Парень из автобуса номер 10

Очередной день. Очередной поход в больницу. Майки уже сбился со счёту, какой уже это день и какое число. С каждым днём радость от похода в больницу угасала, видя печальное состояние Кена. В какой-то момент туда приходить было действительно страшно. Казалось ещё чуть-чуть и Дракен превратиться в скелет. Майки с болью вспоминал о том, как бежал на вторую встречу с Кеном в больнице, а сейчас едет в автобусе сжимаясь от страха. Манджиро видел, как Кен увядает на глазах, но не хотел в это верить. Надеялся, что у него сильно разыгралось воображение и все. Встречи с мужем немного придавали ему сил и стимул жить дальше. Ради того, чтобы когда-нибудь встретить его на выписке, пусть и на инвалидной коляске. В который раз Майки заявляет о себе в регистратуре и направляется в уже знакомки палату. Останавливается, прослушиваясь. Тишина. Врачей внутри явно не было, там только Дракен. Рука замирает в нерешительном движении постучать. Майка обдумывает свои слова и действия, но почему-то теряется. «Соберись, там же Кенчик. Ты же так скучаешь по нему», — думал тот и наконец вошел в палату. — Привет, любимый, как ты…? — Майки бросает на него опечаленный взгляд и подходит к койке. — Рассказывай все новости. Дни слились в единое целое и порой Кен уже не различал, когда за окном светло, а когда наступает кромешная тьма. Все разграничения между днями стерлись, превратившись в единое течение времени. Дракен не знал сколько сейчас времени, должен он спать или бодрствовать, его режим был сбит окончательно. Когда мучала бессонница, хотелось встать и начать мерить шагами комнату. Однако усугубляло ситуацию то, что Кен не мог ходить и из-за постоянного сидячего положения мог заснуть посреди дня. Врачи говорили это пройдёт. Кен был убежден, что он близок к концу. Майки приходил каждые 20 часов. Да, сейчас парень был вынужден считать время по часам, ведь скука мучала его сознание, которое было ещё в состоянии мыслить. Но к этому дню оно уже совершенно помутнело и даже речь Дракена иногда было сложно понять. В нем угасала жизнь, он медленно умирал на этой койке. Однако Майки заставлял его улыбаться сквозь боль и атрофировавшиеся мышцы. Единственное, из-за чего Кен пытался выкарабкаться из зыбучих смертельных песков. Но как известно, выбраться из них почти невозможно, если ты находишься в эпицентре. — Майки..? — неожиданно спросил он, будто сегодня не узнал любимого. — Привет…я также как и было…слабость, сплю много. Врачи говорят, выпишут ещё не так скоро, как, — Кен закашлялся. — Как хотелось бы. «Он видит, что я не в порядке», —виновато думает Дракен, оглядывая запавшими глазами Манджиро. — «Не могу изображать больше нечто живое из себя». Поднять глаза на Кена было внутренним испытанием для Манджиро. Одновременно с желанием взглянуть на мужа, появился страх увидеть нечто пугающее, совсем другое, нежели родное и улыбающееся лицо Дракена. Когда же брюнет смог поднять свои уставшие глаза на него, то в них застыл страх и ужас. Майки молча проглотил это удивление, стараясь не выдавать своих эмоций, но глаза говорили сами за себя. Сейчас Дракен выглядел как живой труп, и выглядел так последние дни. Майки всевозможно отметал мысли о скорой смерти мужа, надеясь на то, что, будучи возбужденным, не сразу заметил перемены в его лице. «Выживают даже, находящиеся в коме, и Кенчик выживет», — думает Майки и садится на стул рядом. — Ну чего ты, — нежно прошептал он и стал гладить мужа по впавшим щекам. — А что еще говорят, как с анализами? По правде говоря, он совсем не верил словам Кена. На просто слабость это совсем было непохоже, казалось, что за этим крылось нечто иное. — Ты уверен, что чувствуешь себя также? Если станет плохо, ты скажи, я пойду за врачами, — Манджиро взглянул ему в глаза, а в горле застрял большой ком. Он еле как смог его проглотить. — Ты только не молчи, не утаивай от меня больше ничего. Майки аккуратно поцеловал его в нос, а потом горячо поцеловал его в губы, придавая сил и энергии жить дальше. Манджиро ещё давно знал, что поцелуи хорошо действовали на Кена. Атмосфера в палате была нагнетающей. Все осталось неизменным, да только прошло уже достаточно много времени, и надежда Майки потихоньку начинает угасать. Время убивало её, но Манджиро продолжал верить. Брюнет встряхнул головой, отгоняя эти мысли. Нужно было срочно сменить тему. — Ну, чем на этот раз займёмся? — парень мило улыбнулся. — Может фильм посмотрим? Или что-то про байки? А можем в игры поиграть настольные! Я как раз принёс некоторые. Манджиро прикусил губы, но улыбнулся как можно шире, желая увидеть в ответ не менее широкую улыбку Кена. Майки схватил его за руку и крепко сжал, не желая выпускать из своих мысленных объятий. Кен безмолвно улыбнулся ему грустно и смиренно, как человек, давно принявший свою судьбу. Никакие врачи и анализы, никакие операции не могли спасти от умертвия личности. Он иссыхал на глазах, сливаясь с миром, ещё немного и кажется он превратиться в пыль и вылетит в открытую форточку, подгоняемый свежим весенним ветерком. Разлетится по свету и осядет на землю, как её раб, смирно вернувшийся к своим же истокам. Его сердце было уже пронзено шипом розы и только сейчас бутон начинал раскрываться. И этим бутоном была кровь и жизненная энергия Дракена. Он смотрел на Майки уже почти невидящими глазами, видел он его размыто непонятно от чего. Это была последняя стадия слияния. Сегодня он скажет небесам «да». — Ничего не нужно, — еле-еле бормочет Кен, да так что Майки приходится наклониться чтобы его услышать. Парень почти не двигает губами, они у него обсохли и побледнели, как при лихорадке. — М-Майки…ты же здесь? Дай…дай мне свою руку… Манджиро смотрит на него поражено и на глазах у него появляются хрустальные слезы. Кен этого не видит, а начинает руководствоваться лишь своими ощущениями, ведь видимость застлала слезная пелена. Кажется, он тоже плачет. Это правильно. Это будут последние слезы в мире живых. Кен слабо сжимает его руку, когда чувствует, что его холодные пальцы переплетаются с теплыми пальцами Манджиро. На момент его охватывает дрожь, но затем Кен прилагает множество усилий, чтобы погладить ледяными подушечками костяшки пальцев возлюбленного, ведь это, пожалуй, единственное что он мог сделать. Даже говорить уже становилось тяжело, а мир вокруг начинал проваливаться куда-то далеко. Слух был приглушен, а в голове нарастал гул — словно последнее предупреждение, что у них осталось всего несколько минут. Кен тяжело сглатывает — горло отзывается невыносимой болью. Слюна медленно вытекает из его полураскрытого рта и попадает на подушку. Мокро. Холодно и мокро. Так вот как выглядит приближение смерти. — М…м..Майки…, — с трудом выговаривает Кен, с трудом держа веки открытыми. Он знает — если закроет, то уже больше никогда их не откроет. Только в новой жизни, в новом теле и без всяких воспоминаний. — Ты..просил…кх…просил сказать тебе правду. — Кен молчит, не в силах продолжать. — Взгляни на экран монитора, там…этот звук…и есть правда… Только сейчас Майки слышит, что пикающий звук, который в последние недели стал одним из самых привычных стал совсем тихим и доносился с большими интервалами. Взглянув на график, парень уже не может отрицать действительности. Сердце Дракена медленно останавливалось и маленькие волновые активности поднимались все реже и реже. Вот-вот и наступит штиль. — Видишь..? — хрипло спрашивает совершенно ослабевший Кен. Когда-то горящее юностью и новой любовью, полное мечт и амбиций сердце Дракена билось в бешеном темпе от его любви к этой жизни, несмотря на все испытания, которые она ему подсунула. Сейчас же оно скукоживалось и отощало, а её прежде громкий стук превратился в предсмертные хрипы. Неизбежность смерти убивало его и заставило смириться с тем, что должно было случиться. Смерть ожидает каждого, она часть сансары и никогда не останется в стороне. Её роль финальная, а звук останавливающегося сердца — её манящий зов. Она сжимала его костлявыми пальцами, высасывая из него абсолютно все. Майки судорожно схватил его за руку, и Кен отдаленно слышал, как он звал его и слезно кричал: «Нет! Нет! Нет!», в панике вызывал медсестер…Дракен уже выбрал куда пойдет. Осталось сделать шаг и смерть окутает его теплым одеялом, забирая с собой. Он задвигал уголками губ и Манджиро поражено увидел на лице любимого смиренное выражение и даже легкую улыбку. — Это неизбежно…— едва шепчет он, шевеля почти закрывшимися веками. — Я люблю тебя…и буду любить… Больше он говорить был неспособен. Осталось лишь единственное, что он ещё мог вымолвить. Где-то очень далеко сквозь шум в ушах он слышал, как в кабинет врываются врачи, начинают в срочном порядке подбегать и пытаться спасти Рюгуджи. А он лежал также смиренно, полностью отдаваясь неизбежной смерти, которая уже услышала, как его сердце слабо стукнуло в последний раз и навеки замолкло, превратившись в куст колючих диких роз. У него оставалось ещё несколько секунд в этом мире. Кен сделал последний слабый вдох, прикрыл глаза и прошептал зареванному Манджиро на ухо… — Мандж…Манджиро…— он перестал чувствовать свое тело. — Смерть объединит нас. Наконец холод окутал его, затрещал в ушах древними ледниками. Кен сделал последний шаг и упал в бездну, прямо в объятия смерти. У неё были холодные липкие руки, она обвила его лицо, погладила по выбритым щекам и наконец открыла глаза. Смерть смотрела на него светло-зелеными глазами. …вот мы и встретились, Эма.