Назад в СССР

      Эва открыла глаза. Голова всё ещё болела и, казалось, что не хватает воздуха, но в целом она чувствовала себя хорошо. Сколько она пролежала без сознания? Не больше часа, это точно, потому что небо всё ещё было окрашено чёрным, а со всех сторон доносились звуки веселья и голоса. Девушка по-прежнему лежала в сугробе, но было у неё какое-то предчувствие, что что-то изменилось. Вот только что?       Поднявшись на ноги, она снова чуть не завалилась, потому что количество выпитого алкоголя всё же давало о себе знать. Отряхнувшись, Эва хотела было зайти обратно в дом, но остановилась: дома не было, как и её друзей. Вернее, дом был, но не деревянный загородный, а обычный панельный, коих в городе несметное количество, но даже этот дом выглядел как-то не так… По-советски, что-ли?       — Эй, ребята… Вы где? — непонятно к кому обратилась Эва, понимая, что это бессмысленно. Наверное, они отвезли её в город, когда поняли, что она без сознания, но тогда зачем оставили в самом центре, да к тому же в сугробе? — Ничего не понимаю…       Эвтида попыталась рассмотреть в свете уличных фонарей хоть что-то: да, она действительно находилась в Москве, на Красной Площади перед Кремлём, но люди, гуляющие здесь, были странно одеты, да и в целом вся ситуация выглядела довольно комично. Эва стала шарить руками по телу в поисках телефона, но почувствовала, что и её одежда изменилась, однако телефон она всё-таки нашла в кармане. Вместо модной куртки с заклëпками на ней было длинное чёрное пуховое пальто, шарф, а на голове — вязаная шапка. Они её что, и переодеть успели?       Оглядевшись, Эва увидела городскую ель: большую, живую, всю украшенную старинными (опять советскими?) аксессуарами, слепленных из снега Деда Мороза и Снегурочку, а напротив Кремля, на ГУМе, висел огромный баннер, гласивший: «С Новым 1987-м Годом!», что тоже выглядело нелепо. До Эвы не сразу дошло, но, возможно, она просто попала на съëмки исторического фильма — для Москвы это обыденность.       — Как странно… — сказала девушка, всё ещё разглядывая праздничный город. Всё же, даже воздух ощущался по-другому, не как тогда, когда они с приятелями только покинули Москву. — Всё чудесатее и чудесатее…       — Эва!       Девушка услышала своё имя в толпе и, в надежде, что это могут быть девочки, обернулась. К сожалению, это была не Кристина или Дарья, а молодая женщина в белом полушубке с пакетом в руках, которая направлялась в её сторону. Эва впервые видит эту женщину, тогда почему незнакомка машет рукой и как-то недобро хмурится?       — Эва, сколько можно тебя звать? Ты где пропадаешь? — спросила женщина, уже почти вплотную подойдя к девушке. На ней была смешная шапка из меха, которые обычно показывают в фильмах, а из-под шапки торчали тёмные пряди волос. — В конце концов, возьми у матери сумку и пошли. Васильевы нас уже ждут.       — У матери? — вслух вырвалось у Эвы, и она почувствовала на себе строгий взгляд женщины. — Что это значит?       — Да, я твоя мать. Между прочим, уже семнадцать лет. Перестань задавать глупые вопросы и вести себя так странно, — ответила женщина и всунула в руку девушки сумку.       Всё ещё не понимая, что происходит и кто эта сумасшедшая женщина, Эвтида пошла за ней. Она перебирала в голове события прошедшего вечера, включая злосчастный салют и вспомнила о том, что говорила, когда лежала в бреду… Вот значит как Вселенная восприняла её слова? «Хочу изменить мир». В памяти сразу же всплыли статьи из Интернета и фильмы, которые рассказывали о феноменах перемещений во времени. Чаще всего, там говорили о том, что если человек попал в прошлое, то значит, так было задумано и, чтобы вернуться обратно, нужно что-то поменять, какие-то события. Эва понятия не имела, какие именно события должна поменять она и как вообще теперь ей быть. Нужно попробовать найти связь или погуглить, возможно ли в принципе такое или у неё уже начались галлюцинации — хотя нет, если это действительно 87-й год и кто-то увидит современный телефон, то её либо посчитают шпионкой, либо сразу же сдадут в КГБ.       — Ладно, разберусь с этим позже, — пробормотала девушка.       — С чем разберëшься? — спросила женщина, не глядя на «дочь». Они шли по оживлённой улице и Эва с неким трепетом и даже удивлением рассматривала обстановку.       — Прости, это так, мысли вслух, — сказала она.       — Эва, дорогая, послушай… Я понимаю, что ты сейчас нервничаешь из-за экзаменов, да и возраст буйный… Но, пожалуйста, оставь свой характер для друзей. Я очень устала и просто хочу насладиться праздником, — остановившись, сказала женщина. — И, кстати, ты помнишь, что завтра приезжает твой отец со своими коллегами?       — Приезжает? Откуда? — снова ляпнула, не подумав. Ну действительно, откуда? Может быть, у него была командировка и он полярник или моряк? — Прости, вырвалось.       — Смотри при нём это не ляпни. Ох, совсем мы тебя распустили…       Эва снова углубилась в свои мысли, размышляя. Возможно, это всё просто шутка и сейчас выскочат её друзья и скажут, что разыграли. Однако, девушка всё же думала о теории вероятностей и перемещении во времени (или лучше сказать: пересечении?) и, что если где-то существует две Вселенных, то получается ли, что существует и две Эвы? Или есть одна Эва и две Вселенных? Или её вообще не существует ни в одном из возможных миров? Это пугало воображение и заставляло находить новые теории, но девушка для себя решила остановиться на версии розыгрыша, пусть и не совсем удачного. В конце концов, это же когда-то должно закончиться, верно?       Они шли уже минут десять и вид особо не менялся: были всё те же серые дома, всё та же ночь и всё тот же 1987-й год.       Наконец, Эва с матерью (могла ли она её так называть?) дошли до девятиэтажного здания недалеко от ЦУМа. Во дворе было много молодёжи, все веселились и гуляли, но Эва почувствовала некий укол обиды, глядя на этих ребят — быть может, ей больше никогда не удастся встретиться со своими приятелями… Зайдя в подъезд, Эвтида обнаружила, что это обычный советский подъезд, немного страшненький, но всё же более-менее цивилизованный.       Васильевы жили на третьем этаже и женщина решила не пользоваться лифтом, а подняться по лестнице, потому что физическая нагрузка полезна для здоровья. На каждом этаже были вполне советские двери, и Эва подумала, что воссоздать такие декорации было бы сложно — во-первых, долго, а во-вторых… Она и сама не знала зачем.       — Веди себя хорошо, ладно? Не позорь меня, — пожурила женщина Эву. — И обязательно поздравь Сашу.       Какой-то частью души Эвтида надеялась, что сейчас откроется дверь и оттуда покажется лицо Кристины, которая скажет, что шутка удалась и она, Эва, жива-здорова. Но, к сожалению, за дверью не оказалось никого из её знакомых. На пороге стоял мужчина в самом расцвете сил, в сером костюме с галстуком, и приветственно улыбался подошедшим гостьям. Эва решила найти то, что должна изменить, чтобы вернуться домой, а пока она отыгрывала свою роль и стояла, улыбнувшись.       — Проходите-проходите, — сказал мужчина, пропуская гостей в дом.       Только сейчас Эва заметила, что на ней были надеты джинсы — те самые, в которых она пришла на вечеринку в загородном доме. Если мама ничего на это не сказала, значит — так и должно быть. Но разве джинсы не были дефицитом в СССР? Ей ещё предстояло познать этот странный, чудесный мир…       К слову, квартира Васильевых была хоть и просторная, но обставлена простенько: в гостиной — диван, стол, стенка, в которой стоял телевизор, ковёр на стене и выход на балкон. На кухне — плита, холодильник, небольшой стол с парой стульев и навесные шкафы. И две комнаты — спальня родителей и комната Саши. А ещё везде были обои этого ужасного раздражающего цвета, которые Эва терпеть не могла.       В гостиной уже был накрыт стол: хрустальные графины с напитками, салаты, бутерброды с икрой, различные соленья и закуски. По телевизору шла какая-то передача, а в углу скромно горела живая ëлка. Было уютно, но Эва не могла расслабиться, постоянно думая о том, что теперь ей делать. Хозяйка квартиры, Вера Васильева, была миловидной женщиной: средний рост, модная завивка в стиле «а-ля 80-е», цветастое платье и оранжево-зелëный макияж.       — Олег ещё не приехал? — спросила Вера, расставляя тарелки. — Опять пропускает Новый Год.       — Он приезжает завтра, — сказала женщина, имя которой Эва всё ещё не знала. — Надеюсь, в этот раз задержится подольше.       — Ох, Катя, должно быть, тебе так трудно! — воскликнула Вера, возведя глаза к потолку, а Эва усмехнулась, потому что всё это выглядело как-то слишком наигранно.       Екатерина лишь пожала плечами, как бы соглашаясь со словами, и перевела тему.       — А где Саша?       — Сашенька переодевается и скоро подойдëт. Мы всё равно без неё не начнём, — ответила женщина.       «Без неё?» Эва была уверена, что Саша — это мальчик. Подумаешь — имя, подумаешь — работает в обе стороны. Её саму вообще назвали в честь греческой богини, и ничего. Но, если Екатерина и Вера хорошо общаются (вероятно, подруги?), то наверняка и Эва с Сашей тоже. Как она должна приветствовать её? Махнуть рукой? Кивнуть? Что-то сказать? День становится всё насыщеннее!       И, словно прочитав её мысли, в гостиную вошла девушка примерно того же возраста, что и Эва: она была высокая, худая, с роскошными каштановыми волосами, убранными назад и в синем шерстяном платье с воротом — наподобие тех, что носят старшеклассницы. На её фоне Эва чувствовала себя серой мышкой, попавшей сюда по ошибке.       — Всем привет! — сказала Саша и села на диван рядом с Эвой.       — Э-э, привет, — сказала Эва. — Как дела?       Родители что-то обсуждали между собой, смеялись, а девушка не знала, куда себя деть от неловкости и абсурдности ситуации.       — Да вроде нормально, — ответила Саша, отчего Эвтида вздрогнула: она и забыла, что что-то спрашивала. — Слушай, какие у тебя планы на выходные?       — Э-э-э… Я не знаю, а что?       — Да так, просто. Думала пригласить тебя на одно мероприятие, — сказала девушка.       — Ну, а что это за мероприятие? Ты договаривай давай, — оживилась Эва.       — Мастер-класс по актёрскому мастерству в Щуке. Вроде говорили, что там будут известные актёры, которые и проведут занятие, — щёки Александры зарделись и она смущëнно опустила взгляд. — Я бы одна ни за что не пошла, но если ты согласишься…       — Это же бесплатно? — спросила Эва.       — Конечно!       Это звучало как неплохая перспектива для изучения мира и культуры Советского Союза, но дело в том, что Эва никогда не хотела стать актрисой и вряд ли мастер-класс по актёрскому мастерству что-то бы изменил. Но, делать всё равно надо что-то, так почему бы не начать с этого?       — Ладно, я подумаю ещё, — сказала она и взяла стакан с соком.       — А не пора ли нам дарить подарки? — спросила Вера, вскакивая со своего места. — Давайте я начну!       Перед каждой коробкой она говорила небольшую речь, а затем просила выпить рюмку и забрать подарок. Странные, конечно, у советских граждан были развлечения, но — как говорится — у всех свои тараканы… Когда очередь дошла до Эвы, она аж подпрыгнула от неожиданности: неужели и для неё есть подарок?       — Что можно подарить советской девушке, у которой наверняка всё есть? Мы долго думали и пришли к выводу, что лучшим подарком будет журнал — Саша сама выбирала, — и женщина вручила ей упомянутый журнал, обмотанный лентой с бантиком. — С новым годом, Эва!       Она чокнулась бокалом и посмотрела на подарок: это был свежий выпуск модного журнала Burda, в котором имелись различные выкройки, идеи для шитья и фасоны. В принципе, вещь была нужная, учитывая век и год.       — Спасибо большое, — тихо сказала Эва и улыбнулась.       Дальше была очередь Екатерины поздравлять семейство Васильевых: Эва сидела в предвкушении и ждала шоу. Екатерина достала из пакета (да-да, того самого!) открытку с безобразным, по меркам 21 века, Дедом Морозом, коробку дорогих импортных конфет, духи — для Веры, коньяк для её мужа и набор хрустальных чаш — для Александры. Уже только по этому признаку Эва поняла, что её нынешняя «семья» непростая. Наверняка, отец какой-то шишка или глава предприятия, иначе откуда у них столько дефицитных товаров, стоящих огромные деньги?       Голова по-прежнему кружилась, но уже не от странного перемещения во времени, а от количества выпитого алкоголя накануне и сейчас. Она бы хотела пойти домой, но не будет ли это странным, если она отпросится? Да и куда ей идти? Адреса Эва не знала — по крайней мере, сейчас.       — Ты, кстати, пойдёшь на танцы в Дом культуры завтра? — неожиданно спросила Саша.       — Что ещë за танцы? — удивилась Эва.       — Ну как, ты разве ты не помнишь? Ещё в школе висело объявление, — ответила девушка разочарованно. — Ты сказала, что пойдёшь.       — А? Да? Я не помню…       — Не переживай, Саш, она пойдёт. Что ещё вам делать в каникулы, кроме как развлекаться? — сказала Екатерина. — Я могу попросить Олега достать билеты в театр, например. Сходите…       — О нет… — Эвтида больше не могла терпеть это унижение. Ей-богу, это выглядело так, словно она общается со своей реальной матерью! Вселенная, ты издеваешься? — Простите, а где здесь туалет?       Александра как-то странно посмотрела на свою подругу, но спорить не стала. Она встала вместе с ней и провела до ванной, а до Эвы донеслись слова матери: «Не обращайте внимания, она сегодня сама не своя…». Да, это был позор! Но это её позор и только ей с ним жить дальше.       — Спасибо! — сказала Эва, скрываясь за дверью.       — Но…       Она зашла в ванную — к слову, тоже старенькую с облезлыми стенами — и, закрыв изнутри дверь, съехала вниз. Это было не бессилие или уязвимость, нет — она чувствовала себя слабой. Слабой и отчаявшейся. Ну вот что ей, Эве, теперь делать, когда она застряла в этом чёртовом Союзе без единого знания о том, как жить? Она вспомнила о телефоне в кармане куртки и надеялась, что он заработает, что это будет её шанс выбраться отсюда… Слёзы текли по щекам, а в душе была пустота. Как чувствуют себя люди, когда умирают? Наверное, именно так…       — Эва, ты что, плачешь? А ну открывай! — за спиной раздался голос Саши. — Давай-давай, ты же знаешь, что я не отстану.       — Нет, пожалуйста… Не надо… — шептала она. — Мамочка…       — Ты чего это, из-за билетов, что-ли? Да сдались мне твои билеты! — Саша не унималась. На её голос, кажется, прибежали обеспокоенные родители. — Давай выходи оттуда.       — Что случилось? — спросила Вера.       — Эва заперлась в ванной и плачет, — ответила Саша.       Дальше были какие-то шорохи, шаги, глухие разговоры, даже пару раз кто-то стучал в дверь, но Эва, разумеется, не открыла.       — Детка, ну ты чего? Открой и давай поговорим, — это была мама, то есть, Екатерина. И она действительно была взволнована. — Сегодня же праздник, нужно веселиться.       — Простите… Пожалуйста, не надо… Дайте мне время, — прошептала девушка, обняв себя руками. Кажется, у неё снова начался бред.       — Сегодня был тяжёлый день и, наверное, она устала. Я как-то не подумала… — сказала Екатерина виновато. — Ладно, давайте оставим её в покое. Успокоится и сама выйдет.       — Ты уверена? — спросила Вера.       — Да, мам, я согласна с тëтей Катей, пойдём, — согласилась Саша и женщина её послушалась. Она немного задержалась возле двери и, убедившись, что родители ушли, сказала: — Не переживай, всё наладится. Рано или поздно.       И ушла. Эва ещё несколько минут посидела, приводя в порядок свои мысли и дыхание, и встала. Она должна принять свою судьбу и покориться ей, если хочет, чтобы ситуация как-то разрешилась — нельзя же сидеть сложа руки, так не бывает! Девушка включила воду: из крана тонкой неровной струëй шла ржавчина. Пропустив немного, она кое-как смогла набрать ладонь воды, чтобы умыться. Постояв ещё пару минут, опëршись о бортик ванны, Эвтида всё-таки решила выйти.       — Я вернулась, — сказала она.       — Мы рады, что ты в порядке, — сказал Юрий, глава семейства Васильевых. — Ты же в порядке?       — Да, в порядке, не беспокойтесь… Просто устала, — и это была чистая правда. За один день произошло столько событий, что мозг просто не выдержал нагрузки! — Я что-то пропустила?       — А, нет, мы смотрели «Голубой огонёк». Какие всё-таки у нас талантливые ребята в СССР, — восхищëнно сказала Екатерина. — Кстати, Саша, ты же всё ещё хочешь быть актрисой?       — Да, но я не решила, в какой институт поступать, — ответила девушка.       — А ты? — спросила Вера, глядя на Эву. — Уже решила что-нибудь?       — Ой, ну эта девушка быстро меняет свои решения: это хочу, это не хочу, это то, это не то… Ну Эв, ты уже заканчиваешь десятый класс, надо что-то решать, — серьёзно сказала мама. — Может, в кулинарный?       — Ну мам, — воскликнула Эвтида и усмехнулась. — Это же серьёзный шаг. Мне нужно чуть больше времени, вот и всё.       А в действительности: если Эва застрянет тут надолго, ей же придётся учиться, работать, выходить замуж, воспитывать детей. Готова ли она к этому? Готова ли она переписать историю? Время покажет.       — Ну хорошо. Но тогда пообещай, что после выпускного дашь свой окончательный ответ, — сказала женщина.       — Ладно. Обещаю.       До выпускного, судя по всему, оставалось около полугода, а это значит, что за это время ей нужно успеть найти свою цель и решить её. Тем временем, вечер продолжался. Эва успокоилась и теперь вместе со всеми смеялась с шуток, ела салаты и пила то самое «Советское Шампанское». Кажется, новый год удался!       Ближе к трём часам ночи начали расходиться: несмотря на то, что первое января считался выходным днём, график соблюдать всё же было надо. Родители обменивались рукопожатиями и объятиями, а девушки обсудили завтрашние танцы и договорились о встрече.       — Всё, всем пока-пока, увидимся! — сказала Екатерина, махая рукой.       — До свидания! И извините за мою истерику, — прощалась Эва, понимая, что как любая мать, женщина наверняка будет ругаться.       — С новым годом!       — И вас!       Обратно решили тоже пойти пешком и всю дорогу до дома молчали. Эва пыталась запомнить путь, котором они пришли и которым уходят, но из-за темноты и немного тумана в голове плохо соображала, поэтому решила исследовать местность утром. Удивительно, но их дом находился в относительной близости от Васильевых — всего через пару поворотов. Вот только это было уже пятиэтажное здание и, к счастью, им повезло жить именно на пятом этаже. Квартира была такая же — типичная трëхкомнатная хрущëвка, разве что её отличало одно: всё здесь говорило о том, что хозяева далеко не бедные люди. Например, в гостиной помимо шкафа-стенки стоял настоящий граммофон! И сервант. А в личной комнате Эвы, помимо кровати, стола и шкафа, был столик с тремя зеркальцами и радиола. К слову, дизайн квартиры был типичный для такого типа квартир, тоже с ужасным цветом обоев, деревянной мебелью и «бабушкиным» ремонтом. Это ещё не говоря про ковры…       — Что ж, вот и начался новый этап, — сказала женщина. — Эва… Я не буду ругать тебя за то, что сегодня произошло, но, пожалуйста, впредь не пугай так больше, хорошо?       — Я правда очень устала. Даже не знаю, что на меня нашло, — ответила девушка.       — Ладно уж, проехали. Хочешь чего-нибудь?       — Ой, нет, я наелась и, кажется, напилась. Сейчас только спать-спать, — быстро ответила Эвтида. — С Новым Годом, мам!       — И тебя, дорогая. А теперь и вправду спать, — сказала Екатерина, занося на кухню сумки.       В своей комнате Эва нашла пижаму и быстро переоделась, не забыв незаметно вынуть из кармана телефон. К сожалению, связи с внешним миром не были, как и интернета, но, может, просто сеть перегружена? Ей же совсем не пришло в голову, что в этом времени, в этой эпохе, ещё и в помине не знали о том, что такое Интернет… А ещё в рюкзаке, стоящем под столом, обнаружились и все те вещи, которые она брала с собой в лес. Странно, не правда ли? Но, может, это только приводилось, как и всё остальное за этот вечер.       Ни о чём не думая, Эва легла на кровать. Было непривычно: доски поскрипывали, подушка слишком плоская и низкая, а одеяло совсем не то, к которому она привыкла. Но, тем не менее, лежать было довольно удобно. Ещё раз поразмыслив о том, что с ней произошло за последние сутки, девушка вздохнула и закрыла глаза.       На календаре был январь 1987-го года, и её новая жизнь только начиналась…