17
Мин Су
Машина остановилась у здания прокуратуры, и Мин Су в сопровождении охранника пошел к лестнице. Из-за вызова пришлось отпрашиваться со съемок, а режиссер и так уже смотрел на него зверем, учитывая, насколько они отставали от графика. Мин Су изо всех сил пытался подавить рвущуюся из него ярость. Никто из них не был на его месте, ни с кем из них не обходились так несправедливо – и у них хватало наглости стыдить его! Режиссер. Коллеги. Мать. Но это они еще не знают, что он сделал. Что бы они заговорили тогда? Отходняк после приема антидепрессантов давал о себе знать. Препарат, выданный по рецепту, закончился, а мать не разрешила продолжать прием – на съемочной площадке жаловались, что он выглядит деревянным. Ну конечно, съемки же важнее… Всегда найдется что-то важнее, чем… Он замер. Во рту мгновенно пересохло, а глаза защипало. Как всегда неожиданно, как удар под дых. Она стояла в тени дерева. На ней была одежда с чужого плеча и тяжелые армейские ботинки. Те самые. Бледная, с синими тенями под глазами. Распущенные волосы чуть прикрывали ее заострившиеся скулы, спускаясь к плечам. Словно призрак. Призрак потерянной любви. Тьен… Мин Су еле сдержал порыв броситься к ней, прижать к себе, зарывшись лицом в ее волосы. «Стой на месте. Не смей. Нельзя», – мысленно избивал он себя словами. Она сделала шаг в его сторону. Мин Су видел, что двигается она с трудом. Он сжал челюсти и пошел к ней, чувствуя, как дрожат поджилки, как сердце стучит в горле. Протянув руку, Тьен сжала пальцы на его рукаве, подтягивая его ближе и пытаясь поймать его взгляд. А он не в силах был посмотреть ей в глаза. Еще один шаг, и Мин Су горестно выдохнул, когда она уткнулась лбом в его грудь. – Прости… – прошептала она. – Я не могла сообщить раньше. Меня не выпускали. Не разрешали звонить. – Кто? – просипел Мин Су. – Прокурор Ким и хирург, который меня с того света вытаскивал. Мин Су сжал кулаки. – Ненавижу его… он почти убил тебя. – Меня подставили, Мин Су. Сункар стрелял по моему указанию. Я была в бронике. Но… – Я же видел кровь. – Губы его дрогнули. – Там было столько крови… Я… Она обняла его. – Я знаю. Я тоже видела. Мин Су дернулся: – Ты притворялась?! – Его грудь сдавило от обиды. – Нет, ты неправильно понял. Меня сильно ранило. В подкладку бронника был зашит заряд, который привели в действие дистанционно. Я вырубилась сразу. Прокурор Ким потом сказал, что мне повезло, что в меня перед этим стреляли… – Вот уж везение, – нервно хмыкнул Мин Су. – Да. Два выстрела – и броник немного сместился на теле. И когда заряд привели в действие, пуля из него ушла чуть в сторону. А потом я упала, и рану прижало моим телом к полу, и броник тоже прилип. – И как же ты… видела? – Мин Су шарил взглядом по одежде Тьен, пытаясь угадать, куда ее ранило. – Камеры на снаряжении, вшитые в одежду. Их вставили, чтобы записать компромат на урода. Но оказалось, что тот, кому я доверяла, решал свои дела. Он подставил не только меня. Я почти уверена, что четыре года назад он был причастен к взрыву на задании моей команды. Я тогда с ними пойти не смогла. Травма головы, сломанные ребра и рука… Это то самое время. В живых остались двое. Но предатель думал, что выжил лишь он один. – Но зачем он это сделал? – Очевидно, собирался остаться там, где проходила миссия. А остался Сункар. Мин Су вздохнул, собираясь с силами. – Значит… ты знаешь? Знаешь, что я сделал… И он посмотрел ей в глаза. Красные прожилки лопнувших сосудов расчертили ее белки. Она все знает… Тьен медленно кивнула. – Он получил по заслугам. Мразь… – Ее рука соскользнула с его рукава, и он почувствовал ее пальцы на своем запястье. Было жарко, но пальцы Тьен были холодные и влажные. Она чуть заметно погладила его кожу. – И у нас есть компромат на него. Мин Су отстранился, нахмурив брови, и посмотрел на нее. – Все, что произошло после… я обрезала. Никто не увидит. – Я убийца, Тьен, – прошептал он. – Это не убийство, а справедливое возмездие, – резко мотнув головой, ответила Тьен. – То, что он сделал тебе и другим, отняло у него право жить. То, что он при этом занимался благотворительностью – отвратительная насмешка над чувствами людей, прикрытие. Прокурор Ким связал его с двумя случаями самоубийства. Еще несколько человек дали показания по другим фигурантам дела. Там целая шайка уродцев, возомнивших себя хозяевами чужих жизней… фу, какая же грязь… А сколькие до сих пор молчат. Это длилось больше года. А теперь, когда заседание по делу этого гада отменили, остался только один способ… – Как отменили? – Мин Су не поверил своим ушам. – Прокурор Ким готовил документы для коллеги, но на днях пришел и сказал, что дело прикрыли. По остальным работают, а этого усиленно отмазывают, типа о мертвых либо хорошо, либо ничего… С таким подходом скоро молиться на всякую мразь начнут. Главное – фасад чистым сохранить. – Вот же уроды… – завелся Мин Су. – И как теперь быть? Что за способ? – Завирусить видео… Те, кто крышует семейку этого… не смогут перекрыть все интернет аккаунты и вычистить всё. Люди сейчас умные – все мгновенно копируется. Не знаю, стоит ли подключать СМИ, я там не знаю никого, кому бы можно было такое доверить. Маму твою тоже вмешивать не хочется, хотя у нее могут быть нужные связи. Она посмотрела на него. Ее рука все еще касалась его. – Скоро ты будешь свободен. Больше это не сможет влиять на тебя. Никто не сможет. И тогда, быть может, мы… Мин Су аккуратно освободил запястье. Он ощутил, как холод поднимается от сердца к голове. За всеми этими делами и судами он на мгновение забылся. Но ничего не поменялось. И слово «никогда» рвало его на части. А еще то, что он должен был сказать Тьен. То, что разорвет на части уже ее сердце. – Что не так? – почувствовала его настроение Тьен. Она была такой бледной, что он удивлялся, как ей вообще разрешили встать с постели. Он закусил губу и поискал глазами телохранителя. Лим Кю Хён сегодня был занят, и с Мин Су был другой охранник. – Я не могу сейчас говорить. Меня ждут в прокуратуре. Извини… Он видел недоумение в ее взгляде, тонкую складку, прорезавшуюся меж бровей. – Что-то произошло? Чего я не знаю, Мин Су? Я и так добралась сюда с большим трудом, так что, пожалуйста… не тяни. Есть что сказать – выкладывай. – Иди домой, Тьен, – дрогнувшим голосом произнес Мин Су. – Срок аренды дома на холме еще не прошел. Все твои вещи на месте. – А твои? – Я вернулся домой. Она нахмурилась. – Ясно. Мин Су молча смотрел на нее, стараясь запомнить каждую черту: как лежит на щеке тень от выбившейся пряди волос, и этот взгляд, постепенно наполняющийся тоскливым опустошением. – Вызвать тебе такси? – Я сама вызову, не трудись. Она отвернулась и медленно пошла в сторону от здания прокуратуры. Он сжал зубы и не двинулся с места, глядя ей вслед. Глаза жгло. Мин Су не смог сказать ей, просто язык не повернулся произнести то, что обрушит все мосты. «Может быть… она уедет, считая, что я просто решил разорвать отношения. Что мне делать? Ненавижу свою жизнь…» Он понимал, как выглядит происходящее со стороны, и презирал свою нерешительность, свою трусость. Фигурка Тьен скрылась за углом, и Мин Су стал подниматься по лестнице.***
Уже знакомый прокурор пригласил его в кабинет, указав на стул. Мин Су тяжело опустился на него, чувствуя, как от волнения стреляет в колене. До сих пор болела спина. Он тупо смотрел на прокурора, ожидая, когда тот заговорит первым. Но он не заговорил, а просто протянул Мин Су тонкую папку с какими-то бумагами. – Что это? – недоуменно спросил Мин Су, откидывая пластиковую обложку. – Это результаты тестов ДНК с места преступления. – Какого именно? – уточнил Мин Су. – Из той комнаты, где вас удерживали. Мин Су открыл папку и стал читать, но в голове все еще вертелся разговор с Тьен, и он ничего не понял. – Можете объяснить попроще? Прокурор посмотрел на него, как на идиота. – Ладно. Помните нашу с вами предыдущую встречу? – Мин Су кивнул. – Вы сказали, что с вами в комнате была девушка, и назвали ее своей сестрой. – Да… – Пробы крови, вашей и других найденных образцов… не показали родственных связей. – Ч-что? – не понял Мин Су. Прокурор Чон покачал головой и терпеливо продолжил: – Зато вот образцы, которые сдавали ваша мать и сестра, госпожа Ли Хе Гён – показали. – О чем вы? – почувствовал раздражение Мин Су. – О том, что ваша мать и сестра состоят в родственных связях с неизвестной женского пола, а вы – нет. Мин Су сглотнул. – Не понял… Еще раз… – услышанное отскакивало от него, как мяч от стены. Прокурор посмотрел на него своим мутным рыбьим взглядом, но повторил: – Ваша ДНК не имеет ничего общего с образцами, взятыми у вашей матери, сестры и неизвестной женского пола. Так понятно? Вы им не родственник. Мин Су тупо уставился на прокурора. В голове все перемешалось. Не родственник… Не сестра… – Вы не знали? – как-то взволнованно произнес прокурор Чон. Казалось, что до него только сейчас начало доходить, что он сообщил Мин Су. – О… Прошу прощения. – Он замялся. – Думаю, вам следует поговорить с родны… Мин Су посмотрел на него с какой-то полубезумной улыбкой, и прокурор оборвал фразу на полуслове. – Что ж, прокурор Чон… Пожалуй, на сегодня это самая лучшая новость… – Мин Су достал из кармана телефон и, пока прокурор в замешательстве пялился на него, несколько раз щелкнул камерой, фотографируя отчет, встал и, прихрамывая, пошел к двери. Он думал куда ехать – к матери, или в дом на холме. Думал, как объяснить свое поведение Тьен, и как заставить маму сказать ему, наконец, правду. Новость ошеломила его, но, каким бы ни было неожиданным и страшным открытие, то, что оно означало, успокаивало его раздерганные за несколько последних дней нервы. И он поехал искать Тьен.***
Дом на холме был пуст. В кухне кисло пахло испорченной едой – в мойке осталась невымытая посуда, и Мин Су открыл окна. Вещей Тьен не было. Остались лишь мелочи: какие-то пакетики, резинка для волос, почти пустая бутылка шампуня. «Куда она так быстро уехала? – нервно гадал Мин Су. – Что она говорила? Кто ее из дома не выпускал?.. Прокурор… как там его? Ким? Черт, контакты есть только у Лим Кю Хёна». Он попытался набрать номер Тьен, но вспомнил, что ее телефон лежал у него дома отключенный. Мин Су набрал Лим Кю Хёна. Телохранитель ответил не сразу, и в трубке было слышно, как объявляют посадку на какой-то рейс. В аэропорту, значит. – Что за пожар, Мин Су? – глухо и немного раздраженно прозвучал голос. – У тебя есть номер прокурора Кима? – перешел сразу к делу Мин Су. – Тьен же у него? Мне срочно нужно с ней поговорить! Телохранитель выдержал небольшую паузу, а потом произнес с плохо скрываемым волнением: – Ты же сам знаешь, что не стоит вам… ни разговаривать, ни видеться. Прокурор Ким связывался со мной недавно. Через пару часов начнется операция. Я рекомендовал бы тебе поехать домой и сидеть там, как мышь, пока не спадет волна… – О чем ты сейчас вообще?! – сорвался в трубку Мин Су. – Это срочно! Какая операция? – Не телефонный разговор, парень. Езжай домой. Вот это срочно. – Но… – Ты не понял? – рявкнул на него Лим Кю Хён. – Так… Я звоню Юн Хону, и пусть он тебя хоть за шиворот тащит! Живо домой! Гудки отбоя в трубке звучали почти оскорбительно. – Ащщ… Мин Су махнул рукой, подзывая телохранителя. Тот кивнул, и они направились к ожидающему их авто. Хлопнула дверца. Мин Су откинул голову на подголовник и сжал в руке телефон. Как теперь быть? Как начать разговор с матерью? А перед глазами стояла болезненно напряженная спина уходящей Тьен.Тьен
Тьен остановилась сразу за углом. Голова кружилась. Огромных трудов ей стоило просто пройти ровно и не завалиться на кого-то из прохожих. Она нащупала в кармане упаковку таблеток и зашла в ближайший магазинчик, чтобы купить воды. «Через… – она посмотрела на часы, висящие над кассой, – час и сорок две минуты…» – Девушка, вам плохо? – обратилась к ней кассир, и Тьен наконец обратила внимание, как дрожат руки. – Не беспокойтесь, сейчас пройдет, – вымученно улыбнулась она. – Сахар в крови упал. Можно мне мороженое? Фисташковое. И бутылку воды. Спасибо. Отойдя от кассы, Тьен вышла на улицу и присела на первую же скамейку. Отчаянно хотелось разреветься. – Я ведь знала, что так будет, – прошептала она еле слышно по-русски. – Но все равно… так больно… – Она откусила от рожка и все-таки всхлипнула. – Черт тебя дери, Мин Су… Почему сейчас? Когда навалилось абсолютно всё? Твоя мама все-таки прогнула тебя? Но Тьен все-таки удивлял факт такого быстрого отступления Мин Су. В голове снова зазавучал его полубезумный шепот призания, и она была уверена, что в тот момент он не лгал. Что же произошло потом? Тьен понимала, что единственный выход из этой ситуации – уехать подальше. Она сейчас была не в состоянии разбираться в хитросплетениях событий, свидетелем которых не была. Билет на самолет был уже куплен. Прокурор Ким настоятельно рекомендовал слетать на родину, и Тьен понимала, что это все равно пришлось бы сделать. «Что ж. Все в свое время. Ждать. Любить. Уходить. Нет – бежать, – поправила себя Тьен. – И зализывать раны…» – она хмыкнула своей мысли. А еще перед отъездом было бы неплохо наконец доползти до дедушкиной сестры. Она вызвала такси и поехала к прокурору Киму. «Переворачивать последнюю страницу всегда тяжело. Особенно когда не знаешь – будет ли следующая книга интереснее, и будет ли она вообще…» А еще ее внимания требовал судебный процесс над Сункаром. Взгляд стал жестким – Тьен словно еще не до конца осознала, что человек, которого она считала мертвым четыре года, жив. Ли Мин Су, Юмин Сункар – два человека на разных концах спектра. Огонь и лед. Две крайности, причиняющие одинаково сильную боль. До встречи у покуратуры Тьен хотела сообщить Мин Су, что должна на какое-то время уехать, но разговор оказался прощанием, и уже не имело значения – уезжает она на несколько недель или же навсегда. Она потерла пальцем висящее на шнурке кольцо Мин Су – память тела была жестокой, но Тьен не смогла отказаться от этого осколка их недолгого счастья. «Помни. Обязательно помни. Боль пробуждает наших зверей. Боль делает сильнее. Тех, кто посмел не сломаться…»***
Ее встретила тишина небольшой квартирки прокурора Кима. Тьен переоделась. Вылазка к прокуратуре выжала ее, как лимон. Она свернула в комок пропотевшую рубашку и сунула в корзину для грязного белья. Подставляя ступни под струю воды, Тьен чувствовала, как дрожат икры – нужно было отлежаться, но, как всегда, не было времени. Раздался звонок в дверь. Вещи, которые мужчина помог привезти из дома на холме, уже были собраны и стояли в коридоре. Тьен привалилась к дверному косяку, пропуская таксиста, с которым договорилась о переноске чемодана в машину. На сердце было тяжело, бок тянуло от долгого пребывания на ногах, но ей было просто необходимо двигаться, а не лежать и жалеть себя. Уже сидя в машине, она позвонила прокурору Киму, чтобы попрощаться. – Спасибо вам за все, дядя, – проговорила она в трубку. – Скорее всего, мы больше не увидимся, но я очень рада, что встретила вас. Скоро все начнется… – Куда ты сейчас? – поинтересовался прокурор Ким. – К родственникам заеду перед отлетом. Дедушка недавно был у них, а я вот уже какой месяц здесь – и ни разу. Даже неудобно как-то… – Тьен, – вдруг резковато произнес мужчина. – Езжай сразу в аэропорт. Не заезжай никуда. Поверь, лучше не надо… Послушай старого прожженного прокурора. – Да что все сегодня говорят загадками? – Раздражение прорвалось в голос Тьен. – Езжай в аэропорт, девочка. – В тоне прокурора сквозила грусть. – Счастливого полета. И… прощай. Тьен прикусила губу, размышляя, как ей быть. Такси уже проехало большую часть пути, и внезапный разворот будет выглядеть глупо. «И что изменят полчаса, которые я потрачу на общение с родственниками? В конце концов, не перекроют же дороги после нашей акции…» – Она даже хмыкнула. Ей было интересно, как выглядит тетя и ее дети. «Совсем взрослые все уже».***
Машина подъехала к длинному и высокому забору, сложенному из крупных камней, по границам которых вились лозы плюща. Деревянные ворота с табличкой номера были выкрашены в темно-бордовый цвет. Попросив таксиста подождать, она вышла из авто и нажала на кнопку звонка. Через некоторое время за дверью послышались торопливые шаги, и в открывшейся арке показалась фигура. – Хе Гён… – моргнула Тьен от неожиданности. – Кто там, Хе Гён? – раздался знакомый женский голос, и из-за спины сестры Мин Су появилась его мать. – Госпожа Гу?.. – Тьен растерянно посмотрела на адрес, что дал ей дедушка. – Вы тоже живете… здесь? Тьен сразу заметила, как побледнели лица встретивших ее. «Да что происходит?.. А… Они же не знали, что я жива», – объяснила себе их реакцию Тьен. – Проходи, Тьен, – со странным стеснением пригласила ее госпожа Гу. – Мин Су еще нет, но он уже звонил, что едет. Вот сюрприз… Тьен шагнула через порог, пытаясь разобраться в бардаке, в который мгновенно превратились ее мысли. – Да я, собственно, тетю навестить перед отлетом зашла… А вы живете рядом, оказывается. Вот совпаде… Хе Гён издала невнятный звук, похожий на всхлип, и, прикрывая рот ладонью, убежала в дом. Тьен почувствовала, как возвращается дрожь, и сжала ладони в кулаки. Деревянно переставляя ноги, она вошла в просторную гостиную с большими окнами от пола до потолка. Скользнула взглядом по аккуратной обстановке, по рамкам с фотографиями на стене и тумбе. – Садись. Я принесу чаю, – принялась ухаживать за ней госпожа Гу. – Дедушка уже говорил с тобой, да? Он заезжал на днях… – Она со странной надеждой заглянула в глаза Тьен. «Я схожу с ума…» – подумала Тьен, с трудом усаживаясь на край дивана в середине комнаты. Боль потянулась по ребрам. «При чем тут мой дедушка и госпожа Гу?» Боковым зрением Тьен уловила движение и повернула голову. Заплаканная Хе Гён протягивала ей фото, и Тьен на автомате взяла. – Это было пятнадцать лет назад… Тьен замерла, разглядывая лица на фото, нахмурилась, силясь уловить ускользающее от нее понимание происходящего. Перевернула фото и долго смотрела на мгновенно поплывшие перед глазами строчки на корейском. Все звуки внезапно превратились в белый шум. Она поднялась с дивана. Голова кружилась. «О господи… – прерывистое дыхание хрипло вырывалось из горла. – Боже… за что? Убей меня сейчас… Пожалуйста… что угодно. Убей ме…» Фото выпало из руки и плавно спланировало на пол. Она пошатнулась, неловко взмахнув руками, пытаясь найти опору, задела что-то, что грохнулось с тумбы, разбиваясь об пол. А перед глазами, из настоящего в прошлое, понеслась ее жизнь. – Тье-э-эн, – донеслось издалека. – Не уезжай, Тьен, пожалуйста! Не уезжай!! Он вцепился в рукав ее куртки и повис на ней. – Я не хочу, чтобы ты уезжала! – плакал мальчик. – Если ты уедешь, мы никогда больше не встретимся. Не бросай меня! – Он так цеплялся за нее, плача навзрыд, что Тьен тоже начала дрожать, и единственное правильное место, куда она могла деть свои трясущиеся от волнения руки, были плечи мальчика. Она обняла его, прячущего мокрое лицо в отворотах ее куртки. Как тогда, на берегу… Где шумели сосны. Где гневалось небо и танцевал шторм. – Мин Су, ну что ты в самом деле, – строго выговаривала ему мать. – Отпусти сестру! – Она не сестра! Не сестра! Не обманывай меня, мама! Тьен – не сестра! – Высокий, почти совсем детский мальчишеский голос сорвался на крик. – Не уезжай, Тьен! – Не плачь, Мин Су, – прошептала она ему в самое ухо. – Я вернусь, если ты все еще будешь помнить меня. Я обязательно вернусь к тебе. – А ты? Ты будешь помнить меня? – Темный мед глаз, казалось, полился в самое сердце. Она пригладила его взъерошенные волосы. – Разве я смогу забыть? – Не забывай обо мне… – немного успокаиваясь, прошептал мальчик. – Я буду ждать тебя на берегу в этот день. Приходи. Хорошо? – Хорошо…