Противоположности

За окном только начинало светать, когда по комнате раздалась громкая мелодия звонка. В предрассветной тишине она показалась оглушительной, и Феликс, услышав её, невольно вздрогнул. Несколько секунд он лежал, одновременно напуганный и обескураженный внезапным звонком, однако потом чуть нахмурился. Всё ещё сонный мозг плохо работал, однако это не помешало ему определить, кто разбудил его в столь ранний час. На свете был только один такой ненормальный, который мог позвонить ему, Феликсу Хониккеру, рано утром, не боясь последствий. И именно с этим человеком Феликсу сейчас хотелось разговаривать меньше всего. «Не буду отвечать, — вяло подумал про себя он, потеплее закутавшись в одеяло. — Может, хоть сегодня пронесёт, и он быстро успокоится» С этими мыслями он отвернулся на другой бок и натянул одеяло до самого носа, чтобы хоть так заглушить звуки мелодии. Он искренне надеялся, что Беннетту и правда быстро надоест, и он перестанет звонить ему. В конце концов, полночи он не спал, занятый проведением опытов с регенерирующим веществом, и сейчас ему хотелось отдохнуть. Однако, к его огромнейшему несчастью, телефон так и продолжал трезвонить. Иногда он на несколько секунд замолкал, и тогда Феликс наивно полагал, что всё закончилось, однако потом всё начиналось по новой. Сегодня Беннетт был даже слишком настойчивым. Видимо, в этот раз ему хотелось сказать что-то, по его мнению, действительно очень важное. Впрочем, Феликсу было наплевать. Всё, чего он хотел, — это просто нормально поспать, и Беннетт с его дурацкими разговорчиками в эти планы не вписывался. Так продолжалось ещё какое-то время. Телефон всё не переставал трезвонить, и с каждой минутой Феликса раздражало это всё больше и больше. Однако, несмотря ни на что, он упорно его игнорировал. Закрывался подушкой, дабы не слушать уже успевшую осточертеть мелодию, пытался сосредоточиться на сне. Правда, ничего из этого толком не помогало. Уснуть по понятным причинам он не мог, как и отвлечься от надоевшей мелодии звонка. Поэтому, в конце концов устав от назойливого шума, он не выдержал и повернулся обратно к тумбочке, на которой и лежал разрывающийся от бесконечных звонков телефон. Слегка приподнялся на локтях, подцепил тонкими пальцами мобильник и ответил наконец на вызов. — Беннетт, ты вообще время видел? — вместо привычного «алло» сходу начал возмущаться он. — И тебе доброе утро, мистер Хониккер, — раздался бодрый голос Беннетта на том конце провода. Его будничный тон ещё больше раздражал Феликса, и он едва сдерживался, чтобы не зашипеть, как змея. — Конечно видел. Но мне просто нужно сказать тебе кое-что о-оочень важное. — Ну давай, валяй. Но учти: если это опять какая-нибудь хрень, я за себя не отвечаю. — Я люблю тебя, мистер Хониккер. — Ты ебанутый? — вопрос, очевидно, был риторический, однако Феликс всё же не мог его не задать. Получив в ответ сдавленный смешок, он судорожно выдохнул и откинулся на подушку. — Ты позвонил мне в такую рань только для того, чтобы сказать это? — Агась, — Феликс точно не видел, но мог поклясться, что Беннетт сейчас закивал. Активно, прямо так, как он всегда делал. При мысли об этом внутри потеплело, однако он всё же старался оставаться холодным, чтобы не давать ему лишних поводов для подколов. — Ну точно ебанутый… — Да ладно тебе. Я же знаю, что ты любишь, когда я так делаю. Щёки Феликса моментально залились краской, и раздражение тут же сменилось смущением. Оно за считанные секунды заполнило каждую клеточку, каждую венку, каждую артерию, и сейчас он был рад, что Беннетт ничего не видел. Потому что он бы точно пошутил какую-нибудь не самую приличную шутку, от которой румянец стал бы ещё ярче. — П-придурок… — пробормотал себе под нос Феликс. Он всеми силами старался не показывать, что смущён, однако выходило у него плохо. — Я сейчас приду и поколачу тебя. — Давай, я с нетерпением буду тебя ждать, — протянул Беннетт и в этот раз несдержанно хихикнул. Феликсу даже показалось, будто он облизнулся, словно довольный кот, и оттого сердце в груди пропустило удар. Однако же отвечать на эту его реплику он ничего не стал. Лишь отключился и медленно отложил телефон на тумбочку. Запрокинул голову назад, бездумно уставился в потолок. Несколько минут он лежал так, слушая беспокойное биение сердца, а после наконец поднялся. Приложил одну руку к груди, второй провёл по лбу и убрал с него выбившиеся рыжие пряди. Посидел так, дабы окончательно успокоиться, затем наконец направился в соседнюю комнату, не забыв прихватить с собой подушку. Чтобы сначала придушить ею Беннетта, а потом завалиться рядом с ним спать.