. Два чемоданчика уже стояли около кровати и ожидали когда их откроет владелица. Вики стояла в дверях и заинтересованно осматривала будущие покои. На протяжении всего пути, ее так и поражал интерьер этого дома. Многочисленные ковры, гардины, кофейные столики, разного размера кресла и диванчики, сколько же здесь много комодов таких же разнообразных и с набитыми украшениями внутри. Думает Вики, наверное днем еще красивее и богаче выглядит поместье де Фуа. — Прошу мадемуазель, располагайтесь и приступайте ко сну. Завтра будет тяжелый день. Служанка сделала быстрый реверанс и закрыла дверь, смотря на Вики. Держа руки на уровне талии, Вики медленно повернулась вокруг себя все еще прибывая в состоянии шока. Не каждый день она остается жить временно у богатых людей. Комнату освещали около пяти штук керосиновых ламп. Вики приступила к переодеванию. Она с небольшим усилием развязала свой корсет. Бросив его на рядом стоящий стул бежевого цвета, она взяла за бретельки корсаж, сняла его с тела и повесила на один из рядом стоящих манекенов. Тут было достаточно тесно из-за около пяти или шести штук пластиковых фигур. Вики и не думала жаловаться, ведь должна быть благодарна тому, что ее вообще нашли и решили подписать договор. Она осталась в одной свободной сорочке и медленно обходила свою комнату кругами. Ногам было холодно из-за открытого окна, но ее никак это не заботило и она продолжила заниматься этим, дыша полной грудью. Как же хорошо ночью, когда ты можешь втянуть в свои легкие прохладный, свежий и весенний ветерок. Голова болит от простой прически, но ей так мягко лежать на шелковой кровати, что не хочется ни о чем думать, а просто упасть в небытие. Вики легла и укрылась огромным одеялом, которое почти уже упало на пол. Совсем чуть-чуть и этот день закончится на приятном моменте. Вики резко подскочила на кровати, ближе прижимая к шее кусочек одеяла. Нет, это был не кошмар и не какой-то шум за окном. Женский крик пронесся, кажется, по всему дому. Вики снова почти не схватила приступ, когда та самая старшая служанка резко открыла дверь и сделала снова короткий реверанс. — Прошу простить меня, мадемуазель за такой грубый жест, но юной леди Мириам де Фуа в последнее время снятся бесконечные кошмары. Это был ее крик. Мы пытаемся ее успокоить, в ближайшее время она уснет. Прошу Вас, ложитесь в спокойствии и не переживайте. Вам не о чем беспокоиться. — Я понимаю, саму беспокоит бессонница, — Вики немного улыбнулась, — Желаю юной миледи лучших снов. — уже опустила уголки рта, когда за дверью скрылась женщина напоследок пожелав лучшей ночи. Она упала, тяжелой как металл, головой на подушку и громко выдохнула. Этот день закончится не на приятном моменте.