Кнут и пряник

мы ждали лета — пришла зима.

В камине догорали бумажные обрывки, в груди медленно леденело сердце. Было слышно, как стучали часы. Если бы Хао знал, что зимние каникулы он проведет в какой-то глуши, которую люди зовут деревней, то прыгнул бы в окно при первой же возможности. Хао перешел на домашнее обучение в начале десятого класса. И с тех пор он закрылся в себе, не подпуская ни друзей, ни родителей. Мама сказала, что Новый Год нужно проводить с семьей, на что Хао хмыкнул, ведь последний раз они праздновали его вместе, когда ему было одиннадцать, но перечить не стал. Маму вообще расстраивать не хотелось, да и бабушку навестить — дело благородное. Хао думал, что эта зима будет такой же как все. Холодной. Одинокой. Как же он ошибался. Он знал, что здесь что-то нечисто. Внезапная поездка к бабушке зимой не вызывала доверия, мама же не думает, что он резко социализируется и подружится со всеми деревенскими детьми? Смешно. С кухни тянулся запах чего-то вкусного, что желудок был готов свернуться. Бабушка готовила «приветственный» ужин, мама вызвалась убраться, пока есть время, а папа решил сходить за хлебом (в прямом смысле). Хао закатал рукава своей огромной толстовки, чтобы сжечь оставшиеся огрызки бумаги, но взгляд упал на исполосованные руки. Уже не больно. На сердце шрам болел сильнее. Он лишь как-то тяжело вздохнул и позволил языкам пламени съесть скучную бабушкину газету. — Котенок, иди за стол, — мама радостно кричала с кухни, попутно умоляя отца не пить раньше еды. — Бабушка приготовила ужин. Хао медленно поплелся, надеясь, что его участие в семейном застолье продлится, ну, максимум двадцать минут, и он уйдет в комнату смотреть аниме на старом бабушкином ноутбуке. Зачем ей он вообще нужен — непонятно, но зато теперь от этой развалины будет какой-то толк. Его мечты в мгновение разбились, как стакан, который бабушка уронила с высокой полки. Мама в панике начала собирать осколки и приказала той наконец-то сесть. За столом появилось новое лицо, Хао не очень хотелось знать, что это за местный андеграунд, поэтому он недовольно скривился, но все же сел. Потребности взяли вверх. — Хао, познакомься, это внук моей соседки, — бабушка накладывала им еду, получая недовольное бурчание от мамы, мол, не маленькие, сами справятся. — Джиун часто помогает мне с дровами и ходит со мной по магазинам, он хороший. — она улыбалась, скрывая в глазах надежду на что-то. Хао мысленно переобулся. Видимо, этот Джиун не был плохим человеком, однако иметь с ним дело по-прежнему не хотелось. Джиун кивнул вместо приветствия и неловко улыбнулся от своего рода комплиментов. Хао жевал рис, пребывая в мыслях о теплой кроватке и целой ночи любимого аниме. Папа уже пригубил домашнее вино, а мама о чем-то трепетала Джиуну. — Джиун, — она обращалась как будто не к нему, а к Хао, хитро щурясь. — Ты ведь присмотришь за нашим мальчиком? Он обычно послушный, но друзей у него не осталось, — прозвучало с досадой. Хао мысленно материл ее за такие откровенные и ненужные слова. Как назло, этот черт в спортивках согласился. Хао начал продумывать план побега, пока мама не процедила тихое: «только попробуй». Что ж, ему ничего не оставалось, кроме как смириться со своей участью и молиться, чтобы двадцать дней каникул пролетели быстро. — Забыла сказать, ты останешься здесь до марта. Его губы застыли в немом шоке, а левый глаз, кажется, начал дергаться. Информация переваривалась с трудом, Хао сжимал стакан в руке так сильно, что тот мог бы вот-вот лопнуть. Он сначала покосился на отца, затем на маму, в конце — на бабушку, что как-то неоднозначно улыбалась, мол, я не причем. Он повернулся к Джиуну, который медленно доедал свой ужин, взглядом желая удачи. Ну вот, каникулы становились все отвратительнее, и казалось, что ночь аниме уже не спасет. Хао хмыкнул, опуская взгляд в пол. Под ногами неожиданно выскочила черная бестия, из-за чего он резко подпрыгнул, прикрывая руками рот. Кричать он умел, однако лучше никому это не слышать. Черный, как уголь, кот смотрел на него. — Уйди отсюда, — бабушка легонько пнула животное. — Это Ре, не помнишь, наверное, уже. Когда тебе было девять, ты притащил его в дом со свалки. Кот продолжал смотреть прямо в глаза, и Хао подумал, что возможно что-то он все-таки помнит. Хао пробормотал неловкое «спасибо за ужин» и пошел на крыльцо, подышать свежим воздухом. А воздух действительно был свежим. В городе все ощущалось иначе. Черный кот побежал следом и сел рядом. Глупо было надеяться, что он помнит своего хозяина, который последний раз приезжал черт знает, когда. Хао дотронулся до гладкой, словно шелк, шерсти. Ре ластился. На улице уже давно было темно. Взгляд цеплялся за звезды: здесь их было видно лучше, чем в Сеуле. Мороз обжигал щеки, а кончики пальцев неприятно покалывали. Все-таки выходить на улицу в такой холод — идея дурная. — Чего сидишь? Холодно же, заболеешь еще, — на плечи упала чья-то старая куртка. — Сбежать не получится, тебя поймают. — А ты типа решил меня жизни учить? — Хао огрызнулся, сразу же отвернувшись. Стало стыдно за свое поведение. — Успокойся, ладно? Каникулы быстро пройдут, — Джиун похлопал его по плечу. — Я уверен, ты не захочешь, чтобы они заканчивались. Знаешь, даже зимой можно хорошо провести время. Зима тоже может быть согревающей. — Сомневаюсь, что в минус двадцать может быть тепло, — Хао недовольно хмыкнул, утирая замерзший нос. — Ничего, бабушка уже связала тебе носки, и шапка у нее модная есть. Ну, насчет модная не уверен, но главное, что тепло. Тебя здесь ждали. Где-то вдалеке лаяли собаки, под боком мурлыкал кот, а внутри едва билось ледяное сердце. Краем глаза Хао заметил, как Джиун то открывал, то закрывал рот, видимо пытаясь заставить себя что-то сказать. — Пойдешь завтра смотреть на фей? — он спросил осторожно. — Ты что, маленький? Я в такую ерунду не верю, — Хао нахмурился, вытаскивая из кармана вишневую жвачку. — Зря ты так, — Джиун улыбнулся. — Волшебство существует. — Не неси чушь. И вообще, не лезь ко мне, ладно? — Хао поднялся и отряхнулся. — Мне не нужны ни каникулы, ни феи. Доброй ночи, — и побрел в дом. В комнате пахло цитрусами, из-за чего нос чесался еще сильнее. Стены были увешаны фотографиями и рисунками, которые Хао, судя по всему, рисовал в детстве. Розовое постельное белье бросалось в глаза — сразу видно, что бабушка выбирала. Его комната находилась на втором этаже, своего рода укрытие, где можно спрятаться от проблем, надоедающей семьи и мыслей мыслей мыслей. Сон был поистине сладкий. Впервые за полгода ему не снились кошмары. Утро началось со стука. Почему-то не в дверь, а в окно. Хао открыл глаза в надежде, что его не грабят. Хотя воровать было нечего. В окно прилетел снежок. Потом еще один. И еще. Он подошел ближе: какой-то мальчишка в смешной шапке-ушанке радостно махал ему. Хао открыл окно, встретившись с утренним морозным воздухом. — Все принцессы так долго спят? — мальчик кричал так, будто Хао жил на пятом этаже минимум. — Пошли смотреть на фей, принцесса. Было чувство, что жизнь сыграла с ним злую шутку. Хао тяжело вздохнул, но собираться все-таки пошел. Долг принцессы — следовать за своими людьми. И феями.