Четвертый капитан

      Что он всегда умел – это определять слабое звено.       Когда в трюме появлялся он, Крыс ухмылялся, прекрасно зная, как это воспринимается людьми. Этот исключением не был. Тот буквально передергивался от омерзения и страха. Что ж поделать, он весь в папашу, а крокрыссцы красотой неописуемой не славятся.       Ох, как же ярилась его Мамаша, когда получила такой подарочек… но потом смирилась.       Вроде как…       – Пользуйся своими способностями. Они ключ к твоему успеху. Все верят внешности, а ты можешь принять облик кого угодно.       Да, он это мог… но… куда приятнее было видеть страх в любых глазах.       – А вот и мой личный слуга, – произносит он, скалится, передернувшемуся человеку и черты его лица, тела плывут, перетекают, трансформируясь в другое тело. Спустя полминуты перед механиком корабля стоит его точная копия. Только без одежды.       Увы, одежду не трансформировать. Хотя, так даже лучше…       Человек от потрясения роняет на пол его жрачку.       Крыс скалится.       – Тебе придется это убрать, – насмешливо говорит он и пинком отшвыривает ведро к решетке.       То падает, выплескивая содержимое меж узких прутьев решетки, и человек с воплем отвращения отскакивает. Его клон с той стороны клетки заходится скрежещущим смехом. Приятно, что не говори, одарить собственным дерьмом своих врагов. Ничего, они еще пожалеют и заплатят за все!       – Да будь ты проклят! – механик ругаясь, удирает прочь.       – Беги-беги! – раздается ему вослед. – Только от себя не убежишь! Я доберусь до тебя! До тебя и всех, кто дорог тебе! Открой замок, и так и быть я забуду про тебя!        – Возможно... – добавляет он после себе под нос, прекрасно зная, что не будет добр и милосерден.       Проходит примерно с полчаса, когда в трюме раздаются шаги второго человека.       – Капитан… решили почтить своего пленника визитом? – усмехается он и принимает его облик.       Капитан Полосков смотрит на него с привычным отвращением и неприятием.       – Мне нет дела до твоих масок, пират, – сквозь зубы говорит он. – Прекрати это.       – А то что? – подымает бровь Полосков-2. – Что ты сделаешь, капитан? Убьешь меня?       Он приближает лицо к самой решетке, по прутьям которой вьется невидимое силовое поле против живой органики. Жаль, Первый капитан был умен и вовремя предупредил этих гражданских, как правильно «сопровождать» до места прибытия полнокровного крокрысса. Если бы не поле, можно было обернуться кем-то мелким и ничтожным, чтобы выбраться на свободу.       Ничего… кажется, у Первого были детки и семья?       Он с радостью ему заплатит за эту клетку. Как только выберется.       – Ты жалок, – с презрением говорит капитан «Пегаса». – Говорю в последний раз – прекрати. Или до Симана ты не получишь ни еды, ни воды.       Крыс улыбается.       – До Симана далеко… получите труп, капитан.       – Меня это не волнует.       – Добрый, добрый капитан! – смех пирата невыносим, но Полосков лишь крепче сжимает губы, не желая показывать слабину. – Вот только вот беда, капитан… я не сдохну. И ты это знаешь… и убить меня ты не сможешь. Ты же так веруешь в закон Содружества! А он не велит убивать… скажи, капитан… что будет, когда я выберусь? Стану свободным? Я ведь найду тебя… и всех, кто тебе дорог! Они будут долго умирать на твоих глазах. Очень долго… хочешь?       – Этому не бывать. Ты не увидишь свободы.       – Какая убежденность… – Крыс вздыхает и смотрит на него его же глазами. – А если нет? Ведь это ты будешь виноват, а не я…       – Чего ты добиваешься? – с досадой, прорвавшейся в голосе, отвечает Полосков.       – Свободы, – прямо говорит Крыс.       – Нет! – он порывается уйти.       – Послушай, капитан… даже у пирата есть Кодекс. То, что для него нерушимо, – только в отношении свободного братства, а не в отношении других… но зачем об этом знать капитану? – Ведь ты знаешь о Кодексе?!       Капитан останавливается и Крыс торжествует. Поверил!       Глупец…       – Ты… открываешь клетку… а я ухожу. И забываю про тебя и твоего механика. Про всех вас… и все останутся живы! Благодаря тебе и только тебе! Или через год… два… может три… все, кто тебе дорог, начинают умирать… сначала тот профессор с его девчонкой. Потом твой механик… а потом я доберусь и до твоих родных.       Полосков нервно выдергивает из кобуры бластер и наводит его на Крыса. Тот вдруг округляет глаза, отшатывается… и стремительно превращается в маленькую светловолосую девочку с острым личиком…       – Ай, дядя! – восклицает «ребенок».       Бластер дрожит в руке капитана, а губы беззвучно шепчут проклятья.       – Дядя, выпусти меня! Дядя!       – Тварь! – вырывается у капитана, и он нечаянно нажимает на курок.       Луч бластера бьет в грудь «ребенка» и маленькое тело падает на пол, стремительно приобретая вид мертвого крокрысса.       – Твою… твою же… – Полосков роняет бластер, с ужасом и отвращением смотря на мертвое тело перед собой.       Он не хотел этого! Не хотел!!       Дрожащей рукой капитан убирает бластер. Что теперь он скажет?! Как ему быть? Нельзя так… оставлять. Тело. Мозг лихорадочно ищет решение. Он уже сообщил на Симан о поимке опасного преступника и пирата, и на планету вылетел патрульный корвет Галаполиции. Ему дали определенные инструкции. Даже на случай попытки бегства пирата или несчастного случая.Ему приказано стрелять, без промедления, как только ситуация выйдет из-под контроля… что ж, она вышла.       Полосков с трудом выдыхает. Он поступит как должно. Как ему велит инструкция…

*****************************

      Крыс торжествовал.       Все эти наивные пташки с планет Содружества, покупались на трюк. Вот сейчас, этот капитан, такой же наивный как дружки Третьего, откроет клетку… в голове пирата пронеслись картины кровавой расправы над двумя людьми. Он торопиться не станет… и вдоволь потешит себя весь долгий перелет обратно. Третий был вкуснее, но и эти сгодятся…       Он слышал приближающиеся шаги. Иди, капитан... иди…       Едва слышный на грани слуха сухой щелчок. Поле отключено!       Возликовав, Крыс на секунду замешкался, разрываясь между старым планом и новой мыслью… но выбрать не успел. На грудь упало что-то мелкое… и он взвыл в голос, выгибаясь дугой, когда его окутал плотный кокон силового поля. Ледяного, сковывающего, разрывающего болью. Он в ярости заорал, но было слишком поздно.       Через миг его сознание погасло.       Силовая ловушка для гуманной поимки зверей с разных планет, работала очень хорошо и на разумных. Полоскову и Зеленому оставалось лишь переложить тело в криокамеру, которую со скрипом выдал профессору Селезнёву Космозоо из своих лабораторий для особых случаев.       Кто же знал, что «особым случаем» станет пират?       Через неделю галаполиция забрала груз, перенаправив преступника в одну из тюрем. Благо та располагалась всего в двух парсеках от Симана.

****************************

      Центр Коррекции Личности при Шестой планетарной тюрьме был образцовой организацией с высокими показателями по сравнению с остальными. В Содружестве было всего девять подобных Центров и соответственно самих «тюрем». Но только здесь справлялись с особо сложными случаями и потому сотрудникам было чем гордится.       Официальное решение по заключенному №АУ66-37ГК пришло через пять дней. Личность заключенного была подтверждена, преступления установлены и доказательства прошли проверку на точность. Причастность «предварительно обвиняемого» была установлена во всех эпизодах. Судебное решение было принято в обычном порядке. Вердикт – коррекция личности четвертой степени. Самая сложная… когда фактически надо полностью стереть прежнюю личность, уничтожив воспоминания, а следовательно память, чтобы образовать на чистом листе новое сознание.       Приговор и объяснение процедуры были подробно и полностью изложены осужденному, при переводе из камеры предварительного заключения в камеру основного корпуса Центра.       При конвоировании заключенного пострадали два сотрудника…       – Что скажете, доктор Купер?       Мужчина, высокий и нескладный, с кислым выражением лица, что было для него обыкновенно, с ответом не замедлил:       – Продемонстрированная агрессивная составляющая логически…       – Доктор! Для нас, не обремененных вашей гениальностью! – простонал директор Центра, не давая сотруднику перейти на еще более заковыристую и ужасающую терминами и эвфемизмами речь.       Доктор Купер недовольно поджал губы.       – С кем я только работаю… – пробормотал он под нос. – Его агрессия объяснима и логична. Фактически, мы собираемся уничтожить его как личность. Убить. Это не гуманно!       – Доктор Купер, ваши слова не корректны, – не одобрил экспрессию подчиненного директор Центра, профессор Мин`кх`ъер.       – Вы только что использовали каламбур с Земли, – известил его Купер. – Ха-ха!       Директор мысленно пересчитал Луны в небе над родной планетой. Пятнадцать лет он с ним мучается!       – Значит, с этим заключенным будет работать доктор Мэй.       Купер аж подскочил в кресле от возмущения.       – Ее квалификация этого не…       –… позволяет, Купер! – отрезал профессор. – Она достаточно компетентна, а вы проявляете недопустимые сомнения в наших методах. Эта система вернула в общество множество полноценных и полезных обществу личностей. Это не обсуждается!       Доктор Купер обиженно вздернул нос вверх.       – В таком случае, я могу покинуть вас.       – Абсолютно верно, Купер…       – Прекрасно! – обиженный доктор, с оскорбленным видом, покинул кабинет.       – Да когда же он переведется уже?! – с тоской спросил директор Центра.       Ну, крайне неудачная вышла тогда коррекция!

*****************************

      Успокоительное на пациента-заключенного действовало слабо и недолго.       Крыс мрачно смотрел на своего «доктора», сидя посреди голой комнатенки на стуле. По центру комнаты шла опорная для силового поля решетка. Для безопасности персонала, до проведения первого этапа коррекции, а попросту направленной амнезии приговоренных, прямой контакт считался слишком рискованным.       Крыс пребывал в привычном ему человеческом обличье. Что же поделать, если Мамаша с детства ориентировала его на гуманоидные расы и настаивала на выработке привычки всегда поддерживать данную трансформацию тела. В детстве это было мучительно трудно и он часто «срывался». Детские «истерики» мать наказывала, заставляя потом расхаживать в обличье человеческого ребенка-ангелочка с золотыми локонами.       Как же он это ненавидел!       А сейчас стало резко все равно.       Доктор с жалостью, с откровенным сочувствием смотрела на златокудрого юношу с пустым лицом. И несла полный бред про его «благо» и как хорошо ему будет после. Хорошо было бы сейчас, замолчи она. Мысленно Крыс представил, как отрывает ей голову и губы чуть приподнялись имитируя то ли оскал, то ли улыбку. Женщина ничего не поняла…       –... не стоит опасаться процедуры. Вызванная амнезия будет временной. Она необходима, чтобы вы смогли иначе, чистым взором посмотреть на свое прошлое и что совершили когда-то. Прорабатывая каждый эпизод, вы сами не заметите, как начнете меняться. Мы все рождаемся чистым листом, на который жизнь наносит линии. У вас будет возможность изменить «рисунок» своей жизни. Вы отринете свою старую личность, став настоящим собой…       Ясно.       Они сотрут его.       То же, как если бы к его голове приставили бластер и нажали на спусковой крючок. Гуманное Содружество… лживое, лицемерное… а по сути они, не хуже его, пирата. Все их законы, мораль, проповедничество всеобщего братства – ложь. В мире всегда правила сила. Кто слаб – тот подчиняется сильному, который если хочет просто берет и не спрашивает позволения. Слабый – умирает. Сегодня он есть, а завтра его нет. Так почему нельзя получить чуточку удовольствия с того, кто исчезнет завтра? Ну, исчезнет один детеныш, покричит кто под пытками, или в процессе кое-чего более приятного? И не так уж и важно, кто это будет. Главное – слаб и смазлив. В слабых только это и есть вся ценность.       С этой не было бы даже интересно играть…       Крыс невероятно скучал… он слишком себя распустил. Слишком сильно позволил себе привыкнуть к постоянному удовольствию. Третий был так отзывчив… его тело на боль реагировало само по себе. Мучить физически было почти так же приятно, как морально. Как его передергивало от лиц дружков! А если накачать наркотиком, когда фиксианец уже не различал, где реальность, а где наркотический бред, то было еще лучше. Как он плакал, и просил дружков «перестать»!       Крыс подавил внутреннюю дрожь. Во рту стало сладко.       Он слишком им увлекся. И забыл о «галактии». Третий был слишком вкусным…       Забыть!       Его нет. И больше не «поиграть». А воспоминания о сладких криках скоро сотрут. Если смогут…       – Что случилось?! – вдруг вскрикнула доктор.       В это время в комнате мигнул и резко погас свет. Силовое поле на решетке пропало.       Крыс подался вперед, не веря глазам… и в этот миг воздух пронзил невыносимый звук, ввинчивающийся в уши. Женщина, а вместе с ней множество из персонала и заключенных, закричала, схватилась за голову, отчаянно закрывая уши. Крыса скрутило не меньше… корчась от боли, он видел, как женщина по ту сторону решетки упала, потеряв сознание.       Думать не получалось. Этот звук будто ввинчивался в мозг, сводя с ума…       После прозвучал страшный удар, будто что-то проломило несколько этажей здания.       – Каково… – хрипя, Крыс, приподнялся через силу, превозмогая головную боль.       И тут звук изменился. Те, кто еще был в сознании, через минуту лежали в глубоком беспамятстве.       А потом настала тишина… всеобъемлеющая и обволакивающая.       Тяжелые, уверенные шаги зазвучали в тиши коридоров. Через десять минут к камере с Крысом и доктором подошел мужчина в черном комбинезоне-скафандре, а вместе с ним двое пиратов. То, что это были пираты, сомнений не было. Черные маски, закрывающие лица и черные безликие комбинезоны выдавали в них обычных рядовых пиратов.       – А вот и наш приз, – довольно сказал мужчина, который единственный не скрывал лица.       Открыв камеру, он вошел и пинком перевернул Крыса на спину. Кивнул, и присев на корточки вколол ему что-то в шею. А затем поднял его, взвалив себе на плечо.       – Уходим, – приказал он пиратам.       Троица направилась назад.       Проходя по коридорам, они вышли к общей части тюрьмы, где камеры ярусами подымались вверх. Но именно здесь воздушный коридор вел к коридору и к запасной лестнице, выводящей на крышу. Заключенные в камерах зашевелились, начиная приходить в себя.       – Эй!! Мужик!! Парни!… Освободи меня!!… Эй! Возьмите меня!! Отслужу!!       И тут главный из троицы засвистел… вначале едва слышно, а затем свист набрал силу и зазвенел в воздухе бодрой ритмичной мелодией. И в воздухе белым всполохом пронеслось нечто, заплясав в воздухе, пронзая металлические перегородки камер, влетая сквозь решетки, и… пронзая насквозь тела заключенных. Послышались крики и шум падающих тел, всхлипы и отборный мат на множестве языков и космолингве.       Пираты прошли зал, скрывшись из вида.       – С-с-сук-ки… – заикаясь, проговорил один из заключенных, с трудом переводя дух и смотря на прожженную маленькую дырку в стене своей камеры.       Через пять минут с крыши тюрьмы и Центра Коррекции Личности взлетел звездолет.

***************************

      – Третий, – голос из клипсы, выданной ему для связи Серым, раздался неожиданно.       – Да, – ответил он, притронувшись к клипсе, давая обратную связь.       – Я вернулся. Детская разблокирована. Бросай деток, иди в рубку. И запри их пока.       – Зачем? – Норн насторожился.       Голос по ту сторону хмыкнул.       – За надом, – ответил Серый. – Нечего младшим пока разгуливать по кораблю. А вот тебе надо быть здесь. Давай, в темпе.       И отключился.       В своем репертуаре, как говорил раньше Всеволод.       – Ты куда? – Тьенн и Алиса тут же перестали махать шестами, изображая бой-тренировку под его присмотром.       И оба одинаково-тревожно смотрели на вставшего Третьего.       – Все в порядке, – успокоил он их. – Мне надо выйти.       – Ты и в прошлый раз так говорил! – воскликнула Алиса.       – А тебя били, – тихо договорил за ней брат.       – Я не хоте-е-ла-а… – привычно заныла сидящая в стороне Заури.       – Замолчи! Слушать тебя не хочу! – топнула ногой, сердитая Алиса.       – Алиса! – Норн резко окоротил девочку. Та насупилась, но Тьен рядом выглядел не менее сердито.       Вот еще проблема… как их помирить с Заури? Та ведь не сделала в общей сложности ничего выдающегося. Только то, что поощрялось на пиратских кораблях.       – Мы об этом уже говорили, – тихо и твердо сказал он. – Если бы я этого хотел, Заури бы не увидела, как я отослал сообщение по корабельной связи. Хватит. Вы меня слышите?       – Ты просто ее защищаешь, – буркнула под нос Алиса.       Заури хныкнула.       Норн неодобрительно пригвоздил к месту строгим взглядом и Алису, и Тьенна, который хоть и экранировался, но явно замышлял что-то нехорошее против маленькой рабыни. Алиса пока позволяла себе только на словах недовольство, но… он чувствовал, что эти двое еще устроят неприятный сюрприз, как Заури, так и ему.       – Значит, я вру? – негромко спросил он, но тон его голоса заставил обоих заговорщиков отчаянно замотать головой.       – Мы поговорим об этом, когда я вернусь, – твердо сказал Норн.       Пожалуй, Серый прав, велев их пока закрыть. Он знал, что они достигли места назначения и что Серый отправился за Крысом. То, как корабль зашел на посадку, сел, а спустя время вновь взлетел, он прекрасно ощутил. Опытный пилот понимает это на уровне инстинкта, даже если корабль абсолютно бесшумен в движении.       Заблокировав двери, он направился в сторону рубки. Нехорошие подозрения крепли все сильнее. Нет, в этот раз ему ничего плохого не грозило. Но с каждым шагом ему все меньше хотелось подходить к рубке. Там Крыс. Осознание этого ударило под дых, заставив остановится и глубже вдохнуть очищенный воздух корабля. Он сжал ладони, успокаивая сердца. Так, спокойно. Серый не стал бы его звать просто так. Или если бы не был уверен в его безопасности. У него, конечно, странные представления об безопасности, но… Норн криво бледно улыбнулся, вспоминая о перчатках, которые «подарил» Серый. Казалось бы просто кожаные перчатки, легкие, без пальцев, но которые могли подарить крепкий разряд тока, отправив в отключку.       С таким не повоюешь, и не убьешь, но защититься можно, если подобраться ближе.       – Бластер пока не дам, – заявил ему Серый. – Хватит пока и этого, для острастки горячих голов на корабле.       Действительно, хватит… Норн помедлил немного, и все же отправился вперед.

*********************************

      – Ну, наконец-то, – приветствовал его Серый, стоило ему зайти.       – Зачем ты меня звал? – Норн не хотел даже смотреть в ту сторону, где он чувствовал Крыса.       Внутри все скрутило от холода. В рубке был не только Серый, но и Королева пиратов, и члены команды.       – Потому что тебе это нужно, – спокойно ответил Серый. – Итак, я привожу его в сознание? Моя Королева?       Норн не успел ответить ему, а после того, как тот обратился к королеве пиратов, Норну ничего не оставалось, кроме как молча отойти подальше, к одному из иллюминаторов, избегая оглядываться на лежащее тело врага. Этого было достаточно. Что ОН был здесь. Затошнило, и он сжал губы.       – Да… – негромкий голос Королевы был безлик. – Я хочу, чтобы он был в сознании.       – Как пожелаете, – согласился Серый.       Норн старался ничего не слышать. Плохо старался…       Хриплый вздох и кашель….       – Микки… – скрипучий голос обдал холодом, заморозив все внутри. – Друг… не сдох, как погляжу…       – Не твоими молитвами, – отвечал Серый. – Поздоровайся с мамочкой.       Крыс, кашляя сел, подымая голову, и оскалился, обозрев рубку.       – Какое собрание… Мамаша, вы как всегда прекрасны!       Повернул голову…       – О… он жив! Здравствуй, Третий! Как я рад тебя видеть…       Серый пнул Крыса.       – Я не давал разрешения говорить с ним!       – О, ну, я не думаю что мне нужно твое разрешение, Микки! Нас столько с ним связывает… Мамаша, почему так долго? И что это за игрушки? – Крыс поднял руки с наручниками. – Прикажите их снять своим выкормышам!       Королева смотрела на него, и в ее лице было сложно что-то прочесть.       – Ты уничтожил сиенду, сын… – прошелестел ее голос.       – О, правда… вы расстроились?       – Не притворяйся! Не ври мне…       – И не собирался! Вы так хотели кого-то спрятать там, что мне стало интересно… все получилось само собой. Простите, маман. Не сдержался, – голос Крыса звучал приторной патокой.       Королева отступила прочь.       – Как же ты глуп… – с горечью произнесла она. – Ты не оставил мне выбора. Серый… ты знаешь, что делать. Сейчас.       – Что…       Крыс не договорил. Серый выхватил из странных ножен на поясе блеснувшую в корабельном свете полоску стали и обрушил на шею пирата. В растянувшийся миг Норн увидел, как дрогнуло тело крокрысса и его голова отлетела от упавшего тела на пол, перекатилась, оросив пол кровавыми каплями и застыла, смотря распахнутыми глазами на него… черты лица отрубленной головы поплыли и Норн вцепился побелевшими пальцами в стену, не в силах оторвать взгляд от жуткого зрелища.       Что тело, что голова трансформировались в тело крокрысса…       Норн, задохнувшись, отвернулся и наткнулся на подошедшего Серого.       – Он не тронет тебя, – тихо сказал Серый. – Больше никогда.       Он поднял руку и жестко провел пальцами по щеке Норна, оставляя две кровавые полосы на коже.       – Запомни – он мертв. Запомни навсегда.