Между свечой и солнцем

             - Попытка убийства провалилась.       Нахмуренные брови. Лёгкое недоверие. Этот человек, стоящий перед ним, был известен тем, что никогда не терпел неудачу, будь то работа двойным агентом или что-то ещё.       - Объясни.       Любопытно, поскольку он знал, что демоническое совершенствование было более мощным, чем способности любого заклинателя Ордена Лань. Неужели Второй Нефрит не стал слабее, находясь в уединении?       - Ханьгуан-цзюнь был в Цинхэ. Глава Ордена Не стоял рядом с ним. Дивизия Лазурного Дракона, очевидно, дезертировала или имела договоренность о предоставлении убежища. Вэнь Сычжуй бросился под мои стрелы. Две отразил, третью принял на себя.       Тишина. Затем, улыбка. Попытка убийства Лань Ванцзи, возможно, и провалилась, но полученная информация оказалась бесценной.       - Возвращайся в Цинхэ, будешь докладывать о том, что делает Лань Ванцзи, куда он идёт, и почему он там оказался.       - А глава Ордена Не? Кажется, он что-то от тебя скрывает.       - Нет. Я так не думаю. Отчёты разведки совпадают с тем, что он мне написал. Мой названный брат просто случайно наткнулся на самую подходящую вещь. Дивизия Лазурного Дракона потенциально дезертирует.              Три стрелы появились из ниоткуда, быстро выпущенные одна за одной. Цзинъи увидел, как Сычжуй подскочил, мгновенно оказавшись ногами на седле. Такая быстрота была невозможна без помощи внутренней энергии. Его меч сверкнул влево и вправо, блокируя две стрелы…       Сильная рука внезапно обняла его за плечи; твёрдая рука сжала его руку, притягивая к себе. Почти в то же время Цзинъи повернулся и придвинулся ближе к красивому молодому человеку – как будто они вели близкую, секретную беседу…       Цзинъи уже двигался вперёд, к тому месту, где мог прятаться убийца, и как раз в этот момент он увидел, как Сычжуй врезался в Ханьгуан-цзюня, а третья стрела глубоко вонзилась туда, где чешуйки брони не совсем соприкасались…       Голос успокаивал; сильный, спокойный тембр, вселяющий уверенность. Это также посылало приятную дрожь по спине Цзинъи…       Кто-то что-то крикнул, прогремел приказ. Но было уже слишком поздно, убийца быстро скрылся. Цзинъи с ужасом наблюдал, как кровь пузырится на губах Сычжуя; слова с трудом рвались наружу…       …спокойную властность и уверенность усиливало овальное лицо, обрамлённое тонкими скулами, до которых Цзинъи хотелось дотянуться и провести по ним пальцами…       Поражённое выражение лица Ханьгуан-цзюня было тем, что Цзинъи никогда больше не хотел видеть. Веки Сычжуя затрепетали, меч выпал из ослабевшей хватки…       Эти красивые грозовые глаза снова устремились на Цзинъи… эта маленькая, яркая, как солнце, улыбка…       Цзинъи расхаживал по кабинету, мысли его метались. Обида, гнев, неуверенность, беспокойство и всё, что было между этим, снедало его…       - Это я должен защищать тебя…       Раздираемый противоречиями Цзинъи устремился в зал исцеления. Из комнаты вышли два врача, неся подносы, полные окровавленных бинтов и тряпок, а также очень полную миску с водой, которая выглядела почти такой же густой, как кровь. Цзинъи не смог увидеть Сычжуя, дверная перегородка слишком быстро закрылась…       - Ты недобросовестный торговец, который наживается во время войны…       Воины Дивизии Лазурного Дракона стояли на дежурстве возле зала. Их «исчезновение» с поля боя, очевидно, было согласовано между главой Ордена Не и Вэнь Сычжуем в ту ночь, когда появился орёл. Твёрдый приказ оставаться на месте, был отдан Призрачным Генералом, прежде чем сам он скрылся внутри, чтобы помочь врачам. Цзинъи не мог пройти мимо их пристальных взглядов…       Боль не утихала, ужас всё ещё окутывал Цзинъи. Эхом отдававшиеся слова продолжали звучать в его мыслях; насколько же холодным был голос Юаня……       Юань. Его имя было настоящим. Юань. Цзинъи сидел на своей кровати в кабинете, подтянув колени к груди. Он слышал, как Ханьгуан-цзюнь произносит его, ласково, по-домашнему: «А-Юань»…       - Цзинъи, пожалуйста, береги себя и оставайся в безопасности.       - Я постараюсь. И ты тоже, Юань.       Цзинъи развязал сумку-цянькунь и полез глубоко внутрь. Когда его рука коснулась сухой, сложенной ветки, он выдернул её. Бабочка… воспоминание о прошлом, об ушедшем детстве. О мальчике странной супружеской пары. Вторая бабочка отдана его лучшему другу...       Острый взгляд исчез из глаз Сычжуя, сменившись на мгновение мягкой улыбкой. Внутренности Цзинъи скрутило; не от боли, скорее от нервного трепета, чем от чего-либо ещё…       Вэнь Юань, любезное имя Сычжуй. Цзинъи услышал слова «сын Ханьгуан-цзюня», упомянутые шёпотом в разговоре между главой Ордена Не и генералом Не. Он сильнее сжал в руке сложенную бабочку…       Края губ Юаня изогнулись; Цзинъи ощутил, как в его животе на короткое время поднялась ещё одна волна сильного трепета…       «Очищение» мягкими звуками наполнило зал, а врачи продолжали работать над исцелением день и ночь. Убийца использовал демоническое совершенствование в своей атаке. Цзинъи снова вышел из зала, бабочка сильнее впилась в его ладонь…       - Но почему? Почему ты должен сражаться?       - Я не сражаюсь ради политики, Юань. Я сражаюсь, чтобы защитить невинных, которые будут вовлечены в эту войну…       Цзинъи снова принялся ходить по кабинету, настолько ошеломив Цзычжэня и Цзинь Лина своими собственными тревогами, что они попросили его остановиться. Он не мог. Горе, вина, гнев, беспокойство, обида, неуверенность и многое другое терзали его. Слёзы не прекращались; Цзинъи был не в состоянии заставить их остановиться…       - Я должен предупредить город.       - Будь осторожен.       - Ты тоже.       Голова Цзинъи пульсировала от боли, которая, казалось, зарождалась где-то в затылке. Он моргнул и обнаружил, что смотрит на потолок помещения, чем-то похожего на зал исцеления. Голова его покоилась на подушке.       - Думаешь, ты теперь достаточно спокоен?       В этом вопросе сквозила надменность. Цзинъи оглянулся с того места, где он лежал – немного беспорядочно – и увидел Цзинь Лина. Принц стоял, прислонившись к стене, со скрещенными на груди руками. Кровать Цзинъи не было огорожена ширмами, и он прекрасно видел, что они вдвоём в большом лекарском зале.       Звуки «Очищения» доносились из-за приоткрытой перегородки. Из комнаты, где лежал выздоравливающий Вэнь Сычжуй. Выздоровление шло медленно, потому что стрелы, выпущенные убийцей, очевидно, были наполнены энергией обиды.       - Прости, - пробормотал Цзинъи и отвернулся.       Он не стал бы искать никаких оправданий своему поведению, зная, что оно было совершенно неподобающим – даже по его меркам - для ученика Ордена Гусу Лань. Уже было достаточно того, что Цзинь Лин и Цзычжэнь, должно быть, притащили его сюда, надеясь, что оставшиеся врачи смогут ему помочь. Цзинъи не нужно было ещё больше позорить себя или свой Орден.       Цзинь Лин лишь фыркнул и закатил глаза:       - Вот. Доктор сказал, чтобы ты выпил это. Должно помочь при твоём переутомлении.       Цзинъи сел и принял из рук Цзинь Лина чашу с горько пахнущим лекарством. Он поморщился и проглотил содержимое двумя глотками.       - Фу, - не мог не сказать он, отставляя миску в сторону.       - Мы не знали, что это Вэнь Сычжуй, Цзинъи, - проговорил Цзинь Лин. – Глава Ордена Не и генерал Не ни в чём не обвиняли нас. Мы не сделали ничего, что могло бы преднамеренно поставить под угрозу защиту Цинхэ.       Цзинъи не ответил. Хотя отсутствие обвинений было приятной новостью, он не знал, было ли это общее мнение.       Впрочем, дело было не только в том, что мысли об их взаимодействие с врагом наполняли его чувством вины, но во многих других вещах, одной из которых была возможность того, что Вэнь Сычжуй мог быть кем-то, кого он знал давным-давно. Его лучший друг, которого он считал потерянным навсегда. Который исчез из яслей Гусу Лань, когда ему было почти четыре года.       Вэнь Сычжуй, которого шёпотом назвали сыном Ханьгуан-цзюня. Цзинъи не удержался и бросил взгляд в сторону приоткрытой двери, задаваясь вопросом, был ли этот молодой человек известен как «Лань Юань». Потом он осмотрелся:       - Где Цзычжэнь?       - Помогает с последней эвакуацией…       - Молин Су пал!       И Цзинъи, и Цзинь Лин разом повернули головы в сторону дверей, через которые ворвался Цзычжэнь. Их друг выкрикнул эти ужасные слова, а когда он резко остановился и продолжил говорить, новости оказались хуже некуда.       - Я только что услышал всё это, проходя через главный зал поместья. Подробностей не так много, но армии Солнца и Белого Тигра несколько дней назад атаковали Молин Су – в то же время, как на нас напали Сюань-У и Лазурный Дракон. Вэй Усянь был замечен во главе армии Солнца…       Мелодия «Очищения» резко оборвалась. Не прошло и нескольких секунд, как Ханьгуан-цзюнь появился у входа в отдельную комнату; выражение его лица было нечитаемым, но новость он явно услышал.       - Х-Хангуан-цзюнь! - Цзинъи и его друзья запаниковали.       - И-извините, что побеспокоил Вас… - заикаясь, выдавил Цзычжэнь и поморщился.       - Лань Цзинъи. Оставайся здесь.       - Эм, да, Ханьгуан-цзюнь, - поражённо ответил принц Лань.       Лань Ванцзи больше ничего не сказал, а просто быстро прошёл мимо них. Цзинъи почти запротестовал, когда Цзинь Лин и Цзычжэнь последовали за ним, оба с извинениями пожав плечами. Что ж, это не им было приказано оставаться в зале исцеления.       Тишина в зале показалась оглушительной, пока её не прервал тихий кашель. Цзинъи потребовалось мгновение, чтобы понять, что звук доносится из боковой комнаты.       Вэнь Сычжуй проснулся.       Несмотря на все предыдущие попытки Цзинъи, хотя бы мельком увидеть молодого человека, теперь он не решался встать. Он не знал этого человека, которого уже привык считать другом, а может быть, и кем-то большим, если он когда-нибудь набрался бы смелости спросить. И теперь принц почувствовал себя… не преданным, а обманутым.       Обиженным... обеспокоенным… сердитым… и многое другое.       Цзинъи покачал головой. Ему нужно было унять внутреннюю боль, нужно было получить ответы… нужно было знать… Возможно, Вэнь Сычжуй был кем-то, кого он знал давным-давно.       Принц осторожно встал и подошёл к двери. Он постучал костяшками пальцев по дверной раме и стал ждать ответа. Но ничего не последовало, кроме ещё одного тихого кашля.       Цзинъи воспринял это как разрешение и вошёл. В воздухе стоял довольно резкий запах трав. В дальнем углу комнаты были разложены части доспехов. Кто-то очистил их от крови. На кровати, укрытый до плеч простынёй, лежал Вэнь Сычжуй.       Вэй Юань.       Вэнь Юань.       Он выглядел слишком бледным на фоне бежевых мантий, его голова была повернута в сторону, а тёмные волосы кто-то заботливо собрал в пучок. Цзинъи не мог сказать, действительно ли Вэнь Сычжуй проснулся; он слышал хриплое дыхание, сопровождавшее медленные движения его груди вверх-вниз.       Рядом с кроватью притулился небольшой столик, на котором стояла пара мисочек с лекарствами разного цвета. А вот рядом с мисками… У Цзинъи слегка сбилось дыхание.       Рядом с чашами лежала бабочка, сделанная из сложенных веточек, всё ещё забрызганная кровью и потемневшая до коричневого цвета. Она выглядела в точности как его собственная.       Цзинъи полез в свою мантию, игрушка-бабочка больше не лежала в глубинах его сумки-цянькунь. Он осторожно вытащил свою бабочку, положил рядом с её окровавленной сестрой и посмотрел на них с некоторым трепетом.       Они были одинаковыми. Больше не оставалось никаких сомнений; Цзинъи получил ответ.       Он придвинул свою бабочку чуть ближе к окровавленной…       - Где… ты это… нашёл?       Цзинъи бросил взгляд в сторону и увидел, что Сычжуй повернул голову и смотрит на него. Его слова прозвучали невероятно хрипло, и казалось, что ему потребовалось невероятное усилие, чтобы вообще произнести их.       Принц опустил голову и на мгновение сцепил пальцы, прежде чем вымолвил:       - У меня… у меня был друг. Действительно хороший друг… Когда я был моложе. Те, кто заботился о нас в яслях в Облачных Глубинах, однажды принесли игрушки из города Цайи. Старшие дети добрались до них первыми. К тому моменту, как я очередь дошла до меня, осталось всего две бабочки. И я подарил одну из них своему другу. А через день его забрали из яслей. С тех пор я его не видел… до недавнего времени. До настоящего времени. Я помню его имя. Лань Юань.       Ему ответила тишина. Цзинъи не осмеливался поднять глаза, не желая разрушать внезапно вспыхнувшую надежду.       - У меня нет… воспоминаний… Моя тётя сказала, что… их забрала лихорадка.       Принц вскинул голову. Выражение лица Сычжуя слегка исказилось от боли, но в его глазах была печаль. Цзинъи хотелось плакать, хотелось обнять Сычжуя и кричать на него, но он не мог заставить себя сделать что-либо из этого.       - Сычжуй, - вместо этого начал он.       - Это… правда? - спросил Сычжуй. – О… Вэй… Усяне?       Цзинъи неопределённо покачал головой:       - Больше Цзычжэнь нам ничего не сказал. Ханьгуан-цзюнь прервал его, и они просто ушли. - Он сделал паузу на мгновение, а потом спросил: - Ханьгуан-цзюнь действительно твой отец?       - Вэй Усянь… мой… отец, - ответил Сычжуй.       Тревога охватила Цзинъи не из-за того, что он услышал, а потому, что Сычжуй внезапно начал пытаться встать. Принц сократил расстояние, схватил молодого человека за руки и настойчиво произнёс:       - Сычжуй, не надо! Ты всё ещё ранен…       Либо Сычжуй использовал слишком много внутренней энергии ранее, либо какая бы энергия обиды ни проникла в него, это, по-видимому, повлияло на его силу, но попытка противостоять Цзинъи оказалась для него болезненной. Мучительный крик сорвался с губ Сычжуя, и принц отпустил его, не желая причинять ещё больше боли.       - Мне нужно… пойти… сказать им… - прохрипел Сычжуй и посмотрел на него умоляющими глазами. Кожа его была покрыта бисеринками пота от этого незначительного усилия.       - Ты не можешь…       - Цзинъи, - выдохнул Сычжуй и, протянув руку, вцепился в предплечье принца. Хватка у него была ужасающе сильной, а в глазах горело отчаяние. - Пожалуйста.       Он мог бы возражать, мог бы продолжать удерживать его на месте, но против того, что произошло, вместе с собственными запутанными, вихревыми мыслями, у Цзинъи не было защиты. Он молча кивнул и потянулся, чтобы схватить верхние мантии.       Откинув в сторону простыни, прикрывающие Сычжуя, он помог ему одеться. Однако вместо того, чтобы позволить молодому человеку встать с кровати и медленно дойти до поместья, Цзинъи принял решение прямо здесь и сейчас. Он подхватил Сычжуя на руки – совсем как в первый раз. За исключением того, что сейчас это была необходимость.       В отличие от первого раза, Сычжуй даже не покраснел. Он слишком устал, чтобы протестовать или что-то делать. Цзинъи почувствовал, как молодой человек положил голову ему на плечо и на мгновение прикрыл глаза. Правая рука Сычжуя тяжело обвилась вокруг шеи и плеч Цзинъи.       Без дальнейших проволочек принц быстро вышел из комнаты, неся Сычжуя осторожно, но так быстро, как только мог. Выйдя из зала исцеления, он остановился, очевидно забыв, что Дивизия Лазурного Дракона всё ещё бдит над своими командиром.       - А-Юань!       Цзинъи замер, когда к ним подошёл встревоженный Призрачный Генерал. То ли из–за его имени, то ли из-за того, что ночь была прохладнее обычного, Цзинъи неосознанно произнёс согревающее заклинание и пустил его по меридианам в своих руках, чтобы окутать Сичжуя - чтобы сохранить ему тепло.       - Куда ты его несёшь?! – требовательно спросил призрачный Генерал, ужаснувшись его действиям.       - Дядя… О-отец… С Вэнь Жоханем… Армия Солнца…       - Я пойду и скажу им сам, А-Юань, - поспешил заверить его Вэнь Нин. - Я расскажу им о сестре…       - Нет! - воскликнул Цзинъи, прежде чем Сычжуй смог запротестовать. У него были свои причины, но он увидел, как Сычжуй слегка кивнул в знак согласия.       Насколько видел принц Лань, независимо от того, согласен он или нет, защитники Цинхэ не приветствовали присутствие Дивизии Лазурного Дракона. И только из-за приказов главы Ордена – и, возможно, присутствия Ханьгуан-цзюня – они едва терпели их рядом. Приказы, которые Призрачный Генерал отдавал Дивизии, также касались поддержания мира.       - Что произойдёт, если какой-нибудь солдат Не спровоцирует или попытается спровоцировать одного из ваших мужчин или женщин на драку? - быстро заметил Цзинъи.       Сычжуй был не в том состоянии, чтобы предотвратить какую-либо драку, и если рядом не будет никого, кто мог бы поддерживать мир в Дивизии Лазурного Дракона, всё закончится не слишком хорошо.       - Это… всё… хорошо… дядя, - прошелестел Сычжуй дрожащим голосом и, потянувшись, коротко сжал руку Призрачного Генерала.       Слов и действий, по-видимому, было достаточно, чтобы успокоить дядю Сычжуя. В глазах мужчины всё ещё светилось беспокойство, но он смягчился и отступил назад. Цзинъи увидел тревогу в глазах солдат, стоящих на карауле, но не стал их успокаивать. Это дело не его, а Призрачного Генерала.       Вместо этого принц отправился дальше. Но прежде чем подняться по лестнице, чтобы войти в поместье, Сычжуй поёрзал, явно желая идти на своих ногах.       Цзинъи молча посмотрел на него, явно задаваясь вопросом, достаточно ли тот силён для этого перехода. Упрямый взгляд, наполненный болью, ответил на его молчаливый вопрос.       Тем не менее, когда принц осторожно опустил Сычжуя, он позаботился о том, чтобы его рука оставалась у него на плечах и шее.       Вместе они медленно поднялись по лестнице и вошли в главный зал.       - …отступать в сторону Ляочэна…       Докладывавшая женщина резко замолчала, когда на пороге появились Цзинъи и Сычжуй. Глаза всех присутствующих сразу же устремились к ним, а воздух наполнился смущённым и обеспокоенным шёпотом от других командиров, защищающих Цинхэ. Цзинъи проигнорировал всё это, включая настороженный взгляд Ханьгуан-цзюня, и сразу же направился к ближайшему свободному столу, который, что неудивительно, оказался рядом со столами Цзинь Лина и Цзычжэня. Проигнорировав удивлённые взгляды, которые бросали на него друзья, Цзинъи аккуратно усадил Сычжуя на подушку, и с благодарностью принял помощь, что Цзинь Лин и Цзычжэнь предложили, пытаясь убедиться, что Юань может правильно сидеть без особых проблем.       - Генерал Вэнь, - заговорил глава Ордена Не, как только Цзинъи устроился рядом с Сычжуем. – Вы что-то хотели нам сказать?       - Мой… отец… Вэй Усянь… не должен… быть… в… армии… Солнца, – прохрипел тот.       Цзычжэнь немедленно вложил свою чашку с чаем в руку Сычжуя, но молодой человек даже не заметил этого. Всё его внимание было сосредоточено непосредственно на главе Ордена Не.       Сычжуй замолчал, но не для того, чтобы перевести дух, а, казалось, чтобы бороться с чем-то внутри себя. Несколько секунд спустя он сказал:       - Гора… Дафань… сбежала… во время атак…       - Гора Дафань? - спросил один из командиров. - Разве они не были уничтожены более шестнадцати лет назад? Сразу после перемирия?       - Нет… это… то, что они… говорят…       Горькое заявление Сычжуя поразило Цзинъи. Мало того, что это звучало невероятно язвительно, но в этом тоне было так много боли, что он задел болезненную струну внутри Цзинъи. Именно благодаря этому принц действительно начал понимать, как именно были достигнуты шестнадцать лет относительного мира…       - Ваша цель состояла в том, чтобы воссоединить дивизию Лазурного Дракона с горой Дафань, не так ли, генерал Вэнь?       Было невероятно странно услышать такой твёрдый вопрос от главы Ордена Не. Его репутация, казалось, даже не позволяла сделать такое странное заявление. Тем не менее, от внимания Цзинъи не ускользнуло то, что из всех присутствующих только он, Цзычжэнь и Цзинь Лин были единственными, кого смутило поведение главы Ордена.       - Да.       - Предполагалось, что Вэй Усянь сбежит, когда в Безночном городе не останется никого, кроме гарнизона. Предполагалось, что он отправится с горой Дафань, верно?       - Да, - ответил Сычжуй.       - Тогда нам следует послать весточку императору, чтобы тот сплотился и напал на Безночный город прямо сейчас…       Заявивший это чрезмерно ретивый командир внезапно замолчал. Взгляд Цзинъи сразу же сосредоточился на Ханьгуан-цзюне. Он слышал о печально известном и сложном в освоении заклинании молчания. Его использование, по-видимому, очень нравилось Ханьгуан-цзюню, который выучил и освоил его, когда был ещё совсем юным учеником.       - Вы всё ещё намерены воссоединить Дивизию Лазурного Дракона с горой Дафань?       - Да… и уйти… с поля боя, - тяжело проговорил Сычжуй. - Вэнь Нин… может возглавить их… Мне… нужно вернуться… назад… за своим… отцом.       - Какая гарантия, что Лазурный Дракон и гора Дафань не развернутся и не нападут на всех нас?! - усмехнулся другой командир, прежде чем глава Ордена Не успел ответить. - Мы не можем позволить единственной армии заклинателей Ордена Вэнь просто раствориться в ночи!       - Это… не… то, что было… согласовано… - начал Сычжуй, гнев ясно звучал даже в его хриплом тоне.       - Ты не пойдешь.       Тихо и властно. Цзинъи был не единственным, кто удивлённо моргнул от слов Ханьгуан-цзюня. Командир, произнёсший предыдущие слова, улыбнулся и кивнул в знак согласия, выглядя весьма самодовольным.       Тем не менее, когда командир открыл рот, чтобы произнести это вслух, на лице Цзинъи появилось озадаченное выражение. Заклинание молчания, очевидно, было наложено и на него.       - Я… возвращаюсь… и ты… не имеешь права голоса… Отец.       Два события произошли почти одновременно. Первое: волна шёпота, связанная с тем фактом, что Сычжуй открыто назвал Вэй Усяня своим отцом, но также назвал своим отцом и Ханьгуан-цзюня. Второе: удивлённый взгляд, которым Цзинъи обменялся с Цзычжэнем и Цзинь Лином.       Такие обращение могло быть связано с тем, что Сычжуя воспитывали две разные семьи, но интонация и невысказанные слова, лежащие в основе его решительного заявления, не были похожи на это. Не было возможности подтвердить его слова, если не спросить напрямую, но казалось, что у Сычжуя было два отца – не по отдельности, а вместе.       Не говоря уже о том, что Цзинъи почувствовал, будто мельком увидел долгую, запутанную семейную… своего рода борьбу.       Если бы взгляды, высеченные яростью, могли соответствовать изящности нефрита, было бы очевидно, что, несмотря на боль, которую испытывал Сычжуй, он выстоял против Ханьгуан-цзюня. Цзинъи переводил взгляд с отца на сына и не мог сказать, кто сдастся первым…       - Скучно.       Цзинъи моргнул. Ханьгуан-цзюнь сказал это и слегка отвернулся. Принц Лань был даже немного рад, что не только он был сбит с толку этим односложным заявлением.       Тем не менее, казалось, что генерал Не знал, что это значит.       - Подразделение Сюань-У ясно увидело иллюзию. Пожары, которые мы разожгли на грязных равнинах, помогли, но эта иллюзия не продлится долго. Никакое заклинание ада, которое может создать заклинатель, не сможет сравниться с врождённой склонностью к огню, которой обладает любой совершенствующийся Вэнь. В конце концов, Сюань-У попытается атаковать снова. Нам нужны остатки брони Лазурного Дракона или что-то, что сможет их сдержать.       - Сколько… дней… до… новолуния?       - Два, генерал Вэнь, - ответил генерал Не.       - Двенадцать… дней… тогда, - произнёс Сычжуй, и в его словах прозвучала лёгкая горечь.       - Двенадцать? - уточнил генерал Не.       - Приказ… взять Цинхэ… через десять дней, - объяснил Сычжуй. - Вэнь Чао… уже бы… сообщил… об исчезновении Лазурного Дракона…       - Тогда есть шанс, что Вэнь Жохань и его люди остановят своё продвижение, если услышат о полном уничтожении армии заклинателей, - подытожил глава Ордена Не, постукивая веером по ладони.       Звук был немного другим и, казался, тяжелее, чем Цзинъи помнил. Обычно подобное постукивание звучало почти невесомо.       Звук продолжался, и Цзинъи внезапно осознал, что веер в руках главы Ордена Не не был одним из его обычных.       Этот веер имел вес – веер войны.       Хрустящий звук раскрывающихся панелей прозвучал так же весомо, и Цзинъи не смог сдержать своего удивления от того, насколько легко глава Ордена Не управлялся с тяжёлым боевым веером – лениво помахивая им взад-вперёд. Принц был рад, что он был не единственным, кого умения главы застали врасплох. И Цзинь Лин, и Цзычжэнь пришли к одному и тому же выводу.       - Но это не говорит нам о том, как Вы собираетесь встретиться с армиями Вэнь Жоханя и вызволить своего отца? – резонно заметил генерал Не.       - Мы действительно рассматриваем возможность отпустить Дивизию Лазурного Дракона? Как мы можем быть уверены, что гора Дафань ещё жива?       - Можем ли мы вообще верить, что этот мальчик сдержит своё слово?       Оба вопроса были заданы одновременно. Но несмотря на то, что произошло, несмотря на предательство доверия, которое чувствовал Цзинъи, несмотря на его боль, гнев, беспокойство и всё, что между всем этим, эти вопросы его не терзали.       - Эй! – ни на миг не усомнившись, воскликнул он. - Сычжуй сдержал своё слово! Лазурный Дракон ничего не сделал, кроме как терпеливо ждал здесь…       Цзинъи сразу же замолчал: на него наложили заклинания молчания. Он на мгновение почувствовал руку Сычжуя на своей руке и, взглянув на него, встретил благодарный взгляд. Этот момент был прерван, когда Цзинь Лин продолжил с того места, на котором остановился Цзинъи.       Однако Цзинь Лин не успел произнести и трёх слов, как его тоже заставили замолчать. Наконец, заговорил Цзычжэнь. Он не кричал и не выражал гнева, но пусть его и не заставили замолчать с помощью заклинания, договорить всё равно не дали: глава Ордена Не поднял руку и жестом остановил его от дальнейшей защиты Сычжуя.       - Я пойду с Дивизией Лазурного Дракона, - в наступившей тишине проговорил Ханьгуан-цзюнь.       Этих слов, вкупе с репутацией этого человека, казалось, было достаточно, чтобы успокоить тех, кто тревожился о том, что Дивизии будет предоставлена возможность свободно передвигаться. Цзинъи почувствовал, как заклинание молчания исчезло, и немного пошевелил челюстью.       - Я ещё раз спрашиваю, можем ли мы доверять этому мальчику…?       - У этого «мальчика» есть имя и звание, и Вы должны обращаться к нему именно так, комендант! - прервал его генерал Не.       Глава Ордена Не смерил коменданта нечитаемым взглядом, и тот не рискнул ничего добавить. Комендант с видом обиженной мыши сидел на подушке и выглядел так, словно проглотил незрелую мушмулу.       Несколько минут он нервно ёрзал перед своим столом, а потом всё-таки заговорил:       - Я ещё раз спрашиваю: можем ли мы доверять генералу Вэню? Большинство из нас воевали в первой войне. Мы точно знаем, на что способен Вэй Усянь. Тот факт, что его видели на поле битвы при Молин Су – где, возможно, он использовал демоническое совершенствование против наших союзников – вызывает большое беспокойство. Как мы можем быть уверены, что Вэй Усянь не вступил в союз с Вэнь Жоханем? Что генерал Вэнь возвращается не для того, чтобы рассказать Вэнь Жоханю о наших возможностях здесь?       - Я пойду с ним!       Внезапно наступившая тишина в комнате – и пристально изучающие взгляды, обращенные в его сторону – заставили Цзинъи почти отпрянуть назад. Тем не менее, несмотря на то, что он сказал эти слова импульсивно, прошедшие секунды позволили ему стать более решительным и сделать то, ради чего он только что вызвался добровольцем.       - Я пойду с Сычжуем обратно в Орден Вэнь. Вместе мы вытащим Вэй Усяня оттуда, — заявил он, игнорируя испуганные взгляды, которые бросили на него Цзинь Лин и Цзычжэнь. Что касается испуганного выражения лица Сычжуя, Цзинъи старательно проигнорировал и это.       - Послушайте, - продолжил он, заметив, что довольно многие из собравшихся смотрят на него слегка скептически. - Если мы действительно создадим иллюзию уничтожения Дивизии Лазурного Дракона этим заклинанием ада, добавим несколько частей брони и тому подобное, это может просто заставить Вэнь Жоханя остановиться. В лучшем случае, отступить. Единственный выживший с заложником имеет больше шансов успешно проникнуть в Орден, чем кто-либо другой. Мы все знаем, что Орден Вэнь пришёл в Башню Кои, чтобы спровоцировать Хэцинь. Мы можем использовать это, чтобы выиграть время, собрать силы, укрепить районы. А пока Альянс будет готовиться, мы с Сычжуем вытащим Вэй Усяня.       Цзинъи знал, что он рассказывает небылицу и ложь – что полностью противоречило правилам Ордена Гусу Лань. Поэтому он не осмелился взглянуть на Ханьгуан-цзюня, будучи вполне уверенным, что если бы это было согласовано, то он, вероятно, был бы сурово наказан за то, как он нарушил правила.       - Так вот на что способен сын Цзэу-цзюня!       Улыбка на лице главы Ордена Не была немного жуткой. Тем не менее, для Цзинъи было невероятно странно видеть, что ни один человек в этом зале не возражает против того, что только что было сказано.       - Тогда всё согласовано, глава Ордена? – уточнил генерал Не после нескольких секунд молчания.       Не Хуайсан кивнул:       - Да. Начинайте окончательную эвакуацию. И пусть завтра в это же время, только призраки будут в состоянии рассказать о том, что произошло в Цинхэ.       - Если я… могу предложить… одну последнюю… вещь, глава Ордена… Не и генерал… Не? - Сычжуй заговорил прежде, чем те, кто находился в главном зале, смогли встать и уйти.       - Без сомнения, генерал Вэнь, - ответил генерал Не и за себя, и за главу своего Ордена.       - Позвольте… Лазурному Дракону… произнести… настоящее… заклинание… ада.       - Выжженная земля, - пробормотал Ханьгуан-цзюнь.       - Да… Отец, - ответил Сычжуй и кивнул.       Взгляд, которым глава Ордена Не наградил Сычжуя, был непонятен для Цзинъи, но слова, сказанные Сычжуем, слегка пугали. Сжечь целый город, чтобы Вэнь Жохань не смог получить его и использовать его ресурсы, было невообразимым шагом…       - Сделайте это! – решительно приказал глава Ордена Не.       Кто-то перешёптывался, но Цзинъи увидел решимость в глазах большинства. Теперь их доверие немного возросло, а во взглядах на Сычжуя читалась толика уважения. Тем не менее, когда дискуссия фактически закончилась и Цзинъи протянул руку, чтобы помочь Сычжую подняться, тот оттолкнул его руку.       - Сычжуй… - начал Цзинъи, но замолчал, когда подошёл Ханьгуан-цзюнь.       Принц озадаченно наблюдал, как Лань Ванцзи помогает сыну подняться. Нефритовое выражение лица Ханьгуан-цзюня не помогло понять, почему Сычжуй вдруг не захотел принять его помощь.       - Что происходит?.. - пробормотал Цзинъи, пока они медленно выходили из главного зала.       - Ты с ума сошёл? – перебил друга Цзинь Лин, преграждая дорогу, и потянулся вперёд, намереваясь схватить его за грудки, но был решительно остановлен Цзычжэнем. - Ты добровольно вступаешь в Орден Вэнь?!       - Сычжую нужна помощь! – твёрдо проговорил Цзинъи, указывая на порог, за которым несколько секунд назад исчезли Сычжуй и Ханьгуан-цзюнь. - Он не сможет вытащить Вэй Усяня в его нынешнем состоянии!       - Это не имеет значения! - Цзинь Лин едва не рычал, но от дальнейшего спора их остановили подошедшие глава Ордена Не и генерал Не.       Трое молодых людей тотчас расступились и поспешно поклонились.       - Простите за наше поведение, глава ордена Не, - начал Цзычжэнь. - Это больше не повторится.       Глава Ордена не ответил, просто кивнул, одарив их улыбкой, которая, казалось, указывала на то, что его не беспокоит их шумная перепалка. Приказ сжечь Цинхэ был настолько неприятным, что Цзинъи теперь не понимал, что и думать об этом человеке.       - Ах, принц Цзинь, - ровным тоном произнёс Не Хуайсан, словно собирался завести светский разговор о погоде, - генерал Не предположил, что, возможно, Вам и молодому господину Оуяну следует попутешествовать с Ванцзи-сюном. Хотя бы несколько дней. Чтобы придать этому обману с Хэцинем какую-то ценность в глазах Ордена Вэнь.       - Эм, конечно, глава Ордена Не, - ответил Цзинь Лин, а затем глава Ордена протянул ему небольшой сложенный листок бумаги, который принц Цзинь осторожно принял, но открывать не спешил.       - Это… место, где находится твоя мать.       - Моя мать? - Цзинь Лин ахнул, но тут же понял, что грубо прервал главу Ордена и виновато пробормотал: - Простите.       - Не извиняйся, - сказал Не Хуайсан и слегка махнул рукой - и этим обманчиво лёгким на вид веером войны. - Мои разведчики были удивлены, обнаружив её целой и невредимой. Поскольку я в долгу перед твоей матерью и памятуя доброту, которую она проявляла ко мне и членам моего Ордена на протяжении всех этих лет, я не стал сообщать императору о её местонахождении. Я обещаю тебе, что мы никогда его не раскроем. Если ты почувствуешь, что отделиться от Ханьгуан-цзюня безопасно, то отправляйся туда.       На глаза Цзинь Лина навернулись слёзы. Цзинъи протянул руку одновременно с Цзычжэнем, их ладони легли на плечи друга знак утешения и солидарности.       - С-спасибо, - прошептал Цзинь Лин.       Это была необычная фраза, не из тех которые часто произносил Цзинь Лин, поскольку Цзинъи знал, что его друг был весьма высокомерным. Но когда он это сказал, Цзинъи понял, что произнесено это от всего сердца. Он на мгновение сжал плечо своего друга, успокаивая его.       Возможно, подумал Цзинъи, даже во время войны у мира есть какая-то надежда. Что разлучённые обстоятельствами люди наконец-то воссоединятся.              День сменила ночь, а потом и ранний рассвет.       Цзинъи стоял посреди главной дороги рядом с Южными воротами. Весь город был пуст. Вид брошенных домов с открытыми дверями и окнами, с деревянными ставнями, сиротливо хлопающими на ветру, был довольно жутким. Призрачный Генерал привёл его сюда всего пару часов назад и велел подождать здесь, прежде чем сам ушёл за Дивизией Лазурного Дракона.       Скрежет и скрип сдвигаемой брони прозвучал внезапно и громко. Цзинъи обернулся и посмотрел на приближающегося Сычжуя. Молодой человек вновь был одет в мантии Ордена Вэнь и в доспехи Дивизии Лазурного Дракона. При этом было совершенно ясно, что он всё ещё был ранен – энергия обиды, проникшая в его тело, либо не была полностью очищена, либо его совершенствование было недостаточно сильным, чтобы быстро исцелиться. Цзинъи сосредоточил свои мысли на первом варианте, а не на втором.       Он сделал шаг вперёд, чтобы поддержать его, но остановился, когда Сычжуй слегка поднял руку.       - Не двигайся, - услышал он его хриплый голос.       В глазах Сычжуя по-прежнему полыхал гнев; эти глаза цвета бури определённо походили на летнюю грозу.       Откуда-то появилась толстая верёвка, и Сычжуй выжидающе посмотрел на него. Принц молча поднял руки и вздохнул, наблюдая как их оплетают путы.       - По крайней мере, позволь мне произнести последнее заклинание, талисман или что-то ещё, - попросил он.       Сычжуй не ответил. Он продолжил связывать его как «заключённого», а Цзинъи в растерянности ломал голову, пытаясь найти способ убедить друга не использовать своё совершенствование. Убедить его, что сейчас основная энергия должна быть направлена на исцеление его раны. Что не стоит ему присоединяться к комбинированному заклинанию ада Лазурного Дракона.       - Не усложняй мне задачу больше, чем уже есть, Цзинъи, - тихо заявил Сычжуй. - Пожалуйста.       Принц Лань поднял вверх связанные руки, заставив молодого человека на мгновение посмотреть на него. В разъярённой буре Цзинъи увидел сожаление, страх и беспокойство.       - Мы вытащим твоего отца, Сычжуй, - сказал он, пытаясь его успокоить. - Не волнуйся. Мы сможем сделать это. Я в этом уверен.       Сычжуй отвёл взгляд и взял болтающийся конец веревки:       - Это не то, о чём я беспокоюсь.       Цзинъи не получил никаких дальнейших ответов или объяснений, поскольку Сычжуй произнёс заклинание – его пальцы двигались элегантно, даже когда ему было больно. Несколько секунд спустя по городу пронёсся сильный порыв ветра, принеся с собой запах дыма и горящих вещей.       Принц Лань оглянулся и увидел, как над северными районами города поднимается огненный ад. Громкий шум открывающихся Южных ворот снова привлёк его внимание, а когда тяжёлые створы отворились с помощью другого произнесённого заклинания, Сычжуй пошёл вперед.       Цзинъи последовал за ним прежде, чем верёвка между ними успела натянуться; решимость несла его к тому, что ожидало их двоих за пределами Цинхэ.