Прошлый год.

Февраль.       Девчонка, что сейчас находилась в подъезде, тепло укутавшись в футболку отца, курила сигареты. Те самые сигареты, что ей купил Валера. Ударив по сигаретке пальчиком, из-за чего пепел упал ей на ногу. Лерка зашипела, быстро смахивая его.       Психанула и выкинула недокуренную сигарету в форточку, но перед этим вновь затянулась, так как жаль выбрасывать почти что неиспользованный табак. Выдохнула дым, помахав руками вокруг себя, чтобы убрать запах никотина и спрыгнула с подоконника.       Взяла край футболки, поднимая его, тем самым закрывая оголённое плечо. Немного постояла в подъезде, чтобы выветрился запах сигарет и начала подниматься наверх. Открыла дверь, перешагивая порог.       Сейчас дома никого не было. Бабуля ушла в магазин, а Костя ушёл на улицу ещё утром. С братом у неё отношения, с того момента, совсем изменились. Как она и ожидала, в худшую сторону.              Костя просто напросто её игнорировал. Делал вид, что сестры в доме нет. Не смотрел на неё, не разговаривал. Девчонка сначала пыталась наладить с ним контакт, чуть ли прощения не просила, но потом поняла, что это всё бессмысленно.       Лерка решила это просто оставить, точно так же игнорировать брата. По её мнению, у неё есть на это свои причины. Вполне понятные.       Плюхнувшись на диван, она ухватилась за пульт, переключая каналы. Ничего толком интересного не показывало. Девчонка тяжело вздохнула, одев тапочки и направилась на кухню, желая сварить кофе.       Но неожиданно, её действия прервал громкий звонок в дверь, что тут же пронёсся по всей квартире, оглушая Лерку. Она нахмурилась, оборачиваясь и быстро зашагала в сторону двери.       Открыла её и тут же замерла, оглядывая людей. Валера, Зима и избитый Костя, которого они придерживали с разных сторон, взглянули на девчонку. — Чё случилось…? — ошарашенно прошептала Лерка, кидая взгляда то на Валеру, то на Зиму, а то и на брата. — Отойди! — гаркнул Валера, мотнув головой в сторону. Девчонка тут же отошла в сторону, давая проход парням. Зима с Валерой, не разувшись, повели Костю в сторону ванны.       Лерка быстро закрыла дверь, знатно прихлопнув и направилась за парнями. Зайдя в комнату, она увидела, как брат выхаркивается кровью, пока того пытались отмыть ребята. Она не мешала им. То ли боялась, что помешает, то ли боялась, что брат на это отрицательно отреагирует. — Вставай, — потребовал Валера, выпрямившись, тем самым возвышаясь над сидящим Костей.— Вставай, блять.       Он схватил парня за локоть, тут же дёргая вверх и без помощи Зимы, быстро повёл его в комнату. Девчонка же с Зимой наблюдала за этой картиной, переглядываясь. Через пару минут послышалась достаточно громкая ругань и Титова уже хотела побежать вслед за скрывшимися парнями, как её остановила ладонь Зимы.       Лерка тяжело вздохнула, зайдя в коридор. Кинула взгляд на дверь спальни Кости и из нее, как по призыву, вышел отряхивающий Валера, хмурясь. Поднял голову, столкнувшись глазами с девчонкой. Тяжело вздохнул и поджал губы, зашагав в её сторону. — Титов, там его немного помотало, — начал парень, склонив голову и глядя на Лерку, что непонимающе смотрела то на него, то на стоящего сзади Зиму.— Пригляди за братом. Поняла?       Лерка кивнула, не спуская с него глаз. Турбо мимолётно улыбнулся и обернулся на друга, кивнув в сторону двери. Коротко пообщался и уже почти вышел за дверь, как его остановил женский голос: — Валер…! — позвала его Лера, заставляя парня взглянуть на неё. Облизала губы, сцепив пальцы.— Ты можешь остаться? — Турбо, ну чё там? — спросил замершего Валеру Зима, медленно спускаясь вниз по лестнице. — Щас говорю, — рявкнул парень, дёрнув губой. Осмотрел девчонку, неожиданно хмыкнув.— Чё, Титова, испугалась?       Она немного помолчала, опуская глаза, а потом подняла их, столкнувшись с прямым взглядом Турбо. Психанула и всплеснула руками, честно ответив. — Да испугалась и что? — Лерка нахмурилась.— Как мне не пугаться, когда вы моего брата в полуживом состоянии приносите? — Не труп же. — Спасибо и на этом! — съязвила девчонка, складывая руки на груди, отворачиваясь. Парень тяжело вздохнул и обернувшись, махнул рукой товарищу, проталкивая Леру в квартиру. — Пошли, Титова. Укачаю тебя баиньки, — усмехнувшись, чувствуя, как Лерка сделала несколько шагов назад, дабы оборвать касания и обернулась на него, всплеснув волосами.        В последний момент он опомнился, снял верхнюю одежду, они пошли по коридору дальше. У самого порога, когда Лера что-то ему сказала, Валера взглянул на нее, хмыкнул и покачал головой.       Парень прошёл в зал, в котором был чаще всего, если ночевал у Горы и плюхнулся на него, блаженно вздохнув. Наткнулся на стоящую на кухне Лерку и обвёл её силуэт взглядом, поджимая губы. Короткие, джинсовые шорты, что оголяли её бёдра. Волосы были уже распущены и спадали по её спине, обрамляя покатые плечи и расходясь на груди.       Достаточно длинная, коричневая футболка со странным принтом. Для Лерки футболка была слишком большая и Валера быстро понял, что вещь принадлежит не девчонке. Тогда, кому? Горе? — Ты чай или кофе будешь? — спросила она, оборачиваясь на парня. Тот встал с дивана, направляясь к ней. — Кофе, Титова, кофе, — выдохнул он, присаживаясь на стул и складывая руки на столе, осматривая разбитые костяшки. Девчонка, что поставила чайник кипятить, взглянула на него, мотая головой. — Опять руки разбитые все, — с укором произнесла она, не отрываясь взглядом голубых глаз от рук парня. Валера отмахнулся, слабо улыбнувшись. — Пройдут, чё, — хмыкнул он.— Не сахарный.       Чайник вскипел, а Титова лишь кинула на предмет взгляд, удаляясь в комнату. Турбо закатил глаза к потолку, потирая лицо руками. Он понял, зачем Лерка отправилась туда и это его сильно… взбесило. Не привык Валера, чтобы ему раны обрабатывали, а заботились тем более.        Мысль эта ворвалась в его сознание в момент отчаянного ослабления воли и нанесла страшной силы удар по сознанию, как гвоздь — по пальцу. Это было что-то новое, ни до, и ни после он не испытывал ничего подобного.       Предельно трезвое и деловое в душе, сознание окончательно раскололось на две части, одна из которых в ужасе захотела удрать, другая — остаться. А оставшейся части даже не пришло в голову, что от этой смелости может быть какая-то польза.       В коридоре послышались слабые, но достаточно быстрые шаги, заставляя парня тут же кинуть взгляд на проём в двери, в котором должна была появиться девчонка. И вот, словно по приказу, перед его глазами завиделась Лерка. Она копалась в аптечке, хмурясь и что-то бормотала, тихо ругаясь себе под нос.       Подняла голову, проходя мимо чайника и ставя его на холодную плиту, чтобы остыл. Положила аптечку на стол, выжидающе глядя на Валеру. Тот закатил глаза, скривив губы. — У тебя заражение может быть, идиот, — огрызнулась Лерка, пытаясь убедить знакомого, что в обработке его ран есть смысл. — Ты чё, больно умная? — фыркнул Турбо. — Уж поумнее некоторых! — Конечно, — усмехнулся парень, нарочито улыбнувшись. Поднял на Леру взгляд, проговорив.— Куда уж мне, до Титовой то. — Хватит поясничать, — и не дожидаясь разрешения Валеры, аккуратно, но резко схватила его руку, тут же прикладывая вату, чтобы он крайний раз не дёргался. Парень лишь нахмурился, поджимая губы, внимательно следя за действиями Титовой.       Не заметив того сам, Турбо засмотрелся на девчонку. То, как она хмурила брови, пытаясь не причинять много дискомфорта парню. Нос морщит, закусывая пухлую губу, концентрируясь на ране. Он не понимал, что за дурость. Но их отношения накалялись. Уже довольно долго.       Обычно все происходило не так, но теперь он не мог ничего поделать с собой. Размышлять об этом было невыносимо. Ему не нравилось, когда кто-то слишком долго напоминал о себе, в его голове. Думать о том, куда могло завести его безрассудство, тоже не хотелось. И это приводило его в волнение.       Конечно, сейчас он ощущал боль, хоть и не такую сильную. Его тело привыкло к подобным физическим неудобствам, и он не собирался с ними ничего делать — они были связаны с болью физической, поэтому ее можно было терпеть, не обращая внимания.       А вот говорить было невыносимо тяжело. Вот такие дела. Закусив губу и глядя на девочку, он начинал думать совсем не о боли — о ней он как раз старался не думать. И уже собирался было ляпнуть, когда она закончила возиться с его рукой, вместо этого только закусив нижнюю губу. — Всё, — оповестила его Лерка, собирая всю аптечку назад, собираясь уже направиться в сторону комнаты, когда короткая, но достаточно дружелюбная фраза остановила её: — Спасибо, Титова.       Девчонка усмехнулась и решив промолчать, быстро зашагала в спальню, кладя всё на место. Вернулась на кухню, замечая, что Валера уже как хозяин, налил себе кофе, попивая. Лерка улыбнулась, останавливая взгляд на кружке с чаем. — Сколько ложек сахара положил? — поинтересовалась Лера, улыбаясь. Посмотрела на парня, что улыбнулся в ответ: — Три.       Она удивилась, но после вновь улыбнулась, размешивая чай. Села за стол, проговаривая. — Как угадал? — Интуиция хорошая, — хмыкнул Валера, делая небольшой глоток горячего кофе.       Титова лишь покачала головой, отпивая чай. Блаженно прикрыла глаза, чувствуя, как горячая вода растекается по организму, опаляя своим жаром всё тело. Незаметно вздрогнула, покрываясь мурашками. Поставила кружку на стол, прикусив губу. Думала. — Спрашивай уже, — подал голос Валера, понимая, что девчонку уж что-то сильно интересует.— Не кусаюсь. — Как же, — фыркнула Лера.— На тебя не так посмотришь, уже без головы останешься. — Титова…— предупредительно сказал Турбо, взглянув на девчонку. Она усмехнулась, а потом вдруг задумалась, нахмурившись. — Слушай, а какая у тебя фамилия? — Чё? — удивился от её вопроса Валера, коротко рассмеявшись.— Тебе нахрена? — Ты чё ржешь? — огрызнулась та, глядя на парня. Пожала плечами, отвечая.— Интересно. — А мне чё за это будет? — усмехнулся Турбо, складывая руки на столе, переплетая. Взглянул на Лерку прищурившись, хитро. — А что хочешь?       Он присвистнул. — Ну знаешь, Титова, я многое хочу. — Ты нормально ответить можешь или как? — психанула девчонку, злостно буравя парня взглядом. — Споёшь мне че-нибудь, — тут же сказал Валера, как отрезал. Титова замерла, глупо хлопая глазками. Он хмыкнул. — Ладно, — кивнула Лера. — Говори. — А угадай. — Ты издеваешься над мной? — рявкнула девчонка, чуть ли не падая со стула. Бесит он её! Вроде бы, нормальным был, до этого момента… Помогал, разговаривал, более-менее, адекватно. — Туркин я, Титова, — ответил Валера, которого смешила реакция Леры.— Запомнила? — А почему Турбо? — Хер знает, — хмыкнул парень, отпивая из кружки.       Неожиданно из комнаты Кости раздался грохот, заставляя молодых людей переглянуться между собой, нахмурившись. Девчонка уже хотела встать, как Валера остановил её одним жестом, поднимаясь из-за стола. Прошёл в комнату Костика, хлопнул дверьми и вернулся.       Лерка тут же обернулась на вернувшегося Валеру, который тут же отмахнулся, заметив непонимающий взгляд девчонки. Плюхнулся на стул, тыжело вздохнув. — Чё творит он? — спросила Лера. — Головой, твой брательник, тронулся, — хмыкнул Турбо, пожав плечами. Посмотрел на девчонку, проговаривая.— С кем не бывает? — Со мной, — буркнула она.       Они вновь замолчали, слушая шум телика из зала и чириканье птиц за окном, задумавшись. Лерка смотрела в окно, подперев подбородок кулаком и щурясь от солнца. А Валера смотрел на Лерку. Была она сейчас сильно… яркая. Как бы тошнотворно для него не звучало, но Титова была словно солнечная.       Белокурые волосы светились от ярких лучей солнца, которые просвечивали через приоткрытую шторину. Голубые глаза, что раньше казались ему чересчур глубокими, тёмными, были словно стеклянные, и во взгляде их таилось что-то ласковое, прощающее — иногда совсем неуловимое, потому что слов таких трудно найти. В мире существуют миллионы женщин с такими глазами — миллиона, но не одной-единственной, сквозь которую можно вдруг заглянуть в саму душу. — Титова…— позвал её Валера, привлекая к себе внимание. Лера обернулась на него, дёрнув бровью.— Я видел гитару в коридоре.. Играешь? — Почему думаешь, что я играю? — улыбнулась девчонка, очерчивая горлышко кружки пальчиком, глядя на уже оставшийся чай.— Может, Костя? — Пальцы у тебя рабочие, — ляпнул Турбо, не подумав. Затем сразу одумав эту двусмысленную фразу, замолк, прикусив губу. Прикрыл глаза и, незаметно для Лерки, покачал головой, которая тоже замолчала.       Парню даже показалось, что она покраснела, стыдливо пряча взгляд. Валера выругался, совсем тихо и тяжело вздохнул, усмехнувшись. — Надеюсь, ты поняла, о чем я, — Лерка тут же подняла на него глаза, вспыхнув. — Поняла! — А чё покраснела так? — неожиданно тепло улыбнулся Валера, слегка поддавшись вперёд, но не снимая со спинки стула, руки. — Я не покраснела! — произнесла Лера тихо. И густо покраснела еще больше. Вот это он мог понять. Про таких, как он, говорят — совершенно бесстыжий, наглый пацан. Он сам знал, что это правда. — Так к чему это я всё, — он облизал губы, уставившись на девчонку. Оглядывал её лицо, в поисках какой-либо реакции, но ничего не выискав, продолжил.— Сыграешь мне? — А больше тебе ничё не сделать? — возмутилась Лерка.       Валера усмехнулся, продолжая глядеть на неё. Она, смутившись его пристального взгляда, отвернулась к окну, плотно поджимая губы. Сыграть Валере? А если опозориться? Это же какой стыд будет-то… — Ладно, — сдалась девчонка, протяжно застонав.       И вот, спустя несколько минут, настроив гитару, в доме появилась мелодия. Громкая, но совсем спокойная, нежная. Пальцы быстро перебирали струны, двигаясь в такт вверх-вниз. Парень на это картину загляделся. Да и не то, что загляделся. Заслушался. — Светит незнакомая звезда, снова мы оторваны от дома. Снова между нами города, взлётные огни аэродрома…       Дальше Турбо не слушал, только смотрел. Его сердце привычно забилось в такт песне. Вот он, рай. Одна-единственная тихая ночь, возможность, которую он по-настоящему ценит. Возможность побыть с этой девчонкой. Прижаться к ней плечом. Поговорить о жизни. И она всё узнает про него. Рискнуть ли? — Здесь у нас туманы и дожди, здесь у нас холодные рассветы. Здесь на неизведанном пути, ждут замысловатые сюжеты.       Струны заиграли по-новому, создавая совсем другую, неизвестную мелодию. Голос девчонки сливался с музыкой, становился ее частью, становясь мелодичней, громче, потом вдруг словно бы потерял высоту и стал задумчивым и нежным. Эта чистота, это совершенство и были тем главным, что отличало душу этой девчонки от остальных. У нее было сердце. Возможно, самое чистое в Лерке. — Надежда — мой компас земной, а удача — награда за смелость. А песни довольно одной, чтоб только о доме в ней пелось.       И не важно, было ли это особым даром природы. Неважно, и все. Важно было то, как эта вредная девчонка смотрела на мир. Этого уже никто и никогда не сможет отнять. О такой чистоте мечтают многие. Вернее, многие не мечтают, а завидуют. Но Лерка была иной. — Ты поверь, что здесь, издалека многое теряется из виду. Тают грозовые облака, кажутся нелепыми обиды.       Она просто видела этот мир, каким он должен был быть, когда у всего человечества была одна задача — выжить. Потому что иного выбора, кроме как быть уничтоженным, на этой планете не существовало — Надо только выучиться ждать, надо быть спокойным и упрямым, чтоб порой от жизни получать радости скупые телеграммы.       Мелодия плавно закончилась, а голос девчонки стих, и настала тишина. Однако через несколько секунд он услышал, как где-то в доме бьют часы. Валера попытался думать об оставленном ему мире, но сразу понял, что все нужные мысли никак не придут в голову, когда перед ним сидит Лерка, что так внимательно глядела на него, выжидая реакции.       Валера тут же опомнился. Усмехнулся, скрепив руки в замок и кладя их на широко-раскрытые ноги, оглядел руки Лерки. Кончики пальцев были слегка красноватые, от долгой игры на гитаре. Валера мотнул головой, как отгоняя наваждение.       Откинулся на спинку стульчика, осматривая девчонку. Улыбнулся, прикрыл глаза и кивнул головой, проговаривая: — Красиво играешь, Титова, — начал Турбо. Задумался, прикусив губу и кинул взгляд на смутившуюся Лерку, думая, нужно говорить или нет. Вздохнул и сказал.— Пальцы и вправду рабочие.       Титова покраснела, опуская голову, закрывая несильно длинными волосами лицо, пытаясь скрыть нахлынувшее смущение. Но ей это плохо удавалось.       По тому, как Валера смотрел на нее и как говорил, можно было понять, что он наслаждался её реакцией и красным, как помидор, лицом.