Четвертый капитан

      … тугие струи дождя хлестали из плотного покрывала серо-стальных облаков. Черно-синие волны океана, крупными волнами вспучивались вверх, перекатываясь буграми. И везде, везде была лишь вода…       Плотный слой туч пронзил нос космического корабля, схожего острыми крыльями с птицей, и проносясь на скорости над темным бушующим океаном.       – Ну и погодка здесь! – заметил Ким. – Буран, летим к заправке?       – Да. Он должен был здесь побывать. Иначе топлива ему бы не хватило и на пару дней.       – Повезло, что ты Эверест не забрал, – хмыкнул Ким, направляя корабль по введенным координатам.        «Эверест» открытым на Медузе Всеволод бы и не оставил… а чужой гражданский, хлипкий кораблик... им и пират бы побрезговал. А вышло наоборот. Первый сжал губы, злясь про себя и на себя.       – Нам тоже подзаправиться надо, – между тем сказал Ким, упорно не замечая угрюмости друга. – Хорошо, что у меня на корпусе корабля название отвалилось. Ничего не поймешь. «С», «я» и «ай».       Буран молчал, смотря в иллюминатор перед собой.       – Меня по лицу узнают, – вновь заговорил Ким. – И тебя тоже. Не хотелось бы, пока не разузнаем все…       – Вот Селезнев и будет капитаном, – холодно ответил Всеволод. – Его никто не опознает. А мы будем в скафандрах и в затемненных шлемах.       Ким покосился на него. Такое состояние друга его тревожило. В молодости после Академии они летали вместе, всей своей пятеркой… правда потом, остались лишь они – Первый, Второй да Третий. Их друзья погибли. Потом получилось обзавестись своими кораблями. Еще радовались, три корабля! Их силы возросли. Но корабли их и разделили. Командование стало давать им одиночные задания. Третьего и вовсе отправили с разведмиссией в другую Галактику. Деталей ни Ким, ни Всеволод не знали, но в разведку редко отправляют одного. Всегда должен быть кто-то страхующий. А вот для диверсии… да даже для диверсии! Или шпионажа?       Почему Норн улетел один?       Ответ мог дать только он сам. А поговорить у них так и не вышло. И выйдет ли?       Еще и Буран мрачнее тучи. Третий бы враз его на чистую воду вывел. Пошумел бы да успокоился. А вот Ким вечно что-то не то говорил. Норн был тем самым звеном цепи, что объединял два крайних. Хотелось вспомнить старый патрульный кораблик после академки, и чтобы оглянуться и увидеть друзей. Норна прежде всего. Тэй и Марка. Жаль, прошлого не вернуть.       Да даже если и вернуть… Тэй бы погибла все одно. Потому как иначе погибло бы намного больше жизней. Ну, а Марк… его соперник был ближе всего, чтобы ей помочь.       Ему тридцать семь лет. Семнадцать лет прошло… семнадцать!       – У вас есть защитные костюмы? – голос Селезнева был так не к месту, что Ким чуть было не вздрогнул.       Буран упорно смотрел в иллюминатор, не замечая Игоря. Вот что он творит? У человека дочь похитили! Второй поспешил оглянуться на профессора.       – Скафандры есть, – ответил он ему.       – А респираторы? Какой модели? – уточнил Селезнев, подходя.       Ким удивленно поднял брови, и Буран наконец соизволил тоже отмереть, переглянувшись с другом.       – Есть. Военного образца, – сказал Ким. – А они нужны?       Профессор поправил очки, хмурясь.       – Вполне возможно, – уклончиво сказал он. – Жаль, что кабины химочистки нет.       – Профессор, вы к чему ведете? – жестко подобрался Буран.       Селезнев переложил планшет из под одной подмышки в другую.       – Несколько лет назад, была вспышка вирусной чумы, – негромко сказал он. – Зоолог я по второй специальности, а микробиология и вирусология основная моя работа. Я работал с зараженными…       – Профессор? Короче можете? – не выдержал Ким, понимая, что друг рядом сейчас взорвется.       Не любил Сева на миссиях гражданских на борту…       – Вирус пришел в обитаемый сектор из дальнего космоса. И причина заражения была икра океанских млекопитающих, родом с данной планеты.       Ким осознал сказанное.       – Интересное совпадение, – пробормотал он.       – Ввоз и экспорт запретили. Данный вид продукции не поступал уже два года, – продолжил профессор, хмурясь. – Новой информации о планете у меня нет. И…       – Договаривайте! – приказал Буран.       Профессор протарабанил пальцами по планшету, отведя взгляд.       – Доказательства признали сомнительными, но я уверен в том, что данный вирус был искусственного происхождения. Более того он был химерный, который мы с нашим уровнем научных достижений синтезировать не можем. Даже ученые Фикса были бессильны. Нам удалось лишь создать условия, чтобы он не распространился дальше. Но все заболевшие умерли.       В рубке корабля встала тишина.       – А заправиться нам надо… – тихо сказал Ким. – Сев, пожалуй, я попробую связаться по координатам с заправочной платформой.       – Профессор, – Буран явно подбирал слова. – Игорь… это же не все? Верно?       Тот молча, долго посмотрел на него.       – Все заболевшие были фиксианами и людьми с Земли и Марса. Восемьдесят на двадцать. Другие расы вирус не затронул. Как только это стало очевидно… с умирающими работали только врачи с других планет.

***************************

      С платформы никто не отвечал. Бомбардировка запросами по гравиволне ничего не дала.       Она была прямо перед ними и с высоты казалась заброшенной. Ким активировал высокоточный теплосканер. Результаты были неоднозначны.       – Что-то там есть, но что именно, неизвестно, – мрачно сообщил он. – Сажусь.       Корабль сделал круг и мягко зашел на посадку, аккуратно сев на круг платформы в самом центре. Несколько минут никто из них не двигался, напряженно всматриваясь в вид за иллюминатором. Хлещущий дождь, пустая заброшенная платформа… одна единственная включенная лампа над базой заправки. Над всем обширным комплексом платформы, к которой прилетали на заправку космические корабли пиратов, и подплывали рыбацкие шхуны-деревни, чтобы сдать груз, царила мертвая заброшенность.       – Выходим, – Буран отцепил ремни и встал.       – Я пойду с вами, – тут же сказал Селезнев.       – Профе… Игорь, лучше останьтесь здесь, – сухо попросил Буран.       – Я ученый, – напомнил Игорь. – Вы не увидите опасность там, где увижу я…       – Послушайте… – Буран был готов взорваться, но Селезнев продолжил упрямо:       – Как я не увижу ее там, где вы.       Ким хмыкнул.       – Он прав, – проговорил он. – Стрелять умеешь?       – Умею, – подтвердил ученый, расслабляя плечи.       Всеволод дернул уголком рта.       – Хорошо. Страхуй его.       И решительно направился к трюму мимо Селезнева.       – Я настолько явная обуза? – негромко спросил Игорь Кима.       Тот качнул головой.       – Не принимай на свой счет. Но с гражданскими нам не очень везло… двое наших друзей погибли. Просто постарайся… не паниковать, ладно?       – Вы не доили альмаринского паука, – чуть усмехнулся зоолог.       Ким предпочел промолчать. Лишь по-дружески хлопнул по плечу и кивком головы позвал за собой.

***************************

      Первые труп они увидели, как только с трудом выбили дверь заправочной базы. Распухший серо-зеленый со сгнившими ногтями на шестипалых руках. Шипастая голова… и явно разодранная кем-то глотка. Голова висела на остатках гнилой кожи и плоти.       – По внешним параметрам аль-катр, – прозвучал на общей волне голос профессора. Абсолютно спокоен. – Не человек и не фиксианин.       – Идем дальше, – глухо приказал Буран, уверенно держа в руках бластер.       Может быть, хоть кто-то выжил вопреки всему?       Через час этой надежды у них не осталось. Почти в каждом коридоре зданий, во внутренних помещениях базы, в которые они входили, их поджидали следы смерти. Пятна склизкой крови, которая не высохла в вечно влажном воздухе, а просто загустела. Трупы… трупы… чем дальше тем становилось все более жутко. Капитаны повидали многое, но вот этот могильный склеп поразил даже их. И все же…       «Ким, что думаешь?»       «Мне Академия выражаться не дает», – мрачно «пошутил» тот. – «Профессор?»       «Нет трупов людей и фиксиан», – прозвучал голос Игоря. – «Люди должны были погибнуть первыми».       «А жителю Фикса здесь делать нечего», – проговорил Ким.       Они вошли в большую комнату, где была порушена и опрокинута мебель. И тут над их головами послышался гулкий перестук. Будто кто-то стремительно пробежал по железной узкой трубе над их головами. Мужчины слажено встали спина к спине, подняв бластеры вверх.       Тяжелые мгновения… тишина.        «Буран?»        «Уходим к заправочным автомата…»       Всеволод не договорил, а профессор резко развернулся и пальнул над его головой в трубу на максимальном заряде. Лишь какое-то чутье остановило Кима от того, чтобы выбить оружие из рук мужчины.       ИЭЭЭууу!! – странный пробирающий до костей звук… который отозвался со всех сторон эхом.        «Уходим! Живо! Ходу, ходу!» – кто именно это произнес было неясно.       Их окружали. Буран метнулся к окну и двумя выстрелами расколол суперпрочное стекло, выбивая осколки локтем. Второй этаж… платформа внизу мокрая, грязная от водорослей и усеяна мусором.        «Вперед!»       Сработали по старом порядку. Ким, с его лучшей реакцией, остался прикрывать, а Буран спрыгнул вниз.        «Игорь! Прыгайте! Это приказ!» – велел Ким.       Дробный перестук незнамо чего приближался вместе с воем. Одним слитным движением профессор вспрыгнул на узкий подоконник. Ким краем сознания порадовался, что в кое-то веки гражданский норма… и тут чьи-то руки обхватили сзади, вздергивая с пола. Рефлексы, вбитые годами, даже после четырех лет в плену никуда не делись. Тело рванулось из захвата, утекая из рук врага. Он успел развернуться, увидеть за спиной лишь Игоря… а в следующий миг дверь за спиной с грохотом распахнулась.        «КИМ!!» – по связи ударил голос Бурана.       Время растянулось в патоку… замерло растянулось в бесконечность… рука Игоря схватила его, бросив на плечо. А потом Селезнев вспрыгнул на подоконник, оттолкнулся и вспрыгнул вниз. И все же Ким успел увидеть тень того, кто был за ними…       Разочарованный вой ударил в воздух.       Жесткий толчок, и Кима вскидывают с плеча.       Буран уже стреляет в окно, из которого они только выпрыгнули.        «БЕГОМ!!»       Трое людей мчатся по платформе к кораблю.        «Автоматы слева! Заправка пять минут, продержимся?!» – на бегу кричит Ким. – «Не улететь!»       Времени сказать, что топливо у «Чайки» на исходе нет, но друг итак знает это.        «Сделаю!» – долговязый даже в скафандре, профессор, державшийся наравне с ними, военными, слитным движением разворачивается, опускаясь и подхватывая с платформы длинный металлический скрученный провод и не замедлившись даже на миг, бросается назад.        «ТВОЮ МАТЬ!» – рык Бурана.       Ким проглатывает рвущийся с языка от адреналина ругань, и ускоряется. Какого черта, они сразу не заправились?! Ах да, а вдруг кто живой и что скажет?! Нашли «живых»!! На злости почти долетел до автомата, в секунду взбежал по ступеням, а руки уже тянулись к пульту, включая подъездной механизм и направляя высокий автомат к люку.       За спиной воздух под дождем разрезают выстрелы из бластера Бурана. Он не оглядывается. Нет времени! Автомат наполовину полон, и этого достаточно чтобы долететь до относительно надежного места. Шланг начинает подавать топливо в бак, а он, кусая губы, все же оглядывается, перехватывая бластер.       В пятнадцати метрах от него Буран непрерывно стреляет по скользящим склизким многоножкам, что волной натекают на серый вихрь. Воздух бьет визг и вой существ, и гудение с невероятной силой и быстротой раскручиваемого вокруг профессора провода. То одно, то другое существо попадало под его жалящий конец и отбрасывалось перебитым комком в сторону. Длины провода почти хватало перекрыть подходы к кораблю со стороны базы. Почти… потому как некоторые из многоножек все же прорывались и их срезали выстрелы Бурана.       Две минуты…       Три…       Почти четыре…       Пять!       Ким закрыл люк и слетел с автомата, бросаясь к трапу, и по комму открывая его. Как же медленно! Быстрее же!! Он долетает до трапа, и по связи кричит Первому:       «СТРАХУЮ!!» – на космолингве слово сжимается до трех звуков. – «ИГОРЬ! НАЗАД!!»       Первым добегает Буран. Он бежит на предельной скорости, в то время как Ким прицельно бьет по тварям за его спиной. Но Игорь?!       «Ким! Столб на крыше! Режем!» – уточнять не приходится.       Под двумя лучами бластеров толстый ствол вышки, полой трубы в метр толщиной падает с грохотом вниз на бросившихся назад тварей. Серый вихрь мгновенно останавливается, и Игорь бросается назад, к ним. Ким и Буран отстреливают многоножек, рванувших вновь вперед, перепрыгивая через трубу…       Успеет ли?!       Нет…       Одна из тварей уворачивается из-под луча бластера и в прыжке опускается на спину бегущего, бросая на асфальт платформы. Тварь оплетает тело длинным туловищем и бьется под тугими струями дождя, сжимая в кольца. Волосы встают дыбом. По связи раздается хриплое дыхание, вот-вот грозя захлебнувшимся криком. Шансов нет…        «В корабль» – кто это сказал?       Они пятясь подымаются по трапу, уже без надежды продолжая стрельбу. Разум холодно отчитывает шаги и руки начинают опускать бластер…       В этот миг раздается короткий вскрик, и многоножка вдруг отпускает человека под собой, безжизненно содрогаясь в последних судорогах. Профессор, покачнувшись, встает и, спотыкаясь, бежит к кораблю. Всеволод бросается навстречу и почти втаскивает его по трапу. Ким бьет рукой по сенсорной панели, закрывая шлюз и трап.       Трое почти падают на пол корабля. Профессор хрипло дышит и у него носом идет кровь, когда он открывает шлем. Ким механически-отстраненно замечает и другие повреждения на скафандре. Он порван во множестве мест… хотя ткань военная, и ее даже лазером разрезать трудно.       Буран вдруг хватает Игоря за шиворот и рычит ему в лицо:       – ТЫ!! ЧТО ТАКОЕ?!

***************************

      – Человек на такое не способен.       – Просто человек, – соглашается Игорь, усмехаясь разбитыми губами. – Я зоолог.       – Хватит врать! – Буран бьет кулаком по стене, в бешенстве разворачиваясь.       – А ты слушать будешь? – говорит профессор, морщась и стягивая с себя порванный скафандр.       Ким стоит и смотрит на обоих, напряженно наблюдая.       – Так говори! Правду!       – Правду… люди умирали. У меня на глазах. Люди, фиксиане… а я ничего не мог. Абсолютно. Руководство решило закрыть карантины. Оставить за заблокированными отсеками больницы умирающих. Бросить. А я не мог… понимаешь?! Друг… и мой учитель… там была девочка, чуть старше Алисы… Я не мог. Я решил обмануть вирус. Что я не человек. Намешать и влить себе в костный мозг ДНК нескольких рас… иммунная система должна была огнем полыхнуть. Выжечь чуждое. Таким был расчет.       Профессор замолчал. Кривясь, он снял с себя водолазку и Ким с Бураном увидели багровый синяк-кровоподтек на всю спину.       – Гражданские… – прошипел Буран, раздраженно выходя прочь из медблока.       Ким посмотрел ему вслед и остался. Вместо этого отобрал у Игоря вытащенные из аптечки микроуколы. Поорать друг на друга можно после.       – Ребра хоть целы? – сухо спросил только.       – Кажется, одно треснуло… ерунда, – хмыкнул проф.       Замолчали. Три укола. Мазь и повязка.       – У тебя получилось? Тогда? – спросил Ким.       – Да. Я не заболел. А иммунка все сожгла… только помочь им я не успел.       Ким дружески пожал его плечо. Он знал, каково терять друзей.