Окно ЗАМа

В глаза ударило ярко-оранжевым, и Катя зажмурилась, ощущая, как трейлер постепенно замедляет ход. Повсюду стлался красный песчаник, и она не удивилась бы, если бы Пол прямо сейчас принялся смешивать краски в погоне за этим цветом. Но несколько пресловутых часов, проведенных в Калико, даже Пола лишили тяги к творчеству. Он сидел у окна, наблюдая за тем, как из-под колес разлетается рыжая пыль, и, так же, как и Катя, словно бы боялся произнести лишнее слово. Молчал и дядя Валя – тот, кто скрывался за его голосом уже наверняка был в курсе случившегося, и явно не желал ни оправдываться, ни высовываться вообще. Просто молча выполнял свою функцию, стараясь не привлекать внимания к своей персоне. Катя же все эти несколько десятков минут пути по территории резервации размышляла, стоит ли поделиться рассказом Марцева со своими читателями или же просто сделать вид, будто ничего не произошло. Оставят ли их в живых, если она будет чересчур дерзкой? Скачок из безопасной утопии в страшный и непредсказуемый мир, где власть захватил невесть кто и невесть с какой целью, был слишком стремительным. Контузило обоих. Вот почему Мерк не хотел делиться информацией. Вот почему до конца сопротивлялся Казарцев – будучи другом Захара, он не мог не знать истинной подоплеки происходящего. Возможно, придется избавиться от дяди Вали. Но до визита в резервацию делать резких движений не хотелось – в конце концов, они пока слишком зависели от ИИ и не могли позволить себе отказаться от его услуг в один миг. Вопреки ожиданиям, на въезде в резервацию их никто не встречал, и путешественникам потребовалось около часа, прежде чем трейлер подъехал к ряду аккуратных белых домиков. Основная масса индейцев уже давно покинула эти места, остались лишь те, кто не желал уезжать, считая долину своей родиной. Кто-то согласился помогать дикарям проходить адаптацию, кто-то просто доживал здесь свой век. Здесь хватало людей и с большой земли, чувствующих в себе призвание к педагогике и воспитательской работе. Процесс адаптации ИИ не доверяли – вряд ли бы дикари пошли на контакт с бездушной машиной. А и существовала ли она вовсе? Катя горестно усмехнулась. Неподалеку от домиков, из которых по-прежнему не спешил никто выходить, ютилась чья-то сгорбленная фигура, показавшаяся Кате знакомой. Она спрыгнула со ступенек и быстро пошагала в сторону курившего парня, нимало не удивившись, когда узнала в нем того самого из телефонной будки. - Привет, художник, - бросила она и присела рядом. - Ну что, тоже поболтали с ребятами из салуна? – он протянул ей сигарету, она помотала головой. - А вот я не откажусь, - хитро прищурился нагнавший ее Пол с неизменным тубусом за плечом и перехватил сигаретку из пожелтевших пальцев их нового знакомого. - Джон, - без предисловий представился парень, протягивая Полу загорелую ладонь. - Пол, - ответил тот на рукопожатие и инстинктивно пригладил волосы, поправляя за спиной тубус. - Художник? – Джон кивнул в сторону тубуса, и во взгляде его заплясали огоньки. - Ты тоже? – Пол опустился на корточки прямо перед Джоном. - Есть такое. Правда, рисую разную лабуду, и лицензировать меня напрочь отказываются. - Рисуй для себя, кто ж тебе может помешать… - Да вот знаешь, после всего, что мне да и вам порассказали в Калико, я как-то и задумался. Впрочем, ты прав, пошло оно все к чертовой матери. Сколько лет прожили, никто нас пальцем не тронул. А сейчас с чего бы вдруг? Покажешь мне свои рисунки? – и в ответ швырнул Полу свой рюкзак, буквально доверху забитый мятыми исчерканными листками, сам погрузившись в недра тубуса своего новообретенного друга. Впервые за все эти несколько недель, миновавших со дня их знакомства с Полом, Катя вдруг почувствовала себя лишней. Первым ее порывом было вернуться в трейлер и поболтать с дядей Валей и Казарцевым, вот только сейчас кроме Джона и Пола у нее не осталось больше никого, и она молча закусила губу и отвернулась. Все это было предсказуемо: еще по дороге в Аризону она вспомнила, кого ей напоминал их новый знакомый из телефонной будки. И если Пол был непозволительно похож на своего тезку из Битлз, было бы странным, если бы однажды на пути его не встретился какой-нибудь Джон, неотличимый внешне от Леннона. Зря что ли он пачками рисовал его. Ну вот и встретились их потомки, как бы сами парни ни отрицали факт подобного родства. - Твоя фамилия не Леннон часом? – решила встрять в их идиллию Катя. - Я даже не знаю, кто это, - пожал плечами Джон. Катя покачала головой, ожидая ровно такого же ответа. - Ты уже был у них? Ну… в центре адаптации то есть. - Стремаюсь пока после Калико-то. Если честно, я тут вас поджидал. На аэротакси я добрался сюда гораздо быстрее. А там внутри народ тихий. Мало ли кто тут снаружи шастает – ко мне даже и не вышел никто за все это время. - Давай с нами и правда, - хлопнул его по плечу Пол, и с коленей его посыпались многочисленные карандашные рисунки разнообразной нечисти и шаржи всех мастей. – Немудрено, что тебя не лицензировали. Но все это чертовски талантливо, я так считаю. - Хочешь, и твой шарж набросаю? – Джон тут же извлек из верхнего кармана рубашки огрызок карандаша. - Может, мы все же сначала сходим туда, а? Ребят, неужели вас совсем не беспокоит вся эта ситуация? – Катя поднялась и отряхнула подол покрывшегося оранжевой пылью платья. - Мы вряд ли что-то можем изменить, - пожал плечами Пол. – Так, может, не будем копать еще глубже? - Да ты чего? – опешила Катя. – Не хочешь узнать правду? - Не думаю, что эти ребята, - Джон ткнул пальцем в вереницу аккуратных домиков, - знают эту самую правду. Но раз в салуне нам намекнули, что хоть что-то тут знать должны, мы просто обязаны выцарапать эту информацию. Просто… не до шаржей мне будет, когда нас сейчас опять чем-то эдаким огорошат, поэтому, - он вырвал из выпавшей из рюкзака тетради лист и принялся быстрыми хаотичными движениями выводить на нем то, что через минут десять оформилось во вполне узнаваемое лицо Пола. В рисунке этом не было ни грамма карикатурности, напротив, Пол выходил как живой – с растрепанными темными волосами, уставшим взглядом, примятым воротом рубашки… Джон уловил каждую мелочь и скрупулезно перенес ее на бумагу. - Вот я теперь тоже в толк не возьму, и чего тебя не лицензировали… - восхищенно пробормотала Катя. - Если бы он рисовал только такое, лицензии ему было бы не избежать. А дурацкие страшилки и шаржи комиссию не заинтересовали. Да он поди и специально показал ей самые чудные свои работы. Захотел остаться свободным художником? – во взгляде Пола сверкнуло одобрение напополам с искренним восторгом. - Типа того, - бросил Джон и сунул ему готовый рисунок. – Ну теперь пойдемте, чего тянуть, - и первым пошагал к домикам. Они постучали в первый попавшийся, и дверь им открыл весьма колоритный индеец, который был весьма удивлен увидеть здесь простых цивилизованных путешественников. Вероятно, сюда никто никогда не заглядывал просто так, не по работе. Катя вдруг поняла, что они даже не продумали легенду, что им придется сочинять на ходу, но вот Джон как раз не растерялся. - Нас к вам из Калико послали. Сказали, здесь можно пообщаться с бывшими дикарями, - и готов был уже было оттолкнуть опешившего индейца в сторону, чтобы пройти внутрь, но Катя тут же нашлась. - Дело в том, что мы едем в Бразилию на трейлере. Изучать быт местных племен. И на одном из форумов нам посоветовали заглянуть сюда, чтобы… ну… хоть иметь представление, куда мы едем и с чем столкнемся. Чтобы быть готовыми. Простите, если помешали, но ведь, насколько нам известно, бывшим дикарям полезна социализация, вот мы и подумали… - Проходите, - бросил индеец, лицо его по-прежнему ничего не выражало. – Что еще за Калико? - Заброшенный город в пустыне Мохаве. Здесь рядом совсем. Не слышали? – поспешно принялся пояснять до этого молчавший Пол. - Возможно. Мы тут безвылазно сидим. До распредцентра и обратно. Видим только друг друга да дикарей. - И никогда не хотелось выбраться и посмотреть, что там за пределами резервации? – осторожно уточнила Катя. - Это больше не резервация, - спокойно поправил ее индеец. – Что же может быть красивее Долины монументов и Большого каньона? Могу вас свозить, раз вы туристы… - Непременно, - с благодарностью кивнул Пол. – Но сперва мы все же хотели бы переговорить с вашими подопечными. - Вчера как раз свежих привезли, но с ними вам болтать смысла никакого, они и язык-то общий не понимают. Несколько дней только на обучение уйдет. - Несколько дней? – присвистнул Джон. – Это что за скоростные методики? - ИИ. Это, конечно, стресс для ребят, но зато потом процесс идет быстрее. Мы пытались сперва сами обучать их, но это отнимало месяцы, ИИ справляется гораздо шустрее. Да и ребята сразу на практике узнают, что такое ИИ, и уже через пару дней перестают шарахаться. Вот у нас тут набралось около десяти человек, которые полностью адаптированы. За ними дня через три аэротакси подъедет развозить их по городам вместе с социальными работниками. Они им помогают устроиться на новом месте. Вот с ними, думаю, вам и стоит пообщаться. Они, может, чего и расскажут. Но вы учтите, ребятки. У нас они провели всего полгода, а в племени своем родились и выросли. Они могут не захотеть делиться информацией, даже став полностью цивилизованными. И это их право. - Мы все же попробуем, - вежливо кивнул Пол. Индеец толкнул дверь в просторную комнату, где возле стен стояло несколько кроватей, на каждой из которых восседало по бывшему дикарю. Одеты они были вполне цивилизованно, и только черты лица выдавали их происхождение. Кто-то вяло копошился в голограмме, кто-то читал, кто-то болтал с соседом по койке. Катя насчитала шестерых мужчин и четверых женщин. - Привет, ребятки, - помахал им рукой индеец. – У нас гости. Это туристы. Они хотели бы с вами пообщаться. Вы ведь не против? – и сам присел на стул у входа, явно не собираясь покидать помещение. Катя внутренне обрадовалась этому поступку: все же с опытным человеком было спокойнее, пусть даже дикари и полностью адаптировались к жизни в цивилизованном мире. Джон открыл было рот, чтобы начать разговор, но Пол мягко взял его за руку и улыбнулся: - Здравствуйте. Меня зовут Пол, я художник. Это Джон, он тоже художник, а это Катя, она много путешествует и пишет статьи о посещенных местах и странах. Сейчас мы направляемся в Бразилию – очень хотим посмотреть на джунгли, никогда раньше не были в тропиках. Там же безумно красиво. И, наверное, очень опасно, да? – и сделал паузу, ожидая реакции дикарей. Кто-то из них заинтересованно кивнул, другие продолжали равнодушно копошиться в голограммах или тихо переговариваться. - Нам рассказали, что в Бразилии проживает одно из последних на Земле обособленных племен, - Катя оценила, как ловко Пол избежал явно неподходящего для ситуации слова «дикий». – И нам было бы интересно навестить их. Катя сможет написать об этом статью, а мы с Джоном снабдим ее иллюстрациями. Как думаете, ваши соплеменники позволят нам заглянуть туда? Или не стоит и соваться? - Ну почему же… - протянул один из тех, кто казался наименее заинтересованным в разговоре и продолжал лениво листать голограмму. – Они неагрессивные, просто не хотят сюда в большой мир, хоть и мало их там осталось. - А вас что заставило передумать? – подала голос Катя. - Мир захотелось посмотреть. Он такой большой, а племя наше занимает всего крошечный его клочок. Да и ЗАМ не велит сидеть на месте. Надо, говорит, расти, развиваться, познавать новое. Вот молодежь и бежит. Стариков, правда, уже не выманить, думаю. Им даже ЗАМ не указ, они и с ним умудрились договориться, он не препятствует. - ЗАМ? – переспросил Пол. - Местное божество, - уточнил до того момента молчавший, но внимательно следивший за разговором индеец. – Очень почитаем в этом племени. Даже адаптация плохо вытравливает его образ из их памяти. Впрочем, мы особенно и не настаиваем, у человека должно оставаться в памяти что-то любимое и привычное. - Дельные вещи говорит этот ваш ЗАМ, - встрял Джон. – А то прежде боги все дикие да невежественные были, жертв каких-то непонятных требовали, кровопролития, жратвы, девственниц, войн, а этот о саморазвитии вещает. Что за божество такое? Откуда оно взялось вообще? - По меркам истории, не так и давно, - пояснил индеец. – Лет сто назад или около того. - Ты неправ, - послышался тоненький женский голос из дальнего угла комнаты. – ЗАМ существовал всегда, он предвечен и бессмертен, а иначе что бы это был за бог? - Да-да, разумеется, - не стал спорить индеец и замолчал. - Он помог нам обрести смысл жизни и познать самих себя. Он научил нас всему. Он привел к нам вас и открыл нам весь этот огромный мир, чтобы мы смогли поведать этому миру о нем. - Да вы, ребята – миссионеры! – рассмеялся Джон. - В некотором роде, - снова подал голос тот скучающий тип, листавший голограмму. – Мы всегда знали, что однажды появятся те, кто захочет узнать нашу жизнь получше не ради того, чтобы приобщить нас к цивилизации, а для того, чтобы самим приобщиться к нашей культуре. ЗАМ повторял это изо дня в день и оказался прав. Вы пришли. - Ого, так нас ждали! Чертовски приятно это слышать! – и Джон удовлетворенно потер руки. - К сожалению, проводить к окну мы вас не сможем, но вы найдете его сами, теперь это неизбежно. - К какому еще окну? – замер Джон. - Окно ЗАМа – его святилище. В качестве обряда посвящения каждый должен пройти через это окно, и жизнь его изменится, он обретет истинный смысл бытия и познает самого себя. - Да я и так неплохо себя знаю! - Это вряд ли, - покачал головой бывший дикарь, по-прежнему не отрывая взгляда от голограммы. – Только окно ЗАМа может показать ваш истинный путь и открыть вам на все глаза. Вы ведь хотите узнать правду, так? – и он вдруг оторвал взгляд от мелькавших перед ним картинок и впервые посмотрел прямо на замерших путешественников. – Вы пришли за ответами? Вы получите их, только пройдя через окно. - А разве сам ЗАМ не сможет нам их дать? Ну раз уж он такой общительный и всеведущий тип. - ЗАМ не дает ответов, он лишь указывает путь посредством своего окна. Старейшины проведут вас к нему, будьте уверены, - и тут развернул к ним ту череду картинок, в которые всматривался все время их беседы, и ткнул пальцем в одну из них. – Племя живет здесь, - и в этот момент Катя узнала карту Бразилии, поспешно достала смартфон, фотографируя, указанную дикарем точку. – Правда, здесь такой масштаб, что разброс составляет в районе ста километров… - А нехило вы обучили дикарей, - присвистнул Джон. – Вон как в масштабах карты шарят! - Благодарю. Вот только наше обучение началось задолго до попадания сюда, - откликнулся дикарь и продолжил. - Но это уже будет территория племени, вас обязательно заметят. Не старейшины, так сам ЗАМ. Он знает, что вы в пути. И он ждет. - Какая честь! – воскликнул Джон, прикладывая сложенные пальцы к виску. - А, может быть, вы знаете… - начала было Катя, но сидевшая в углу девушка оборвала ее: - Мы знаем не больше вашего. Вам поможет только окно. Если на вопросы не ответит и оно, значит, ответов не существует. - Как у вас все просто, ребята, - покачал головой Джон. – Ну а ты, - обернулся он к индейцу, - тоже думаешь, что нет никакого ИИ, и над нами сидит какой-то охреневший от собственной значимости чувак? Индеец пожал плечами, но вопрос его при этом ни капли не удивил. - Ну что, теперь в Долину монументов? И Катя только сейчас поймала себя на мысли, что за все это время ни дядя Валя, ни Казарцев так и не подали голоса. Она даже решилась поговорить с кем-нибудь из них – в конце концов, дядя Валя верой и правдой служил ей несколько лет, кем бы он там ни был на самом деле. Он заслужил хотя бы простого спасибо от нее. А благодаря Казарцеву она узнала многое из того, чего никогда не узнала бы, не позвони он ей в тот день. Она бы не колесила сейчас по американскому материку, ища ответы на не до конца сформулированные вопросы. Не познакомилась бы с Полом, не гонялась бы за вдохновением, не мечтала бы о чем-то большем, продолжая писать свои убогие статейки в свой блог – один из многих. Казарцев тоже заслуживал честности, и Катя поняла, что должна дать ее им обоим. - Может, сначала пообедаем? Мы вас не стесним, - тут же продолжила она, видя растерянный вид индейца. – У нас все есть в трейлере. Мы вернемся минут через сорок и будем в вашем полном распоряжении. - Да мы бы рады вас угостить, просто пришлось бы подождать, мы не рассчитывали, что у нас будут посетители, а количество порций приготовлено как раз по количеству всех нас… - У нас прекрасные запасы в трейлере, не переживайте. Мы скоро вернемся, ага? – и тут же пошагала к машине, внутренне проговаривая предстоящую сцену с Казарцевым и дядей Валей. На подходе к трейлеру Катя развернулась к Джону с Полом: - Ребят, поедите снаружи, хорошо? – и подняла на Пола красноречивый взгляд. Тот кивнул с пониманием и отправился вытаскивать складные стулья и столик. - Вынесешь нам тогда обед? Ну, чтобы вас там не смущать… Катя улыбнулась. Джон перевел взгляд с Пола на Катю и обратно. Он явно не понял из их диалога ровным счетом ничего, но принял правила игры, не задавая лишних вопросов. На плите уже предусмотрительно дымился почти готовый борщ, Катя разлила его по тарелкам, вынесла ребятам их порции, сама же села перед кастрюлей и принялась неспешно хлебать прямо оттуда. Дядя Валя почти никогда не готовил, предоставляя это право Кате, и к плите отправлялся лишь по ее просьбе, и сейчас ее скорее напугало такое рвение с его стороны. Выходит, он хотел загладить вину? Как-то подсластить собственную многолетнюю ложь? - Я тебя слушаю, - наконец, произнесла Катя, доскребая со дна содержимое кастрюли. - Я могу привести тебе несколько десятков аргументированных доказательств того, что Марцев ошибается, но, зная тебя, я заранее могу сделать вывод, что ни одно из них не покажется тебе убедительным. - Почему вы скрывали от меня архивы Озерова? Мне будет достаточно только этого ответа. - Боюсь, написанное там тебе понравится еще меньше версии Федора. Поэтому, если хочешь, ты можешь придерживаться ее. - Как странно ты заговорил… - протянула Катя. – Словно это и не ты вовсе. Так кто там на противоположном конце? Толстая старая негритянка, испытывающая по отношению ко мне искренние материнские чувства? - Если бы это было так, ты бы продолжила наше взаимодействие? Или предпочла стереть меня из памяти своего устройства? - Дядь Валь, отключи этот официоз, - поморщилась Катя. - Боюсь, прежний тон ты все равно от меня больше не воспримешь, так зачем же притворяться? - То есть, это все-таки было притворство? - В данную минуту тебе видится все это именно так. И я не вижу смысла оспаривать твое восприятие. Причины я уже озвучил. - Дурацкое ощущение, что ты и правда машина, - вздохнула Катя. – Человек хотя бы попытался меня разубедить. Господи, что ж там такого в этих бумагах, что ты готов разрушить нашу многолетнюю… дружбу? Ладно Мерк, мы и знакомы-то были всего несколько недель, но ты… - Катя… - послышался голос Михаила из планшета трейлера, куда периодически выводил себя и дядя Валя. – В этих бумагах и правда целая гора шокирующей информации, но она скорее со знаком плюс и очень порадовала бы тебя, если бы ты только могла ее оценить по достоинству. Но дело в том, что это… производственная тайна, если можно так выразиться. Те записи посвящены далеко не только созданию ИИ 10.0. И, в отличие от машинного разума, работа над проектом, для которого он и был создан, еще не завершена. Поэтому ее и нежелательно видеть посторонним. - Посторонним? Не завершена? – возмутилась Катя. – Ну ладно, пусть меня считают посторонней. Но как может быть не завершенной работа по этим полуистлевшим архивам, которые до получения мной наследства валялись у кого-то на чердаке и никого не интересовали! А тут вдруг резко стали тайной общемирового масштаба! Да кто ведет эти разработки? Озеров давно умер, как и Меркулов. Или… нет? Или Марцев прав, и вместо ИИ 10.0 нас всех ведет вперед к светлому будущему мой дядюшка собственной персоной? Или, может, мне величать его отцом? - Кать, давай так. Захар Александрович и вправду не просто так определил в наследницы именно тебя. Но те бумаги попали к тебе в руки по ошибке, вот все, что я пока могу сказать тебе. Если бы я знал заранее их содержание, я бы непременно что-нибудь соврал тебе, но не допустил бы их попадание в твои руки. Я все еще остаюсь официальным представителем Захара, хоть уже и посмертным, но разглашать больше, чем мне было позволено, я просто не имею права. Ну сама посуди, будь я твоим официальным представителем, обрадовалась ли бы ты, если бы я начал трепать о тебе все подряд людям, с которыми ты при жизни даже и знакома-то не была? Катя нахмурилась, но аргумент Казарцева не могла не признать весомым. - Дяде Вале твоему я ничего не говорил, но он ведь и сам не дурак, ИИ 3.0 все-таки, многое вычитал из архива и сделал правильные выводы. Поверь, я сам терпеть не могу все эти тайны и недомолвки, и я пойму, если ты запретишь мне отныне общаться с вами, а дядю Валю сотрешь со смартфона. Я даже не буду просить тебя передумать, это слишком унизительно для нас обоих. Прими, пожалуйста, решение без моего давления на твои эмоции. Если мы все же хоть чуть-чуть заслужили твое доверие, то позволь нам доехать с вами до самой сельвы и окна ЗАМа. - Единственный, кто может тебе хоть что-то рассказать – это Мерк твой, - встрял вдруг дядя Валя. – Он никому клятв не давал, и на тебя ему явно по барабану, - в голосе ИИ снова послышались до боли знакомые Кате интонации. – Поэтому, может, чего и поведает. - А тебе, конечно, не по барабану! - Мне нет. Даже если я толстая старая негритянка. Тем более если я толстая старая негритянка. Наверное, у нее живой чувств-то поболее будет, чем у долбанной электронной башки, а? Катя уронила голову на стол. - Ладно, - пробормотала она спустя несколько томительных минут. – Я не знаю, кто вы и чего хотите, но… оставайтесь. - Мне отныне принять облик старой толстой негритянки? – без малейшей иронии в голосе поинтересовался дядя Валя. - Как хочешь, - пробормотала Катя, с сожалением отмечая, что еще пару дней назад расхохоталась бы над этой невинной шуткой. Она выглянула в окно и нервно закусила губу: ребята уже давно все доели, Пол принял смешную позу, а Джон сидел прямо на земле, сложив ноги по-турецки, и рисовал его портрет – уже второй за этот долгий сумбурный день. Катя зашторила окно, убрала кастрюлю в раковину и направилась к домику индейца напомнить ему о Долине монументов и Большом каньоне.