***
От посещения нашего с Люмин блока Фурина тактически отказалась, а я не стал ей и предлагать. Не хватало еще, чтобы сестра случайно нас заметила и построила для себя целую гору странных теорий! Я быстро переоделся, насколько мне позволяло мое состояние, прилепил лечебный пластырь к ране на лбу, и уже только после этого отправился на совместную прогулку с девушкой. Хотя, «прогулкой», это можно было назвать с большой натяжкой. Все дело в том, что Фурина очень быстро выбрала место для нашего приземления – одно из школьных кафе, разбросанных по всей территории школы. Я бы вообще не обратил на это внимания, но эта чертовка умудрилась выбрать именно то место, куда ходили все парочки! Она и в самом деле не знала об этом факте, или специально сделала это, чтобы вызвать у меня еще больший дискомфорт? Вполне возможно, что второе, ведь когда мы уже сели и сделали заказ, то глаза Фурины начали следить за местными «голубками», что приземлились сегодня в этом кафе. Пока Фурина следила за сидящими парочками, то я почему-то начал следить за ней. Еще ни разу я не видел у нее мечтательного взгляда, а потому и не знал, насколько завораживающим может быть это зрелище. Девушка приложила подбородок к руке, и мне словно открылась совершенно новая Фурина. Она мило улыбалась, а ее разного цвета глаза забавно бегали по людям. Мне ничего не оставалось, кроме как вновь подчеркнуть ее красоту как девушки. – Ты о чем таком задумалась? – мне было неудобно удерживать это молчание, а потому я решил немного разрядить атмосферу. – Да просто так… Приятное ведь зрелище, разве нет? Счастливые люди, которые могут улыбаться от всего сердца, и этим заставляют улыбаться других. Прямо замкнутый круг положительных эмоций. «Вот уж не думал, что она в философию ударится…» – подумал я, но не стал ничего говорить, чтобы Фурина опять не поменялась в лице. Когда я последовал ее примеру, то заметил, что сегодня в это кафе зашла и пара моих знакомых. К счастью для меня – не самых болтливых знакомых, так что я мог не волноваться о том, что кто-то что-то «растрепает». Это были Дилюк и Джинн, наверное, самая известная пара нашей школы, а еще самая необычная пара людей из моих знакомых. Нет, сами они странными не были, даже напротив, но оба они были уже в выпускном классе, а значит – были на несколько лет старше меня. В школе многих немного удивлял тот факт, что, несмотря на разницу в возрасте, мы с Дилюком и Джинн общались вполне себе на равных. Как я с ними познакомился? Ну, что же, скажем так: однажды я немного помог Дилюку в его любовных отношениях с Джинн. Хотя, такая ли уж это была моя заслуга? Ведь на тот момент я был в отношениях с Кэ Цин, и это она смогла дать нужный совет. Воспоминания о Кэт поневоле заставили меня вспомнить и мой недавний сон. Сейчас я уже плохо его помнил, но концовка никак не могла выйти у меня из головы: я ЦЕЛОВАЛ Фурину! Уж поверьте, такое не так уж и просто выкинуть из головы… Одни лишь мысли о том моменте заставляли меня краснеть как помидор, из-за чего я молился, чтобы сама Фурина сейчас не повернулась обратно. Но почему мне вообще снилось подобное? Я не хотел ломать себе голову над этим вопросом, но нельзя же такое просто игнорировать?! В общем, у меня не было никакого объяснения, кроме того, что в последнее время я слишком часто ее вспоминаю… Из-за рабочей необходимости, разумеется! – Девушка! Можете забрать свой заказ! – крикнула нам местная официантка, после чего на моих глазах началась настоящая магия. Едва ли не вприпрыжку от радости, Фурина побежала забирать поднос с тем, что она заказала. Я бы не придавал этому большого значения, если бы не одно «но»: это количество тарелок, которое я увидел, когда Фурина вернулась к нашему столику. В этот момент моя челюсть могла смело меня покинуть и пойти гулять, ибо такое количество пирожных, приготовленных за один раз, я еще не видел перед собой никогда. И пока я пытался прийти в себя, то Фурина уже начала отделять частицу от кусочка торта, что был на одной из тарелок. Она и в самом деле собиралась все это съесть?! – Ты… Ты что, в одиночку собралась все это слопать??? – А в чем проблема? – ее невинное лицо еще больше удивило меня. – Ну-у, даже не знаю… Не боишься, к примеру, потерять фигуру? Калории плохо сказываются на весе, знаешь ли. Я боялся, что мои слова ее обидят, но все вышло наоборот: Фурина с видом самого счастливого ребенка на свете стала помахивать ложкой в руке и смотреть куда-то с закрытыми глазами. – Эх, ничего ты не понимаешь, Итэр. Истинная леди – всегда найдет место для сладкого десерта, каким бы большим он ни был. «Как ты вообще смогла это связать в своем представлении?» – я одарил ее максимально скептическим взглядом, которого она не видела, но предпочел промолчать. Судя по ее словам, Фурина частенько вот так перекусывала, и это заставляло меня еще раз поверить в волшебство. В смысле, как она умудряется не толстеть и оставаться такой сладкоежкой?! Да многие модницы во всем мире отправили бы ее на костер, узнав, что эта примадонна владеет такой темной магией. Хоть я и обещал себе не шутить больше над Фуриной, но не смог удержаться от улыбки, которая исходила от моих собственных мыслей. Мой легкий смешок утонул в окружающем звуке, но вот саму улыбку Фурина успела заметить. Если честно, я и сам сейчас не знал, что такого смешного тут было, но вид вот такой вот «детской» Фурины и впрямь придавал веселье. Сама девушка явно не поняла мою реакцию, что и вызвало в ней такое недоуменное лицо. – Что-то не так? – Да нет, ничего. Просто подумал, что ты довольно веселая, когда ешь сладкое. Может, мне и не стоило такого говорить? Фурина слегка смутилась от моих слов, а я уже успел понять, что обычно следует за подобной реакцией. Поэтому, пока она не успела переключиться на свое притворное возмущение, я поспешил сменить тему. – Так о чем ты так хотела поговорить? Ты бы не стала терпеть мое общество просто ради того, чтобы дразнить меня сладостями. Да еще и затащила меня в такое место… – Ась? А что не так с этим местом? «Она что, и в самом деле не знает, чем славится это кафе?» – что-то похожее на инстинкт самосохранения подсказало мне, что лучше не говорить Фурине правду. – Да это сейчас неважно. Что у нас за разговор? Я вмиг увидел, как Фурине стало слегка неудобно говорить дальше. Она что, стыдится разговаривать со мной? В тот момент мне показалось именно так, ведь ей понадобилось время, чтобы ответить на мой вопрос. Разговор продолжился лишь тогда, когда она прокашлялась. – В общем, для начала я хотела перед тобой извиниться за то, что случилось в клубе. Я бы сделала это сразу, но ты так быстро покинул здание, что мне пришлось побежать следом за тобой. Хорошо хоть, что я увидела твое тело, когда ты валялся… – Даже так? Я удивлен, ведь говорила ты тогда очень убедительно, – я не обвинял ее сейчас во лжи, но все равно испытывал сомнения в ее словах. Наверное, во мне просто играла обида. – То есть, по-твоему, я способна наговорить человеку подобное?! И это при том, что он спас мне жизнь?? Глядя на решительность, которая сейчас отражалась на ее лице, у меня не повернулся язык как-то ей возразить. Более того, мне даже стало стыдно, что я в ней засомневался. Мне думалось, что Фурина продолжит то, что начала в своем первом предложении. К примеру, скажет, что она выше этого или что-то про свою исключительно гордую персону, но все вышло как-то иначе. Вместо подобных слов, Фурина вдруг покраснела и даже замялась: ей опять овладел стыд в разговоре со мной. – И еще… Я хотела еще кое-что тебе сказать. Кхм… – она говорила с паузами, но сейчас мне казалось, что ее лучше не прерывать. – С-спасибо тебе за то, что случилось на реке. За то, что спас меня… Не знаю, сильно ли я ждал от нее подобных слов, но почему-то впервые за наше общение мне стало приятно от ее слов. Может быть, я и в самом деле был обижен за то, что она делала вид, будто ничего и не было? Также, впервые за наше общение, я просто не знал, как мне продолжить наш диалог. Что мне ей сказать? «Да не за что»? Или «я сделал то, что было надо»? Пожалуй, прямо сейчас меня волновало другое, причем я как никогда серьезно задался этим вопросом. Возможно, именно в этом вопросе и крылась разгадка личности Фурины. Я уже собирался спросить ее о том, о чем хотел, но нас немного прервали. Так уж вышло, что громкий голос Фурины привлек внимание некоторых посетителей, и среди них как раз были Дилюк и Джинн. Как и подобает приличным людям, они конечно же решили со мной поздороваться (а вот я почему-то об этом не подумал, из-за чего стало стыдно). Если быть точнее, то поздороваться подошел Дилюк. – Привет, Итэр, – он выглядел очень непринужденно, словно мы с ним на равных, и именно это мне в них и нравилось. Что до Джинн, то она с улыбкой помахала мне со своего столика. Я протянул руку для рукопожатия, и в тот момент заметил, как все представительницы женского пола, включая даже работниц, внезапно перевели свои взгляды на Дилюка. Ну, еще бы! Один из самых знаменитых выпускников все же, во всяком случае, в плане красоты. Его рыжие волосы и красные глаза собирали вокруг себя большую часть девчонок на их году обучения… Ладно-ладно, я вовсе не завидовал, просто порой удивлялся успешности этого парня, особенно если учесть, что он все еще школьник. Если останавливаться на этом моменте подробнее, то Дилюк был из важной семьи, которая занималась производством и продажей вина. Насколько мне было известно, то он собирался унаследовать семейный бизнес сразу же, как окончит институт. По слухам, он вообще не хотел его наследовать, но согласился с родней при условии, что они не станут мешать его отношениям с Джинн. Короче говоря, уж этот парень точно мог не волноваться о своем будущем. Он явно хотел мне что-то сказать, но, увидев Фурину, повременил со своей мыслью. Или мне лишь так показалось, ведь и этот парень не особо был щедр на эмоции, прямо как и Альбедо с Сяо. Да уж, я и в самом деле умудрялся заводить себе друзей с подобным характером. – Не знал, что у тебя новая девушка, – ответ на это последовал быстрее, чем кто-то успел моргнуть, причем сразу и от меня, и от Фурины. – МЫ НЕ ВСТРЕЧАЕМСЯ!! – Да? А мне-то казалось, что сюда ходят лишь парочки для своих свиданий. Информация, которой я в принципе уже владел, но вот для Фурины это стало смущающим открытием. Девушка тут же уткнулась глазами в пол, не в силах совладать со своим румянцем на щеках. Кажется, у нее даже губы плотно сомкнулись, но Дилюк не стал обращать на это никакого внимания и лишь продолжил то, что хотел сказать изначально. – В любом случае, я слышал, что ты недавно попадал в какую-то переделку? – Переделку? – я искренне не понимал о чем он, пока красноглазый не продолжил. – В драку… Быть может, мне лишь почудилось, но глаза Фурины как-то странно дернулись в мою сторону. На секунду я увидел в ее взгляде искренний испуг по отношению ко мне, а потому поспешил разъяснить ситуацию. – Ничего серьезного, просто вышло небольшое недоразумение. Мы это уже уладили. – Уверен? – я тут же кивнул, после чего Дилюк лишь пожал плечами, оставляя ненужные расспросы для других. – Ну, тогда ладно. Только не забывай обращаться за помощью, если что-то случится. После этого Дилюк решил вернуться к Джинн. Да, именно так, этот парень подходил к нам только для того, чтобы задать такой простой вопрос. Но ведь он всегда был таким: Дилюк казался абсолютно равнодушным, но всегда беспокоился и помогал тем, кого считал своими друзьями. Возможно, это и было одной из тех причин, почему он мне нравился. Но давайте лучше вернемся к нам с Фуриной. Даже после того как Дилюк ушел, она не спешила поднимать своего взгляда, да и вообще продолжала пребывать в состоянии спелого помидора. Это заставило меня вспомнить о том, что я хотел ее спросить. Интересно, а ее в самом деле так смутил тот факт, что мы с ней сидим в кафе для парочек? – Фурина, я думаю, что тебе не следует общаться с теми девчонками из театра… – этот момент надо было прояснить, но девушка почему-то совсем не удивилась моим словам. Ну, так я хоть смог вывести ее из ее «красного» состояния. – Ты про Алису? Можешь даже не волноваться, я в курсе того, что они про меня говорят. – Что?! – похоже, что теперь настал мой черед удивляться и шокироваться. – Тогда почему ты… – Тебе будет сложно это понять. – Хотя бы объясни! Ты им что, чем-то должна??? – Должна ли я? Хм… – нет, она и в самом деле задумалась над моим вопросом. Это было невероятно, но прямо сейчас я увидел на ее лице горькую улыбку. – Итэр, а вот скажи, что ты увидел сегодня, пока находился на нашей репетиции? Вопрос был словно с подвохом, я видел это по лицу девушки. Она так и продолжала горько мне улыбаться, пока я не понял, что мне все же придется ей ответить. Что же я увидел в театре? Далеко за ответом ходить было не надо, нужно лишь было вспомнить картину, которую я наблюдал сегодня на сцене. – Вы все работаете очень слаженно. Каждый знает, что ему надо делать, и что он должен делать для других. – Вот именно. Ты ведь понимаешь, что театр – это командная работа? И чтобы командный дух сохранялся, по возможности мы должны избегать ссор и сохранять настроение. Если бы я позволила тебе обвинить Алису, то и она не стала бы молчать, и просто высказала всем и вся, что про них думает. Это создало бы раскол в группе, и испортило настрой даже тем, кто не имел к нашей ссоре никакого отношения. – И только ради этого?! Ты терпишь эти оскорбления – только ради сохранения группы в полном составе?? Знаете, мне всегда казалось, что Фурина младше меня. Но прямо сейчас мы будто бы были разного роста: она смотрела на меня, словно на маленького и глупого ребенка, которому дорогая мама просто обязана все расставить по полочкам. В общем, что-то из разряда «вырастешь – поймешь». И даже тогда она не избавила меня от своей искренне доброй улыбки, которая уже начинала мне нравиться. Девушка вновь положила голову на выставленную ладонь, словно чем-то любуясь в моей внешности, и лишь по истечении нескольких секунд ответила на мой вопрос. – Если это всего лишь слова, то почему нет? Слова – это лишь ветер, разве имеет смысл обижаться на ветер? И если это поможет нашему драмкружку, то меня все более чем устраивает, – мне очень хотелось верить, что она так шутит, но она явно не шутила. – Тогда почему ты постоянно притворяешься? То есть, зачем ты строишь из себя такую заносчивую королеву на людях? Это же отталкивает людей от настоящей тебя… – А что, я разве не заносчивая королева? Не гордая и высокомерная, как ты раньше думал? – ее по-детски игривая улыбка словно провоцировала меня на что-то, но как-то по-доброму, без желания выставить меня дураком. Это и в самом деле Фурина?! – Ключевое слово здесь «раньше»… – А сейчас? Уже так не думаешь? Я молчал. Дело в том, что у меня не было сил что-то сказать. Я видел перед собой девушку, которая отлично знала, как сильно ее презирают некоторые люди, но она все равно улыбалась и игнорировала это, лишь бы оставить всю команду в целости. Как ни крути, это шло в полный разрез с тем образом, какой я видел у Фурины большую часть времени. Осознание этого факта делало мой взгляд каким-то горьким, да и сам я испытывал к ней какое-то необъяснимое сострадание. – Сейчас мне кажется, что я вижу перед собой другого человека. И я никак не могу понять, зачем тебе это… Возможно, я зря задал этот вопрос, ведь он заставил улыбку Фурины угаснуть прямо на моих глазах. Девушка с печальным видом отвела взгляд куда-то в сторону, будто о чем-то размышляя, и это что-то явно ей не нравилось. Я что, затронул какую-то болезненную для нее тему? – Ты пишешь книги по Геншину. Вот скажи мне, Итэр, а тебе хоть раз приходила мысль, что ты и сам лишь персонаж чьей-то книги? Что вся наша жизнь, весь наш мир – это лишь чей-то спектакль, конец которого уже известен? – О чем это ты? – нет, смысл ее слов мне был понятен, но я предпочитал не думать о том, чему нас учил фильм «Матрица». – Люди живут, взрослеют, затем умирают, но всю свою жизнь они идут бок о бок со своей верой во что-то. Фурина сделала паузу, после чего перевела свои глаза обратно на меня. Наверное, она хотела увидеть, как я отреагировал на ее слова. А вот что до меня, то я пока просто не знал, как мне на них реагировать. Сейчас мне просто хотелось посмотреть, к какой мысли меня приведет Фурина. Когда мы поняли друг друга без слов, актриса осознала, что может продолжить. – Люди постоянно верят лишь в то, во что они хотят верить, даже если это неправда. Если им нужен враг в лице того, кого они не любят – то они придумают себе такого врага. Если им нужен герой – то они с радостью поверят в любые сказки, рассказанные про этого героя. – Фурина, я все равно не понимаю… – Людям нравится жить в паутине лжи, если та очень сладка. Одни верят, что однажды в этот мир придет Господь и уничтожит всех плохих людей, другие – что все мы произошли от обезьян или из воды, потому что они не в силах поверить в чудеса. Третьи верят, что их страна делает все правильно, а где-то там за морем – живут плохие и бесчеловечные люди в лице их врагов. Неважно, насколько дикая ложь живет в их словах, люди предпочтут ее вместо неудобной для них правды. И вновь она сделала паузу, чтобы я мог обдумать ее слова. Хоть и расплывчато, но я начинал понимать, к чему она пытается подвести свою мысль. Но я попросту не знал, как мне размышлять над тем, что она сейчас собирается сказать. – Проще говоря, вера человека – это лишь защита от горькой правды. Таким хотят видеть этот мир люди… И в театре все работает точно так же: зрителям нравиться видеть мою бесподобную игру, ведь я похожа на человека, которого для них отыгрываю. Но чтобы хорошо отыграть эту роль, я должна с ней слиться. Убедив всех вокруг себя, что я какая-то «богиня», то они и на сцене будут видеть во мне богиню, именно ту, которую они хотят увидеть во время спектакля. И как мне на такое вообще реагировать? Неужели именно об этом и хотела меня предупредить Люмин, когда я спрашивал ее про Фурину? Притворяться в жизни, чтобы идеально отыгрывать свои роли на сцене – вот как Фурина проживала свою жизнь. Но я все равно не мог отделаться от чувства, что подобное ее не устраивает, что ей отвратительно от того, что наш мир устроен именно так. Тем временем, Фурина вернула себе свою горькую улыбку, отчего мое сострадание к ней лишь усилилось. – Так что вот он, Итэр, ответ на твой вопрос. Все, что ты видишь перед собой – не более чем игра. Наверное, она приняла мой страдальческий взгляд за разочарование, ведь я узнал, что она не такая уж и гениальная. По этой причине девушка уже начала вставать и собирать вещи, даже не доев свои «десерты», ну а я… Если честно, в этот момент я просто хотел ее остановить. Я должен был спросить ее еще кое о чем, а потому не хотел, чтобы она уходила. Поэтому я быстро схватил ее за руку, за секунду до того, как она собралась сделать шаг в сторону. Да уж, а ведь я только сейчас понимаю, как это выглядело в тот момент. Неудивительно, что Фурина тогда покраснела. – Постой… Я ведь не сказал, что я в тебе разочарован? И потом, я тебя еще не извинил, а потому наша «прогулка» продолжается. – Х-хорошо… Ох, ну и вредный же ты, – и это она-то говорит мне такое! Хотя, лучше уж так, чем если она сейчас уйдет. Фурина присела обратно, хотя уверенности в ней явно поубавилось. Я видел, как она себя сейчас чувствует, словно находится не в своей тарелке. Нужно было поскорее задать ей последний вопрос, который больше всех мучил меня с того момента, как Фурина начала рассказывать свое мировоззрение. – Скажи, Фурина, зачем ты занимаешься актерством, если так ненавидишь сам смысл этого занятия? Для чего так сильно стараешься? – А разве не очевидно? – и вновь этот ее взгляд, который говорил о том, насколько она взрослее и зрелее меня. – Я хочу спасти наш школьный театр. Сейчас он переживает не самые лучшие времена, и если ничего не сделать, то его могут и вовсе закрыть. Если моя актерская игра и моя пьеса помогут ему «не утонуть», то мне не так уж и обидно. «Так вот о чем говорила тогда Алиса? Драмкружок в трудном финансовом положении, а Фурина в таком случае…» – я даже закончить свою мысль не успел, как из моего рта вырвался следующий вопрос. – Но я все равно не понимаю, зачем это именно тебе? Ради людей, которые говорят про тебя гадости за спиной? Должна же быть хоть какая-то причина! Я ждал, что она тут же мне ответит. Наверное, я просто очень хотел знать правду, знать, в чем смысл такого самопожертвования. Но Фурина молчала, и в этом молчании вновь появлялась ее горькая улыбка. О чем она думала каждый раз, когда показывала мне такое выражение лица? – Такой была последняя воля настоящей «богини»… – И что это значит?! – но едва Фурина посмотрела на меня своими извиняющимися глазами, как я понял, что ответа не получу. – Прости, Итэр, но это личное. Я не думаю, что готова тебе рассказать… И в тот момент я понял, что это тупик. Нет, я бы мог еще попытаться вытянуть из нее правду, но что-то мне подсказывало, что ничего бы у меня не вышло. Передо мной сидел человек, готовый терпеть унижения за спиной, и заниматься нелюбимым для себя делом, и только ради блага школьного клуба. Были ли у меня шансы ее расколоть? Что-то я в этом сомневаюсь… Да и важно ли это? Сейчас я больше думал о том, как мы с Фуриной были похожи друг на друга. Мы оба отдавали всего себя делу, которое далеко не всегда приносило нам радость, и все ради спасения кого-то или чего-то. Я уже было подумал, что нашему разговору пришел конец, но сама Фурина решила это исправить. – А что насчет тебя, Итэр? Что движет тобой в написании твоей книги? – Чего это ты решила на меня переключиться? – я опять не сдержал свою угрюмость, из-за чего мой вопрос мог показаться грубым, но девушка вовсе не обиделась. Даже напротив: Фурину словно развеселил тот факт, что теперь она задает мне вопросы. – Ну, мы ведь сейчас вроде как разговариваем? Будет нечестно, если лишь я одна буду о себе рассказывать. Наши глаза встретились, и так я понял, что она сейчас абсолютно серьезно. Но, что я мог ей сказать? На самом деле, я не очень любил это обсуждать с кем-то, но разве не я только что сказал, что мы с ней в чем-то похожи? Может быть, имел смысл поделиться с ней этим? – Что мной движет, да? Хм… – наверное, я просто любил растягивать ответы, ведь сам ответ я прекрасно знал. – Я бы сказал, что это моя сестра. – Сестра? – У меня в жизни лишь одна цель: сделать все, чтобы у моей сестры было хорошее будущее. Для этого я должен накопить сумму денег, чтобы она смогла пойти учиться в любое место, какое только захочет. Она не должна барахтаться или зависеть от наших никчемных родителей, уж я этого не допущу… Наверное, на секунду я забыл, что разговариваю с Фуриной, так как мои кулаки плотно сжались от подобных мыслей. Морские глаза девушки заинтересованно сверкнули, когда я упомянул своих родителей, но она решила не лезть не в свое дело, а потому промолчала. Однако даже так, и до нее теперь дошла мысль, что мы с ней в чем-то похожи. Как я и сказал до этого: мы оба пытались что-то спасти. – Вот значит как? Удивительно, однако… – я не знал, что в моих словах удивительного, но глаза девушки внезапно расширились, когда она посмотрела на часы. – Ой, а мы и в самом деле задержались! Надо торопиться домой, чтобы успеть уроки сделать. – Я тебя провожу, – да, я сказал это таким тоном, который не терпит возражений. – Л… Ладно. Мне даже не надо было смотреть на Фурину, чтобы сказать, что сейчас она покраснела. Знаю-знаю, я произнес это не подумав, но после ее рассказа мне почему-то очень хотелось ей помочь, чтобы хоть немного сгладить ее чувство одиночества.***
В отличие от всех наших прошлых совместных прогулок, которые в основном включали в себя ходьбу до театра, теперь мы с ней шли в абсолютном молчании. Это еще больше сбивало меня с толку, ведь раньше Фурина вообще не была похожа на молчунью. Она что, стеснялась, или просто хотела побыть в тишине? В любом случае, мне и самому было неудобно сейчас о чем-то говорить, так что я просто шел, изредка поглядывая на девушку. К тому моменту, от дождя остались лишь лужи на дороге, так что зонтик нам был ни к чему. Даже тучи успели отступить, уступая место ярким лучам солнца, что было редкостью для осени. Все было прямо как в моем недавнем сне, и я вновь смутился, вспоминая тот отрывок. Мысли еще больше подталкивали меня к тому, чтобы я бросал на Фурину свой завороженный взгляд. Из-за плохой погоды девушка накинула на себя женское пальто, поверх школьной формы, но вот юбка на ней осталась прежней. Теперь я не мог отделаться от мысли, что этот элемент одежды был для нее слегка коротковат, но в то же время это вызывало очарование. Как бы вам сказать, это сочетание одежды делало Фурину милой что ли? В любом случае, я не мог постоянно на нее глазеть, а не то она опять подумает, что я какой-то извращенец, поэтому я отводил глаза. Внезапно я понял, что хоть говорить и неудобно, но вот такое молчание для меня еще неудобнее. Мне снова захотелось задать ей какой-то вопрос и как назло, я озвучил именно тот, который был интересен лично для меня. – Фурина… – Ась? – Я знаю, что позволяю себе слишком много, задавая тебе так много вопросов, но все же, ответь мне: почему именно я? – Ты? А что ты? – Я имею в виду… Ты ведь отчаянно притворяешься перед всеми, чтобы они прониклись твоей ролью в театре. Так почему ты именно мне решила показать «настоящую» себя? Мой вопрос не обезоружил Фурину, но она явно на секунду растерялась, прежде чем смогла подобрать нужные слова. Впрочем, мне представился шанс, чтобы снова увидеть ее милую улыбку. Так что, все не так уж и плохо. – Пьеса, которую мы сейчас готовим, была разработана лично мной, и по кое-какой причине она мне очень важна. Я должна сделать все, чтобы эта пьеса была исполнена в нашем театре. Так как ты наш сценарист, Итэр, то я решила, что будет лучше рассказать тебе правду, а не обманывать удобной ложью. – Чтобы не вызвать раскола в будущем, да? – Именно, но это не единственная причина. На самом деле, я подумала, что… Я ждал несколько секунд, но Фурина так и не заканчивала. В ней будто что-то с чем-то боролось, и она никак не могла пересилить саму себя, чтобы что-то высказать. К сожалению, в этот раз мое любопытство было сильнее меня, и я очень уж хотел услышать конец предложения. – Что? О чем ты подумала? – Н… Не важно! – вот теперь я узнаю нашу Фурину! Вновь эта присущая ей гордость и заносчивость, какую я так привык в ней видеть. Она вальяжно подняла подбородок и ускорила свой шаг. – Просто считай, что я решила удостоить тебя своим доверием, вот и все! И вообще, чего ты отстаешь? Нам торопиться надо, чтобы нас после уроков не оставили! Мне почему-то хотелось рассмеяться, но в этот раз я выдержал. Пролетело совсем немного времени, и мы с ней вышли к развилке, у которой решили попрощаться. Фурина явно не хотела, чтобы нас случайно кто-то увидел, и я был с ней абсолютно согласен. Забавно, но девушка словно хотела помахать мне рукой на прощание, однако в последний момент передумала. Поэтому, когда она уже развернулась и уходила, то я сам начал тихонько помахивать ей рукой в спину. Когда я оказался дома, то вдруг понял, что после разговора с Фуриной во мне зажегся целый пожар вдохновения. Я четко знал, о чем и как я буду писать, а в особенности я никак не мог выбросить из головы фразу Фурины: «Такой была последняя воля настоящей богини». Это придало мне весьма интересную задумку, которую можно было использовать для своего Гидро-Архонта. Я так и не смог раскусить личность Фурины, не смог понять, что ею движет. Однако теперь я понимал ее саму намного лучше, и это меня по-настоящему радовало. Почему я никак не мог выбросить из головы цель, которую она поставила перед собой? И почему я никак не могу забыть тот поцелуй во сне? Я больше не мог отрицать тех вещей, которые пора было в себе открыть. Во-первых, я решил, что любой ценой должен помочь Фурине осуществить ее мечту, а вот во-вторых… Наверное, я должен был сделать это гораздо раньше, но тогда я просто не обращал внимания на некоторые детали. А вот теперь, когда таких деталей становилось все больше и больше, то даже я начинал задумываться. Я впервые задался вопросом: а что я вообще чувствую к Фурине? Ведь не мог же я в нее… Да нет, это же полная глупость!