Bad Thing Twice

Блэк любит ездить на мотоциклах. Он забыл насколько сильно ему нравится это. Это было похоже на свободу. Небольшой глоток свежего воздуха, который наполняет его до кончиков пальцев. Блэк забыл сообщить о своём приезде заранее, потому что его голова была забита разговором с Тоддом. Он появляется в квартире Уайта как раз тогда, когда Шон развязывает узлы на пакетах с едой. Он всё ещё в форме, так что вероятнее всего, что он совсем недавно вернулся с университета. Они смотрят друг на друга. Тупик. Шон — ещё один человек, который «случайно» может вытолкнуть Блэка из окна, а потом невинно спросить: «О, он заходил? Я совершенно точно не видел его». Поэтому Блэк абсолютно не в восторге от того, что он находится наедине с Шоном, не считая того факта, что он просто раздражает его одном своим видом. В то время Шон скорее все ещё не отошёл от того, что Блэк сделал с ним, после того как очнулся. Уайт спасает ситуацию, выйдя из коридора следом за Блэком; должно быть, он ходил в туалет. — О, Блэк, — радостно произносит Уайт и быстро обнимает его. Блэк расслабляется в его объятиях, что свидетельствует о том, что он не против, но он все ещё держит руки наготове и не сводит взгляда с Шона, — Я не знал, что ты придёшь. — У меня был выходной, — Блэк пожимает плечами. Уайт улыбается, взглядом пройдясь по его лицу. Когда он не находит то, что искал, то поджимает губы и произносит: — Присоединяйся к нам, — это не просьба. У Уайта нет лишних столовых приборов, потому что у Блэка никогда не было лишних вилок или ложек, но он не настолько гордый чтобы не есть руками. Ему просто нужно ничего не трогать пока он не вымоет руки. — Приятно видеть, что даже после стольких лет проведённых за границей ты все ещё можешь есть здешнюю еду, — замечает Блэк. Шон прекращает есть. — Да, мне потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к этому снова, — отвечает Уайт. Уайт переехал, когда Блэку было десять, именно в этом возрасте у него развилась толерантность к специям. Он думает об этом какое-то время. — Тебе нужен сахар? — интересуется Блэк, облизывая свои пальцы. Он может сходить и взять что-нибудь. — Он не ребёнок, — произносит Шон, стиснув зубы. Уайт кладёт свою руку поверх руки Шона. Какое-то время они просто переглядываются между собой — часть безмолвного общения, в котором Блэк конечно же не участвует. Уайт пытается сказать что-то Шону, и Блэк не понимает, что именно. — Я веду себя мило, — говорит Блэк, — Заботливо, — Он специально не поясняет дальше, намекая, что Шон не знает значение этого слова. Судя по тому, как сужаются глаза Шона, он понимает. — Уайт, если тебе что-то нужно, я могу принести, — произносит Шон. Уайт закатывает глаза. — Ребят… — Так же как и арест из-за того, что ты решил проехать через полицейский блокпост с грузовиком, полным наркотиков? Это то, что ты можешь ему дать? — Блэк произносит эти несколько предложений ровным тоном, но как только последнее слово срывается с губ, вся фраза как будто бы звенит в воздухе. Лицо Шона сначала краснеет, потом бледнеет становясь похожим на чай с молоком, а затем темнеет. Даже Уайт кажется в ступоре. Блэк часто регулировал свои слова в зависимости от того, как их воспринимал Уайт. Обычно Уайт выставлял всё в хорошем свете, пытался использовать презумпцию невиновности. Так что как бы не реагировал Уайт, Блэк обычно проявлял свои эмоции куда сильнее. И то что он сейчас сделал, это как взорвать ядерную бомбу во время драки, в которой используются одни пощёчины. Но, глядя на Уайта, который замер с открытым ртом и вообще не знал, что сказать, Блэк понял, что это намного хуже. Что-то противное сворачивается у него в груди. Его охватывает стыд, густой и приторный. Блэк — оружие. Он превратил себя в то, что можно использовать для уничтожения врагов народа. Он был доволен этим. Насилие во имя справедливости согревает его, придаёт ему цель. Блэк горит этим. Укажите ему на проблемы и он сделает всё, чтобы выжечь её сердце. Однако он продолжается драться не с теми людьми. Гамон сделал из себя инструмент системы, поэтому по поводу него Блэк не сильно расстраивается, но вот Кхунлая этого не заслужила. Она мягкая и милая, и ему не нужно было открывать свой рот и лишать её чувства безопасности. Уайт действительно не заслуживает того, чтобы ему портили ужин. Или жизнь. Блэк знает, что он тоже это сделал. Не имеет значение, что Уайт думает (и с чем Блэк согласен), что работать против системы — самый осмысленный способ жить. Однажды кто-то перестанет дёргать за ниточки, чтобы вытащить Уайта из тюрьмы или чего-то похуже, и тогда виноват снова будет Блэк. — Ты… — Шон произносит это так зло, что кажется, будто бы он задыхается. Блэк приходит в себя. Он не единственный кому здесь должно быть стыдно. Он не собирается тонуть в одиночестве. — Ты действительно сейчас будешь защищаться? Да даже гребанный пластиковый крокодил Гумпы мог бы придумать план получше твоего. — Ты решил, что пришло время поговорить об этом, Блэк? — неожиданно спрашивает Уайт. Тон его голоса совершенно спокоен. Он убрал свою руку с руки Шона. Теперь они сложены на коленях; правая поверх левой, — Потому что если ты хочешь мы можем поговорить об этом. Уайт встречается с ним взглядом. Блэка трясёт изнутри. Внутри Уайта есть нерушимая скала, и Блэк может зацепиться за неё или разбиться, но он не может подвинуть её. Он никак не может сдвинуть её хоть чуть-чуть в сторону. — Он… — Блэк пытается это сделать. — Нет, — Уайт заставляет замолчать его одним словом, — Я сделал этот выбор. Я поместил себя в этот грузовик. Я занял твоё место. Так что, если ты хочешь поговорить об этом, давай поговорим. Уайт по-прежнему настроен решительно, но Блэк знает это лицо лучше чем кто-либо другой, даже если это способно делать такие выражения, которые не может Блэк. В уголках глаз залегает лёгкая тень, его маска слетает, обнажая под собой более мягкую суть. Он ждёт, что Блэк набросится, причинит ему боль. Блэк легко может это сделать. У него есть все коды доступа, все инструменты, необходимые для этого, у него есть вся ебанная бизнес-аналитика, чтобы покопаться и разрыть что-нибудь. Блэк протягивает руку, чтобы коснуться плеча Уайта в успокаивающем жесте, но его руки перепачканы. Блэк испачкал их. Он не может коснуться ими Уайта. Он качает головой, в горле пересохло. Уайт оттаивает. Он протягивает руку и обнимает Блэка, ударяясь лбом об его плечо, в то время как Блэк просто сидит, положив раскрытые ладони на стол. Он смотрит на Шона и не может отвести взгляд. Шон смотрит на него в ответ, но он также смотрит на Уайта. Блэк видит в его взгляде печаль, сожаление и любовь. Он действительно терпеть не может иметь что-то общее с Шоном. — Шон, — начинает говорить Уайт. — Понял, — тот поднимает на ноги, но Уайт останавливает его, положив руку на плечо. — Нет, ты остаешься. Ты живешь здесь. Мы с Блэком прогуляемся. Шон снова садится. смотрит на Уайта, и что-то мелькает в его глазах. Блэк почти уверен, что это благодарность; внутри растёт что-то неприятное. Блэк следует за Уайтом к входной двери. Он так высоко поднял плечи, что воротник джинсовой куртки щекочет уши. Они спускаются по лестнице. Шаги Блэка громче, чем шаги Уайта, потому что его брат в кроссовках. Они легче и быстрее, но так же их передники не обладают большой защитой, так что при драке могут сломаться несколько пальцев на ногах, а не надколенник противника. Но, опять же, Блэк поймали, когда он пытался убежать, так что, возможно, ему нужна скорость. — Классный мотоцикл, — произносит Уайт, смотря на Блэка. Тот доволен тем, что Уайт может легко определить что-то новое, а значит хорошо изучил улицу, а так же он доволен самим мотоциклом. — Разве она не прекрасна? — всё плохое тает в её присутствии, — Она моя. Уайт делает паузу. — Где ты взял мотоцикл? — Мой… начальник отдал мне его, — счастье Блэка слегка тускнеет. — Хм, — только и произносит Уайт. Прогулка по этому району выглядит не так сомнительно, как по тому, где Блэк встретился с Нынг, там где люди толпились, садились в машины и выходили их них, но она всё равно ощущалась достаточно странно, чтобы идти просто без цели. Обычно люди чувствительны к окружающим, и здесь, где неожиданное присутствие кого-то чужого чаще всего может означать только неприятности, оно может вызвать враждебность от окружающих. Хитрость в том, чтобы просто продолжать идти, и Уайт, похоже, это тоже знает. — Я понимаю, почему ты злишься на то, что я занял твоё место, — произносит Уайт, — Я взял то, что принадлежит тебе, а когда ты вернулся, этого уже не было. — Ты этого не делал, — возражает Блэк, — Нет вещей, которые принадлежат мне и не принадлежат тебе, — Он не знает, как это объяснить. Он не хотел бы, что бы Уайт был вовлечен в их откровенно плохой план, и он хотел бы, чтобы банда прислушалась к нему. Но ничего из этого не связано с тем, что Уайт вмешался. Вместо того, чтобы объяснить, он произносит, — Однажды я притворился тобой. Это было на одной из тех отвратительных вечеринок. Ты был хорош в этом, а я устал быть плохим… — и от наказаний, которые следовали за плохим поведением, — Поэтому я просто… притворился тобой. — Получилось? — интересуется Уайт. — Да… и нет. После вечеринки мама сказала мне об этом. — Она всегда могла сказать, — Уайт соглашается и Блэк кивает. Он надеется, что теперь Уайт понимает. Что он имеет полное право на жизнь Блэка, если он этого хочет. Они один и тот же человек. Вот почему все манипуляции Тодда работают так эффективно. Блэк ненавидит это. Он бессилен. Блэк не может удержаться от того, чтобы не обернуться в прошлое и не спросить себя: «Что случилось, если бы этого не произошло?», «Или это?». Момент, когда он садится в этот дурацкий грузовик и его арестовывают. Все моменты, когда они могли бы уйти от этого. — Я тоже притворялся тобой, когда был за границей, — неожиданно произносит Уайт, — Больше для того, чтобы я мог притворяться, что мы всё ещё рядом, — и почему Уайту обязательно быть таким хорошим? Блэку, вероятно, следовало бы постараться ещё больше, чтобы отстранить его от себя, — Это не то же самое, что забрать твою банду. — Они не мои. Я просто был с ним какое-то время. Уайт поворачивается всем корпусом, чтобы окинуть Блэка недоверчивым взглядом. — Они твои друзья. Они заботятся о тебе. Они вытрясли из меня всю душу, когда узнали, что я вижусь с тобой, и потребовали, чтобы я устроил им встречу. — Неважно, — типичный Уайт с его розовыми очками. — Ты знаешь, почему я был лучше всех на всех этих вечеринках? — спрашивает Уайт, и Блэк открывает рот, чтобы ответить что-то саркастичное, но Уайт делает резкий жест, заставляя его замолчать, — Потому что я задавал людям вопросы и слушал то, что они говорят. — Ага, ты же прям дал мне ответить. — Ты не человек, — произносит Уайт, и Блэк спотыкается, — Я не предполагаю, что знаю о чём они думают, и ты знаешь, они часто удивляют меня. Блэк сказал бы, что люди не удивляют его, но сегодня он спокойно откровенничал после неожиданного разговора. Как комик, насупивший на грабли. — Ты не хочешь поделиться со мной, почему ты пришёл сюда, чтобы устроить драку? — голос Уайта звучит заинтересованно, вместо обвинения, которое Блэк надеялся там услышать. Он думает, чтобы отвертеться от этого вопроса, но, похоже, он сегодня и так много чего натворил. На самом деле, Блэк не знает. Он пришёл к Уайту, потому что так сказал Тодд. Блэк прокручивает это у себя в голове. Тодд послал его сюда, потому что думал, что это успокоит Блэка. Но зачем ему надо было успокаиваться? Потому что он не смог смериться с тем что к богатым людям надо подлизываться, чтобы получить желаемое. — Ты не хочешь, чтобы я сделал тебе сюрприз? — это подразумевалось как штука. Блэк кривит губы и всё в этом роде. Уайт улыбается, но его улыбка тусклая. — Иногда мне кажется, что ты ждёшь, когда я причиню тебе боль, — Блэк впитывает в себя эти слова, пока взгляд Уайта скользит по его синяку, — И я не собираюсь этого делать, — он думает об этом, — Сначала я думал, что мог бы тебе просто показать это, но это будет несправедливо по отношению к Шону. — Ну Шон… Уайт тычет его в синяк. — Ой! Какого хрена! — Блэк хмурится и пытается изобразить свирепый взгляд, направленный на Уайта. Из всех коварных, несправедливых поступков… Блэк так чертовски гордиться им. Уайт закатывает глаза, хотя и кажется немного самодовольным. Блэк хочет его обнять. Затем он думает: «хей, а почему бы и нет?» и обнимает его. Уайт немедленно обнимает его в ответ. — Значит, это не считается за причинение боли? — Блэк спрашивает с притворной злостью Уайту на ухо. Он взлохмачивает его волосы и только после отпускает. — Нет, — Уайт фыркает. Блэк разворачивается, чтобы направиться обратно, предполагая, что большую часть, которую им надо было обсудить, они обсудили. — Значит, ты хочешь, чтобы я был добрее к Шону? — Я хочу, чтобы ты перестал проверять меня, придираясь к нему, — возражает Уайт, — Тебе не обязательно быть милым с ним. Блэк ухмыляется, и Уайт поднимает палец, предупреждая его. Блэк задумывается. Проверял ли он Уайта? Если и проверял, то явно не осознано. На самом деле, он думает, что Уайт прав. Он уже долгое время проверял Уайта и точно знал, что тот не откажется от него, как и не откажется от Шона. — Если бы я сказал, что нам нужно бежать… — То я бы взял Шона с нами, — быстро отвечает Уайт и его ответ был ожидаем. Блэк это знает. Вот почему ему пришлось вытащить Шона из тюрьмы. Не было мира, где Блэк мог бы разделить их. Итак, он не будет проверять Уайта, чтобы узнать, кого тот выберет. Но он может… Он может ждать чего-то ещё.

***

Когда они возвращаются в квартиру, Шон собирает еду обратно в пакеты. Они с Уайтом разговаривают друг с другом без слов. Блэку все ещё хочется расцарапать Шону лицо, но прогулка слегка умерила его пыл. Шон поднимает подбородок, глядя на Блэка. Это предложение мира. Блэк кивает ему в ответ. Нет никаких обычных разговорных приёмов, которые обычно он использует. Блэк попросту не знает, что сказать. И Шон похоже находится в такой же ситуации, потому что Блэк не начал разговор первым. — Карты? — предлагает Шон. — Гао Гэ, — соглашается Блэк. — Я не знаю правил, — говорит Уайт, подходя к Шону. — Я покажу, детка, — Шон обнимает Уайта за талию. Это выглядит чем-то естественным, не считая того факта, что он не сводит глаз с Блэка. Уайт позволяет обнимать себя какое-то время, но в последнюю секунду начинает сопротивляться. — Я такой потный. — Что, если мне это нравится? — Шон тычется лицом в его футболку. Блэк действительно старается изо всех сил, он пытается удержать себя в руках, и Шон испытывает его. Уайт выглядит смущенным, хоть и не делает попыток врываться. Блэку придётся отвернуться, проиграть это состязание в гляделки, в которое его втянули. Он слегка изменяет точку опоры, и Уайт делает свой ход. — Дай, я схожу в душ. Блэк идёт за ним. Ванная находится дальше по коридору. Уайт берет полотенца и мыло, и они оба протискиваются внутрь. Уайт с помощью шланга наполняет ведро, пока Блэк раздевается. Затем они меняются. Странное ощущение — смотреть на тело Уайта со всеми этими татуировками, как будто бы смотришь в плохое зеркало. Между ними есть различия. У Уайта меньше шрамов и меньше мышц, больше чем думал Блэк, но всё же. Плюс татуировка выделяется сильнее. — Я всё думал, есть ли у неё какое-то значение, — Уайт видит, куда он смотрит. — Нет. Она ничего не значит. Это правда, настолько насколько это вообще возможно. Сам дизайн не имеет смысла. Важен был только процесс. Это опыт. Такие люди, как он, не должны были иметь татуировки. Он буквально провёл грань между тем откуда он пришёл, и тем куда направляется дальше. Прошлое, настоящее, будущее и то, что находится между ними. — Как тебе? — Блэк имеет ввиду процесс нанесения чернил на кожу. Уайт передаёт ему мыло. — Сначала казалось, что всё в порядке. Потом мне показалось, что меня кусают муравьи. Блэк помнит это ощущение. Он выливает на себя воду, затем делает то же самое для Уайта. — Я думаю, что самое ужасное это зуд, — произносит он. — И больше количество времени на восстановление, — Уайт корчит гримасу. Три часа нанесения чернил на кожу. Три недели без того, чтобы расчёсывать это место. Но татуировка была тем, что Блэк сам решил сделать. Неоспоримое доказательство его выбора на его теле. Шон достаёт колоду и несколько банок пива, когда они возвращаются. Он бросает одну Блэку. Тот открывает её. От такого простого действия веет теплом. Это чувство ностальгии, которое он ранее не испытывал. Шон тасует колоду и Блэк забирает её у него из руку. — Уайт тасует и раздаёт. Ты жульничаешь. — Это правда? — голос Уайта звучит восхищенно. — Ты тоже, — произносит Шон. — Я не жульничаю, — Блэк ухмыляется и отодвигается глубже в кресло, — Не моя вина, что ты буквально открытая книга. И он доказывает это, обыграв их. Конечно, это фальшивая победа, потому что он возвращает все деньги, которые получил от них, в ящик с нижним бельём Уайта. Его пальцы ненадолго задерживаются на двух всё ещё полных конвертах с деньгами, которые Блэк отдал им. Он надеялся, что они потратят эти деньги, чего они никогда не сделают. Блэк понимает. Тем не менее, это не мешает ему угостить их завтраком утром, потому что никто не откажется от дополнительной порции яичницы.