Дядя Ильдар, может не надо?

1. Глава. Шагая по малоосвещённому коридору, тело бросает в дрожь, а все вокруг напоминает какой-то ужасный сон. Люди в форме снуют из кабинета в кабинет, повсюду началась какая-то беготня. Мысли покинули голову, стоило только перешагнуть порог участка милиции. Пальцы начинают привыкать к теплу, неприятно покалывая. Я слышу стук сердца, которое, кажется, собирается вот-вот вырваться из груди. На то, чтобы собрать волю в кулак, уходит минут 5, но дверь открывается прямо пред моим лицом. — Извините, — коротко бросает участковый и спешно удаляется из кабинета, пропуская меня внутрь. Напротив, спиной ко мне, стоит мужчина в черной рубашке около окна. Он затягивается, нервно выпускает дым в открытую форточку, а после осторожно тушит и выкидывает в неё сигарету. — Проходи и присаживайся, — вежливо разрешает оперуполномоченный, развернувшись ко мне. Он окидывает меня изучающим взглядом, сложив руки на груди. Рубашка мужчины натягивается, демонстрируя подтянутую фигуру в теплом свете настольной лампы. Подойдя к столу, сажусь. — Здравствуйте, — с волнением в голосе решаюсь начать я. Мужчина немного щурится, снимая очки и потирая переносицу. Он обходит стол с другой стороны и усаживается в кресло напротив меня. Волнение понемногу начинает отступать. — Лиза, верно? — несмотря на открытое окно, в кабинете почему-то очень душно. Тело медленно согревается, а голова снова начинает работать. — Да, я подруга Айгуль, мы учимся вместе, — следователь молча кивает своим мыслям, позволяя мне продолжить, — ребята сказали, что вы хотите со мной поговорить, — мужчина берет со стола блокнот, видимо, собираясь делать какие-то пометки. — Хочу. Скажи, ты же знаешь, что случилось с Ахмеровой? — опер поднимает на меня глаза и, заметив мой кивок, продолжает, — Папа её, конечно, заявление забрал, но насильник всё ещё на свободе, а я не собираюсь это просто так оставлять. Ты же понимаешь, что возможны ещё жертвы? — опять кивок, — Хорошо, меня зовут Ильдар Юнусович, расскажи мне, пожалуйста, всё, что ты знаешь, — мужчина приготовился слушать. Я ещё раз окинула кабинет беглым взглядом, пытаясь собрать мысли в кучу. Агуль делилась со мной абсолютно всем. Мы подружись с ней в третьем классе, часто ходили друг к другу в гости, иногда даже оставались на ночь. На всех уроках мы сидели за одной партой, вместе ходили в столовую, провожали друг друга до дома после школы. Я первая узнала, как они целовались с Маратом в подъезде, я знала, во сколько она сбегает из дома на дискотеки, чтоб родители не узнали, знала, буквально, всё, чем она живет и дышит. А после произошедшего мы даже не общались. В последнее время она отдалилась, но я не обижалась, ведь теперь она встречается с Маратом, а он вроде неплохой парень. Сейчас Айгуль не ходит на занятия, не выходит на улицу, а обо всём, что произошло, я узнала из сплетен в школе. Меня мучает осознание, что я не могу ей помочь, как-то поддержать. Я даже не знаю, как она сейчас. Мне без нее очень паршиво. Я рассказала милиционеру то, что знала, но его явно не устроил мой ответ. — Я понимаю, что это всё, что ты знаешь, но этого недостаточно, — я виновато опустила взгляд, но мужчина продолжил, — Мне нужны детали: где, кто, сколько их было, как она там оказалась и прочие подробности, — я собиралась что-то сказать, но меня перебили, — Давай так, постарайся узнать как можно больше, а через неделю, я жду тебя здесь, договорились? — я согласно кивнула. Мужчина встал с кресла, подал мне руку и предложил подвести, ссылаясь на поздние часы. Я согласилась без раздумий. Мы подошли к служебной машине, он открыл мне дверь, чтоб я могла сесть, спросил мой адрес, и мы выехали на просёлочную дорогу. Маршрут занял всего десять минут, я поблагодарила мужчину и уже собиралась уходить. — Спасибо, — коротко бросил он на прощание.