Возрождение из предательства

Появившись в родной гостиной, Гарри сначала ничего не разглядел – слишком тут было темно. Взмахнув рукой, он зажег огонь в камине. И только тогда заметил, что в гостиной он не один. В кресле перед камином кто-то сидел. Подойдя поближе, парень увидел, что это – Джинни Уизли, человек, о котором он думал все лето, человек, которого он любил всей душой. – Почему ты не спишь? – спросил он, подойдя к креслу, в котором сидела девушка. – Не знаю. Не спится что-то, – ответила она, поднимаясь ему навстречу. Несколько минут они смотрели друг другу в глаза. – Ты изменился, – наконец сказала она, поднимая правую руку и проводя по его лицу. – Это хорошо или плохо? – спросил он, прикрывая глаза от этого прикосновения. – Определенно, хорошо. – Я знал, что тебе понравится, моя королева, – прошептал он, наклоняясь. – Ты был прав, – прошептала она, прижимаясь к его груди. Он улыбнулся и поцеловал ее. И весь мир исчез для них. Остались только они. Первый солнечный лучик несмело заглянул в одно из окон величественного замка, гордо возвышающегося над озером. Трепеща, он пробрался сквозь шторы, стремясь поскорее увидеть обитателей этого чудного памятника древних зодчих. И остановился от умиления – на диване перед потухшим камином спала великолепная пара. Его волосы цвета вороного крыла темным пятном выделялись на фоне ее, рыжих, напоминающих своим цветом язычки пламени. Она спала у него на плече, а он обнимал ее, как самое большое сокровище в этом мире. Наверное, это была самая прекрасная картина в мире и не было ей аналогов ни в прошлом, ни в настоящем. Лучик вздохнул и продолжил свой путь. Он прыгнул на каминную полку, разбудил обитателей картины, висящей над камином, обласкал свечу в подсвечнике на стене, запутался в гриве льва на гриффиндорском флаге, реющем возле двери, и все-таки вынужден был пробежаться по лицу парня, спящего на диване. Скользнул по щеке, на миг прикоснулся к губам, поцеловал нос, ласково притронулся к трепещущим ресницам и тут же отпрыгнул, испугавшись. Парень недовольно поморщился, но глаз не открыл. Осмелев, лучик еще раз притронулся к ресницам, но никакой реакции не последовало. Тогда, вконец обнаглев, он начал радостно плясать по лицу спящего. Но тут тот открыл глаза и лучик поразился их необычному, изумрудно-зеленому цвету. Никогда и нигде не видел лучик такого цвета. Так бы и любовался этими глазами лучик, но тут его позвали его собратья и он побежал будить других обитателей этого замка. Открыв глаза, Гарри несколько минут пытался понять, что заставило его проснуться. Последнее, что он помнил, как они с Джинни сидели вот на этом диване и тихо о чем-то разговаривали. Первой уснула девушка. А он просто любовался ею в отсвете потухающего камина. И когда уснул, он не помнил. Подавив зевок, парень потер глаза и посмотрел на часы. Пять утра. Черт подери! Смирившись с ранним пробуждением и тем, что такой приятный сон был прерван, Гарри сделал попытку подняться. Только теперь он почувствовал, что на его левом плече кто-то лежит. Скосив глаза, он обнаружил сладко спящую Джинни, доверительно прильнувшую к нему. При виде ее у юноши сразу потеплело в груди и приподнялось настроение. Осторожно освободив руку, чтобы не разбудить теперь уже свою девушку, Гарри встал и с удовольствием размял затекшую после сна в неудобной позе спину. Еще минуту полюбовавшись спящей девушкой, он аккуратно поднял ее на руки и с помощью огня перенес их в спальню девушек 5 курса. Вычислив постель Джинни (только ее была не расстеленной), он тихо положил ее на кровать. Взмахом руки создав покрывало, Гарри прикрыл так и не проснувшуюся Джинни, нежно прикоснулся губами к ее и исчез тем же способом, каким тут и появился. А Джинни обернулась на другую сторону, еще плотнее закуталась в покрывало и прошептала в пустоту: – Гарри… Герой ее снов тем временем появился в гостиной. – Добби! – позвал он, растирая шею, которая неприятно ныла. – Да, мастер Гарри! – тут же возник перед ним домовик, смешно опустив уши и преданно смотря в глаза. – Где ты поставил мои вещи? – В спальне 6 курса, мастер, возле вашей кровати. Я не знал, где будет хотеть спать мастер, поэтому и поставил Ваши вещи там. Я поступил плохо? – мордочка эльфа приняла несчастное выражение. – Нет, нет, что ты! Ты поступил правильно! – поспешил переубедить домовика Пендрагон, опасаясь, что тот решит себя наказать и приступит к этому тут же, в гостиной, перебудив половину факультета. – Мне все равно, где спать. Да и появляться я там буду редко. Спасибо тебе, Добби. Можешь быть свободен. Я позову тебя в случае необходимости. Добби поклонился, при этом его уши чуть не коснулись земли, и исчез. Тяжело вздохнув, Гарри медленно направился к лестнице, ведущей к спальням мальчиков. Причин тому было две – ему иногда надоедало переноситься с помощью своей силы, а хотелось пройтись пешком. Да и ко всему прочему, он пытался как можно дольше оттянуть момент появления в комнате, где он провел столько приятных вечеров, общаясь с друзьями, в особенности с Роном. Но все когда-либо наступает. Открыв дверь комнаты, он минуту напряженно вглядывался внутрь, пытаясь разглядеть хоть что-то в царившем здесь полумраке. Потом на ощупь и по памяти двинулся к своей кровати. Порывшись в сундуке, который стоял около изножья кровати, он взял все необходимые вещи, поморщился от громкого храпа Рона, и, недовольно посмотрев в сторону кровати бывшего друга, вышел в ванную комнату. Наскоро умывшись и почистив зубы, юноша переоделся в спортивный костюм. Приближаясь к выходу из замка, Гарри тихо проклинал любимую тетушку, приучившую его вставать в несусветную рань ради утренней пробежки. Вот как было бы приятно сейчас закутаться в теплое одеяло и тихонечко отойти в царство Морфея! Но нет, рефлекс выработался. Хочешь, не хочешь, а вставай и иди бегать, разминаться, принимать холодный душ… А потом уже завтрак. Мерлин, и зачем? В квиддич он играть больше не будет. Фехтовать тут не с кем. Ну, разве что он действительно помирится с Малфоем… Заодно будет возможность проверить, правда ли, что всех аристократов обучают фехтованию и восточным единоборствам. Потому как до сих пор Драко никаких подобных умений не проявлял. Вон, даже Грейнджер без проблем ему врезала! А уж сколько раз они с Уизли Малфоя били… Нет, все-таки мало верится в его скрытые умения. Открыв, наконец, входные двери, Гарри поморщился от повеявшей прохлады. Собрав мысли в кучку и мотивировав себя будущим плотным и вкусным завтраком, парень медленно побежал в сторону озера. Радовало только то, что все нормальные и не очень люди в такое время спят, и его разминки никто не увидит. А впрочем… Какое ему до этого дело? – А ты позер, – насмешливо раздалось из-за спины, Гарри, как раз наклонившийся вниз, чуть было не сделал незапланированный кувырок вперед, в озеро. Тихий смех окончательно испортил и без того не самое радужное настроение. – Да, видимо это заразно! – резким тоном ответил он, поворачиваясь лицом к веселящейся девушке. – Одна встреча с тобой – и такие перемены в характере! Тебе не говорили, что тебя стоит изолировать от людей? – Говорили, – радостно кивнула та, широко улыбаясь. – И не раз. – Не похоже, что это подействовало, – пробурчал Гарри, окончательно смирившись с загубленным днем. – Ну почему же… – Мора, подобрав подол и сняв босоножки, босиком подошла к крутому берегу озера. – Разве будет лучше, если я сейчас обижусь и уйду? – Хм… Ты хочешь услышать правду? – А правда у каждого своя, – пожала плечами девушка, садясь на землю. – Платье запачкаешь, – заметил Гарри, взглянув на белое, расшитое синим по подолу и лифу платье. – И не надейся, – фыркнула Мора, похлопав рядом с собой. – Присаживайся, вижу же, что у тебя много вопросов. – Конечно, много. Учитывая, что я еще не переварил то, что ты вчера на меня вывалила… – Это уже исключительно твои проблемы, – усмехнулась она, срывая одну травинку. – Ну да… Не хочешь пояснить, кто такая Элейна Эмрис? – ехидно сощурившись, спросил парень. – О! Моя прабабушка. Красавица! Все говорят, что я на нее похожа… – наигранно смутившись, ответила Мора. Правда, лукавый блеск в глазах сводил на нет весь ее невинный вид. – То-то я думаю, чего Шляпа до сих пор ее боится… Мора хмыкнула. – Да, ты все правильно понял. – Что именно? – закатил Гарри глаза. – Что мы – потомки Мерлина. И да, мы с тобой родственники, если ты это хотел узнать. – Вообще-то я хотел узнать, что стало с Вивиен… – задумчиво пробормотал парень, тоже сорвав травинку и засунув ее в рот. – А что с ней станется… – пожала плечами Мора, поворачиваясь к нему. – Вышла замуж за небезызвестного в определенных кругах Антиоха Певерелла, уехала вместе с ним на Авалон, родила сына, который предпочел побыстрее свалить с острова в реальный мир, где и нашел свою любовь. Его дочь стала Владычицей Озера и Хранительницей Каледвульха после Вивиен, а внучка обучалась в Хогвартсе, созданным ее «кузенами». А еще через три поколения родилась твоя покорная слуга. – Э? Но… за столько времени… только семь поколений? – Не забывай, что мы живем на Авалоне – в мире, где нет ни старости, ни смерти. Мои предки взрослели, но не старели. Это сложно объяснить… Время течет для нас, только когда мы здесь, в подлунном мире. – А ты? – Ну, я уже сказала, что мне двадцати пяти еще не исполнилось, – улыбнулась Мора. – Но ты и выглядишь на свой возраст. – Вот спасибо! – хмыкнула девушка, но пояснила: – Это потому, что я большую часть времени провожу в магловском мире. Школа, университет… Знаешь, не так уж много времени оставалось для того, чтоб навестить родственников. – А каникулы? – Ха! Сам поучись одновременно по двум разным специальностям на дневном и заочном отделениях, при этом стараясь разделить чужую и собственную жизни, обучаясь самостоятельно магии, живя в общежитии! Посмотришь, как много времени остается на каникулах… И как хочется потратить его на семейные скандалы. – О! Прости, я не подумал, – смутился Гарри, вспомнив, что Мора говорила о себе вчера. – Да ладно. Просто закроем тему моей жизни до поры до времени. Сейчас твоя важнее. – Нет, подожди! Если ты тоже потомок Пендрагонов и Певереллов, то мы с тобой довольно близкие родственники, выходит? – Куда ближе, чем ты можешь подумать, – мягко улыбнулась девушка. – Я ведь тоже чистокровна, как и ты. Да и Том… – Стоп! С этого места поподробнее. И попонятней, не так, как вчера, ладно? – Ну-у… Ладно, попробую, – теперь усмешка была лукавой. – Изначально чистокровность значила нечто иное, чем сейчас. Поэтому ты – чистокровен, а вот Джеймс Поттер – нет. Чистокровность – это не магическая кровь, а кое-что другое. Кровь предков. У тебя в жилах течет только кровь Певереллов и Пендрагонов, как если бы ты был ребенком Игнотуса и Нинианы, так же было и с Годриком. Будто прочих предков нет. Поэтому фактически ты даже не сын Джеймса и Лили – у тех кровь другая, разбавленная, а ты – Наследник. Ты таким родился, а вчерашний ритуал полностью расставил все по своим местам. Сейчас в тебе, как ты и сам сказал, нет ни капли крови Поттеров или Эвансов. Только истинная, чистая кровь предков. Ты первый после Годрика, кто оказался этого достоин. Только в отличие от него, ты свое наследие принял, а ему самому было достаточно того, что он имел. В частности, Хогвартса. Даже твой цвет глаз достался тебе не от Лили, как ты привык думать, а от Гвенвифар и Нинианы. То есть, конечно, за стеклами очков твои глаза были такого же цвета, как у твоей «матери». Вот только сейчас, не скрываемые ничем, они намного ярче – сам проверь, если хочешь. Достаточно в зеркало заглянуть. «Потомков много, а Наследник – один», – никогда не слышал такую фразу? – А ты? – Я тоже чистокровна, но у меня в роду все такие. – Ладно, будем считать, что я что-то понял, – сказал Гарри, не обращая внимания на насмешливо поднявшую бровь девушку. – Но ты еще сказала… О! Ты сказала, что Элейна обучалась в Хогвартсе, созданном ее «кузенами». Один «кузен», как я понимаю, Годрик Гриффиндор, а второй? Салазар? – Угу. – Но каким образом? – Гарри, сказки нужно читать. – Что? – травинка выпала изо рта опешившего парня. – То, – передразнила его Мора. – Ох, как же с вами, детьми, сложно… Знаешь, почему «чистокровки» и «маглорожденные» никогда не поймут друг друга? – Потому что чистокровные маги – снобы вроде Малфоя, – сухо ответил Гарри. – Нет, мой милый. Аристократы как-раз-таки очень умные люди, которые о магловском мире знают много. Те же министерские машины – их предложил использовать, к твоему сведению, именно Люциус Малфой, а не какой-нибудь маглорожденный волшебник. Непонимание же возникает с самого раннего детства – потому что личность формирует среда обитания и воспитание, а не только набор генов. Воспитание же начинается именно со сказок. Детских, наивных, милых рассказах с моралью, объясняющих, что хорошо, а что плохо. А вот сказки в магловском и магическом мирах очень разные… – Мора вздохнула, поудобнее устроилась на земле. – В частности, в волшебном мире есть одна забавная история о дарах смерти. Сам потом найдешь в библиотеке, книжка называется «Сказки барда Бидля». Если кратко – жили-были три брата, которые повстречали Смерть и вытребовали у нее себе подарки. Старший, Антиох Певерелл, пожелал самую могущественную палочку, средний, Кадм, – камень, позволяющий воскрешать мертвых, а младший, Игнотус, – мантию-невидимку. Как тебе уже известно, это полный бред, потому что мантия принадлежала не Игнотусу, а Артуру. Что касается Антиоха – палочка была, но созданная им самим. Собственно, палочка и сейчас есть, правда, не знаю у кого… Впрочем, меня это не сильно интересовало. Кадм же – предок Салазара Слизерина. Воскрешающий камень – творение друидов. Камушек из Авалона. Антиох, когда перебрался на остров вечной молодости, подарил его брату, чтоб иметь возможность с ним связаться, где бы тот ни был. Потом мы наши другой способ следить за жизнью в реальном мире, но это к делу не относится. – То есть… Существует вещь, способная воскрешать мертвых? – Не совсем. Камень не воскрешает умерших – он лишь вызывает их души. Вспомни третье задание Турнира Трех Волшебников. – Призраки-тени… – пробормотал Гарри. Мора коротко кивнула. – Стоп. Если Кадм Певерелл – предок Слизерина, значит, Волдеморт… – Том Реддл – тоже наш кровный родственник. Он тоже чистокровен, поэтому и является одним из самых сильных магов мира. Просто он псих, ну да в этом и вина Дамблдора имеется, и с папашей парню не повезло… И вот из-за этого-то родства Том и не смог убить тебя пятнадцать лет назад. Потому что кровь у вас одна. Вы приходитесь друг другу кем-то вроде кузенов, а Певереллу не так легко убить другого Певерелла, ведь в нас течет кровь друидов, а не простых магов. Я же для тебя вообще как родная сестра. – Всегда знал, что мне ужасно не повезло с семьей, – поморщился парень. – Эй, я бы попросила! – Ладно-ладно, молчу! Дал же Мерлин… сестричку… – Именно Мерлин, заметь! – рассмеялась Мора. Гарри подавил готовую сорваться фразу. Не смотря ни на что, это было приятно – знать, что ты не один. Он всегда мечтал о семье, и это лето ему ее подарило. Теперь у него есть тетя и надежда наладить отношения с ее мужем и сыном. И старшая сестра. Немного чокнутая, но все же… Откуда-то он знал, что Мора всегда будет рядом. И что она на его стороне – независимо от остальных друидов. Сейчас же она здесь, верно? – Я не всегда смогу быть рядом, – тихо сказала девушка в ответ на его мысли. – Иногда… Мне нужно будет уходить. Поэтому я и хочу, чтоб ты как можно скорее собрал свой двор. Тогда я смогу быть спокойна за тебя, зная, что рядом люди, которые не предадут. – И Малфой, – не смог удержаться от гримасы гриффиндорец. – И Драко Малфой, – согласилась Мора. – Его род принес клятву верности Артуру многие столетия назад. Он не предаст тебя. Ни он, ни его семья. Клятва тебе превыше клятвы Лорду. – То есть… – Гарри не мог поверить в свою удачу. – То есть, я могу с ним и не мириться? Если он все равно мой вассал… – Скажи, кого ты хочешь видеть рядом с собой – безразлично выполняющих приказы слуг или преданных до смерти друзей? Тех, кто будет ползать пред тобой на коленях, целуя твою мантию, как Пожиратели Смерти, или тех, кто будет стоять рядом, с готовностью умереть за тебя при необходимости? – Вторых, конечно! – А по твоей предыдущей фразе так не скажешь. – Но это же… Это же Малфой! Слизеринец, ненавидящий маглов и считающий себя выше всяких там «магических существ»! Пусть даже именно Люциус Малфой предложил пользоваться магловскими машинами, но ты бы видела, как они относятся к эльфам! А великанам и оборотням? Даже твои любимые кентавры для них – говорящие жеребцы, не более. – Глупости, – отмахнулась Мора. – На счет ненависти к маглам и магическим существам… Бред. Домовых эльфов аристократы действительно считают не более чем рабами. Но, по сути, так оно и есть. Такова природа эльфов – это цена за предательство их предков. Домовики зависят от своих хозяев, только подчиненный кому-то эльф может пользоваться магией, без хозяина они не выдерживают больше нескольких лет. Лишь верная служба способна искупить грех их народа. И они это знают. Ты не интересовался, почему эльфы служат лишь древним чистокровным семьям? Дело не в деньгах и положении в обществе, а в искуплении вины. Впрочем, сейчас не время для экскурса в историю. – Нет, подожди, раз уж начала… – Потом, Мэлвин! Ты интересовался Драко. Я отвечу. Что тебе в нем не понравилось? Он единственный, кто хотел дружить с тобой, даже не зная твоего имени! – С чего ты взяла? Он подошел ко мне с предложением дружбы именно потому, что я – Мальчик-Который-Выжил! – Я говорю о вашей первой встрече в магазине мадам Малкин. – Он ничего не говорил тогда о дружбе. Трепался, как Дадли, выхваляясь. «Папа покупает учебники, мама выбирает палочку…» – скопировал юношу манерную речь соперника. – А ты никогда не думал, что он просто нервничал? Ему было одиннадцать, как и тебе. И если ты от нервов двух слов связать не мог, то он – наоборот. К тому же, для него тоже все это было внове. Или ты полагал, что у него друзей – весь волшебный мир? – судя по выражению лица Гарри, он именно так и думал. Мора покачала головой. – Мэлвин, ты этим летом учил то, чему аристократы волшебного мира посвящают свое детство. Генеалогия магических родов, история магии, контроль над стихийной магией, традиции, этикет, танцы и языки – это лишь малая часть того, что должен знать чистокровный маг. Помимо этого, они изучают магловские общеобразовательные предметы – историю, английский язык и литературу, математику, основы химии и физики… За всем этим у детей-магов просто нет времени на игры со сверстниками. – Но ведь Малфой явно знал Кребба и Гойла еще до Хогвартса, – отчаянно цеплялся юноша за привычные стереотипы. – Он был с ними знаком, так же, как и с остальными слизеринцами и многими райвенкловцами. На приемах, устраиваемых взрослыми, дети тоже присутствуют. Но короткие встречи не означают дружбы. Поэтому когда Драко тебя увидел, он… полагаю, он тебя пожалел. Ты выглядел не слишком-то счастливым. На приемах он тебя не видел, из чего сделал вывод, что ты полукровка, учитывая, что ты сказал, что родители твои были магами. Могу представить, как его удивил твой внешний вид! Но дело даже не в этом. Он понятия не имел, как следует общаться с детьми. Он привык всегда следовать правилам этикета, вбитым на уровне инстинктов, и впервые он оказался в ситуации, когда эти правила можно отбросить. Мальчик растерялся. Так же, как и ты. – А потом он оскорбил Рона! – Гарри и сам понимал, что говорит глупости, и его упрямство только веселит Мору, но ничего не мог с собой поделать. – И чем он оскорбил твоего «лучшего друга»? Правдой? Напомни мне хоть один случай, когда «скользкий слизеринец» соврал? – Дуэль. Он сам меня вызвал и не пришел, – хмуро ответил Гарри. – Вообще-то он был уверен, что ты не придешь. Знаешь, нарушать правила на первом курсе… Это как-то слишком, не находишь? К тому же, он не лгал. Он намеривался пойти, но слизеринские старосты намного ответственнее относятся к своим обязанностям. – А в прошлом году? Он пытался нас задержать в кабинете Амбридж! – возмутился было гриффиндорец, но, стоило ему произнести эти слова, как весь задор куда-то исчез. – Он пытался нас задержать? – севшим голосом спросил он. – Думаю, да. Могу предположить, что Люциусу Малфою совсем не улыбалось командовать операцией по поимке детей. Полагаю, он предупредил сына, чтоб тот не позволил тебе покинуть замок. Тогда и у Лорда никаких претензий бы не было, и с министром проблем не возникло. А так ему пришлось снова откупаться от Фаджа, чтоб не попасть в Азкабан. За Круциатусы Волдеморта я промолчу. – Ох… – выдохнул Гарри. – Я идиот, да? – Нет, – Мора ласково взъерошила парню волосы. – Просто ты привык доверять людям, и очень плохо в них разбираешься. Ты слишком молод, а знания Основателей касаются лишь магии. – Плохо в них разбираюсь… – повторил юноша. – Я же видел, как ловко Гермиона умеет врать! Еще тогда, на первом курсе, когда она соврала МакГонагалл о тролле… Даже выражение глаз… Я видел – и ничего не заподозрил! – Потому что ты хотел им верить. Ты попал в сказку и боялся ее разрушить. Если бы ты узнал, что твои родители живы, еще два года назад – ты бы простил. Потому что слишком боялся снова остаться один. А сейчас уже слишком поздно. – Но я же не один, правда? – Конечно, правда, – улыбнулась девушка, притягивая Гарри к себе в объятья. – У тебя есть твоя тетя. Савмак и ОЗОМовцы. Джинни. Невилл. Дин. Луна. Я. А скоро и другие – те, кто верит в тебя, а не в директора. Таких много. Просто тебе нужно будет найти их среди безразличной толпы. Это нелегко. Но ты сильный, Мэлвин. Ты справишься, я знаю. – Почему Мэлвин? – тихо спросил Гарри, не отстраняясь. – Потому что лидер, – Мора заглянула ему в глаза. – Я бы хотела оградить тебя от этого, забрать на Авалон, где никто не причинит тебе боли, но я не могу. Это твоя жизнь и ты должен учиться разбираться с ней. – Это слишком сложно… – Ничего в этом мире не достигается легким путем. «Помните Седрика Диггори», – прошептала Мора задумчиво. – Дамблдор и сам, вероятно, не понял, что он натворил, произнеся эту речь. – «Когда наступит время выбора между чем-то правильным и чем-то легким, помните Седрика Диггори», – произнес Гарри. – Я помню… – Не только ты. – Хорошо, что не только, – закрыл глаза парень, позволяя себя на какое-то мгновение просто не думать. – За что ты ненавидишь Дамблдора? – А за что мне его любить? – Мора разжала объятья, выпуская юношу из кольца своих рук. – Именно благодаря нему началась вражда между Слизерином и остальными факультетами. – Но разве это не со времен самих Основателей? – Нет, тогда поссорились Салазар и Годрик, но после ухода первого со школы они десять раз успели помириться. Ты же видел их, ты получил их знания. Разве Салазар был темным магом? Разве он желал уничтожения маглорожденных? – Нет, – признал Гарри. – Но откуда тогда появилась легенда? – Время стирает причины и следствия. Тайная Комната была создана для охраны замка, на случай, если заклятия падут, чудовища должны были защищать школу. – Чудовища? Их много? – Каждый Основатель создал свою Комнату и спрятал ее от остальных, – кивнула Мора. – Не забывай о том, что за время тогда было – инквизиция, костры, уничтожение всех «во благо святой церкви». Конечно, в учебнике написано, что маги не сгорали… Выкинь тот учебник куда подальше. Умирали и маги, и маглы. А маглорожденные несли опасность – не сами по себе, нет. Но они возвращались домой, делились радостью обучения с родителями, те могли проболтаться… и снова – пыточные камеры, речки, костры. Все усилия Основателей были во благо защиты студентов. – Ну, хорошо. Я понимаю, что со временем истинные мотивы Салазара забылись. Но причем тут Дамблдор? Он относительно недавно стал директором и он постоянно призывает всех к миру… Не то чтобы я его оправдывал, но… – Дамблдор начал все еще в бытность учеником. Очень тонко играя, манипулируя людьми, он добивался власти над ними. Савмак же нарыл тебе кучу информации про директора! – Ну да, я в курсе его семейной драмы. Но… Ты же не хочешь сказать, что это он убил сестру? – Не хочу. Не знаю. Мне нужно как минимум воспоминание одного из свидетелей той истории, чтоб говорить наверняка. Впрочем, даже того, что нам известно, достаточно, чтоб подмочить репутацию «великого светлого мага». Скажи Рите не останавливаться на достигнутом, пусть пишет статейки о директоре и дальше. Хоть что-то станет известно простым обывателям… – Ты уходишь от темы. – Прости, – короткая улыбка. – Дамблдор всегда вел свою игру. Тайную, ясную только ему, игру. Он делал слизеринцев отщепенцами, настраивая против них остальные факультеты, создавая условия, при которых гордые аристократы вынуждены были склоняться ниц пред власть имеющими. И, в конце концов, весьма логичен был финал – появление Темного Лорда, к которому присоединились слизеринцы, да и не только они, надо заметить. Само создание Волдеморта – еще один результат игры директора. Не знаю, зачем ему это надо было. Думаю, он и сам не понял, что сотворил своими действиями. Я полагаю, что Том Реддл должен был стать заменой Гриндевальду, еще одним побежденным Альбусом маньяком. Но не вышло… Потому что Дамблдор нарвался на мага более могущественного, чистокровного мага – даже сейчас, когда Салазар отрекся от него. Том куда сильнее… И куда безумней. Он достоин сожаления. – Мы еще вернемся к этой теме, – заметил Гарри, прищурив глаза. Он чувствовал, что Мора сказала далеко не все, что хотела, но ему надо было задать ей еще пару вопросов, а время завтрака приближалось. – Как пожелаешь, – безразлично пожала плечами девушка. – Что на счет моего имущества? – уточнять не имело смысла – она поймет, Гарри был в этом уверен. – Несколько домов тебе уже не принадлежат. Закрыт также счет, открытый твоими родителями для школы. И ты лишился доступа в сейф Поттеров. – Это имеет принципиальное значение? – Нет, – усмехнулась она, откинув упавшие на лицо пряди волос. – Теперь для тебя открыты еще два сейфа Певереллов и один – Пендрагонов, созданные моей прабабкой, когда «Гринготс» только открылся. Плюс несколько замков, закрытых от чужого взора, наподобие Камелота. Правда, не так надежно. Почти все они в Британии, еще один в Бретани и один – во Франции. – Мерлин, и когда мне с этим разбираться? – возвел Гарри глаза к небу. – Он тебя так не услышит, – заметила Мора, взглянув туда же. – Если хочешь, я поговорю с гоблинами, чтоб они начали восстановление старых поместий. – Было бы неплохо. – Вот и договорились. Если захочешь со мной пообщаться – сожми брошь и мысленно позови меня. Когда появится время, я приду. – Хорошо, – кивнул юноша. Мора поднялась на ноги, отряхнув платье. Как она и говорила, то осталось таким же белоснежным и даже не помялось. – Тебе пора идти, студенты начали собираться в Большом зале, – заметила девушка. – Не забудь, что сегодня твой декан составит тебе расписание. Ты можешь отказаться от некоторых предметов, если хочешь… Например, от ЗОТС. С Лили Поттер и Сириусом Блэком вы и так почти не будете пересекаться. Что делает в школе оборотень – даже для меня тайна. Прорицания не бери, лучше побеседуй с Фиренце с глазу на глаз. Этот кентавр, по-моему, только ради тебя в школе находится… В общем, я все сказала. Удачи тебе! – Подожди, – подскочил Гарри. – Кому я могу доверять помимо кентавров? То есть, со студентами я сам разберусь, а вот что с остальными? – Я пообщаюсь с оборотнями и подводными жителями. В принципе, народ фэйри за тебя в любом случае. А так… Советую тебе связаться с той вейлочкой, Флер Делякур. Шармбатон очень… оригинальная школа магии. В частности тем, что там имеют возможность обучаться все фэйри. И выпускники этой школы очень отличаются от твоих товарищей. В Шармбатоне до сих пор практикуют древнюю магию, что в свою очередь, весьма сильно влияет на мировоззрение там учащихся. Во всем мире мне известно лишь три подобных школы – во Франции, в России, и в Японии. – Но Флер встречается с Биллом Уизли! – Ты для нее важнее. Ты спас ее сестру, и как бы к этому не относился ты или твой бывший друг, для нее это важно. Долг жизни, помнишь? – Габриэль бы не убили… – Есть вещи хуже смерти. Но об этом тебе потом расскажут сами Делякуры, если захочешь. – Хорошо. Я подумаю над этим, – кивнул Гарри. – Что на счет тебя? Я могу кому-то рассказать о тебе? – Джинни, – задумалась Мора. – Пока только ей. Остальным, когда более-менее определишься с тем, кто друг, кто враг. Произнеся последнюю фразу, она взмахнула рукой в прощальном жесте и снова исчезла в озерных брызгах. Гарри после ухода Моры еще несколько минут сидел на берегу озера. Сегодняшняя тренировка и так уже была безнадежно испорчена, так что пытаться что-то делать не имело смысла. Тем более, после разговора с «сестричкой» парень и не в состоянии был выполнять необходимые упражнения – все-таки новая информация озадачивала. Подумать только! Он и Волдеморт – кузены! С ума сойти! Мало ему было, так еще и Волдеморт в родственниках нарисовался! – Всегда знал – с семьей мне не повезло, – пробурчал тихо юноша, поднимая лежавший рядом камешек и кидая его в озеро. Тот громко булькнул, спугнув нескольких лягушек, сидевших на валуне неподалеку. И что теперь делать? Как прикажете себя теперь вести? Заварил вчера кашу, теперь вот расхлебывай. Может, не надо было возвращаться? Но нет. Он бы потом сам себе не простил. Хоть это было и больно, возвращаться сюда, но здесь он дома, во владениях своих предков и здесь есть люди, верные ему, а не кому-то другому. Верные ему не только как Мальчику-Который-Выжил, но и как Гарольду Артуру Пендрагону, Наследнику трона Магической Великобритании. Осталось только понять, кто это и можно формировать свиту, как советовала Мора. Одного человека он уже знал. Но как наладить с ним нормальные, дружеские отношения, а не такие, которые базируются на понятиях сюзерен и вассал, Гарри не знал. Несмотря на то, что учились вместе пять лет, Драко Малфой был дня него загадкой. Он не знал, что тот любит, что ненавидит, к кому как относится. И как прикажете поступить? Час от часу не легче! Но ничего не поделаешь. Придется что-то делать, так этого не оставишь. Но пора бы уже и в замок возвращаться, за разговором с новообретенной «сестрой» Пендрагон и не заметил, как пролетело время и настало время подъема. Медленно, без особого желания Гарри поднялся с валуна, на котором сидел и потянулся. Уходить не хотелось. Хотелось вот так сидеть и любоваться озером, смотреть, как порхают птички и бабочки или как кальмар лениво плескает щупальцами по воде, когда какая-то зазевавшаяся птаха подлетит слишком близко к водной глади. Не хотелось возвращаться в замок, в эту атмосферу неприязни, обмана, подлости, которая душила, просто давила на тебя. Но выбора не было. Поэтому, бросив последний взгляд на озеро и успев заметить, как кальмар утащил под воду какую-то чересчур зазевавшуюся птичку, Гарри развернулся и неспешно подбрел к замку. Когда Пендрагон вошел в холл Хогвортса, там никого не было, кроме миссис Норрис, кошки Филча. Решив не дожидаться, пока здесь появится старый завхоз, Гарри прибавил шагу и уже пару минут спустя был перед входом в гостиную Гриффиндора. К счастью, Полная Дама теперь была на месте. Парень уже собирался произнести пароль, который вчера узнал от Джинни, как женщина склонилась перед ним в глубоком реверансе и произнесла: – Милорд, для меня честь служить Вам! – Благодарю Вас, миледи! – опешивший Гарри даже не сразу вспомнил, что положено говорить по этикету. Полная Дама засияла от счастья и открыла проход, даже не спрашивая пароля. Гарри, еще немного удивленный, вошел в гостиную факультета. Взгляды тех немногих, кто в это утро спустился уже вниз, сразу обратились к нему. Парень же, не обращая на них никакого внимания, молча прошел через всю комнату и поднялся по лестнице, ведущей к спальням мальчиков. Почти перед самой дверью своей спальни он столкнулся с Майклом Поттером. Они несколько секунд смотрели друг на друга, а затем Гарри продолжил свой путь. Он не видел, каким взглядом, полным злобы и ненависти, проводил его Поттер. Когда за Пендрагоном захлопнулась дверь, Майкл пошел дальше, придумывая различные планы мести братцу за то, что тот посмел отказаться от их рода, за то, что тот получил титул. Он, а не Майкл! Тем временем Гарри, даже не подозревавший о мыслях младшего Поттера, вошел в комнату. Взоры всех здесь находящихся тут же обратились к нему. Рон и Симус так и излучали враждебность, зато Невилл и Дин были искренне рады его видеть. – Здравствуйте, – поздоровался Гарри и намерился пройти к своей кровати, чтобы переодеться. Но тут произошло то, чего он никак не ожидал. Невилл и Дин, переглянувшись, одновременно присели на одно колено и, склонив головы, произнесли: – Приветствуем Вас, милорд. Для нас честь служить Вам! Примите нашу клятву верности! Клянемся никогда не предавать Вас, клянемся служить Вам верой и правдой, клянемся защищать Вас ценой собственной жизни! Наши тела, души и магия принадлежат Вам! И пусть сама магия подтвердит истинность наших слов! В воздухе ощутимо запахло озоном. Гарри чувствовал сердцем, что эти двое говорят правду. Магия же лишь подтвердила это. – Я принимаю вашу клятву. В комнате тут же поднялся небольшой ветер, подтверждающий, что вассальная клятва принята и подтверждена. Как только он улегся, Невилл и Дин обнаружили у себя на средних пальцах левых рук тоненькие ободки из золота с вязью рун. – Это символ вашей клятвы, – ответил Гарри на молчаливый вопрос своих друзей. Поддавшись внезапному порыву, он подошел к ним и резко обнял. – Спасибо вам! – прошептал он и отстранился. – Спасибо за всё! – и отошел к своей кровати. Взяв полотенце и средства личной гигиены, Гарольд направился в ванную. Проходя мимо Рона и Симуса, молча наблюдавших за происходящим, он не удостоил бывшего друга даже взглядом. Когда он вышел из ванны, в комнате уже никого не было. Вздохнув с облегчением – можно было спокойно переодеться, не слыша изумленных вздохов по поводу его фигуры, и так спортивно сложенной в виду занятий квиддичем, но после летних тренировок еще больше изменившейся, и шрамов, в результате этих самых тренировок полученых, Гарри подошел к сундуку. Открыв его, он задумался над тем, что одеть. Нет, он не сильно беспокоился по поводу своей внешности и не стал вертеться перед зеркалом часами, но ему нужно было соответствовать статусу Наследника, а одежда это подтверждала лучше всего. Свой выбор он остановил на приталенной классической черной мантии с серебряной вышивкой на манжетах и воротнике, приобретенной во время его путешествий, выгодно подчеркивающей его фигуру, черной же рубашке с серебряным галстуком, черных классических брюках и туфлях из драконьей кожи. Спустя полчаса, когда все уже собрались в Большом зале и неспешно завтракали, дверь вновь отворилась, впуская нового посетителя. Как только он вошел, со всех сторон послышались восхищенные девичьи вздохи и перешептывания. Не обращая ни на кого внимания, незнакомец медленным шагом направился к гриффиндорскому столу. – Гм-гм, – раздалось покашливания со стороны преподавательского стола. Дамблдор поднялся и, прищурившись, смотрел на посетителя: – Я прошу прощения, но кто Вы и что здесь делаете? – Дамблдор, я не сомневался в том, что у Вас старческий маразм, но не думал, что до такой степени! – насмешливо ответил парень. – Поттер, – утвердительно ответил директор. –Директор, не заставляйте меня полностью усомниться в Вашей компетенции! – жестко ответил Гарри. – Я же вчера называл свое имя и впредь попрошу обращаться ко мне только лорд Пендрагон в соответствии с моим статусом. – Что ж, лорд Пендрагон, думаю, Вам стоит приступить к завтраку. Занятия начнутся через пятнадцать минут, а у Вас еще не составлено расписание. – Думаю, с этим проблем не будет. Я бы хотел отказаться от Прорицания, Ухода за Магическими Существами и Истории Магии. Но хотел бы продолжить обучение по курсу Высших Зелий, если профессор Снейп согласится меня взять в свой класс, – легкий полупоклон в сторону Зельевара. – Что ж, лорд Пендрагон, я думаю, Вы сможете продолжить обучения в моем классе. Тем более что по результатам СОВ Вы набрали необходимые баллы, – ответил ему Снейп. – И не забудьте, мой урок у Вас сегодня первый. – Спасибо, профессор Снейп. Так же я бы хотел обучатся дальше Высшим чарам, Трансфигурации, ЗОТС, Травологии и… И все. Я надеюсь, мои результаты СОВ позволяют мне продолжать учебу по выбранным предметам, профессор МакГонагалл? – осведомился он у своего декана. Посмотрев что-то в своих записях, профессор трансфигурации ответила: – Да, Ваши СОВы позволяют Вам обучатся по выбранным предметам, мистер Поттер, извините, лорд Пендрагон, – поспешно исправилась заместитель директора, заметив взгляд Гарри. – Замечательно. И еще одно – я желаю обучаться в классах Древних Рун и Нумерологии. – Но Вы не учились этим предметам в предыдущие годы, – возразил Дамблдор. – Да, но я хоть в этот момент могу сдать СОВы по этим предметам. – Раз Вы так уверены в собственных силах и знаниях, то мы сообщим в Отдел образования в Министерстве о том, что Вы изъявили желание обучаться по этим предметам, и пошлем запрос о сдаче экзаменов по ним. Если в Отделе не будут против, то мы сообщим Вам дату экзаменов, – сказала МакГонагалл. – Вот и отлично! – хлопнул в ладони парень. – Проблема решена. Теперь можно и к завтраку приступить. Он подошел к тому месту, где сидела Джинни и поцеловал ее в щеку. Девушка мило покраснела и спросила: – Зачем ты это сделал? – Что? – переспросил Гарри, усаживаясь возле нее и накладывая себе в тарелку яичницу с беконом. – Поцеловал меня в щеку на глазах у всех. – А что, нельзя? Или тебе не понравилось? – повернулся к ней парень. – Понравилось, просто… – Что? – Ну…. Теперь все будет это обсуждать. А о тебе и так уже столько слухов ходит. – Милая моя, – рассмеялся Гарри. – Не переживай об этом! Не обращай на них внимания. Они просто завидуют. Каждая бы хотела быть на твоем месте, или каждый на моем. Я просто заявляю, что ты моя, я тебя никому не отдам, а если хоть кто-то посмеет что-то тебе сделать, он сильно об этом пожалеет. И не волнуйся. Пусть говорят, что хотят. Главное, нам хорошо вдвоем. Ведь так? – Да, ты прав, – улыбнулась Джинни и сама поцеловала Гарри в щеку. – Я заявила свои права на тебя! – ответила она на недоуменный взгляд парня. Они несколько секунд просто смотрели друг на друга, а потом тихо рассмеялись. А с другого конца стола за ними внимательно наблюдали две пары глаз. – Чертов Пендрагон! – горячо шептал Рон Грейнджер на ухо. – Как только он появился сегодня с утра в комнате, все пошло наперекосяк. Я думал, что он-то уж точно не будет ночевать больше в спальне. Ан нет! Он все еще живет вместе с нами. Хорошо хоть, этой ночь его не было в спальне. Можно было спокойно спать, не опасаясь, что он тебя убьет ночью. – Почему ты так уверен, что он что-то сделал бы с тобой? – спросила его Гермиона, спокойно отрезая кусочек бекона и накалывая его на вилку. – Ты видела его взгляд тогда, возле кабинета директора? – вопросом на вопрос ответил Рон, наблюдая за манипуляциями подруги. – Или вчера, когда он смотрел в нашу сторону? – Да, – содрогнулась Грейнджер, вспоминая, какой холодной яростью и ненавистью веяло от их бывшего друга вчера, когда он разговаривал с ней. – Пожалуй, ты прав, хорошо, что его не было вчера в спальне. – Вот-вот! – согласно поддакнул Рон, проглатывая ложку овсянки. – Но где он тогда вчера был? – спросила гриффиндорская заучка и ткнула вилкой с наколотым на нее кусочком бекона в сторону Рона. – Не знаю, – пожал тот плечами и сглотнул, наблюдая за тем как покачивается на вилке мясо. – Он мне не отчитывается. – И узнать нам не у кого! – Грейнджер наконец отправила несчастный кусок свинины в рот. Рон проводил его задумчивым взглядом. – Спрашивать самого Пендрагона – чистой воды самоубийство…. – задумчиво протянул Рон, размазывая кашу по тарелке. Есть ему абсолютно перехотелось. – Ты прав, – ответила ему Грейнджер, отрезывая еще один кусочек бекона и отправляя его вслед за первым. В это время с той стороны, где сидели Пендрагон и сестра рыжика, раздался тихий смех. Уизли и Грейнджер одновременно посмотрели на них и увидели, что Гарри и Джинни счастливо улыбаются, смотря друг другу в глаза. – Она повеселела, как только он появился, – протянула Гермиона, наблюдая, как Гарри наливает Джинни чаю. – Я боюсь, что он плохо на нее повлияет. – Ты хочешь сказать, что он собьет ее с пути истинного? – ужаснулся Рон. – Да, Рон, именно это я и хочу сказать! – Но тогда он может это сделать не только с ней! – воскликнул рыжик, привлекая внимание недалеко сидящих гриффиндорцев. – Что ты имеешь в виду? – спросила его Гермиона, оглядев грозным взглядом обернувшихся на восклицание рыжика. – Сегодня утром, когда Пендрагон вернулся в комнату, что-то произошло, – заговорщицки прошептал Рон, поближе наклоняясь к подруге. – Что? Да не тяни кота за хвост, рассказывай! – шепотом воскликнула Грейнджер, сгорая от нетерпения. – Когда он вошел в комнату, Невилл и Дин принесли ему вассальную клятву! – сообщил ей рыжик с довольным видом. – И что это значит? – не поняла девушка. – Это значит, Грейнджер, что Наследник собирает свиту и ему уже принесли вассальную клятву. То есть, его признали как Наследника. То, что это сделали представители двух древних аристократических семей, только подтверждает это, –протянул сзади нее презрительный голос. Малфой, а этот был именно он, удивленно распахнул глаза: – Странно, что ты этого не знала! Его верные приспешники Кребб и Гойл радостно загоготали, а Панси лишь мерзко ухмыльнулась: – Оказывается, гриффиндорская заучка знает далеко не все. – Пойдем отсюда, милая. Нечего здесь находиться дальше. Еще заразимся гриффиндорской тупостью, – Драко смерил Уизли и Грейнджер насмешливым взглядом и удалился. – Мерзкий хорек! Ну, пусть он мне попадется! Я из него котлету сделаю! – пыхтел Рон, сжимая и разжимая кулаки в ярости. – Рон, успокойся. Лучше подумай над тем, что сказал Малфой, – попыталась успокоить своего друга девушка. – А что над этим думать? Он снова нас оскорбил! – Нет, ты не понял. Он сказал, что Гарри собирает свиту и его как Наследника уже признают древние роды. – Вот ведь… – Об этом надо сообщить профессору Дамблдору! – воскликнула Гермиона, подскакивая и подхватывая свою сумку. – Давай, быстрее! – Ты куда? – Мы должны все это немедленно рассказать! Но в этот самый момент прозвенел предупреждающий звонок, сообщающий, что до начала занятий осталось несколько минут. Весь преподавательский состав, находившийся в зале, а это всего несколько человек, в том числе и Дамблдор, поднялся и вышел через маленькую дверцу позади стола преподавателей. – Профессор Дамблдор! Профессор Дамблдор! – закричала Грейнджер, пытаясь остановить директора и обращая на себя внимание всех оставшихся в зале учеников. Но Дамблдор ее не услышал и вышел из зала. – Успокойся, – подошел к ней сзади Рон и приобнял за плечи. – Пойдем лучше на уроки. – Но… – попыталась возразить Грейнджер. – Пойдем. Я не думаю, что это настолько важная информация, что ее нужно сообщать немедленно. – Хорошо. Пойдем, у нас 2 минуты, – и Гермиона направилась к выходу из зала. Гарри и Джинни вышли из Большого зала за несколько минут до звонка. – Какой у тебя сейчас урок? – спросил парень у девушки, провожая ее к лестнице. – Трансфигурация, а потом двойное зельеварение, – ответила та, ступая на первую ступеньку и поворачиваясь к Гарри. – У тебя? – Зельеварение, Чары и Трансфигурация, – ответил ей Гарри, притягивая девушку к себе поближе. Так они простояли до самого звонка. – Я должна бежать, – прошептала Джинни, нехотя отстраняясь от Пендрагона. – Я буду скучать по тебе, – прошептал в ответ Гарри. – И я. – Увидимся на обеде, – Гарри нежно коснулся ее губ своими и подтолкнул. – Беги, а то опоздаешь. Девушка побежала вверх по лестнице. Наверху она остановилась и помахала Гарри рукой. Он в ответ послал ей воздушный поцелуй. Джинни улыбнулась и побежала дальше. Как только она скрылась из виду, Гарри направился к входу в подземелья. Когда он подошел к классу зельеварения, там еще никого не было. Парень устало прислонился к стене. Утренний разговор с Морой, вассальная клятва от Невилла и Дина, изматывающий разговор с МакГонагалл и Дамблдором – не лучшее начало дня. Хорошо хоть, Джинни рядом. Не будь ее, Гарри не знал, что бы с ним было. Наверное, он бы сошел с ума. Но что его ждет дальше, если начало такое? Мерлин помоги! В этот самый момент послышался гул приближающихся учеников. Гарри нехотя раскрыл глаза и с большим трудом отлепился от стены. Мерлин, все только начинается, а он так устал. Что же будет дальше? Спустя полминуты из-за поворота показался Драко Малфой. Кроме него, из Слизерина на курс Высших Зелий прошли Блейз Забини и Теодор Нотт. Сразу за ними шли райвенкловцы Майкл Корнер и Терри Бут, и хаффелпафцы Ерни Макмиллан и Сьюзен Боунз. Из гриффиндорцев обучение зельям продолжили Гермиона Грейнджер («Кто бы сомневался» – мысленно хмыкнул Гарри) и Парвати Патил. Слизеринцы сразу подошли как можно ближе к дверям класса. Остальные остановились метрах в двух. Гарри очутился как бы посредине. Впрочем, ему было все равно. Обе стороны о чем-то перешептывались, то и дело поглядывая на него. И если со стороны слизеринцев и райвенкловцев это были любопытствующие взгляды, то со стороны гриффиндорок – полные ненависти. Одни хаффелпафцы никак не выражали своего отношения к бывшему Поттеру. Тут прозвенел звонок, объявляющий о начале уроков. В тот же миг дверь класса открылась и в проеме появился профессор Снейп. – Прошу в класс, – холодно сказал он, обводя все внимательным взглядом. – Вам нужно особое приглашение? – язвительно обратился он к группе, стоящей чуть дальше от входа. Гарри зашел последним. Когда он проходил мимо Зельевара, они на миг встретились глазами. И в них юный Пендрагон прочитал ожидание, оценку его и еще что-то, чего он так и не смог понять. Войдя в класс, Гарри увидел, что сесть он может либо возле гриффиндорок, что в его планы не входило, либо возле слизеринцев. Секунду поколебавшись, Гарри направился к столу, за которым сидели слизеринцы. Свободное место было только возле Малфоя. Увидев, то возле стола кто-то стоит, Драко поднял голову. Кого-кого, но Наследника он тут не ожидал увидеть. Они встретились глазами. Спустя секунду Драко подвинулся, освобождая место. Гарри сел и обратил свой взор на преподавателя. Драко несколько мгновений молча изучал его, а потом тоже повернулся в сторону зельевара. Снейп же, с интересом наблюдавший за развернувшейся сценой, увидев, что все расселись, закрыл дверь и прошествовал к своему столу. – Итак, – начал он тихим, чарующим голосом. – Вы те, кто на СОВах удосужился набрать необходимые баллы, чтобы пройти в мой класс и продолжить изучение Высших Зелий, что выгодно отличает вас от той толпы неумех, которые являются вашими одноклассниками. Высшие зелья – это не те декокты, которые вы изучали до этого времени. Теперь вы научитесь варить что-то большее, чем просто зелья. Вы сможете приготовить смерть, закупорить жизнь, пленить удачу или присвоить чью-то любовь. Но чтобы уметь все это, мало бездумно следовать указаниям учебника. Вы должны почувствовать зелье, понять его, привнести что-то свое. И только в таком случае можно достигнуть успеха. Снейп бесшумно прохаживался между рядами, глядя на учеников. Голос его был тихим и безэмоциональным, но студенты ловили каждое слово, наученные горьким опытом. – Вы должны зарубить себе на носу, что с этого момента мои требования к вам становятся выше, а любое нарушение правил будет караться жестче. Вам не пять лет и вы должны понимать, что зелья, которые мы будем проходить теперь – не безопасные снадобья от прыщей, они не относятся к разряду развлечений. За каждый использованный вами ингредиент вы будете отвечать лично передо мной. Мисс Грейнджер, я скажу, когда нужно записывать, – профессор остановился возле стола, за которым сидели гриффиндорки. Гермиона, до этого записывавшая каждое слово Снейпа, вздрогнула и отложила перо. – Вот так. Зелья, которые вы будете варить, вы будете сдавать мне. И храни вас Мерлин, если я узнаю, что образцы некоторых из них вы вынесли из кабинета. Провинившийся тут же будет выгнан из класса без права возвращения. Вам все понятно? – грозно спросил он, подойдя к своему столу, резко развернувшись, от чего полы его мантии взметнулись, словно крылья, и сложил руки на груди. Послышался согласный гул. Ученики кивали, не решаясь задавать вопросы. – Что ж, сегодня у нас будет лекция. Вы запишете основные термины и понятия, связанные с курсом, который начинаете изучать. Я также подам вам несколько рецептов простейших зелий, которые входят в программу вашего обучения. В следующий же раз вы будете варить одно из зелий, которое мы сегодня будем разбирать. Приступаем. Итак, понятие «Высшие зелья» включает у себя… Драко пропустил мимо ушей всю речь учителя. Ее он слышал уже неоднократно, пусть и другими словами. Впрочем, суть от этого не менялась. Северус Снейп, являясь одним из лучших друзей отца, был частым гостем у них в поместье, поэтому маленький Драко не раз слышал от этого хмурого человека, пропахшего разными снадобьями, о том, что за наука зельеварение. В детстве Драко называл Северуса дядей, да и сейчас его отношение к самому строгому преподавателю Хогвартса не изменилось. Не будь родители Драко приверженцами древних традиций, Снейп стал бы его крестным. Так что теперь парень мог со спокойной душой поразмыслить о своем. Северус его в любом случае не тронет. А если бы и спросил… Что ж, Драко расскажет ему все, что знает о высших зельях. Но это меньшая из проблем. Сейчас младшего Малфоя больше волновало другое, а именно то, что он услышал утром от Грейнджер и Уизли. Пендрагон собирает свиту. И ему уже принесли клятву. И подумать только, это были Лонгботтом и Томас! Один – двух слов связать нормально не может, а другой вообще полукровка. И что, что его мать из древнего рода Превенсов, тоже ведущих свой род от одного из рыцарей стола? Отец-то у него магл. Мордред подери! Он первый должен был подтвердить вассальную клятву! Малфои всегда и во всем первые! Пусть даже в таком. Но как, как сказать, как признаться, что гордый и непобедимый род Малфоев когда-то принес клятву его предку и теперь он – их сюзерен? Да он, Драко, сгорит со стыда! А еще и Гарри сел рядом. Все бы ничего, да только магия ненавязчиво, но ощутимо давала понять, что подтвердить клятву стоило бы, и поскорее. И что же делать? Подтверждать клятву вообще-то должен отец, как глава рода. Да ведь не сообщишь ему об этом никак. Драко вчера попытался написать письмо домой, в котором хотел спросить у отца совет. Но как только он дописывал предложение, в котором хоть намеками упоминалось о том, что произошло, как то тут же исчезало. Что же делать? Малфой настолько глубоко ушел в свои мысли, что не услышал, как Снейп начал диктовать. Спасибо Нотту, толкнувшему его локтем в бок, иначе потом пришлось бы выслушивать от зельевара после уроков о невнимательности, недопустимой со стороны аристократов.