Если бы мы были героями

      — А почему так запоздало подъехал-то? — высокий худощавый мужчина в костюме торопливо шел, ведя за собой новоприбывшего мальчика. Звонкие шаги от туфель раздавались эхом по коридору. Шевелев мертвой хваткой вцепился в ручку чемодана, будто боялся, что его три пары трусов, ноутбук, работающий на добром слове и пару склянок с вареньем, великодушно запакованные бабушкой, кто-то захочет украсть.       Общежитие пустовало. Не удивительно: утро, все сейчас сидят на парах. Из-за удушающей тишины Сереже с каждым шагом было все труднее дышать. Рационально он понимал: это просто здание, а это просто рукнаправ, и это просто город, а вокруг просто люди. Нерационально он думал о том, что в любой момент сегодня кто-нибудь из преподавательского состава не увидит его фамилии в списках, поймет, что принять в лицей они хотели вовсе не Шевелева, и он позорно уедет обратно к себе домой. Что, ну, тупо, как минимум. Вряд ли здесь одни идиоты работают.       — Мы присылали письмо Стасу Олеговичу с просьбой дать нам время, — спокойно ответил Шевелев.       — Да, но Стас Олегович ужасно редко делится со мной сплетнями по поводу учеников, — саркастично раздраженно ответил мужчина. Шевелев неловко улыбнулся.       — Просто проблемы с документами, — пожал он плечами. — А еще мама никак не хотела меня отпускать.       — Эх, — мужчина недовольно цокнул. — А я думал что-нибудь поинтереснее.       — Например? — Сережа поднял взгляд на его сосредоточенное лицо.       — Не знаю. Что-нибудь на подобие того, что машина сломалась на полпути до Москвы, и тебе пришлось выживать в лесу неделю, отбиваясь от медведей и сдружаясь с волками.       — Я настолько плохо выгляжу? — улыбнулся Сережа, отчего мужчина рассмеялся. — Вы же не будете занижать мне оценки из-за моей скучной истории опоздания?       — Если бы, — усмехнулся тот. — Я не преподаватель, Серж. В основном сижу в администрации и перебираю важные бумажки. Каждые полчаса ко мне заходит либо кто-то из педсостава, либо из учеников, чтобы спросить: «что делать?», я отвечаю: «снимать штаны и бегать», и на этом мы расходимся.       — Ну, слава Богу, — выдохнул Сережа, а в голове проскользнула мысль о том, что его рукнаправ дед-приколист, который на семейных застольях рассказывает ужасные анекдоты, от которых лишь он и уссыкается.       — Осторожнее, молодой человек, — резко сменил тон мужчина, отчего у Шевелева по спине пробежали мурашки. Вот так всегда! Он постоянно слишком быстро расслабляется перед новыми людьми, из-за чего потом страдает. — Может, однажды и ты придешь ко мне с вопросом «что делать?», а я тебе отвечу: «отчисляться». Сначала ты побледнеешь, потом начнешь заикаться, а потом упадешь мне в ноги, испачкав мои новые дорогие туфли слюнями, слезами и соплями, — рукнаправ резко остановился напротив одной из дверей, из-за чего Сережа в него чуть не врезался. — Потом ты поднимешь свой заплаканный взгляд на меня и тихонько прошепчешь «не уж то правда ничего нельзя сделать?», а я тебе отвечу…       Мужчина посмотрел на Шевеля, ожидая, чтобы тот закончил фразу.       — «Снимать штаны и бегать».       — Вот умница, — гордо улыбнулся рукнаправ. — Ну, потом мы безусловно решим с тобой любой вопрос. А пока, — мужчина развернулся в пол-оборота, указывая рукой на дверь с надписью «231», — это твоя комната. У тебя есть сосед. Вроде Максим…       Но он не успел договорить, так как дверь резко открылась и чуть не пробила дыру в стене.       — Пизда! — выкрикнул пацан, открывший дверь. От всего этого резкого шума у Сережи сердце ушло в пятки. Он побледнел, начал заикаться, упал в ноги рукнаправу…       — …Загайский, — пробурчал мужчина.       — О-о-ой, — Максим вжал голову в плечи, понимая, кто перед ним стоит. — Драсьте, Пал Алексеич…       — Драсьте, — передразнил Павел Алексеевич. У Сережи определенно была проблема с запоминанием имен. Надо бы в голове проговорить несколько раз. Па-вел А-лек-се-е-вич. Может, сработает. — Чего не на паре? Она уже… — он взглянул на дорогие часы на своем запястье, — … как полчаса идет!       — Ну, я это… Проспал…       — Проспал он, — закатил глаза Павел Алексеевич. — Я тебе сколько раз говорил? Берешь будильник, ставишь его в тарелку с мелочью…       Пока Павел Алексеевич читал лекцию Максиму о том, как обязательно надо просыпаться вовремя, сам Загайский важно кивал, но иногда посматривал на Сережу, раскрывая глаза, тем самым подшучивая над рукнаправом. Шевелев старался сдержать улыбку, но получалось у него из рук вон плохо.       — Заяц! Ты меня слушаешь вообще? — ни Сережа, ни Максим не заметили, как Павел Алексеевич замолчал.       — Да-да, конечно, мне очень жаль… — испуганно затараторил парень.       — Ну, так че стоишь? Беги давай!       — Уже! — кивнул пацан и побежал в сторону выхода. Напоследок он развернулся и подмигнул Сереже, от чего он снова прыснул.       — И не опаздывай больше! — крикнул Павел Алексеевич ему в спину. — Вот поэтому я не преподаватель. Слишком много мороки с вами…       На это Шевелев промолчал, но согласно кивнул.       — В общем, о чем это я… — задумался мужчина. — А! Вот, твоя комната. Делишь ее ты с нашей звездочкой Максимом Загайским. Постарайтесь подружиться как-нибудь. Следующая пара у вас только в двенадцать двадцать, так что если успеешь разложиться и отдохнуть, то приходи в четыреста восьмой кабинет, там ваш куратор сидит. Он тебя и проводит собственно. Антон Андреевич, если что.       — Антон Андреевич, — кивнул Сережа. Ан-тон Ан-д-ре-е-вич. Это тоже запомнить надо.       — Если не успеешь, то Бог с тобой, золотая рыбка. Первый день, все-таки. Но лучше тебе успеть, познакомишься со всеми и все такое.       Шевелев кивнул, и Павел Алексеевич улыбнулся.       — Ну, все тогда, — он похлопал Сережу по плечу, — бывай.       Звонкий стук каблуков об пол вновь зазвучал по коридору, оставляя Сережу наедине с самим собой. Он зашел в комнату, надеясь, что его банки-склянки не будут занимать хотя бы весь шкаф.       За душой у Сережи три гроша и пятнадцать склянок смородинового варенья на любой вкус. В целом, не так уж и страшно. Может, Сережа и не сможет обеспечить даме своего сердца огромный особняк, шесть спортивных тачек в гараже и яхту, зато такого джема из черной смородины она не найдет нигде.       Иногда грустно смотреть на все те вещи, которые он собрал в поездку на целых полгода. Если убрать всю еду, которую ему щедро положили родители, то все можно было бы уложить в небольшой рюкзак. С другой стороны, может это и хорошо. Одного рюкзака ему будет достаточно, чтобы выжить на необитаемом острове.       Так что неудивительно, что Шевелев успел к следующей паре. Большая часть времени ушла скорее на то, чтобы найти обитель куратора. Ан-то-на Ан-д-ре-е-ви-ча.       Он был высоким мужчиной, — даже слишком высоким, — кудрявым, бородатым и ужасно уставшим. Он носил коричневый костюм в клетку, но под ним была футболка с котиком из мема, а на ногах какие-то брендовые кроссы.       Если честно, то Сережа уже немного устал от бесконечных бродилок по огромному зданию лицея, но ничего поделать не мог.       — Антон Андреевич, вы простите, что так поздно приехал… — Сереже, кладя руку на сердце, было ужасно жаль куратора. У того синяки под глазами были чернее ночи. Скорее всего, он надеялся, что сможет спокойно поспать в окно, но тут образовался вот такой вот Сережа Шевелев.       — Боже, Сереж, забей, чесслово, — отмахнулся тот. — Главное, что доехал, верно?       Шевелев смущенно пожал плечами. Тут Антон Андреевич остановился возле двери в актовый зал.       — Так, значит, — начал объяснять он. — Сейчас у вас театральное искусство. Ведет Арсений Сергеевич, — слишком много имен-фамилий за один день. Может, с Ар-се-ни-ем Сер-ге-е-ви-чем Шевелев разберется как-нибудь потом. — Я считаю, отличный предмет для тимбилдинга.       Антон Андреевич открыл дверь, и им предстал безупречный вид. Дверь находилась в закулисье, поэтому их никто не замечал. На средней по размеру сцене находилось человек двадцать. Половина из них свернулись калачиком на полу, а вторая половина стояла в позе трезубца.       Шевелев только хотел подойти к ним, как его остановила тяжелая рука на плече. Он обернулся к Антону Андреевичу. Куратор прижал палец ко рту, прося быть потише, и кивнул в сторону сцены, обращая на нее внимание Сережи.       — Давай понаблюдаем, — прошептал Шастун.       Шевелев удивленно вскинул брови, но послушно остановился и посмотрел на сцену. До Сережи донесся тихий разговор.       — Я нахожусь в положении камня уже час, и я не знаю, сколько еще я выдержу, — прошептал комочек-блондин. Или камень-блондин?       — Сереж, не пизди. Ты находишься в положении камня уже три года, — пошутил кудрявый камень. Шевелев сразу узнал своего соседа по комнате, это точно был Максим.       — Макс, иди нахуй, — раздраженно ответил Сережа-блондин.       — Отличная жопа, Макс, — в полголоса произнес один из трезубцев.       — Спасибо, Артем! — весело ответил Макс. — Хоть какие-то ценители в этом здании, — фыркнул парень. — Тём, а ты кто вообще?       — Дерево, — устало произнес он.       — С каждым миллиметром моих опускающихся рук взгляд Попова становится все более испепеляющим, — испуганно произнес другой трезубец, на этот раз девушка с темными волосами. — Скоро от моих деревяшек останутся одни опилки.       — Так, юмористический квартет! — недовольно прервал их мужской голос. Шевелев и Антон Андреевич немного больше высунулись из-за кулис, чтобы рассмотреть хозяина голоса получше. — Почему у меня деревья разговаривают?       — Не знаю, Арсений Сергеевич, может, к психиатру сходите? — закатил глаза Артем. Вроде Артем. Сережа-блондин стукнул его ногой, отчего тот ойкнул.       — Простите его, Арсений Сергеевич, это последние слова перед смертью.       По лицу Арсения Сергеевича было понятно, что он на грани того, чтобы швыряться стульями в учеников, поэтому Антон Андреевич похлопал Сережу по плечу еще раз, созывая пойти уже все-таки.       — Приветствую молодых актеров! — громко произнес куратор, заходя на сцену.       Шевелев посмотрел на Арсения Сергеевича так, слово увидел восьмое чудо света. Преподаватель, который только что был готов рвать и метать, орать и бить детей, по одному взгляду которого можно было понять, что он вполне готов сжечь все это здание дотла, улыбнулся.       Антон Андреевич спустился со сцены поближе к Арсению Сергеевичу и встал напротив него. Сережа поплелся за ним.       — Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — улыбаясь, произнес он.       — Здравствуйте, Антон Андреевич, — ответил тем же второй.       Эти игры в гляделки продолжались намного дольше, чем считает социум в лице Сережи Шевелева, так что он решил громко кашлянуть, прервав это затянувшееся приветствие.       — Ой, точно, — опомнился театрал. Он развернулся к сцене. — Так, все, закончили упражнение! Доставайте палки!       Когда Арсений Сергеевич развернулся обратно к Сереже и Антону Андреевичу, со сцены послышались вздохи от камней и стоны от деревьев в духе «я буквально не могу опустить руки».       — Кого это вы нам принесли? — преподаватель дружелюбно взглянул на Шевелева.       — Сергей Шевелев, новый актер в вашу команду, — улыбнулся Антон Андреевич, подталкивая Сережу.       — Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — в полголоса произнес тот.       — Ну, над ораторским навыком надо будет еще поработать, — усмехнулся преподаватель. Он указал рукой на сцену, куда уже возвращались ученики с палками. — Иди, вон, к ребятам. Они объяснят тебе упражнение.       Сережа неловко кивнул и быстрым шагом отправился обратно к сцене. Антон Андреевич и Арсений Сергеевич молча смотрели на его уход. Театрал посмотрел на куратора и усмехнулся.       — Шаст, а вот это, — Арсений покружил пальцев вокруг нижней части лица, имея в виду бороду, — откуда?       — Арс, заткнись, — смущенно отвел взгляд тот.       На сцене в углу стояли трое ребят, одним из которых был сосед Шевелева по комнате.       — Даша сегодня с девчонками, — начал темноволосый парень, раздавая своим товарищам палки.       — Не напоминай, — драматично вздохнул Макс. Двое его друзей ничего не сказали, но их осуждающий взгляд говорил за них.       — Так что нам надо как-то выкручиваться втроем.       — Можем по очереди в паре, или двое на одного… — с улыбкой начал перечислять блондин, но его прервал раздраженный стон Макса.       — Ну не-е-ет, мы должны быть в парах! — он сделал акцент на последнем слове. — Па-рах! Множественное число, Артем! Серый, без обид.       — Макс, ну че я тебе сделаю? — вздохнул тот. — Не появится же четвертый просто так, из воздуха…       — Привет, — тихо сказал Шевелев, подойдя к парням. Трое ребят уставились на него, из-за чего Сереже стало еще более неловко.       — Да вы издеваетесь… — устало буркнул Артем.       Шевелев вдохнул полной грудью.       — Меня зовут Сере… — он не успел закончить, как ему в руки упала палка. Он уставился на деревянный предмет в своих руках. — А зачем мне…?       Откуда не возьмись на Серёжу полетела чужая палка с такой скоростью, что Шевелев еле успел поставить блок своим орудием. Чужая деревяшка соскочила, и когда Сережа убедился, что его руки не пострадали, убрал блок и взглянул на нападающего в недоумении.       — Защищаться, — ухмыльнулся блондин, вставая в рыцарскую позу со своей деревяшкой.       Шевелев смотрел на полного мальчика, который пару секунд назад казался совсем не поворотливым, и удивлялся. В конце концов он выдохнул, улыбнулся, кивнул и ухватился за орудие покрепче.       Макс и Артем бились в паре рядом с Сережами. В сравнении с запыханностью Шевелева, который еле как мог замахнуться палкой, искусная борьба Артема и Макса, судя по их спокойным лицам, для них была как утренняя прогулка.       — Хорошо бьетесь, Максим Игоревич, — Артем даже успевал вставлять какие-то фразы во время игры.       — Спасибо, Артем Андреевич, — с ухмылкой отвечал Макс, отбивая новый удар Артема. — Специально для этого тренировался все лето.       — …Но не так хорошо, как я.       Заяц не заметил, как из его рук выбили оружие одним ударом. Сам он также оказался на полу. Деревяшка отлетела слишком далеко, и Макс не успел бы до нее достать для отражения новой атаки. Он в ужасе посмотрел на Артёма, который уже поднес палку для финального удара, и зажмурился.       Но боль так и не пришла. Макс услышал звонкий стук дерева о дерево, и открыл глаза. Прямо перед ним стоял Шевелев, спасший Зайца от поражения.       Все трое уставились на Серёжу, но он и бровью не повел.       — А это… Что? Зачем? — не мог найти нормальных слов Загайский.       — Ну так мы же в па-рах, — улыбнулся Шевелев. — Множественное число.       Грудь Макса быстро вздымалась, пока он переводил дыхание. Радостный блеск засверкал у него в глазах, когда он понял смысл сказанной Серёжей фразы. С улыбкой до ушей он схватился за свое орудие.       Макс и Сережа встали друг к другу спинами. Шевелев часто перехватывал деревяшку руками. Заяц выдохнул, смотря вперёд.       — Готов?       — Готов, — на выдохе прошептал он.

       ***

      — Так, все! С импровизацией закончили, — строго крикнул Попов, подбегая к ребятам. Сережа его мысленно поблагодарил — силы были на исходе, да и в моменте он был не в самом лучшем положении.       Артем и Сережа послушно отпустили из удушающего захвата палкой Макса и Шевелева, отчего последние упали на колени, пытаясь отдышаться. Уже спустя секунду Заяц поднялся и встал на одно колено с палкой в руке, опустив голову, как это сделали Артем и Сережа. Шевелев удивился, но поступил также.       — Простите, Арсений Сергеевич, — хором произнесли трое.       — Господи, помоги мне, — на выдохе прошептал Попов, прикрыв глаза. Вздохнув, он обратился ко всем ученикам. — Перерыв на попить десять минут. Потом у нас упражнение со скороговорками.       Когда преподаватель отошел в сторону, Сережа дал себе опуститься на колени, пытаясь уже нормально отдышаться. Кажется, кто-то из ребят ударил его палкой по ноге. Наверно, будет синяк.       — Прикольно, что получилось подольше в этот раз поиграть, — донеслось откуда-то сверху. Кажется, это был голос блондинчика. — Обычно Попов намного раньше замечает, что мы балуемся.       — Не знаю, что здесь прикольного, конечно, — поднял голову Шевелев, взглянув на ребят.       — Это ты сейчас так говоришь, — усмехнулся Сережа, протягивая Шевелеву руку, чтобы тот смог подняться. — Вот посидишь в позе камня полчаса и поймешь, какой это все-таки кайф. Как там тебя?       — Сергей, — неловко улыбнулся он.       — О-о-о, — драматично протянули Артем и Макс, смотря друг на друга. Загайский похлопал Сережу по плечу. — Этот лицей слишком мал для вас двоих. Объявляю дуэль, чтобы остался лишь один Сергей.       — Это Макс, — устало вздохнул блондин. — Не обращай на него внимания, он контуженный.       — Я его уже знаю, — усмехнулся Шевелев.       — Откуда? — Артем перевел взгляд от Сережи на Зайца.       — Моя известность вышла далеко за границы лицея, — похвастался тот.       — Сегодня утром он крикнул «пизда» мне и Павлу Алексеевичу в лицо.       — Вот, — Артем вытянул руку в сторону Сережи, — вот это уже больше на тебя похоже.       — А это Тёма Гаус, — кивнул на него Сережа. — Он в целом адекватный, когда Зайца рядом нет, — Шевелев посмотрел в глаза Артему и улыбнулся, на что получил лучезарную улыбку в ответ. — А я Сережа, но-о-о! — он поднял палец, остановив пытающегося перебить его Макса. — Раз у нас такая проблема с тем, что неудобно с двумя Сережами, то можно называть меня по фамилии. Горох.       Шевелев не сдержал смешок.       — Я что-то смешное сказал? — строго спросил… Горох.       — Нет-нет! — улыбаясь, закачал головой Шевелев.       — Я тут твою шкуру спасаю так-то, — Сережа оценивающе на него посмотрел. — Я тебя объективно на любой дуэли нагну.       — А лучше бы нагнул меня, — драматично вздохнул Макс. Брови Шевелева поднялись до луны.       — Заяц, умоляю, каждая твоя фраза — это новая психологическая травма, — простонал Горох.       — Ну, вообще, — перебил ребят Шевелев, из-за чего все обернулись на него. Честно, это уже ощущалось немного странно. Каждый раз, когда Сережа открывал рот, остальные будто удивлялись, что рядом с ними есть кто-то еще. — Меня тоже по фамилии можно. Но, типа, не Шевелев, а Шевель. Так сокращают обычно.       — Какие вы скучные, — закатил глаза Макс. — Дайте хоть желание загадаю.       Макс встал между тезками, закрыв глаза. По истечении пяти секунд он подозвал Артема, чтобы тот сделал то же самое.       — Наигрались? — Артем и Макс гордо кивнули на вопрос Гороха. — Тогда пошли к кулеру, у нас сейчас оральное упражнение будет.       — А лучше бы оральные ласки.       — Макс, — предупредительно произнес Сережа, ведя остальных на водопой.